Хелен

Кречет, отстреляв первый магазин, перевернулся на спину и запихнул еще одну гранату в подствольник. Вернувшись в исходное, он, на свой страх и риск, из положения лежа выпустил гранату в близлежащий кустарник, из которого строчило по меньшей мере два автомата. Взрыв прогремел мгновенно, кто-то вскрикнул, после чего там стало тихо.

На другом фланге у Егорова боевики предприняли очередную попытку атаки в тот самый момент, когда он отвлекся, пытаясь своим огнем прикрыть отход Карла. Две пули со свистом пролетели над головой и еще несколько врезались рядом в землю. Щурясь от летящих кусков земли, Егоров повернулся и заметил, что от кромки леса отделились трое. Постреливая короткими очередями, они медленно, но довольно успешно двигались к машине.

Тем временем Карл с Валентином прикрывали последний рывок, к которому готовился Макс. Получив от них сигнал, он, сильно пригнувшись, побежал к машине. Пули жужжали вокруг него, как рой пчёл. Когда Перепелица был уже за спинами прикрывавших его товарищей, он вдруг ощутил сильный удар в правое бедро. Будто кто-то со всей силы попал ему в мышцу камнем или чем-то подобным. От неожиданности Макс упал, уткнувшись лицом в траву, до машины оставалось несколько шагов. Он попытался вскочить на ноги, но был очень сильно удивлен – нога просто отказывалась его слушать. Поняв, что нужно двигаться, Перепелица быстро пополз к рядом стоящей машине. Боль нарастающим жаром постепенно растекалась по всей ноге.

Карл, отстреляв очередную обойму, обернулся и увидел быстро ползущего Перепелицу, но он не придал этому никакого внимания. Теперь Перепелица должен был прикрывать их рывок, но он почему-то полз. Не дождавшись сигнала Перепелицы, Карл с Валькой, пятясь, начали медленно отступать в направлении машины. Макс не смог подняться на ноги, но сев на траву, перезарядился и наконец открыл беглый огонь.

Лежащий неподалеку от Перепелицы Егоров хотел опять прикрыть товарищей, но наступающая на него троица настолько грамотно обрабатывала его огнем, что он практически не мог поднять голову.

Нужно было что-то делать. Близость атакующих была уже очень опасной. Решение пришло само собой, когда Егоров увидел, что один из нападающих, присев на колено, готовит к пуску РПГ. Не теряя ни секунды, Егоров перекатился вправо и, воспользовавшись сменой позиции, выпустил короткую очередь в сторону атакующих. Три пули вошли в грудь боевика, бородач обмяк и, выронив гранатомет, завалился на спину. Егоров шумно выдохнул и дал пару коротких очередей по оставшимся двум.

Потрепанная троица наконец отошла к машине. Карл помог раненому Перепелице забраться в кузов, Валька рьяно опустошал содержимое очередного рожка.

– Прикрой! – крикнул он, меняя пустой рожок. У Карла в «Стечкине» оставалось около семи патронов, стараясь с максимальной эффективностью и точностью использовать их, он отстрелялся, присев на одно колено. Покончив с боезапасом, Карлов перевел взгляд на стоящего рядом Валентина, который, передернув затвор автомата, был готов открыть огонь.

Внезапно голова Валентина сильно дернулась, и со стороны его левого виска в воздухе образовалось розовое облако. Парень тут же стал заваливаться на землю. Карл в рывке успел его подхватить, не дав упасть на землю. Перепелица, прикрывающий их из кузова, кинулся на помощь Карлу, невзирая на раненую ногу. Вдвоем они втолкнули парня в кузов грузовика.

– Егоров, давай за баранку! – заорал Карл и, взяв в руки автомат Валентина, начал яростно отстреливаться из кузова. Егоров слышал приказ, но подняться ему по-прежнему не давали. Выпустив две короткие очереди, он ранил еще одного из своей тройки. Покинув свою позицию, он быстро пополз под машиной, до левого переднего колеса и, выкатившись из-под него, резко вскочил на ноги. Открыв водительскую дверь, он стремительно запрыгнул в кабину и, сняв машину с нейтралки, был готов к старту. Рядом раздался хруст бьющегося стекла, которое острыми брызгами распространилось по кабине. Машинально зажмурившись, Егоров ощутил сильный толчок в области левого плеча и понял, что словил пулю.

