Охота на дракона

Ирина Зволинская

Охота на дракона

Глава 1

Как несправедлива жизнь…

Живешь ты на белом свете, живешь. Ставишь перед собой цели. Джесс всегда говорила: «Умение правильно поставить цель – половина жизненного успеха». Правда, в основном это выражение сестры относилось к меню, но это уже второй вопрос. Так вот, ставишь цель. Тратишь свое свободное время – а его не так и много – на учебники, учишься. Что там, чахнешь над книгами в надежде поразить приемную комиссию школы не только масштабом дара, но и своими знаниями.

Ты забрасываешь друзей (неважно, что их нет), ты даешь отставку ухажерам (их тоже нет, но и это неважно).

Ты готовишься к новой жизни, ты будущая магичка. Ты светоч добра и силы в этом царстве мрака и скучной обыденности.

И в день вступительного экзамена, в самый счастливый день твоей жизни выясняется страшное: нет у тебя никакого дара.

– Подавальщица! – крикнула я и икнула. – Еще! – стукнула кружкой о дубовую столешницу.

Переборщила.

Большая связка чеснока, прикрепленная к стене маленьким гвоздиком, свалилась прямо мне на шею, украсив мой и без того прекрасный образ (конечно прекрасный, на экзамен я надела свое лучшее платье).

– Гвень, может, хватит? – скептически посмотрела на меня та самая подавальщица и сняла с моей шеи натуральные, вкусно пахнущие бусы.

– Думаешь? – я как-то сразу сдулась.

– Ага, – покачала головой Джесс и приладила связку на место.

Я покорно отставила кружку и посмотрела на входную дверь нашего трактира, в котором я так неудачно заливала горе. Громко звякнул колокольчик, и в темный зал вошел единственный в нашем городишке эльф.

Это наш теперь уже мэр гордо присвоил поселку в самом центре Итарии звание города после того, как профинансировал наконец дорогу (мы на эту дорогу уже раз двадцать деньги сдавали), и теперь улицы славного города Дремена украшали ровно уложенные камни. Да, мы были почти столицей. У нас была своя собственная мостовая. И у нас была школа. Школа магии.

Я всхлипнула.

– Это кто тут сырость разводит? – сел за мой столик Жорик.

Конечно же, у него было совсем другое, сложно произносимое имя, что-то вроде Джеровенеариэль, я даже запомнить не пыталась, но для близких (а две владелицы единственного в городе трактира, несомненно, были для него близки) он был Жорик.

– Что случилось у прекрасной Гвен? – и он нагло забрал себе мою кружку.

Эта его дурацкая привычка меня страшно раздражала. Если на столе стоят кружки, неважно, одна, две или пять, он непременно возьмет мою. Эльфы, они все немного странные. Не так, они очень странные. Они же эльфы.

– Её не взяли в школу, – ответила за меня сестра, и я скривилась.

– Ну и ладно, – Жорик перевернул кружку дном вверх, видимо, хотел удостовериться, что там все-таки ничего нет, – подучишь историю и поступишь на будущий год, я даже могу с тобой позаниматься, – щедро предложил он.

– Дай сюда, – Джесс отняла у него кружку и плеснула ему эля.

– Благодарю, о прекраснейшая из дев! – очаровательно улыбнулся наш кузнец и отпил пенного напитка.

Да. Как это ни парадоксально, Жорик был кузнецом. Этот белокурый, тонкий, как веточка, эльф, одевающийся в белые шелковые рубашки с пышными рукавами и огромными вырезами, любитель драгоценных камней и кожаных обтягивающих брюк, был кузнецом.

Экстравагантный представитель закрытого народа путешествовал по Итарии и решил осесть в Дремене. Чем его привлекла наша деревня, никому не известно, а на наши вопросы эльф загадочно отмалчивался или шутил, что всю свою долгую жизнь мечтал стать кузнецом. А появился он у нас не так и давно, почти сразу после моего шестнадцатилетия, то есть три года назад.

– Не возьмут меня в школу, даже если я выучу всю историю Итарии и Пресветлого леса вместе взятых! – гаркнула я так, что остальные посетители на меня обернулись.

Было их немного: два гнома (наш с сестрой трактир располагался напротив банка, и служащие «Герхард и сыновья» были у нас частыми гостями), помимо них сидели у нас сын мэра (препротивный тип, давно уже сватается к Джесс, но я протестую), парочка работяг и какая-то неизвестная мне девица в ярко-зеленом платье. Дриада?

