Кукольный дом

– Знаешь, что? – наконец сказала Ксеня. -Я попытаюсь вытянуть побольше из своей сестры и напишу письмо моей бабушке. Мы разберёмся, в чём тут дело, в зомби я не верю. Всему есть логическое объяснение, и мы докопаемся.

Митька обнял её одной рукой за плечи и прижал к себе, продолжая глядеть на грязную многоэтажку. От него пахло тем древесным мужским парфюмом и сигаретами.

– И к твоей бабке сгоняем, будем фотки искать по нашему плану. А сейчас давай уже пойдём на остановку, сумерки скоро, смотри, солнце садится. За нами же заедет Егор, он говорил что и за мной, и за тобой с Лилей..

– Я туда не поеду сегодня. И тебе не советую – прервал Митя.

– Почему? – удивилась Ксеня.

– Я с Лилей расстался. Так что я с ней и её братцем не поеду никуда.

– Как расстался? У вас же ещё вчера хорошо всё было…

– Было. А стало плохо – сказал Митька, отбросил щелчком бычок, встал с турника, небрежно обнял Ксеню за плечи рукой и потащил к остановке.

– Так подожди, ну вы поругались утром, может, ещё помиритесь, что ты так с плеча-то рубишь…

– А ты хочешь, чтобы мы помирились? – Митька внимательно посмотрел на неё.

– Я… Ну.. Нет, просто так быстро никто не расстаётся. Это ты небось сам решил, а она ещё не знает, что вы расстались..

По Митькиному хмурому лицу она поняла, что попала в точку.

– Узнает- только и сказал он.

Ксеню заела совесть. Ей захотелось немедленно всё рассказать Митьке, и чёрт с ним, этим идиотским элитным обществом и тайной пропавшей Морганы. Она может помочь Митьке разгадать тайну его сестры и без их участия. Но она вдруг поняла, что вот идут они сейчас, в начинающихся сумерках ветреной весны, по пыльной обочине извилистой дороги, слегка кружится голова, и от Митькиной куртки пахнет древесным парфюмом и дымом, и ей хочется вот так идти с ним целую вечность, ей с ним хорошо. Ксеня удивилась этому чувству, потому что Митька был вроде бы совершенно не в её вкусе, не походил на её идеал ничуть. Они спустились по дороге к остановке, им открылся пологий зелёный холм, посреди которого стоял монумент- два огромных каменных дядьки с распростёртыми руками, что-то советское. Довольно долго ждали своего номера автобуса, жались друг к другу. Наконец Митька замахал рукой раздолбанному микроавтобусу, и тот со скрипом остановившись, подобрал ребят.

– Через Хорту едешь? – уточнил Митька.

Водила кивнул, не выпуская изо рта сигарету.

По горным дорогам их болтало довольно резко, у Ксени, сидящей у окна, иногда захватывало дух от вида резкого обрыва на каком-нибудь очередном мосту, а встречные машины и автобусы вылетали из-за каждого нового поворота с третьей космической скоростью. Они забирались всё выше и выше в горы, по обеим сторонам дороги теперь стоял сосновый лес. Ксеня тихо спросила своего нового друга:

– Мить, слушай, помнишь, ты вчера говорил, что у Лили папа был криминальный авторитет?

Митька хмуро кивнул.

– И он не давал им житья. Я услышала случайно, что он был как-то связан со Змеёвкой, это правда?

Митька долго молчал, глядя на мелькающий за треснутым окном автобуса темнеющий лес, и было слышно только гул мотора, резкие девчачьи голоса с сиденья впереди них да рёв группы «Linkin Park» из динамика магнитолы водителя. Затем поведал новой подруге историю, от которой у девочки побежали мурашки холодным водопадом по лопаткам.

