Незаконнорожденный. Книга 1. Проклятие болот.

– Однако, Первый Избранный брат, по моим сведениям, как и отметил Великий Магистр, олии не прекратили сопротивление. Более того, к ним могут присоединиться и ганпары с румами.

– Я понимаю твою тревогу, Пятый Избранный брат. Предпринимается все возможное. Только за последние десять дней были найдены и уничтожены два подземных убежища олиев. К сожалению, их там было всего десятка полтора. Живыми не удалось взять ни одного. Куда делись остальные и были ли они вообще – не известно. Среди населения ходят упорные слухи, что Хранитель жив, и, мало того, что жив, но скоро явится, обратив Амулет против нас.

– Шестой Избранный брат, тебе известно, какое огромное значение имеет для нас Амулет. Обладая им, мы становимся воистину несокрушимыми, никто и ничто не сможет нам помешать. Но с его помощью враги могут попытаться противодействовать нам. Тебе поручены были поиски его.

– Погоди, Третий Избранный брат. Прежде всего я, Великий Магистр, введу в курс дела вновь назначенных Избранных братьев. Как известно вам, вновь назначенным Избранным братьям, много оборотов солнц назад мы были в самом начале пути. Обнаруженные старинные рукописи заклинаний помогли нам получить владение над Демоном ночи и подвластными ему воинами. С этих пор началась наша эра на Миркутии. С их помощью мы уничтожили всех сопротивляющихся. Теперь лишь вера нашей Черной Змеи имеет право существовать на Миркутии. Только из наших величественных храмов могут возноситься ввысь молитвы. И оттуда непрерывно должны течь потоки жертвенной крови во славу Черной Змеи!

Еще и сейчас много мудрых и полезных артефактов можно найти на Миркутии и на подвластных нам землях. Под страхом смерти всем, кроме жрецов храмов Черной Змеи, запрещено появляться в пределах руин старых городов. Они взяты под неусыпную охрану. Поиски не останавливаются ни на миг. Изучая разрозненные источники, нам удалось собрать воедино заклинание перехода в другие земли.

Сокрушающим, безжалостным потоком стремительно ворвались мы в земли олиев. Воины Демона ночи несли смерть и опустошение. Никто и ничто не могло остановить нас. Однако первоисточники, ставшие доступными в последнее время, показывают, что это не так. В них говорится о Хранителях Амулета, могущих помешать нам. Я приведу сохранившуюся часть текста Книги Древних. Обрывки ее были обнаружены в развалинах замка олиев, скрытого высоко в горах.

«И собрались духи вихря, зла и бури в одно целое, Демона ночи. И по повелению великого мага Нустурупа устремились они на города олиев Тупу и Регону. И было там великое смертоубийство. Не щадило войско демоническое ни старого, ни малого. И тогда вышел Хранитель, и взял он Амулет в одну руку, и открыл он им дверь в мир защитников. Никто не может открыть заветную дверь, кроме Хранителя. И не покажется она никому на глаза, кроме него. И вложил он другую руку в место на то предназначенное, и распахнулись перед ним двери, открывая доступ к святая святых земли олиев – защитным шарам магическим. И вынес Хранитель шары магические и поднял их к солнцу голубому, произнеся слова магические. И сошел луч небесный прямо на войско демона и уничтожил его в сей же час, и исчезли его остатки с лица земли олиев».

Спустя сотни оборотов солнц сохранились предания об этом разгроме и на Миркутии. Я предположил в свое время, что есть у олиев какие-то Хранители Амулета. О них вскользь есть упоминания и в Книге Древних. Еще до вторжения маги Черной Змеи занялись их поисками. Владение же Амулетом не только даст необъятные силы Демону ночи, но и позволит воинам Черной Змеи свободно перемещаться по миру, завоевывая для нас новые народы.

Теперь говори, Шестой Избранный брат.

