Незаконченное дело

– Ну знаете, капитан, это возмутительно!!! Сначала ваши парни орут и будят всех постояльцев и ещё половину города, а теперь вы устраиваете драку с гвардейцами, попутно разнося мою таверну!!! Это уже ни в какие ворота!!! При всём уважении, капитан, я требую компенсации за поломанную мебель и чтобы вы немедленно убрались отсюда!!! – тут она запнулась, готовя новую тираду. Исангаст примирительно поднял руку и достал из кошелька на поясе золотую монету. Это была более чем щедрая плата за стол, который в пылу драки разнёс Люциус, но Исангасту было действительно стыдно перед Терезой, которая всегда хорошо относилась к нему и его парням. К тому же ему не хотелось, чтобы им запретили посещать «Восьмой миг». Он протянул золотой Терезе, и её гнев как рукой сняло.

– Я всегда знала, что вы человек чести, капитан, и другим рассказывала. Правда, правда! Вот давеча я повстречала Конку – дочку мясника, и мы с ней разболтались. Сначала о погоде, а потом она речь о парнях завела. А где самые видные мужики, как не в страже? А там уже и…

– Тереза, душенька, думаю, капитану очень интересно дослушать, но нам нужно идти готовить праздник, – пришёл на выручку Люциус. – Наверное, с едой ты нам не поможешь? – и он с надеждой на неё посмотрел.

– Ещё чего? Сначала разнёс мою таверну, а теперь помогай ему! Всему есть предел, Люциус. А теперь, если вам жалко пять минут мне уделить, то скатертью дорога! Выход знаете где. И поживее, мне ещё этих горе-гвардейцев выпроваживать да порядок наводить, – тут она засеменила к гномам, которые с огромным интересом наблюдали сначала за дракой, а потом за разборками. – Господа, простите сердечно, мы закрываемся.

Тут дверь открылась и зашли ещё двое – черноволосый парень, с волосами заплетёнными по орочьему обычаю, и мужчина с косым, синеватым шрамом через все лицо и головой, покрытой наколками. Мужчину шатало, как мачту во время шторма, и передвигался он исключительно с помощью своего спутника.

– Нет, нет, мы закрыты, извините, – устремилась к ним Тереза. Юноша послушно остановился и завёл беседу, а его спутник принялся равномерно покачиваться, дабы не растянуться на полу. Именно в этот момент ему на глаза попались Исангаст и Люциус. Лысый замер как вкопанный, даже перестав шататься. А через секунду заорал, тыча в них сгорбленным пальцем:

– ТЫ ЖЕ УМЕР!!!! ТЫ…

– НУ ВСЁ!!! – завопила громче него Тереза. – ПОШЛИ ВСЕ ВОН!!!

Черноволосый парень не стал дожидаться повторной просьбы и потащил своего спутника на выход, попутно объясняя ему, как сильно тот нажрался. Следом за ними отправились гномы, не забыв оставить на столе кучу серебряных монет и прихватить бочонок с пивом.

Исангасту и его парням тоже не требовалось повторять, и они двинули за подгорными жителями. Люциус было поотстал, чтобы полюбезничать с Терезой, но Исангаст бесцеремонно схватил его за шиворот и молча выволок на улицу.

– Ну и ладно! – обиженно сказал Люциус, когда они направились в сторону казармы. – Подумаешь, хотел попрощаться. Обычная вежливость, капитан. Кстати, а если я двоих положил, а вы со своими не сладили, значит, я лучший боец, чем вы. А меня назначат капитаном вместо вас? Ну ладно, можно и не вместо вас. Будем оба капитаны. Что скажете, а?

– Мечтай дальше, – усмехнулся Исангаст, а про себя подумал, что на самом деле им повезло. Ягел и его друзья были новичками. С опытными гвардейцами было бы куда сложнее. Пока капитан размышлял о своём, братья, шедшие позади, были заняты куда более интеллектуальной беседой:

– Брат, ты представляешь, Вилка вчера опять… Ну это… Ну ты понял.

