Enter

Ее прошиб холодный пот. А что, если и на юге города электричество тоже отключилось? Вполне вероятно, что это происшествие вызвало у матери чувство неуверенности и страха, возможно, панику. И, как назло, сейчас, когда дочери не было рядом! Она должна вернуться домой как можно быстрее. Но как?

Клаудия попыталась взглянуть на ситуацию трезво. Если электричество отключилось и на юге, то об общественном транспорте можно было забыть, а поймать такси так же маловероятно, как выиграть в лотерею. Оставалось лишь ждать, пока не появится электричество, или пройти пешком пятнадцать километров до дома. Так что…

Она бегом вернулась в кафе и осмотрелась вокруг. Адрианы не было видно. Но в момент, когда Клаудия развернулась и уже была готова начать марш-бросок на юг, ее подруга вышла из бутика. Адриана в своем репертуаре: пока все на свете обсуждали отключение электричества, она занималась шопингом.

– Адриана!

– Клаудия! Тебе же вроде нужно было домой поскорее.

– Нужно. Но метро не работает, а такси нигде нет. Я подумала, что, может быть…

– …я могу тебя подвезти?

– Я понимаю, что тебе совсем в другую сторону, но ты бы меня здорово выручила. Я беспокоюсь. Если и у нас дома нет электричества, то даже боюсь себе представить, что происходит с моей мамой.

– А что с ней может произойти? Если она не смотрит телевизор, то читает книгу.

– Все не так просто. Ты ее не знаешь. Она подумает, что кто-то нарочно выключил электричество, чтобы ей навредить.

– Серьезно?

– У нее параноидная шизофрения. А это значит, что у нее размыты границы между своим «я» и внешним миром. Поэтому шизофреники иногда воспринимают собственные мысли как чужие голоса, верят, что все события происходят по причинам, связанным с ними, и постоянно ощущают тревогу.

– Я думала, она принимает специальные лекарства.

– Принимает. Но я в течение последних лет снижала дозировку. Нейролептические средства[8] вызывают довольно тяжелые побочные эффекты. Я хотела помочь ей – насколько это возможно – вести нормальную жизнь. Пока что все получалось, но это отключение может вывести ее из душевного равновесия!

– Эй, не плачь! Не бойся, Клаудия. Все не так страшно, как ты воображаешь. Мы ведь даже не знаем, отключилось ли электричество у вас. Пойдем, машина там, за домами.

– Спасибо, Адриана!

«Смарт» был припаркован на тротуаре в переулке. Адриана, пожимая плечами, извлекла из-под дворника квитанцию со штрафом. Она просочилась в поток машин, который двигался с черепашьей скоростью.

– Черт возьми! Не уверена, что пешком не было бы быстрее, – заметила Адриана.

– Включи-ка радио, – попросила Клаудия.

Станции транслировали лишь шум, отчего ее опасения только крепли. Наконец диктор подтвердил, что электричество отключилось на территории всего города. Причина сбоя пока не была установлена, электрическая компания усиленно работает над решением проблемы. Из дома лучше не выходить, поскольку общественный транспорт прекратил работу и дорожное движение парализовано.

– Этого еще не хватало! – сказала Адриана.

Перекресток перед ними был заблокирован. На своей маленькой машинке она ловко выехала на тротуар, обогнула место аварии и свернула в переулок. Но на другой улице ситуация была не лучше.

Адриана не теряла самообладания. Она протискивалась между машинами. И даже обогнала по тротуару машину полиции, которая со своим синим маячком увязла в гуще дорожного хаоса. Полицейские строго посмотрели на нее. Адриана широко улыбнулась в ответ.

– Не думаешь, что тебя накажут? – спросила Клаудия. – Я тебе очень благодарна за помощь, но рисковать водительскими правами не стоит!

– Да что ты, у копов сейчас есть дела поважнее. Кто знает, может, уже началось мародерство.

– Из-за отключения электричества?

– Ты читала «Блэкаут» Марка Эльсберга?

– Нет.

– Там автор очень наглядно показывает, как Германия после нескольких дней без электричества погружается в анархию и хаос.

– Может, он преувеличивает?

– Не знаю. Но рассказывал он убедительно. Хотя это неважно, электричество скоро вернется. Вот увидишь, приедем к твоей маме – а она сидит перед телевизором.