– Наше вторжение в пределы олиев было тридцать оборотов солнц тому назад. Еще до вторжения мы начали поиск Хранителей, и предположение Великого Магистра подтвердились. Маги нашли место их обитания – сам Амулет помог в этом своей аурой. Первое наше перемещение и первый же удар был нанесен по логову Хранителей. Демон ночи разрушил главные ворота цитадели, и его воины, ворвавшись, перебили всех, кто был внутри нее. Но Амулета не оказалось в захваченном замке. Его перед нашим вторжением увезла жена главного Хранителя к Валирумму, главному жрецу Голубого бога олиев, мы выпытали это у нескольких оставшихся в живых слуг. Но Валирумм, с ним жрецы Голубого бога олиев и она исчезли сразу после нашей высадки. Однако Амулет оставил после себя магический след, по нему маги снова сумели найти его местоположение. Вся магическая сила, которой обладали в то время колдуны Черной Змеи, была брошена на перемещение убийц из числа жрецов нашего братства. Нам удалось сделать это, и убийцы настигли жену главного Хранителя и схватили, но Амулета при ней не оказалось. Она умерла, не успев ничего сказать, вкусив яд. Вскоре магическая связь с посланными на поиски убийцами прервалась. Но есть сомнение и в том, разрушены ли все логова Хранителей. Нет ли где-то еще одного логова. Есть косвенные признаки того, что оно было. Поиски ведутся пока безрезультатно.

Амулет исчез, но искать место его нахождения мы не прекращали ни на миг. И дальнейшие его следы обнаружил Второй Избранный брат.

– Второй Избранный брат, ты готовил вторжение в пределы Персидских царств нового мира.

– Наша подготовка по завоеванию нового мира подходит к концу. Необычайно сложно отправлять в этот мир воинов Демона ночи. Магической энергии хватает лишь на перемещение небольших отрядов. Поэтому, как всегда, приходится привлекать местных правителей. Большинство владык Персидских царств находятся под нашим влиянием. Недалек час вторжения и в пределы восточных и северных царств. Уже налажены связи с некоторыми их высшими чиновниками, готовыми оказывать нам всяческую помощь. Здесь же обнаружился след Амулета. И сам Амулет практически был уже у меня, но по несчастливому стечению обстоятельств в последний момент ускользнул из моих рук. Его местонахождение снова неизвестно.

– Избранные братья, подведем итоги. Амулет надо найти во что бы то ни стало. Пятый и Седьмой Избранные братья, вам поручаю оказать помощь в этом Шестому Избранному брату. Маловероятно, чтобы олии сдались столь быстро, исчезновение их главных жрецов и их вождя Телия должно означать, что они, несмотря ни на что, готовят сопротивление. И хотя в этих землях и царит тишина, не спускайте с них глаз. Тебе, Восьмой Избранный брат, поручаю оказать в этом помощь Первому Избранному брату.

Общее же руководство строительством храмов на наших новых территориях ложится на тебя, Девятый Избранный брат. Идите, и да поможет вам Черная Змея! Первый Избранный брат, задержись.

– Я внимательно слушаю, Великий Магистр.

– То, что ты услышишь, никто не должен знать, кроме тебя, так как ты являешься моим ближайшим помощником. Неприятные новости пришли прямо перед нашим собранием. Столб изумрудного света замечен был вчера в южных горах олиев, по конфигурации в точности повторяющий наши черные столбы перехода. Похоже, что кому-то удалось не только раскрыть тайну перехода, но и отправить по нему кого-то или что-то.

– Может, это ошибка?

– Нет. Как мы знаем, переход всегда сопровождается изменением рельефа окружающей местности. Только не знаем, почему. Древние книги дали нам знание о самом переходе, но умолчали о причинах изменения рельефа. Так вот, на месте перехода из трех горных вершин остались две. Третья исчезла. Это является косвенным признаком осуществления перехода.

– Как долго и куда длился переход?

– Не более, чтобы смогли перейти один или два человека. Тебе поручается следующее: с отрядом воинов Черной Змеи пройти в эти горы и на месте во всем разобраться. Почему переход был окрашен в изумрудный цвет, а не в черный, как у нас, кто и куда осуществил переход – главные вопросы, на которые ты должен найти ответ. Переход отнимает слишком много магической силы, чтобы его можно было часто осуществлять, и требует присутствия большого числа магов. Наши местные жрецы сразу же кинулись туда с солдатами, недалеко нашли деревню олиев и вместо того, чтобы вырвать у них сведения, всех сбросили в пропасть. Двести стариков. Скажи, ты хотя бы в одной деревне встречал вместе две сотни стариков и ни одной женщины, ни одного ребенка или взрослого мужчины? Тупоголовые болваны! На месте, возможно, тебе удастся обнаружить что-нибудь стоящее.

– Я отправляюсь немедленно и расследую это.