– Мне нужен кто-то в кабине! – изо всех сил заорал он. В этот момент очередной рой свинца разбил стекло правой двери и посек осколками его лицо. Егоров опять зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, как в открывающуюся дверь вваливается грязный и потрепанный Кречет.

– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, братишка! – закричал от радости Егоров, глядя на измазанное грязью лицо Кречета.

– Я тебя тоже! Жми, Егор, или мы сейчас здесь все ляжем! – заорал Кречет, захлопывая дверь.

Машина с пробуксовкой выкинула несколько комков земли из-под колёс и рванула с места. Быстро удаляясь с лесной поляны, поливаемая градом пуль она сильно подскакивала на ухабах. Несясь обратно по лесной дороге, они слышали нарастающий шум вертолетных лопастей. Четыре Ми-24-х, на бреющем, пролетели над ними, и уже через несколько мгновений автоматную трескотню накрыл грохот ракетных залпов.

Авиация вступила в действие, не оставляя камня на камне. Через несколько минут все прекратилось и наступила относительная тишина, но людям в машине было уже безразлично. В кузове все молчали, мерно покачиваясь на кочках, говорить совсем не хотелось. Вымазанные в грязи и собственной крови, они смотрели кто куда, но только не друг на друга.

Молчаливый Перепелица, достав нож, отрезал автоматную лямку и перетянул своё раненое бедро. На другой стороне скамейки трясся задумчивый Спирин, рядом с ним сидел Карл.

Карлов опустил голову и смотрел себе на колени, на которых лежал Валентин. Из небольшого отверстия в височной части его головы тонкими струйками сочилась кровь. Его остекленевший взгляд смотрел в сторону колышущегося от ветра тента, где медленно удалялся темнеющий лес. Карл последний раз взглянул в лицо парня и закрыл ладонью его безжизненные глаза.

6. Аэродром

За окном медленно тянулась бесконечная вереница автомобилей, Карлов вновь вернулся к действительности, оторвавшись от нахлынувших воспоминаний. Заметив пристальный взгляд Сергея в зеркале заднего вида, он продолжил прерванный разговор.

– На чем мы остановились Сережа? – спросил он.

– На хвосте, Александр Владимирович. Точнее сказать, на слежке.

– Точно! Если со мной что-то произойдет, и ты узнаешь это первым, пожалуйста незамедлительно сообщи об этом ребятам. Все контакты сразу же прервать, минимум на полгода.

– Это может быть действительно настолько серьезно, шеф?

– Люди нашей профессии от инфаркта не умирают. Сам знаешь, мы ведь не в бирюльки играем, да и последние сделки с нашим ближневосточным клиентом вызывают у некоторых сильное раздражение. Он сейчас очень активен на международной арене, и его затруднительное положение, которое он пытается поправить с нашей помощью, тоже привлекает излишнее внимание. Короче говоря, сейчас все складывается не в нашу пользу, и я думаю, что у наших заокеанских друзей уже давно большой зуб на нас или, точнее сказать, на меня.

– Александр Владимирович! Может, тогда перестрахуемся? Нырнем сейчас, и нет нас!

– Я, конечно, не против, и устал уже от этого всего тоже. Честно говоря, хочу большой отпуск, плавно переходящий в пенсию. Сейчас нам нужно избегать таких нейтральных территорий, как Швейцария. Здесь опасно. Они, как говорится, и вашим, и нашим. Но ничего не поделаешь, изрядная доля наших финансов находиться именно здесь. Эти последние сделки, из-за которых я сейчас лечу, очень важны. У нас по ним серьезные обязательства, так просто спрыгнуть нельзя. Люди важные, с большими связями, нельзя!

– Понятно, шеф. Как я понял, выбора особого нет, – удрученно выдохнув, согласился Сергей.

– Правильно понял. Вот закроем дела, и можно будет по этой линии на определенное время прерваться.

– Александр Владимирович, может, мне с вами полететь? И почему вы не нормальным рейсом, а выбрали этот частный двухмоторный самолетик?

– Ну, во-первых, я этого парня уже несколько лет знаю, летаю с ним часто. Во-вторых, скажу так, мои грехи меня одного на дно должны тянуть. Два месяца назад случай был с учеными-ядерщиками, они там на востоке кое-кому мирный атом помогали осваивать. Их шестеро было, научных работников, а не военных преступников или как сейчас это популярно говорить, консультантов! А за что еще сто семьдесят невинных душ не приземлилось? Так вот, если они меня к праотцам хотят отправить, то другие тут ни при чем, – немного эмоционально, пояснил Карлов.