«Похоже, приедем мы лишь через пару дней», – подумала Клаудия.

На самом деле дорога заняла не больше часа. Клаудии показалось, что прошла целая вечность. Она постоянно смотрела в телефон, но сети нигде не было. Когда они наконец-то подъехали к многоквартирному дому на улице Шнеелештрассе, она выскочила из машины и побежала к подъезду. Адриана последовала за ней. Клаудия с трудом попала ключом в замок подъездной двери. Взлетела по лестнице на второй этаж. В квартире было темно и непривычно тихо. Она вошла в гостиную. Сердце бешено колотилось.

– Мамочка?

В ответ – тишина.

Она в панике проверила все комнаты, но матери дома не было.

– Я так и знала! – всхлипнула Клаудия. – Она сейчас блуждает где-то по улицам. Видимо, убегает от «злых сил». Может быть… Может быть, она потерялась навсегда!

Адриана обняла ее.

– Тихо! Давай сначала спросим у соседей, может быть, они видели твою маму. А потом обратимся в полицию. Они ее быстро найдут. Она же не в воздухе растворилась.

У Клаудии перехватило дыхание. Она понимала, что Адриана пытается ее утешить. Но на самом деле вполне может быть, что ей больше никогда не увидеть свою маму. Во время приступа у нее очень ловко получалось притворяться другим человеком и прятаться от воображаемых «преследователей». Возможно, она заподозрила родную дочь в сговоре с «темными силами» – такое уже было. В любом случае, полиция ее искать не будет, сейчас у полицейских есть более важные дела, как уже заметила Адриана. Однако она была рада, что рядом была подруга, чье спокойствие и уверенность вселяли надежду.

Адриана постучалась в дверь к Кранцманнам – семье с двумя шумными детьми школьного возраста. Дверь открыл тощий мужчина с залысинами – отец семейства, работавший в администрации города.

– Госпожа Морани! Как вы пережили отключение электричества? Вы случайно не знаете, как сыграла «Герта»?

– Что? Нет. Господин Кранцманн, может быть, вы знаете, где моя мама?

– Еще бы! Заходите!

Он провел их по темному коридору в гостиную. Везде стояли зажженные свечи, которые наполняли комнату уютом, несмотря на то что за окном еще было светло. На журнальном столике стояли тарелки с остатками пирога и стаканы с недопитым лимонадом. Госпожа Кранцманн и дети сидели на диване. Напротив них в кресле сидела мать Клаудии с раскрытой книгой на коленях.

– Мамочка! Вот, ты где!

– Как замечательно, что ты к нам присоединилась, моя дорогая. Садись! И вы, Адриана! Я как раз читаю детям «Бесконечную историю»[9]. Как же здорово без электричества!

Глава 3

– Симон, пора бы выключить компьютер.

Симон Виссманн продолжал смотреть на средний из трех мониторов, стоявших на его письменном столе. Он касался клавиатуры пальцами так, будто не печатал, а нежно гладил ее.

– Еще минутку, мама.

– Пора!

– Ну хорошо.

Он сохранил программный код, сделал резервную копию на компьютере, на всякий случай скопировал файл на внешний флеш-накопитель и загрузил в облако. Теперь можно было выключить компьютер.

– Я – в магазин. Вернусь через час или чуть позже. Папа в гостиной смотрит футбол.

– Ладно, мама.

– До скорого, дорогой, – попрощалась она и закрыла за собой дверь.

Сим встал, потянулся, осмотрелся. Все было правильно: книги в шкафу повернуты корешками наружу и выставлены по алфавиту, покрывало на кровати расправлено без единой складки, дипломы за победы в олимпиадах по математике, выигранных им в детстве, в белых полированных рамках висят на стене ровными рядами. Ничего лишнего в комнате не было.

Если бы мама не потребовала выключить компьютер, если бы ему не приходилось время от времени есть и спать, то Сим предпочел бы никогда не прерывать своей работы. Компьютер был его лучшим другом: он не задавал дурацких вопросов, он выполнял, что ему говорили, не смеялся и не ругался, не требовал от него ничего, кроме нажатий на кнопки мыши и ввода данных с клавиатуры, и реагировал предсказуемо. Почти всегда. А если и нет, если происходил сбой, то эту ошибку Сим воспринимал как новую задачу, новую игру. Однако мама требовала, чтобы сын регулярно устраивал себе «некомпьютерный досуг». Мама была единственным человеком, чьему авторитету Сим безоговорочно подчинялся.