– Да ну? – без особо интереса спросил Тазмах.

– Да, да клянусь тебе… Прям так и сделал… Ну ты понял. Как же Иман на него орал, брат.

Пока братья общались на общепринятом языке всех пьяных, Люциус наклонился к капитану и тихо спросил:

– А о чём это Ягел говорил? Про то, что ваше время прошло?

Исангаст внимательно посмотрел на него:

– Завтра расскажу. Всему отряду. Сегодня праздник, – Люциус обеспокоенно пробежал глазами по иссечённому шрамами лицу капитана:

– Как скажете, капитан, – остаток пути шли молча, слушая бестолковую болтовню братьев.

Из окон казармы лился свет и отчётливо было слышно организованную возню. Что-то двигали, чем-то стучали, кто-то командовал. Исангаст распахнул дверь, пропустил парней и зашёл за Тазмахом.

Их казарма представляла собой вытянутый барак с койками, поставленными вдоль стен. В дальнем конце располагалась комната капитана.

Сейчас почти все койки стояли одна на другой в углу, а оставшиеся таскал Доргорд. Иман расставлял стулья вокруг не пойми откуда взявшегося стола, а Гога расставлял на нём маленькие, пыльные бочонки, которые приносил со двора. Исангаст кивнул Иману на троицу, которую привёл:

– Займи их делом, – а сам вышел на задний двор.

Справа была маленькая пристройка, где у них располагался арсенал, слева была кухня. На ней хозяйничали Вилка и Эйнар. К ним капитан и направился. Они усердно набивали грибами и перцем молочного поросёнка и не сразу заметили подошедшего. Исангаст тоже не стал заявлять о своём присутствии и молча наблюдал за их работой. Через несколько минут, когда свин был набит до отказа, капитана наконец обнаружили:

– А, капитан. Извините, не заметили, – утирая вспотевший лоб предплечьем, произнёс Вилка.

– Откуда? – поинтересовался Исангаст, указав на поросёнка.

– Ну, нам повезло, что Гога нашел меня первым. У меня есть друг мясник и я успел урвать у него этого замечательного хрюнделя до того, как его разделали.

– Дорогой друг, извини за глупый вопрос, но я действительно не понимаю, почему он стал бы хуже в разделанном виде, – подключился Эйнар. – Его же всю ночь придется готовить.

– Возможно, у вас, в ваших природных храмах, так бы и было, но мы, слава Богине, находимся в культурной столице. Смотрите, что я сегодня прикупил, – и он вытянул из-под стола продолговатый свёрток. – Кругленькую сумму отвалил, но оно того стоило. Сделал на заказ у магов. Идеальная работа для идеального повара, – с этими словами он развернул свёрток, и Исангаст улыбнулся.

Внутри оказался вертел. Он был толще, чем обычные, и весь покрыт рунами, но тем не менее это был обычный кухонный предмет. Только Вилка мог отвалить кучу денег за магический предмет, чтобы готовить с его помощью пищу.

– Он, мммм, неплох – замялся Эйнар

– Неплох? Неплох? Да это произведение искусства! С ним всё равномерно прожаривается и времени занимает в три раза меньше. А ещё…

– Капитан, не могли бы вы помочь с костром? – прервал начинающуюся лекцию Эйнар. Исангаст с радостью кивнул и пошёл колоть дрова, краем глаза наблюдая за поварами. Вилка пошёл устанавливать рогатины для вертела, а Эйнар стоял с закрытыми глазами, возложив руки на поросёнка, и бормотал молитвы.

Капитан не спешил со своим занятием. Он растягивал удовольствие от грубой, не требующей никаких умственных усилий, работы. Беспокойство о предстоящей миссии отошло на задний план. Сейчас всё его внимание было сконцентрировано на том, чтобы колоть поленья одним ударом. И всё. Поставил чушку, замахнулся, ударил. Убрал половинки и заново. Простая работа для души.

