Синяя рыба. Добрая сказка для всех, кто любит волшебные приключения

Но Эраст был жестоко обманут. Потому что данная им клятва связала его по рукам и ногам, превратив в раба. И он не мог ни нарушить нее, ни отступиться ни на йоту, так как наказанием за ослушание была смерть. Долгие годы он постигал Темные искусства магии под началом духа Скорпиуса, далеко на Севере, в горах, где их не мог никто отыскать. Долгие годы он строил свою крепость, учился и совершенствовался, и в результате все меньше становился похож на человека. Чары принесенной им Клятвы действовали так, что он верил каждому слову своего господина и безропотно выполнял все его приказы. Долгие годы он скрывался во тьме пещере, выходя наружу лишь по ночам, и постепенно забыл, как выглядит солнце, небо и земля, как пахнут полевые цветы и поют жаворонки.

Когда же впервые за долгие годы своего добровольного заточения он вышел на открытый воздух, последние лучи заходящего солнца коснулись его лица, острая боль пронзила каждую клеточку его тела, и Эраст потерял сознание. А, очнувшись, он посмотрел на свое отражение в воде и увидел безобразного черного орла. В нем не осталось ничего человеческого, доброго и светлого. А в мире Абсолюта каждый был тем, кем являлся на самом деле.

Эраст громко закричал от злости и досады, но было уже поздно. Он еще мог превращаться в человека, но только в полнолуние, после захода солнца, и всего на несколько часов. Единственным шансом для него вернуться свой прежний облик было выполнить данную им клятву и помочь Скорпиусу обрести былое могущество.

Таким был Эраст – хитрым, жестоким, беспощадным, но вместе с тем глубоко несчастным. Однако тьма уже пустила корни в его душе, и этот процесс был необратим. В подражание Скорпиусу он уничтожил даже свое имя, и с тех пор стал называть себя Эриусом. В черной магии он достиг почти полного совершенства, и постепенно начал менять хрупкое равновесие Абсолюта, смещая центр тяжести в Темную сторону. А чем больше зла появлялось в мире, тем сильнее становился Скорпиус. Он, подобно паразиту, питался темной энергией – страхом, грустью и злобой. Но этого было недостаточно. Оставалось еще главное звено цепи, чтобы завершить начатое.

Эриус с трудом оторвал взгляд от зеркала и энергично протер глаза, чтобы видение исчезло. Времени оставалось мало, и было величайшей глупостью тратить его впустую.

Сейчас нельзя предаваться воспоминаниям. У него только одна ночь, чтобы осуществить то, что он задумал.

Эриус взял котел, и повесил его над камином, чтобы вода успела закипеть, пока он готовит ингредиенты. Зелье, которое он собирался сварить, имело весьма сложный состав, но игра стоила свеч.

Он заметался по комнате, собирая необходимые компоненты. Сушеные лепестки календулы и мальвы, мед, черный перец, муравьиная кислота, амарант, корень полыни и шесть кристаллов горного хрусталя – эти вещества применялись как в Светлых, так и в Темных заклятиях. А вот слезы русалок, драконий яд, кровь белого грифона и толченые иглы дикобраза традиционно служили целям Зла, а всем известно, что с ингредиентами для черномагических зелий шутки плохи: они весьма капризны, даже опасны. Кроме того, они были большой редкостью. Чтобы достать их, ему пришлось изрядно потрудиться.

Эриус кинул в кипящий котел щепотку пыльцы с крыльев эльфов. Зелье бурлило и пенилось. Когда брызги попадали в огонь, пламя становилось черным и взметалось вверх. Оставалось добавить последний элемент – кровь грифона. Всего одна капля. Его рука дрожала, но взгляд был полон решимости довести дело до конца. Никому еще не удавалось сварить это зелье. Но, в конце концов, он ведь ученик самого Скорпиуса! У него должно получиться.

Одна капля, и зелье зашипело. Это значит, что оно было готово. Эриус снял котел с огня. Из него валил густой концентрированный дым, пахнущий паленой резиной. Клубясь, он расползался по комнате. Эриус открыл окно, и дым багровым столбом стал подниматься к небу.

Он взял длинный серебряный жезл с резным набалдашником и принялся перемешивать варево против часовой стрелки, одновременно с этим бормоча заклинания, отчего дым пошел еще быстрее.

Когда ядовитый дым достиг Земли, все, кто в этот момент спали, вместо обычных сновидений увидели жуткие кошмары. Люди вдыхали отравленные испарения, не подозревая, что им угрожает опасность. Они спали и не могли проснуться. И им снились невообразимые монстры – хищные, клыкастые, рогатые. Твари, которых не способно создать воображение, порожденные колдовским зельем, они возникали ниоткуда, росли и размножались, подпитываясь человеческими эмоциями – страхом и ужасом.

