КИФ-5 «Благотворительный». Том 2 «Юношеский»

– Я бы на твоём месте поступил так же, – сказал Вадик.

– Однозначно! – подтвердил его слова Вован.

– А что, надо было ждать, пока эти… прикончат парня? – взволнованно воскликнула Алька.

– Ты был прав, командир, – подвёл черту спорам Колян.

Кир облегчённо вздохнул. Гораздо более, чем приговор предстоящего, Кир в этом не сомневался, трибунала, его волновала реакция друзей на стрельбу по инопланетянам. А война…

– Умник! – обратился Кир к бортовому компьютеру. – Каковы шансы на то, что будет галактическая война?

– Ноль процентов, – тут же отозвался механический голос.

– Как это?

– Анализ полученных данных показал, что произошёл пространственно-временной сбой, благодаря которому и случился контакт с двумя расами, находящимися в состоянии войны. Через несколько секунд сбой завершится, и нас снова будут разделять миллионы лет и миллиарды парсеков. Пришельцы и всё их оборудование вернутся в ту же точку пространственно-временных координат, с которой прибыли.

– И будут живы?!

– Разумеется.

Кир облегчённо вздохнул. Всё-таки не готов он был к тому, чтобы нести на себе груз убийства… Пусть инопланетных монстров, но всё же разумных.

Анатолий Ерошкин

«Искрящийся мир»

Жилой модуль, предназначенный для проживания первопроходцев в условиях враждебной человеку среды на протяжении длительного времени, мягко опустился на поверхность планеты, не имеющей пока даже названия. Только номер. Непосвященным он ничего не говорил, но спецы с лёгкостью расшифровали бы, что речь идёт о планете земного типа, пятой по счёту от светила, вокруг которого вращается. А ещё, благодаря «четвёрке» в номере, было ясно, что находиться на данном «шарике» человек может даже без лёгкого скафандра, поскольку атмосфера, вода, почва были настолько идентичны земным, что не могли нанести существенного вреда здоровью человека. А уж 0,8 от земной силы тяжести и вовсе делали его пребывание на нём воистину лёгким.

Но это лишь теоретически. На практике же земным первопроходцам не раз и не два за историю освоения Дальнего космоса приходилось улепётывать с подобных райских уголков Галактики с такой скоростью, что только корма звездолёта трещала. Хорошо ещё, если обходилось без человеческих жертв. Космос велик и непредсказуем, а число его загадок, аномалий, отклонений от привычной для землян реальности столь велико, что и названия-то всем, с которыми столкнулось человечество, ещё не придумали.

– О чём задумался, командир? – окликнул Кира его рыжеволосый и конопатый заместитель Николай.

Кир тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли:

– Да вот думаю, Колян, с чего начать.

– Ха! – ухмыльнулся никогда не теряющий чувства юмора зам. – Если не знаешь, что делать, загляни в Устав, там всё прописано. Вплоть до того, с какой ноги утром вставать.

– А там ничего нет насчёт того, как должен поступить командир с членом экипажа, который в условиях экспедиции подкалывает его? – ехидно поинтересовался Кир.

– Есть! – радостно осклабился Николай. – Вздёрнуть на рее. Параграф 153, пункт 7.

– Помни об этом! – воткнул в его сторону указательный палец Кир и тут же посерьёзнел: – Труби общий сбор через пять минут.

– Есть! – уже без всякого намёка на шутку козырнул зам. и вдавил кнопку громкой связи на пульте управления: – Всем членам экипажа через пять минут собраться в кают-компании. Я могу идти?

– Иди! – кивнул Кир.

После ухода зама он ещё раз окинул взглядом большой, во всю стену сенсорный пульт управления и наблюдения. На нём помигивали разноцветные огоньки, мерцали сменяющие друг друга бледно-зелёные цифры, подрагивали кривые графиков, светились экраны. Главный компьютер ежесекундно обрабатывал всю информацию, поступающую с наружных датчиков, и выводил её на главный экран. Он же следил за состоянием самого жилого модуля, обеспечивая безопасность экипажа.