…У Лили было двое братьев и сестра, она самая младшая. Двое старших детей, Инна и Дима, уже обзавелись своими семьями и не жили с ними, но часто приходили в гости. Жили они в своём большом доме втроём – тётя Галя, Егор и Лиля. Их покойный отец и бывший муж тёти Гали был местным криминальным авторитетом по кличке Гена Змеёвский, хотя звали его вовсе не Гена, а Владимир. Приставку «Змеёвский» он получил за то, что родился и вырос в том самом посёлке за глухим забором посреди города. Повзрослев, он полностью порвал все контакты с родней и друзьями и переехал в город, закончил техникум и работал автослесарем, вскоре открыл свой собственный автосервис, женился на весёлой и праздничной тете Гале, родился их первенец Дима. Когда тётя Галя была беременна вторым ребёнком, Инной, её всегда всегда весёлый и ласковый муж Вова (тогда он ещё не был Геной Змеёвским) вдруг посмурнел, стал часто и надолго уезжать из дома, где-то пропадать по ночам, стал хмурым и жёстким, жена не узнавала его. На все вопросы он отвечал, что совершил в своё время большую ошибку, что забыл свои корни, а сейчас решил вернуться к родным, и они его поняли и простили, он вернулся к родной вере. Дядя Вова и раньше никогда не ходил в церковь, говорил, что ему нельзя, на вопрос «почему» пускался в туманные и путаные объяснения, из которых ровным счётом ничего не было ясно. Своих детей крестить он не разрешил, никогда не употреблял в своём лексиконе слова вроде «Слава Богу» и даже «спасибо», потому что это означает «спаси Бог» в сокращении. Стал носить странные украшения-талисманы, часто представлявшие собой высушенные лапы или когти, навешивал их на детей. Однажды тётя Галя гуляла в их маленьком дворике, примыкающем к пятиэтажке, с маленьким Димой в коляске, и увидела, что кто-то из соседей забыл в траве толстый серо-зелёный шланг для полива, хотела было поднять его, но шланг вдруг зашевелился, и тут же зашевелились волосы на тёти Галиной голове- шланг оказался длиннющей толстой змеёй. На её вопли прибежал дядя Вова, рассмеялся и взял змеюгу в руки, бережно отнёс подальше в кусты. С тех пор змеи стали появляться регулярно, к ужасу соседей. Косились на тётю Галю теперь с явным неодобрением, никто не здоровался, а от её мужа откровенно шарахались. Постепенно у них стали появляться дорогие вещи, они купили машину, потом из съёмной квартиры в пятиэтажке переехали в свой собственный роскошный особняк на горе в верхней части Хорты, с роскошным видом на бухту «Туманную», окружённый бетонным забором. У них появилась охрана, прислуга, скромный автосервис превратился в сеть по всему Приморскому краю, затем открылся не вполне легальный автосалон, в котором, по слухам, продавались угнанные «перебитые» и перекрашенные машины. Скромняга дядя Вова постепенно обернулся криминальным авторитетом Геной Змеёвским, в него начали время от времени стрелять на улице, однажды кинули к ним во двор через забор гранату. Но самым страшным оказалось даже не это. К ним в дом часто приходили его родственники- сомнительные личности с какими-то нелюдскими, нетопыриными холодными глазами, чувствовали себя как дома, брали на руки детей, внушали им какие-то бредовые идеи, включали при них на видике фильмы ужасов про зомби, вампиров и оборотней. На протесты тёти Гали Гена Змеёвский прямо при детях отвечал, что придушит её, если она слово вякнет против его родни, что она их ногтя не стоит, потаскуха, и мать из неё никакая. Если ей что-то не нравится, она может убираться вон хоть сейчас, но детей не получит. К тому времени тётя Галя была беременна Лилей и деться ей было некуда, у неё не было родственников. Однажды она случайно увидела, как Гена в глубине огромного сада сидит на корточках возле длиннющего шеста, воткнутого в землю, и что-то ему шепчет с прикрытыми глазами, глядя вверх. На земле горели две чёрные свечи и сидела их собака, огромный чёрный кавказец с обрезанными под корень ушными раковинами. Гена Змеёвский скармливал псу куски сырого мяса с монотонным низким бормотанием.

