Общая теория психотерапии. Том 2

Основные блоки подготовки специалистов-психотерапевтов

По результатам многочисленных тематических обзоров, а также многолетней педагогической деятельности атора в секторе профессионального психотерапевтического образования, наиболее эффективной представляется следующая общая схема построения программы высшего или приравниваемого к высшему психотерапевтического образования (в данном случае используется образец программы подготовки психотерапевтов по профилю интегративной – полимодальной психотерапии).

Теоретический блок образовательного процесса представлен: общей теорией психотерапии со всеми ее компонентами; возможностями углубленной проработки функциональной концепции психического с внятными объяснительными моделями основных и наиболее востребованных психотерапевтических эффектов; такими же моделями наиболее распространенных психотерапевтических методов с проработкой вариантов существенного повышения их эффективности; функциональными моделями профессиональной психотерапевтической деятельности по основным профилям такой деятельности.

Содержание теоретического блока представлено соответствующими дисциплинами (модулями), которые включает: дисциплины (модули), относящиеся к базовой части программы; дисциплины (модули), относящиеся к специальной части программы; и дисциплины (модули), относящиеся к ее вариативной части. Специфика научной, педагогической, организационной, а также экспертной профессиональной психотерапевтической деятельности представлена в основном в дисциплинах и модулях специальной и вариативной части теоретического блока программы высшего и приравниваемого к высшему профессионального образования.

Каждая дисциплина в свою очередь представлена определенным набором учебных модулей – проработанных стандартных циклов профильного обучения. Каждый учебный модуль включает определенное число кредитов – компактных образовательных микроциклов, удовлетворительное усвоение которых является основанием для получения необходимых зачетных единиц обучающимся по программе высшего или приравниваемого к высшему профессионального психотерапевтического образования.

Практический блок образовательного процесса включает следующие дифференцированные виды практики.

Практика, относимая к базовой части образовательной программы: проработка основных моделей – в том числе заведомо неэффективных и неэкологичных, а также эффективных и экологичных – профессиональной деятельности психотерапевта-практика; проработка этапов формирования профессионального мастерства; психотерапевтические тренинги по развитию основных компонентов личностного статуса «Я-профессионал»; классы профессионального мастерства в модели «психотерапевтическая лаборатория» с максимальным вовлечением курсантов в прорабатываемые аспекты психотерапевтического процесса; отработка базовых психотерапевтических техник и технологий с использованием «формуляра учебных проблем» или «кейсов», и возможностью оперативной педагогической коррекции; личная терапия курсантов (учебная), осуществляемая в режиме «психотерапевтической лаборатории»; собственная психотерапевтическая практика курсантов (учебная) с интервизией и супервизией; собственная супервизорская практика (учебная) с экспертной оценкой супервизорского процесса; практика участия и проведения модифицированного варианта балинтовских групп; практика психотехнического и комплексного анализа психотерапевтического процесса; собственная психотерапевтическая практика с проведением психотехнического и комплексного анализа эффективности проводимой психотерапии и обобщением полученных результатов; преддипломная практика и выполнение дипломной работы по специализации «Оказание психотерапевтической помощи».

Практика, относимая к специальной части программы: исследовательская практика; практика разработки, реализации и защиты исследовательского проекта по избранной тематике (дипломная работа выпускника программы высшего или приравниваемого к высшему образования по специализации «Научно-исследовательская деятельность в сфере профессиональной психотерапии»); специальная педагогическая практика с супевизорским сопровождением по избранной тематике и обобщением полученных результатов (дипломная работа выпускника программы высшего или приравниваемого к высшему образования по специализации «Образовательная деятельность в сфере профессиональной психотерапии»); специальная организационно-управленческая практика с супевизорским сопровождением по избранной тематике и обобщением полученных результатов (дипломная работа выпускника программы высшего или приравниваемого к высшему образования по специализации «Организационно-управленческая деятельность в сфере профессиональной психотерапии»).

Практика, относимая к вариативной части программы: практика усвоения необходимых навыков по реализации технологических блоков интегративной психотерапии в дифференцированных клиентских группах; педагогическая практика в избранном сегменте подготовки специалиста-психотерапевта; актуальная исследовательская практика в избранном сегменте научной деятельности; актуальная практика организационно-управленческой деятельности по избранной спецификации.