Кто ее знает, эти плутовки любят изобразить из себя обычных женщин. Есть у них хитрый способ заполучить в свои владения нового лесника. Заманивают какого-нибудь несведущего мужчину в лес, одаривают неземными ласками, а потом все. Вот ты уже и обладатель собственного леска. И вынужден следить за молодыми деревцами, охраняя их от посягательств людей и зверей. Ты же вроде как отец. И ведь верят! Верят, что у мужика деревцо народилось.

Чудны дела твои, Великий.

– Почему? – не понял Жорик.

– Потому что нет у меня никакого дара, – призналась я и горько заплакала.

– Что, совсем никакого? – шепотом уточнил эльф у сестры.

– Никакого, – подтвердила она.

– А такое вообще бывает? – сыпал он мне соль на рану. – Я имею в виду, разве такое бывает, чтобы у одной сестры дар был, а у другой не было?

– Не бывает! – всхлипнула я.

– Так может, ты приемная! – невесть чему обрадовался Жорик.

– Ты что, совсем сбрендил? – Джесс недоуменно смотрела то на меня, то на него. – Мы же на одно лицо!

– Но Гвиневра-то рыжая! – привел он новый аргумент. – Странно вообще-то, обычно все рыжие дар имеют, – добавил он общеизвестный факт, на который я так рассчитывала.

– Рыжая, – утвердительно сказала Джесс и погладила меня по голове.

– И к Источнику ходила? – продолжил Жорик мучить меня своими вопросами.

Кивнула.

– И воду пила?

– Три кружки! – ответила я и покраснела.

Мне было очень стыдно.

Все рыжие – ведьмы по определению. И все рыжие ведьмы обязаны (по определению) быть наглыми, смешливыми и одаренными. И вот сегодня я этот постулат и опровергла, и подтвердила одновременно.

Не была я ни наглой, ни смешливой. Разве что в собственных мечтах, где, как уже говорила, я становилась непобедимой магичкой. Я без старшей сестры и слово-то незнакомым людям сказать боялась. Я даже в «Трактире» (а, забыла сказать, наш трактир так и именовался – «Трактир»), даже в собственном трактире, помогая Джесс, обслуживала только постоянных посетителей.

И вот сегодня утром на торжественном принятии дара, в самый упоительный для молодого мага момент, когда вода из Источника впервые касается твоих иссушенных губ, когда, по словам сестры, все тело будто начинает петь (эту фразу она из романа «Любовь и месть» взяла), когда ты чувствуешь, что способен управлять мирозданием, я поняла, что, кажется, совершенно ни на что не способна. И чтобы в этом окончательно удостовериться (я просто обязана была проверить), я наперерез, невзирая ни на какие заслоны – а надо сказать, он был огорожен – бросилась к Источнику. Кажется, я оттолкнула старого директора школы.

И тут я увидела подробности, которые все это время пыталась забыть.

Я толкнула директора, он попытался меня остановить. Тогда я в порыве отчаяния дернула его за длинную белую бороду (никогда не понимала этой странной моды на бороды у преподавательского состава). Господин директор был настолько поражен моими действиями, что так и застыл с открытым от резкого рывка ртом, будто деревянная кукла для колки орехов.

Я же говорила, что имела репутацию очень скромной девушки?

Я прорвалась к Источнику, маленький ручеек испуганно сжался: буквально видела, как сверкающая водичка замедлила свой бег. Выхватила у одного из членов приемной комиссии чашу, специальную, выполненную из какого-то хитрого материала, и зачерпнула воды.

Вся комиссия так и стояла, открыв рты. Какое счастье, что поступающих сюда пускали по одному, и кроме меня в маленькой пещерке рядом со школой учеников не было. И вот я выпила одну кружку, потом вторую, а потом и третью.

И ничего.

– Забирайте! – сказала я директору и икнула. Кружки были большие.

– Госпожа Одеон, вы как себя чувствуете? – тихонько поинтересовался профессор Валентайн. – Вы в порядке?

Профессор был одинок, поэтому был в нашем трактире частым гостем. Я его знала давно и хорошо.

– В полном, – буркнула и направилась на выход.

И вот в этот момент я и поняла, что жизнь ужасно несправедлива.

– Три кружки? – Жорик издевательски захохотал.

Сначала он схватился за живот, потом принялся стучать по столу, выражая всю степень своего веселья.