– «Папа Легба, отвори ворота!» – только и различила она.

Позже он узнал, что тётя Галя за ним шпионила- ему доложила одна из родственниц, которые почти поселились в их доме, и сильно избил беременную жену. На следующий день собака сдохла по неизвестным причинам, она билась в конвульсиях посреди двора, потом из пасти пошла кровавая пена, и несчастное животное затихло навсегда. Избитую тётю Галю лечили против её воли проклятые змеёвские родственницы ее мужа, вызвать скорую он не позволил, и сквозь дурнотную пелену она увидела вечером по включённому телевизору в своей комнате выпуск новостей, где шёл репортаж о следователе, который вёл дело Гены о незаконном обороте наркотических средств, который внезапно скончался у себя дома по неизвестным медикам причинам- он вдруг забился в конвульсиях на полу своей кухни, к ужасу жены и маленькой дочки, затем из его рта полилась кровавая пена… Подобные истории повторялись несколько раз, и всякий раз Гена «глушил» следователей, как он выражался- все умирали по неизвестным причинам, то же случалось и с его конкурентами. Гену Змеёвского суеверно боялся весь край. Когда пришло время рожать Лилю, роды принимала родственница Гены, молодая женщина с совершенно белыми длиннющими патлами и пустыми, как у мертвеца, глазами, совершенно голая, в окружении свечей, черепов, амулетов. Пуповину она перегрызла зубами. Вскорости после родов Гена объявил, что купил тёте Гале дом неподалёку, чуть ниже по дороге, и она переезжает с детьми туда, а у него теперь вторая жена- эта самая повитуха, которая оказалась старшей жрицей их древней религии и по совместительству единокровной сестрой Гены. Старая религия вполне разрешала и многожёнство, и кровосмешение, главное было, чтобы духи дали добро и передали это через жреца-шамана. В этом самом доме они и живут по сей день. Гена сказал, что выйти замуж он ей не даст, потому что её душа принадлежит ему, будет следить за каждым её шагом, за детьми регулярно приезжали бритоголовые охранники на тонированном джипе и увозили неизвестно куда. Как они потом рассказывали- домой к папе и «в храм». Судя по их описанию, «храм» представлял из себя бревенчатую хоромину, увешанную черепами животных. Обращаться в милицию или органы опеки не имело смысла по понятным причинам. Приезжая, дети рассказывали жуткие вещи. А однажды их пёс, спаниель, умер, сбитый машиной, и дети в слезах не дали его похоронить, они ждали с мёртвой собакой на руках, когда на ними приедет джип, вернулись через сутки- собака, у которой были сломаны рёбра и позвоночник, была жива, только сильно воняла падалью. К ужасу тёти Гали, прежде добрый спаниель теперь признавал только детей, а на неё кидался с рыком, кусал за ноги, эти раны воспалялись, гнили и не заживали. К её счастью, собаку вскоре сбила машина повторно, на этот раз размозжив голову. Подрастающий Дима был страхом всей школы- никто не смел перечить сыну криминального авторитета. Ему очень нравился его статус, и он пользовался им при каждом удобном случае. В школу почти не ходил, только на школьный двор, но учителя исправно ставили ему пятёрки. Девчонки боялись его до ужаса- он мог подойти к любой из них, заговорить, ощеривщись улыбочкой- и на следующий день девочка с туманом в глазах уже была полностью в его власти, как под гипнозом- унижалась и бегала за ним, заглядывая в глаза, словно собака. Гена Змеёвский привечал сына у себя, приманивал деньгами, баловал, научил волховству, подобрал ему невесту- свою племянницу, соответственно, Димину двоюродную сестру. Неудивительно, что когда в одну прекрасную ночь Гену на выходе из ресторана в Туманной бухте пристрелил неизвестный снайпер, радости тёти Гали не было предела. Она не пошла на похороны, зато вечером оторвалась на дискотеке в Туманной бухте по полной программе. С тех пор каждая годовщина смерти мужа- праздник. Жизнь тётя Галя вела весьма разгульную, потому как приобщилась к спиртному ещё в браке с Геной. Их дом быстро обветшал, сад зарос бурьяном, бОльшую часть земли они распродали- сначала для свадьбы Димы с той самой кузиной, затем для свадьбы Инны, которая хотя бы нашла себе избранника из городских..

