Академия контролируемой магии

Не останавливаясь ни на миг, взлетела на второй этаж и забежала в первую попавшуюся аудиторию. Рианы, хоть бы никто не заметил!

Не имея времени даже на то, чтобы отдышаться, я поднесла ладонь к глазам. Искра взбежала до плеча и заставила отшатнуться, но куда я денусь от собственной-то руки! Присев на стол, я внимательнее вгляделась в кожу. Мне показалось, что искры следуют какому-то определённому рисунку, но рассмотреть его не удалось – тёмным пламенем вспыхнула ладонь, заставляя испуганно ахнуть.

– Помочь? – Я резко обернулась и увидела входящего Рика.

– Иди к фаркасам! – рявкнула в ответ, и обе ладони охватила непроглядная тьма.

Тьма! Даже не привычное уже пламя!

Отшатнувшись от боевика, я с трудом сдерживала панику. Даруан не описывал такого! Мне не попалось ни слова о силе, которая сейчас послушно лежала в моих ладонях!

Нужно успокоиться, но как это сделать, когда в нескольких шагах стоит тот, кто меньше часа назад меня оскорбил?

– Признаю, я – самолюбивый дурак. – Словно подслушав мои мысли, примирительно поднял руки Рик. – Высокомерный идиот, который решил, что мир крутится вокруг него, – заговаривая мне зубы, он приблизился на шаг. Думал, что я не замечу? – Ты красива настолько, что я свихнулся при одном только взгляде на тебя…Прости меня, Аурелия! Я был последней скотиной, когда тебя оскорбил, но у меня в голове всё перевернулось от мысли, что ты предпочла мне другого!

Извинения? Как всегда не к месту и не ко времени. Даже с учётом того, что я ни разу за шесть лет не слышала, чтобы он хоть перед кем-нибудь извинялся. И это притом, что бесчинствовал Рик с компанией регулярно, а скрывать следы своих гулянок научился далеко не сразу.

– Сама видишь, я ревную тебя даже к ректору. – Нервный смешок вырвался помимо воли.

– Зачем ты пришёл? – после долгого молчания, наконец, спросила я, сжимая ладони в кулаки.

Может это поможет?

– Подозревал, что тебе нужна будет помощь. – Отбросив маску на стол и отстегнув от пояса стааш, он осторожно приблизился ко мне.

– Не подходи! – Отшатнулась я.

И как же хотелось отказаться! Сорваться, наговорить лишнего, заставить его уйти, но та часть моего сознания, которая уцелела после танца с Оллэйстаром, заставила заткнуться и дать боевику приблизиться ещё на два шага.

– Знаешь, – Рик остановился совсем близко, – ты потрясающе танцуешь! – Только угасшее пламя вспыхнуло снова. – Молчу. – Он преодолел последние полшага и посмотрел на мои руки.– Начнём?

Я даже забыла на время о давящей на грудь стихии и вгляделась в его глаза. Он действительно меня не боялся – во взгляде Шалинберга не были и капли страха!

– Что здесь происходит? – Требовательный голос от двери заставил вздрогнуть и спрятать руки за спину.

Рик беззвучно выругался. Мы обменялись взглядами, но никто из нас не рискнул нарушить молчание. И вряд ли это понравилось Оллэйстару, с чьим недовольным прищуром я столкнулась, подняв глаза.

– Я жду.

– Добрый вечер, ректор Оллэйстар, – обаятельно улыбнулся Рик, разворачиваясь и заводя назад руку со стаашем. Я спрятала ладони за спину, как только услышала голос ректора, пусть он знал о моих сложностях, но их решение – только моё дело. – Какой чудесный сегодня вечер!

Саркастично поднятая бровь ректора свидетельствовала об обратном, и боевик отступил. Не от испуга, чтобы прикрыть меня от раздражённого взгляда и, заодно, коснуться жезлом, но его манёвр не понравился Оллэйстару.

– Шалинберг, ещё одно движение и эту академию вы не закончите, – в голосе не было угрозы, но Рик застыл. – Так что вы здесь делаете?

– У нас свидание, ректор Оллэйстар, – поделился радостью боевик.

– Неужели? – На месте Оллэйстара я бы тоже не поверила. Хотя бы потому, что после таких танцев не сбегают на свидания со студентами. Даже такими. – Потрудитесь придумать что-то более правдоподобное, льер Шалинберг. Свободны, – сообщил Оллэйстар Рику, но тот даже не двинулся с места. – Шалинберг?

