В нас

Фобии схватили два недвижимых тела и понесли. По всей видимости, в грузоподъёмности они сильно уступали прислужникам Зависти, которые без особых усилий несли на себе людей, и потому несли пешком. Во время этого похода соблюдалась гробовая тишина. Звуки шагов сливались в один из-за почти синхронного, размеренного темпа ходьбы. Только одна из Фобий выбивалась из строя, так как её ногу полоснула когтем Досада. А сверху порой доносился звук пролетавших в небе прислужников Страха. Сколько бы продлился этот марш-бросок никто не знает, ибо его прервали оглушительные звуки грохота, раздавшиеся в нескольких сотнях метров от них.

Было не понятно, что происходит, но не отказавшиеся работать органы чувств смогли уловить резкое изменение движения ветра и направления, куда их понесли. В какой-то момент Наташа попыталась открыть глаза ещё раз, и у неё это получилось. Видимо внимание крылатых бестий было сосредоточено на чём-то другом. И это «другое» уходило у них прямо из-под ног. Наташа увидела, как огромные пласты земли просто разваливались у неё на глазах и обрушивались куда-то в пустоту, а какие-то взмывали в воздух, образуя большие парящие острова. Может быть, эта пустота, в которую падали осколки поверхности, и есть Забытье? Оно было так близко… одно неловкое движение, и кто-то мог уже не вернуться домой в течение долгого времени, а может и вечности.

Фобии были в растерянности. Кто-то уже оторвался от неустойчивой земли и парил в воздухе, кто-то нёс её подругу, которая либо была без сознания, либо ей ещё не удалось вернуть контроль над своим телом. Однако жертвами Забытья пока не стало ни одно крылатое существо. В какой-то момент Фобия, нёсшая её, развернулась, чтобы что-то показать своим собратьям. В свою очередь Наташа увидела место, куда их несли.

Цитадель была уже совсем близко. До её огромных стен оставалось метров двести, не более. А трещины в земле замедлили своё расширение. Видимо Забытье насытилось вдоволь.

Причём ни одна дорога, которая вела к месту сбора Совета так и не пострадала. Как будто разломы шли вдоль них, или боялись посягнуть на что-то священное.

Наташа в очередной раз посмотрела на свою подругу. Её глаза были открыты, однако не выражали ничего, кроме полного безразличия к происходящему. Такое ощущение, что она была сломлена и у неё не было сил бороться. Как будто Саша потеряла надежду на то, что из этого кошмарного места можно выбраться. Её глаза устремились к подруге, но осознание того, что они обе живы и невредимы, не особо сказалось на выражении её лица. А может, просто Фобия не даёт ей возможности пошевелить ими или выразить хоть какую-то эмоцию? Может, таким образом их обоих пытаются морально задавить, чтобы уже в логове этого монстра у них не было ни сил, ни желания бороться?

Нет! Так просто Наташа бы не сдалась.

Тут девушки услышали режущий ухо звук скрипа. Это открывались ворота Цитадели. Массивные, неповоротливые, они отворялись долго. Сквозь расширяющуюся щель можно было уже разглядеть какие-то элементы внутреннего двора. К своему удивлению там не стояли осадные орудия, невиданные монстры, отвратительные питомцы Страха. Ничего этого там не было. Лишь дорога, ведущая к главному входу. Крепость казалась неприступной, так как была вырезана в горном хребте, а здания лишь выходили своими дверьми и передними частями наружу, в то время как всё остальное оставалось закрыто в самой земной тверди. Флигели, которые находились недалеко, были величественны, но не внушали трепета или страха, как того стоило ожидать. Часть Фобий сразу же направилась туда, и только те, что несли гостей, продолжили движение к главным вратам, ведущим непосредственно внутрь.

Наташа и не заметила, как к ней вернулся контроль над её телом. Она могла вращать головой, открывать рот и даже тихо произносить какие-то звуки. Может, это было не чьё-либо влияние, а просто временный паралич? Впрочем, сейчас это уже не имело никакого значения. Они стояли перед входом в обитель, где царствовал сам Страх.

