Девочка в наследство

Этот тиран прослеживает мой взгляд и хмурится.

– Даже не думай, пигалица, – да уж, в сообразительности ему не откажешь.

Не зря же ему крестный все дела поручил.

– А чем тебе пригрозил крестный, что ты прям кинулся меня опекать? Ты же до этого не особо интересовался моей жизнью. Да ты даже не узнал меня в универе, – все же женская натура берет верх, а любопытство выползает наружу.

– Не твое дело, – пронзает меня взглядом, – ты поняла и услышала мое предупреждение?

– Хм, огласите весь список, пожалуйста, что мне запрещено?

Разумеется, я узнаю в своих корыстных целях. Не хватает ещё под его дудку плясать. Обойдётся!

Тимофей словно разгадывает мой план. Прищуривается, а я давлю в себе желание спрятаться за диван. Но так я только покажу, что он прав и меня так просто раскусить.

– Сама догадаешься, ты ж вроде утверждала, что не глупышка, – одергивает пиджак, а я в очередной раз залипаю на его фигуре.

Плечи широченные, сам весь подтянутый. Огонь мужик, только вот нутро оставляет желать лучшего. Наташка бы его быстро на лопатки уложила, а я вот предпочла кусаться.

– Ну, узнать я могу только методом проб, а ты сам сказал, что тебе есть чем заняться, кроме как приезжать сюда и нянькаться со мной.

Пытаюсь выглядеть невинной овечкой. Смиренно складываю ручки по швам и опускаю глазки в пол. Не знаю, что бы ещё такого сделать, чтобы уловка сработала. Слышу шаги, и в поле зрения появляются ноги Тимофея. Тут же передергивает от ощущения тепла и силы, которые исходят от его тела. Во мне то и дело вспыхивает желание прижаться к нему, вдохнуть аромат парфюма, но это будет глупо. Поэтому заставляю себя стоять на месте и даже двигаться боюсь, чтоб не соприкоснуться с ним.

– Дорогая моя подопечная, – елейный тон заставляет меня вздрогнуть и поднять глаза, – как ты думаешь, что нельзя делать хорошим и воспитанным девочкам?

Наклоняется ближе ко мне, и я могу увидеть светлые блики в его темных глазах. От этого зрелища перехватывает дыхание. У него глаза, оказывается, не черные, как я думала. Синие. Настолько темнючие, что возникает визуальный обман.

– Пить и курить? – выдавливаю из себя улыбку.

Тимофей хмыкает. Засовывает руки в карманы брюк и вопросительно вздергивает бровь. Мол, продолжай, я внимательно слушаю. Значит, с этим я попала в яблочко. Хотя, в принципе, я и так не увлекаюсь ничем таким.

– Гулять и спать с мальчиками? – Его резкий вдох, раздувшиеся ноздри и глаза, наполненные бешенством, чуть ли не отправляют меня в эйфорию. – А клубы?

– Обойдешься, – рычит сквозь стиснутые зубы.

Его телефон прерывает нашу игру в угадай-ку, и я с облегчением выдыхаю.

– Да, – отвечает, не глядя, и хмурится.

Слышу визгливый женский голос, от которого внутри все неприятно сжимается. И это мне он запрещает общаться с другими?

– Я занят, Линда… – При звуке имени не выдерживаю и громко фыркаю, и тут же меня пронзают строгим взглядом. – Сегодня не жди, пока.

Кладет трубку, а я начинаю громко хохотать.

– Линда? Серьезно? Это что, имя элитной проститутки? – выпаливаю на одном дыхании и сгибаюсь пополам.

Живот отзывается спазмом от затяжного приступа хохота, а я не могу остановиться. Перед глазами встает образ престарелой путаны с дряблой кожей и сожжёнными перекисью волосами, приклеенными ресницами и в вызывающем одеянии, возлегающей на кушетке с позолотой. Линда, надо ж было додуматься!

