Фуршет в эпицентре рая

Его подтащили к началу переправы и грубо выволокли на берег. Второй спасатель подцепил рюкзак и осторожно положил на землю. На телекамере, оснащённой специальной анти-кислотной защитой, загорелся красный огонёк. Элис поняла, что с этого момента по всему Братству ведётся прямой телевизионный репортаж о сенсационной трагедии.

Она бросила телескоп, подбежала к слинфобаку у входа на смотровую площадку, и включила новостной канал "617 мгновений".

Выловленного из рва человека несли в герметичную передвижную камеру на реанимационных носилках двое охранников с квантоматами. Еще двое тащили за ним чёрные мешки, оставленные на переправе вместе с распухшим анти-кислотным рюкзаком. В камере с него попытались снять термотулуп. Спасённый сопротивлялся до последнего, но в конце концов уступил и обречённо опустил руки.

Когда стащили тяжёлый анти-кислотный противогаз, жители Братства с ужасом увидели высокопоставленного чиновника первой Башни – Раймонда, известного в узких кругах Дворца под кличкой "Сыр". На нём был зелёный доломан, как две капли воды похожий на мундир лидера Поп Державы. "Сыр" отвечал за патриотическое воспитание молодёжи и являлся основателем военно-исторической реконструкции штурма резиденции Главнокомыслящего роботами Северо-Баллистического Пасьянса. Год назад Главнюк присвоил Раймонду орден почетного легиона за вклад в дело изучения и популяризации детского патриотизма.

Чиновник был мертвецки пьян, он кидался на слинфобачки, кричал, чтобы его оставили в покое, угрожал расправой журналистам. Его жизнь была под угрозой, – от долгого пребывания в серной кислоте, разум чиновника временно помутился, на коже проявлялись сильные ожоги, от которых не защитил даже плотный термотулуп. Прибывшие медики сделали успокоительный укол и ввели анти-кислотный антиген.

Через несколько минут он пришёл в себя. В камеру притащили чёрные мешки и рюкзак. Чиновник упирался до последнего, утверждая, что не имеет к ним ни какого отношения. Он заявлял, что оказался у рва специально, чтобы проверить исправность стокового канала для дальнейшего использования. Перед этим, по версии "Сыра", он зашёл к своим приятелем из Элит-Кавалерии и выпил пятнадцать бутылок "Божьей росы" за здоровье Главнокомыслящего и Артура-Аурофоба.

Журналист канала расстегнул рюкзак и пошатнулся, – к ногам выкатилась ангельская голова совсем юной девочки. В мешках находились расчленённые конечности и тело несчастной. "Сыр" заходился в истерике, кричал, что рюкзак плавал во рве до его прихода, а мешки находились у переправы уже много дней и никак не могли ему принадлежать. Он бился головой о стеклянную клетку камеры, выл как голодная гиена, слюни текли из носа, растекаясь по жирному животу, как струи серной кислоты. Даже маленькому ребёнку было понятно, что чиновника взяли с поличным.

На него надели наручники. Отпираться дальше не было никакого смысла. "Сыр" упал на колени и стал признаваться в содеянном, прерывая слюнявую истерику утробным звериным воем. Жители Братства узнали первые страшные подробности трагедии, – Раймонд убил и расчленил молодую девушку из "Золотого Фонтана Афродиты", затем пытался растворить её в серной кислоте чтобы навсегда избавиться от улик.

Мрачная догадка Пердю оказалась верна, – чиновник устраивал изуверские патриотические игры с одной целью – избавляться от убитых девушек, сжигая тела в термохимическом рве.

Подростки, облучённые смертельной дозой радиации, мальчик, растворившийся заживо в серной кислоте и все остальные, получившие жуткие увечья во время учений, были случайными жертвами преступления, совершённого лишь для того, чтобы скрыть ещё более циничное преступление.

Ром неожиданно подскочил к Элис и взял её на руки.

– Ты представляешь что сейчас произошло?! Технический работник Теремов и крестопьянка уничтожили высокопоставленного чиновника из "сплотившихся"! Просто силой своего интеллекта!

Элис нежно обняла любовника за шею.

– Любовь творит чудеса, милый, даже в первой Башне Теремов. Надеюсь ты понимаешь это?

Они закружились по площадке, как цирковые артисты.

– Ты прирождённая актриса! Так разыграть любовную сцену!

