Королевский поцелуй

Поднял взгляд. На стене, обшитой деревом и шелком, висела огромная карта Вейстории. Арталийский прорыв на северной границе его величество уже перечеркнул. Одна из множества черных дыр, сквозь которые к нам рвутся сущности подмирья. Мой корпус джаффаров только за последнюю неделю уничтожил сорок семь единиц третьего порядка и две единицы – первого. Мелких тварей мы даже не считаем. В схватке с небесным гьердом я потерял Купера, одного из лучших бойцов. А этот… этот сидит здесь и рисует крестики на политических картах, воображая себя гениальным полководцем.

– Отлично! Сегодня же вручу тебе орден и объявлю, что мы нашли способ навсегда закрывать разрывы! Мы же его нашли? – встрепенулся Байдер. От моего ответа ни много, ни мало, зависела его власть.

Гвардейцы давно недовольны политикой его величества и финансированием, а джаффары негласно подчиняются только мне. А я… должен бы изменить это, напомнить о субординации, но всякий раз, когда вижу поганую королевскую рожу, хочется устроить переворот. Только зачем мне власть с бюрократией и неподъемной ответственностью? Я не политик, я обычный вояка.

– Нашли, но я бы не стал кричать об том направо и налево. Лидия погибла. Способ требует доработки, исследований. Нужно время.

– Да какое мне дело до твоей хранительницы? И какие, к Эрвину, исследования, если все сработало? Девчонок мы уже набрали – экспериментируй, не хочу!

Стиснул зубы, удерживая хаос в контуре тела. Кожа заискрилась, каналы переполнились до предела, причиняя тянущую, назойливую боль. Сила требовала выплеснуться, разнести кабинет на щепки, но я сдержался. Видит Эрвин, сдержался из последних сил!

– Мы не можем ждать! – испуганно вскрикнул Байдер. – Не можем, Эльрих! На меня давят со всех сторон, пытаются отнять трон! Я должен сделать хоть что-то! Должен показать им результаты!

– Завалить подмирье пушечным мясом? Отличное решение, – сделал глоток и покрутил бокал. Блики огня танцевали на его гранях, и отчего-то вспомнилась олененок. Буйный, необузданный ветер. Чистая стихия, запертая в хрупком теле.

Хаос улегся как по щелчку пальцев.

– Ты думаешь, что справился бы лучше? – король отшатнулся как от затрещины. Он вылупился на меня своими мышино-серыми глазами и скривил рот. – Ты всегда хотел занять мое место, не так ли? Всегда считал себя более достойным, потому что…

Байдер не продолжил, но ожил после моей усмешки.

– Джаффары тебя поддерживают, кровь позволяет! – закончил он высокомерно. – Трон мой отберешь, да?

– Нет, – ответил с легкой улыбкой. Мысли о девчонке наполняли меня безотчетным спокойствием. – Ты знаешь мои причины.

– Ладно, чего уж. Ты фанатик, это даже хорошо! Там, на полигоне две сотни девиц с опытом! Отбери лучших, сотвори чудо в мою славу! – глаза Байдера лихорадочно блеснули. Он ослабил шейный платок и пригладил жидкие волосенки. – Войдите в историю, закройте самый большой, самый опасный, Валенсианский прорыв!

– Да ты бредишь! – налил себе еще и устроился в неудобном кожаном кресле. – Я не стану этого делать, девушки не выживут. Я до сих пор жалею, что позволил Лидии войти в подмирье.

– Сожаление? – король посмотрел на меня как на идиота, и скривился. Он навалился задницей на стол, и постучал по столешнице пальцами. – Эльрих, вы навсегда закрыли Арталийский прорыв. Он же не откроется? – опасливо уточнил он.

– Я же сказал, что нет. Способ надежный, но… Я не буду повторять.

– Ты обязан! – вспыхнул Байдер.