Бросив девушек на пол, Фобии растворились во тьме. Внутри Цитадель Злобы напоминала чем-то Дворец Желаний, а именно тем, что одна лестница вела на вершину, а другая в бездонные подземелья крепости. Однако на противоположной стороне от входа виднелся балкон, на котором стояла какая-то фигура, имевшая человеческое телосложение. Освещения здесь явно не хватало, и вообще разглядеть что-либо можно было только благодаря небольшим факелам, развешанным вдоль лестниц. Тень окружала девушек повсюду. А тот, кто однозначно смотрел на долгожданных гостей, почему-то не собирался покидать тень и подходить.

В это время девушки медленно встали, осмотрелись и уже хотели было заговорить с тем, кто не отрывал от них взгляда, но опоздали.

– Девчонки! – радостным тоном промолвил знакомым обеим голосом. – Вы не поверите, как я рад вас видеть.

– Макс?

– Ну да.

– Нет… не приближайся! Это не ты! Не можешь быть! Это место принадлежит твоему Страху, но никак не тебе, поэтому либо ты – это он, либо у тебя не всё нормально с головой, либо…

– Либо что?

– Либо мы не в твоём сознании?! Нет, этого не может быть! Мы уже увидели Похоть, Зависть, Гордость, Влечение, твои Фобии! Ты не настоящий! Ты – это и есть тот Великий, про которого нам говорила Гордость! Но если это так, то что ты забыл в логове Страха и Гнева?

– Ух… как лаконично, как аргументировано. Даже добавить нечего было бы… Если бы не одно «но».

– Какое ещё «но»? – подруги говорили, чередуясь, ибо им обеим было что сказать.

– Неужели вы думаете, что я не мог пригласить вас сюда, чтобы показать, что смог побороть свой Страх и Гнев? Неужели такого быть не может? Неужели я не могу покопаться в самом себе, чтобы лучше понять, что гложет мою душу? Если я – и есть Великий, то почему я не могу снизойти до своих слуг, и… – повисла театральная пауза, – проучить их за столь неподобающее отношение к моим гостям.

Девушки не знали, что на это сказать. Но и не спешили доверять тому, кто стоял перед ними.

– Ох… Похоже вам нужны веские доказательства. Хорошо. Пойдёмте со мной.

– Никуда мы не пойдём, – стоя на месте, высказалась Наташа, – мы пришли сюда, чтобы найти твой Гнев и заставить Страх подчиниться воле Совета. Похоть и Зависть хотят нам помочь, в то время как нынешний владелец этой крепости хочет, чтобы мы здесь остались навеки!

– Стой, – прервала её Саша, – мы же ещё даже не пытались договориться с ним. Ведь он всё ещё имеет больше силы, чем остальные члены Совета. Может, с ним получится найти общий язык?

На этих словах бровь Макса поднялась вверх, а на лице читалось удивление.

– Саш, что ты несёшь?! Со Страхом нельзя договориться!

– резко парировала Наташа.

– Это тоже вам Похоть с Завистью сказали? – поинтересовался парень.

Подруги замешкались, не зная, что и возразить.

– Как же наивно было с вашей стороны полагать, что такие чувства будут вам говорить правду. Неужели вы не понимаете, что они лишь хотят использовать вас в своих целях, лишь бы дорваться до власти?

– Страх её уже узурпировал, подмяв под себя весь Совет. Гнев куда-то исчез, а Зависть с Похотью не могут ему ничего противопоставить. Кто ещё жадный до власти? Только объединив Совет, мы сможем вернуться домой. Именно поэтому мы намерены найти Гнев.

– Вам сложно будет найти то, что не терялось, – ответил Макс.

– Что? Что ты имеешь в виду?

– Он здесь. Он никуда не исчезал. И я как раз собирался наведаться к нему. Раз наши цели совпадают, то может пойдём вместе?

Дамы переглянулись.

– Хорошо. Веди нас.

Макс показал, что путь им предстоит вниз по лестнице – в глубины Цитадели. Именно этого и не хотели девушки. Спускаться в эти подземелья, где будет до жути темно, было их самым последним желанием в данный момент. Но быстро уходящий вниз проводник не оставлял времени на раздумья, в связи с чем дамы были вынуждены проследовать за ним.

– Вам, наверное, ужасно интересно, а где же все положительные качества. Радость, Честность, Совесть и прочие… Я вам могу ответить. Их нет. Просто нет. Человек храбр, пока не появляется Страх, человек Добр, пока не придёт Гнев, человек романтичен и культурен, пока Похоть не явится на бал. Все эти «положительные» качества идут от, якобы, плохих. Вы обозначили, что бояться – это плохо, завидовать – это плохо. Злиться и хотеть заниматься сексом тоже плохо. Но вы не можете отречься от самих себя. Вы – люди, и не можете жить без нас!

