Юлька, я и карантин

Наконец, мы добрались до Плотинки. Мы слезли с великов и подошли к воде. Она так сверкала и бликовала на солнце, что мне на секунду показалось, что я на море. Потом я уловил запах, идущий от воды, и с сожалением вспомнил, что это всего лишь грязная речка Исеть. Такая грязная, что мы ее называли “речка…”. Ну, вы поняли.

Мы стояли и улыбались, как два болванчика.

– Блин, как же тут красиво! – воскликнула Юлька.

– Точно. – ответил я, щурясь от света.

Потом мы увидели уток и захотели их накормить. Мы распотрошили мамины бутерброды и стали крошить хлеб в воду.

– Я где-то читала, что уток нельзя кормить хлебом, вообще-то. – задумчиво сказала Юля.

– А чем их тогда кормить? Колбасой?

– Да нет же… надо какую-то фигню варить из крупы что ли…

– Эта фигня называется каша. – подсказал я. Юлька пихнула меня локтем в бок.

– Не умничай. Не каша. Какая-то другая фигня.

Я сказал, что другой фигни из крупы я не знаю, поэтому и предлагаю уткам хлеб. И они пока не жалуются.

– Я тоже не жалуюсь, когда мне мама блины печет, но это же не значит, что мне можно питаться одними блинами. – ответила Юлька. – Это вредно для организма.

– Ну раз это так вредно, тогда клади хлеб обратно в пакет и пошли уже к фонтанам. У нас с тобой есть незаконченное дельце.

Юлька поняла мой намек. Мы снова запрыгнули на велики и проехали по переходу под мостом. Оказавшись на другой стороне Плотинки, мы выбрали скамеечку в тени и устроились на ней. Юлька вытряхнула на колени конфеты и начала их делить на две кучи. Я одним глазом смотрел на фонтаны, а другим наблюдал за Юлькой. Кто ее знает, как она конфеты делит.

Она как будто почувствовала мой взгляд и, не отрываясь от конфет, проворчала:

– Не доверяешь мне, Константин?

– Что ты, Юлия. Беспокоюсь, вдруг ты себе конфет меньше оставишь.

Юлька крякнула.

– У меня с математикой хорошо, не беспокойся.

– Вот именно, что хорошо. У тебя хорошо, а у меня отлично. Лучше доверить дело профессионалу. – важно ответил я.

Юля замерла, держа в руке последние три конфеты. Она посмотрела на меня, а потом вдруг все три конфеты опустила в свою кучку, а меньшую кучку подвинула ко мне и сказала:

– Угощайся, профессионал. И не забывай важное правило: чем больше хвастаешься, тем меньше ешь.

Я вздохнул и решил больше не дразнить Юльку. К счастью для меня, в моей кучке оказалось достаточно много конфет.

Я взял первую конфету и развернул фантик. Покосился на Юльку – она уже засунула свою конфету в рот и жевала ее с довольным видом. Я решил не отставать и тоже приговорил свою конфету. Она показалась мне не просто вкусной, а чуть ли не волшебной! Да и вообще, все вокруг казалось нереальным. После двух месяцев карантина, когда мы, в основном, сидели дома и смотрели на улицу через окно, я вдруг оказался в другом мире.

По мосту с шумом проезжали трамваи и автомобили. По улицам шли люди их было немного, да, но все-таки это были люди! Солнце светило так ярко, как оно светит только летом. Я огляделся по сторонам: голубое небо, зеленые кроны деревьев, клумбы с яркими цветами и искрящиеся фонтаны – в такие дни Екатеринбург казался мне самым красивым городом в мире.

Мы с Юлькой сидели молча, только шуршали фантиками и подставляли лица ветру.

– Я в раю. – проговорила наконец Юля. И я с ней полностью согласился.

– Мы теперь каждый день будем сюда ездить? – спросил я у нее. Юлька отрицательно помотала головой.

– Не, не стоит. Быстро наскучит. Завтра проложим новый маршрут.

И тут мне в голову пришла одна мысль. И я ее сразу же озвучил.

– А почему завтра? Давай прямо сейчас! Мы же не обязаны ехать домой той же самой дорогой. Поехали в объезд!

– В объезд чего?– подозрительно спросила Юлька. – В объезд реки?

– Да нееет же! Ну, почти. мне так понравилась моя собственная идея, что я даже вскочил на ноги и обежал вокруг лавочки. Поехали по набережной в ту сторону, потом переедем Макаровский мост и через вокзал вернемся на район.