– Я, может, и обязан, но не они. Глупые девчонки, жаждущие славы, денег или богатых мужей. Одному Эрвину известно, что толкает их на этот путь.

– Да что бы ни толкало, какая разница? Этот вопрос решен. Ты отберешь лучших и закроешь Валенсианский прорыв, будешь купаться в славе, орденах и почестях, а мое имя навсегда войдет в историю, как имя короля, спасшего миллионы жизней. Байдер Победитель! Байдер Великолепный! Байдер Великий! Или лучше Освободитель? Не смейся, это важно! Летописцы должны правильно все отразить, иначе я войду в историю как моя прабабка Эухения Болезная, а не Полезная! – он безумно кружил по кабинету, замирая в позах памятника самому себе. – Это приказ твоего короля. Посмеешь ослушаться? – уточнил он, поглядывая на меня затравленно.

Бокал в моей ладони хрустнул, и на кресло посыпалась хрустальная крошка. Вот бы так с его шеей…

Но на моем лице не отразилось ни одной эмоции. Только дипломатичная улыбка.

– Девушки не военнообязанные, – стряхнул стеклянные крошки и поднялся. – Многие принадлежат знатным родам. Разразится скандал, если наследницы погибнут.

– Пустяки. Я уже распорядился подписать необходимые документы! Отказ от ответственности и все дела. Участницам скажем, что это формальности, увеличим призовой фонд в несколько раз, а, когда дойдет до дела, предоставим семьям щедрые дары, ордена, медали, привилегии, земли отпишем, а напоследок помашем перед носом бумажкой. Особо ретивым заткнем рты угрозами. Все участницы совершеннолетние, могут самостоятельно распоряжаться жизнью. И будем откровенны, – Байдер поиграл бровями. – Я тебя слишком хорошо знаю, ты постараешься всех спасти. В этом весь ты. Но, Эльрих, расставляй приоритеты. Жизнь нескольких девиц в обмен на жизни миллионов? Выбор, в сущности, даже не стоит.

Дипломатично хмыкнул и покинул кабинет короля. Хаос хлынул в стороны, гвардейцы отшатнулись, дрогнуло пламя в факелах, облизало потолки, но вернулось на место.

Не позволю.

Адель де Виньетт (Оливия Штерн)

Я вернулась вовремя. Джаффар военного телосложения вводил присутствующих в курс дела. Я кинула на землю сумку и присоединилась к остальным.

Впереди простейшее испытание. Семь джаффаров набирают команду из семи опытных хранительниц. На площадке поставят сорок девять столбов со стягами каждого джаффара и «да начнется соревнование». Наша задача: снять флаг джаффара, к которому мы хотим попасть, добежать с ним до полосы препятствий, пройти ее и зафиксировать победу у королевского писчего.

– Задача ясна?

И посыпались вопросы…

А, пока бедолага отвечал на все подряд, я наблюдала за установкой столбов. С нашей поляны хорошо просматривался полигон с высокой трибуной для зрителей и огромным модифицирующимся полем, где суетились гвардейцы, слуги, джаффары. Я даже заметила мантию Верховной ведьмы. Когда солнце покатилось к горизонту, приготовления были завершены. На трибунах взволнованно гудели зрители, в наших рядах тоже гуляло волнение. Меня немного потряхивало – на кону слишком многое.

Джаффар подвел нас к полигону, последний раз проинструктировал и покинул от греха подальше дружелюбный серпентарий.

Громыхнули трубы, гвардейцы, выстроенные коридором, подняли сабли и под ними, под безумное ликование толпы, появился ОН. Мой спаситель! Мое лекарство и моя цель! Его величество Байдер Дантарион! Тот, кто избавит меня от проклятия!

Король, пожалуй, был красив. Я впервые увидела его вживую и так близко. Он встал на расстоянии тридцати шагов. Какие-то жалкие тридцать шагов отделяют меня от… публичного позора и тюремного заключения, если кинусь с поцелуями. Жаль, но от отбора, похоже, не отвертеться.