– Без нас?

– Эх… ладно, этот маскарад мне уже надоел.

И в этот момент вокруг того, кого подруги минуту назад называли Максом, образовался огромный вихрь чёрно-фиолетовой энергии, скрывший его силуэт с ног до головы. Вихрь усиливался с каждой секундой, а энергия пульсировала в его центре так, что девушки чувствовали её, стоя на десяток ступеней выше. Факелы, горевшие рядом, моментально потухли, и поэтому только фиолетовый свет был виден подругам.

И теперь перед ними стоял он… Страх. Нынешний владелец этого мира.

В головах девушек зазвучал голос:

Представьте на секунду мир, где не было бы меня. Мир, где нет Страха. Люди, которые ничего не боятся. Бесстрашные рыцари, невиданные покорения, люди, не знающие преград! Идеальные орудия убийства. Так вы себе это воображаете?

Нет… Всё гораздо прозаичнее. Это мир, полный хаоса, в котором ни для кого нет законов, где балом правят только желания. Нет меня – нет и боязни умереть. А если никто не боится смерти, то ему не страшно и потерять кого-либо. Мир, полный бесчувственных, похотливых, завистливых и злых тварей. Нет, это уже не люди. Такие существа никогда не построят цивилизацию.

А что, если выкинуть Зависть? Этот отвратительный порок, или грех. Называйте это как хотите, но представьте… Мир, где никто не желает никому ничего плохого, где царит равноправие и порядок. Идиллия, не так ли? Только одно «но»! У людей не будет стимула развиваться! Вы будите идеальным обществом без развития, без технологий. Как животные… Нет зависти, нет и потребности. Аки обезьяны, которым нужны только бананы с пальмы. Стукнул, и всё, еда есть. Что ещё нужно для счастливой жизни?

Многие утверждают, что ваш мир спасёт эфемерная любовь. Однако, что, по сути, представляет из себя любовь? Разве это не страх потерять того, кто нам дорог, по той или иной причине? В таком случае я и есть воплощение любви, как бы глупо это не казалось. Как ты думаешь, – обернувшись к Наташе, – дорога ли ты ему была, если я сейчас нахожусь во главе Совета?

А что до Похоти, то эта прелестная особа, отправившая

вас сюда в надежде договориться, также занимает важную часть в вашем нутре. Не будь её, вы бы вымерли, ибо мало кто захотел бы без веской на то причины размножаться, – продолжал разговор сам собой один из двух хозяев этого жуткого места.

Я – самый старый обитатель этого мира. Я узрел большую часть всех воспоминаний. На многие из них повлиял. Многие исказил простым присутствием. Однако есть те, которые я посчитал священными. Они находятся далеко отсюда, по тому они и лакомые. Это воспоминания с уроков истории. Долгое время я потратил на то, чтобы рассмотреть их, пока они не начали искажаться. И знаете, я пришёл к прелестному выводу. Самая твёрдая и незыблемая власть – это власть, основанная на мне. Тотальное самодержавие строится на тотальном страхе. Представьте…

У меня есть предназначение – править. А весь остальной Совет – это мои советники, которым я могу дать «порулить» этим огромным кораблём, конечным пунктом которого станет Забвение. Ваш мир ничем не отличается от этого: вся ваша «демократическая» власть держится исключительно благодаря мне. А все ваши проблемы заключаются в вашей «смелости». Смелости противостоять системе! Какие громкие слова, не правда ли? Однако за этой прекрасной ширмой вы найдёте простой ответ на все проблемы вашего вида: люди умеют ставить себя выше других. Думать, что они лучше, умнее, правильнее. Именно этой пищей и кормится Гордость. Именно этим и страдает всё человечество. Посмотрите на тех, кто находится у руля – они не боятся вас, они заставляют бояться их. Власть нельзя построить на уважении и доверии. Это утопия. А вот на Страхе можно. И история очень хорошо это показывает.

Во время этого монолога Страх шёл впереди, спускаясь по лестнице всё ниже и ниже – в бездонные подземелья Цитадели. Девушки, шедшие следом, внимательно его слушали, не смея перебить.