– Ты на поворотах аккуратнее, пигалица, – недовольно шипит Тимофей, пряча телефон в карман.

– Ой, – перестаю смеяться и округляю глаза, – это что же, – несколько раз щелкаю пальцами – как это назвать? Будущая жена опекуна – кто она мне будет? – Тебя можно поздравить со скорой свадьбой?

Кажется, я слышу рык Тимофея, и мне это, признаться, доставляет дикое удовольствие. Это так круто – быть для него не пустым местом, и пофиг, что его трясет от меня, а глаза мечут молнии в попытке прикончить меня.

– Ты когда-нибудь договоришься, пигалица.

Хмыкаю и рискую приблизиться к его лицу. Щеку обжигает его дыхание, мое же застревает в легких.

– И что ты сделаешь, господин опекун? – мой голос звучит хрипловато и даже соблазнительно.

Зрачки Тимофея расширяются, пробуждая во мне желание отпрянуть, но я заставляю себя стоять на месте. Поворачивает лицо, оказываясь в паре миллиметров от моих губ, и прищуривается.

– Просто. Не. Беси. Меня, – чуть ли не по слогам произносит Тимофей и стискивает мое запястье.

Дергаюсь в попытке вырваться, но он сильнее.

– Хорошо, папочка, не буду.

А вот сейчас я точно перегнула, потому что Тимофей дергается, словно от удара, и отталкивает меня.

– Вот зараза мелкая… Точно выпорю, договоришься.

Разворачивается и уходит, оставляя меня в одиночестве и со спутанными чувствами. Надо что-то делать, а то вот такие перепалки меня до добра не доведут. Как бы избавиться от этой ненужной опеки?

Падаю на диван и включаю телевизор. Мне так проще собрать мысли в кучу, когда квартира не утопает в тишине. Нет ощущения, что разговариваю сама с собой.

Время почти час ночи, надо бы спать, потому что завтра я фиг встану в универ – еще и получу выговор за это. И во всем виноват будет этот тиран.

– Так, Кристюша, надо что-то придумать, – размышляю вслух. – Бесить этого тирана и дальше или просто смириться на ближайшие восемь месяцев и играть роль послушной девочки, что совсем не в моем стиле.

Замолкаю. Хватит ли у меня силенок, чтобы противостоять такому монстру как Тимофей?

– Ну а что я теряю? Немного нервных клеток, зато есть вероятность, что я освобожусь от гнета его опеки, – постукиваю пальцем по подбородку, – и без средств к существованию.

Пожимаю плечом. В конце концов, можно подработку найти и перестроиться. Аппетиты уменьшить.

Глаза слипаются, а мне так лениво идти на кровать, поэтому падаю прям тут, на диване. Чем не ложе?

– Ну что, крошка, готова перевоспитываться? – вкрадчивый голос проникает в сознание и заставляет вздрогнуть. – Или ещё поиграешь с папочкой?

Зловещая усмешка на красивом лице, и вот я уже опрокинута на кровать, а опекун нависает сверху. Прожигает взглядом, не дает пошевелиться.

Даже дышать становится тяжело от его веса.

– А я как раз думаю, каким способом тебя воспитать? И склоняюсь к тому, что все же заткнуть твой грязный ротик будет вернее всего.

Тишину комнаты пронзает звук расстёгивающейся ширинки…

С трудом разлепляю глаза, понимая, что это жужжит будильник на телефоне. Нащупываю его на полу и пытаюсь отрубить. Телефон снова начинает вибрировать в руке.

– Да что за фигня? – бурчу под нос и смотрю на дисплей.

Наташка.

– Чего тебе не спится?

– Полевая, ты с дуба упала? Время двенадцать, тебя где носит, мать твою? – подруга распаляется, пока до меня медленно доходит смысл сказанного.

Двенадцать?

– Как двенадцать? – вскакиваю, позабыв о том, что засыпала на узком диване.

С грохотом и матами приземляюсь на пол. Ягодицу обжигает боль, и я не сдерживаю скулежа.