Откуда взялось это дурацкое название «жилой модуль» Кир не знал. Напичканный электроникой и прочими современными прибамбасами, вплоть до оружия, которому мог позавидовать патрульный сторожевик, несущий службу на орбите потенциально опасной планеты, «ЖМ» вполне мог претендовать на звание планетолёта. Да, тихоходный, да, немного неуклюжий и малоповоротливый, но полностью автономный, вооружённый и способный самостоятельно выходить на орбиты планет, где его подбирали транспортные звездолёты, чтобы перебросить за тысячи парсеков от уже «первопройденной» планеты к другой, неизученной. Так что никакой он не «МэЖо», как прозвали его некоторые остряки из других подразделений космического флота, а самый настоящий планетолёт. И со своим названием, между прочим. Пусть неофициальным, но единогласно принятым всеми членами экипажа ещё во время их первой экспедиции – «Дружба».

– Командир, все в сборе, – раздался в горошине-наушнике индивидуальной связи голос зама.

– Иду, – отозвался Кир.

Он вышел из рубки управления и спустился в бытовой отсек палубой ниже. Здесь располагались каюты членов экипажа, мини-спортзал с бассейном, медицинский блок, камбуз и прочие помещения, призванные сделать жизнь первопроходцев относительно комфортной. Кают-компания находилась в конце длинного коридора. Неподалёку от неё располагался лифт, ведущий на нижний, рабочий уровень. Машинное отделение, склады, лаборатории, снаряжение, различные механизмы, основная и вспомогательная шлюзовые камеры для выхода на поверхность исследуемой планеты – всё это было там, внизу и ждало своего часа. Но сейчас требовалось соблюсти формальности, предусмотренные Уставом после прибытия на неизученную планету.

– Господа офицеры! – громко произнёс Николай, едва Кир шагнул в кают-компанию.

Все встали. Подтянутые, подчёркнуто сосредоточенные, с серьёзными лицами.

Кир командирским взглядом окинул свою команду. Четыре первопроходца, четыре друга, четыре человека, каждому из которых он, не задумываясь, доверил бы свою жизнь.

Вихрастый рыжий Колька – зубоскал и заводила, а ныне его зам., понимающий с полуслова поставленную задачу и делающий всё для её выполнения. Даже в самые критические моменты его зелёные с озорной искринкой глаза смотрели на мир прицельно и весело, находя повод для шутки и выход из очередного тупика.

Вадик и Вован. Похожие, словно братья – высокого роста, атлетически сложенные, сильные и уверенные в себе. Круглолицы, сероглазы, лопоухи. Незаменимы в ситуациях, когда надо действовать, а не размышлять. Впрочем, недооценивать их умственное развитие не стоило. У каждого в личном деле есть запись: «обладает неординарными аналитическими способностями».

Ну и, конечно, украшение их команды – Алька, Алевтина, Аллочка. Невысокая, курносая, с коротко стриженными волосами, её издалека можно было принять за мальчишку. Но вблизи она излучала такую женственность, что не заметить это мог разве что глупый юнец или глубокий старец. Но никаких романов, интрижек и прочих шуры-муры Алька в экипаже не позволяла. Точнее, пресекала их на корню. Причём так, как это умеют делать обладатели коричневого пояса каратэ. Резко, быстро, доходчиво. Но при этом для всех она оставалась другом – настоящим, искренним, преданным, готовым пожертвовать всем для спасения любого.

– Друзья! – совсем не по-уставному начал свою традиционную речь Кир. – Поздравляю вас с прибытием на новую планету! С общими характеристиками её вы знакомы по отчётам разведывательных зондов и наземных самоходных платформ, однако, обольщаться их оптимизмом не советую. Через два часа мы будем первыми людьми, кто ступит на поверхность… кстати, будут какие-то рабочие названия для неё?

– Конечно, будут! – тут же отозвался Колян. – Гольф!

– Почему? – не удержался от вопроса Кир.

– Ну, она такая круглая, зелёная, гор почти нет… Как поле для гольфа.

Засмеялись все. Торжественность первого собрания пропала, словно её и не было.

– Ну ты даёшь, Колька! – хлопнул остряка по плечу Вадим. – А может, её сразу Мундиалем назвать? А что, чемпионат мира по футболу это тоже зелёное поле и круглый мяч.

– Не, это не пойдёт, – отрицательно покачал головой Колян. – Стадионы тут ещё строить, как будто у нас других дел нет.

– Искра, – задумчиво произнесла Алька.

– Что? – повернулся к ней Кир.

– Искра! – уже громче произнесла Алла. – Понимаешь, Кир, среди отчётов есть одна немаловажная деталь. Да вы все, наверно, её отметили. Наличие на планете большого количества атмосферного электричества. Отсюда обилие гроз, сияний и молний. А что такое молния? Это искра.

