Зеркала судьбы. Следы на песке

Павел Полоз

Зеркала судьбы. Следы на песке

Пролог.

Миссис Хоуплэнд медленно шла между рядами столов и раскладывала листы бумаги со списками. Делала она это размеренно и с легкой улыбкой, внимательно изучая реакцию подмастерьев.

– И помните, вы не всесильны, даже ваши наручи не смогут вам помочь, если одно из этих веществ попадет к вам в кровь, – говорила она звонким голосом, в абсолютной тишине. – Это вам не алкоголь или наркотики, когда у вас есть шанс сообразить, что происходит и успеть хоть что-то предпринять. В случае отравления этими веществами, вы не почувствуете никаких внутренних изменений, пока не станет поздно.

Миссис Хоуплэнд зашла за кафедру и внимательно обвела взглядом аудиторию. Тишину сменил шорох бумаг и перешептывания. Её взор остановился на Дугласе Линде. Она поманила его и произнесла:

– Будьте добры, мистер Линд.

Водрузила на стол возле кафедры небольшой чемоданчик.

– Мне нужен доброволец.

– Нету у меня сегодня доброй воли травиться, – буркнул Дуглас, приподнялся, но продолжал топтаться за своим столом.

– Интересно, то, что это не яды в обычном понимании этого слова, – произнесла миссис Хоуплэнд и приглашающим жестом подозвала Дугласа. – И вы не умрете, получив даже "лошадиную дозу" большинства этих веществ.

Дуглас пожал плечами и бодро устремился к столу с чемоданчиком. Аудитория одобрительно загудела. Он храбро вскинул кулак, мол, врагу не сдается наш маленький форт, и продолжил идти, даже не оглянулся на сердитое шипение Санары Куэста.

– Хотя, пожалуй, с "лошадиной дозы", вам все же станет дурно и обнимашки с унитазом будут обеспечены, – произнесла миссис Хоуплэнд и задумалась.

Дуглас резко остановился и бодро повернул обратно к своему столу, под редкий осуждающий свист. Миссис Хоуплэнд заметила его разумный маневр и громко кашлянула. Аудитория затихла. Он обернулся, и она поманила его, с очаровательной улыбкой на губах.

– Мистер Линд, сколько раз я спасала вам жизнь? – спросила она и улыбка сменилась хмуростью бровей. – Хоть раз я кому-нибудь навредила в этой аудитории?

– Простите, мастер, мне нравится обниматься, – ответил Дуглас. – Но, не с сантехникой.

– Не бойтесь, ни вы, ни ваша четь, не пострадают, – произнесла миссис Хоуплэнд, налила воды в стакан и достала из чемоданчика набор пузырьков. – Серьезно не пострадают . . .

Она взяла пузырек и открыла. Светло-зеленая капля коснулась воды. Дугласу показалось, что прошла вечность, пока капелька растворилась и учитель подала ему стакан.

– Как я и сказала, вы не отравитесь . . . – произнесла она, дождалась, когда Дуглас сделает последний глоток и продолжила: – Но вот ваши умения управлять палой и способность компенсировать ее недостаток из живы будут сведены на нет.

Он осуждающе покачал головой и поставил стакан на стол. Миссис Хоуплэнд вытянула руку в его сторону и ее пальцы изобразили паука. Дуглас вовремя среагировал. Маленькая шаровая молния с шипением прыгнула ему в лицо.

Он уклонился и прикрыл щеку ладонью, в надежде отвести или подавить искрящийся сгусток энергии. Но тот, пролетел мимо, опалил брови, челку и со свистом исчез, не протянув и пары ярдов.

Дуглас тронул хрустящие волосы, изумленно посмотрел на учителя и лишь за тем, неожиданно, ощутил резь в ладони. По коже тянулся широкий ожег.

Аудитория, в оцепенении, молчала пару секунд, потом кто-то прошептал:

– Лечи, уже, чего ждешь . . .