Юля задумалась. Потом хмыкнула:

– А ничего идейка! У вокзала много старых домов и дворов, интересно будет их исследовать.

Мы убрали недоеденные конфеты в рюкзаки, выпили почти всю воду и закинули рюкзаки за спины.

– Погнали! – улыбнулась мне Юлька. И мы погнали.

Глава 20. Первооткрыватели

Мы мчались по набережной, держась в тени деревьев и домов. Когда встречалось что-нибудь интересное, мы притормаживали и разглядывали наши находки. Юльке особенно нравилось смешение старинных низких домиков и стеклянных небоскребов, которые выстроили на берегу Исети.

У Драмтеатра мы остановились и долго смотрели на двух одиноких скейтеров, которые отрабатывали свои трюки на набережной.

– Круто! – наконец сказала Юлька. В ее голосе слышалось неподдельное уважение. – Я тоже так хочу.

– И я.

– Добавим в наш список мечт?

– Нет такого слова – мечт. – сказал я и тут же почувствовал себя занудой.

Юля словно прочитала мои мысли:

– Зануда!

– Мы тоже можем так научиться, надо только скейты купить. – сказал я.

Юлька передернула плечами.

– Дорого. – сказала она. – но можно попробовать накопить.

Мы еще немного посмотрели на скейтеров и поехали дальше. Скоро мы въехали на новый Макаровский мост. Машин было немного, и мы спокойно переехали на другую сторону Исети.

– Куда дальше? – спросил я у Юльки.

– Не знаю. Но я хочу стать первооткрывателем. Так что будем заглядывать во все дворы и уголки по дороге.

– Первооткрывателем чего? – решил уточнить я.

– Чего-нибудь. – ответила Юлька.

И мы двинулись на поиски чего-нибудь. Мы ехали медленно и честно заглядывали во все маленькие улочки, дворы и закутки. Очень скоро, правда, выяснилось, что большая часть дворов огорожена заборами, и внутрь попасть никак не получится. Солнце жарило уже вовсю и время подошло к обеду. Я услышал, как заурчал мой желудок.

– Юля, – позвал я. – Юля, давай тормознем где-нибудь и перекусим. А то первооткрыватель Константин скоро упадет в голодный обморок.

Юля затормозила у какой-то скамейки, которая стояла в тени под деревом.

– Давай, ага. – согласилась она. – Первооткрыватель Юлия тоже проголодалась.

Мы уселись на скамейку и достали бутерброды. Несколько минут мы молча жевали. Я оглядывался по сторонам. Похоже мы были недалеко от Основинского парка. А значит, и от нашего дома. И тут я увидел это.

Я ткнул Юльку локтем в бок и вытянул руку.

– Смотри!

Юлька посмотрела, и у нее даже кусок колбасы выпал изо рта. Но она этого не заметила. Она встала со скамейки с открытым ртом.

– Костя, это же, это…

– Да.

Это была гора. Отличная гора с небольшим подъемом внизу, прямо рай для прыжков с трамплина. Это не была искусственная постройка, просто высокий холм, но он был идеален.

Я посмотрел на Юльку и подмигнул ей:

– Кто хочет немного фрирайда?

Глава 21. Беда

Мы с Юлькой внимательно осмотрели холм и решили, что устроим скоростной спуск через два дня. Но нашим планам не суждено было сбыться. Потому что на следующий день Юлька заболела.

Ночью у нее поднялась температура и заболело горло. Утром ее родители вызвали скорую, но она долго не приезжала. Температура продолжала подниматься. Юлька кашляла и хрипло дышала. После обеда температура поднялась и у ее папы. Они оба не ощущали ни запахов, ни вкусов. Юлина мама совсем сбилась с ног, ухаживая за всей семьей. Маленькая Марина все время кричала из-за колик в животе. Оля и Алиска были напуганы и весь день капризничали. А Юля с папой не могли подняться с кровати.

Это все я узнал много дней спустя. А тогда, в день, когда Юля заболела, я все время сидел с телефоном в руке, надеясь, что она сообщит мне какие-то подробности. Но телефон молчал. Юлина мама позвонила моей маме с самого утра и обрисовала ситуацию. Мама очень испугалась и за меня, и особенно за бабу Тому. Она велела нам обоим сидеть в своих комнатах и ни в коем случае не приближаться друг к другу. Целый день мама мыла и дезинфицировала квартиру. Поесть она приносила нам в комнаты. А если мне нужно было выйти в ванную или туалет, то приходилось одевать маску.