Наконец, дров было достаточно и Исангаст отложил колун. Тут из казармы вышел Люциус и с блаженной улыбкой уставился на звёзды. Разумеется, капитан просто не мог оставить его в покое. Только не его:

– Люциус! Займись костром. И молча, – сразу оградил себя от его болтовни Исангаст. Парень вздохнул и с недовольным видом поплёлся к куче дров, нарубленных капитаном. А Исангаст занял его место.

Капитан любил смотреть на звёзды. Он верил, что это души умерших и с ночного неба за ним наблюдают его родители и друзья.

– Необычайно красиво, – сказал подошедший Иман. – На моей родине умеют предсказывать будущее по звёздам.

– В Аюве? – уточнил Исангаст.

– Да. Вы там бывали, капитан?

– Нет.

– Вы многое потеряли. Это поистине волшебный город… – Иман принялся воодушевлённо рассказывать о родине. Слушая, с какой любовью Иман описывает родной оазис, Исангаст снова вспомнил о предстоящем задании, и им овладело беспокойство. Своим рассказом Иман напомнил, что им всем есть что терять. Наверное, озабоченность отразилась на лице, потому что Иман внезапно предложил:

– Знаете что, капитан? Давайте вместе туда съездим. Я давно собирался навестить жену с дочкой. Нас не могут не отпустить, мы почти никогда не берём увольнительную, – простодушный Иман. Он принял озабоченность, капитана за расстройство от того, что он не бывал в пустынном городе. Исангаст не стал его разубеждать.

В этот момент хлопнула входная дверь, затем раздался гул голосов, и через мгновение во двор вылетел взъерошенный Бристальф. За ним высыпали все бывшие в доме, а с кухни подтянулись Вилка, Эйнар и Люциус. Никто не произнёс ни звука, все не отрываясь смотрели на Бринстальфа. Тот ошалелым взглядом обежал окруживших его друзей и выпалил:

– Мальчик!! У меня сын!

Ночную тишину в клочья разодрали девять глоток, которые орали так, что слышно было на Ингтрудском хребте.

Доргорд и Люциус схватили новоиспеченного папашу и стали его подбрасывать, а остальные немедля к ним присоединились. Потом Эйнар с Иманом притащили пару бочонков, и вскоре весь отряд стоял с полными кружками вокруг счастливого отца:

– Капитан, начните тост, – сказал Люциус.

Исангаст поднял кружку и, глядя прямо в глаза Бринстальфу, громко произнёс:

– Долгой жизни вам троим! – и тепло улыбнулся.

– Конского здоровья! – продолжил Тазмах.

– Верных друзей! – не отставал от брата Веарад.

– Да благословит его Мать-природа! – не изменил своей вере Эйнар.

– Пусть быть сильным и бесстрашным! – прогудел Доргорд.

– Пусть никогда не знает горя, – пожелал Иман.

– Мужской гордости побольше! – выдал Вилка.

– Ума, – скромно сказал Гога.

– Пусть будет похож больше на мать, чем на отца! – закончил тост Люциус, и все хором заорали: – ЗА ТВОЕГО СЫНА!!!

Крича вместе со своими парнями, Исангаст чувствовал, как его распирает от тёплого чувства радости и счастья. Да, уже завтра придется говорить ребятам о миссии, с которой они могут не вернуться, но это будет завтра. Сейчас же был праздник жизни.

Глава 5. Посланники

Иерархия северян очень проста – деревнями и землями правят ярлы, а ими правят конунги. Выше конунгов же лишь их Боги.

На следующее утро Исангаст проснулся довольно поздно. Судя по шуму, доносившемуся со двора, парни уже вовсю тренировались. У них с капитаном был уговор – он не препятствует их загулам и попойкам, но на утренней тренировке обязаны быть все, независимо от того, кто сколько выпил ночью. Парни соблюдали соглашение неукоснительно.