Король повернулся к нам, подарил вежливую улыбку, и обратился к трибунам. На его жидких кудрях лежала тяжелая золотая корона, украшенная изумрудами и рубинами. На плечах правителя – тяжелый красный плащ, отороченный белым мехом с вкраплением длинных черных пучков. Его фигура казалась медвежьей, в этом пафосном одеянии. Он будто переживал, что кто-то может усомниться в его царском происхождении, а потому нацепил все, что нашел: и широкую голубую ленту-перевязь со всевозможными орденами, и браслеты, и огромную золотую цепочку с тяжелым медальоном в форме царского герба, и церемониальный золотой меч, инкрустированный камнями. Даже царские сапоги блестели от обилия золота и драгоценных камней, чтобы никто не спутал, что это – король, а не обычный придворный.

– Мои возлюбленные подданные! – громыхнул голос его величества и толпа, пискнув на короткий миг, утихла. – Мои гвардейцы, джаффары и, конечно же, милая супруга!

Названная сидела на возвышении в окружении гвардейцев и разглядеть ее не получалось при всем желании.

– Наступил важный день! Выпускники академии джаффаров, доблестные будущие бойцы, надежда Вейстории, сегодня выберут хранительниц, две из которых войдут с ними бок о бок в боевую жизнь.

Толпа ответила дипломатичными аплодисментами, чтобы заполнить небольшую паузу.

– Правила неизменны. Семь участников, семь стягов. Джаффар Рокслен Браулинг, синий стяг!

На последних трибунах, прямо за королевой, взмыл в воздух гигантский флаг рода Браулингов. Один за другим поднялись шесть стягов.

– И последний по очереди, но первый по значимости. В новой хранительнице нуждается гранд-джаффар Эльрих Драгнор!

Последний, золотой стяг, медленно поднимался вверх под взрыв аплодисментов, женский визг и перешептывания в толпе участниц. Кроме меня, кажется, никто и не знал об участии гранд-джаффара. Впрочем, эта информация бесполезна в бою. Я нашла взглядом все семь столбов с золотыми флагами, пять в центре полигона и два по краям.

«В гущу не лезь», – вспомнился совет моего джаффара.

Я отмела центр арены, туда даже не сунусь, потому что… Не знаю. Верю я ему и все.

– Правила просты: никаких правил! Победит тот, кто принесет флаг своего джаффара. Мы на войне. Мы в реальном бою…

Пока король раздавал мурашки и поднимал градус волнения, я рассматривала столбы, толщиной с приличный дуб. Такие не обхватишь руками! Они уходили вверх на десятки метров. В прыжке флаг не достать, вскарабкаться нереально, сломать или согнуть – тоже. Разве что взлететь, но летать я, увы, не умею. Полет – заклинание седьмого круга. Попробую допрыгнуть, но на это уйдут все силы. Второй попытки не будет.

За обдумыванием тактики я прослушала речь его величества и упустила момент, когда он вместе с гвардейцами, разодетыми в золотую форму, покинул полигон.

«Да начнется отбор!!!» – раздалась громогласная команда верховного колдуна, и девушки с дикими воплями ринулись вперед, сметая на своем пути всех нерасторопных.

Я едва отскочила и переместилась к краю, укутавшись воздушным щитом. Кого-то уронили на землю и затоптали, в других полетели молнии, огненные шары, камни. И в меня прилетало, но щит оберегал от боевых заклинаний до третьего круга. Более сильными участницы не разбрасывались – берегли магию.