Мама отложила свою работу и стала готовить обед для Юлиной семьи. Потом упаковала его в разные коробочки и ланчбоксы, позвонила Юлькиной маме и оставила все им под дверью. И она делала это дважды в день в течение следующих трех недель. Юлька потом рассказывала, что ее мама плакала каждый раз, когда забирала еду, приготовленную моей мамой. Ей самой некогда было даже поесть, не то что сготовить что-то для детей и мужа.

Ближе к вечеру приехала скорая помощь. Они долго и нудно заполняли бумажки, взяли мазки у всех членов семьи, но никого не увезли в больницу.

Баба Тома полдня сидела на телефоне, чтобы найти врача, который пришел бы и к нам взять у нас анализы. В итоге, в районной поликлинике ей пообещали, что завтра отправят к нам врача. Но врач пришел только через два дня.

У Юли и ее папы подтвердили коронавирус. Следующие три дня были самыми ужасными для Юлиной мамы. Ее муж и старшая дочь лежали пластом на кроватях, у них был жар и все болело. Я все время спрашивал свою маму, могу ли я чем-то помочь, но она только печально качала головой.

Я давно уже не брал свой телефон в руки, потому что знал, что Юлька все равно не в том состоянии, чтобы что-то мне писать. Я все время вспоминал, как мы с ней катались на великах, устраивали почту из самолетиков и снимали новости. Мне было очень страшно. Я читал, что дети переносят коронавирус легче, но всегда бывали исключения из правил. Я молился, чтобы Юля не стала этим исключением.

На третий день я вышел в маске из своей комнаты и сказал маме, что если не могу помочь своей подруге, то помогу хотя бы ей. Она уже сбилась с ног на кухне, целыми днями готовя еду на нашу и Юлькину семью. Мама улыбнулась мне и сказала:

– А давай.

И меня назначили ответственным за уборку и заказ продуктов. Мама даже разрешила раз в два дня выносить мусор, но только рано-рано утром, когда на улицах никого не было, и обязательно в перчатках и маске.

Следующие несколько дней мы жили, как в осаде. В пятницу к нам пришел врач и взял мазки. Естественно, никто не сообщил нам результаты. Баба Тома королева телефонных переговоров только к концу следующей недели смогла узнать, что все наши тесты были отрицательными. Я привык к тому, что бабушка была очень спокойным и мягким человеком, но в те дни я постоянно слышал, как она за стеной громко и строго отчитывала кого-то по телефону за то, что ей не могут предоставить информацию.

Несмотря на отрицательные анализы, нам полагалось провести на карантине две недели. Но еще раньше, чем мы узнали результаты тестов, мне написала Юлька.

В воскресенье утром я проснулся от того, что мой телефон на тумбочке все время вибрировал. Сначала я не понял, что это может быть, но потом сердце екнуло, и я подскочил на кровати. Схватив телефон, я поскорее открыл сообщения и увидел, что они все от Юльки.

Я быстро пробежал их все глазами, но ничего не понял, потому что голова еще не подключилась. Тогда я уселся поудобнее на кровати и стал читать с самого начала. Сообщений было много. Это был хороший знак.

“Привет”

“Костя, але!”

“Это я , твой ковид-друг!:)”

“Мне наконец-то полегчало. Температура спала, и дышать теперь легче. Но голоса все равно нет. Так что позвонить тебе не могу”

“Ты рад, что я выздоравливаю?”

“Костя, проснись! Хватит дрыхнуть!”

“Не, ну серьезно! В кои-то веки я встала рано, и все спят! Проснись, друг!”

“У меня даже сестры все спят, это ненормально, это точно какая-то болезнь”

“Сонная лихорадка”

“Признайся, это ты их заразил?”

“Константин, вставай уже!”

“Если сейчас не ответишь, я встану.”

“Встану с кровати и выйду на балкон…”

“И своей длинной шваброй постучу тебе в окно!”

“Будешь знать, как долго спать!”

“Костя, ты не понял? Я еще болею! Если я выйду на балкон и на меня дунет ветер, то я точно умру. И когда я умру, я стану призраком и буду приходить к тебе каждую ночь и лязгать костями”

“Нет, цепями. Костями лязгают скелеты!”

“А может я стану призраком-скелетом и буду лязгать и тем, и другим”

“Костяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя! Берегись, я иду за шваброй…”

На этом сообщения заканчивались. Я прислушался к звуками за стеной. Вроде бы было тихо, но опять же и стена была толстая. Я решил не рисковать Юлькиным здоровьем (и своим спокойным сном по ночам) и быстро отправил ей сообщение: “Привет! Прости, я крепко спал. Я жутко рад, что тебе легче!”