Элис театрально засмеялась, затем с грустью добавила:

– Это от матери, в детстве я сходила с ума от театра. Затем увлеклась фотографией, но много бы отдала, чтобы попасть хоть на один спектакль.

Ром загадочно улыбнулся:

– Обещаю тебе, что ты там окажешься, и очень скоро.

Успех предприятия вскружил им голову. Они забыли, что всё ещё находятся в первой Башне, куда им помог пройти серийный маньяк-потрошитель.

Элис первой пришла в себя:

– Надо срочно уходить отсюда, если Мелюзина обнаружит нас здесь, да ещё и с телескопом, – нам конец.

Ром вздрогнул и быстро взял себя в руки.

– Если сменилась охрана, нас задержат в любом случае. А вот Мелюзина уже вряд ли на воле. Её супруг-расчленитель подставил всю семью.

Шпионы-любовники схватили телескоп и рванулись к выходу. Аква-лифт был свободен, они беспрепятственно спустились вниз и осторожно направились к арочным воротам, стараясь не привлекать внимания.

У пропускного пункта им стало ясно, что карета превратилась в тыкву ровно в полночь, – охрана Башни сменилась в полном составе. Им жёстко преградили путь четверо незнакомых охранников. Положение было безвыходное, – пропуск отсутствовал, правда о том, что их добровольно впустил к себе Раймонд-Сыр была хуже лжи. Наличие телескопа за спиной у Рома было отягчающим обстоятельством и тянуло на длительный тюремный срок за шпионаж.

Охранники окружили любовную пару, резонно потребовав предъявить пропуск и документы. И то и другое отсутствовало за ненадобностью. Ром попытался достать квантофон, – связаться со Стэлом был их последний шанс. Попытка не увенчалась успехом, – один из охранников ловким движением блокировал ему руки. Другой зашёл сзади и взялся за рюкзак, двое остальных обступили Элис.

Резкий скрип тормозов взорвал ночную тишину Башни, как лептонная граната – в арочные ворота, скрипя тормозами, внезапно въехал чёрный катафалк. Из дверей выбежала Пердю, за ней появились шофёр и охранник. Все трое подбежали к пропускному пункту. Пердю держала в руках рацию. Она подошла вплотную к охранникам, обступившим Элис и грубо сунула устройство в ухо одному из офицеров, почти ввинтив трубку в его ушную раковину. Второму положила пятерню на лицо и сильно оттолкнула в сторону, почти сбив с ног.

Он неожиданности охранники замерли как вкопанные. Офицер, получивший рацию побледнел и вытянулся по стойке смирно, как солдат на параде Судьбоносного Дня Победы. До Элис доносились лишь обрывки коротких приказов.

– Есть! – сказал через минуту офицер и почтительно передал рацио обратно Пердю.

Затем обратился к Рому по-военному уважительно:

– Не смеем больше задерживать. Недоразумение. Доброй ночи, господа.

Пердю вырвала рацию из рук побитого, как собака, офицера, зыркнула на всех четверых уничижительным взглядом и победоносно вернулась к катафалку. Ром, Элис, охранник и шофёр поспешили за ней.

В машине Элис бросилась на шею чиновницы, и неожиданно поцеловала, первый раз за всё время пребывания в Теремах. Внезапная волна адреналина растекалась по её венам, как наркотическая кислота.

– Откуда ты взялась? – завизжала она не своим голосом. – И в самый подходящий момент! Ещё секунда и мы были бы на допросе по подозрению в шпионаже в пользу Агонии.

Пердю была очень довольна собой, но пыталась не подавать виду, сохраняя важность и притворное спокойствие.

– Я пришла в себя через какое-то время после вашего ухода, – деловито сказала чиновница, доставая алмазную манерку. – Решила, что вы меня цинично бросили и, честно говоря, сильно разозлилась. Затем включила новости и увидела прямой репортаж про Раймонда. Несколько минут была в шоке, затем взяла себя в руки, связалась со Стэлом, что было, вообще-то не очень просто, и заорала что вас обоих надо спасать сию минуту. Стэл тут же передал всё вышестоящему начальству, а они – самому Потроху-Петруше. После этого я рванулась к вам, не дожидаясь ответа. Секретарь Потроха позвонил уже по дороге.

Пердю сделала большой глоток, затем оставила официальный тон и закричала как резаная:

– Нас всех представят к награде, Эля! Считай, что я уже в составе "сплотившихся"! Мы сделали это, сделали вместе!