На полигоне завязался бой. Забыв о стягах, девушки остервенело бились, стремительно уменьшая число соперниц. Я заприметила валун, брошенный одной из адепток земли, и спряталась за него, чтобы переждать самый напряженный момент. Мимо пролетали молнии и огненные шары, пульсаров хаоса было гораздо меньше и почти не было сгустков магии порядка, но мне и этого хватало. От камня к камню я добежала до ближайшего столба с золотым флагом гранд-джаффара. Рядом с ним с переменным успехом бились огневичка, водница и землянка. Огневичка пыталась прожечь основание столба, чтобы тот упал. Водница тушила пламя, землянка влияла на древесину, чтобы столб пригнулся вершиной к земле.

Я выжидала. Когда землянку отбросило чьим-то пульсаром, а водница с огневичкой перешли на кулачный бой, я раскрыла доминантные каналы, пригнулась к земле, хорошенько прицелилась.

– Маргес, помоги, не будь задницей…

Ну, пошла!

Я оттолкнулась от земли и взлетела так стремительно, что никто, кажется, даже не заметил. Внизу все так же кипел бой, мимо меня в воздухе пролетали боевые снаряды, в ушах завывал ветер, а сердце ушло в пятки, потому что я внезапно вспомнила, что за взлетом следует падение. А этот вопрос я не проработала…

Из-за паники едва не забыла о флаге. В последний момент схватила его, дернула и… повисла!

Маргес, ты издеваешься?! Флаг зацепился за крепление и отказывался сниматься. Я болталась на нем и… этот унылый факт, к сожалению, заметили внизу. В меня полетели снаряды, но я не могла даже укрыться щитом – использовала все силы на прыжок!

– Да что б вас! – зарычала и, уперевшись ногами в столб, изо всех сил рванула стяг на себя.

В этот момент мне в спину впился ледяной снаряд. Я взвыла и, потеряв равновесие, полетела вниз.

Маргес, ты, все же, задница!

За время полета выдала трехэтажные ругательства, помянула Маргесову родню, и вспомнила про рецессивные каналы! Они открылись мгновенно, и магия несколько смягчила удар о землю. Во всяком случае, я не превратилась в лепешку, всего лишь сломала пару ребер и ушибла голову.

Флаг-то я, конечно, сняла, но предстояло добраться с ним до королевского писчего. И все его захотели! Мой флаг, а не писчего, к сожалению.

– У нее стяг Драгнора! – проорал кто-то очень нехороший.

Не дожидаясь реакции толпы, я запихала добычу под майку и со всех отбитых ног ломанулась к полосе препятствий. Чтоб издевателю, который придумал эти состязания, муки совести спать не давали! Чтоб каждый раз, когда он закрывал глаза, слышал бесчисленные стоны покалеченных участниц!

Рецессивных каналов хватило на обезболивание и слабенький щит второго уровня. Многие участницы были на исходе и били скорее для острастки, чем на поражение. Приходилось уворачиваться от кулаков, подножек, камней. Я понимала, если остановлюсь хоть на минуту, упаду или замешкаю, то проиграю, поэтому неслась как бык, напролом, стиснув зубы. Легкие жгло огнем, со лба скатилась крупная соленая капля, во рту был привкус крови, сердце работало на пределе. Видел бы меня отец! Гордился бы?

Я не сводила взгляда с полосы препятствий, которая приближалась с бешеной скоростью. Плохо помню, как взлетела по деревянным ступеням, перебежала через подвесной мост по шатающимся доскам. За спиной слышались крики и вопли. Соперницы не столько гнались за мной, сколько скидывали друг друга. Впрочем, на полосе препятствий погоня захлебнулась. Все понимали, что придется возвращаться на полигон через нее же, если не отберут флаг. А я не сдамся без яростного боя! Тем более, когда победа так близка!

Развоплотила щит и накинула заклинание равновесия, чтобы пройти по тонкой доске над бассейном с крокодилами. Огромные рептилии как на показ хлопали зубастыми пастями и рычали. Кошмар как нервировали! Спрыгнула с доски, получила под дых крутящимися палками, запоздало вспомнила, как работают крутилки, и ловко пригибаясь и подпрыгивая, прошла через них. Спасибо учителю за это испытание, пригодилось.

