Слияние. Книга I. Синяя Луна

Нико Орсо

Слияние. Книга I. Синяя Луна

Когда последний из них замкнет старый цикл, новый уже будет идти, но по другой орбите, создавая спутников для своих планет. Взошедшие в это время Синяя Луна и Белое Солнце, сливаясь, сместят порядок вещей, и начнется Новая Эра.

Из цикла “Слияние”

Книга, первая “Синяя Луна”

Денед Левант

Часть I. Марк

Планета и её спутник – это два полюса магнита.

Только вместе они могут создать нужное поле для Слияния.

Являясь по сути разными, они есть часть общего и неразрывного.

Чем больше будет их полярность, тем сильнее будет их воздействие.

Книга Первая “Синяя Луна”

Денед Левант

1.

– Это что, бордель? – застопорившись, спросил один мужчина у другого.

– Именно, – толчок под руку. – Иди уже.

Они прошли через большой холл по белому мраморному полу и сели за накрытый столик. Подошедшая девушка предложила им вино на выбор: красное, закрывающее её левую обнажённую грудь, или белое, закрывающее правую.

– Какое предпочитаешь, Анжело?

– Одетое.

– Ну, хватит тебе. Я же знаю, что у тебя давно не было секса. Так что расслабься и прими это как подарок.

– В честь чего?

– Налейте ему красное.

Тут же плавной походкой подошла ещё одна девушка в струящемся платье, взяла бутылку и стала разливать.

«Эта хоть одетая», – подумал Анжело, так как напряжение начинало расти. Проститутка налила вино в бокал и отвернулась от мужчины, чтобы проделать то же самое для его спутника. «Твою мать, я обречён». Спина у неё оказалась открыта. Да и не только спина. С трудом оторвав взгляд от его любимой части женского тела, Анжело стал рассматривать голубые шёлковые занавески с таким любопытством, будто пришёл сюда исключительно ради них.

– Расслабься ты уже, – взмах рукой, девушек и след простыл.

– Мы никогда это не обсуждали, но расскажи мне, как ты это делаешь?

– Оно тебе надо?

– Да. Любопытство превыше всего.

– Я видел, как ты от её спины взгляд отвести не мог.

– Я как минимум на четыреста пятьдесят лет тебя старше – начал было возмущаться Анжело, но понизил голос, – Они в курсе, кто мы такие?

– Смею заметить, о старейший Анжело, что вы в юбке и кольцом.

– Зато мне так удобно. И я не самый старый бессмертный. А ты – маленький нахальный мальчишка.

– Мне почти сто. Про мальчишку сильно натянуто.

– Выглядишь не старше девяноста девяти.

– Сочту за комплимент.

Анжело обвёл взглядом сидящего напротив мужчину. Да, на вид очень хорош: высокий, широкоплечий, с острыми чертами лица, черными длинными волосами и такими редкими чистейшего синего цвета глазами.Ещё одной отличительной особенностью мужчины была раса – он был европейцем. Доминирующий чёрный ген вытеснял всё. Белокожих и светлоглазых людей в мире можно было по пальцам пересчитать. В их число входил и эмпат. Синие глаза этого стройного мужчины всегда смотрели в самое сердце. Иногда Анжело думал о том, что лучше: когда эмпат смотрит тебе в лицо или же, когда стоит к тебе спиной и с лёгкостью роется в твоих эмоциях.

– У тебя вообще женщины были? – вдруг неожиданно даже для себя произнес Анжело, – «Хотя уместнее было бы спросить партнеры. Я до сих пор не в курсе его ориентации».

– Нет, я не гей.

– Но вопрос был о женщинах.

– А думал ты о мужчинах.

– Мысли-то ты не читаешь!

– Зато в эмоциях превосходно разбираюсь.

– Это, мягко говоря, раздражает.

– Раздражает, что ты до сих пор думаешь, будто я могу этого не делать.

– Как же ты тогда спишь?

– Последнее время плохо.