– Кристофер? – в голос подруги проникает волнение.

Я же безуспешно пытаюсь собрать себя в кучу и принять вертикальное положение. Мать его, все же проспала из-за этого гада!

– Я скоро буду, – благо до универа не так далеко, за двадцать минут долечу, да и перемена большая, – прикрой меня. Скажи, что у меня началась морская болезнь.

– На суше? – фыркает подруженька. – А ладно, что-нибудь придумаю. Давай по-шустрику прилетай.

Угукаю. Прыгаю в первое попавшееся под руку платье – джинсовка. Собираю волосы в высокий хвост, на бегу чищу зубы и надеваю балетки. Все, красотка готова.

Доезжаю до универа в рекордные пятнадцать минут и, с пути снеся парочку возмущенных студентов, врываюсь в холл. Наташка при виде меня округляет глаза. Я же, поправив сумку на плече, вздергиваю нос и пытаюсь выровнять дыхание.

– Ну точно метлу напрокат взяла. Номерком поделишься?

– В смысле? – что-то сегодня я не в форме и юмор Наткин не понимаю.

– Да ты на себя посмотри, – роется в сумочке и достает зеркальце.

Смотрю на растрёпанную прическу и сглатываю.

– Ведьма, – выдыхаю, захлопывая зеркальце.

– Не меньше, – подруга поднимает палец вверх и кивает с важным видом.

– Мне нужна твоя помощь, – резко перевожу тему и ловлю заинтересованный взгляд Наты.

– Внимательно, – даже ко мне подается.

– Мне нужно избавиться от моего опекуна.

Ната выгибает бровь и проводит большим пальцем по горлу. Округляю глаза.

– Ты дурная, что ли? Не так же.

Подруга ржет, и оглядывается назад. Глаза Наташки вспыхивают неподдельным интересом. Решаю поговорить по пути в нужную аудиторию.

– И каким образом это делать собираешься ты?

Задумчиво накручиваю прядь волос на палец, пытаясь донести до подруги свою идею. У самой пока каша в голове, но надо что-то делать с этим ненормальным тираном, который решил, что может вот так вмешиваться в мою жизнь и ничего ему за это не будет.

– Если честно, я не знаю, как это все провернуть. Может, вдвоем что-нибудь придумаем, а?

Смотрю с надеждой на подругу, которая постукивает пальцем по подбородку.

– Хм, выбесить его, чтобы он свалил в закат?

Нас прерывает звонок на пару, и мы, зайдя в аудиторию, усаживаемся за парту. Преподаватель появляется вслед за нами.

Среди пары мне на телефон падает сообщение. Номер не записан в контактах, и это ставит меня в тупик. Кому я могла понадобиться?

«Ты ещё и пары прогуливаешь? Не сильно ли много косяков, пигалица?».

От злости сжимаю телефон в руке и уже собираюсь запустить его в стену, но Наташка вовремя разгадывает мои намерения и хватает меня за руку

– Ты чего удумала? – шипит мне на ухо.

Поворачиваю экран к подруге. Она пробегается глазами по сообщению и закусывает губу. Точно сейчас взорвется от приступа смеха. А мне вот совсем не смешно.

Кто доложил Тимофею, что я сегодня опоздала? Ректор? Да на кой я ему нужна, чтоб он следил за моими прогулами?

«Не лезь ко мне, ладно? Я сама разберусь!».

«Как же, разберешься! Ещё один прогул – и ремнем отхлещу».

Задыхаюсь от возмущения, и на плечо ложится Наташина голова. Подруга читает сообщение и все же не выдерживает – начинает громко хохотать, чем отвлекает от лекции преподавателя. Он поворачивается, поправляет очки и окидывает нас грозным взглядом.

Я закрываю ладонью рот подруге и виновато улыбаюсь.

– Я что-то пропустил, господа студенты? Чему посвящено веселье?

Я краснею чуть ли не до корней волос, пока Наташка пытается отдышаться, стряхнув мою руку с лица.