Последним препятствием перед королевским писчим стали огромные деревянные махины, качающиеся из стороны в сторону. Предстояло пройти по доске, проскакивая в тот момент, когда шипастые маятники отклоняются в сторону. Бояться и паниковать уже поздно. В крови кипел адреналин, поэтому я доверилась интуиции и… шагнула. Дубина со свистом пролетела за спиной, перед лицом пролетела вторая. Меня овевало ветром от их яростного качания, в ушах опасно свистело «вжу-ух, вжу-ух». Еще пять удачных шагов и победа! Либо один неудачный и смерть.

Второй шаг, и майку распороло острым шипом. Хлынула кровь, вскрикнули дамы, сидевшие неподалеку. Я застонала, но собралась. Ничего. Промашки бывают. Не упала же! Спину саднило, но я стиснула зубы, отсекая боль.

Третий и четвертый шаг дались проще, а к пятому сердце почти остановилось. Нахлынула паника, потемнело в глазах. Если ошибусь, то весь пройденный путь – зря! Это другие могут утешиться участием, а мне нужна только победа. Без вариантов!

Я сжала злополучный стяг и увидела знакомого джаффара. Он, сложив руки на груди, стоял за спиной королевского писчего, и смотрел прямо на меня. Хмуро смотрел, сосредоточенно. Так, словно от моего последнего шага зависит и его судьба.

Я сглотнула. За спиной послышались чьи-то шаги и тяжелое дыхание. Меня поджимали другие участницы, а ноги вдруг остолбенели, приросли к доске. Молотили воздух дубины, а я стояла и не знала, что делать.

Джаффар озадаченно поднял бровь, мол, какого Маргеса?!

А какого, и правда что, Маргеса? Я прошла уже четыре дубины, пятую что ли не пройду? И пусть она качается быстрее остальных. Проскочу. Сумею!

На последние силы активировала щит, на всякий случай и, глядя на джаффара, не закрывая в этот раз глаза, рванула вперед.

Это было невыносимо больно. Шипы распороли мою лодыжку, и я, не удержав равновесие, соскользнула с доски. Да, дубина осталась за спиной, но какой прок, если я, теряя последние силы, болталась над пропастью, а королевский писчий, тот самый, мой знакомый, подперев рукой щеку, наслаждался зрелищем, разве что не считая секунды до моего окончательного падения.

Да чтоб вас всех! Не для этого я столько прошла!

Зарычала, как раненая тигрица, защищающая малышей, подтянулась, вскарабкалась на доску и кинула себя вперед, вываливаясь из полосы препятствий на поляну. Но и это не конец. Пока не положу флаг на стол этому засранцу в латах, мне не засчитают победу.

Сил подняться не осталось. Из лодыжки хлестала кровь, ребра жгло, в голове вибрировало от яростного тока крови, но я поползла. Руки-то целые. За спиной визжали и стонали другие участницы. Кому-то совсем не повезло, девушка слетела на последней дубине, кто-то шёл уверенно и быстро.

Я хорошо слышала разговоры дам с первых рядов, перешептывания джаффаров за спиной моего незнакомца, который наблюдал за мной с холодной решимостью придушить, чтоб не мучилась. Скажем так, по-джентльменски.

А я… Доползла до стола, достала окровавленный стяг Драгнора, и гулко ударила кулаком о столешницу, являя доказательство своей победы.

– Дары и дарси! – завопил радостный голос верховного колдуна. – У нас первая победительница! Команда гранд-джаффара Эльриха Драгнора пополнилась поистине великолепным экземпляром, сильным духом и телом, имя, – прошептал колдун, склонившись ко мне. Нет чтоб помог, старый козел, так он задорно улыбается и развлекает толпу.

– Оливия… Штерн, – фамилию я выплюнула с кровью.

– Оливия Штерн! Поздравляем!