Он сконцентрировался, боль приутихла. Но, ожег зудел и не хотел сходить. Дуглас прошептал менталу. Боль усилилась, и теперь пульсации отдавались даже в локте. Он умоляюще посмотрел на учителя.

– Сеньорита Куэста, помогите вашему другу, пожалуйста, – произнесла миссис Хоуплэнд, с маской суровости на лице, окинула аудиторию серьезным взглядом и продолжила: – Помните! Как только вы утратите способность управлять палой, вы станете уязвимыми, вы станете самыми обычными людьми . . .

Глава 1. Незваный гость.

Прохладный ночной воздух струился сквозь приоткрытое окно спальни. Небо на востоке начинало светлеть, но именно в этот час, сон становился особенно крепким.

В верхней комнате угловой башни замка спали двое юношей. Один – черноволосый и коротко стриженный, спал, завернувшись в медвежью шкуру. Его смуглый лоб уперся в стену комнаты, а тихое дыхание едва колыхало бурые волосинки на шкуре. Другой – пепельноволосой разметался поперек своей лежанки. Одеяло, сбитое ногами к стенке, касалось пола. Голая грудь со странным шрамом, похожим на оттиск медальона, мерно вздымалась. Его хранитель снов, свисал на серебряной цепочке, зажатой в руке.

Малкольм спал, не чуя прохлады, и что-то шептал слегка приоткрытым ртом:

– Шиван…почему только теперь…?

Он блуждал в мире грез.

“– Я не могу никому доверять здесь. Эта странная встреча с тобой, казалась мне подарком судьбы. Я должна была убедиться, что ты, это только ты и никто другой.

– Не понимаю?

– В мире снов ты гость, для меня же он стал домом. Странным и опасным, но домом, – сказала она и отвернулась, указывая куда-то рукой. – Смотри внимательно, смотри еще раз.

Туман рассеялся. Они стояли у подножия скал на площадке, на которой суетились люди. Он узнал форестианцев, приметил одного скалацида. В центре площадки возвышалось сооружение, похожее на гигантский волчок или дымчатый цветок сирени с четырьмя раскрытыми лепестками. Вогнутой зеркальной поверхностью, лепестки отражали восходящее солнце. Он улыбнулся, узнав язотов. Обитатели океанских глубин, вчетвером, внесли на площадку сигарообразный кокон в рост человека.

Он почувствовал прикосновение к своему плечу и обернулся. Она стояла рядом. В каждом новом сне она приходила другой и оставалась все той же, что и в первый раз. Густые рыжие волосы, собранные в тяжелый пучок, открывали изящную шею, покрытую веснушками. Зеленые глаза смотрели внимательно.

– Здесь все началось. Но после неудачи установку разобрали и части увезли в разные миры. Эти зеркала служили своеобразной системой наведения их нужно найти в первую очередь.

Она взяла его руку и поднесла к своей щеке:

– С каждым разом мне все труднее и труднее встречаться с тобой.

– Придет время, и я сам найду тебя, – ответил он, повернул ее руку тыльной стороной к себе и поцеловал.

Раскаты далекого грома заставили их обернуться и посмотреть в сторону океана. Черные тучи, тяжелыми клубами заволакивали горизонт. Он посмотрел на нее и покачал головой.

– Еще рано . . .

Гром прошелся неестественным дробным эхом и заставил вздрогнуть.

– Тебе пора, – сказала она и поцеловала его.

Губы словно обожгло огнем. Он вскинул руку и …”

Он едва не свалился с постели. Хранитель снов лежал на груди, закрывая шрам в виде дракона. Пальцы цепко сжимали цепочку. На тыльной стороне руки блестела слюна. Малкольм вытер руку о штаны и попытался подняться.

Входная дверь комнаты отворилась, и вошел Таймус Роддерик. Малкольм закинул ноги, кувырком спрыгнул с кровати, набросил цепочку на шею и повернулся к мастеру.