– Обо всем обнаруженном тобой и сделанном докладывай немедленно. И последнее, самое важное и самое секретное. Олии не могли сами осуществить переход без знания некоторых текстов Книги Древних. Им кто-то помог. Доступ же к Книге имеют только Избранные братья, и никто другой.

– Так вы думаете…

– Тебе надо установить тайное наблюдение за всеми Избранными братьями. Контролировать каждый их шаг. Надо выявить предателя. Ты единственный, которому я полностью доверяю.

– Я вас понял, Великий Магистр.

16.

Как и предсказывал скандинав, иссушающая жара частично облегчила путь по болоту. Довольно долго движение проходило по сухой болотной траве. Лишь изредка попадались влажные участки черной болотной земли. Беглецы шли довольно быстро. Спереди небольшую колонну возглавлял Над, обладающий острым зрением. Следом за ним двигался скандинав, чтобы помочь, если Над провалится в трясину. Далее шел Ридон, еще одна «силовая единица». За ним были Олион и Орагур. Замыкал колонну Гардис. Каждый имел за плечами котомку с небольшим запасом еды и воды. Основной запас провианта находился у Гардиса в заплечном мешке – мясо под костром запеклось прекрасно, и его должно было хватить дня на три пути. Что будет дальше – никто не загадывал. У каждого за плечами висел лук с колчаном стрел, и каждый держал длинную, выше своего роста, прочную палку.

Ближе к полудню влаги на пути становилось все больше и больше. Перекусывали на ходу.

Скандинав поначалу имел серьезные сомнения насчет Орагура и мальчишки, но быстро убедился, что будущий лагашский энси не воспитывался, лежа в постели. Он прошел полный цикл военной подготовки, умел владеть разными видами оружия, принимал участие в военных турнирах. Короче говоря, это не была неподготовленная к лишениям неженка, а наоборот, подтянутый тренированный боец.

Мальчишка же, будучи значительно легче любого из трех бывших разбойников, тем более самого скандинава, весело скакал с кочки на кочку, не проявляя при этом никаких признаков усталости, посмеиваясь над то и дело вязнувшими в грязи тяжеловесами.

Время от времени направляющие менялись местами – спереди шли или Гардис, или Ридон. В остальном порядок движения сохраняли прежним. Направление скандинав выдерживал на замеченный прошлой ночью костер. Уже темнело, когда впереди показались отдельно стоящие кусты и даже низкорослые чахлые деревья, признаки сухой земли. К этому времени ноги при каждом шаге уже по щиколотку вместе с кочками погружались в болото. Идти было достаточно тяжело.

С огромным облегчением компания выбралась на сухое место. Все сразу повеселели, посыпались шутки. Небольшой островок среди болот занимал не более сотни шагов в длину и половину этого расстояния в ширину.

На призывные крики Нада все прибежали довольно быстро. Тот указывал на пятачок посередине острова. Там на небольшой полянке лежали угли, не успевшие рассыпаться золой. Золы было не просто много, а очень много, видно, что костер на этом месте разжигали много раз. Немного в стороне находилась груда высохших болотных растений, вырванных с корнем – огромным клубнем. По остаткам дров на кострище было видно, что топливом его служили те самые клубни.

Вокруг костра было разбросано много высушенных солнцем костей – как больших рыб, так и громадных костей неведомых животных.

Беглецы обшарили весь остров. Ничего больше обнаружить на нем не удалось. На другой его стороне еле-еле намечалась тропинка, уходящая во все сильнее сгущающуюся тьму.

Несколько клубней, сложенных горкой в центре кострища, вспыхнули сразу всей массой, а когда травяные верхушки отгорели, горение клубней стало очень ровным и очень жарким. Ужин проходил в полной темноте, рассеиваемой ровным светом горящего костра.

– Кто мог бывать здесь, сложить запас дров? – вопрос Олиона не был конкретно обращен ни к кому.

– Посмотри, как устроен костер. Он практически не виден с той стороны, с болот, куда мы идем, и открыт с той стороны, откуда мы пришли. Странно, но похоже, что тот, кто его устраивал, опасался нападения с болот, – для Гардиса, много лет устраивавшего скрытые убежища для своих разбойников, понять это не составило труда.