– Понятно, шеф.

– Слушай, мы пока здесь болтаем, я на свой самолет не опоздаю? – спросил он, быстро глянув на наручные часы.

– Без проблем, Александр Владимирович. Времени еще предостаточно! – ответил водитель, приветливо улыбаясь в зеркало заднего вида.

– Давай-ка, Сережа, наверное, уже выбираться отсюда.

– Так точно, шеф.

«Майбах» легко вырулил с места парковки и остановился на светофоре. Позади в этом же ряду, черная «БМВ» также съехала со своего парковочного места. Вереница машин стояла в напряжении, ожидая зеленого света, который должен был вот-вот загореться. И вот это произошло, автомобильная река, медленно наращивая скорость, потекла дальше.

На следующем светофоре черная «БМВ» заметно улучшила свою позицию, теперь она находилась от «Майбаха» уже через две машины. Здесь перекресток был дополнен трамвайной линией, красный свет горел много дольше, нужно было пропустить трамваи, идущие в обе стороны. Следовавший с правой стороны железный гигант, довольно быстро пересек перекресток, но левосторонний задерживался. Он ожидал посадки нерасторопных пассажиров. Сергей бегал взглядом по перекрёстку в ждании, когда тронется левосторонний. Как только это произошло, «Майбах» рванул с места. Тремя секундами позднее, яростно звеня, через перекресток промчался второй трамвай, не выключая свой сигнал, водитель пытался пресечь очередные попытки нарушения правил. Люди в черной «БМВ» сильно нервничали, но повлиять на ситуацию уже никак не могли. Машина Карлова скрылась на другой стороне улицы, свернув несколько раз на второстепенные, Сергей благополучно оторвался от хвоста. Через несколько перекрестов поймав «зеленую волну», автомобиль Карлова вновь продолжил свой путь.

Минуя комплекс из нескольких самолетных ангаров, Карлов в сопровождении Сергея вышел к большому летному полю, разделенному на несколько секторов. Здесь, прямо у кромки, была припаркована разнообразная летная техника, в основном среднего и мелкого калибра. Среди этих одно- и двухмоторных самолетов должен был находиться тот, на котором Карлову предстояло отправиться в предстоящую командировку.

Подобного вида самолёты очень распространены по всему миру, их можно встретить практически везде, будь то мегаполис или небольшой городок. Несложное управление, простота в обиходе и ремонте – вот несколько факторов, которые сильно повлияли на их популярность как среди профессионалов, так и среди хобби-пилотов. На них дают летные уроки и используют их из-за практичности в разнообразных целях, как говорится, по своему усмотрению. Это может быть доставка небольших грузов или перелёт с несколькими пассажирами. В зависимости от модификации подобные самолеты имеют от двух до шести посадочных мест и один, два или даже три двигателя.

Карлову не пришлось долго искать свой, определить его было несложно. Пилот уже стоял рядом, ожидая клиента и поглядывая то на часы, то на копошение техника. Это был высокий, худощавый молодой мужчина, на вид ему было около тридцати пяти. Смуглый цвет кожи и хорошо ухоженная эспаньолка придавали ему некую южную аристократичность. Длинные черные волосы были ловко перехвачены бейсбольной кепкой, надетой задом наперед, а солнцезащитные очки прикрывали его томные мутно-зеленые глаза.

Этот знойный брюнет был владельцем очень популярной частной летной школы, большей частью клиентов которой являлись представительницы прекрасного пола. И их можно было понять! Обернувшись на звук приближающихся шагов, пилот приветственно махнул рукой и сделал несколько шагов навстречу. Карлов слегка улыбнулся и сняв на ходу свой плащ, перекинул его вместе с кейсом в левую руку. Сблизившись, они пожали друг другу руки, Сергей ограничился приветственным кивком, оставшись стоять чуть поодаль.

– Ну, как дела, мой друг? У тебя все готово? – спросил Карлов пилота, не выпуская его руки.

– Да, все отлично. Я готов, – ответил молодой человек, широко улыбаясь. Их только начавшийся разговор внезапно прервал человек в синем комбинезоне, до этого момента крутившийся около самолета.

– Все в порядке, можете лететь, – произнес он, вытирая замасленные руки.