–Я не могу бросить девушку, которую сам сюда привёл, – продолжил спектакль Рик и, казалось, с сожалением пожал плечами. – Воспитание не позволяет.

– О вашем воспитании, льер Шалинберг, я всё знаю и без этих спектаклей, – бесстрастно хмыкнул Оллэйстар. – А теперь идите, пока я не вспомнил ваши вчерашние подвиги.

– Спасибо, Рик, иди, – отозвалась я из-за его спины.

Что там за подвиги меня не интересовало, даже если это толпа студенток, выходящих из его спальни. Вот только Рик всё равно проигнорировал ректора и повернулся ко мне. Хуже того, он попытался найти в моём взгляде что-то, известное только ему.

– Аурелия…

– Всё в порядке.– Рик скривился, но всё же пристегнул стааш к поясу и ушёл. Резким отрывистым шагом и хлопнув напоследок дверью.

– А теперь, – с прищуром начал Оллэйстар, подходя ближе, – показывай, что тебя так напугало. И будь добра, в этот раз не ври мне прямо в лицо.

Мысли судорожно метались по сознанию, заставляя смотреть куда угодно, но не на него. Я обошлась бы полуправдой, если бы была уверена, что пламя пропало, но глаз на затылке у меня не было. Оставалось рискнуть или… рискнуть.

– Шаруар, – призналась я, смущённо опуская глаза и понимая, что вряд ли удастся соврать по-настоящему.

– Шаруар? – Оллэйстар остановился в шаге от меня.

Давай же, шаргхов дар, возвращайся в глубины моего тела!

– Меня напугал танец, ректор Оллэйстар. – Не лучшее признания, особенно, в пустой полутёмной аудитории. Поднять взгляд я даже не пыталась. – Я ни разу в жизни не танцевала шаруар.

– Шутишь?

Да если бы! И хотела бы, но воспоминания вот они, прямо перед глазами. Всё ещё слишком яркие и волнующие.

– Мы… вы… – Я с ним скоро косноязычие заработаю. Так и не придумав, что сказать, я возмутилась: – Вообще, вам должно быть известно, что в такие моменты девушку принято оставлять наедине со своими переживаниями! – А переживаний у меня и правда хватало, вот только я никак не ожидала, что он добавит к их числу ещё парочку.

– Я не знал, что это будет шаруар, – признался Оллэйстар, и от его взгляда я смутилась больше, чем от откровенного танца.

Он не спеша преодолел последний шаг и коснулся моих обнажённых плеч, легко провёл ладонями вниз. И удержал меня за запястья.

– Что вы делаете? – мгновенно потеряла я голос.

– Что с тобой происходит? И причём тут Шалинберг? – Оллэйстар опустил взгляд на мои ладони и, последовав его примеру, я не удержала облегчённого выдоха – всё действительно было в порядке!

– Со мной ничего не происходит, – вот теперь честно, но Оллэйстару это почему-то не понравилось.

– Аурелия, – недовольно протянул он, не отпуская моих рук.

– Вы обманом представили меня императору! – перевела я тему. Избавившись от одной проблемы, самое время подумать о другой – Оллэйстар снова оказался слишком близко.

– Он мало чем от нас отличается, если забыть про титул, – отпустил меня Оллэйстар и присел на письменный стол. – Лем тебя смутил?

– Знакомство с Лорианом III само по себе событие! – слишком рано обрадовалась я, предпочитая обсуждать всё что угодно, но не происходящий со мной кошмар.

– Ты прекрасно держалась, – с улыбкой заметил он. – Так что там с твоими руками? – без перехода спросил Оллэйстар, и я чуть было не ответила, но вовремя остановилась.

Но мой возмущённый взгляд никак не повлиял на насмешку в его глазах.

– Это моё личное дело!

Хотелось топнуть ногой, развернуться и уйти, но проходы в этой аудитории не отличались просторами, а перешагивать через ноги ректора было как-то совсем по-детски. Поэтому мне приходилось стоять, смотреть и злиться.

– Объясни мне, почему ты становишься такой упёртой, стоит предложить тебе помощь? – И я бы ответила, но он продолжил, не дав мне вставить и слово: – Причём помощь бескорыстную, не связывающую тебя никакими обязательствами.

– Простите, но я в это не верю.– Иногда бывает полезно сказать правду, даже если она не понравится собеседнику. – Хорошего вечера, ректор Оллэйстар.