– Кроме того, я, много где бывший и много чего видевший, никогда не встречал таких растений, – скандинав подбросил на ладони огромный, с арбуз, высушенный клубень. Надо знать, где они растут, принести их сюда. Кости и их количество также наводят на мысль о том, что сегодняшним сторожам спать не придется. Поэтому дежурим в таком же порядке, как и прошлую ночь. – Гардис первым, затем Над, Ридон и Орагур. Я замыкаю.

– Так не пойдет, – в голосе юноши звенела обида, – я на равных иду с вами, на равных рискую утонуть или быть убитым, на равных готов сражаться рядом с вами. Мне не требуется никаких поблажек от тебя. Включай и меня в очередь на дежурство.

Впервые за весь длинный путь скандинав встретил возражения, и откуда – со стороны сопливого мальчишки!

Первым его порывом было накостылять паршивца, чтобы знал свое место, тем более, что все остальные с интересом ждали продолжения. Но когда он встретился взглядом с немного ироничным, но одобряющим взглядом советника и заглянул в пылающие гневом ярко-синие глаза юноши, охота показывать, кто здесь главный, прошла сама собой.

– Совсем недавно кто-то лил горькие слезы, оторвавшись от папкиной соски и потерявшись среди двух кустов, а теперь качает права? Ладно, – скандинав пресек возможность дальнейшего возмущения, – сам напросился, так в дальнейшем не вой. Не будет тебе никаких поблажек. Сегодня ты дежуришь первым, дальше все по тому же порядку.

Никто не успел еще заснуть, как зов Олиона поднял всех на ноги. Он указал в сторону уже далекого берега, откуда они начали путь через болота. В той стороне, среди болот, мерцала маленькая точка далекого костра.

– Гвардейцы также пошли на болото. Они легче нас, идут быстрее. Пожалуй, к середине следующего дня, если ничего не произойдет, мы свидимся с ними, – скандинав был краток.

– А что может произойти? – поинтересовался Над.

– Спроси своего брата. Это ведь он высказывался про злого духа болот Ампара. Как знать, не встретимся ли мы с ним завтра лицом к лицу.

– Но как они сумели развести костер на болоте, ведь сухих мест там нет, мы ведь шли там?

– Кажется я догадываюсь, кто преследует нас, – Орагур усмехнулся, – и будь я проклят, если это не так.

– Кто бы он ни был, пусть держится подальше отсюда, целей будет, – и скандинав, вернувшись к костру, быстро погрузился в сон.

17.

Едва небо на востоке посветлело, скандинав бесцеремонно растолкал спящих:

– Подъем, лежебоки, проспите завтрак.

Беглецы с трудом начали подниматься на ноги. Первым засмеялся Олион, затем Орагур, за ним начали смеяться и все остальные. Гардис даже рухнул на землю, корчась от смеха. Ридон и Над буквально рыдали, размазывая по лицам текущие из глаз слезы. Некоторое время держался лишь скандинав, сохраняя невозмутимый вид. Но затем и его смех потряс воздух. Весь лагерь вновь и вновь сотрясался от хохота людей, показывающих друг на друга.

В свете зарождающегося дня перед ними предстало забавное зрелище: все лица и одежда покрыты грязными живописными потеками, и к тому же практически у всех лица превратились в потешные одутловатые физиономии с узкими щелками глаз. Лишь Олион, имевший привычку во сне укрываться с головой, имел более-менее нормальный вид.

Усталые за вчерашний день пути беглецы, вымазавшиеся с ног до головы при бесконечных падениях в болото, к вечеру уже не обращали никакого внимания на свой вид. Вся болотная грязь в сумерках наступающей ночи казалась им уже в порядке вещей. Ночью же, когда спала дневная жара, из всех щелей полезли самые отвратительные и кровожадные болотные обитатели – комары. Когда уж слишком большие орды комариного войска нападали на них, спящие люди непроизвольно хлопали себя по открытым частям тела, уничтожая мириады кровососущих тварей, на место которых появлялись все новые и новые армии.

Спасло людей то, что они, будучи сильно уставшими, укладываясь на ночь, совершенно не обращали внимания на свою внешность, и почти все открытые участки тела у них были покрыты толстой коркой засохшей грязи, проникнуть под которую у летучего местного населения не хватило сил. Однако свободные от грязи части лица каждого, за исключением Олиона, послужили питательным столом для значительного количества комариных отрядов, раздувшись к утру до невероятных размеров.