– Что же нарушает твой сон?

– Твоя ночная мастурбация за стенкой, – и хитрые синие глаза посмотрели на Анжело с усмешкой, – Поэтому мы и здесь. И только попробуй сказать, что тебе не нужен секс.

– Я мог бы и потерпеть, сейчас не лучшее время для…

– Нет, не мог бы. Во – первых, ты отвлекаешься сам. Во – вторых, ты очень сильно мешаешь мне.

– Почему бы тебе самому не взять себе кого-нибудь?

– Потому, что мне секс не интересен, – с совершенным безразличием на лице заявил мужчина.

– Вас что, кастрируют при посвящении?

– Тяжело спать с женщиной, когда она думает не о тебе.

– Нашёл бы ту, которая думает о тебе.

– Видимо, ещё такая не родилась, – небрежно кинул эмпат куда – то в сторону и повернулся в поисках той, которая могла бы позвать девушек на показ.

– Это глупая затея, схватил его за руку Анжело. Мне пятьсот с лишним лет, мне пресытились эти ласки.

– Расслабься и доверься мне.

– Ты не понимаешь…

– Я понимаю тебя как никто другой, забыл? Я ведь чувствую каждую твою эмоцию, каждый порыв твоей души и каждое твоё желание, которое даже тебе ещё непонятно.

– Это вздор.

– Послушай, Анжело. – эмпат мягко положил ладонь на его руку, – Мы знакомы почти сто лет, но ни разу за это время ты не обращался ко мне за помощью, а я делал вид, что это не моё дело. Но пора бы уже расставить точки над “и”. Твоя жена и остальные родные давно умерли, ты по ним скучаешь, так же как скучают другие бессмертные по своим близким. Тоска – это плохое чувство. Но ещё хуже чувство вины, которое ты не можешь перебороть. Ты думаешь, что если ты переспишь с кем-то, то это сотрёт память о твоей прошлой жизни. Но прошлое нельзя перечеркнуть. Оно там было, есть и будет. Ты взрослый мужчина, тебе нужен секс, тебе нужна ласка этих девочек и возможность хоть кому – то говорить о своих внутренних переживаниях. Ты полностью посвящаешь себя работе, и не даешь себе отдыхать ни на секунду. Ещё и Денед в анабиозе не дает тебе покоя. Мне – во вторую очередь, а тебе – в первую, нужно, чтобы ты сегодня провёл здесь столько времени, сколько понадобится для того, чтобы твой мозг начал работать хорошо. Поэтому ты сейчас выберешь себе девочку, а лучше двух, пойдёшь наверх, вы займетесь дружным и бурным сексом, а потом ты поплачешь в упругую женскую грудь, пока тебя будут заботливо поглаживать по голове. После чего заснёшь крепким и долгим сном. Потом проснёшься, желательно потрахаешься ещё раз или два, как пойдет, и ты с хорошим настроением вернёшься домой, где мы поговорим о том, как нам предотвратить войну за сраный клочок земли.

Каждое слово заставляло Анжело отдаляться от эмпата, а тот нависал над ним как чёрная туча. За глаза его называли синеглазым демоном из-за способности проникать в те уголки души, в которые мы сами боимся заглядывать. Анжело понимал, что тот прав во всём. Он всегда считал эмпата очень проницательным человеком, хотя отчасти эта проницательность была связана с тем, что этот мужчина с раннего детства мог улавливать тончайшие изменения эмоционального состояния души. Но никогда, за всё время их знакомства Анжело не задумывался, что эмпат может залезать так глубоко. Туда, куда даже он сам боялся заходить. И тот сделал это так легко, будто это ничего ему не стоило. Анжело в очередной раз убедился, что эмпат не просто видит эмоции. Он в них еще и очень правильно умеет их трактовать.

Подошла соблазнительная мадам. Рывком убрав руку с Анжело, пока тот сидел в оцепенении, мужчина встал и сделал шаг навстречу. Все женщины таяли перед его шармом и синими глазами. Да и не только женщины.