– Что-то было с самолетом, Жоэль? – поинтересовался Карлов.

– Он сказал, что должен его проверить. Честно сказать, я подумал, что это ваше распоряжение, – слегка недоумевая, ответил Жоэль, провожая взглядом уходящего техника.

– Да, ну и прекрасно! Скажи, мой друг, можем мы воспользоваться другой твоей машиной? – как ни в чем не бывало предложил Карлов.

– Да, конечно. Мы можем взять вот тот, который стоит чуть дальше. Я сегодня утром провел на нем двухчасовой урок, он в полном порядке. Только чуть слабее и меньше, если вас это устроит, – ответил Жоэль, указывая рукой на стоящий неподалёку самолет.

– Прекрасно, мне подходит. Главное, летает! – похлопывая пилота по плечу, согласился Карлов. Сергей, стоящий чуть позади, с интересом наблюдал за разговором шефа, в котором ровным счетом ничего не понимал. Его всегда удивляло, как легко Карлов мог перескакивать с одного языка на другой, причем без разницы, где бы он ни находился. Эта способность к языкам проявилась у Карлова еще в раннем детстве, затем он активно развивал ее в школе, после чего в суворовском и военной академии. Через некоторое время это вылилось в своеобразное хобби, которое серьёзно пригодилось в дальнейшей жизни.

– Ну что же, если вы не против, то я должен отметиться в диспетчерской насчет другой машины. И мы можем сразу лететь! – потирая ладони, сказал Жоэль.

– Сколько тебе понадобится на это, мой друг?

– Я думаю, минут десять, не больше.

– Отлично, мы подождем здесь, – согласился Карлов, кивая Сергею.

– Я быстро, – сказал Жоэль и тут же направился куда-то быстрым шагом. Проводив удаляющегося пилота взглядом, Сергей с взволнованным лицом подошел к шефу.

– Что-то случилось, Александр Владимирович?

– Да уж. Если есть сомнения, значит, сомнений быть не может! Полечу на другом, – ответил Карлов задумчиво.

– Шеф, вы только отзвонитесь, когда будете на месте.

– Как только буду в отеле, то сразу. Ты же знаешь, я мобильными не пользуюсь.

– Как-то это все странно, Александр Владимирович!

– Не волнуйся, Сережа! Все в порядке, меня ребята встретят. Жоэль опытный пилот, я давно его знаю. А ты давай, вернешься и сразу на исходную!

– Так точно, шеф! – бодро отчеканил водитель.

Они еще некоторое время обсуждали детали возвращения Карлова, разговор продолжился пока не вернулся Жоэль. Пилот сообщил, что все в порядке и можно вылетать. Карлов и Сергей пожали на прощание друг другу руки, и водитель остался стоять на краю поля, наблюдая за взлётом машины.

Через несколько минут машина завелась и, выехав на взлетную полосу, медленно развернулась. Когда машина уже на большой скорости опять поравнялась с Сергеем, Карлов еще раз махнул ему рукой из окна кабины. И вот, самолет оторвался от земли и, стал стремительно подниматься в небо, одновременно уменьшаясь в его синеве. Через несколько минут он окончательно исчез из виду.

Сергей еще раз посмотрел в след и подумал про себя: «Странный человек Карл. Денег столько, что мог себе личный парк позволить из “Суперджетов”, и проблем бы не было. А теперь вот полетел на этой этажерке!»

Медленно шага по дороге к машине, Сергей закурил.

В это же время на противоположной стороне летного поля, предназначенного для спасательных и медицинских вертолетов, четверо мужчин быстрым шагом направлялись к группе вертолетов швейцарской спасательной службы. Все они были облачены в красные комбинезоны, но ни у кого из них не было в руках реанимационного чемодана или чего-то подобного, обычно ассоциирующегося со спасательной службой. Первая пара шла налегке, двое других несли не очень свойственную спасателям ношу. Длинноволосый парень с маленькими очками на переносице нес хромированный чемодан, а через его левое плечо была перекинута сумка для лэптопа. Идущий рядом с ним был заметно постарше и держал в правой руке большую спортивную сумку черного цвета.