Более чем прозрачный намёк, но, он даже не подумал хоть сколько-нибудь подвинуться.

– Зимний бал ещё не окончен, – напомнил Оллэйстар.

– С меня хватит, – покачала я головой и потянулась к завязкам маски, но его рука накрыла мою ладонь, заставив вздрогнуть.

– В этом году фейерверк будет невероятным. – И тон голоса, и близость, и тепло его ладони будоражили кровь, заставляли её закипать прямо в венах, но на сегодня с меня достаточно безумств.

– Желаю вам получить удовольствие от этого зрелища. – Отступила я на шаг, присела в неглубоком поклоне и уверенной походкой прошла мимо.

Жаль только, что на одно мгновение я оказалась слишком близко, и весь путь до комнаты меня преследовал горьковатый, кружащий голову, аромат.

Глава 27

Утро началось с по-зимнему яркого солнца.

Вчера меня хватило только на то, чтобы сбросить платье, умыться и завалиться в постель, а сегодня, при свете дня, брошенная на спинку стула ткань переливалась всеми цветами радуги, а по стенам скакали разноцветные блики. И каждый из них напоминал мне о слишком многом.

Первый шаруар в моей жизни я вряд ли когда-нибудь забуду, но зато могу вспоминать о нём как можно меньше. Поэтому я решительно свернула платье, беспощадно сминая дорогой шёлк, и засунула его в самый дальний угол шкафа. Драгоценности бросила в верхний ящик стола.

Пора собираться для поездки в город.

Пора-то пора, но как, если то и дело я замирала с тетрадью, карандашом или сумкой в руке?

А ведь осталось каких-то несколько месяцев и мне придётся покинуть это место, которое, несмотря ни на что, стало мне домом. Именно здесь я научилась стоять за себя, здесь ощутила свою силу. Академия дала мне возможность многому научиться и осознать, что в мире действительно есть люди, готовые помочь.

Осознать, но не принять и не привыкнуть.

«Объясни мне, почему ты становишься такой упёртой, стоит предложить тебе помощь?» – услышала я, словно наяву и резко оглянулась. Поблизости не было ни души, а в голове уже раздавался совсем другой голос.

– Я помогу тебе, Аурелия. – То, что Присли снова попытался стать любящим родственником, смутило даже тринадцатилетнюю меня. – Но и ты должна помочь мне в ответ.

– Чего вы хотите? – насуплено глядя на него, мрачно спросила я.

– Подпиши бумаги, и мы снова станем с тобой лучшими друзьями, – он щедро расточал улыбки, протягивая мне несколько листов.

С осторожностью загнанного в угол зверька я выхватила их из его рук и попыталась понять, как именно он пытается меня обмануть. В чём, а в этом сомнений не оставалось, жаль только, что свод законов империи попался мне в руки лишь спустя год.

– Что здесь написано? – нахмурилась я, запутавшись в правах и обязанностях.

– Я удочеряю тебя ,и ты становишься моей полноправной наследницей. – И столько радости сквозило во всём его виде, что я ещё твёрже решила не соглашаться. – После подписания этих бумаг ты завтра же отправишься в дом родителей, – голосом искусителя продолжал Присли и моё сердце замерло.

Неужели я побываю в своём родном доме?

– Простите, но я не подпишу.

Тоскливо застонало сердце. Пусть я многого не знала, но то, что принесёт радость Присли, по определению не может быть благом для меня.

– Что ж, – я видела, как яростно раздуваются его ноздри, – ты сама выбрала свою судьбу. Свободна! – он отмахнулся от меня, и я выскользнула за дверь с ощущением, что избежала большой беды.

И позже Грейс только подтвердила это, объяснив, что удочеряя меня, Присли открывает себе доступ к моему наследству и праву распоряжаться моей жизнью по своему усмотрению. Без ограничений и временных рамок.

И понятно, что Оллэйстар – не Присли, но когда это мне помогало…

Без четверти семь я уже стояла у главных ворот. Лучше встретиться с Арисой здесь, чем стоять одной за воротами академии, в темноте и под снегом. Привратник смотрел на меня не слишком дружелюбно, переработав за сегодняшний день. Каждый студент отмечался у него перед тем, как покинуть академию, и таких сегодня было очень много.

– Аурелия!

Я повернулась, ко мне шла Ариса, закутанная в тёплый зимний плащ, подбитый пушистым серебристым мехом.

– Привет, – я улыбнулась, глядя как она смотрит на распахнутые ворота.