Исангаст не торопился вставать. Лежа на спине и закинув руки за голову, он вспоминал вчерашнюю пирушку. Как парни, не вняв предостережениям Вилки, стали пить, не дождавшись поросёнка. Как их унесло после пары кружек на голодный желудок и они ринулись помогать готовить хрюнделя, а в итоге спалили его и чуть не испортили зачарованный вертел толстяка. Как Вилка носился с этим самым вертелом по двору за всеми подряд и клялся, что проделает прямой проход из глотки прямиком в задницу любому, кого поймает. Как его скрутили, насильно напоили, а потом забыли развязать. Он так и заснул бы связанным, если бы не сердобольный Гога. Как снова сели пить, потом играть в кости, а после затеяли турнир. Как Доргорд вышиб Эйнаром дверь и на этом турнир закончился. Как всем отрядом лечили святошу, а когда закончили, то обнаружили, что на ногах осталась едва ли половина. Лёжа и вспоминая всё это, Исангаст невольно улыбался.

Наконец, он согнал улыбку с шрамированной физиономии и резко встал с койки. С хрустом потянулся. Его спальное место по неудобству уступало разве что деревянной лавке. Натянул сапоги с рубахой и вышел во двор.

Вся команда тренировалась, как и положено. Они даже дверь на место уже успели приладить. Парни, конечно, были вялые и зелёные, но никто не отлынивал. Хуже всех выглядел Люциус. Он упражнялся рядом с объёмистым ведром к которому регулярно наведывался. Парни заметили капитана и хором приветствовали, как и положено во время службы.

У Исангаста было ещё несколько часов до встречи с Фареодуром, поэтому он решил немного размяться, потом поговорить с парнями и только после этого отправляться во дворец. Он взял тренировочный меч и кликнул Имана. Тот немедленно передал Гогу, с которым тренировался, на попечение Эйнара и встал перед капитаном. Несколько мгновений они стояли неподвижно, сверля друг друга взглядом, а затем Исангаст без предупреждения атаковал. Он был выше и сильнее Имана, чем и воспользовался, нанося мощные удары с разных сторон и вынуждая его уйти в глухую оборону. Исангаст славился своим бешеным натиском. Мало кто мог выстоять против него. Кто-то был слишком слаб, кто-то слишком медлителен. Кому-то не хватало выносливости, а кому-то умения. Во всем городе капитану могли противостоять лишь несколько человек, среди которых был и Иман. Капитан постоянно менял стойки, наносил удары со всех сторон и под невероятными углами, действуя почти с нечеловеческой скоростью, но не мог достать его. В свою очередь Иман не мог ударить в ответ – капитан не давал ему продохнуть.

В таких схватках, как эта, побеждает более выносливый. И вскоре победитель определился.

Вчерашняя попойка ударила по выходцу из пустыни больнее, чем по капитану. Через некоторое время Иман стал выдыхаться. Его движения замедлились. Он был опытным бойцом и быстро смекнул, что затягивать бой ему невыгодно. Это знал и Исангаст. Аювец попытается рискнуть и контратаковать. И решил использовать это. Капитан взял рукоять меча, обеими руками и нанёс мощный удар сверху. Иман ушёл в сторону, но Исангаст и не рассчитывал его зацепить. Конец тренировочного меча разметал песок, которым был засыпан их двор, и в то же мгновение Иман нанес боковой удар, намереваясь полоснуть капитана по животу.

Он клюнул, посчитал, что капитан совершил ошибку, и открылся. Исангаст мгновенно отпустил рукоять меча, одной рукой схватил Имана за запястье, сразу начав выкручивать, а другой рукой сильно ударил его в лоб. Иман рухнул на землю, оставив своё оружие в руке капитана. Исангаст приставил трофейный клинок к груди противника:

– Пирушка не прошла даром? – весело усмехнувшись, позлорадствовал капитан. Иман выплюнул песок, попавший в рот, и ощупал голову:

– Верно. Ну вы и лупите! Даже жалко парней, которых вы вчера отметелили у Терезы.