Все трое обнялись, как футболисты, пустившие мяч в ворота соперника, разыграв красивейшую техническую комбинацию.

Катафалк уже начал отъезжать от Башни, но чиновница неожиданно остановила водителя и, как сумасшедшая, выбежала из машины.

Трое полицейских выводили из ворот Мелюзину. Она шла, низко наклонив голову, плотные чугунные наручники до крови сжимали её опухшие дрожащие руки.

Пердю резко подскочила к бывшей хозяйке первой Башни, превращая случайную встречу в жёсткий стердаун, как это любила делать бывшая представительница клана "сплотившихся":

– Какой нож в спину нашему бедному лидеру Поп Державы! – передразнила она Мелюзину гнусавым голосом. – Да что там нож – кол осиновый!

Полицейские вежливо попросили мадам удалиться.

– Счастливого пути, гнуснина обезбашенная! – крикнула ей в догонку Пердю. Скоро пропишусь по твоему адресу!

– Трогай, – сказала мадам водителю, как военачальник, одержавший триумфальную победу в генеральном сражении.

Катафалк покинул первую Башню под громкое пение чиновницы, исполняющей хулиганский вариант припева популярной во Дворце песни "Терема вы мой Терема":

Вставай богатством утомлённый

На пир бандитов и воров

Наш вечный лидер возмущённый

В пчелиный рой идти готов

XXII

Суд над Раймондом-Сыром транслировали в прямом эфире на все геттополисы Братства. Благодаря Стэлу, организовавшему всю операцию с военной точностью, опасный чиновник-маньяк был захвачен с поличным. Патриотические игры были приостановлены, сотни подростков получили временную отсрочку от заплывов в термохимическом рве и ползания по пластунски на минном поле.

Мельчайшие детали происшествия лежали на столе у Потроха-Петруши. Пердю вызвали на допрос как свидетеля. Благодаря ей, высшее руководство "сплотившихся" узнало о роли Элис в мозговом штурме по выявлению подозреваемого.

Это высоко оценили наверху, – Рома и Элис представили к очередной награде. В качестве благодарности за участие в задержании опасного преступника на военном полигоне Теремов, им предоставили возможность провести неделю отдыха в городе-саде.

Элис не могла поверить в происходящее, – после пережитых унижений её жизнь превращалась в настоящую сказку про Золушку, – с принцем, каретой и башнями дворца.

Пердю обещала присоединиться к ним через несколько дней, – посвящение в состав “сплотившихся” наконец становилось реальностью. Чиновница не хотела надолго покидать Дворец, – её головокружительный успех мог консолидировать завистников в борьбе за главенство над первой Башней Теремов. Надо было проявить известную бдительность и быть начеку, чтобы в случае необходимости пресечь всевозможные интриги остальных членов аристо-элиты и обезопасить себя со всех сторон.

Элис занялась приятными хлопотами. Она легко отыскала карту города-сада на информационном щите и принялась составлять план предстоящего недельного отдыха. Попасть в город-сад было для неё равносильно полёту на марсианские станции Северо-Баллистического Пасьянса.

Развитая система скоростных фуникулеров, механизированных караванов, подземных поездов и туристических летательных аппаратов, гарантировала безопасные путешествия на самые труднопроходимые горные вершины, морские туристические станции, подземные пещеры и смотровые воздушные шары. Чтобы посетить хотя бы одну десятую всех достопримечательностей города, потребовалось бы несколько лет непрерывных путешествий.

Элис вспомнила, что Ром обещал научить её кататься на уникальных горных лыжах. Она мечтала об этом с детства, но в геттополисе Братства, у неё не было возможности встать даже на примитивные деревянные коньки. От него она впервые услышала невероятную вещь – в Нектарии были разработаны первые в мире нейролыжи, позволяющие кататься даже абсолютному новичку на уровне супер профессионала.

Лыжи сканировали поверхность горы и передавали простейшие нейросигналы в мозг человека через электроды, закреплённые на специальном лыжном шлеме. Тело лыжника реагировало на команды, совершая идеальные движения по трассе. При падении, лыжы мгновенно отцеплялись, выбрасывая воздушную подушку безопасности, как тепловой генератор рулевого устройства автомобиля, защищая гонщика от фатального удара о землю.