Вся группа молча двигалась в сторону стоящих неподалеку вертолетов. Первые двое, подойдя к одному из вертолетов, открыли машину и заняли места, соответствующие пилоту и его помощнику. Вторая двойка расположилась в салоне. Через несколько минут вертолет взял старт и, набрав высоту, покинул воздушное пространство аэродрома. Молодой человек, сидевший в салоне, поправил очки на носу и, собрав длинные волосы в хвост, включил лэптоп.

– Поторопитесь, у нашей игрушки не очень большой радиус действия. Он должен быть хотя бы в поле нашего зрения, – громко сказал он, пытаясь быть услышанным из-за общего шума.

– Расслабься, Горан! Отключать двигатель будем не сейчас, а над Альпами, и до этого момента я его еще десять раз догнать успею, – также громко ответил ему пилот, лицо которого было усыпано веснушками.

– Как знаешь, Сэм. Ты главный, тебе решать, – Горан умолк, посмотрев на монитор он перевёл взгляд на товарища, сидящего рядом.

Тот в недоумении пожал плечами и посмотрел в окно. Вертолет быстро удалялся от умытого ночным дождем и поблескивающего в лучах утреннего солнца Цюриха.

7. Водопад

– А все-таки, в чем секрет, Лен? Ведь ты почти не смотришь на карту, а идем мы так, будто все время здесь ходили.

– Да просто память хорошая, Ром. Смотришь внимательно один раз, а потом просто запрещаешь себе на нее смотреть. А через некоторое время уже привыкаешь, ищешь подсказки, тут же, на местности и сверяешь их в голове. Без тренировки, конечно, не обойтись, – ответила она, разворачиваясь на ходу.

– Как у такой красивой и умной девушки, филолога по образованию, появилась тяга к топографии и ориентированию на местности? Честно сказать, до встречи с тобой я думал, что это больше соответствует мужской натуре, да и то не во всех случаях, – продолжил он, щурясь от солнечного света.

– Прав, бесспорно. Я таких тоже не встречала, но ты ведь сам говоришь, что я особенная!

– Всегда и во всем! – не без удовольствия в голосе сказал Роман, прикрывая ладонью глаза.

Она сделала два шага к нему навстречу и, оказавшись совсем рядом, обвила его шею руками. Пауза затянулась перерастая в нежный поцелуй, являющийся логическим завершением объятий.

– За такое количество скрытых комплиментов с вашей стороны, так уж и быть, я открою вам мой небольшой секрет, – полушепотом сказала Хелен, глядя в глаза мужу.

– Я весь горю от нетерпения! И не только от него!

– Ну если честно, то это как хобби, наверное. Давно началось, с детства, я все за Сашкой повторяла. Ну и вот результат.

– Ну да, ты рассказывала, но я не думал, что это было так серьезно, – согласился Роман, нехотя выпуская жену из своих объятий.

Она повернулась к нему спиной и, поправив лямки своего рюкзака, присела на одно колено. Развязавшийся шнурок левого ботинка угрожающе болтался. Через несколько мгновений он был успешно завязан, и супруги продолжили путь.

– Ну представь себе, мой старший брат, всегда сильный, умный и справедливый. Саша был для меня примером практически во всем. Он с самого детства мечтал стать военным, и не просто, а десантником. Попасть туда, сам знаешь, было непросто, вот он и тренировался как сумасшедший. А я везде за ним, одним словом, настоящая пацанка была!

– Эх, я в детстве после всех этих фильмов тоже хотел стать десантником, пограничником или на худой конец следователем, – с улыбкой согласился Роман.

– Ну и вот. Он на всякие там тренировки, в лес, в горы, а я за ним. Прыжки с парашютом, спортивное ориентирование, он у нас по нему даже чемпионом области был. Короче говоря, у парня была мечта или даже цель, он к ней стремился. Я десантником, конечно, быть не хотела, но сказать, что это все было мне неинтересно, я не могу.

– Понятно.

– Можешь себе представить, у меня в шестнадцать лет уже пять прыжков было!

– Могу, Лен, но только представить. У меня и по сей день нет ни одного. Не сказать, что я высоты боюсь, но это явно не мое.

– Это дело наживное, можно поправить, если хочешь. Теперь знаю, что подарю тебе на следующий день рождения. Да и потом, у такого талантливого мужа, каким вы, бесспорно, являетесь, жена должна быть тоже талантливой или?.. – продолжала она, повернувшись к нему.

В ее глазах бегали озорные огоньки, а уголки губ скрывали еле заметную улыбку.