Желая сделать приятное капитану, Иман невольно напомнил ему о вчерашней драке в таверне и о том, что его наверняка ждёт разбирательство за этот проступок. Настроение немного упало. Он подал Иману руку и помог подняться. Когда Аювец снова оказался на ногах, то сказал:

– Утром, очень недовольные люди Намора привезли доспехи. По распоряжению генерала Эрмегерна. Сказали для каких-то переговоров. О чем шла речь?

Исангаст нахмурился. Только сейчас, он заметил, что ребята напряжены больше обычного и изредка бросают на командира косые взгляды. Они что-то подозревают. Генерал решил хоть как-то подсластить пилюлю. И заодно немного проучил Намора, поручив его людям унизительную работу. Жаль только Эрмегерн сделал это до того, как капитан объявил отряду о задании. Откладывать больше нельзя. Пора было поговорить с парнями:

– Построились! – рявкнул капитан. Все немедленно побросали оружие и вытянулись в линию, сцепив руки за спиной. Исангаст замер перед ними в такой же позе:

– Вчера приплыл посол северян. Предложил мир, и Совет согласился. Отправляет дипломатов в Гуннард. Мы плывём с ними как охрана. Возражения не принимаются. Таков приказ. Вольно, – парни рассыпались по двору, бурно обсуждая услышанное, а капитан подозвал Имана:

– Пришли ко мне Доргорда, Бринстальфа и Гогу. Потом зайди сам и Эйнара возьми.

– Будет сделано, капитан.

Исангаст наскоро умылся в бадье, стоящей в углу двора, потом зашёл в арсенал, осмотреть привезенные доспехи. Новые и затейливо украшенные кольчуги, наручи и шлемы. Оно и понятно. Отряд Исангаста будет сопровождать дипломатов великой нации Древних и должен выглядеть соответствующе. Капитан провёл пальцем по блестящим кольцам кольчуги и закрыл крышку ящика. Пора окончательно решить, кто из его парней наденет новые доспехи.

Как только он вернулся в комнату и сел за стол, послышалась тяжёлая поступь Доргорда, а вскоре появился и он сам. Как обычно, склонив голову, чтобы не удариться лбом о притолоку, великан замер перед капитаном:

– Вы хотеть меня видеть. Капитан?

Исангаст задрал голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Как обычно, он зацепился взглядом за татуировки северянина. От одного уха до другого побежала цепочка северных рун. Имена его предков. Традиция деревни, где он родился. Оторвав взгляд от наколок, капитан уставился в синие глаза великана. Помимо обычного спокойствия, они светились неподдельным любопытством.

– Ты слышал, куда мы плывём?

Великан нахмурился:

– Да, – пророкотал он. – К мой народ, – тут он запнулся, отчаянно подыскивая подходящее слово. Ничего не подобрав, он сокрушённо развёл руками и добавил:

– Мир.

– Верно. Заключать мир. Затея опасная. Очень. Не хочу, чтобы стало ещё опасней. Не хочу провоцировать северян. Ты их предал, и твоё присутствие на переговорах может разозлить их. Ты понимаешь?

Любопытство в глазах великана на мгновение сменилось растерянностью, а затем пониманием, смешанным с грустью:

– Да. Вы оставлять меня здесь, капитан. Потому что я предатель. Потому что мой народ не будет рад меня видеть.

– Верно. Прости.

Доргорд грустно вздохнул:

– Я понимать, капитан. Это мудро. Я буду ждать, когда вы возвращаться.

Исангаст ободряюще ему кивнул:

– Молодец. Свободен.