Элис решила разделить их совместный вояж на две части – зимнюю-приключенческую и летнюю-вознаграждающую. Тропические оранжереи, тёплый морской ветер и мягкий пляжный песок, должны были стать достойным призом за штурм сверкающих снежных вершин и сумасшедших крутых спусков на волшебных нейролыжах Нектарии.

Элис вспомнила редкие рассказы отца про их поездку с матерью в страны Северо-Баллистический Пасьянса, когда они с сестрой ещё не были даже в проекте. Она поймала себя на мысли, что мечтает о поездке в город-сад с Ромом, как о свадебном путешествии.

Необычный сигнал, исходящий из сливного информационного бачка неожиданно прервал её девичьи грёзы. На экране появился Кирка. Это было крайне неожиданно, Элис бросила приготовления и включила видеосвязь.

Кирка ещё раз выразил благодарность за неоценимую помощь в поимке опасного маньяка. Элис сдержанно поблагодарила чиновника, – интуиция подсказывала ей, что он инициировал встречу по совсем иному поводу. Кирка поинтересовался ближайшими планами Элис. Ему, без всякого сомнения, было известно про отпуск, предоставленный ей на всю следующую неделю.

Элис, в свою очередь, поблагодарила руководство Теремов за подаренную возможность провести несколько дней по своему усмотрению и коротко упомянула о желании посетить город-сад.

– Вы вправе распоряжаться своим отпуском как Вам заблагорассудится, Элис, – сказал Кирка. – Город-сад – прекрасный выбор. Я лишь хотел предложить Вам приятную альтернативу – полёт в Ваш родной геттополис, где Вы сможете увидеть отца. Думаю это будет достойной наградой за ваш неординарный гражданский поступок и блестящие аналитические способности.

Элис вздрогнула от услышанного. Она ожидала любого развития событий, даже внезапную отмену отпуска. Но предложение вернуться в геттополис на неделю явилось для неё полной неожиданностью. Кирка резко замолчал, Элис не нашла что ответить, она неожиданно потеряла дар речи от великодушного предложения чиновника. Кирка пришёл ей на помощь и прервал затянувшуюся тишину:

– Это лишь одна из альтернатив. Вернуться в геттополис Вы можете и позже, это Ваше законное право.

Элис всё ещё не знала, что ответить. Если бы полёт в геттополис ей предложили заранее, без всякого упоминания о городе-саде, она согласилась бы незамедлительно. Теперь же она была растеряна. Мысли о горных лыжах и морских приливах в обществе "последнего рыцаря Братства" занимали всё воображение. Элис собиралась сказать что-то не совсем внятное, но Кирка опять пришёл на помощь:

– Не стоит беспокоиться. Приятного отдыха!

Связь резко прервалась. Элис мысленно чертыхнулась, что не смогла ответить ничего вразумительного на предложение вновь посетить геттополис.

В тоже время она была рада, что ситуация разрешилась сама собой. Если ей так легко предлагали встречу с отцом, значит в будущем можно просить об этом самого высокопоставленного чиновника, и её просьба наверняка будет услышана.

Вернуться в геттополис она может в любой момент, а провести неделю в городе-саде почти наверняка случая больше не представится. К тому же романтическая поездка предоставляла уникальную возможность – вывести Рома на разговор о штабе сопротивления и доказать очевидное, – он и является секретным агентом, преемником недавно умершего великого разведчика Штаба. О последнем Элис догадалась, анализируя рассказ Пердю и сопоставляя очевидные факты о самом Роме.

Она чувствовала себя настоящей революционеркой, пускающейся в опасное любовное приключение со счастливым финалом, как это часто происходило в лучших шпионских сериалах Братства.

Элис решила провести последний вечер перед поездкой с Пердю в уютном баре третьей Башни. Мадам распорядилась оформить подруге постоянный пропуск на вход и выход в свои апартаменты, так как Элис практически жила у неё и лишь изредка выбиралась к себе, чтобы отдохнуть от чрезмерного общения.

Элис уже подходила к бару, оставалось пройти лишь длинный узкий коридор, уставленный бюстами Главнокомыслящего с макетами раритетного ядерного оружия начала века. Неожиданно ей навстречу выскочил поп. Элис шарахнулась от него, как от ритуального аутодафе. Встреча была не случайна, – поп наверняка следил за ней уже несколько дней. Иначе объяснить эту внезапную позднюю встречу в самом неподходящем для Элис месте было невозможно.