– Джесс, ты это слышала? Три кружки! Как тебя в тюрьму-то за это не упекли? – и он хрюкнул.

Утонченный и аристократичный Джеро-что-то-там хрюкнул от смеха.

Я разозлилась и привстала, прицеливаясь запустить в него чем-нибудь потяжелее.

– Мне пора! – пискнула Джесс и куда-то убежала.

Вообще-то я скромная, тихая и пугливая. Но иногда, когда уже сил терпеть нет, меня заносит. В эти минуты со мной лучше не связываться. Это потом я долго извиняюсь, мне очень стыдно за свою несдержанность, но сейчас стоило бы держаться от меня подальше. В такие моменты я действительно оправдываю свой цвет волос.

– Три кружки, – он снова ударил рукой по столу. – Нет, ну надо же! Гвен – и три кружки!

Я запустила в него чесноком и опять заплакала. Запала надолго не хватило.

– Не понимаю, чего ты так расстраиваешься? – потрепанная связка чеснока заняла положенное место. – Ну нет у тебя дара, так и ладно. В королевской семье, например, тоже дара нет. Считай, что ты голубых кровей!

Я рыдала, эльф сиял.

– Ты почто девочку мне довел? – подошел к нам Кормак – наш работник, друг и сослуживец покойного отца.

– Я? – Жорик сделал удивленное лицо. – Да никогда! Я ради Гвени горы сверну.

– Смотри мне! – пригрозил Кормак и тяжелой походкой пошел относить блюдо кому-то из посетителей.

– С такой защитой тебе и дар не нужен, – поделился эльф своими наблюдениями. – Никогда не видел, чтобы тролль работал на человека. Вернее, видел, конечно, но только не чтобы тролль был официантом. Обычно они предпочитают немного другой… род деятельности.

– Это ты сейчас на что так деликатно намекаешь? Кормак, между прочим, меня и Джесс в колыбели качал, мама нас только ему и доверяла. Ну и Анжелике, когда он женился, конечно.

– Ох, Анжелика, – Жорик прикрыл глаза и мечтательно улыбнулся, – какая женщина. Как она готовит… Она не готовит – она творит, – и он принялся нахваливать стряпню нашей кухарки.

Наши родители оба были магами. Оба выросли в Дремене, окончили местную школу, поженились, потом у них родилась Джесс. И все было у них тихо и спокойно, только вот завелась в здешних краях нежить, да в таком количестве, что заподозрил наш король войну. И пришлось отцу оставить маму и идти защищать Итарию. Так папа и познакомился с Кормаком, они служили в одном отряде. Тогда все думали на наших соседей – на Расилию. Только и там жители страдали от нашествия вурдалаков, волкодлаков и прочей гадости. Две страны объединились и кое-как прогнали незваных гостей. Кормак так проникся к родителям и Джесс, что с радостью согласился остаться в Дремене. Потом на ярмарке в соседнем городке встретил Анжелику, женился и окончательно осел у нас.

Потом родилась я. Меня, конечно, очень любили и ждали. А потом папа и мама поехали в столицу – папу представили к награде, да так и не вернулись. Их порвал вурдалак. Его почти сразу поймали, только маму и папу это не вернуло.

После смерти родителей мы с Джесс остались одни, и, если бы не семейная пара троллей, думаю, любители быстрой наживы быстро избавили бы нас от наследства. К счастью, между нами и миром всегда был этот живой заслон. Обижать нас не обижали, драк в трактире на моей памяти почти не было – хмурый тролль сразу отбивал охоту к такого рода развлечениям. Так мы и жили – вчетвером на втором этаже нашей харчевни.

– Я пошла, – сообщила я и вышла из-за стола.

Терпеть шутки эльфа у меня не было никакого желания.

– Да стой ты! – Жорик взял меня за руку и серьезно сказал: – Есть несколько способов стать магом, даже если у человека нет дара.

– Опять издеваешься? – спросила без особой надежды.

– Нет, я серьезно. Идем в кузню, расскажу.

Не то чтобы я ему поверила, но прогуляться до кузни сейчас было очень хорошей идеей. Потому что рабочий день подходил к концу, и в «Трактире» становилось все меньше и меньше свободных мест. Обслуживать посетителей у меня не было никакого желания, тем более что лысая макушка профессора Валентайна уже маячила на другой стороне улицы. Эту самую макушку я наблюдала из окна, отчетливо понимая, что встречаться с преподавателем не хочу.