– Как вы думаете, всё, что я сказал, это правда?

Юные леди явно не ожидали такого вопроса. Какой смысл был ему врать сейчас. Во всех его словах прослеживалась логика и здравый смысл, но не хватало человечности, что ли? Или духовности?

– Если вы думаете, что всё что я сказал, это абсолютно верно и правильно, то это и хорошо и плохо. Это означает лишь то, что наши точки зрения совпадают. Если же вы думаете как-то иначе, это ваше право. И это, пожалуй, даже правильнее, чем просто полагаться на чьё-то мнение. Это моя правда. У вас она может быть совершенно другой, для кого-то, всё то, что я сказал, будет бредом, для кого-то – поводом меня ненавидеть. Но то, что я сказал, правдиво лично для меня и только.

И тут Страх остановился в очередном пролёте, упираясь в массивные двери, которые были украшены какими-то рельефами и двумя рукоятями. По центру располагалось замысловатое устройство, по всей видимости, запирающее её.

К слову, подруги представляли владельца Цитадели Злобы совершенно иным. Страх не был каким-то ужасающим… Он был похож на своих слуг – Фобий, но отличался от них формой своего лица и не имел крыльев за спиной. Однако его плечи украшали два больших шипа, чем-то похожих на шипы из спины Влечения. На них свисал длинный плащ. Впрочем, внешность для него была предметом второстепенным, ибо, как гостьи уже увидели, Страх мог примерять на себя те формы, какие только мог пожелать.

Встав перед дверью, он создал какой-то сгусток энергии перед собой и направил его в сторону механизма, похожего на замочную скважину. И эта энергия заструилась по рельефу двери, как кровь по венам и артериям. И как пробуждённый из долголетней комы пациент, огромные створки разъехались в разные стороны с жутким грохотом. А впереди был очередной спуск, который уже ничем не освещался. Однако из глубины виднелся какой-то маленький, еле заметный свет.

– Мы почти пришли, – сказал владелец Цитадели.

На протяжении всего спуска девушек мучил ещё один вопрос: что Страх сделал с Гневом? А главное: за что?

Каждый шаг в этой гробнице раздавался эхом, которое слышалось ещё очень и очень долго. Спускаясь всё глубже, они заметили, что еле заметный огонёк становился всё ярче и отчётливее. Пройдя длинную лестницу, гости оказались в казематах, которые освещались оранжево-красным светом, исходившим от некой вязкой жидкости. Эта переливающаяся масса бурлила и напоминала подобие лавы, если проводить аналогии с нашим миром. Впереди был коридор, украшенный огромными симметричными колоннами с обеих его сторон. Противоположный конец этого туннеля был похож на всепожирающую бездну Забытья, в которую ни одной из девиц идти явно не хотелось.

Однако Страх как ни в чём не бывало пошёл дальше, прямиком в ту самую тьму, нисколько не опасаясь за своё существование. Ни Саше, ни Наташе он выбора не оставил, и поэтому другого выхода, кроме как идти за ним, у них не было.

Света становилось всё меньше и меньше, а странных и зловещих звуков всё больше. До человеческих ушей всё чаще долетало эхо тяжёлых вздохов, которые сначала казалось лишь иллюзией, но с течением времени этот звук усилился. И тут сквозь тьму впереди Саша увидела какие-то светлые полосы, которые ритмично поднимались и опускались, синхронно со вздохами, которые они слышали. В этот момент Страх остановился, обернулся и сказал:

– Поздоровайтесь со вторым обитателем этой Цитадели, а то будет крайне невежливо, с вашей стороны.

В этот момент повсюду вокруг послышался лязг цепей. Они были похожи на огромных змей, которые медленно ползли у них под ногами, издавая леденящие кровь звуки. Обернувшись к Страху, девушки его уже не обнаружили. А перед ними было огромное существо, с раскинутыми руками, которое могло обхватить целую колонну, из тех, на которых Цитадель и держалась. Почему же они не увидели этого раньше? Светлые полосы, которые Саша сначала лицезрела, были не что иное, как жилки или шрамы существа, закованного перед ними. Когда Страх попросил дам представиться, на теле проявилось ещё с десяток подобных световых линий, которые и помогли гостям определить форму и размеры тела того, кто был перед ними.