– А ты не такой задохлик, как я думал, – хмыкнул королевский писчий, вытягивая флаг из моих окровавленных рук.

– А я, однажды, выбью тебе зубы. Вот поправлюсь чуток… и… выбью, – выдохнула и повалилась на траву, понимая, что вот-вот потеряю сознание.

Уже в полузабытье услышала знакомые голоса:

– Да, Драгнор, повезло тебе с девчонкой.

– Она не останется, – раздалось над самым ухом.

– Может, отдашь? – с надеждой спросил незнакомый джаффар. – Хочу себе такую!

– Я никому ее не отдам, – прозвучало резко, а потом чуть мягче: – Она сама уйдет.

Земля внезапно пропала, словно я поднялась в воздух. Возможно, так оно и было, а дальше… Мир, где нет боли.

В себя приходила урывками. Сознание то возвращалось, то снова уплывало. Так бывает, когда пичкают сонными зельями на основе белладонны. Я слышала голоса, как бьется ветер в брезентовые стены шатра, стоны девушек. Пахло травами и спиртом.

Мы в лекарской палатке.

– А, пришла в себя, де Ви…

Я театрально закашлялась. Вялое сознание все же не лишено предосторожности, а Верховная ведьма женщина умная, быстро сообразила. Стряхнула несуществующие пылинки с темно-синего балахона и уточнила преувеличенно бодро:

– Кто здесь у нас?

– Оливия, – прохрипела, облизывая сухие губы. – Штерн.

– Оливия Штерн, замечательно. Жить будете, но не факт, что долго и счастливо.

Склонившись ниже, ведьма добавила:

– Когда устроитесь во дворце, загляните ко мне. Есть важный разговор. О-ли-ви-я.

Меня делано похлопали по плечу, и ведьма, откинув за спину толстую черную косу, ушла к другим пациенткам.

По телу переливалась тугая боль. Будто издеваясь, она инспектировала свои владения, переваливаясь из одной части тела в другую. Пустой резерв давал о себе знать, регенерация шла естественным путем, то есть невыносимо медленно. Дышать в такой ситуации – непозволительная роскошь. Только настроилась покорчиться от боли, как сверху раздался вкрадчивый голос джаффара:

– Хочешь зелье регенерации?

– А… снова… вы, – прохрипела, сдерживая кашель. Кашлять с поломанными ребрами – так себе идея, даже если они стиснуты бинтами.

– Так хочешь или нет? – джаффар шагнул, заслоняя собой закат.

Его фигура в сияющем медном ореоле заворожила. Мое и без того больное дыхание и вовсе перехватило, ведь в грубых ладонях мужчины – оно! Фиолетовое, родненькое, зелье регенерации! Выпьешь, и к завтрашнему утру от перелома лишь костная мозоль и стонущие боли на смену погоды.

Хотела отшутиться, бросить что-нибудь колкое про полную луну и магнитные бури, но я трезво оценивала возможности, поэтому гордо заявила:

– Да.

– Я сразу дам тебе его. Как только попросишь королевского писчего сменить джаффара.

Усмехнулась и застонала от боли. Она стянула ребра тисками и впилась острыми кошачьими когтями.

– Хочешь… меня… себе?

Мужчина стиснул зубы и угрожающе навис надо мной. Не оценил шутку.

– Олененок, это не игры! Я позову писчего, ты сменишь джаффара. На любого. Это не предложение.

– Нет.

– Да!

– Меня… устраивает… мой.

– Зелье регенерации, – упомянутое поплясало перед моим носом. Оно так манило, что я облизнула растрескавшиеся губы и…

– Засунь… себе… в…

Хотела уточнить, куда именно, но горло перехватило, спазм сковал легкие, дышать-то удавалось с трудом, маленькими глотками, не то, что говорить.

– Не утруждайся, я понял. Слабоумие и отвага. Иди сюда.