Поп резко ускорил шаг. Элис поняла, что он намеревается схватить её во что бы то ни стало и утащить в свою, пропахшую спермой, исповедальню. Помощи ждать было неоткуда, – камеры слежения в коридоре отсутствовали, ровно как и охрана. Кроме золотых бюстов Главнокомыслящего, вокруг не было ни одного достойного свидетеля. Она развернулась и в ужасе побежала в обратную сторону.

Поп был пьян, но это не мешало ему преодолевать препятствия с небывалой лёгкостью. Единственным спасением был акво-лифт. Элис успела забежать в него, оторвавшись от попа на несколько метров, и вдавила в щит нижнюю кнопку, едва не проткнув палец острым алмазным выступом. Поп коснулся внешней хрустальной двери через секунду после того, как кабина плавно двинулась с места.

Элис глубоко вздохнула и облегчённо закрыла глаза. Сердце выскакивало из груди. Самым верным решением было забаррикадироваться от внешнего мира и остаться у себя до завтрашнего утра. Быть безнаказанно изнасилованной, очумевшим от вседозволенности ряженым клоуном, перед волшебной поездкой в город-сад, ей хотелось меньше всего на свете. То, с какой беззапретностью поп распутствовал по всем Башням Дворца, говорило только об одном, – кто-то из “сплотившихся” являлся его неизменным заступником.

Она отменила встречу, соврав Пердю, что хочет хорошенько выспаться перед завтрашним свиданием с Ромом. О попе она не сказала ни слова, решив предоставить “последнему рыцарю Братства“ возможность вступиться за честь свой био-принцессы.

Ром подъехал прямо к воротам Башни на серебряной спортивной машине ровно в десять утра, демонстрируя высококлассный дрифтинг. Элис наблюдала сумасшедший гоночный разворот из разноцветного матового окна своей маленькой комнаты, похожей на хорошо прибранный чулан.

Она была в полной боевой готовности, но намеренно не выходила наружу, решив, что её кавалер обязан ждать принцессу, пока та не соизволит выйти из Дворца, как только ей это заблагорассудится. Элис отсчитала три минуты с момента его появления, села перед дорогой на кровать, как учил отец, и только потом спустилась к воротам.

Сказка начиналась по сценарию, – Ром стоял перед машиной с серебряным свёртком цветов и бутылкой шампанского, выполненной из сухого льда. Элис хотела броситься к нему на шею, но сдержала эмоции, протянув кавалеру лишь ручку от небольшого багажа. Ром опустился на колено и вручил букет. Дурманящий запах напомнил Элис полёт в Терема на военном вертолёте.

Ром аккуратно уложил чемодан в машину, затем лихо открыл бутылку. Алмазная пробка взлетела вверх, как пиротехническая ракета, издав звук, похожий на салют в честь Судьбоносного Дня Победы. Элис внимательно посмотрела на букет и не поверила своим глазам, – цветы были сорваны с минного поля.

Ром разлил шампанское, аромат шипящего нектара неизвестной Элис страны перебивал даже запах диких лепестков.

– Теперь я не знаю рыцарь ты или сумасшедший, – сказала она зачарованно глядя на любовника.

Ром передал Элис бокал, затем нежно поцеловал её в губы.

– Я ни то и не другое, я – хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский.

– Сумасшедший рыцарь, – добавила Элис. Где ты их нарвал? Только не говори, что купил в цветочном магазине третьей Башни, я знаю, что там такие не продают.

– Ром молчал, как нашкодивший первоклассник. Элис взяла его за ухо.

– Это то, что я думаю?

Ром пожал плечами, затем игриво покачал головой в знак согласия. Элис набросилась на него с кулаками.

– Как ты мог?! Тем более сейчас, когда я только нашла тебя! Каждый из этих цветов мог стоить тебе жизни! Тебя могло разорвать на куски двадцать три раза!

Ром достойно отбивался, затем ловко поймал кулачки драчуньи и прижал к себе как дорогую реликвию:

– Моя душа уже разорвалась в клочья на террасе у мадам Пердю, когда ты растерянно закусила кончики своих чёрных густы волос при моём появлении.

Элис держалась, чтобы не разрыдаться:

– Но это же безумие!

Ром провёл пальцами по мягкой, как шёлк, шее возлюбленной:

– Лишь тот, кто дарит принцессе букет с минного поля, достоин просить её руки и сердца, ибо смерть бессильна только перед истиной любовью.