Великан слабо улыбнулся в ответ и вышел, снова склонив голову. Капитан смотрел ему вслед с ноткой грусти. Он не хотел его оставлять, но по-другому было нельзя.

Его задумчивость перебил свист перебитого носа Бринстальфа, который ознаменовал его приход:

– Капитан, добрый день. Вызывали? – бодро поздоровался новоиспечённый папаша.

– Да. Как Ева?

– Отлично. Утром был у неё. С ребёнком возится. Сейчас за ней повитуха приглядывает.

Исангаст удовлетворённо кивнул:

– Хорошо. Приказ слышал?

– Конечно. Нас отправляют к северянам. Затея гиблая, как по мне.

– Вот именно. Ты можешь остаться. Если хочешь. Ради Евы. И сына.

Бринстальф ответил не сразу. Довольно долго он молчал, уставившись в пол. Капитан не торопил его. Терпеливо ждал, пока он не заговорил:

– Капитан, большое спасибо за заботу. Но, если я правильно понял, нам поручили самую опасную миссию из всех, что были раньше. И если там что-то пойдёт не так, я должен быть рядом парнями. Рядом с вами. Потому, что до Евы и сына вы были моей семьёй. И ей остались.

Исангаста тронули его слова. Он прекрасно понимал, что чувствует Бринстальф. Для капитана ребята тоже были семьёй. И он тоже никогда бы не оставил парней в трудную минуту. Он тепло улыбнулся Бринстальфу и понимающе кивнул.

– Хорошо, парень. Свободен.

Гога, который явился следующим, ответил примерно так же. Он наотрез отказался оставаться.

Последними зашли Эйнар вместе с Иманом:

– Да благословит вас Мать-природа, капитан, – поздоровался Эйнар.

– Да будет вечным её благословение, окружающее нас, – ответил как полагается капитан, после чего перешёл к делу:

– Эйнар. Мы плывём к северянам. Не воевать, а договариваться. Сможешь сдерживать себя?

В глазах бывшего монаха мгновенно вспыхнул огонь чистейшей ненависти. Слегка помедлив, он кивнул, стиснув зубы.

Как Исангаст и предполагал, ненависть Эйнара всё так же сильна. И она может навредить куда больше, чем появление Доргорда на переговорах. Если затея Исангаста не сработает, Эйнара придётся оставить.

– Хорошо. Свободен. Иман, задержись, – капитан подождал, пока подчинённый удалится, и только потом продолжил:

– Иман. Гномов так же ненавидишь? – Иман моргнул:

– Они убили мою жену и дочь, капитан. Я знаю, что это было давно, но ничего не могу с собой поделать. Как только вижу их, сразу красная пелена перед глазами встает. Я…

– Я знаю, – перебил его Исангаст. – Тем не менее. Несколько лет назад мы работали с гномами. Ты прекрасно себя показал. Они так и не поняли, как сильно ты ненавидишь их расу. Научи этому Эйнара. Иначе он сорвёт переговоры. Придётся его оставить. Я не хочу ни того, ни другого. Займись им. Перед отплытием расскажешь об успехах. Как скажешь, так и поступлю. Ты понял?

– Да, капитан. Сейчас же займусь.

– Хорошо. Свободен, – Иман покинул комнату, а Исангаст принялся одеваться ко дворцу. Придется сказать Фареодуру, что один из его парней под вопросом. Нужно узнать, когда отплытие, и тогда уже решать, что делать с Эйнаром. Исангаст пристегнул клинок к портупее и закинул Ублюдка за плечо. Пора отправляться во дворец. Что-то зачастил он туда.

На полпути капитан неожиданно вспомнил, что забыл наказать Люциуса и Бринстальфа за их выходку с Намором. Пообещав себе разобраться с ними, как только вернётся, капитан полностью ушёл в свои мысли касательно предстоящей им миссии.