Потом я подумал еще немного и написал, что очень переживал за нее. Юлька сразу ответила мне, что я успел в последний момент. Но раз я все-таки успел, то на балкон она выходить не будет, останется в своей постели.

Почти все утро мы с Юлькой переписывались. Она поведала мне всю историю ее и папиной болезни за несколько дней. Сказала, что папе пока не легче, и его все-таки могут отправить в больницу. Что мама совсем выбилась из сил. Но хотя бы у нее и сестер результаты анализов были отрицательные. Я сказал, что мы пока свои анализы не получили, но симптомов ни у кого нет. Тьфу-тьфу-тьфу.

Юлька спросила, что я делал все эти дни без нее, и очень удивилась, что я занимался только уборкой и другими домашними делами. Я не понял, что ее так удивило. Оказалось, что она думала, что я буду тренироваться для нашего скоростного спуска с горы. Я сказал, что до него нам теперь как до луны. Надо дождаться, пока она выздоровеет и окрепнет.

Вот и потрать это время с пользой, сказала Юлька. И добавила, что ей-то как раз тренировки не нужны, она всегда каталась лучше меня.

Тут я конечно глубоко и сильно изумился. Что-то я не припоминал, чтобы мы с ней катались на великах раньше. Вообще-то, перед ее болезнью мы ездили вместе впервые. И я не заметил какой-то особенной разницы в нашей езде. Или Юлькиной выдающейся техники.

В ответ на мои сомнения Юлия прислала кучу сердитых смайликов, у которых из носа шел пар, а потом напомнила мне о нашем катании на велике в подъезде. “Ты уже забыл, как врезался в дверь соседей, потому что не успел вовремя свернуть?” вопрошала она, поставив кучу вопросительных и восклицательных знаков в конце.

Я аж задохнулся от возмущения. Интересно, почему это Юлька забыла о том, что это она толкнула меня на велике в соседскую дверь. И свернуть я мог в лучшем случае на лестницу, что на тот момент представлялось мне сомнительным удовольствием.

Но все это я только подумал, а писать не стал. Все-таки Юлька еще болела, и было бы нечестно спорить с ней вот так вот. Так что я просто пообещал ей, что буду тренироваться, а сам пошел на кухню пить чай с конфетами. Жизнь снова налаживалась.

Глава 22. Приготовления

Следующие две с половиной недели Юля приходила в себя после болезни. Ее папа тоже скоро встал на ноги, и его даже не пришлось везти в больницу. Все были очень рады этому. Наши с Юлькой мамы за это время тоже очень подружились и теперь почти каждый день вместе пили чай. Нам с Юлей тоже разрешали ходить друг к другу в гости и гулять вдвоем. Можно было бы назвать это совместной изоляцией двух наших семей, но все-таки период карантина закончился, так что мы просто вели нормальную соседскую жизнь.

Близилась середина июня, у Юльки на щеках появился первый после болезни румянец, и мы решили, что пришло время для экстремального спуска с горы. Для начала мы устроили неделю тренировок.

Каждый день мы катались по округе, выбирая самые убитые маршруты. Мы ездили по кочкам, колдобинам, щебенке и просто по разбитым участкам дорог. За эту неделю мои колени покрылись синяками, ссадинами и коростами, а сидеть на стуле я и вовсе не мог. Я даже ходить начал, как утка – враскорячку. Но своего мы все-таки добились – к концу недели мы спокойно справлялись с любыми препятствиями и спусками.

Мы не забыли проверить наши шлемы и перчатки. Юлька нашла у себя наколенники, у меня же их никогда не было, и я решил ограничиться эластичными бинтами. И то только на время спуска. Что я, маленький что ли, коленки прикрывать.

Мы планировали наш спуск на понедельник. Накануне я проверил наши велосипеды, смазал их маслом в нужных местах и подкрутил все, что болталось. Мы были полностью готовы и уверены в успехе. Я ложился спать, представляя, как завтра скачусь с горы, а потом осенью расскажу всем в школе, что занимался экстремальными видами спорта. С этими мыслями я и уснул. А когда проснулся утром, на улице шел дождь.