…Микроавтобус начал тормозить на остановке, последний пассажир, кроме них, приготовился выходить, и тут Ксеня увидела, что за остановкой у дороги стоит ящик из железной сетки-рабицы без крыши, на нем большая табличка с грубо намалёванной надписью «щенки», а внутри.. Действительно щенки! Серые, белые, коричневые, а возле них сидит парень азиатского вида на складном стульчике и читает автомобильный журнал.

– Ах, как я всегда мечтала о щенке!..– выдохнула Ксеня, заворожённо глядя в окно и мигом забыв о странной Лилиной семье.

– Ох, бойся своих желаний. Особенно сейчас.

– В смысле? Почему сейчас?

– Ну, сегодня день рождения. Желание сбыться может влёгкую.

– Да если бы! Кто б мне позволил в школу-интернат щенка притащить. Это теперь только когда в Канаду уеду с родителями, там уже заведу собаку, выберу любую породу.

Странное дело, но почему-то теперь Ксене вдруг захотелось повременить с отъездом, о котором она так страстно мечтала. Ей очень хотелось разгадать тайну Митькиных сестёр, и, вполне вероятно, это была и её тайна тоже.

– Только такую, как эти щенки, не выбирай. Разве что твой батя охотник, тогда можно…

– Нет, он точно не охотник- усмехнулась Ксеня- А почему нельзя заводить такого щенка?

Автобус рыкнул рычагом передач и тронулся, Ксеня бросила прощальный взгляд на сетку с щенками.

– Да потому что это охотничьи собаки, лайки. С ними если на охоту не ходить, они страдать будут и убегут, вот и всё. Они и подкоп делают, и через забор перепрыгивают, и сетку-рабицу перегрызают. Или вот ещё хаски некоторые долбодятлы заводят и не дают им должной физической нагрузки, это вообще клиника. Хаски ездовые собаки, а их покупают за красоту, как игрушку, не гуляют с ними, в санки не запрягают, вот они и убегают. Да и вообще, этим собакам здесь жарко, им на севере надо жить, а тут они линяют круглый год… Или ещё хуже того, выбрасывают их на улицу, когда они в хате бедлам устраивают, потом стаями скитаются.. А как им не чудить, когда им скучно жить без езды, без охоты?.. Ну, без их работы, словом. Для чего каждая порода выведена, тем и должна заниматься. Это все равно, что человека заставить всё время в комнате или на цепи сидеть, пока хозяева на работе весь день, а развлечений нет, ни книг ни телека, ни игр, ни спорта- ничего, что любит этот конкретный человек.

Ксене стало грустно оттого, что собаки страдают из-за людской прихоти.

– Да, породу нужно уметь выбрать. Ты здорово в собаках разбираешься.

– Да не, чё там здорово, ну так, были у нас по детству собаки.

– И ещё, кстати, если о хаски, то они не преданны одному хозяину. Я читала об этом- хозяина легко променяют на другого. Они всех любят. Не по мне это.

…Когда приехали на остановку с надписью «Лесная школа», уже начало темнеть. Остановка на противоположной стороне была ниже интерната. Они двинулись вверх по извилистой дороге, вечерний воздух был свежим и влажным, в раскидистых папоротниках на обочине завис молочный туман.