– Идём? – вздохнула Ариса, и мы вместе прошли через них.

А перед академией уже стояла удобная крытая повозка, запряжённая четвёркой лошадей. Отливающая золотом повозка. С гербом на дверце.

– Леди Кевинбург, рад снова вас видеть! Леди. – Возница учтиво поклонился нам обеим.

– И я рада, Ковер, – улыбнулась Ариса, и первая залезла внутрь, пока Ковер прикреплял её небольшой чемодан.

– Очень приятно, – ответила я и заняла место рядом с ней. – Кевинбург? – подняла бровь, глядя на неё с улыбкой.

В академии Ариса носила другую фамилию, без веского «бург», я точно знала. И она вполне могла промолчать, но вместо этого весело хмыкнула.

– Кевинбург – фамилия отца, – пояснила, как только мы тронулись, – но я хотела, чтобы в академию меня зачислили под фамилией матери – Хэвен.

– Но почему? – Ариса вздохнула.

– Потому что учиться под фамилией одного из имперских генералов так себе удовольствие. К счастью, мои родители это поняли и позволили сделать по-своему. Удивлена? – спросила она после недолгого молчания.

– В этом году я уже перестала удивляться, – честно призналась я в ответ.

И чем ближе мы подъезжали к Унашу, тем высокороднее казалась Ариса. Распрямились плечи, появилась идеальная осанка, и даже выражение лица изменилось, превращая её в леди с ироничным прищуром глаз.

Ещё несколько минут, и мы въехали в освещённую яркими фонарями столицу нашей империи. Рабочие окраины, двух и трёхэтажные каменные дома, вычурные поместья – всё светилось, всё дышало приближающимся праздником.

– Куда тебя подвезти? – с улыбкой спросила Ариса, кажется, мыслями уже находясь дома.

– В Имперскую библиотеку, – вздохнула я.

– Шутишь?!

– Серьёзна, как никогда.

Почему бы не провести главный праздник года в тишине и спокойствии библиотеки? Особенно, если это вариант гораздо лучше встречи с родственниками или просиживания в своей спальне.

Ну, это для меня, а Арисе, едва не крутившей пальцем у виска, так не казалось.

– Аурелия, – она замялась, но, встряхнувшись, решительно продолжила: – Сегодня праздник! И вообще не время для книг и пыли. Я думала ты едешь к своим, а завтра пойдёшь за своим докладом, но… В общем, я приглашаю тебя к себе. Если ты согласишься встретить новый год с нами, мы будем очень рады! – искренне закончила Ариса, и, что самое удивительное, я ей верила.

Глупо, по-детски, с полным ощущением нереальности, но верила. Даже несмотря на то, что давно перестала считать начало года праздником.

– Спасибо! – Я пожала её ладони, затянутые в перчатки под цвет плаща. – Мне, правда, очень приятно, но сегодня я должна быть в библиотеке.

– Ты сумасшедшая! – покачала головой Ариса.

– Какая есть.

Она перегнулась через сидение и попросила Ковера остановиться у Имперской библиотеки Унаша.

– Знаешь, – когда повозка затормозила, она вышла вместе со мной, – ты очень необычная девушка, Аурелия Грасс.– Сочтя это комплиментом, я присела в шутливом поклоне и забрала свою сумку у Ковера. – И пусть ты совсем рехнулась, но и у тебя должен быть праздник в эту ночь! – Я с недоумением смотрела, как Ариса обходит повозку, берёт что-то и возвращается. – Мама искренне считает, что в академии нас не кормят, поэтому собирает мне в дорогу еды на всё папино войско. – Она протянула мне обманчиво небольшую корзинку. – Ведь отсутствие близких – не повод лишать себя праздника.

И я не смогла отказать, выразив благодарность крепким объятием

– Спасибо! – И почувствовала, как она стиснула меня в ответ. – Счастливого нового года.

– И тебе.

Глядя как отъезжает повозка, я ощутила, как увлажнились глаза. Поднявшийся ветер бросил мне в лицо пригоршню снега, и я обратилась лицом к красивому в своей строгости зданию.

– Вы что-то хотели? – обратил на меня внимание библиотекарь, стоящий за стойкой.

– Аурелия Стефания Грасс, шестой курс, Документоведение, факультет Государственной магии, Академия контролируемой магии, – отчиталась я, и пожилой представительный маг важно кивнул.

– Что привело вас в Имперскую библиотеку, лиерра Грасс? – Его вопрос заставил меня тяжело вздохнуть.