– Простите, мы случайно.

Преподаватель скептично выгибает бровь, но возвращается к объяснению темы, и я облегченно выдыхаю.

После окончания пары Ната тянет меня в буфет.

– В общем, предлагаю начать с клубешника.

Непонимающе таращусь на довольную подругу.

– А клуб-то при чем?

– Ну, выведем твоего опекуна из себя настолько, что он пошлет затею опекать тебя на хрен.

– Что-то сомнительный план, – хмурюсь в попытке придумать что-то стоящее.

– Ну тогда пойдем просто оттянемся. А то давненько не танцевали, а? – и взгляд такой просящий, что я просто не нахожу сил ответить отказом.

Да и сама прекрасно понимаю, что небольшая доза расслабления мне не повредит.

– И когда ты предлагаешь схо…

– Сегодня, – перебивает подруга и невинно улыбается.

А я только закатываю глаза. Вот нетерпеливая. Хотя что мешает? Сегодня пятница, впереди выходные, будет время отойти, потому что – знаю Наташку – мы будем гудеть всю ночь. Проверяю остаток средств и киваю:

– Давай сегодня.

Наташка довольно взвизгивает и издает непонятный возглас, на который оборачиваются другие студенты и ухмыляются.

– Короче, готовь ножки, подруга, будем плясать до упаду, – потирает ручки подруга, а я не сдерживаю смех.

Вот уж ураган, а не подруга мне досталась.

Глава 10

Тимофей

Тоскливо смотрю на початую бутылку виски и уже подумываю позвонить Максу, чтоб хоть компанию мне составил. Не алкаш же я. Но приятель сам объявился.

– Да ты прям на расстоянии меня чувствуешь, Максимка, – прохожу на огромную лоджию и достаю сигареты.

Курю редко, но кто сейчас идеальный?

– Привет грозным начальникам. Короче мы с Серегой завалились в клуб, и тут столько красавиц молоденьких, аж слюной пол весь залили.

– И ты решил мне об этом рассказать? – глубокая затяжка вызывает головокружение, а дым застилает глаза.

– Я решил тебя позвать, тормоз.

– Подожди, с Серегой? С нашим клинанутым преподом?

Слышу громкий смех Макса и криво усмехаюсь.

– Ага. Он все ещё не наиграется в преподавателя.

Серега – третий друг, с нехилыми такими закидонами. Год назад в хлам разругался с отцом и свалил в самостоятельную жизнь, теперь преподает в универе. В каком – даже не было ни разу желания узнать. Да мне в принципе похеру: его жизнь – его загоны.

– Короче, Тимоха, давай прикатывай, девчонок на всех хватит. Развлечемся, бухнем, а то давно не собирались. Все дела, дела, а отдыхать некогда.

– Да тебе бы только отдыхать, трудяга, нашелся, бл*. Ладно, скоро буду.

Раз они уже нашли место для отдыха, то почему бы не воспользоваться приглашением? Выкидываю окурок и вызываю такси в наш поселочек с элитными особняками. Натягиваю футболку с джинсами, пока жду тачку. Все черное, чтоб в толпе не выделяться и всяких путан не привлекать на свою голову. Я сам выбираю себе спутниц, и с годами это не меняется.

Тут же вспоминаю свою бешеную подопечную, и в паху становится напряжно до боли. Коза мелкая мне все мозги засрала своей фигурой и языком острым.

…Машина быстро довозит меня до нужного заведения.

Клуб, кстати, принадлежит Сереге, но он всучил все дела заму и теперь занимается тем, чем занимается: клеит студенточек. Или они его – хер знает. Хотя если сейчас студенточки, как Кристина, то я ему даже завидую.

Захожу в темное помещение, и администраторша провожает меня в зал. Мы с мужиками никогда не пользуемся випами, потому что не хрен там ловить. Мы приходим сюда, чтоб к народу ближе быть, а не сидеть в отдельной кабинке. А вот стол в самом отдаленном углу всегда забронирован для за нас.