Он аккуратно приподнял мою голову за затылок, и поднес к губам зелье. Я красноречиво отвернулась. Продамся только за поцелуй короля и не меньше!

– Пей. Просто так.

Я повернулась к джаффару и уловила приятные смешинки в глазах цвета согретых солнцем васильков. Подняла брови, уточняя. Вместо ответа моих губ коснулся холод хрустального флакона. Я приоткрыла рот и жадно глотнула. Еще, еще и снова. До последней капли.

Джаффар усмехнулся и оставил пустой флакон на столик рядом с койкой. Он смахнул с моей нижней губы каплю зелья, поправил мои волосы и помог лечь обратно.

Горькое зелье неприятно холодило рот, ледяным комком спускалось в желудок, разливалось по венам, двигалось к сердцу. Регенерация в принципе процесс болезненный, а, когда ускоренная, то и вовсе отвратительный. Ребра, лодыжка и спина невыносимо зачесались той противной чесоткой, когда даже почесать не приносит удовлетворения.

Но, несмотря на это, я думала, почему-то о другом. О тёплых пальцах джаффара на моих губах… О мимолетном прикосновении, от которого вздрогнуло все внутри. А он, кажется, этого даже не заметил.

– Я не поменяю джаффара, – проговорила шепотом, потому что каждое, даже самое маленькое движение отзывалось болью.

– Олененок, – мужчина устало присел рядом с кроватью и облокотился на нее руками. – Ты не понимаешь, на что подписываешься. Я помочь тебе хочу. Если ты согласишься участвовать, тем более в моей команде, это закончится плохо.

– Спасибо, но я сделала выбор. Вы, конечно, были ко мне добры, но я выбрала гранд-джаффара Эльриха Драгнора и на меньшее не согласна.

Я бы похлопала мужчину по плечу, но… больно. Грубить не хотелось, но как еще объяснить, что бесполезно меня уговаривать? Выбор между обычным джаффаром и старшим очевиден!

– А, если это он вас прислал, то передайте, что я его не подведу. Еще немного, и встану, чтобы предстать перед ним достойно.

Что и говорить, мои зелья не чета зельям Верховной ведьмы. Я уже говорила без боли, и даже дышала.

– Глупая ты, – беззлобно выдохнул джаффар и потрепал меня по волосам. Кухарка всегда так треплет своего пятилетнего сына, когда тот нашкодит. – Милая и глупая. Отдыхай.

Хотела ответить, но джаффар коснулся моих глаз, и я против воли уснула.

Не знаю, сколько я проспала, но меня разбудил громогласный вопль королевского колдуна:

– И-и-и… последняя участница ворвалась… нет, пожалуй, вползла в список финалисток. Сорок девять, друзья! Соревнование окончено!

Трибуны загудели, соседки по койкам застонали, взревели трубы. Я разлепила ресницы, размяла тело, в ожидании боли, но ее не было. Слабые отголоски в ребрах и лодыжке вообще не в счет, при растягивании резерва болит куда сильнее. На прикроватной тумбочке нашла стакан с отваром и надписью «выпей». Обычно я не прислушиваюсь к властным стаканам, но…

Выпила. Укрепляющая настойка приятно согрела. Я села, осмотрелась. В окна шатра уже заглядывала призрачная луна. Небо серело, солнце едва угадывалось на горизонте рыжими бликами. Пора достойно предстать перед дарси Драгнором, как и обещала.

Собрала растрепавшиеся волосы в пучок и затянула их кожаным шнурком. Рядом обнаружилась моя сумка. Я наскоро размотала бинты, переоделась в чистую одежду и, покачиваясь, вышла из лекарского шатра. Знакомый джаффар, собиравший девушек перед отбором, белозубо улыбнулся.

– А, знаменитый олененок.

Из его уст звучало как-то не очень.

– И даже на своих двоих. Похвально. Драгноровские на первом ряду, слева.