Что же касается существенно более компактных циклов дополнительного или непрерывного профессионального образования, то обозначенные компоненты образовательного процесса могут быть представлены здесь в виде отдельных модулей общей образовательной программы, либо – более или менее целостных фрагментов таких модулей.

Важным моментом является такая аргументированная позиция, что к программам профессионального психотерапевтического образования допускаются лица, соответствующие правилам допуска к профессиональной психотерапевтической деятельности, в том числе – при наличии первого высшего образования, что является некой гарантией присутствия у претендента необходимого общего кругозора, культуры и жизненного опыта, а также навыка по усвоения значительных объемов информации высокого уровня сложности.

Обеспечение качества психотерапевтического образования

По данному направлению профессиональной деятельности нами обосновывается тезис о том, что высокое качество профильного образования и особенно сектора профессиональной подготовки специалистов психотерапевтического профиля обеспечивается:

• качеством информационного контента (концепции и концепты общей теории психотерапии), соответствующего самым строгим требованиям в отоншении научного обоснования и состоятельности представленного здесь теоретического и прагматического содержания;

• качеством образовательных программам, в частности, разработанной системой стандартов психотерапевтического образования;

• качеством подготовки преподавательского состава, реализующего программы психотерапевтического образования;

• инструментами контроля качества в сфере образовательной деятельности: предварительного контроля (аккредитация образовательных программ, аттестация преподавательского состава), текущего контроля (супервизия образовательного процесса, процедуры тестирования курсантов, зачеты, экзамены), итогового контроля (итоговая оценка знаний, умений, навыков профессиональной деятельности, аттестация на статус специалиста-психотерапевта с оформлением допуска к профессиональной деятельности).

В данной связи важным компонентом системы управления качеством психотерапевтического образования является подготовка кадров экспертного уровня, способных разрабатывать, реализовывать и оценивать соответствующие образовательные программы.

Заключение по пятому разделу

Настоящий раздел раскрывает содержание четвертого матричного уровня общей теории психотерапии – актуального профессионального поля, – ориентированного на содержание профессиональных знаний-умений-навыков специалиста-психотерапевта.

Такого рода прагматическое содержание выводится из разработанной и представленной на рассматриваемом матричном уровне ОТП концепции управления качеством психотерапевтической деятельности. То есть данный компонент ОТП выполняет важную функцию системообразующего организационного стрежня для прописываемых здесь технологий и инструментов управления качеством психотерапевтической деятельности.

Содержание настоящего раздела, таким образом, обосновывает состоятельность общей теории психотерапии по следующим группам используемой системы критериев соответствия.

В отношении второй группы критериев, оценивающих принадлежности общей теории психотерапии к системе кодифицированных научных знаний, фиксируется состоятельность представленных здесь концепций, технологий и инструментов – пятой позиции, предписывающей необходимость их соответствия принципу системности.

По третьей группе критериев, оценивающих уточняющие характеристики предметной сферы психотерапии, фиксируется соответствие по шестой позиции, предписывающей возможность выведения основных профессиональных установок и институций, адекватное нормативное оформление профессиональной психотерапевтической деятельности.

Далее можно говорить о соответствии теоретических и технологических конструкций настоящего уровня ОТП пятой группе критериев по трем главным позициям (в схеме критериев Д. Прохазки и Дж. Норкросса – первому пункту).

Также необходимо отметить соответствие рассматриваемых здесь компонентов ОТП некоторым существенным характеристикам внутреннего вектора дифференциации-интеграции (седьмая группа критериев, третья позиция), сфокусированных на возможности давать адекватные представления об универсальных теоретических и технологических составляющих психотерапевтического процесса.

Основным достижением настоящего раздела является соответствие по восьмой группе критериев, оценивающих степень проработанности организационных концептов общей теории психотерапии: позиция (1) – наличие проработанной концепции и действенных инструментов по управлению качеством психотерапевтической деятельности.

Раздел VI.

Компоненты общей теории психотерапии пятого матричного уровня – нормативно-этического

Вводные замечания

Основные компоненты настоящего матричного уровня ОТП – концепция психоэтики, декларация прав клиента и универсальная модель этического кодекса в психотерапии – были разработаны нами в ходе реализации завершающих этапов Базисной НИП, на которых основное внимание уделялось этическому содержанию и соответствующему оформлению психотерапевтической деятельности.