На коленях у Макса уже восседает какая-то надувная кукла, Серега лениво курит кальян и, только заметив меня, оживляется.

– Ну неужели! Задолбало уже смотреть на этого лизуна.

Бросаю взгляд на Макса и давлюсь смешком. Кажется, сейчас он своим языком изучит весь пищевод куклы.

– И тебе привет. Ну что? Ты-таки решил вернуться к делам?

– Нах*й они мне упали? Мне и в универе неплохо.

Хмыкаю. Да уж, Серега самый странный из нас троих. Мы все из обеспеченных семей и привыкли пользоваться всеми соответствующими нашему уровню благами, кроме него. Он всегда учился только на отлично, после универа прошел все этапы вышки: аспирантуру – докторантуру и прочую подобная хрень – и стал обычным преподом. Хотя вряд ли обычные преподы катаются на спортивных тачках нового поколения.

– И правда, в универе нищим преподом притворяться намного веселее.

– Ты знаешь, я тебя удивлю, но мне нравится. Там такой адреналинчик нехилый. Девчонки молодые и красивые.

Серега лениво обводит взглядом зал и застывает. Наклоняется вперед, словно видит кого-то. Хмурится, злится даже. Вон как стиснул трубку от кальяна, сейчас переломит к херам.

Вытаскиваю из его пальцев ни в чем не повинный предмет и сам оборачиваюсь.

– А вот, кстати, и мои студенточки. Какого хрена, мать его, она тут забыла?

Первое, что я вижу, это суперская задница, затянутая в мини-шорты. Светлые волосы до поясницы, тонкая талия. Ноги длиннющие, ещё и на шпильках охеренных. И впервые мой организм реагирует на девчонку не с именем Кристина и никак не связанную с моей подопечной. И я даже радуюсь, что меня ждет веселая ночь… пока эта девчонка не поворачивается.

– Да бл*, – у меня словно забрало опускается.

Пелена красная перед глазами становится с каждой секундой плотнее. А эта пигалица жопой вертит так, что все лица мужского пола уже слюной изошли. Делаю глубокий вдох в попытке не пришибить её прямо здесь и сейчас.

– Ты их знаешь? – сипло уточняю у разъяренного Сереги.

Он стискивает подлокотники кресла и не сводит взгляд с рыжей девчонки, которая извивается ещё активнее моей пигалицы.

– Ага. Твою за ногу, жопу бы ей надрать за такие танцы, или лучше вы*бать наконец! – рычит друг и дергается.

Но я успеваю его тормознуть:

– Надеюсь, ты не про ту, что со светлыми волосами?

Серега переводит на меня удивленный взгляд:

– Нет, про рыжую. Это Кристина и Наташа, студентки мои.

– Так а что мешает вы*бать? – скалюсь, а Серега смотрит на меня как на полного идиота.

– То, что я препод? И у меня все же остались моральные принципы, хоть и членом при виде этой ведьмы чуть ли не в колокола можно стучать.

Не выдерживаю и начинаю громко ржать.

– Так забей на преподавание, у тебя вон клуб простаивает, а ты херней страдаешь. А так два зайца: и к делам вернешься, и девчонку оприходуешь.

– Да пошел ты.

В этот момент к пигалице подкатывает сразу два молокососа. Она улыбается им так, словно сразу приглашение в кровать выдает. Один распускает руки, притягивает девчонку к себе и целует. Глаза Кристины широко распахиваются, и она начинает толкать пацана.

Ну все, доигралась! Я встаю с места.

– Э, Тимох, куда ты собрался?

– Воспитательную беседу провести надо, – бросаю на ходу и проталкиваюсь сквозь толпу.

Оттаскиваю смертника от сопротивляющейся Кристины и разворачиваю к себе.

– Мне кажется, девушка немного против твоего внимания, – рычу, глядя в пьяные глаза.

Это придурок явно не понимает, что не так и что вообще происходит.