– Мне нужна подборка Ктаранской столичной газеты за последние двадцать лет.

Библиотекарь это не должность, это призвание, и маги, работающие здесь, повидали очень многое, но мой запрос его удивил.

– «Новости Ктарана» выходят три раза в неделю, – не отрывая от меня внимательного взгляда, сообщил он.

Отличная новость! Я-то была уверена, что это ежедневная газета.

– Прекрасно, – честно призналась я, и глаза у мага заметно округлились. Он бросил быстрый взгляд вбок – до наступления нового года оставалось три с половиной часа.

– Как скажете, лиерра, – смиренно согласился библиотекарь, – но для того, чтобы подготовить нужные подшивки мне понадобится время.

– Конечно, я понимаю, – кивнула я и подняла с пола корзину, врученную мне Арисой. – Где мне можно разместиться?

– Пройдёмте за мной. – Он вышел из-за стойки и резво направился куда-то вглубь зала. Я едва не упустила его из вида в поистине огромном помещении и вздохнула с облегчением, когда он остановился около красивой резной двери. – Мы редко используем это помещение, но учитывая, что сегодня вы – единственный наш посетитель, самое время это исправить. Надеюсь, что здесь вам будет удобно. – Он открыл дверь и пропустил меня вперёд.

Три больших письменных стола, стоящих на приличном расстоянии друг от друга, камин, несколько пустующих стеллажей, пара удобных кресел и небольшой кофейный столик между ними.

– Спасибо. – Я поставила свою ношу на ближайший стул. – Но почему оно редко используется? – Пока я скидывала плащ и осматривалась, библиотекарь разжёг камин, отчего здесь сразу стало намного уютнее.

– Это малый читальный зал, он для профессоров вашей и академии Гарригана Оттельберга, – пояснил он, и я сдержала смешок, вспомнив, что и в академии предпочитала преподавательскую секцию. – Но они практически никогда здесь не бывают, – библиотекарь обвёл рукой зал. – Располагайтесь, лиерра, я предоставлю вам первую часть подборки в течение четверти часа.

Повесив плащ на вешалку, я разместилась на противоположном от двери конце стола, достала карандаш и листы для записей. От камина шло приятное тепло, что было кстати. Зная, что мне придётся сегодня купаться в бумажной пыли, я предпочла брюки и тонкую холодную блузку вместо привычной академической формы. Библиотекарь же вернулся даже раньше, чем обещал с тележкой, до верха заполненной толстыми папками.

И я вскочила, привыкнув приветствовать преподавателей в академии.

– Садитесь, лиерра, – отмахнулся он, – я даже не учёный, а вы устанете каждый раз подскакивать, учитывая, сколько томов вам нужно привезти.

– Извините, – улыбнулась я, – привычка.

– Работайте, лиерра Грасс, – повинуясь движениям его рук, папки переместились на стол. – У подшивок строгая хронологическая последовательность, первая из них датирована 31 декабря 6748 года от Асса Деи.

– От Асса Деи? – ошеломлённо переспросила я.

– Конечно, – удивлённо подтвердил библиотекарь. – А вы не знали, что Ктаран всё ещё ведёт летоисчисление от войны между силами Света и Тьмы?

– Я была уверена, что все государства перешли на всеобщую систему летоисчисления, – покачала я, головой понимая, что помимо поисков мне придётся переводить их год в наш.

– Увы, но Ктаран отказался и теперь живёт в 6768 году, в то время как мы в 1729.

– Кошмар, – вздохнув, я притянула ближе первую папку.

– Удачи вам, лиерра, – отстранённо улыбнувшись на его пожелание, я углубилась в чтение.

В одну папку сшивались газеты за полгода и, пролистав первые месяцы, я убедилась, что новости о преступлениях были либо в самом начале, либо в конце вестника. Библиотекарь приходил ещё несколько раз, но после второго я перестала его замечать.

Спустя полтора часа и пять папок я первый раз отвлеклась, достав из корзины бутылку, в которой оказался горячий какао. Несмотря на то, что не любила сладкое, я мысленно поблагодарила Арису за заботу —бумажная пыль, казалось, забившая нос и горло, не устояла перед несколькими глотками напитка. От неподвижного сидения затекло всё тело, так что я прошлась по залу, потянулась, и вернулась за работу.