Мне было очень стыдно.

– Пошли, – согласилась я и направилась за кузнецом.

Джесс кивнула мне из-за стойки, мол, иди отвлекись, и я последовала ее совету. Махнула рукой Кормаку, на кухню к Анжелике заходить не стала, потому что если та увидит, что я плакала, то плохо будет всем. Сначала она будет выяснять, кто меня обидел (а выяснять она будет долго, громко и обстоятельно). Потом узнает, что произошло, расстроится, пересолит или, наоборот, недосолит еду, в общем, испортит пищу. А невкусный обед – это выброшенные на ветер деньги. Джесс всегда говорила: «Коли голова дурная, то и денег не видать». А я сегодня и так натворила дел.

Мы вышли на улицу. Было еще светло, и белые локоны моего спутника красиво переливались в лучах вечернего солнца. Естественно, желающих наблюдать такое потрясающее зрелище было много, и все присутствующие в округе лица женского пола независимо от возраста и расовой принадлежности с восторгом смотрели на эльфа.

– Ах… – прижала молочница руки к пышной груди.

– Какой он красивый, – цветочница от переизбытка чувств откусила розовый бутон.

– Я хочу от него детей! – басом сказала дочка булочника.

Жорик содрогнулся. Милая Молли была настойчивой и упорно шла к своей цели. Надо ли говорить, что целью этой был эльф? Девушкой она была ладной и крепкой, я бы даже сказала, габаритами она немного напоминала Анжелику, жену Кормака. То есть размерами она была с тролля. Собственно, мнение о себе у нее было примерно такого же размера. Молли считала себя неотразимой. Конечно, кто же будет спорить в этом вопросе с девушкой, у которой кулак размером с твою голову? Никто.

– Пошли скорее, – тихо шепнул мне эльф, и мы ускорили шаг.

Очень не хотелось, чтобы было, как в прошлый раз. А в прошлый раз было так…

В то солнечное утро Жорик чинил нам сковородки. И он уже почти заканчивал, я сидела на пороге кузни и с восторгом наблюдала, как моя посуда самостоятельно вылетает из большой печи и с громким шипением окунается в воду. Все же наш Жорик был очень странным эльфом, наверное, самым странным из всех. Если бы я не видела происходящее собственными глазами, ни за что не поверила бы, что остроухий может таким образом использовать свою знаменитую магию. Разве можно представить одного из этих высокомерных перворожденных, как они себя величают, работающим в кузне? Невозможно. А Жорик работал.

– Ты совершенно неправильный кузнец, – сообщила я другу.

– Это почему? – не понял он.

– Потому что правильные кузнецы – это такие бруталы… – И я принялась описывать свой собственный идеал кузнеца: – У правильного кузнеца обнаженный торс, и маленькие капельки пота блестят на широкой груди…

– Так, пожалуйста! – воодушевился кузнец и красивым театральным жестом (были мы с Джесс как-то на представлении, знаю, о чем говорю) снял свою расшитую серебряной нитью рубашку и запустил в меня.

«Совершенно неправильный кузнец», – подумала я. Идеально белая рубашка пахла дорогими духами. Сладкими женскими духами.

– Волосы у правильного кузнеца должны быть короткие, – оглядела я полуголого красавца и схватила огромные ножницы.

Эльф нервным жестом перекинул локоны и отчаянно замотал головой.

– Ладно, пожалуй, это лишнее, – согласилась я. – Волосы можно убрать в хвост, – сделала.

– Ну вот, чем не кузнец? – белозубо улыбнулся изящный брутал, и рубины в его ушах согласно сверкнули.

– Пожалуй, да, – соврала я другу, чтобы не обидеть.

Жорик принялся расхаживать по кузне взад-вперед, при этом поигрывая мышцами на руках и груди. Он смотрелся в уже готовые сковородки (они служили ему зеркалом), сурово сводил брови, а потом даже пару раз порычал, видимо, для полного погружения в образ.

И вот за этим занятием нас застукала Молли.

– Я иду к тебе, мой дикарь! – сообщила она эльфу и принялась яростно рвать на себе одежду.

Меня она в расчет не брала. Разве у такой девушки могут быть конкурентки?

Никогда я не видела на лице эльфа такого ужаса. Он выхватил у меня из рук свою рубашку, стыдливо прикрылся и побежал. Молли, конечно, помчалась следом. А я, зная, что Молли, пожалуй, повыносливее будет, понеслась за Кормаком. Друга нужно было спасать.