Некоторое время спустя он снова стоял в огромной зале, которая была абсолютно пуста, не считая позолоченных гвардейцев. Тут Исангаст пришёл в замешательство. Он никогда не был у Фареодура и не имел ни малейшего понятия, как к нему идти. Во дворце, помимо приёмной залы, капитан бывал только в кабинете Эрмегерна.

Это было большой проблемой, потому что назначенный час был уже близок, а опаздывать Исангаст не хотел. Спасение явилось в виде его любимого прыщавого посланника, который бесшумно возник возле одного из гобеленов:

– Капитан Исангаст, сюда, пожалуйста! – окликнул он капитана.

– Весьма вовремя, – с облегчением подумал Исангаст и двинул к парнишке. Когда он приблизился, его проводник откинул гобелен и юркнул в скрывающуюся там дверцу. Капитан послушно шёл следом. Там оказалась узкая каменная лестница, круто уходящая вниз. Потом узкий коридор и аналогичная лестница, ведущая наверх. Внезапно подъём кончился и они оказались в широком коридоре, сплошь устланном мягким ковром. Стены были увешаны картинами, изображающими разные события из истории древних. Войны племён между собой, объединение древних в одно государство, строительство Алкиилона и многое другое.

Спутник Исангаста не дал полюбоваться произведениями искусства. Вместо этого он весьма быстро устремился дальше по коридору. Капитану ничего не оставалось, как последовать за ним. Вскоре они оказались перед богато изукрашенной дверью.

– Вам сюда, капитан, – указал на дверь, посыльный.

– Спасибо, – поблагодарил его Исангаст и постучал. Почти сразу же он услышал «войдите» и последовал приглашению.

К его удивлению, кабинет был обставлен очень скромно. Вдоль стен тянулись высокие каменные шкафы, заполненные свитками и папками, напротив окна стоял огромный мраморный стол за которым и работал министр внешних связей Фареодур. Стул и тот был всего один. Больше в кабинете не было ничего. Никакой позолоты, как на двери, никаких вычурных ковров или богато изукрашенных гобеленов.

– Капитан Исангаст, рад вас видеть, – прервал его осмотр Фареодур. Он поднялся со своего места и подошёл к капитану, протягивая руку. Исангаст с удовольствием пожал шершавую ладонь древнего. К удивлению капитана, у министра оказалось необычайно сильное рукопожатие.

– Капитан, я не большой любитель всех этих прелюдий и заискиваний, вместо того, чтобы заняться делом. Сыт этим по горло на основной работе. Слышал, вы тоже. Предлагаю пропустить взаимное облизывание и сразу приступить к работе, что скажете?

– С удовольствием, – улыбнулся Исангаст. С каждой минутой Фареодур нравился ему всё больше.

– Отлично. Тогда прошу, – он жестом пригласил капитана к столу. На нём была расстелена большая карта острова северян. Её Исангаст хорошо знал. Она была составлена в основном благодаря стараниям его отряда.

– Первый делом хочу обсудить самый неприятный и скользкий вопрос. За эту миссию вы и ваш отряд получите тройной оклад и повышенную премию. Конкретные цифры министр Шимер не озвучил, но обещаю вам, я вытрясу из него целое состояние.

– Благодарю, – склонил голову Исангаст. Честно говоря, денежный вопрос волновал его в последнюю очередь, но хорошо, что они его закрыли.

– Давайте обсудим состав делегации, – начал Фареодур. – С моей стороны поплывут трое. Пепсара вы вряд ли знаете, он из моих. А вот с юным Апрусом вы знакомы.

Исангаст удивлённо посмотрел на Фареодура. Он был совершенно уверен, что незнаком ни с каким Апрусом. Древний заметил его удивление и слегка улыбнулся:

– Апрус – это молодой человек, который проводил вас сюда. И, насколько мне известно, вчера сопровождал вас во дворец.

Исангаст почувствовал, как у него загорелись щёки. Нужно было всё-таки узнать у парнишки его имя.