– Мои муки выжигают основания этой тюрьмы! Моя ненависть витает в самом воздухе! Что вам нужно? – тяжёлым, громогласным голосом промолвил Гнев, говоря с пришедшими к нему.

– Мы… мы хотим выбраться из вашего мира домой. Совет может помочь нам, но для этого нужны все его члены.

– Почему Совет должен помогать вам?

– Он не должен. Он не обязан. Мы всего лишь просим помочь нам. Мы проделали…

– Это не важно! Вы хотите заставить Совет сделать то, что не принесёт ему пользы! Вы заботитесь лишь о том, что важно только для вас!

Гнев был страшнее всех увиденных существ до этого. В размерах он уступал лишь Влечению, да и то не слишком сильно. Тело с бесконечными шрамами, из которых так и хотела выплеснуться та самая жёлтая энергия, которая помогала девушкам его увидеть. На общем фоне его тела выделялось то, что глаза его были перетянуты какой-то повязкой, под которой виднелись яркие глаза. В отличие от всех остальных воплощений чувств, у него был рот. С чем это было связно, только Великому известно.

– Я не вижу смысла в том, чтобы вам помогать! – проревел Гнев и опустил свою голову на тело. – Ни вы, ни Страх, ни даже Совет не остановит грядущее. Никто не остановит… – О чём ты? – раздался голос владельца Цитадели.

– Может, я и не вижу вас, но вижу многое другое. И недавно я узрел боль. Ужасную боль, которая искажает воспоминания и поглощает их. Миру грозит гибель!

– Неужели ты думаешь, что эти предсказывания «конца света» должны заставить меня сжалиться над тобой? Интересно, в чём ты вообще видишь тогда смысл? – с иронией произнёс Страх, подходя всё ближе к закованному в кандалы существу.

– В твоём поступке. Ты не отличаешься от них. Всё так же борешься за власть… И что? Ты доволен?! Ты получил что хотел! Никто, кроме этих двух букашек, не может тебе противостоять. Вот только править тебе будет негде, – медленно проговаривал каждое слово Гнев.

В этот момент Страх схватил пленного за горло и еле слышно проговорил:

– Я, в отличие от вас, забочусь не только о себе. Пока я держу тебя здесь, а те две клячи прячутся в своём Дворце, в мире царит порядок. Но они решили воспользоваться прибывшими сюда! Какие же они жалкие, если посылают ко мне двух беззащитных девчонок! Что до тебя? Я не зря выколол тебе глаза, ибо ты непредсказуем… Думаешь, почему я держу тебя здесь, как собачку на поводке? Ты ужасно силён, и можешь сокрушить, наверное, любого. Но что дальше? Ты не можешь думать наперёд! Ты можешь вспыхнуть, как вулкан, изничтожить маленькую деревню, что находилась в твоём основании, а потом сожалеть об этом!

– Великий узнает… он придёт… и ты ответишь за свои деяния!

– Я. Надеюсь. На. Это. Ибо моя вера в его существование может и пошатнуться!

Отпустив своего оппонента, Страх собрался уходить.

Видимо, всё это представление было разыграно исключительно для его гостей. Но ни он, ни Гнев так и не ответили на вопрос, как подруги попадут обратно.

– Это, конечно, хорошо, но вы так и не договорились. Как мы вернёмся? – обратилась Наташа, смотря то на существо в кандалах, то на медленно растворяющийся во тьме плащ.

– Спроси у него! Даже имей я желание, всё равно не смог бы помочь, ибо беспомощен! – проговорил Гнев.

– Да подавись ты! – развернувшись, крикнул Страх, создал очередную сферу над своими руками и кинул её в направлении заключённого. В какой-то момент шар разделился на две части и обрушился не на Гнев, как того ожидали стоящие внизу дамы, а на скобы, сковывающие его руки. Те начали медленно плавиться в местах, куда попали снаряды, причиняя, наверное, дикую боль тому, кого они держали.

А тот, кто причинял эти страдания своему заключённому, стоял в стороне и любовался этим зрелищем, явно получая от этого удовольствие, если он вообще мог испытывать чувство удовлетворения.

В какой-то момент Гнев попытался вырвать свою руку из почти расплавившейся скобы, но та не захотела поддаваться, а узник только обрёк себя на ужасные муки.