– Доброе утро, мистер Роддерик! Что-нибудь случилось?

Таймус посмотрел на расправленную кровать Дугласа.

– Кто-то ночью напал на дозорных.

Малкольм удивленно вскинул бровь.

– Никто не пострадал, – сказал Таймус и посмотрел на мирно спящего Лина. – Пока, не пострадал. По описанию одного из дозорных это был Дуглас. Вел он себя крайне агрессивно и дрался весьма занятно, необычно. Тебя и еще нескольких ребят я снял с занятий. Пойдем искать нашего берсеркера. Кстати, после нападения его больше никто не видел.

Малкольм понимающе закивал, затем вскинул голову и дунул по кругу на факелы под потолком. Ярко вспыхнул огонь, осветив полумрак комнаты. Лин завозился под шкурой, но не проснулся. Все ровно утро, подумал Малкольм и подошел к шкафу с одеждой.

Таймус стоял у кровати Дугласа.

– Оденься полегче, и не забудь наручи, – бросил он в сторону Малкольма. – Так, на всякий случай.

Он осторожно пощупал одеяло, поправил его, наклонился и повел носом как заправская ищейка. Таймус похлопал кровать и заглянул под нее. Затем, не торопясь, подошел к столу, на котором грудой лежали книги. Внимательно изучив обложки, он посмотрел на цветы стоящие вдоль стены, укрытые причудливыми колбами.

– Ризатропус токсичен, Аникцилия тоже, – произнес Таймус и обернулся к Малкольму. – Почему они здесь, а не в оранжерее? У Дугласа может быть аллергия на пыльцу.

– Это микроклиматические колбы, – раздался голос Лина. – Дуглас делал их сам, для Фицроя, и уже очень давно. Проблем не было.

Он сидел на кровати, завернувшись в шкуру, и яростно чесал ежик волос.

– Значит не аллергия? – уточнил Таймус.

– Уверен, – ответил Лин и зевнул.

Малкольм завязал шнурки на кроссовках и выпрямился. Он глянул на наручи, что лежали на столе возле мистера Роддерика. Тот подхватил их и ловко кинул крестнику. Дракончики распрямили хвосты и расправили изящные крылья. Малкольм выкинул вперед руки, со сжатыми кулаками, и наручи ладно обхватили запястья. Глазки драконов погасли и теперь на руках хозяина они смотрелись обычными, пусть и красивыми, браслетами.

– Надо будет заказать у старого Фархада такие же, – усмехнулся Таймус.

– Обратитесь к моему юристу, дабы уладить все вопросы относительно авторских прав, – ответил с усмешкой Малкольм.

Лин понимающе хрюкнул и улыбнулся, он знал, что Малкольм крестник мистера Роддерика и частенько позволял себе шутить с ним, что совершенно исключал с другими мастерами.

* * *

Они собрались перед входом в столовую. Большинство из них Малкольм знал. Подмастерья кивали друг другу в знак приветствия, улыбались, жали руки, кто-то салютовал на манер польских военных. Наконец подошел Таймус Роддерик.

– Господа подмастерья, – начал он. – По последним данным мистер Линд, ночью пытался проникнуть в помещение “Колодца бесконечности”. Далее, безуспешно покушался на сейф с Оборотным ключом. Наконец, столкнувшись с дозором, скрылся с территории замка. Наша задача найти беглеца и выяснить причину странного поведения.

Мистер Роддерик оглядел всех, как бы приглашая задавать вопросы.

– Он опасен? – спросила Иоланта, незаметно вздернула руками, и наручи, изящными гадлингами, наползли на костяшки кулаков.

Малкольм поморщился. Его всегда поражала показная кровожадность Иоланты и ее враждебность к нему и Дугласу. Таймус покачал головой.

– Никого калечить не надо, он ваш товарищ, а не дикое животное.