– Уважаемая, найдите, пожалуйста, моему другу верную спутницу на ближайшее время, – мадам услужливо махнула рукой, и вот уже стайка девушек появилась посреди зала.

Анжело, пытаясь перебороть нахлынувшие мысли и подавленность, глядя в одну точку, начал жевать свои губы.

– Либо ты соберёшься сам, либо я воткну тебе вилку в бедро.

– Я же бессмертный, – прошипел Анжело сквозь зубы.

– Но боль-то ты чувствуешь.

Анжело откинул салфетку с колен и встал рядом с эмпатом, который уже окидывал быстрым взглядом каждую присутствующую.

– И часто ты проделываешь такое с людьми? – почти на ухо шепнул Анжело.

– Чаще, чем хотелось бы.

– Теперь понятно, почему у тебя не было партнёра, – «Хотя я не уверен, что кто-то вообще согласится спать с этим надменным засранцем».

– Нет, я не девственник.

– Вопрос был не о…

– Ага. Именно так всё и было, – лёгкой и уверенной походкой он шагнул навстречу смотрящей прямо на него крашенной в рыжий цвет смуглой кареглазой девушке на вид лет двадцати пяти.

– Как вас зовут, милая? – улыбаясь одними глазами, он протянул к ней руку, а она с вожделением протянула ему свою.

– Рози.

Он легко поцеловал её кисть и тут же потянул из общей толпы за собой. Повернувшись лицом к Анжело, он взял девушку за талию, и пока они медленным шагом направлялись к столику, начал шептать на ухо:

– Мой друг, Рози, пережил ужасную потерю и никак не может справиться с ней. Вы, я знаю, тоже. Возможно, вы сможете помочь друг другу, – девушка медленно и начала поворачивать на него голову, но он поднял руку с талии на шею, – Смотри на него, а не на меня. Я лишь нашёптываю желанное.

– Кто вы? – так же шепотом произнесла девушка.

Мужчина выпрямился, его лицо было спокойным, глаза излучали доброту, а на губах была легкая улыбка. Он поправил с лица прядь волос, и девушку передернуло от удивления. Так когда-то делал её возлюбленный, которого убили несколько лет назад. И в ней вдруг разлились эмоции от воспоминаний. Но не привычный ужас и горе. А нечто другое. Эти теплота, ласка и спокойствие – вот, что исходило сейчас от мужчины.

– Я – Марк.

Они стояли уже рядом с Анжело. Вся троица остро ощущала неловкость момента: Анжело, потому что никогда не был с проституткой; Рози, потому что по натуре таковой не являлась; А Марк, потому что видел эмоции обоих. Про себя он знал, что если Рози понравится Анжело (а она понравится, в этом он даже не сомневался), тот вытащит её отсюда.

Эмпат обернулся и по его взгляду мадам поняла, что выбор сделан. Она жестом показала остальным выйти, и направилась в сторону Марка.

– Рози ведь знает куда идти? – не дав открыть рот женщине, спросил эмпат.

– Конечно, Господин.

– Рози, иди. Анжело тебя догонит, – и подтолкнул девушку в сторону лестницы.

– Это провальная авантюра…

– Я могу бесконечно копаться в твоей душе, и, поверь мне, сведу тебя с ума, – сказал Марк, закуривая сигарету, – Но ещё хуже, что ты ведешь себя, как ребёнок. Тебе выпала честь быть сегодня со святой.

– Она шлюха, а не святая.

–А разница? – с ухмылкой Марк выпустил дым изо рта, резко подошёл вплотную к Анжело и прошептал, – Не спорь со мной, я сильнее тебя. И сильнее всех предыдущих эмпатов вместе взятых. И мне надоело терпеть твоё самобичевание. Мне нужно работать, и тебе тоже. И пока ты такой, никто из нас не справляется. Так что тебе по лестнице вверх, а мне во дворец решать вопросы с главнокомандующим этого дурацкого государства. И я без твоих слов чувствую всё твоё недовольство и негодование, так что можешь мне ничего не говорить по этому поводу.