– Кормак, там Жорика бьют! – влетела я в трактир.

Если бы я призналась, что на самом деле пытаются сделать с эльфом, Кормак вряд ли собрался бы так быстро. Он бы минут двадцать хохотал. Но я поступила мудро, и мы с троллем поспешили на помощь нашему красавцу. Далеко бежать не пришлось. Они с Молли гоняли по кругу прямо напротив входа в нашу харчевню.

– А где разбойники? – не понял Кормак.

– Разбойников нет, – созналась я, – но Молли – она страшнее.

– Это точно, – подошла к нам Джесс. – Разбойники, они что, они только одежду снимут да деньги заберут, а Молли и последней гордости лишить может.

– Ладно, – согласился тролль и пошел на выручку к Жорику, вероятно, из мужской солидарности.

Ох, как Молли кричала, когда Кормак схватил ее в охапку, как рыдала и требовала немедленно дать ей эльфа. Как краснел Жорик (эльфы, оказывается, умеют краснеть), как хохотала вся улица, как на крик бежал бедный старый булочник, отец охотницы на честь и достоинство кузнеца. Как мы всем городом уговаривали Молли дать эльфу время привыкнуть и сжиться с радостной мыслью, что его полюбила такая женщина.

Да. Повторения не хотелось.

– Ну так что ты хотел рассказать? – спросила я у друга, когда мы оказались вне зоны видимости Молли и прочих дам. – Или ты опять пошутил? – уточнила я без особой надежды.

– Нет, не шутил, – ответил Жорик. – Есть несколько способов получить магию, даже если у тебя нет врожденного дара. – На это уточнение я тихонько вздохнула. – Способ первый – надо найти старого, желательно практически умирающего, одинокого магистра. Он возьмет тебя в ученики, проникнется к тебе и, уходя за грань, оставит тебе свою силу!

– Класс… – протянула я. – Какой легкий способ! Только остается найти умирающего магистра, они столетиями живут!

– Это да, и всего их штук пять на весь мир… – согласился с моим замечанием эльф.

– Не подходит.

– Не подходит, – повторил Жорик. – Тогда способ второй, он, конечно, тоже довольно сомнительный, но все-таки уже более доступный.

– Говори, – махнула я рукой.

– Надо выйти замуж за представителя королевской семьи драконов!

Моя надежда окончательно умерла.

– Все, я пошла в трактир, – сказала я. И добавила: – Или топиться.

– Но это и правда хороший способ! – возмутился эльф. – Влюбляешь в себя чешуйчатого принца… не хмурься! Хорошо, не влюбляешь, привораживаешь. Он делает тебе предложение, ты всюду ходишь с ним. Всячески демонстрируешь свой статус, просишься с ним на все балы и приемы. В общем, делаешь так, чтобы тебя запомнили. И в день бракосочетания, когда священный драконий артефакт проверяет вашу пару на предмет искренности чувств и намерений, выясняется, что дракон у нас – приворожен.

– И меня отправляют в драконью тюрьму, – договорила я за друга.

– Э, нет, – он довольно улыбнулся. – Это же такой скандал. Могучий дракон, принц – и не углядел приворот! А скандал-то уже не замять, тебя уже запомнили. И тебе остается только одно: потребовать отвести тебя к драконьему источнику в горах взамен на свободу принца, – закончил свою речь эльф.

– А им, я имею в виду драконам, не легче будет прикопать меня где-нибудь под деревцем? Нет человека – нет проблемы.

– Нет, тут даже не переживай. Невеста драконов охраняется их же законом. Даже если свадьбы не будет, тебя не посмеют обидеть. Им магия не даст, – пояснил Жорик и внимательно посмотрел на меня.

– Способ, конечно, интересный, – согласилась я, – и в общем-то даже вполне осуществимый, если бы не парочка но. Где я найду принца драконов и как я его приворожу?

– Мы что-нибудь придумаем, – лукаво улыбнулся друг.

Глава 2

– Что-то мне все это не нравится, – я поежилась.

Мое вполне себе симпатичное мягкое место, казалось, обзавелось собственной интуицией и буквально вопило о том, что скоро его (место) и его хозяйку ждут большие неприятности.

– Все будет нормально, не переживай! – подбодрил меня Жорик. – И потом, мы проделали такой путь, – это да, почти неделя в дороге, – мы уговорили Джесс!