– Да пошел ты, дядя! Не видишь – мы веселимся!

Боковым зрением вижу, как Кристина начинает бочком проталкиваться сквозь толпу. Свалить решила? Ну уж хрен!

Оглядываюсь через плечо и киваю охраннику на пацана, которого все ещё держу за шкирку. Секьюрити подходит и уводит брыкающегося молокососа. У меня нет времени марать о него руки, когда впереди маячит спина пигалицы.

Догоняю её за три секунды и толкаю на лестницу. Девчонка протестующе пищит и упирается шпильками в пол. Оглядывается, словно ищет кого-то. Ах да, она ж с подружайкой!

– Отвали от меня, Тимофей! – верещит Кристина, пока я заталкиваю её на второй этаж.

Тут тише и безлюднее. Открываю первую дверь и понимаю, что внутри никого нет, проталкиваю туда Кристину и захлопываю дверь. Осматриваю обстановку, и она меня очень даже устраивает: посередине стол, зеркало во всю стену напротив входа, три другие обиты мягким красным материалом, два диванчика с высокими спинками. Воображение тут же подкидывает картину, как бы я через эту спинку перегнул эту пигалицу и хорошенько трахнул. Ну или ремнем по заднице отходил – тоже хороший вариант. А потом трахнул, да. Никогда не был поклонником таких сексуальных игр, но эта девчонка допрыгается точно.

Член тут же отзывается веселой стойкой в штанах.

– Какого хрена ты тут делаешь? – выдергивает меня из моих трахательных фантазий тоненький голосочек.

Усмехаюсь. Перевожу взгляд на грудь, которая в глубоком вырезе чуть ли не выскакивает мне на обозрение от учащенного дыхания девчонки. Синие глаза прожигают во мне дыру, но от этого только больше хочется научить её хорошему поведению.

– А ты? – складываю руки на груди и подпираю спиной дверь.

– Логично же – отдыхаю. Но я, когда сюда шла, думала, тут запрещено находиться дядям за сорок.

– За каких, на хрен, сорок?!

Девчонка невинно хлопает глазками и начинает накручивать прядь волос на пальчик. И, клянусь, это намного сексуальнее многих соблазнительных штук, которые пытались со мной провернуть.

– Ой, а тебе меньше? – и так натурально прикрывает ладошкой ротик, что я прям на секунду верю. – Извини. Пьешь, наверное, много, из-за этого внешность так обманчива.

– Ну все, доп*зделась, пигалица.

Щелкаю замком на двери и отталкиваюсь от нее. Кристина на мой шаг к ней делает два назад, но быстро врезается в тот самый диван. Внимательно слежу за её реакцией – на удивление, она не боится. Даже, кажется, наоборот. Глаза горят прям. Девчонка закусывает губку, а у меня крышу от этого рвет. Нависаю над ней так, что Кристине приходится выгнуться назад и задрать голову. Стискиваю обшивку дивана и чуть ли не скриплю зубами.

– И что ты мне сделаешь? – выдыхает она на грани слышимости.

Но я слышу каждый гребаный звук. Она как будто кончает в этот момент, хотя я даже не трогаю её.

– А что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал? – вступаю в игру и наблюдаю, как зрачки девчонки расширяются.

Она делает глубокий вдох, и её грудь соприкасается с моим телом. Задерживаю дыхание, в голове начинает мутнеть. Такими темпами я реально прямо тут…

– Чтобы ты отвалил и исчез из моей жизни! А ты о чем там размечтался? – выражение лица меняется на воинственное.

Передо мной больше не та возбужденная девчонка, какой она прикидывалась тридцать секунд назад.

– А не охренеешь, если исчезну? Или побежишь заталкивать язык кому-нибудь в глотку? – рычу в лицо.

– Не охренею, дядечка, и да, буду целоваться, с кем пожелаю, – упирает руки мне в грудь, но я не двигаюсь с места.