Они свернули к интернату и стали спускаться вниз по каменной выщербленной лестнице среди хвойных деревьев. По бокам лестницы уже горели круглые белые фонари, как будто много маленьких лун, падая с вечернего неба, запуталось в кустах можжевельника. В интернат вёл не только съезд, но и лестница для пешеходов. Они миновали стоянку машин и ангар для снегоходов, Егорова внедорожника не было, с облегчением отметила Ксеня. В клуб ей сейчас совсем не хотелось. Снова лестница вниз, и вот они у крыльца интерната, окна первого этажа ярко освещены, слышится смутно шум. Круглое окошко наверху не горело, и Ксеня почему-то вздохнула с облегчением. Митька вдруг объявил, что ему надо срочно сбегать в учебный корпус, вручил Ксене её пакеты, которые он нёс, и испарился в сумерках. Ксеня, пожав плечами, приготовилась открывать тяжёлую дверь и стала перекладывать весь свой скарб в одну руку, как вдруг дверь сама распахнулась, на Ксеню налетела выпорхнувшая из двери гроздь бело-розовых воздушных шариков и устремилась ввысь, запутавшись в ветках сосны. На пороге возник какой-то пухлый мальчик лет двенадцати, держащий в руке ещё одну гроздь шаров, вытаращился на неё и вдруг заорал:

– А вот она идёт, Елен Дмитрьна! Ксеня идёт!.. Ой, я шарики выпустил!..

– «Я уже знаменитостью стала тут.. Я этого пухляка в глаза не видела, зато он меня уже углядел… Значит, Ленка меня ждёт?»

Мальчик придержал ей тяжёлую деревянную дверь с резьбой, дохнувшую на Ксеню сырым деревом, вручил ей шарики и смущённо, заученно поздравил. Ладошка у него была тёплая и потная. Ксеня поблагодарила его с улыбкой, и пухляк порозовел. Из зала, отделённого от прихожей ещё одной деревянной дверью, доносились весёлые голоса, топот ног и приглушённое буханье модной в то время попсовой группы.

– «Там что, дискотека?.. Ленка решила мне устроить сюрприз?..-

И точно. Мрачноватый зелёный зал был украшен воздушными шариками, огонь в камине ярко полыхал, за столом с красивым, явно старинным чайным сервизом и возвышающимся на нём тортом, украшенном оскаленной мордой гротескного Чеширского кота и уже наполовину раздербаненном, восседали несколько взрослых, в том числе Ленка и уже знакомая богатырка тётя Тася, как позже оказалось -автор Чеширского торта, и человек десять детей возрастом примерно от двенадцати до шестнадцати лет, кто за столом, кто в креслах и диванчиках по периметру зала, кто на полу у камина на ковре, кто танцевал по весёлую музыку. Многие были в дурацких бумажных колпачках. Когда она вошла, увешанная своими пакетами, с шарами и уже полузавядшим букетиком, все ринулись к ней, кое-кто из детишек помладше дул в полосатые трубочки, кто то бахнул хлопушкой.

– Так, я сказала никаких хлопушек, Никита! Дам тебе пылесос после праздника, ковёр пылесосить будешь! Ой, ну где ты ходишь, Ксюшка, мы уже ждали-ждали тебя, хотели сюрприз сделать, все спрятались, а тебя нет и нет, ну давай, давай пакеты и наверх, ты же платье купила? Ща вернёмся! – Ленка сначала верещала, а последнюю фразу уже шипела сестре в ухо, потащила её вверх по лестнице.

– Откуда ты знаешь про платье? Ааа, Марина с Викой сказали.

Ксеня видела новых подруг за столом.

– Да, Маринка сказала, ты такая молодец! Только куда ты потом улизнула, а главное, зачем? Девочек Егор привёз. Кстаааати! —

Ленка уже ввалилась в Ксенину комнату и увлекла её за собой, пихнув девочку на диван и швырнув туда весь её праздничный скарб и теперь возвышалась над ней, торжествуя.