– Да ну, Искра! – разочарованно протянул Колька. – Никакой оригинальности.

Никто на его реплику не отреагировал, все знали, что он точно так же отозвался бы о любом названии, предложенным не им. Все ждали, что скажет командир.

– По-моему, неплохо, – через небольшую паузу произнёс Кир. – Слушайте приказ: через два часа сбор у нижнего шлюза всех, кроме Николая, который остаётся на вахте.

– Почему я? – обиженно протянул зам.

– За Гольф, – отрезал Кир. – Группе высадки: надеть лёгкие скафандры, взять с собой личное оружие, не удаляться от модуля далее ста метров. Время первой высадки полчаса. Вахтенному офицеру: отслеживать ситуацию вокруг, при малейшем изменении обстановки объявлять сигнал тревоги. Всем всё ясно?

– Да ну, Кир! – разочарованно отозвался Вадик. – По-моему, ты перестраховываешься. Планетка-то вполне миролюбивая. Здесь даже фауны крупнее мыши нет.

– Приказ не обсуждается! – отрезал Кир и вышел из кают-компании.

В глубине души командир был согласен с Вадимом, Искра действительно казалась идеальным местом для землян, ведь даже имеющиеся на ней микроорганизмы, согласно отчётам, не были способны нанести вред людям. Но Устав требовал во время первого выхода на поверхность новой планеты максимально обезопасить экипаж.

У шлюзовой камеры первопроходцы на минуту задержались. По созданной ими же самими традиции бросили жребий, кому первому шагнуть в новый неизведанный мир. По Уставу Кир имел полное право сам решить, кому предоставить такую честь, но разве небольшая доза романтики мешала когда-нибудь его команде? Да и кто знает, может, фортуна лучше, чем он, разбирается в таких делах? А она на этот раз улыбнулась Альке. Её лицо, защищённое слегка затемнённым стеклом шлема, расплылось в довольной улыбке.

– Вот видите, Искре понравилось имя, которое я ей придумала, – донёсся до всех через наушники её весёлый голос.

– Иди уже! – махнул рукой Кир и дверь выходного шлюза мягко прошелестела, открывая Альке путь на Terra Incognita.

Через десяток минут они вчетвером стояли на поверхности Искры спиной к спине и внимательно оглядывали окрестности, не выпуская из рук лёгкие бластеры. Но всё вокруг дышало спокойствием. Лучилось чуть зеленоватым светом местное солнце, небольшой ветерок шевелил низкорослый кустарник и длинные плети каких-то невиданных растений, похожих на облысевшую деревенскую крапиву, и никто не крался через заросли, норовя вцепиться в глотку непрошеным гостям.

– Вахтенный, как обстановка?

– Всё в порядке, – тут же отозвался Колян. – Все показатели в норме, аномалий не наблюдается.

– Можно разойтись, – разрешил Кир, и группа разделилась, продолжая внимательно сканировать окрестности.

Сам Кир двинулся в сторону небольшого холма метрах в пятидесяти от модуля. С его вершины он видел каждого из членов команды и контролировал их действия. Хотя, если честно, особой нужды в этом не было. Несмотря на молодость, бьющее через край жизнелюбие и гусарство в повседневной жизни, во время высадки на планеты и работы его экипаж проявлял чудеса собранности, дисциплины и самоконтроля.

Сейчас они перешучивались и показывали друг другу привлёкшие их внимание находки: какого-то насекомого с шестью радужными крыльями, отчаянно бьющегося в перчатке поймавшего его Вадима, удивительной красоты цветок, замеченный в зарослях Алькой, диковинный плод, похожий на сросшуюся тонкими концами грушу или гантелину, отысканный Вованом. Идиллия, чёрт возьми!

– Все ко мне! – скомандовал Кир.

Когда команда собралась на холме, спросил:

– Какие первые впечатления? Ничто не насторожило?

– Нет, командир! – первым отозвался Вован. – По-моему, всё в норме.

– Ну да, – поддакнул ему Вадик. – Ничего особенного, даже скучно как-то.

Кир перевёл взгляд на Аллу.

– Всё в порядке, Кир, – подтвердила и она. – Только…

– Что «только»?

– Пойдёмте, покажу.

Алька подвела их к вросшему в землю валуну. На первый взгляд ничем не примечательному.