Ну не так чтобы это было очень сложно. У меня сложилось стойкое ощущение, что сестра была даже рада моему отъезду, слишком уж быстро она согласилась.

– Мы обманули Кормака, – добавил друг.

Мы ему соврали, что поехали в соседний город на представление. Кормак был большим поклонником театра и отпустил нас, напоследок помахав платочком от умиления. «Искусство – это святое», – сказал он и, кажется, даже всхлипнул.

– И мы все-таки запутали следы и скрылись от Молли, – согласилась я, а Жорик испуганно оглянулся.

– Не произноси это имя, еще явится… – прошептал эльф и в целях маскировки накинул на голову капюшон.

Наш отъезд произошел в кратчайшие сроки. Мой прекрасноволосый друг был убедителен и очень активен, доказывая мне и Джесс, как хороша его идея.

Совещание наше проходило, как не сложно догадаться, в «Трактире». Время было позднее, двери давно закрылись, но к стенам любимого заведения мы с Жориком пришли только сейчас. Мне очень не хотелось встретиться со свидетелями моего утреннего позора, но, проведя в компании друга целый вечер, я уже думала, что три минуты стыда – не такая большая цена за душевное спокойствие.

«Да. Определенно небольшая», – думала я, глядя на эльфа и сестру, которая, похоже, была готова на что угодно, лишь бы друг замолчал, а лучше бы и вовсе исчез.

Жорик сыпал какими-то терминами, бурно жестикулировал, кричал, шептал, иногда даже пел, и было его так много, что Джесс сказала:

– Гвеня, езжай! Я вижу – это отличная мысль. Еще один час рядом с эльфом – и я окончательно свихнусь, – добавила она шепотом.

– Вот! Видишь, даже твоя сестра считает, что я прав! – сиял мой друг. – Отправляемся немедленно! – обрадовал он меня неожиданной новостью.

– Как, сейчас? – к такому повороту я не была готова хотя бы потому, что вопрос, куда мы едем, еще не обговаривался.

– Да, прямо сейчас! – друг был настроен более чем серьезно.

Джесс после этих его слов подавилась. Жорик любезно хлопнул сестру по спине.

– Ладно, так и быть, можешь взять сумку и переодеться, – дозволил эльф.

– Спасибо, что разрешил, – ответила я и протянула Джесс кружку с водой, она все еще кашляла. – Только скажи хотя бы, куда мы едем? Или мы будем искать дракона, который, как известно, может выглядеть как угодно, по всей Итарии, спрашивая каждого встречного мужского пола: «Простите, а вы часом не холостой драконий принц?»

– Женщины, – Жорик скривился, – никакой веры в мужской гений.

«Зря я хлебнула квасу», – подумала я в тот миг, когда пенная жидкость попала мне в нос.

– У нас имеется козырь!

Я выгнула бровь.

– Знаю я его, – пояснил эльф, – виделись пару раз.

– Кого знаешь? – не поняла Джесс.

– Дракона, – ответил Жорик.

– Что он тебе сделал?

Кажется, сестра попала в точку. Эльф покраснел, а потом ненатурально удивился:

– Этот хвостатый?! Мне?! Да ничего… Кто бы мне что сделал?! Да никогда!

Сурово сдвинула брови.

– Позову Молли, – тихо пригрозила я, и Жорик сник.

– Мы слегка повздорили, – сознался друг. – Я тебе потом расскажу, – он руками потянулся к ушам и слегка поморщился.

Кажется, я догадалась, что стану орудием мести в тонких руках перворожденного. И месть эта будет страшна, потому что издевательства над самой, как считал Жорик, красивой частью его тела друг не переносил. А его, похоже, очень невежливо оттаскали за уши.

Разумеется, я не стала озвучивать выводы. Мой ранимый и себялюбивый друг был очень обидчив и дулся бы на меня долго и демонстративно. В прошлую нашу ссору (я тогда пошутила, что в темноте не разберешь, кто из нас двоих девица) он не разговаривал со мной семь дней. Только это не мешало ему приходить в трактир как раз тогда, когда я прерывалась перекусить, садиться напротив моего столика и громко вздыхать, глядя мне прямо в рот.

Помнится, я даже слегка похудела.

Переодеться и толком собрать сумку не удалось, потому что беседовали мы у открытого окна, и у беседы нашей был невольный (это сарказм) свидетель.