В ходе выполнения данного исследовательского фрагмента, психоэтика – в функциональном смысле – определялась нами как учение о нравственной стороне психотехнологической деятельности человека, разрабатываемое на основании важнейших принципов и компонентов общей теории психотерапии. Фактически данное определение означает, что концепция психоэтики в полной мере учитывает: обновленную «информационную генетику» и функциональную сущность психического; необходимость крайне бережного и экологически выверенного отношения к психике, тем более в тех видах профессиональной деятельности, которые связаны с рисками развития соответствующих негативных эффектов; необходимость обоснования, разработки и утверждения достаточно строгих этических регламентов любой психотехнологической и, безусловно, профессиональной психотерапевтической деятельности.

Настоящее определение, следовательно, означает еще и то, что концепция психоэтики в своем завершенном виде генерирует функциональные смыслы и принципы нормативного регулирования в сфере психотерапевтической и любой другой психотехнической деятельности. Согласно таким принципам психоэтическое целеполагание безусловно и постоянно должно присутствовать в фокусе внимания специалистов-психотерапевтов. То есть идеологией психоэтики должно быть пронизано концептуальное, технологическое и нормативное обеспечение процесса психотерапии и других ментальных дисциплин. Сама же психотерапия в свете всего сказанного должна быть генератором, ключевым носителем и активным проводником идеологии психоэтики в стремительно расширяющемся поле агрессивных психотехнологий.

Актуальный исследовательский контекст

Необходимость обращения к теме психоэтики в первую очередь связана с обстоятельствами, которые с известными оговорками можно обозначить как внешние и которые имеют крайне неблагоприятную тенденцию стремительного и неконтролируемого кризисного развития с предсказуемым катастрофическим итогом.

Речь здесь идет о глобальных экологических проблемах, эффективное решение которых невозможно без «прорывных» достижений в сфере эволюционной этики: экологии разума (Г. Бейтсон, 2005, 2016), психоэкологии, психоэтики, но также и о процессе распространения деструктивных социальных эпидемий Новейшего времени, на наших глазах перерастающим в главную угрозу существующему социальному порядку.

Нет никакого сомнения в том, что, с одной стороны, мы являемся свидетелями абсолютно беспрецедентного роста степени агрессивности среды – и в большей степени даже информационной среды, нежели природной. С другой стороны, мы наблюдаем все более ускоряющуюся динамику разрушения адаптивного потенциала (или потенциала здоровья) человеческой популяции, притом что какого-либо ощутимого успеха в сфере противодействующих усилий – а по другим, более жестким оценкам речь идет о вполне очевидном провале таких усилий – идейное и технологическое содержание как Третьей, так и Четвертой промышленных революций нам так и не принесло. И мы также абсолютно уверены в том, что только лишь радикальный разворот упомянутых двух векторов цивилизационного развития – в сторону существенного снижения степени агрессивности среды и «прорывного» улучшения адаптивных кондиций современного человека и общества – способен изменить обозначенную здесь тревожную ситуацию в позитивном направлении. А такой разворот возможен лишь с разработкой и принятием идеологии психоэтики, выстроенной на основе обновленной «информационной генетики» общей теории психотерапии.

Далее необходимо иметь в виду, что наиболее агрессивный агент внешней среды – рынок деструктивных психотехнологий – в последние десятилетия не только увеличивался в объемах, но и непрерывно расширялся по ассортименту используемых технологий. Озабоченность по этому поводу выражали многие известные ученые и философы, в том числе известные специалисты в области лингвистики, технологий контроля сознания Н. Хомский (1989), С. Хассен (2001), Н. Д. Узлов (2011). Этими специалистами в конце прошлого и начале нынешнего века отмечался взрывной рост использования психотехнологий, ограничивающих свободу человека: информационного манипулирования сознанием и поведением человека, деструктивного социального влияния, манипулирования личностью, манипуляции сознанием, скрытого управления человеком, тайного принуждения личности, контроля сознания, «промывания мозгов», рефлексивного управления, психоинжиниринга, психологического кодирования, несанкционированного программирования, «зомбирования», «шизофренизации» массового сознания, «теневой» психологии, создания виртуальных «групп смерти», создания компьютерных игр, стимулирующих суицидальные тенденции и проч., при том что сектор конструктивных психотехнологий – в первую очередь профессиональной психотерапии, психологического консультирования, экологически выверенных трениговых технологий и, с некоторыми оговорками, воспитания и образования – так и не был надежно отграничен от деструктивного психотехнологического сектора. В теоретических концептах, на которых базировались данные технологии, вопросы современного понимания, сохранения и развития крайне важной категории индивидуальной свободы в ходе прохождения соответствующего психотехнологического цикла, в должной степени не прорабатывались, в силу чего некоторые чрезмерно критически настроенные авторы до самого последнего времени причисляли психотерапию, консультирование и тренинги к полюсу манипулятивных психотехнологий, сродни технологиям «промывания мозгов».