– И что? – спросил её Вадик.

– Затемните стекло шлема.

Кир последовал совету и понял, что насторожило Альку. По поверхности валуна скакали вразнобой небольшие искорки электрических разрядов. Из-за этого он казался ёлочной игрушкой, отражающей мерцание новогодних гирлянд.

– Всем отойти! – тут же приказал Кир.

Когда они удалились от странного камня метров на десять, связался с замом:

– Вахтенный, понял, что нас заинтересовало?

– Так точно! – по-уставному ответил Колян.

– Просканируй этот булыжник.

– Уже делаю.

Минут пять прошли в томительном ожидании, после чего вахтенный разочарованным голосом сообщил:

– Фигня какая-то, командир. Радиация в норме, магнитное поле отсутствует, гравитация тоже на уровне, да и прочие параметры не превышают естественных.

– Происхождение валуна?

– Судя по всему, природное образование, возраст около полумиллиона лет, никаких следов вмешательства посторонних сил, не считая атмосферных явлений, не наблюдается.

– Тогда что это за искорки?

– Электрические разряды малой мощности, – пояснил Колян. – В отчётах же говорилось о большом количестве атмосферного электричества, видимо, камень как-то его аккумулирует.

– Как думаешь, опасность для нас есть?

– А чего тут думать, я уже спросил об этом нашего Умника, он считает, что опасность ноль целых, нуль десятых.

Умником Колян звал бортовой компьютер с зачатками искусственного интеллекта, и с его лёгкой руки весь экипаж подхватил данное прозвище. Сам компьютер не возражал против этого, впрочем, его никто и не спрашивал.

– Установите возле этого электрошокера датчики и видеокамеры, пусть фиксируют все изменения, – скомандовал Кир Вадику с Вованом, а сам отвёл Альку в сторону и переключился на индивидуальную связь с ней:

– Как ты их заметила?

– Кого их? – изумлённо распахнула ресницы девушка.

– Не включай… красавицу! – резко осадил её Кир. – Ты прекрасно поняла, о чём я. Искры не заметны при свете, а ты их разглядела. Как?

– Понимаешь, командир, – смутилась Алька. – Мне почему-то не даёт покоя эта наэлектризованность планеты. Хочешь, назови это женской интуицией, но я чувствую какой-то подвох во всём этом. Потому и целенаправленно искала… Ну и нашла.

– Понятно, – пробормотал Кир и переключился обратно на общую связь: – Всем в модуль, прогулка закончена.

– Командир! – возмущённо возопил Вован. – А как же первый вдох воздуха новой планеты? Это же можно сделать при первом выходе!

– Нельзя! – отрезал Кир. – На сегодня всё. Всем к шлюзу.

Через неделю экипаж «Дружного» уже свободно расхаживал по Искре в рабочих комбинезонах, хоть и обвешанных различными датчиками и приборами, но при этом не имеющих функций защиты от агрессивной среды. Поскольку никакой агрессии ни сами первопроходцы, ни Умник, непрерывно изучающий окружающую обстановку, так и не обнаружили. И до чего же всё-таки было приятно дышать не стерильной «воздушной смесью» звездолёта или скафандра, а нектаром, по-иному и не скажешь, Искры. Воздух был напоен незнакомым благоуханием чужой растительности, а свежесть не поддавалась описанию. Вован однажды во время обеда начал было просвещать друзей, что эта свежесть – порождение атмосферного электричества и постоянных гроз, которые озонируют атмосферу Искры, а если озон превысит допустимую концентрацию в воздухе, то пользы от этого не будет… Но его бесцеремонно прервали смехом и подшучиванием. Во-первых, Умник тут же подал бы сигнал тревоги, появись опасность от озона. А во-вторых, ещё не забылись скучные лекции по химии, во время которых, как оказалось, головы будущих первопроходцев основательно забивались не нужными на практике формулами. Вован обиделся и больше разговоров об озоне не заводил.