Глава 23. День опасных глупостей

Из-за непогоды нам пришлось отложить велоспуск. Дождь был сильный, и мы с Юлькой очень расстроились. Слава богу, никому из нас не пришла в голову идея скатываться с горы в дождь. К нашему великому огорчению, дождь шел целых четыре дня. В пятницу выглянуло солнце, и погода наладилась, но нам пришлось ждать до воскресенья, чтобы все окончательно высохло.

Но зато мы еще придумали заснять наш трюк на видео. Так что, пока шел дождь, мы с Юлей мастерили что-то вроде селфи-палки, которую собирались воткнуть в землю и примотать к ней телефон. Самое смешное, что когда мы закончили свою работу, моя мама вспомнила, что у нее на шкафу валялась такая же селфи-палка, которую она могла нам отдать. Но было уже поздно. Но палку мы все равно себе забрали. Решили поставить две камеры и сделать видео с разных ракурсов.

Вообще-то мы планировали экстремальный спуск на понедельник, когда все разойдутся по работам и в парке никого не будет. Но в субботу неожиданно объявили, что заболеваемость ковидом начала расти и с понедельника снова введут ограничительные меры. Насколько я понял, все парки временно собирались закрыть.

Выбора у нас не было. В субботу вечером мы еще раз проверили нашу готовность. А в воскресенье встали пораньше и приехали к той горе аж в девять утра. К счастью для нас, в парке было пусто. Мы бросили велики в траву и еще раз осмотрели горку. Вроде бы все было в порядке. Правда, сейчас она показалась мне почему-то выше и круче, чем раньше. Юля заметила сомнения на моем лице и сердито дернула меня за рукав.

–Отставить панику! – велела она. – Пошли устанавливать записывающее устройство!

Я понял, что это она про камеру, и улыбнулся. Мы отошли подальше, воткнули наши палки и прикрепили телефоны так, чтобы они смотрели в разные стороны. Чтоб снять и начало, и конец нашего спуска.

– У тебя памяти-то хватит на телефоне? – вдруг спросила Юля.

– Хватит. Я вчера специально все лишнее с телефона удалил. Минут на пятнадцать записи точно должно хватить. – ответил я.

– За пятнадцать минут мы пятнадцать раз успеем спуститься. – важно сказала Юля.

– Если только в первый же спуск не врежемся в какое-нибудь дерево. – тихонько буркнул я себе под нос. Удивительно, но Юлька меня не услышала. Или сделала вид, что не услышала.

И вот мы стояли на вершине горы, а перед нами был очень крутой спуск. Видеозапись уже велась, так что времени на сомнения у нас не было.

– Ну, ты готов? – строго спросила меня Юлька.

Я посмотрел, как она натягивает перчатки и поправляет велосипедный шлем. Конечно, нет. Разумеется, я не был готов. Как вообще можно к такому подготовиться? Но отступать было некуда. С завтрашнего дня в городе снова вводили карантин. А значит на опасные глупости остался только сегодняшний день.

Я последний раз посмотрел вниз, покрепче ухватился за руль своего велика и скомандовал:

– Поехалиии!

Глава 24. Звезды экстрима

Это было нечто, скажу я вам. Я еще никогда в жизни не испытывал таких ощущений. Стоило мне тронуться с места, как я сразу же потерял контроль над ситуацией. Мой велик рванул вниз с такой скоростью и прытью, что я чуть не выпустил руль и заорал от ужаса. Где-то рядом кричала Юлька, но я не то что голову повернуть, я даже глаза в ту сторону скосить боялся. Я просто держал изо всех сил руль, смотрел вперед и дико кричал.

Мой велик мчался быстрее молнии. До этого момента горка казалась нам достаточно ровной, но на такой скорости я чувствовал, как велосипед подскакивал на каждом камне и каждом бугорке и грозился перевернуться вместе со мной.

– Только не тормози резко, Костяяяяяаааа! – услышал я Юлькин голос. Перевернешьсяяяяааа!

Как-будто я сам не знал. Я старался, как мог, держать равновесие и нажимал потихоньку на задний тормоз в надежде, что это поможет снизить скорость. Это не помогало. Я несся вперед, как реактивная ракета. Спуск уже закончился, но мы никак не могли сбросить скорость, и нам приходилось лавировать между деревьями.

Вдруг мы соскочили с тропинки на новый склон и снова понеслись вниз.

– Ааааааа! – орали мы с Юлькой, не переставая.

– Держись, Юлька! – крикнул я и тут же чуть не прикусил себе язык, потому что подскочил на какой-то кочке.