В данной связи еще один «внутренний» импульс к углубленной разработке рассматриваемой темы исходит уже от профессионального сообщества психотерапевтического и психологического профиля, озабоченного проблематикой отделения «зерен» собственно профессиональных технологий от «плевел» парапрофессиональной практики. В недрах этого сообщества – медленно, с досадными перерывами и возвратами к «спасительной» идее запретительной правоприменительной практики в отношении сомнительных, не легализованных должным образом психотехнологий – вызревает общее мнение о том, что простого решения данной проблемы не существует, и что желаемое, устойчивое и набирающее интенсивности перераспределение рынка психотехнологий в пользу психотерапии возможно лишь в результате подлинных прорывов в сфере обеспечения качества профессиональной психотерапевтической деятельности. А значит – и глубокой проработке этической составляющей такой деятельности, ибо, как уже было сказано, та позиция, что категории эффективности и этики в случае психотерапии слабо или вообще никак не соотносятся, есть вредная иллюзия.

Таким образом, именно лидерами профессиональной психотерапии была осознана необходимость углубленной проработки концепции психоэтики, выведения на данной основе обновленных этических принципов и правил оформления профильной деятельности. И далее – воспринят тезис о том, что вот эти обновленные нормы и правила оказания психотерапевтической помощи в итоге окажутся настолько привлекательными для населения, что у представителей иных психотехнических практик просто не останется выбора, кроме как следовать этим этическим правилам.

Соответственно, в среде экспертов, действующих в сфере профессиональной психотерапевтической деятельности, осознается необходимость поиска обновленных подходов и критериев оценки этического содержания психотерапевтической коммуникации, в том числе в отношении механизма власти-свободы, безусловно присутствующего в терапевтических отношениях; оценки влияния используемых здесь психотехнологий на качественные характеристики индивидуального и социального психического здоровья, высокий уровень развития которых, как мы знаем, обеспечивает устойчивость человека и общества к агрессивному влиянию среды, а значит, и более высокие уровни свободы.

Все вышесказанное свидетельствует о том, что профессиональная психотерапия в лице своих лидеров, экспертов и действующих специалистов все более осознает необходимость продвижения и утверждения психотерапии в статусе профессии, которая гарантированно не угрожает, а наоборот, обеспечивает и повышает уровни личной свободы клиента.

Таким образом, модифицированная в соответствии с обновленными рамочными концепциями современная психотерапия – это наиболее свободная, во всех смыслах данного термина, профессия, область наиболее эффективного противодействия манипулятивным тенденциям последних десятилетий, из-за чего она является наиболее востребованной социальной практикой Новейшего времени.

Далее следует иметь в виду, что в области ментальных дисциплин – и в первую очередь в психотерапии и психологическом консультировании – приоритетный этический принцип «не навреди» был реализован за счет введения в данную сферу профессиональной деятельности базовых принципов и требований биоэтики. При этом главные требования здесь заключались в использовании только таких технологий и методов профессиональной помощи, эффективность которых доказана и не вызывает никаких нареканий с позиции прочих этических принципов.

Проведенный нами анализ (А. Л. Катков, 2015) показывает, что несмотря на существенные претензии, предъявляемые к используемой в настоящее время системе оценок эффективности оказываемой психотерапевтической и психологической помощи, последняя выполняет свою главную функцию: определяют и дифференцируют собственно психотерапевтические, психологические, клинические, социальные, экономические и другие учитываемые эффекты, а также позволяет делать однозначные выводы об адекватности конкретного вмешательства или используемой технологии в целом. Методологический инструментарий, позволяющий проводить такую дифференцированную оценку, в основном представляет технологию доказательной исследовательской практики, адаптированную к особенностям сферы профессиональной психотерапии и консультирования. Стержнем данной технологии являются рандомизированные контролируемые испытания, которые призваны решать задачу разнообразия, генетической полноты исследуемых представительств генеральной совокупности, на которую затем переносится полученный результат (например, на популяцию с определенными адаптационными расстройствами). Такая стержневая технология позволяет получить научно обоснованное утверждение в отношении того, что исследуемое вмешательство: 1) действенно, 2) бесполезно, 3) вредно, 4) на сегодняшний день ничего сказать об эффективности данного вмешательства нельзя.