Один из дозорных поднял руку. Его правая бровь и щека имели чудный сине- зеленый цвет, а внешняя сторона глаза покрылась кровавой сеточкой. Он кашлянул в кулак, глянул на Таймуса, и тут же заговорил:

– Избегайте близкого контакта. Его манера передвигаться … ничего подобного раньше не видел, – он замолчал, бросил взгляд на Малкольма, потом на Лина и продолжил. – Увидели, не геройствуйте! Если можете, вяжите и ждите мастеров.

– Каждому дозорному придается по два подмастерья, всего пять групп. Зоны поиска определите сами. Связь держать через ведущего, – сказал мистер Роддерик и оглядел присутствующих. – Еще вопросы?

Подмастерья вытянулись по стойке смирно, хоть и не были в строю.

– За работу!

Дозорные начали вскидывать руки и выкрикивать имена ребят. Таймус поймал взгляд Малкольма, подмигнул ему и, коснувшись указательным пальцем виска, указал в небо. Ксаметары не знали телепатии и, разговоры без слов забавляли Малкольма. Он просто показал мастеру большой палец, мол, все нормально.

– Малкольм, Санара, вы со мной, – раздался голос Сергея Рогова.

Сергей по прозвищу “Мишутка” попал в Огненные крылья и начал обучение сравнительно поздно. Его нашли в сибирской тайге во время обычного отлова непрошенных гостей. Подмастерье последнего курса, он при среднем росте, обладал фигурой борца вольника, бурой густой шевелюрой и угрюмым лицом, вечно покрытым трехдневной щетиной. Мало кто помнил, что прозвище ему, невольно, дала миссис Хоуплэнд, когда увидела его голого по пояс на медосмотре.

– Вам бы депиляция не помешала, – сказала она, кокетливо похлопав его по волосатому плечу. – Прямо мишутка гималайский.

На его беду в соседней комнате находились любопытные подмастерья, которые и разнесли слова доброго доктора. Однако младшие ребята побаивались его за хмурый вид и вспоминали прозвище Сергея, исключительно в разговорах между собой. Из старших подмастерьев и мастеров только несколько человек позволяли себе называть его “Мишуткой” и то в редких случаях. Сергей не обижался, из уважения к косолапому обитателю тайги.

Сергей не мог манипулировать реальностью как обычные вулхи, но видел мир, слышал его и ощущал с глубиной не доступной даже мастерам. Он обладал врожденным сверхчутьем, как и все дозорные и, развивая свои способности, когда-нибудь мог стать “Часовым”.

– Ну, что молодежь? – хмыкнул Сергей. – Я ищу, вы хомутаете.

– Только, давай, найдем его первыми! – вмешалась Санара, не дав Малкольму вставить и полслова.

Глаза Сергея, карие с белесыми прожилками, улыбнулись, хотя тонкие губы даже не дрогнули.

* * *

Дуглас очнулся, ощущая жуткую головную боль и сухость во рту. Донесся шум прибоя. Лица коснулся утренний бриз с океана. Пальцы взрыли песок, но более руками он двигать не мог. Тело сковывало напряжение, словно его связали веревкой, укладывая виток к витку, начиная от плеч и заканчивая ногами. Он приподнял голову и, как смог, осмотрел себя – точно, спутан как муха паутиной, только ладони торчат короткими крыльями.

"Маленькие крылья будут моим проклятьем навечно, – подумал он, вспоминая похождения в царстве облаков"

Только сейчас он услышал тихий голос. Дуглас еще раз приподнял голову, кое-как сфокусировал зрение и, очертание близко стоящего обломка скалы превратилось в мужчину, в странном, но знакомом одеянии. Тот стоял спиной к Дугласу и смотрел на океан.

– Очнулся. Хорошо.

Мужчина повернулся к Дугласу, сделал пару шагов и присел. Поправил рукоять кинжала, что висел на поясе и спросил:

– Что вы сделали с “Колодцем бесконечности”?