Сим закрыл глаза и некоторое время с упоением вслушивался в знакомые звуки: бессистемное, если направить на него внимание, но статистически прогнозируемое в целом и потому успокаивающее щебетание птиц, монотонное звучание проезжей части, жужжание вентиляторов компьютера, которые через три минуты автоматически выключатся, когда восемь процессоров внутри ноутбука остынут до 40 градусов, бормотание телевизора в гостиной, где сидел Человек.

Сим открыл глаза и принялся за занятие, которое доставляло ему самое большое удовольствие в минуты разлуки с компьютером: пазл. Почти всю свободную площадь комнаты занимала лежащая на полу выкрашенная в белый цвет фанерная доска, которую Симу принес Человек. Три метра тридцать на метр шестьдесят – именно того размера, чтобы уместить пазл во всю величину. Сим с удовольствием осмотрел фрагменты, лежащие на доске. Ровно 7,84 % картины было готово; 1412 деталей были разложены по всей поверхности, некоторые уже соединены группками, но большинство оставались лежать вразброс, ожидая, что Сим выудит для них из коробки «товарищей». Со стороны могло показаться, что фрагменты лежат случайным образом, однако каждый занимал свое место и правильное положение.

Некоторое время он смотрел на пустоты, на месте которых должна была сложиться панорама потолочных фресок Сикстинской капеллы, по центру которой друг к другу протянутся пальцы Бога и Адама. Сим любил этот пазл больше других. Он получил его в подарок от мамы на свой двадцать пятый день рождения и с тех пор собрал его двенадцать раз. Это занятие нравилось ему почти так же, как программирование. Когда ему не разрешалось сидеть за компьютером, работа над пазлом дарила ему хотя и несравнимую с программированием, но все же радость, и он терпеть не мог, когда его отрывали.

Сим вытащил из-под дивана специальную подушку и опустился на нее коленями. Затем осторожно приподнял крышку огромной картонной коробки, не глядя запустил в нее руку и достал одну из оставшихся 16 588 деталей. Одного прикосновения к ее впадинкам, изгибам и ребристым краям было достаточно, чтобы понять, к каким из лежащих на доске деталей она подходить не могла. Он взглянул на деталь: светло-серая с синеватым отливом, по краю – неправильная темно-серая полоса. Он почувствовал эйфорию. Фрагмент неба из сцены изгнания Адама и Евы из рая, почти по центру картины. Фрагмент был замечателен тем, что подходил к уже лежащим на доске и тем самым избавлял их от одиночества и делал единым целым с остальными.

Эта начальная фаза собирания пазла, когда из крошечных островков в белом море постепенно вырастали архипелаги, которые в итоге срастались в континенты, нравилась Симу больше всего. Последние пять тысяч деталей, «штопка» остающихся дыр, наоборот, наводили тоску. Однако ему ни разу не приходило в голову оставить пазл незаконченным, не водрузив последнюю деталь на свое место. По мере того как он доставал из коробки одну деталь за другой и точными движениями руки без малейшего промедления вставлял их в нужные места, все вокруг меркло. Сим погружался в состояние гармонии и довольства собой, в котором не замечал ни хода времени, ни потребностей своего тела.

Внезапное изменение вырвало его из транса. Он замер с занесенной над доской рукой и растерянно осмотрелся. Цвета пазла вдруг изменились. Он понял причину: погасло освещение, хотя Сим не нажимал на выключатель. Теперь комнату освещал лишь пробивающийся через крону дерева в саду уличный свет. В этот же момент из гостиной донеслось недовольное ворчание: «Этого только не хватало! Чертов ящик! Приспичило же именно сейчас испустить дух!»

Сим вздрогнул. Он терпеть не мог внезапные изменения. Еще больше он ненавидел, когда его отвлекали от собирания пазла. Но сильнее всего его бесило, когда Человек ругался.

Сим оцепенел, не понимая, что делать дальше, и надеялся, что неполадка устранится сама собой. Но этого не произошло. Наоборот, ситуация усугубилась. Послышались тяжелые шаги. Открылась дверь.

– Симон! Что ты опять натворил?!