Осознав свою безысходность, Анжело обречённо отпрянул от эмпата. Взяв бутылку вина, он сделал глоток с горла и пошёл, куда ему указали, вслед за рыжеволосой красоткой.

– Утолите же своё любопытство, мадам. – Глядя ему вслед сказал Марк.

– Он выглядит не старше сорока, но, насколько мне известно, ему за пять сотен лет?

– Да, бессмертные не стареют.

– Эмпаты тоже не стареют?

– Только я.

– Вам на вид около тридцати пяти. Сколько же вам на самом деле?

– Девяносто девять, – минутная пауза, – Продолжайте, не стесняйтесь.

– А вы не хотите взять себе девушку?

– Нет.

– То есть вы не хотите себе такую честь? – с ухмылкой сказала мадам.

– А вы хотите? – с ответной ухмылкой ответил Марк.

– Для нас было бы честью принимать вас в любой из наших постелей…

– В любой из ваших девушек, вы хотели сказать. Попросите принести мой плащ.

– Послушайте, репутация нашего заведения…

– Я в курсе о репутации вашего заведения. И о вашей лично – тоже, – накидывая плащ и надевая капюшон от любопытных глаз прохожих, произнёс Марк. – Я знаю, что в глубине за этой маской постыдной суки сидит женщина, которая потеряла всё в своей жизни, и что каждая из этих девочек для неё как дочь родная, как бы вы их не ругали и не били. Вы облегчаете им их страдания и учите тому, как выжить. Принимаете их под своей тёплой крышей и кормите вкусной едой. Отбираете среди извращенцев только тех, кто будет хорошо вести себя с вашими любимицами, и выгоняете потаскух обратно в их отвратительные бордели. Так что, повторюсь, ваша репутация просто превосходна.

–Тяжело вам, наверное, живётся, – Марк поднял глаза на неё с выражением: «Ну давай, расскажи про меня хоть что-нибудь», – Я всегда думала, что эмпаты холодные. Думала, они лишь распознают эмоции других. Но вы, наоборот, чувствуете всё и пропускаете через себя. Если это и вправду так, то смею предположить, что мои личные поступки волновали вас гораздо больше, чем звание “самого лучшего борделя в столице”,

– Я смотрю вам немало польстил тот факт, что я доверил вам своего друга.

– Было бы куда приятнее, если бы вы доверили мне себя, – хитро улыбнулась мадам, – Но я вас прекрасно понимаю.Тяжело расслабиться, если под вами женщина думает о другом мужчине.

– А вот это уже интересно.

– В этом суть моей работы: сделать так, чтобы мужчине было интересно, – ответила она с ухмылкой и мысленно облизнулась.

«Я бы и сама с радостью под такого легла. Он точно знает, как ублажить женщину». Марк медленно покачал головой из стороны в сторону, дав понять, что ей, как и всем остальным, ничего не светит. Мадам вздернула вверх подбородок, махнув своей чёрной охапкой кудрявых волос, и с напускным недовольством пошла раздавать команды девушкам.

Эмпат выпустил смешок ей вслед. Он знал, что иногда людям нужно было подтверждение правильности их желаний и действий. И ему нравилось подталкивать их к этому.

Выйдя на порог борделя, Марк ещё глубже натянул капюшон. Каждый житель столицы знал его в лицо – европейцу сложно скрыться в толпе. Эмпат жил по строгому расписанию, и время уже поджимало. Он посмотрел на карманные часы: половина девятого – как раз, чтобы пешком дойти до дворца и уединиться за своими делами. Но только в том случае, если его не узнают на улице. Марк поежился. Несмотря на то, что он обрел свои способности в возрасте трёх лет, что делало его самым молодым эмпатом в истории и одновременно приговорило к жизни во дворце под опекой бессмертных, он не любил, когда ему воздают почести. А вот люди делали это с превеликим удовольствием: падали на колени, целовали ему руки и несли детей на благословение. А всё, чего хотел эмпат – это видеть людей как можно реже. Но кто бы ему подарил такую роскошь.