Дуглас поморщился, мотнул головой и задал встречный вопрос:

– О чем вы говорите? Кто вы? Что вам нужно?

Он пытался вспомнить, что с ним произошло, как здесь оказался, но не мог. Он помнил, что перед сном читал статью о смещении сознания, затем попытался провести небольшой эксперимент, как советовал автор, но ничего не получилось. Он припомнил, что долго не мог заснуть, ворочался ощущая приближение головной боли, но все-таки уснул и . . . погрузился в странный кошмар.

Да, точно, ему снились бесконечные чужие жизни, плывущие через кровопролитные сражения от смерти к рождению и к новой смерти и новому рождению, много ужасных смертей, одна за другой, пока не пришла тьма.

Дуглас смотрел широко раскрытыми глазами на незнакомца.

– От тебя мне ничего не нужно, я просто хочу вернуться домой. Но, вы как-то закрыли “Колодец бесконечности”, как и зачем я не понял. Так что ты меня проведешь, – заговорил незнакомец, вертя в руке кинжал необычной формы.

– Да, кто вы такой?

– Тебя должно волновать не кто я, а что я могу с тобой сделать.

Дуглас вздрогнул и, извиваясь червем, попытался отползти, яростно загребая песок свободными пальцами. Мужчина ухмыльнулся и поводил перед его лицом кинжалом.

– Зачем ты приволок меня сюда? – спросил незнакомец, пряча кинжал.

– Я, вас, сюда?– удивился Дуглас, вскинул брови и приподнял голову повыше. – Вы издеваетесь? Я связан, вы вооружены! И я же вас приволок? Куда кстати?

– Не играй со мной! – процедил мужчина, снова взявшись за кинжал. – Я не знаю, какую игру ты ведешь, маленький мерзавец. Но, по твоей вине, может погибнуть моя семья.

– Да причем здесь я? – взвился Дуглас. – Я помню, как уснул в своей кровати, а проснулся связанный на берегу океана и какой-то пират угрожает и тычет в меня свою зубочистку.

Мужчина привстал, оглянулся, и с недоумением снова посмотрел на Дугласа.

– Это я про вас, – буркнул юноша.

Мужчина снова присел и угрожающе навис над ним, перехватив рукоять кинжала.

– Я готов помогать, – пискнул Дуглас. – Только не бейте, дяденька!

– То-то, – хмыкнул мужчина.

Вдруг где-то над их головами раздались едва различимые голоса. Мужчина привстал и настороженно вытянул шею, поводя головой. Дуглас изогнулся, как мог, подтянул ноги и резко выбросил их вперед, целя в спину своему похитителю. Незнакомец отлетел, изрыгая проклятья.

– Я здесь, сюда! – завопил Дуглас, понимая, что может навлечь на себя еще большую беду. Однако, враг моего врага – мой друг, успел подумать он. Незнакомец подскочил к нему с кинжалом в руке и с размаху всадил рукоять, больше похожую на кастет, в челюсть Дугласа.

* * *

Поиски продолжались уже часа четыре и привели их на скалистый берег острова Безымянный. Малкольм и Сергей решали, куда идти дальше, позволив Санаре продолжить поиски друга, старым добрым способом.

– Дуглас! – прокричала она, сложив руки рупором.

До спуска на пляж оставалось меньше тридцати футов, когда Сергей криком остановил ее, и стал быстро приближаться. Малкольм подошел к обрыву и посмотрел на пляж сверху.

– Он там не один, – сказал Сергей, обходя Санару.

– Кто с ним?

– Не могу понять, они оба мерцают. Возможно, поэтому его было так трудно найти.

Вдруг раздался призывный крик Дугласа и резко оборвался, будто ему зажали рот. Сергей и Санара бросились к тропинке, ведущей на пляж. Малкольм недолго думая, отошел от края обрыва, разбежался и прыгнул, прошептав менталу.