Сим не шевелился, просто сидел на корточках и глядел на ту брешь в пазле, куда он намеревался вставить лежавшую в его руке деталь, после того как неполадка пройдет.

– Симон! Я с тобой говорю!

– Я собираю пазл, – выдавил из себя Сим.

– Я вижу. Но у нас электричество вырубилось. Как раз на последней минуте футбольного матча! Это все из-за твоего дебильного суперкомпьютера!

– Мой компьютер выключен, папа.

Сим знал, что Человеку не нравилось, когда он называл его «Человек», поэтому он назвал его «папа». Он надеялся, что тот немного успокоится.

– Разумеется. Потому что вырубилось электричество. Наверное, пробки выбило, потому что сеть не справилась с нагрузкой.

– У моего компьютера есть аккумулятор. При отключении электричества он продолжил бы работать, чтобы я успел сохранить данные. Я выключил компьютер, когда мама сказала мне, что мое компьютерное время закончилось. И я стал собирать пазл.

Человек недовольно засопел, захлопнул дверь со страшным грохотом и продолжил ворчать. Сим положил фрагмент на место и взял из коробки новый. Однако упоение, которое он только что испытывал, было безвозвратно потеряно.

Человек негодовал:

– Настоящее свинство… именно сегодня… эти идиоты не в состоянии обеспечивать бесперебойное электроснабжение…

Сим постарался, насколько это было возможно, игнорировать помеху и сосредоточиться на пазле. Однако, когда он собирался положить на место пятый фрагмент, дверь снова открылась.

– Похоже, что электричество вырубилось по всему кварталу, – сказал Человек, словно отвечая на вопрос, который ему никто не задавал.

Вместо того чтобы ответить, Сим положил фрагмент на место. Выключение электричества было досадным происшествием. Но оно принадлежало к тому классу происшествий, устранить которые самостоятельно было невозможно и которые проходили сами собой, одним словом, на это просто не нужно было обращать внимание. На Человека он тоже не стал бы реагировать, но из опыта знал, что так не получится.

– Скажи-ка, мальчик, у тебя Интернет работает? У меня сотовый не ловит сеть.

– Я уже говорил, что мой компьютер выключен.

– Да, но разве нельзя включить его и проверить, работает ли Интернет? Мне очень нужно знать.

– Да, я могу включить компьютер. А в связи с чем нужно это знать?

– Перестань прикидываться, Симон! Я знаю, что ты прекрасно понял, что я имею в виду, даже если я выразился неточно.

Сим вздохнул:

– Ну, хорошо.

Он встал и включил ноутбук. Индикатор на панели задач свидетельствовал о том, что компьютер работал от аккумулятора. Заряда хватит на два часа двенадцать минут.

– Интернет-соединение установлено, – сообщил Сим.

Человек низко наклонился над его плечом. Симу не нравилось, когда к нему подходили чересчур близко. Он отодвинулся в сторону, насколько можно дальше, но так, чтобы не упасть со стула. Человек принялся жать на клавиатуру своими грубыми пальцами (придется ее продезинфицировать).

– Что за черт! – прошипел он. – Почему эти придурки не могут написать, как закончилась игра?

– Потому что электричества нет, – объяснил Сим.

– Да, но Интернет же работает!

– Интернет выключится, лишь когда электричество исчезнет во всем мире.

– Но ведь спортивные сайты по-прежнему работают.

Сим вздохнул. Как же тошно было объяснять несведущим детали работы Интернета. Хуже им давалась лишь математика.

– Спортивные сайты размещены на серверах, которые могут стоять где угодно, например в Америке. Локальное отключение электричества их, скорее всего, не затронуло. Провайдеры, которые предоставляют доступ в Интернет с территории Германии, включили аварийные электрогенераторы, иначе я не смог бы сейчас выйти в сеть. Однако у редакций спортивных новостей таких электрогенераторов, как правило, нет. Журналисты, даже если у них компьютеры и работают, сейчас просто не могут загрузить новости на сервер, если находятся в обесточенных районах.

– И какие это районы?

Сим напечатал «отключение электричества» в строке поисковика и отфильтровал результаты поиска таким образом, чтобы отображались лишь самые свежие. Первым в списке было сообщение информационного агентства.

– Открой его, пожалуйста, – попросил Человек.