– Костя, там забооооор! – закричала Юля откуда сзади. Я понял, что ей удалось сбавить скорость. Это меня слегка порадовало. А вот забор нет.

Забор был прямо по курсу и стремительно приближался. Я начал сильней выжимать тормоз, но ничего не произошло. Видимо, что-то сломалось. И тут я увидел, что слева закончились деревья. Это был мой единственный шанс не вписаться в забор. И я вывернул руль влево.

На первой космической скорости я свернул в сторону и помчался уже туда. А потом я увидел овраг. Небольшой такой овражек. Но он был. И сворачивать было некуда. Я попытался дотянуться ногой до земли, чтобы притормозить, но вместо этого зацепился кроссовком за какую-то ветку, и мой кроссовок просто сорвало с ноги. А потом я долетел до оврага, выпустил руль и перепрыгнул через него.

Велосипед тоже прыгнул за мной, но не догнал и рухнул вниз в коричневую жижу. А я врезался в противоположный край оврага и схватился руками за какие-то стебли, чтобы удержаться. Но это оказалась крапива. Я разжал руки и полетел вниз.

Я брякнулся в ту же жижу, что и велик, но неудачно приземлился на руку. Что-то хрустнуло. Сначала я подумал, что это просто ветка, но потом почувствовал боль в руке и вскрикнул.

– Костя! Костик, ты где? – услышал я испуганный Юлькин голос. Через пару секунд ее голова показалась над краем оврага. – Ты жив?

– Дааа…– простонал я. – Но, кажется, я руку сломал.

Юлька побледнела и стала спускаться ко мне. Прыгнула прямо в самую жижу и даже не поморщилась. Я ее сразу зауважал за это. Она осторожно помогла мне подняться и выбраться на сухое место.

– Ну-ка садись и покажи мне руку. – сказала она.

Я айкнул.

– Нет-нет! – поморщился я и здоровой правой рукой прижал к себе больную левую. – Очень больно.

– Блин. Нам надо в травмпункт. – сказала Юля. – Он тут недалеко, кстати. Пару кварталов пройти. Интересно, там без полисов принимают?

Я вдруг захихикал.

– Чего ты смеешься, дурачок? – удивилась Юля.– Ты и головой треснулся, наверное?

А я все смеялся и не мог остановиться. Я вдруг вспомнил, что у меня в рюкзаке лежал мой медицинский полис. Мама заставила носить его всегда с собой, когда я начал гулять один, без нее. Как будто знала, что однажды он мне понадобиться.

– Есть у меня полис, в рюкзаке лежит. – сказал я. – Меня больше беспокоит, не выгонят ли они меня из-за этой жижи.

Я был весь перемазан грязью. Юля на моем фоне смотрелась просто чистюлей.

– Пусть только попробуют выгнать тебя! – свирепо сказала она и поднялась на ноги. – Ну, пошли что ли в травмпункт?

– А что с великами делать? – спросил я.

– Свой я заберу, а твой пока здесь оставим. Его в этой жиже никто не найдет. А если и найдет, то не станет трогать. Отведу тебя к врачу, вернемся домой и я пригоню твой велик.

– Спасибо, Юлька. Ты настоящий друг. – сказал я.

– А то! – улыбнулась мне Юлька.

– А еще я кроссовок потерял…

Юля фыркнула и пошла искать мой кроссовок. Потом принесла его и помогла одеть. Подняла свой велик, забрала палки с телефонами, и мы тихонько потопали в травмпункт. Улицы были по-прежнему пустыми, и мы даже никого не спугнули нашим внешним видом.

Когда мы наконец-то добрались и зашли в травму, администратор на входе заохала и поскорее усадила меня на стул. Правда, оказалось, что все бумаги должна заполнять моя мама, так что нам пришлось позвонить ей. Но пока мы ждали маму, нас даже напоили чаем, а мне сделали рентген. К тому времени, как приехала мама, мне уже начали накладывать гипс.

В общем, все закончилось хорошо. Мама не ругалась на нас, и даже похвалила, что мы сразу же пошли в травмпункт. Она вызвала такси и отвезла нас домой вместе с Юлькиным великом. Потом мы пообедали, и Юлька со своим папой отправились вытаскивать из жижи мой велосипед.

Они даже умудрились его где-то по дороге помыть, но я так и не понял где. Удивительно, но велик почти не пострадал. Он явно оказался крепче, чем я. Когда же к вечеру все наконец успокоились и забыли про наше приключение, мы с Юлькой закрылись в моей комнате, чтобы посмотреть видеозаписи.