Он по-кошачьи приземлился на песок и резко развернулся. Их взгляды встретились. Дуглас больше походил на хищника, готового к прыжку – злобный взгляд из-под бровей, оскал обнажал слегка желтые зубы, один кулак упирался в камень, другой, словно сжимал кинжал, медленно ходил из стороны в сторону.

Они медленно, по спирали, пошли навстречу друг другу.

– Малкольм, их двое, – прокричал Сергей, выбегая на пляж. – Осторожнее, это не Дуглас.

Малкольм замер, в нерешительности, наблюдая за приближением друга. Дуглас бросился вперед и в бок. Его силуэт растекся полукругом и достиг Малкольма, который подпрыгнул и выкинул вперед левый кулак.

– Нет! – прокричала Санара и махнула рукой, словно хлестнула стеком.

Глухой рокот накрыл пляж. Малкольм отлетел к скалам, взрывая песок, а Дуглас, словно безвольная кукла, подхваченная бурей, пролетел и рухнул в пену прибоя. Санара закрыла рот руками и часто замотала головой. Сергей побежал к лежащему Малкольму.

– Горазда ты шорох наводить, – бросил он ей, не оборачиваясь. – Они в порядке. Помоги своему, девица – краса, а то нахлебается ненароком. Да, . . . и не пытайся привести его в чувства.

Санара бросилась к Дугласу, спина которого мелькала над водой. Поднимая фонтаны брызг, она схватила его за руки и поволокла к берегу. Причитая, проклиная себя за поспешность, и молясь, только бы все кончилось хорошо. Она ненавидела себя, не понимая за что и, ненавидела Дугласа за глупость, благодаря которой он всегда влипает в ситуации. Санара шмыгала носом, упираясь в желтый песок пятками, и соленые брызги океана на ее щеках растворяли редкие слезы.

Сергей присел возле Малкольма. Тот приподнялся на локте, но тут же снова упал на песок. Глаза то и дело пытались закатиться, но он упорно сводил их к переносице и покряхтывал. Наконец, он протянул руку к Сергею и, медленно моргая, прошептал:

– Как там, Дуглас?

– Нормально, пока без сознания, – ответил дозорный. – С ним что-то странное происходит и лучше, чтобы он был пока в отключке.

Малкольм услышал кашель Дугласа, а затем сдавленный хрип Санары. Сергей обернулся и выругался. Дуглас лежал на спине и, одной рукой держа подругу за горло, другой шарил по песку, словно искал что-то. Вдруг его рука сжалась в кулак, будто схватила рукоять ножа. Он рывком повалил ослабевшую Санару, которая ртом хватала воздух и даже не помышляла о том, чтобы сопротивляться. Дуглас, прекрати, пыталась выговорить она, но с губ сорвалось:

– Дла . . . прти . . .

Она смотрела на друга умоляюще. Его лицо таяло, вслед за уплывающим сознанием. Санара ткнула его рукой в грудь, в нос, но маленькие кулачки не достигали цели. Дуглас занес невидимое оружие и оскалился. Из последних сил она развернулась и устремила колено в пах противника. Вдруг быстрая тень промелькнула над ними, и раздался глухой удар. Дугласа на мгновение застыл и с каким-то странным поскрипыванием повалился на песок.

– Я же тебя просил, не приводи его в чувства! – сказал Сергей, опуская сучковатую корягу.

Санара лежала, звучно хватая воздух, и кашляя.

– Что с ним происходит? – выдавила она.

– А где второй? – удивился Малкольм. – Ты же сказал их двое.

– Он и первый и второй – два в одном, – ответил Сергей. – И не спрашивайте, как это возможно. Я только дозорный, вы у нас подмастерья . . . так что, дорогие мои, путайте его и вызываем подмогу. На своем горбу я его не потащу, а дать ему очухаться не слишком умная идея.

Сергей глянул на Малкольма и махнул рукой в пригласительном жесте.