Весомым плюсом моего, казалось бы, бесполезного чтения стало чёткое понимание того где находиться Ороканская пустошь. И первое, что я сделала – нарисовала её примерное расположение. С одной стороны пустошь ограничивали Асиланские горы, являющиеся также и границей с Миерией. С противоположной была примерно такая же история с грядой Уеран. Ассарийское море находилось с третьей стороны и ороканцы, как называли жителей пустоши ктаранцы, не опасались набегов с тыла уже потому, что спокойное с виду море, именно у их берегов пребывало в состоянии вечного шторма. А высота волн могла сравниться лишь с высотой нашей академии. Или императорского дворца.

Ктаранцы считали что шторм – вина какого-то мудрёного артефакта, но доказать эту теорию не удалось, посланные мореплаватели просто не вернулись. И единственный известный Ктарану путь в Ороканскую пустошь находился с северной стороны, но всё ущелье покрывал плотный туман и, как и моряки, смельчаки, сунувшиеся туда, не возвращались.

Интересная складывалась ситуация при том, что как-то ороканцы всё же попадали в пустошь, да и жители Ктарана уверяли, что за завесой из тумана скрывался целый город. Правда, доказать это никто не смог.

Перевернув лист рисунком вниз, я продолжила чтение, которое с седьмой папки стало гораздо интереснее.

Часто попадались преступления, совершённые одним и тем же способом – жертву ослепляли, лишали слуха, привязывали и оставляли на долгое время, будь то случайный прохожий или владелец лавки. В основном так крали вещи, но попадались и убийства. Однако, пролистав ещё несколько месяцев, я поняла, что случаи с убийствами – лишь пародия, чтобы запутать поиски виновных.

Ещё одна папка осталась позади, а на первой же странице следующей я увидела громкий заголовок: «Ороканцы оставляют метки!»

Оказалось, что в каждом преступлении, совершенном ороканцами, находили заметную пентаграмму либо над дверью дома, где была совершена кража, либо на одежде жертвы. Тем более, что сейчас пентаграммы не использовались, их заменили гораздо более удобными схемами заклинаний. А ещё спустя несколько газетных выпусков выяснилось, что это не пентаграмма, а объединённый символ всех четырёх стихий.

Так ороканцы создали себе репутацию неуловимых, ведь ни одно помеченное преступление так и не раскрыли.

Я взглянула на часы – до полуночи оставалось полчаса. Отложив папку, я прошлась до одного из трёх больших окон и выглянула на улицу. Какой-то запоздавший прохожий торопился домой, спеша встретить праздник с близкими. Жители Оришана привыкли встречать канун нового года с семьёй, высыпая на улицы лишь после обмена подарками, превращая всю империю в шумный весёлый парад.

В отличие от той же Миерии, где праздник встречали все вместе на улице, но там и снега в глаза не видели, поэтому накрытые прямо посреди улиц столы не рисковали быть заметёнными.

– Только не говори, что и здесь у тебя назначено свидание.– Я вздрогнула, услышав первые звуки этого голоса.

Ему-то что понадобилось здесь в такое время?! Я специально выбрала последний день года, чтобы не осталось даже призрачной возможности столкнуться с ректором!

– Добрый вечер, ректор Оллэйстар.– Деваться некуда, и я развернулась к нему с вежливой улыбкой.

Ещё бы внутри всё оставалось таким же вежливым, а не устраивало бешеные скачки!

– Скорее ночь, – не менее вежливо уточнил он.

Спорить было глупо, правда, молча смотря на него, я вряд ли выглядела умной. Минута, другая…

– А вы не торопитесь домой, ректор Оллэйстар? – Верх наглости, но что я ещё могла сказать? Правду?

– А ты?

– Мне срочно понадобились некоторые сведения, а в академической библиотеке их не оказалось.

Я вернулась к своему месту и как бы невзначай закрыла папку, даже не надеясь на то, что Оллэйстар не заметил кричащий заголовок. Лишь на то, что он неправильно всё поймёт. Не знаю как именно, но неправильно.

– Хочешь убедить меня, что «Новости Ктарана» стали жизненно необходимы тебе именно за четверть часа до наступления нового года? – насмешливо поднял бровь он.

– Вы тоже не за праздничным столом.

К чему допрос? Я допускаю, что библиотекарь, увидев Олэйстара, намекнул ему, что один из его студентов сейчас здесь. И вполне объяснимо, что, как ректор, он заинтересовался, кто предпочёл копание в книгах празднику, но, удовлетворив любопытство, можно бы уже оставить меня одну.