Зайдя в толпу, Марк плавно пошёл по небольшим улочкам к своему дому. Он действительно считал дворец своим домом – местом, где он мог укрыться, местом, где его понимали и поддерживали его капризы. Иногда он и вправду чувствовал себя там подростком. Ещё бы, его наставнику и человеку, который воспитал его, было почти две тысячи лет. Он шел, попутно пропуская через себя эмоции людей: радость и ненависть, доброту и злость, любовь и похоть. Всё смешивалось в нем воедино, но уже давно не вызывало тревожности. Он научился бороться с этим, когда был еще ребенком. В противном случае, он бы давно сошёл с ума от переизбытка чувств.

Дойдя до дворца, Марк кивком поздоровался со стражником, зашёл в просторный холл, где его уже встречала управительница – женщина лет семидесяти, но, благодаря стараниям Анжело, выглядевшая явно моложе. Он снял плащ, отдал ей и, уже зная, что она накинется на него с просьбами, закатил глаза, отвернулся и пошёл вверх по широкой парадной лестнице к себе в покои.

– Господин Марк… – начала было управляющая, пытаясь успевать за его легкой походкой.

– Ничего не хочу знать.

– Но… – умоляющим тоном продолжила Магда

– Где Анжело? – резко спросил спускавшийся с лестницы мужчина.

Он выглядел от силы лет на сорок пять, но был одним из самых старых людей на планете. И одним из немногих оставшихся в живых европейцев, хоть и с доминантными генами темных волос и карих глаз.

– В борделе, – непринужденно кинул Марк, ни на секунду не останавливаясь.

Время поджимало. Прочувствовав всё удивление Адольфа, он прикрыл рукой смешок.

– Где??? – мужчина остановился на лестнице, как вкопанный, и не отводил глаза от эмпата, который спокойно прошагал мимо него.

– Ой, ну не говори, что ты вдруг стал плохо слышать, – Марк еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.

– Во – первых, у Анжело не так много свободного времени, чтобы шляться по борделям. Во – вторых, я знаю, что это – твоих рук дело. А в-третьих, как ты, черт побери, его заставил? – уже переходя на крик, заговорил Адольф, так как эмпат удалялся от него со скоростью гепарда.

Марк, будучи уже наверху, перегнулся через резные широкие деревянные перила и с ехидным лицом полным самодовольства заявил:

– Вам куча лет, а вы не можете выделить пятнадцать минут на секс?

– И это говоришь мне ты, девственник недоделанный!

Адольф уже готов был задушить Марка. Этот мелкий гаденыш достался ему по наставлению Госпожи, и вот уже девяносто шесть лет исполняющий обязанности главы государства пытался усмирить этого самодовольного беса. Несмотря на то, что Марк был безупречно воспитан, с домочадцами, в особенности с Адольфом, он вел себя иногда просто отвратительно. Всё из-за его способности чувствовать эмоции. Он грязно манипулировал людьми, играя на их чувствах. Но для окружающих делал это настолько красиво и элегантно, что люди заглядывали ему в рот и делали всё, что он пожелает. А вот с бессмертными, за редким исключением, он показывал всю свою натуру. И Адольфа бесило, что он ничего не мог с этим сделать. И бесило то, что Марк знает об этом и еще больше старается вывести его из себя. "Словно ребёнок", – подумал про себя Адольф, закрыл глаза, сделал глубокий вдох, чтобы хоть как-то успокоиться, а когда открыл, Марка уже и след простыл. Он бросил взгляд на часы: сейчас эмпат закроется в своей комнате подальше ото всех и выйдет оттуда уже с другим настроением. У Адольфа было ровно три минуты, чтобы закрыть вопрос с Анжело, потому что Марк больше не захочет об этом говорить. Взбежав по лестнице, он свернул в просторный коридор направо в сторону покоев эмпата, и увидел там его удаляющуюся спину и семенившую за ним Магду. По сутулым плечам и склонившейся голове Адо понимал, что она пришла к Марку с просьбой, которую он, скорее всего, отклонит, как и все остальные. Но Магда пришла и не отстаёт, значит, это было что-то весомое. И Марк, хоть и наотрез отказался её слушать, до сих пор не прогнал её. «Значит действительно что-то серьезное. Стоит ли отбирать у неё эти три минуты на выяснение дел относительно борделя? А может он специально не прогоняет её, так как хочет уйти от разговора со мной? Чертов лис!»