В качестве примера сочетания требований доказанной эффективности и других этических принципов (например, информированного согласия и проч.) можно привести следующие критерии, используемые для определения степени научной обоснованности используемых в психотерапии методов: доказанная эмпирическая эффективность используемых методов; эти методы не основываются на предпосылках, которые не совместимы с научными выводами; эффекты психотерапевтического вмешательства можно объяснить, прибегая к научно обоснованным психологическим теориям; в идеальном случае эти методы обосновываются с помощью так называемых нормопрагматических высказываний, которые выводятся из проверенных нормативных положений (например, из соответствующего профессионального стандарта); цели терапии, которые достижимы с использованием данного метода, этически узаконены, метод этически оправдан; свойства и вероятность ожидаемых негативных побочных эффектов находятся в благоприятном соотношении с ожидаемыми позитивными основными эффектами; объем затрат, которые связаны с применением метода, находится в благоприятном соотношении с ожидаемой пользой (М. Perrez, 1983).

И здесь же мы можем сослаться на следующие параметры, рекомендуемые для оценки психотерапевтической эффективности:

1) действенная эффективность, которая в свою очередь раскладывается на такие категории, как: статистическая значимость измерений, клиническая значимость измерений, процентная доля пациентов с улучшением, спектр действия, стойкость изменения (определяемая по катамнезу), масштабы негативных эффектов; 2) рентабельность, понимаемая как соотношение стоимостных значений пользы к аналогичному показателю затрат; 3) удовлетворенность пациентов; 4) практическая эффективность (т. е. пригодность и эффективность в реальных условиях); 5) этическая приемлемость (R. D. Stieglitz, U. Baumann, 2001).

При этом важно понимать, что сама по себе методология доказательной исследовательской практики позволяет получать значимые ответы даже и без исчерпывающих знаний механизма вмешательства, и в этом смысле она не подменяет фундаментального исследования. Однако фундаментальные исследования, проводимые в сфере профессиональной психотерапии, не могут обойтись без процедуры верификации своих гипотетических положений по стандартам доказательной исследовательской практики, после чего и возможно масштабное внедрение исследуемых психотерапевтических технологий.

Исходя из всего сказанного, разработка сложнейших этических вопросов и концепции психоэтики в психотерапии является своевременной, актуальной и особенно востребованной в формате социальной психотерапии.

Концепция психоэтики

Общая информация

Концепция психоэтики, как понятно из всего сказанного, является одним из основных фрагментов общей теории психотерапии и важнейшим эвристическим следствием теоретических построений первого-третьего матричного уровня ОТП. Концепция психоэтики – а в нашем случае и подлинно научная этика – представлена следующими компонентами: объяснительная модель феномена этики; новая модель адаптивного (этического) интеллекта; этическое содержание и правила оформления психотерапевтической коммуникации; принципы нормативно-этического регулирования психотехнологической деятельности; этическая подготовка специалистов-психотерапевтов, психологов и других специалистов ментального профиля. В этом порядке мы и будем рассматривать перечисленные здесь функциональные компоненты психоэтики.

Объяснительная модель феномена этики в ОТП

Итак, согласно концептуальным построениям первого матричного уровня общей теории психотерапии – объемной реальности и обновленного понимания функциональной активности психического, – каждый актуальный план объемной реальности (т. е. определенная структура пространственно-временного форматирования) имеет свою информационную генетику, обусловленную пластичными характеристиками универсального алгоритма репрезентации базисных характеристик реальности. Генерация таких информационных характеристик является главной сферой функциональной активности психического. Данный универсальный алгоритм представлен в следующей формуле: генеративная активность психического – фиксируемый импульс активности сознания (ФИАС) – феномен субъективного времени – первичная информация – память – личность – актуальные планы «объективной» и «субъективной» реальности (вторичная информация) – модификация ФИАС – генерируемые атрибуты «объемной» реальности. В приведенной формуле ключевой компонент ФИАС выполняет функцию темпорального «гена» и формирует не только пространственную структуру объектного статуса реальности, но и определяет весьма сложные закономерности взаимодействия статусов объемной реальности – субъектного, объектного и потенциально-непроявленного.