– Егор-то наш запал на тебя! Уж так он недоумевал, куда ты делась, меня про тебя расспрашивал, ждал тут тебя, вот только что уехал, но он скоро вернётся, сказал. В «Паук» нас повезёт после чая с тортиком, у него сюрприз для тебя.

– Да? А меня вы вообще спросили? Нет, спасибо, конечно, но мне так надо сейчас побыть одной.

– Одноооой? Да ты что, рехнулась что ли? У тебя день рождения, а ну веселиться! О, кстати, вот тебе от меня подарочек! -Ленка вынула из кармана маленький подарочный пакетик и вручила сестре.

– Спасибо! А что это? – Ксеня развернула, там оказалась тонкая золотая цепочка, на которой висел малюсенький, тоже золотой кулончик в виде плейбоевского кролика.

– Оооо.. Спасибо, правда не совсем мой стиль- промямлила Ксеня.

– Ну, одень же скорее!

– Правильно говорить «надень». Надевают одежду, а одевают Надежду! Тоже мне, учительница!.. -проворчала Ксеня, расправляя в руках цепочку.

– Нет, ну какой же у тебя характер стрёмный, тебя удавить хочется! А ну, одевай живо!

Ксеня повиновалась, и плейбоевский кролик оказался рядом с её всегдашним серебряным крестиком, с которым её крестили в годик.

– По-моему, не самое удачное соседство..– начала было Ксеня, но неудержимая сестра уже восторгалась купленным мятным платьем, гладя его извлечённым из шкафа утюгом прямо на диване, а Ксене было приказано раздеваться. Вздохнув, девочка повиновалась и вскоре ощутила себя тряпичной куклой, одеваемой не в меру ретивой хозяйкой, играющей в дочки-матери. В довершение Ленка ещё и быстренько накрасила сестру. Она захватила с собой наверх свою сумочку, в которой чудом умещался целый арсенал косметики, словно в армейском вещмешке. Командуя ей «смотри вверх! Смотри вниз!» радостно вещала, какой крутой у неё жених, в каком роскошном доме с садом он живёт и что у него в его годы уже свой фитнес-клуб. Ксеня пыталась возражать, что со своим «женихом» она едва знакома и он показался ей очень противным.

– Да ну тебя! У тебя все, кого ни возьми, противные!

И стала красить ей губы, запретив ими шевелить. Но когда Ксеня наконец была отпущена и посмотрела в зеркало старенького трюмо, она радостно ахнула- на неё смотрела невероятно красивая девушка, лесная нимфа в невесомом мятном платье, с шоколадными локонами, с лицом эльфа. Они спустились по деревянной лестнице с резными перилами, и разношёрстный народ дружно завопил «С днём рождения, Ксеня!! На этот раз среди них был Митька с хмурой Лилей, который раскрыл рот, и это не укрылось от Лилиного внимания, конечно же. Судя по тому, с какой требовательностью Лиля держала за руку своего женишка, она явно ещё не знала, что он уготовил ей расставание. Ксеню усадили за стол, все дружно загомонили, наливая ей чай из красивого старинного заварочного чайника, кладя на блюдечко самый красивый кусок тортика с улыбкой Чешира. Ксеня пробовала торт впервые в жизни- балеринам не положено, и вкус его оказался просто божественным. Девочка от души поблагодарила нарядную умилённую тетю Тасю. Среди присутствующих были несколько служащих, которые жили в домиках при интернате, учителей не было- они приезжали лишь по будним дням, и ученики-детдомовцы, которым некуда было ехать на выходные, в том числе её новые подруги Вика и Марина, но была и рыжая бестия Злата Коврижных, у которой был папа вроде бы, но она предпочла торчать в интернате. Она выглядела весьма эффекто- в коротком красно-коричневом платьице, подчёркивающем идеальную, словно у куколки Братц, фигуру, медово-рыжие локоны не лежали спокойно на хрупких плечиках, тонкая кремовая кожа с персиковым румянцем будто светилась изнутри, светло-карие глаза с золотистыми ресницами горели, как две чашки огненного ирландского кофе. Она смеялась, скаля жемчужные зубки, словно Чеширский кот с торта. С ней рядом сидел красивый черноволосый парень с небрежной челкой, упавшей на глаза, напоминающий актёра из какого-нибудь молодёжного американского сериала про оборотней, в котором Ксеня немедленно узнала давешнего новоявленного Мика Джаггера. Он глядел на Ксеню без тени смущения и бесовски ей подмигнул. Его дружок, который восседал вчера под ёлкой, сидел почему-то не рядом с другом, а в дальнем тёмном углу за камином и посверкивал оттуда на Ксеню недобрым зелёным глазом. Ленка руководила процессом, словно заправский тамада, после чая кто-то притащил коробку с игрой «Мафия», с масками и картами, и компания весело гоготала, вычисляя «мафиози» и нападая с подозрениями друг на друга. В итоге всех надурила тетя Тася, оказавшаяся «мафией», которая всё это время напирала на красавчика Архипа, в итоге «мирные жители» его и убрали. Ксеня выбыла из игры почти сразу и наблюдала со стороны.