Адольф даже остановился на долю секунды, но увидев, как Марк, открывая дверь, бросил на него свой ехидный взгляд, еще увереннее зашагал вслед за ним.

Заходя в комнаты, эмпат пропустил сначала Магду, и начал уже заходить сам, как услышал гневное: «Маркус, я с тобой ещё не договорил!». Поджав губы, чтобы не рассмеяться, он вошёл в комнату и захлопнул дверь прямо перед носом Адо.

– У тебя три минуты, – отрезал Марк, довольный тем, что в очередной раз смог взбесить главу государства, и прошагал через просторную залу, мимо своего огромного дубового стола к большим, полностью стеклянным дверям балкона и начал задёргивать тяжелые бархатные занавески.

– Давайте я! – кинулась было Магда.

– У тебя три минуты, – напомнил Марк, давая лишний раз понять, что помощь ему не нужна.

Он был единственным из Господ, живущих в этом доме, у которого до сих пор не было служанки. Ему и так хватало постоянного присутствия людей и их эмоций, не хватало ещё, чтобы у него был персональный транслятор чувств всегда под боком.

– Господин Марк, я… – и запнулась, уставившись в пол.

Магда понимала, что, скорее всего, ничего не добьётся этим разговором. Но она не видела другого выбора и пришла на поклон к единственному, кто бы смог понять всю проблему целиком и решить её должным образом.

– Когда тебе что-то от меня нужно, ты превращаешься в мямлю. Где же та жесткая управляющая, которая гоняет палками малолетних конюхов?

Магда резко выпрямилась, подняла подбородок, лицо стало уверенным:

– Я хочу, чтобы вы взяли себе служанку…

– Нет.

– Я не договорила…

– Нет.

– У вас нет выбора, – резко отрезала Магда.

Марк, стоя спиной, ухмыльнулся, достал из своего портсигара сигарету и закурил.

– Это ты так считаешь, – голос был спокойный и твердый.

– Послушайте. Я прошу вас взять в служанки не любую девушку, а конкретную.

– Эта та, что в подсобке оплакивает своё тяжелое детство? – так же спокойно продолжил Марк.

По его тону Магда поняла, что эмпат не намерен выполнять её просьбу.

– Я не знаю, что она там оплакивает. Но я хочу ей помочь…

– Так возьми её кухаркой. Прачкой, швеёй, санитаркой… Да кем угодно! Почему именно служанкой? Да ещё и ко мне? Ты и сама прекрасно знаешь, что я никогда этого не делал и не сделаю.

Магда открыла было рот, чтобы возразить, но тут дверь приоткрылась и в неё вошла девушка. Магда обернулась и вздрогнула, а Марку это не нужно было: он всегда знал, кто заходит. К тому же сейчас он приманил её сам.

– Агата, я же сказала тебе ждать внизу!

– Это я, – медленно протянул Марк, развернулся и уселся в своё любимое обитое красным бархатом кресло.

Он даже не смотрел на двух женщин в комнате: они жутко его бесили. Одна – своей упертостью и непониманием, вторая – тем, что она просто была. Марк вообще был довольно раздражителен. Он видел всех людей насквозь. И за самой красивой внешностью мог разглядеть настоящее "лицо" в виде души. Редко можно было встретить человека, который привлекал его своими эмоциями. Единственным исключением были маленькие дети.