Уже сейчас, рано утром, лишь самые отчаянные насекомые продолжали попытки атаковать людей. Остальная летающая братия уже спряталась в ожидании дневного зноя.

– Однако, надо что-то с этим делать, – отсмеявшись, серьезно проговорил скандинав, – ведь так и съесть заживо могут.

Он понимал, что положение было куда серьезнее, чем представлялось на первый взгляд. Если жарким днем кровососущие насекомые и прятались, то ночами избавиться от них не представлялось никакой возможности. Немного мог бы помочь в этом дым костра. Вот только неизвестно, удастся ли развести его дальше, в глубине болот. Уставшим беглецам-путникам очень нужен ночной отдых, но его-то не получишь под атаками злобных тварей. Да и ослепнуть можно от множества укусов. Первым делом укусы надо бы промыть водой, чтобы с грязью не проникла зараза. Но небольшого запаса воды, имеющегося у беглецов, не могло хватить надолго, и также было неизвестно, удастся ли пополнить ее запас. Болото же растянулось еще на много дней пути вперед.

Никто не знал, как решить возникшую огромную проблему маленьких кровожадных тварей. Ни перебить их, ни прогнать не было никакой возможности.

Никто не мылся – все понимали важность сбережения воды. Лишь тряпочкой, смоченной ставшей драгоценной влагой, протерли самые искусанные места на пострадавших лицах.

После быстрого завтрака беглецы разобрали свои палки и в прежнем порядке ступили на болото. Теперь они направлялись по еле видному следу, который скорее угадывался, чем был виден, и вел прочь от острова, давшего им кров этой ночью, в глубь болот. Даже иссушающее солнце не смогло убить влагу на их дальнейшем пути. Тропа, вернее, то, что могло бы быть тропой, еще вернее, то, что беглецы принимали за тропу, непрерывно изгибалась, делала неожиданные повороты, длинные петли, стороны которых проходили иногда в нескольких шагах друг от друга. Скандинав непременно направлял движение по этим петлям, хотя в четырех шагах спереди четко выделялась другая сторона петли, продолжающая тропу. Разозленный его упрямством Орагур сделал шаг с тропы в ее направлении, и немедленно с головой провалился в топкую трясину. Олион, бросившись к нему, успел обеими руками уцепиться за конец палки, торчащий из болотного месива. Упершись обеими ногами в край тропы, постепенно также погружаясь в податливую почву, он тянул палку изо всех сил. Громадный пузырь поднялся из болотных глубин рядом с ним и громко булькнул, лопнув на поверхности, обдав беглецов грязью и гниющей вонью. Вслед за пузырем на поверхности появились черное лицо и руки Орагура, мертвой хваткой вцепившегося в свой край палки. Подоспевший Гардис ухватился за палку поверх рук Олиона. Объединив усилия, они медленно начали вытягивать Орагура из предательской трясины. Болото, причмокивая, понемногу отпускало жертву.

Вскоре Орагур, переводя дух, весь в траве, тине и болотной черной грязи, стоял на тропе.

      Ему немного промыли лицо и дали воды. Придя в себя от пережитого потрясения, Орагур обратил грязное лицо в сторону Олиона.

– Я твой должник, ты спас мне жизнь, – проговорил он, – теперь, где бы ты ни был, знай, что у тебя есть преданный друг, готовый все на свете сделать для тебя. Даже больше – ты будешь моим братом, кровным братом. Ничто и никто не сможет бросить тень на мое братское отношение к тебе. Я клянусь в этом всеми своими предками.

Клятву предками давали в исключительных случаях, и аристократы, гордящиеся своими родословными, никогда не нарушали ее. Это была, если можно так выразиться, наивысшая степень клятвы, выполнение которой становилось честью для давшего ее.

Олион, взглянув на Орагура каким-то странным взглядом, молча занял свое место в цепочке людей.

– А как же Гардис? – с усмешкой спросил скандинав, – совсем недавно ты гонялся за ним, желая повесить во что бы то ни стало. А ведь если бы не он, и Олион бы не помог.

– Еще никто не мог обвинить меня в неблагодарности. Когда мы выберемся отсюда, я лично обращусь к энси. Он не будет повешен.