Девушки услышали, как плавилось то, что представляло из себя тело Гнева. В совокупности с самой картинкой, зрелище было отвратительное. Саша даже отвернулась, не желая смотреть на его страдания. Однако заточение не выбило из заключённого упорства, поэтому сквозь боль последовала ещё одна попытка, которая также была неудачной, но давшая небольшой результат: скоба сдвинулась. Последовали ещё две попытки вырваться, которые принесли свои плоды. Разорвав расплавленную железяку, Гнев вырвал одну руку из заточения, тем самым перекинув весь свой вес на другую руку, которая всё ещё упиралась в плавящийся металл. Звук кипящей плоти опять долетел до ушей девушек.

Саша не выдержала, и её вывернуло наизнанку.

Освободить вторую руку оказалось куда проще, ибо чего у Гнева было много, так это силы. Ему хватило одного удара по скобе, чтобы та разлетелась. Но разбив и её, Гнев, не найдя опоры под ногами, грохнулся на пол всем своим телом.

Сзади послышался негромкий смех. Девушки резко обернулись, и увидели, что Страх смотрел за картиной происходящего, скрываясь впотьмах. Его выдавали лишь огни его собственных глаз.

– Что и требовалось доказать. Ты не мыслишь наперёд. Для тебя важна ежесекундная цель и ежесекундный результат. Благо, твои силы позволяют тебе в большинстве случаев получить и то и другое.

– Замолчи!

Гнев вырвал из стены цепь, которая раньше сковывала его движения, и обрушил всю её длину в то место, где находился его, теперь уже бывший, надзиратель. К своему сожалению, одна из зрительниц стояла на линии удара и не успела отреагировать на столь бурную реакцию узника. Наташу отбросило к правой стене, в то время как Саша, стоявшая чуть поодаль, лишь упала на пол от силы удара.

Каждый тяжёлый шаг этого существа раздавался громким эхом в человеческих ушах. Каждая мышца тела не хотела слушаться и объявила забастовку, отказываясь работать. И даже изображение, считываемое с сетчатки глаза, обрабатывалось в голове как-то слишком долго. Тело хрупкой девушки ужасно болело от столь мощного удара о стену. Каждое движение давалось ей так же трудно, как ходьба по суше для русалки. Сопротивляться было слишком сложно. Казалось, она одна осталась в этих тёмных казематах огромной Цитадели, в которой правитель ещё не был определён. И тут появился один очевидный вопрос, который не давал покоя… Зачем один освободил другого? В чём был смысл? Страх не стал бы действовать так безрассудно и полагаться на удачу.

В этот миг Наташа услышала звуки, похожие на треск камня. Нет… только не пол. Неужели под ними ещё что-то было, и она прямо сейчас рухнет туда? Однако треск камня сопровождался звуками ударов. И последний был слышен очень явно. Прилагая неимоверные усилия, она повернула голову в направлении звука, который долетал до неё с определённой частотой. Глаза показали ей новую картину, более интересную, чем пол, но менее приятную.

Из-за колонны можно было разглядеть, огромную руку Гнева, которая постоянно находилась в движении. Удар за ударом, он расширял трещину уже с обратной стороны вертикальной балки. Однако в последний момент он остановился. Обернувшись к зрительницам, бывший узник промолвил следующую фразу, которая не предвещала ничего хорошего:

– Посмотрите на него! На того, кто с этим ехидным лицом минуту назад стоял и дразнил меня! Какой же ты всё-таки наивный. О чём ты вообще думал, отпуская меня?

– Я не переставал верить в твою … глупость.

– Да заткнись ты! – после чего последовал удар ужасной мощи, проломивший колонну. Страх пролетел до стены, упав в метре от Наташи, которая с ужасом наблюдала за происходящим.

– Глупец… Ты сказал, что я не умею ничего просчитывать наперёд! Так знай, я не буду отправлять тебя в Забытье. Нет, такой радости ты не дождёшься, после тех страданий, что я испытал! Я запру тебя здесь. Скажу Совету, что ты пропал. Прямо так же, как ты сделал со мной.

– Всё это… было ради равновесия… И сейчас, я освободил тебя… в надежде на то, что ты тоже устал! Устал от этой бесконечной грызни между нами… Я хотел мира между владельцами Цитадели!

– Не может быть мира между теми, кого сжигает Ярость! И я сделаю всё, что бы уладить этот конфликт.