– Теперь вы обе выйдете отсюда к чертовой матери, и одну из вас я желательно больше никогда не увижу, а второй придётся постараться пару дней не попадаться мне на глаза.

Магда поёжилась. Господин редко бывал в гневе, но если это настигало его, то все во дворце прятались от него подальше. Он не только чувствовал эмоции людей, но мог также заставлять ощущать их. И будучи в плохо расположении духа, он вселял в страх и ужас в каждого, кто попадался ему на пути.

Но, несмотря на страх попасть в немилость, управляющая решила предпринять последнюю попытку. Она сдернула капюшон со стоявшей рядом девушки и повторила:

– У нас у всех нет выбора, господин Маркус.

Эмпат на долю секунды поднял синие глаза на молодую девушку и понял, почему Магда так упорно пытается пропихнуть её к нему в служанки. Она была безумно красивая. С достаточно светлой для нынешних людей кожей, с безупречными чертами лица, пышными черными локонами и огромными карими глазами.

– Покажи ноги, – коротко приказал Марк.

– Что?

– Ноги.

Посмотрев на эмпата ещё пару секунд, девушка опустила голову, взялась за подол плаща и подняла его вверх, обнажив босые ступни. Все они были в кровавых мозолях и отекли так, что ей пришлось снять обувь. Девушка уже стала поднимать подол выше, не зная, насколько именно ей нужно было продемонстрировать свои ноги Господину, но он жестом показал, что ему этого достаточно.

– Руки.

Выпустив подол, она робко развернула к нему свои ладони с длинными пальцами.

«Ладони как у знати, а ноги как у рабыни».

– Твой отец знает, куда ты сбежала?

Удивленный взгляд её огромных глаз смотрел на него.

– Ну? – подняв брови вверх, переспросил уже чуть громче Марк.

– Не знает. Но откуда вы…

– Я беру её, – резко вставая и уже не глядя в сторону женщин, сказал Марк, – Объяснишь ей подробности. И проваливайте уже отсюда обе, вы отнимаете моё время.

– Спасибо вам огромное, Господин Маркус! – Магда уже отступала назад, волоча за локоть новую служанку, – Вы же сами понимаете…

– Понимаю, а теперь проваливайте! – крикнул эмпат, заходя в ванну и расстегивая рубашку.

Услышав, как захлопнулась за ними дверь, Марк уперся обеими руками в широкую раковину, поднял голову к высокому, украшенному лепниной потолку, выдохнул и тихо в никуда сказал:

– Как будто вы хоть раз дали мне выбор.

Постояв так пару секунд, он перевёл взгляд на себя в зеркале, посмотрел в свои синие глаза и поёжился. «Вот дерьмо», – спокойно подумал он, снял рубашку, кинул её на мраморный пол, умылся и провёл влажными руками по своим черными волосам, чтобы пригладить их назад. Достал из верхнего ящика острую бритву и стал наполнять ванну горячей водой. Он, как никто, понимал, что было с этой девушкой и что будет, если не взять её к себе на служение. Она бежала от отца, потому что он насиловал её. По её осанке и ухоженным рукам понятно, что она не из бедной семьи. Но шла в столицу она очень долго – это видно по её ступням. И Магда была права. У них не было выбора. Как бы Марк не пытался подавлять похоть и другие подобные эмоции в городе и во дворце, они всё равно возникают. И эту девушку, будь она слугой, просто пустили бы по кругу какие-нибудь бравые солдаты или торговцы. Оставив её при себе, Марк делал ей огромную услугу: он отдалял её от людей и давал ей своё покровительство. Все в городе знали, как эмпат наказывает за непослушание и нарушение порядка. Никто и дотронуться не посмеет до его служанки, даже если сильно того захочет. Оставалась другая проблема: как теперь доказать всем, что он вовсе не собирается её трахать.