Вспоминаю снова, как она целовалась с левым пацаном, и в крови закипает бешенство.

– Я тебе сейчас язык реально откушу.

– Пф, – громко фыркает, – одни угрозы, даже не страшно уже. Кишка тонка, воспитатель хренов.

Ну все.

Разворачиваю девчонку спиной к себе и нагибаю к дивану. Кристина дергается и пытается проткнуть мне ботинок каблуком. Скручиваю руки за спиной и нагибаюсь к уху. Пигалица шумно дышит и все ещё пытается меня побороть.

– Все ещё хочешь проверить?

– Да ничего ты мне не сделаешь, – ударяет бедрами в пах, и я охаю.

Девчонка довольно скалится, а у меня срабатывает желание проучить эту язву.

– Сучка языкастая… – Расстегиваю ремень и выдергиваю из петлиц.

Кристина застывает и пытается посмотреть, что я делаю. На ее лице паника. – Ну, раз ты так уверена, что я не способен тебя воспитать, то я просто обязан доказать обратное.

– Что ты там задумал, сволочь? Отпусти меня немедленно!..

Зажимаю её ноги между своими и сдергиваю шорты. Ох ты ж бл*. Сглатываю слюну при виде черного кружева на светлой коже и уже успеваю пожалеть, что начал все это.

– …Ах ты, придурок, я на тебя заявлю!

Наматываю ремень на скрещенные тонкие запястья и ударяю по ягодице. Девчонка вскрикивает и извивается.

– …Ах ты, ненавижу!..

Ударяю ещё раз и вижу, как на коже проявляется алый след. У меня рот наполняется слюной, хочется разорвать трусики и войти в её тело до упора. Освобождаю её запястья и подношу ремень к её лицу.

– В следующий раз вот этим буду воспитывать.

– Да пошел ты на хрен! – верещит Кристина.

Значит, не испугалась. Дергаю её и снова разворачиваю, она натягивает шорты и сдувает с лица волосы. Глаза горят ненавистью, а я от этого зрелища только кайф ловлю.

Щеки красные, волосы растрепанные, губы искусанные, ножки дрожат. Как после хорошего секса.

Зарываю пальцы в ее волосы и притягиваю девчонку к себе. Губы её на расстоянии миллиметра от моих…

И на хер я послал сдерживать себя сейчас…

Глава 11

Кристина

Внутри все дрожит, ягодица огнем горит, а эта скотина стоит и довольно скалится. Смотрит жадно на мои губы, которые ещё немного и соприкоснутся с его.

Я же киплю от злости, потому что с чего-то ради вот этот гад решил, что он имеет право меня наказывать за то, что я просто решила приехать в клуб и развеяться.

– Только прикоснись ко мне… – шиплю я, глядя в потемневшие глаза.

Лучше б молчала. Вот кто меня постоянно за язык тянет рядом с ним?

Тимофей ухмыляется, и в следующую секунду я оказываюсь усаженной на спинку гребаного дивана, на котором он только что меня по заднице отшлепал.

Цепляюсь за тугие мускулы на руках, чтобы не слететь отсюда, но все ещё не теряю надежды выпутаться из крепкой хватки. Тимофей до боли стискивает пальцы на моих бедрах. Дергаюсь, чтобы немного увеличить расстояние между нами, но куда уж мне. В этом тиране столько силы, что, кажется, преодолеть его в одиночку – это что-то за гранью моих возможностей.

– И что ты мне сделаешь, пигалица? – наши глаза теперь на одном уровне.

Тимофей разводит мои ноги и толкается между ног внушительным таким стояком. Я захлебываюсь вздохом, а он словно этого и ждет, тут же впивается в мои губы. Жестко и грубо. Язык нагло вторгается в мой рот, а я теряюсь.

Там, внизу, я готова была вырываться из лап незнакомца, а тут меня пронзает острое желание продолжить. Как же давно я мечтала ощутить эти жесткие губы на себе. Грезила во сне после очередной встречи с Тимофеем.