– Ладно, мы побудем здесь, а ты Санара приведи Белогривого, коняга он бывалый и странностей не боится . . . и конечно предупреди мистера Роддерика, – сказал Малкольм, осторожно подходя к Дугласу. – Думаю, мастера во всем разберутся.

Сергей вновь приподнял, на всякий случай корягу, внимательно наблюдая за Дугласом. Малкольм достал веревку и начал связывать друга.

Глава 2. Блуждающий во мраке.

Дуглас очнулся резко, с глубоким вздохом, словно до этого находился в кошмаре, где его топили, но изредка вынимали голову из воды, дабы продлить агонию. Сердце бухало тяжелым молотом в груди, глухо отдаваясь в ушах. Он моргнул и оглядел комнату с белыми стенами и потолком. Стойкий, едва уловимый аромат трав и лекарств, намекал на больничную палату. Ноздрей коснулся запах озона. Вновь пришло ощущение скованности движений, но не такое, как на пляже. Руки, почему-то заведенные за голову, ощущались до локтей, а ног, словно не было ниже колен. Тошнотворный комок подкатил к горлу, заставив сглотнуть и откашляться.

Дуглас повернул голову и посмотрел на запястья, схваченные энергетическими браслетами, которые мерно гудели и поигрывали искрами. Он попытался сжать пальцы в кулаки, но ничего не вышло. Приподнявшись так высоко, как смог, он бросил взгляд на ступни, конечно, и там тихо гудели и мерцали державшие его путы.

– Очнулся? – раздался знакомый голос.

Незнакомец возник из пустоты, сбоку от кушетки, на которой лежал Дуглас.

– Да, что вы себе позволяете? – спросил подмастерье. – Что я вам сделал? Где мы находимся?

Дуглас узнал палату в госпитале замка, но сомнения все же терзали его. Еще этот странный незнакомец, не говоривший ничего по существу. Он уронил голову на мягкий подголовник, наблюдая за тем, кто медленно приближался, держась обеими руками за пряжку пояса.

– Просто, назовите себя, – произнес Дуглас. – И скажите, что происходит?

Дверь палаты бесшумно отварилась, на пороге возникли Санара и миссис Хоупленд. Они, слышали последний вопрос Дугласа и удивленно замерли – прикованный к кушетке, задал вопрос, в совершенно пустой палате, и сейчас глядел куда-то в потолок.

– Меня зовут Эраним, я хранитель дальних рубежей Занкара . . . – сказал незнакомец и обернулся к открытой двери палаты. – И переговоры о нашей судьбе буду вести я . . .

Подмастерье бросил взгляд на дверь. Санара вздрогнула, услышав грубый, слегка хрипловатый незнакомый голос, вырвавшийся из уст прикованного к кушетке. Для Дугласа все происходило в легком тумане нереальности, только странный истязатель обладал абсолютной четкостью. Эраним отвернулся от двери и наотмашь ударил Дугласа, погрузив его сознание во мрак.

Санара заметила, как голова Дугласа дернулась и упала на подголовник, но спустя мгновение вновь поднялась, и незнакомый взгляд любимых глаз пронзил ее хладным призрением.

– Лекарки . . . пригласите сюда генерала, или того, кто тут командует, – попросил Дуглас, голосом ему не принадлежащим.

Санара глянула на главного доктора с испугом и сильно сжала ее запястье.

– Это хаялет или дример? – спросила она, почти плача. – Что с ним? Одержимых же не бывает, правда ведь, только если . . .

– Успокойся, с Дугласом все будет хорошо, – ответила миссис Хоуплэнд. – Только вот, боюсь, услуги мистера Ригеля нам понадобятся снова.

Она нежно погладила Санару по руке, ощущая смятение, которое уже давно не посещало ее сердце – у мальчика проблемы и возможно серьезные. Она склонилась к уху Санары и прошептала: