Баламуты Белокамня

– Да отстань ты от меня! – закричал человек, пинком отшвыривая мертвяка прочь, прямо под ноги подоспевшему гному.

Моргримм не преминул использовать эту удобную возможность, чтобы сразу же наградить колдуна ударом топора, отчего его голова отделилась от туловища, задорно покатившись в том направлении, куда сыпались обломки с потолка. Теперь же, когда с врагами было покончено, гном указал товарищу на дверь.

– Скорее, выбивай её чем-нибудь мощным и разрушительным!

– Не могу! – плаксиво скривилось лицо Пьера. – Я выдохся, и мне нужно время, чтобы восстановить запас своих заклятий. Я пуст!

– Твою ж дивизию! – отодвинул горе-мага в сторону Моргримм. – Прочь с дороги!

После этого он начал орудовать своим топором, и после пятого или шестого удара раздался громкий треск со всех направлений. Сзади всё-таки обвалился потолок, и вниз стремительно рухнули все обломки первого и второго этажей, когда руины начали обваливаться вовнутрь, но и спереди треснуло дерево, и двум горе-мародёрам удалось покинуть подвал прежде, чем тот оказался погребён под тяжёлыми камнями и деревом с почвой. Винный погреб также не стал исключением – помещение стонало, кряхтело, с потолка сыпалось всё то же самое, что и в прошлом помещении, а посему гном и человек летели стрелой по направлению к своему единственному шансу на спасение – туннелю для винных бочек, который связывал внешний мир и погреб. Даже в этой панике и суматохе гном сумел вспомнить, что одной вещи он до сих пор страшился сильнее погребения заживо – избежать этой участи, когда его товарищам она будет уготована.

– Нет уж! – разозлился он. – Никто не смеет меня больше называть убийцей своих соратников! Никто! Сегодня я или погибну, либо вытащу этого хлыща из-под обвала!

– Лезь первым! – рявкнул на Пьера Моргримм, когда они смогли достичь люка. – Ну, живее!

Трусливого мага не пришлось упрашивать дважды, а посему он, подгоняемый пинками воина, шустро забрался в туннель, начиная карабкаться наверх. Навстречу мародёрам осыпались разнообразные обломки и почва, один раз их едва не смело осколками рухнувшей балки обратно в разрушавшийся внизу погреб, благо что оба успели прижаться к стенке, а Моргримм ещё вдобавок держал человека за шкирку, как нашкодившего кота, дополнительно страхуя человека.

В итоге обоим нарушителям всё же удалось с проклятиями подняться наверх, вышвырнув свои вещевые мешки и топор на лужайку перед люком. Когда мародёры подтянулись наверх, то их сразу же схватили за шкирку, а потом бросили наземь, пригвоздив к ней алебардами. Вокруг них образовалось кольцо из стражи, которая сразу же начала рыться в объёмных котомках ночных грабителей, дав правильную оценку своим пленникам. За спинами охранников оседала пыль, вызванная повторным обрушением здания, обломки которого теперь целиком и полностью ушли под землю, и лишь небольшая их куча напоминала о том, что в данном месте некогда располагался небольшой особняк.

– Так-так! – сладко пропел старшина, заглядывая в один из отобранных мешков. – Что у нас тут, а?! Ночные грабители, да?! Решили воспользоваться ситуацией и извлечь из-под руин немного трофеев, да?! Это из-за вас, паскудников, остатки особняка рухнули вниз?! Отвечать, живо!

– Ни в коем разе! – сразу же зашепелявил Пьер, начиная оправдываться, и делая это так привычно и обыденно, что становилось понятно – ему врать не впервой, как и отводить от себя подозрения. – Нас туда затащили силой!

– Да, и кто же это?! – усмехнулся старшина, не поверивший магу ни на слово.

– Вот та образина! – кивнул в сторону люка мародёр. – Осторожно, иначе она и вас утянет вниз!

– Конечно! – усмехнулся стражник. – Так мы тебе и по…

Однако договорить он не успел, ибо один из служак закричал от страха, когда выпавший из люка наружу зомби-жирдяй, перерубленный ниже пояса, схватил его за ногу и повалил на землю. Естественно, что мечи и алебарды от носов мародёров тотчас пропали, и все бросились на выручку своему товарищу. Кололи, резали, рубили и пинали толстяка упоённо, но недолго, ибо вскоре он уже превратился в кровавый фарш, неспособный существовать самостоятельно больше никоим образом не иначе как только в виде котлет. Естественно, что и про мага с гномом не забыли, поскольку их сторожили двое стражников. В тени деревьев неподалёку толпились не только взволнованные шумом и новым грохотом горожане и зеваки, но и переминались с ноги на ногу Рульф с Люцием, не решавшиеся бросаться в бой ради вызволения своих товарищей на виду у всего честного народа. А посему когда стражники закончили расправу с зомби, то они снова посмотрели на Пьера.

– Что это была за образина?! – почесал свой затылок вспотевший старшина. – Как вас туда угораздило попасть?! Или это вы вызвали эту нечисть?! Сознавайтесь!

– Значит, так, – развёл руками Пьер. – Смотрите сами. Мы проходили мимо руин поблизости, даже не думая сворачивать в их направлении, когда вот этой жирдяй сделал так, и, оп-па!

Тут маг хлопнул в ладоши, и все наблюдавшие за ним стражники мгновенно попадали наземь, как убитые, что гном даже испугался за них и за себя. Стоявшие неподалёку люди с воплями отпрянули прочь, ошибочно приняв мага за самого настоящего убийцу, как и его напарник Моргримм, который также шарахнулся в сторону.

– Ничего страшного, они просто спят! – успокоил товарища Пьер, натягивая на голову капюшон. – Хватай наши пожитки и айда ходу, пока толпа не осмелела и не решила устроить над нами самосуд!

– Но ты же говорил, что у тебя не осталось сил для заклятий! – вспомнил слова мага гном.

– Ты знаешь, я соврал, – усмехнулся тот. – Некогда было перед тобой распинаться. Но я сомневаюсь, что моё последнее средство – заклятье сна, смогло бы помочь нам выбраться из-под завала или выбить дверь. А посему потопали отсюда поскорее, пока никто из этих стражей не очнулся!

В ближайшей подворотне отряд воссоединился, и Рульф с Люцием тотчас воззрились на гнома и мага. – Какого чёрта там произошло?! – сразу же осведомился воитель, забирая у товарища протянутый мешок с трофеями (хотя хитрый Пьер наверняка успел приватизировать оттуда пару вещичек в свои карманы, и предъявлять их на дележе не будет!).

– Да, так, ничего страшного, – отмахнулся беззаботно маг, словно только что вернулся с пикника. – Так, наваляли паре упырей, схватились в магической дуэли с трупом чернокнижника, которому, скорее всего, и принадлежал сей славный дом. И из-за наших небольших перестрелок разрушилась часть удерживающих колонн, после чего обрушился потолок, и все руины ушли под землю. Вот так вот вкратце всё и обстояло.

– Понятно! – кивнул Люций. – Вы не пострадали?

– Много добра наружу вынесли?! – перебил жреца жадный до денег Рульф.

– Давайте всё это осмотрим и оценим завтра утром, – предложил всем Пьер.

– Ну уж нет! – резко остановился гном. – Я хочу свою долю, и хочу её сейчас! Может вы все сдриснете к рассвету, а я так и останусь с носом, а ведь мне пришлось драться с упырями, и, хуже того – с колдуном-зомби. Кроме того, меня едва не завалило обломками, а потом эта выходка вашего мага с заклятьем сна! Что, нас теперь будут считать нарушителями?! Преступниками?!

– Не переживай! – прошепелявил маг. – Моё заклятье хорошо тем, что ещё и стирает небольшой отрезок памяти, который предшествовал ворожьбе. Так что проснутся эти ребята с небольшой головной болью, и очень сильно удивятся тому, когда увидят разрушенное здание, ибо не будут этого помнить. Ладно, Мор, не переживай! Неужели ты нам не доверяешь ни капли?!

Гном посмотрел на своих компаньонов, на искажённое алчностью лицо Рульфа, осматривающего содержимое мешка Пьера, на самого мага, которому не доверял ни на йоту, и на добродушного толстяка Люция, который единственным в этой компашке казался самым безобидным. Почему-то Моргримм ни на секунду не сомневался, что его попытаются обмануть при дележе, либо и вовсе оставят в дураках, испарившись со всей добычей. Не исключался также и такой вариант, что Пьер и его погрузит в сон, а кровожадный Рульф, не колеблясь ни минуты, прирежет гнома во сне – с этого дылды станется! А посему он лишь ещё сильнее сжал свой мешок, не желая его отпускать ни при каких обстоятельствах, чтобы не потерять той толики награбленного, что у него была.

– Ох, ладно! – вздохнул маг. – Если ты не заметил, Мор…

– Не называй меня так! – нахмурился гном.

– Моргримм, – сразу же поправился Пьер. – Извини. Так вот, если ты не заметил, то на улице стоит глубокая ночь, и все магазины сейчас закрыты. Нет, я, конечно, знаю парочку скупщиков краденного, но все они живут в трущобах на том берегу реки, да и много они предлагать за эти товары не станут, ибо не знают их настоящей ценности. А мы же должны дождаться утра, чтобы затем продать их все в нужной лавке, где по достоинству оценят все зелья и ингредиенты, что мы вытащили из руин.

– Ладно, – вздохнул гном, скрипя сердце соглашаясь с доводами мага. – Уговорил. Где остановимся на ночь?!

– Можно вернуться обратно в «Полный котёл»…

– Нет! – отрезал предложение мага Рульф. – Слишком далеко, да ещё и на другом берегу. Уж коли мы в левобережных доках, то я предлагаю прогуляться до «Озабоченной русалки», она всё равно неподалёку!

– Так неподалёку, что просто практически вплотную к тому месту, где стоял тот злополучный особняк, – поспешил заметить Люций.

– И что? – не понял его воин.

– Ваш жрец дело говорит! – кивнул Моргримм. – Находиться в это районе опасно хотя бы тем, что нас видели вместе некоторые из местных, а они сейчас уже могут восседать в «Русалке», травя о нас байки всем желающим. И, представь себе на мгновение, он называет меня и вашего мага убийцами стражников, и тут двери распахиваются и вота мы – стоим на пороге…

– Да, об этом я не подумал! – почесал заросший щетиной подбородок Рульф.

– Ты вообще никогда не думаешь! – хихикнул тихонько Пьер, однако его замечание, к счастью, осталось неуслышанным.

– Идём на Променад, там остановимся в какой-нибудь гостинице, смоем с себя пыль, грязь и кровищу, а затем…

– А не слишком ли это круто?! – вздохнул гном, когда пришёл его черёд чесать подбородок. – У меня не особо много финансов, и, боюсь, что я не смогу себе позволить такого роскошного отдыха!

– Ничего страшного! – доброжелательно улыбнулся ему Люций. – Я могу занять тебе пару монет, а ты мне отдашь их после делёжки трофеев. Хотя, если мне не изменяет память, у тебя был золотой, который ты выиграл после драки в таверне.

– Боюсь, что апартаменты в центре города стоят дороже, нежели чем комнатушки в Дыре, – резонно заметил Моргримм.

– Логично! – кивнул ему жрец. – Если тебе не хватит – добавлю. Идёт?!

– Договорились! Но этот мешок останется со мной, во избежание… И, кстати, попрошу вас заметить, что у вашего мага также надета обновка – новая мантия, которая, наверняка, магическая. А посему и её стоимость нужно включить в итоговую.

– Так я и знал, что этот засранец попытается что-то прикарманить! – сразу же заворчал Рульф. – Кстати, о карманах! Выворачивай давай, и показывай всё, что успел заграбастать!

– Вот уж про заграбастать я бы помолчал! – тяжело вздохнул Пьер. – Кто прикарманил часть выручки с трофеев от гоблинов?

– Я вам уже сто раз говорил, что меня обсчитали на рынке при продаже, а не я забрал себе часть прибыли, ну!

– Не обращай на них внимания! – вздохнул Люций, обращаясь к гному. – У них это всегда так происходит! Наш Рульф мечтает заработать себе на Осётра, и…

– На рыбу?! – удивился Моргримм.

– Не-ет! – рассмеялся жрец. – Осётром наш доблестный воин решил назвать своего боевого коня, когда получит его в своё распоряжение. Видите ли, у него на ферме, где он раньше крестьянствовал, его любимого мерина звали этим прозвищем, вот оно к нему и прикипело. Единственное, чем грезит наш фермер-переросток, это его копытный напарник, которому непременно купят также и боевой доспех, и будут кормить отборным овсом. Бзик такой у Рульфа. Пьер тоже копит деньги с упорством и скаредностью скряги, но на что – тут он никому не говорит. Доходит даже до того, что он старается экономить на еде или постое, всегда намереваясь угоститься или устроиться на ночь на халяву. Я даже поражаюсь, как он не стал возражать против того, чтобы заночевать в аппартаментах на Променаде, ибо…

– А может, ну его, ребята! – подал голос Пьер, словно услышал, что про него сейчас вели речь. – Давайте вернёмся в «Котёл», и заночуем там? Даром уже, мы и за комнаты там заплатили!

– Вот же ты жадина! – вздохнул Люций. – Ты потратил одну серебряную монету, а заработал сегодня уже сколько?

– Да, сколько? – кивнул Рульф. – На сколько примерно может потянуть вся эта рухлядь, которую вы вытащили из руин?

– Не меньше сотни золотом, – пожал плечами Пьер. – Я так полагаю. Торговец может выдать меньшую цену, хотя я буду торговаться до последнего медяка! Правда, я прихватил с собой несколько зелий, назначение которых мне неясно…

– Так, опять! – всплеснул руками Люций. – Мне больше не хочется выкупать тебя из тюрьмы по обвинению в наркоторговле…

– Ну я же не знал, что то зелье из дома старосты было наркотиком, а не лекарством там, или полезным эликсиром. Кто ж знал, что тот старый перечник увлекается чёрным лотосом?

– Что же ты за маг такой, если чёрный лотос определить не можешь? – пожевал губами Рульф. – Это же ваша шаманская бодяга, за которую вы готовы глотки грызть!

– Да будет тебе известно, – ядовитым тоном поспешил просветить неграмотного воителя маг. – Что это, во-первых, не шаманская бодяга, как ты изволил выразиться, а во вторых она используется для очень сложных заклятий и дорогостоящих ритуалов. А я до них ещё не дорос, поскольку изучаю тайные искусства всего десяток лет, и не прошёл всех ступеней посвящения в таинства своей профессии.

– Во загнул! – усмехнулся великан.

– Ладно, хватит спорить! – прервал всех Моргримм, у которого уже голова разболелась от шума нарастающей перебранки. – Великий Кузнец! Почему все люди такие трепачи?! Вы хоть когда-нибудь умолкаете?

– Когда спим, – мрачно усмехнулся Пьер.

– Я вообще мало говорю, – поспешил тут же вставить Рульф.

– Ладно, наш новый товарищ прав! – поспешил успокоить всех Люций. – Давайте остановимся тут. Место вроде ничем не хуже прочих.

Отряд остановился возле постоялого двора с названием «Пристанище торговца», ибо уже совсем рядом располагался огромный рынок, притихший и опустевший на ночь. Посреди пустых лавок и навесов ходили одинокие стражники и сторожа с фонарями и факелами, следившие за тем, чтобы различные вандалы и хулиганы не уничтожали прилавков или не разбирали их на дрова. Естественно, что с уличных лотков все товары на ночь увозили по домам или складам, в отличие от запиравшихся магазинов, коих на Променаде было пруд пруди.

– Ну что, спать?! – с надеждой посмотрел на своих спутников Люций, поскольку любил это занятие, так же как и обильно вкусно поесть, да и надоело ему уже оббивать ноги в столь поздний час.

– Пошли, – кивнул Рульф, направляясь к постоялому двору, желая поскорее снять с себя опостылевшие доспехи, поскольку носил их уже больше двенадцати часов. – Поскорее пожрать, да в койку!

– Займёте мне монет, если не хватит? – посмотрел на авантюристов гном.

– Конечно, Моргримм, какие вопросы! – кивнул обрадованный жрец.

Если сейчас они втроём отправятся сюда, то и скаредному Пьеру не останется ничего другого, как последовать за ними. Вздохнув, маг попробовал напомнить своим спутникам об уже снятых ими комнатах в «Полном котле» посреди трущоб, на что был послан далеко и надолго. В итоге ему пришлось также следовать за остальными, бурча под нос и стеная о впустую потраченном серебряном империале, который достался Толстяку задаром. Однако зайти в гостиницу путникам было не суждено, ибо всех остановил наблюдательный Моргримм, жестами показав направление, в котором следует смотреть. Естественно, что не привыкшим к темноте людям пришлось постараться, чтобы увидеть, что же так заинтересовало их низкорослого спутника. А там, в полусотне шагов от входа в гостиницу разворачивалось интересное действо, ибо из приоткрывшихся ставен и окна пустого магазина наружу выбирались две подозрительные личности, тихо позвякивающие большим мешком. Момент грабители выбрали подходящий, ибо стражники только что разошлись с базарной площади по переулкам, а людей, шедших к постоялому двору, они в расчёт не брали, ибо те уже заходили вовнутрь, да вот шедший предпоследним Моргримм как назло оказался гномом, хорошо видевшим в темноте.

Теперь же все авантюристы сгрудились на пороге заведения, наблюдая за тем, как воры тихонько выбираются через окно.

– Что делать будем? – шёпотом спросил у товарищей Моргримм. – Пойдём спать или схватим этих уродов?

– Схватим, а их добычу поделим между собой! – кивнул Рульф. – Хорошая идея, мне нравится! За мной парни!

– Погоди, громила! – тотчас вмешался Люций. – Какое-такое ограбим?! Это же чужое имущество, и…

– Если вы будете тут препираться, то мы попросту упустим воров! – справедливо заметил Пьер. – Предлагаю…

– В атаку-у-у-у!!! – заголосил у всех над головами несдержанный Рульф, с громким топотом бросаясь к ворам, и остальным не оставалось ничего другого, как последовать за распалившимся воином, которого вперёд вела, вероятно, жажда обладания боевым конём по кличке Осётр.

Естественно, что выходка бывшего фермера не осталась незамеченной, ибо обе тёмные фигуры у магазина вздрогнули, а потом пустились наутёк, не думая бросать мешка. Только они не рассчитали своих и чужих возможностей, ибо даже в пластинчатых доспехах, с щитом и топором наперевес Рульф бежал быстрее благодаря своей силе и длинным ногам, нежели две тщедушных фигуры впереди. Естественно, что великан нагонял грабителей, хотя полноватому Люцию, коротышке Моргримму и Пьеру, которому бросили на сохранение два мешка с пожитками, было не угнаться за шумной процессией. Маг, в принципе, и бежать даже не стал, плюнув на преследование и хлопнув дверью постоялого двора, ибо ему не было смысла участвовать в этих гонках, раз у него на руках чужие вещи, да ещё и он не восстановил своих магических сил после перестрелки в полуразрушенном подвале, а посему в драке от него толку было немного.

– Отвалите! – кричал назад перепуганный вор в тёмных одеждах, не думая останавливаться. – Чего прицепились?!

– Отдай мешок! – зарычал Рульф, раскручивая топор над головой.

– Грабят! – заголосил второй жулик, блеснув смекалкой и прижимая к себе добычу ещё крепче прежнего.

Естественно, что на звуки вспыхнувшего переполоха из подворотен начали потихоньку выглядывать стражники, с радостью включаясь в погоню, но куда им было в их латах и панцирях до прытких грабителей или большого Рульфа! Погоня получилась не только большой, но и очень шумной, ибо подкованные сапоги служителей правопорядка громко стучали по булыжной мостовой, но ещё громче они матерились сами, когда поняли, что за шустрой добычей им не угнаться. Потревоженные сонные люди с опаской выглядывали из окон, наблюдая за вопящей оравой головорезов, куда так же включили и Рульфа, ибо видок у него был ещё того разбойника!

Когда запыхавшийся Люций и коротконогий Моргримм отчаялись догнать разбойников, то не только они остановились на мостовой, тяжело дыша, но ещё и четверо служивых, утиравших пот. Один из стражников только сейчас сообразил, что всё это время бежал с заряженным самострелом, а посему вскинул своё оружие, разрядив его в улепётывающих воришек, однако попал точнёхонько в мешок с украденным скарбом, не причинив вреда самому нарушителю. Так и скрылась за углом изрядно поредевшая погоня, которая теперь состояла всего лишь из одного распалившегося Рульфа, размахивающего своим топором и сулившим бандитам самые жуткие кары, если те немедля не остановятся.

– Руки переломаю! – орал великан во всю мочь своих лёгких, явно забавляясь погоней, войдя в охотничий азарт.

– За что?! – жалобно осведомился один из воришек, не замедляя хода.

– Отдавай покражу! – рычал великан так страшно, что все жители в окрестных домах сразу же судорожно стали вспоминать свои грехи, чтобы отыскать или не обнаружить среди них воровства, думая, что это им кричат с улицы обманутые горожане.

Кто-то даже потянулся за оружием или за неправедно нажитыми вещами, не желая рисковать в случае атаки, но, к счастью, Рульф орал не им.

– Это не твой магазин, и ты не стражник! – резонно заметил грабитель, который тащил на своём горбу мешок с краденым. – С какой радости нам тебе его отдавать?!

– Иначе руки отрублю! – посулил им Рульф.

– Таки сам тогда бандитом станешь!

– За меня не переживай, о себе подумай!

– Сначала догони! – припустили по улице оба воришки, словно у них открылось второе дыхание.

Рульф, однако, тоже был не лыком шит, когда понял, что не сможет быстро догнать обоих, а посему прямо на ходу повесил топор обратно на пояс, чтобы тот не занимал рук и не мешался при беге. Воры, заметив, что их рывок не принёс должных результатов, взвыли от отчаяния. Если бы добыча была сложена в два мешка, то они смогли бы попросту разделиться, но, как назло, торба была всего одна. Оставаться прикрывать товарища никто не хотел, ибо вид бегущего следом за ними великана напрочь отбивал всякую охоту к контактному бою, поскольку драться с таким носорогом было самоубийством чистой воды.

– Держи долю, только отстань! – нашёлся лидер шайки, выкинув из сумки под ноги Рульфу какой-то предмет.

Воин на бегу наклонился, сграбастав добычу, однако шага при этом замедлять не стал.

– Что, мало?! – истерично завизжал бандит, выбросив наружу ещё парочку предметов. – На, подавись!

Это ненадолго замедлило алчного Рульфа, который вынужден был остановиться, но радовался своей находчивости бандит рано – воин уже сграбастал все краденые товары, пихнув в свою пустую котомку, после чего снова ринулся в погоню за воришками. Естественно, что уставший подельник сразу же решил отказаться от притязаний на свою часть добычи, шмыгнув в тёмный переулок, оставив своего товарища разбираться с проблемой самостоятельно. Преследовать вышедшего из гонки вора было бессмысленно, а посему мужчина продолжил нагонять грабителя с изрядно похудевшим мешком. Казалось, что остановить этого великана уже ничто не может, а посему бандит пошёл на крайние меры – он свернул к показавшимся поблизости каналам, после чего поднял мешок, решив избавиться от него и от улик, чтобы злосчастный Рульф от него, наконец, отвязался. Поняв, что сейчас остаток добычи может кануть под поверхностью искусственных излучин реки Полноводной, воин, до сих пор державший свой мешок в руках (мало ли с бандита ещё чего упадёт?), сделал широкий взмах, отправляя свою торбу в полёт, сбивая импровизированным снарядом воришку с ног. Украденные вещи из обеих ёмкостей сразу же вылетели на мостовую, раскатываясь по сторонам, а Рульф, наконец, смог нагнать бандита, чтобы от души треснуть его по голове, отправляя в забытьё.

– Ага! – радостно заключил воин, добившись своего. – Получил, паскудник! Так тебе и надо! Давай-ка посмотрим теперь, что ты тут упёр из лавки!

И лишь после того, как в свете полной луны Рульф увидел, что вокруг него и бандита на мостовой катаются грязные и раздавленные булки и батоны разнообразных форм и размеров, то понял, что вечер не задался. Ну кому может понадобиться воровать хлеб, скажите на милость?! Всё ещё не веря своим глазам, воин обшарил остатки сумки бандита, после чего занялся его карманами, в которых также ничего не оказалось, и лишь затем заметил, что он оседлал молодую чумазую девицу, чего ранее не мог видеть из-за опущенного капюшона её плаща. Воровке было не больше двух десятков лет, она была довольно миловидна, отчего Рульф ощутил нечто вроде угрызений совести, глядя на большой стремительно расплывающийся синяк на лице бандитки, повешенный туда воином в запале азарта погони.

– Похоже, что я дал маху! – почесал свой затылок воин, вставая с бесчувственной девушки.

Вокруг них уже появились первые ночные зеваки, хотя чего было делать в столь поздний час на улицах добропорядочным гражданам? Кто-то звал стражу, неподалёку показались проблески света от факелов, а также послышался топот подкованных сапог приближавшихся служителей правопорядка. Не понимая, что на него нашло, молодой человек легко поднял небольшую девушку на руки, перекинув через плечо, после чего скрылся с ней в подворотне под настороженными взорами зевак. Ну не мог Рульф просто так оставить воровку на съедение страже, особенно после того, как узрел содержимое мешка. Немного попетляв по переулкам, чтобы сбить возможную погоню со следа, воин бережно уложил свою ношу на одну из скамеек в парке поблизости от Променада, решив переговорить с девушкой, похлопав её по щекам, дабы привести в чувство. Когда та очнулась, то сразу же вжалась в спинку скамьи, ожидая от громилы чего угодно, но только не сострадания.