– Ты слышишь, Гардис? – рассмеялся скандинав, – тебя, в отличие от меня, Ридона и Нада не повесят, а четвертуют или утопят. Ладно, ладно, не злись, – миролюбиво продолжал он, глядя на ставшего уже злиться Орагура, – мне надо было только побыстрее привести тебя в чувство. Мне кажется, – добавил он, наши преследователи не теряют время зря.

– Еще раз повторяю – с тропы не сходить, – голос скандинава прозвучал неожиданно жестко и властно, – следующий сошедший останется в болоте. Долго стоять на одном месте нельзя – засосет. Вперед!

И беглецы, которые уже начали медленно погружаться в трясину, отправились дальше. После случившегося скорость передвижения их сильно упала, так как передний все время палкой проверял дорогу. И несколько раз она уходила в глубину. Приходилось останавливаться, прощупывая все вокруг с помощью палок, отыскивая менее глубокие места, преодолевая их и вновь выходя на тропу.

18.

Дальнейшее передвижение стоило немалых сил. Даже скандинаву, имеющему, казалось, неисчерпаемый запас сил, и то тяжело давался каждый шаг. Что уж там говорить про Олиона, с трудом вытаскивающего ноги из топкой грязи. Передышку на обед сделать не удалось, да и останавливаться было нельзя – болото сразу начинало затягивать вниз остановившегося человека. Перекусывали на ходу, держа куски поросятины, приготовленные вечером по рецепту Гардиса, относительно чистыми листьями болотной травы. На отдельных участках ноги по колено утопали в глубину, иногда приходилось брести по пояс в черной болотной воде. Где было по пояс высокорослым Гардису, Ридону и Наду, там было по грудь Орагуру и по шею Олиону. Благо, таких участков было все-таки не очень много. А ведь это был лишь второй день пути, только начало болот. Что будет дальше, не загадывал никто.

Зато лица снова приняли свой нормальный вид. Опухоль опала, возможно, под действием болотной воды, которой все омывались за время перехода не один раз. Возможно, в ней содержались какие-то вещества, нейтрализующие действие комариных укусов. Другого объяснения просто не было.

В последней четверти дня высокорослый скандинав обнаружил два момента, о которых не преминул сообщить спутникам:

– Впереди виднеются верхушки нескольких деревьев. Это хорошо, значит, близко остров, можно будет отдохнуть. Но отдыхать не придется, так как сзади уже видны верхушки копий преследователей.

– Они идут точно по нашим следам, не тратят время на разведку дороги, – со злостью высказался Гардис, – я думаю, что нам надо быстрее добраться до твердой земли. Когда мы будем на суше, а они в болоте, я думаю, шансы хотя и немного, но уравняются.

– А ты что думаешь по этому поводу? – взгляды обратились к Орагуру, – ведь это за тобой они идут.

– Поживем – увидим, – философски рассудил тот, – я все же думаю, что идут не за моей головой. А раз так, то я попытаюсь спасти и ваши.

– Обещал волк ягненку накормить и уложить спать среди волчат, – сумрачно произнес Над.

До острова с несколькими росшими на нем деревьями и разбросанными бесформенными плямами зарослями кустов было уже рукой подать, но и преследователи были уже в пределах прямой видимости и практически бежали, стремясь настичь беглецов.

Беглецы также спешили изо всех сил, уже не разбирая дороги. Им повезло – топких ям вблизи острова не было, и вскоре они уже стояли на твердой земле.

– Рассредоточиться, стрелять только наверняка. Надо не пустить их на остров, иначе сомнут, – скандинав наполовину был уже в предстоящей схватке. Ноздри хищно раздувались, острый взгляд с ходу оценивал обстановку. Мышцы буграми перекатывались по телу.

– У меня было какое-то странное ощущение, когда я подбегал к острову, словно под ногами что-то теплое и живое, – Олион обернулся к Орагуру, становясь вблизи его за тонкий ствол дерева и доставая лук из-за спины.

– Ты знаешь, и у меня тоже.

Орагур, не скрываясь, внимательно вглядывался в набегающих на остров и начавших веером рассыпаться гвардейцев.

Находящиеся недалеко бывшие разбойники и скандинав натянули тетивы луков со вложенными стрелами, готовясь послать смерть приближающимся врагам. Хотя их было немногим более двух десятков, это в несколько раз превышало число беглецов. Исход предстоящей схватки, казалось, был предрешен. Количественное превосходство нападавших неминуемо рано или поздно должно было перевесить чашу весов на их сторону.