– Итак, город засыпает, просыпается мафия! – командовала Ленка, которая была ведущей – Мафия просыпается аккуратно, маской не шуршит, не палится!..

Ей было весело, она была очень благодарна сестре, о такой вечеринке на день рождения девочка втайне давно мечтала, и эти малознакомые люди вмиг стали её друзьями, которых у неё никогда не было. После «мафии" опять врубили музыку, многие встали из за стола и заплясали, Ксеню тащили, но она отказывалась- не умела танцевать, парадокс, но профессиональная балерина понятия не имела, как надо двигаться на банальной подростковой дискотеке. Она с грустью поглядывала на Злату, которая двигалась просто потрясно.

Среди танцующих была неуклюжая угловатая девочка в детском свитере, лосинах, джинсовом сарафане поверх них и туфлях на маленьком каблуке, с двумя хвостиками, хотя она явно была не младше четырнадцати лет. Девочка крутила перед собой вытянутые вперёд руки со сцепленными запястьями и растопыренными кистями, её брови были удивлённо-радостно приподнятыми. Она всё время крутилась возле Златы, смотрела на неё.

– Василинка, круто танцуешь! – Ксеня расслышала слова Златы, обращённые к девочке – Прикольное движение! Я так на утреннике в пятом классе танцевала, только уже забыла его, ну ка, покажи, как ты делаешь! Поучи меня! – с абсолютно серьёзным лицом говорила рыжая лиса-Алиса, а её кот Базилио- красавчик Архип покатывался со смеху в сторонке. Счастливая Василина крутила кистями ещё усерднее.

– Егор тут про тебя спрашивал. Он мне смс-ку написал, скоро приедет, заберёт нас в клубешник- вдруг раздался шёпот в ухе Ксени, и она вздрогнула. Оказалось, к ней тихо подсела Марина. —Запал он на тебя лапушка, ооох, повезло тебе!..

– А где Вика? – спросила Ксеня, чтобы перевести тему.

– Покурить во двор пошла, подальше, чтоб не спалили. Ты там нас познакомь с дружками Егорушкиными, окей? —

– Да я вобще не собираюсь с ним встречаться, с Егором твоим, он не в моем вкусе.

– Да ты чооо? -округлила глаза Марина -Не врубаешься, в натуре. Не, ну если б мне такой шанс, ну ты малахольная, подруга, ну ничё, поживёшь тут с нами, ещё одумаешься. Таак, я смотрю, наша жертвочка глазёнок своих с тебя не сводит? А Лилёк ему в глотку сейчас вцепится- Марина захохотала- Как прошло свидание?

Митя действительно, танцуя с Лилией, всё время оглядывался на Ксеню, а ноздри его встрёпанной подруги были свирепо раздуты.