– У меня самая красивая, умная и талантливая жена! – с нескрываемой гордостью и удовольствием ответил Роман и вновь поцеловал ее.

Вокруг вовсю щебетали птицы, радуясь солнцу, которое выглянуло из-за соседнего склона.

– Как долго еще до обещанного водопада, моя прекрасная проводница?

– Если с паузами, как эта, то где-то около часа. Если их сократить, то минут через тридцать или сорок. Хотя, признаться, я лично сокращать их не хочу. А вы?

– Ни в коем случае! Я бы их даже слегка удлинил.

– Мне нравится ход ваших мыслей, но страсть как хочется увидеть этот водопад.

– У меня предложение. Исключение или сокращение пауз считаю нежелательным, но готов следовать за вами быстрым темпом хоть на край света!

– Тогда за мной, мой верный спутник! – сказала Хелен, кивком указывая на тропу.

Через несколько минут супруги стали углубляться в хвойный лес, густо покрывший склон горы. Здесь, под мощными кронами елей, было еще прохладно и даже влажно. Утреннее солнце с трудом пробивалось сквозь мохнатые хвойные лапы, оставляя на земле редкие желтые пятна.

Тропа, виляющая между деревьями, круто брала вверх, и, хоть рюкзаки спутников не имели большого веса, но угол наклона давал о себе знать. Они медленно шли гуськом, перебрасываясь редкими фразами и восторгаясь красотой и тишиной леса. И действительно, дальше в чаще было ещё тише. Птицы пели осторожней, как бы боясь нарушить эту сказочную тишину, пропахшую хвоей и грибами. Окружающая обстановка невольно располагала к молчанию, причем не только со стороны посетителей, но и обитателей леса.

Через некоторое время тропа пошла серпантином, двигаться стало заметно легче. Преодолев очередной крутой вираж, супруги оказались на верхушке лесистого склона. Это место являлось хребтом горного отрога и выглядело как небольшая полянка. Солнце властвовало здесь безраздельно, и высокая трава, разукрашенная разными полевыми цветами, была наполнена жизнью. Жужжание насекомых и щебетание птиц, облюбовавших себе это место радовало слух двух туристов.

Вокруг раскинулась горная панорама, теряющаяся далеко за горизонтом. Альпы, до этого момента скрывавшие свое величие, вдруг заявили о себе так громко, что у супругов произошел некоторый шок от увиденного. Старшие братья и сестры этой мохнатой горки, заботливо обступили ее со всех сторон. Вся горная гряда четко просматривалась, демонстрируя свои красоты. Лесистые или скалистые с проседью снегов и прядями длинных каменных осыпей, все они подпирали голубое небо своими могучими фигурами.

– Да! Здесь может получиться несколько очень хороших панорамных кадров, – с неподдельным восхищением сказал Роман, крутясь вокруг и снимая на ходу лямки своего рюкзака.

– Ну а как же ваша проводница? Вы оставите ее без фотографий на столь прекрасном фоне?

– Об этом не может быть и речи! Проводница, вне всяких сомнений, имеет приоритет.

– Ром, мы просто обязаны сделать здесь паузу! – сказала Хелен, сбрасывая рюкзак и падая в высокую траву, широко раскинув руки.

Бутерброды и кофе, заготовленные с раннего утра, казались просто божественными.

– Могу себе представить грядущий водопад! Он, наверное, достоин обложки GEO, – в предвкушении сказал Роман.

– Да, кстати, по поводу водопада. Слышишь? – хитро глядя на мужа, спросила проводница.

– Нет, а что?

– Сейчас, когда порывы ветра чуть стихнут, прислушайся, – сказала Хелен, поднимая указательный палец вверх.

– Ты хочешь сказать, это он? – оживленно спросил Роман, прислушиваясь.

– Ну что, начнем спуск или останемся здесь ненадолго? – кивая, спросила она.

– Как пожелает моя прекрасная проводница! – чуть приподнимаясь на локте, ответил Роман.

– Ну тогда еще десять минут, и спускаемся.

Спуск с горы, как обычно это и бывает, проходил гораздо легче и быстрее. Подгоняемые нарастающим шумом спрятавшегося где-то водопада, супруги заметно прибавили шаг. Через несколько минут он уже не только слышался, но и чувствовался легкой прохладой и влажностью. Попытки как-то его разглядеть были тщетны, пушистые лапы елей все время скрывали его от их любопытных взглядов.