Элис смотрела, как солёные капли растворяются в брызгах шампанского и не могла вымолвить ни слова.

Ром осторожно взял бокал из её рук и вручил свой собственный:

– Хочу навсегда запомнить вкус твоих слёз, потому что с этого момента ты будешь только улыбаться.

Элис нежно обняла его за шею и прижала к себе.

– Если пообещаешь, что следующий букет будет стоить дешевле, чем твоя жизнь.

Ром поцеловал ей руку и отрицательно покачал головой.

– Он будет ещё дороже, я привезу тебе королевский букет из Нектарии. Даже "сплотившиеся" не могут дарить своим свиноматкам такую красоту, ибо все они – пожизненно невыездные.

– Для меня нет ничего дороже, чем твоя жизнь, – прошептала Элис. Даже королевский букет. Так что предложение принимается.

Ром щёлкнул пальцем в знак согласия и посмотрел на часы:

– Я бы хотел остановить мгновение, но тогда у нас не будет шансов попасть на самолёт.

Элис пулей влетела в машину, – после молчаливого отказа вернуться в геттополис, оставаться в Теремах она больше не могла ни минуты. Ром оказался в кабине ещё быстрее, машина резко тронулась с места.

Элис рассматривала цветы и вдыхала божественный аромат:

– Ты знаешь их названия, милый?

Ром внимательно следил за дорогой, но не мог пропустить вопрос мимо ушей:

– Несмотря на красоту, названия оставляют желать лучшего. Не знаю кто мог придумать такое: поминальники, мимосердики, навзрыдники, дальше ещё хуже. Лучше просто любоваться, не задумываясь о названиях.

Они домчались до гражданского аэродрома Теремов всего за десять минут, – Ром управлял машиной, как профессиональный гонщик, что весьма удивило Элис. Посадка уже заканчивалась, они вбежали в самолёт в числе последних пассажиров.

В салоне находилось около двадцати человек. Элис с Ромом заняли единственные свободные места, которые оказались в самом конце, рядом с аварийным выходом. Самолёт набрал высоту через десять минут, весь полёт должен был занять не более часа.

Ром открыл бар из спинки переднего сиденья и налил себе виски "Наедине с тобою, брат". Элис пришлось довольствоваться бутылкой шампанского "Мадам Клюка".

Она внезапно вспомнила про вчерашний инцидент с попом. Ей не хотелось портить отдых и обсуждать эту гнусность в городе-саде. Недолгий полёт оптимально подходил для подобных разговоров. Она уже собиралась рассказать Рому мерзкую историю вчерашнего вечера, как вдруг произошло немыслимое: из туалета вышел сам виновник её вчерашнего приключения. Поп, как всегда, позорил коллегу Христа, – был пьян в стельку.

Элис не поверила своим глазам, – поп, как ни в чём не бывало, прошёл на свое место и мечтательно заснул. Их разделяли четыре сиденья, шансов заметить Элис у него не было. Она залпом выпила бокал, затем наклонила голову Рома к своей и осторожно рассказала про своё столкновение и последующий побег от мирно спящего через пять метров от них пассажира. Про свою тайную исповедь она решила умолчать.

Реакция спутника удивила её ещё больше, чем само появление попа на рейсе, – вместо того, чтобы разбудить насильника и дать ему по морде прямо в салоне самолёта, Ром помрачнел и ни сказал не слова. Элис с силой толкнула его в бок:

– Эй, что это значит? – раздражённо спросила она и налила себе ещё бокал. Кто дал ему право ходить по Дворцу и насиловать всё что движется?

– Это странная и почти магическая история, – сказал Ром после некоторого молчания.

Элис сделала глоток, потом ехидно прошептала:

– У меня есть время, в течении часа я отсюда никуда не собираюсь. И внимательно слушаю. Если не расскажешь всё что знаешь об этом "святом" отце, я сама разбужу его и набью морду, сделав всю грязную работу за тебя.

– Если хочешь оказаться в "Кричащей Тишине", вместо города-сада, можешь это делать прямо сейчас, – тихо сказал Ром. – Если коротко отвечать на твой вопрос, то покрывает его, – Ром ещё больше понизил голос, – жена Потроха-Петруши. Этот попик каким-то неведомым способом спас её сына от лейкемии.