Рабочие дни первопроходцев на Искре проходили достаточно однообразно. Им не нужно было искать полезные ископаемые, как геологам, собирать образцы незнакомой фауны и флоры, уподобляясь ботаникам или энтомологам, брать образцы воды, почвы и вообще заниматься подобной научной тягомотиной. Со всем этим прекрасно справлялись бортовой компьютер и десяток роботов-вездеходов, под завязку забитых различной электроникой и оснащённых гибкими щупальцами-манипуляторами. Задача же экипажа «Дружбы» была проста и сложна одновременно. Они, оседлав гравискутеры или пешком, совершали облёт или обход разбитой на квадраты местности, вглядываясь, вслушиваясь, внюхиваясь в окружающий мир, пытаясь засечь хоть какие-то следы разумной деятельности или чего-то, что не укладывалось в рамки привычной для человека реальности. Предельная концентрация внимания на протяжении всего рабочего дня, постоянное ожидание встречи с неизведанным здорово выматывали первопроходцев, но пока были безрезультатными. Никаких аномальных зон, артефактов, свидетельствующих о том, что разум имеет отношение к Искре, не наблюдалось. Лишь изредка встречались такие же искрящиеся валуны, как и тот, что обнаружила Алька в день высадки. Но Умник уже давно пришёл к заключению, что это природное явление, представляющее интерес лишь для узких специалистов, которые прибудут на планету после них.

Да, похоже, Искра действительно была райским уголком для землян, и Кир, изучая отчёты экипажа и Умника, всё больше склонялся к мысли о том, что ничего интересного их здесь не ждёт. За четыре месяца они изучили почти 70 процентов территории единственного материка Искры, и вряд ли на оставшихся тридцати их ждало что-то необычное. Поэтому оставалось лишь вздыхать, да не давать расслабляться утомлённым каждодневным однообразием членам экипажа.

А вот, кстати, и они, вернувшиеся с очередной «прогулки». Стандартная процедура обеззараживания прямо в шлюзовой камере, затем обследование и взятие анализов в медицинском блоке, душ – и дружный топот в кают-компанию. Подведение итогов дня по традиции совмещали с ужином. Хотя никто не освобождал членов экипажа от обязанности составления официального и скрупулёзного отчёта о каждом рабочем дне.

– Ну что, ребята? Как прошло сегодня? – спросил Кир, когда первый голод был уже утолён.

– Нормально! – почти одновременно ответили Вован и Вадик.

– Ничего нового, – добавил первый.

– Это точно! – согласился второй. – Только зря время теряем на этой Искре.

– А ты что скажешь? – обратился Кир к рыжему заму.

– Знаешь, командир, я, пожалуй, выйду в отставку и останусь здесь навсегда.

– И что будешь делать? – засмеялся Вован.

– Как что? Поступлю, как мужчина: построю дом, посажу дерево и рожу сына.

– Всё сам? Даже сына родишь?

Тут засмеялись уже все. Молодость, несмотря на усталость, брала своё.

– Ха! – ничуть не смутился Колян. – Вам бы только поржать, а я, между прочим, этот вопрос тоже продумал, пока скакал по пригоркам на скутере.

– Неужто аборигеночку какую нашёл? – фальшиво изумился Вадик.

Рыжий зам. окинул его высокомерным взглядом графа и снисходительно похлопал по плечу:

– Это вам, без роду и племени, пристало жениться на аборигенках, а нам, отпрыскам знаменитых родов, дозволено вступать в брак исключительно с женщинами Земли.

– И ты уже нашёл такую? – спросил Вадик.

– Конечно, хочешь, познакомлю? Алевтина, знакомься, это Вадик, он будет шафером на нашей свадьбе.

Только отличная реакция помогла Коляну уклониться от звонкого шлепка ложкой по лбу, но при этом он всё же опрокинул вазочку с мороженым на свои шорты.

– В следующий раз не промахнусь! – пообещала Алла, продолжая как ни в чём не бывало лакомиться десертом.

Звонкий смех стал ответом на её слова. Когда отсмеялись, а Колян убрал салфетками липкую сладость с одежды, Кир ещё раз обратился к нему:

– И всё же, что скажешь о сегодняшнем дне?

– Да всё вроде нормально, командир! – уже серьёзным голосом ответил зам.

– Вроде? Тебя что-то насторожило?

– Да ничего особенного, просто хочу проверить одну свою мысль.

– Какую же?

– Понимаешь, мы за четыре месяца, точнее, за 127 дней, восемьдесят три раза наблюдали ночную грозу. Так?

– Ну да.

– И ни одной дневной. Почему?

– Об этом климатологов надо спрашивать, – вмешался Вован.

– Верно, – согласился зам. – Климатологов, планетологов, патологоанатомов и прочих узких в талии и взглядах специалистов. А свои мозги мы можем включить?