Сим повиновался. Сообщение оказалось коротким:

Берлин обесточен и парализован

Отключение электричества сегодня в 17:12 парализовало практически всю территорию Берлина. Пострадали не только сотни тысяч жилых объектов, но и предприятия общественного транспорта, железная дорога, аэропорты и операторы сотовой связи. Прекращение работы светофоров привело к многочисленным ДТП и несчастным случаям. Причины и время восстановления электроснабжения пока не называются.

– Ну почему они заодно не написали, как сыграла «Герта»? – негодовал Человек.

– Хочешь узнать? – спросил Сим.

– Что?

– Результат футбольного матча, который ты не досмотрел, потому что выключилось электричество.

– Боже мой, мальчик, а как ты думаешь, почему я тут стою?

– Не знаю.

– Да, я хотел бы узнать, чем закончилась игра.

Сим абсолютно не интересовался футболом, однако ничего не мог поделать со своей памятью, в которой запечатлевалось все, что он видел, даже вопреки его воле. Поэтому он знал, что сегодня в 15:30 на Олимпийском стадионе начался матч между ФК «Герта» и «Боруссия Дортмунд». Поскольку футбольная встреча, включая перерыв между таймами, в среднем длилась сто восемь минут и игры в Бундеслиге не предполагали дополнительного времени, то матч должен был закончиться примерно пятнадцать минут назад. Кроме этого, Сим знал состав обеих команд, включая номера и суммарное количество забитых игроками голов, число полученных ими желтых и красных карточек, а также число сезонов, в которых они играли. Всю эту информацию он почерпнул со страниц, на которые заходил Человек, однако для ответа на вопрос она была несущественной.

Он напечатал в адресной строке браузера «Результат «Герта» и «Боруссия Дортмунд». Поскольку фильтр был настроен на отображение результатов последнего часа, первое же сообщение раскрыло тайну: игра закончилась со счетом 2:2, и голы были забиты на двадцать второй минуте Баумйоханном, на двадцать четвертой – Гросскройцем, на шестьдесят восьмой – Левандовским и на восемьдесят девятой – Рамосом. По результату мачта команда «Герта» в последний день игр заняла шестнадцатое место в турнирной таблице и теперь должна была встретиться в игре за сохранение места с третьим номером во Второй Бундеслиге. Симу этот результат не показался выдающимся, однако Человек вскинул руки к потолку и выкрикнул: «Да!». Затем он положил руку Симу на плечо.

– Спасибо, мой мальчик! Ты меня здорово выручил!

Сим старался не замечать теплой тяжелой руки у себя на плече.

– Я могу выключить компьютер? Иначе мама будет ругаться.

– Да, конечно. Спасибо еще раз. – Человек наконец-то убрал руку с плеча Сима и покинул комнату.

Сим с облегчением вздохнул и снова принялся за пазл.

Глава 4

В таверне «У доброго огра[10]», как обычно по субботам, яблоку негде было упасть. Хозяин полуогр был окружен группой персонажей онлайн-игры всех рас и классов, в большинстве своем низкоуровневых. Если бы в World of Wizardry [ «Мир колдовства» – англ. ] можно было раздавать автографы, ему пришлось бы заниматься этим беспрестанно. Вместо этого он терпеливо отвечал на вопросы, которыми его закидывали посетители.

Бен Варнхольт, он же Вор Гравиель, наблюдал за столпотворением из-за своего столика в дальнем углу. Он все никак не мог понять, почему писатель Оле Карлсберг, скрывавшийся под ликом огра, не сменит персонажа, как поступил сам Бен. Похоже, он не был готов расстаться со статусом суперзвезды в виртуальном мире «Горайа», даже несмотря на то, что фанаты не оставляли его в покое ни на минуту, после того как вскрылось, кто играет хозяина таверны. Возможно, этого огра уже давно играет некий статист за вознаграждение, а Карлсберг тайком создал для себя нового персонажа. В массовой многопользовательской ролевой онлайн-игре невозможно было точно сказать, кто именно прятался за каким аватаром. Новое поколение системы искусственного интеллекта, которую недавно представила компания Snowdrift, усложняло эту задачу – теперь совсем не просто было отличить управляемого системой персонажа от того, за которым стоял реальный человек.