Повисла задумчивая пауза, которую прервал Вадим:

– Думается мне, что здесь прослеживается некое разумное начало…

– Да ну тебя! – неожиданно резко среагировала на это заявление Алька. – Какое разумное начало на планете, где нет никаких следов осмысленной деятельности?

Кир переглянулся с замом. В глазах Коляна он уловил чуть заметную тревогу, которая кольнула и его самого при словах девушки.

– Ты не волнуйся так, Аля, – продолжил между тем Вадим. – Это же только предположение. Представь себе, что некто управляет грозами на Искре. Тогда нужно определить, зачем ему это требуется, как он это делает и всё – мы выйдем на него самого.

– Фантастических фильмов насмотрелся, – ехидно скривила губы Алька. – Если каждую грозу подозревать в разумности, то тебе нужно из первопроходца переквалифицироваться в кинорежиссёры.

– А по-моему, в предположении Вадьки что-то есть, – вмешался в спор Вован.

– И ты туда же! – всплеснула руками Алла. – Сплошной детский сад, а не экипаж первопроходцев. Скажи им, Кир!

Кир побарабанил пальцами по столешнице, а потом улыбнулся:

– Чего спорить? Давайте спросим Умника, есть ли в предположении Вадима рациональное зерно.

– Спроси, – забавно хмуря брови, согласилась Алька.

– Умник, включи громкую связь, – скомандовал Кир.

– Слушаю, командир! – тут же отозвались динамики в кают-компании.

– Слышал наш разговор? Ответь на уже сформулированный вопрос.

– В предположении лейтенанта Вадима Сергеева рациональность составляет ноль целых две сотых процента.

Алла торжествующе рассмеялась в лицо Вадиму:

– Вот видишь, аналитик, чего стоят твои идеи!

Но Кир вновь обратился к бортовому компьютеру:

– Основания для такого вывода?

– Для управления грозами требуются станции климат-контроля, аналогичные земным. Ничего похожего на Искре нет. Нет и природных аномалий, которые хоть в какой-то степени могли бы взять на себя функции подобных станций.

– Чем тогда обоснованы твои 0,02 процента?

– Неполнотой данных об Искре. Ещё не исследована вся территория и существует вероятность обнаружения объектов, о которых уже сказано ранее. Она-то и составляет 0,02 процента.

– Что, съели? – язвительно и ликующе обратилась Алька ко всем собравшимся и поднялась со своего места. – Можете продолжать в том же духе, а я пойду отдыхать. Разрешите идти, командир?

– Иди, Алла! – разрешил Кир. – И отдохни хорошенько, что-то не нравится мне твоё настроение.

– Есть, командир! – почти серьёзно ответила младший лейтенант Старшова, на этот раз позволив себе лишь самую капельку иронии.

Кир тоже поднялся с места и обратился к Вовану с Вадиком:

– Вы тоже отдыхайте, ребята. И постарайтесь не обращать внимания на выпады Аллы. Думаю, надо ей дать пару дней отдыха.

– Да мы всё понимаем, – ответил за двоих Вадим. – Устала девчонка.

– Вот и хорошо, – резюмировал Кир. – Идите. А ты, Колян, зайди ко мне на минутку.

Командирская каюта Кира была на порядок просторнее тех, что занимали члены экипажа. Была в ней даже комната переговоров с двумя креслами и диванчиком возле низенького журнального столика.

– Присаживайся, где удобно, – кивнул Кир Коляну, а сам направился к небольшому бару, спрятавшемуся в переборке: – Выпьешь что-нибудь?

Вообще-то, употребление алкоголя среди первопроходцев не приветствовалось, но и не находилось под строжайшим запретом. Правда, во время экспедиций командир единолично распоряжался запасами спиртного в модуле.

– Пожалуй, немного виски мне не повредит, – отозвался зам. – А то печень чересчур расслабилась в последнее время. Надо её взбодрить.

Кир улыбнулся и плеснул в бокал Николая щедрую порцию Haig Club, себе рассеянно налил красного вина, даже не обратив внимания на его название.

Когда были сделаны по паре глотков из бокалов, а кофе-автомат наполнил комнату превосходным запахом свежеприготовленного эспрессо, Кир спросил зама:

– Что думаешь?

– Ты по поводу Аллы? – уточнил Колян.

– Давай без экивоков, – поморщился Кир. – Ты всё прекрасно понял, и задавать уточняющие вопросы нет надобности.