Дон Туфак Визми, известный на весь Интернет колдун 50-го уровня, которого Бен играл еще пару месяцев назад, пропал с экранов. Одни говорили, что он отправился в недоступный горный район, где занялся строительством секретного колдовского замка. Другие утверждали, что Дон, как его почтительно называли, был уничтожен в ходе дуэли с Архидемоном. Были и другие противоречивые версии, благодаря которым Дон стал настоящей легендой «Мира колдовства». Какие-то из этих версий придумал сам Бен.

Вор Гравиель – один из дюжины персонажей, в которых Бен воплощался, когда бывал в Горайе. Сейчас, на двенадцатом уровне, он был не так силен, чтобы привлечь к себе внимание, но и не так слаб, чтобы стать слишком легкой добычей одной из многочисленных банд, которые подстерегали и грабили неопытных игроков. Опыт и хитрость позволяли Бену разделываться с куда более могучими, чем он сам, противниками. А если кому-нибудь удавалось разозлить его по-настоящему, он активировал Дона и преподавал недругу такой урок, который тот долго не забывал. Но сейчас он был в Горайе не для того, чтобы, как встарь, играть добренького шерифа или Робин Гуда, спешащего на помощь нубам[11]. Его приводили сюда, правда, не так часто, как раньше, – ностальгия, а порой и скука. «Добрый огр» был не просто таверной, а местом встречи хардкор-геймеров[12], где рассказывали захватывающие истории и договаривались о совместных рейдах, разбойничьих набегах на логова монстров или атаках на вражеские кланы.

«Привет, Вор!» – появилось сообщение в чате над головой персонажа Бена.

К нему обращалась облаченная в скромное одеяние зеленоватая полуэльфийка-полудруид под ником Морнинглайт (Утренний Свет. – англ.). Она была или совсем неопытной, или, как немногие игроки, упражнялась в скромности.

«Привет», – ответил Бен.

Не теряя времени даром, он попытался незаметно вытащить несколько золотых монет из мошны на поясе у друидки. И не потому, что ему понадобились виртуальные деньги или он хотел ей насолить, а потому, что его персонаж был обязан воровать.

«Убери пальцы от моей мошны, а то отрублю!» – появилось новое сообщение.

В этот же миг движок игры сообщил Бену, что попытка кражи провалилась. Выходит, эта полуэльфийка была не так уж проста.

«Не принимай на свой счет. Я ж вор, и по-другому не могу. Что тебе от меня надо, божий одуванчик?»

«Я ищу напарника для рейда, который умеет вскрывать замки, а ты, как я посмотрю, в этом мастер».

«Первое впечатление обманчиво».

«Ок. Если не хочешь, то так и скажи».

«Я этого не говорил. Так о чем речь?»

«Я тут нашла карту по древним катакомбам гномов в глубинах „Мародера”. Думаю, там есть чем поживиться».

«Покажи-ка карту».

«Чтобы ты с ней сбежал? Ты же по-другому не сможешь, карманник!»

«Я просто хочу узнать, на каком уровне эти катакомбы».

«Мы, кажется, немного напугались?»

«Бесстрашные живут недолго».

«Ну, ладно. У монстров уровни с пятнадцатого по двадцатый. У меня – восемнадцатый. Ты мне кажешься довольно опытным игроком. В моей команде еще есть варвар десятого уровня и хоббит-колдун тринадцатого уровня. Что скажешь?»

«Звучит как миссия смертников. Я сейчас – только на двенадцатом уровне. Из всех лишь у тебя рекомендуемый уровень. Таким составом мы дальше входа не пройдем».

«Рекомендуемый уровень? Это правила для нубов! Я и из тридцатиуровневых катакомб выбиралась живой. Надо всего лишь включить мозг, и тогда ты завалишь любого монстра, с которым нельзя справиться кулаками».

Бену понравился подход друидки. Его неспешность в разговоре с ней служила лишь одной цели – выяснить, переоценивает ли она свои силы или понимает, на что идет. Теперь, когда он убедился в последнем, ему жутко захотелось принять вызов и совершить этот непростой рейд.

«Хорошо. Но добычу поделим по головам, а не по уровням или прочей ерунде. И если будут какие-то особые предметы для воровского класса, то приоритет в выборе будет у меня, какой бы ценностью они ни обладали».

«Договорились. То же самое касается, конечно же, и других классов».