Но это было еще не все.

Все эти чудовища были лишь тенями, призраками, порожденными чьим-то богатым воображением, и могли существовать лишь во сне. Когда люди просыпались, сны таяли, исчезали без следа. Но Эриус хотел сделать так, чтобы сны людей смогли проникнуть в мир Абсолюта. Если бы это ему удалось, то он легко мог бы подчинить себе этот мир вместе со всеми его обитателями. И теперь, наконец, у него было единственное, что могло сделать это.

Перо Феникса.

Все, что ты напишешь своей кровью, станет реальностью.

Так просто!..

Эриус вытащил из ножен, висевших на поясе, бронзовый кинжал и провел лезвием по ладони, разрезав кожу. Из раны брызнула кровь. Он обмотал руку платком, и, обмакнув кончик Пера в кровь, как в чернила, размашистым почерком вывел несколько строк. Стоило ему дописать последнее слово и поставить точку, как пергамент задымился. В тех местах, где его коснулось Перо, кровь прожгла лист до дыр, словно едкая кислота.

Он злобно расхохотался, горное эхо несколько раз повторило его холодный, жесткий смех. Все идет по плану! Остался последний штрих. И он провел Пером длинную вертикальную линию, процарапав пергамент насквозь. Края дыры задымились, как до этого задымились строки, и пергамент, не выдержав, вспыхнул и моментально сгорел, съежившись и превратившись в пепел, который ветер тут же подхватил и развеял в полночном мраке.

Колдовство свершилось. В небе над горами, неподалеку от Черной Крепости образовалась дыра точно такой же формы, как в листе пергамента, только в сотни раз больше. По ту сторону дыры была такая же чернота, как и снаружи, но ее края светились, и по ним можно было определить ее размеры – прореха была такой огромной, что в нее запросто мог бы пролететь самолет. Проход соединял два мира: Абсолют и Мир кошмарных сновидений.

Прошла минута, другая, и из дыры появилось темная тень. Тень эта непрерывно меняла свою форму и размер, то растягиваясь, то съеживаясь в нерешительности, оставаясь, впрочем, всего лишь расплывчатым пятном. Она словно не знало, какой облик предпочесть, и, решив перепробовать все варианты, постоянно изгибала свои очертания, образуя различные образы, словно чернильная клякса, которое катают по промасленной бумаге.

Следом за первым появилось другое пятно, потом третье, а за третьим они хлынули непрерывным потоком. Их были сотни и тысячи, и они, как гигантские амебы, медленно расползались в разные стороны. Осматриваясь, изучая, исследуя окружающее пространство. Они дрожали, как дрожит нагретый воздух над источником тепла, и закручивали вокруг себя маленькие вихри.

Эриус произнес еще одно, последнее слово заклинания, и тени тотчас пришли в движение, и начали определяться, постепенно формируя различных существ. Кто-то обзаводился рогами, кто-то – острыми бивнями, кто-то – множеством мускулистых лап или сильными крыльями. Они превращались в чудовищ – в тех, кем они были в человеческих снах. И, постепенно становясь все материальнее, они начинали осознавать себя, мыслить и действовать независимо ни от кого, сами по себе. Эриус подарил им свободу, самостоятельность и жизнь. Жизнь, целью которой были разрушение, раздор и хаос.

Тени разбредались, расползались, расходились в разные стороны. Они не ведали не жалости, ни сострадания. Рожденные из тьмы и страха, они не знали ничего другого. Они не чувствовали ни сомнения, и не испытывали никаких потребностей. Но они имели цель – и все их существование должно было быть положено во имя ее осуществления. Не имея собственной воли, они лишь исполняли заложенную Эриусом программу: уничтожать всех, кто встретится у них на пути.

А из прорехи в воздухе выползали все новые и новые тени, тут же начиная менять форму, и спешили присоединится к тем, кто появился раньше.

Эриус стоял на высокой башне, скрестив руки на груди, и молча наблюдал за плодами своего труда. На лице его было написано торжество.

Тени, которые могут превращаться во что угодно – это непобедимые воины. Его армия. Армия, с помощью которой он подчинит себе гордых, свободолюбивых жителей Абсолюта.

Осталось совсем немного: скоро он освободит Скорпиуса от чар, и они вместе будут править миром. А, получив полный контроль над Абсолютом, они смогут контролировать и все остальные миры. Он усмехнулся. Как приземлены и глупы ему казались теперь прежние мечты! Любовь, счастье, – что это? Пустой звук. Призрачные, эфемерные надежды, как и любая другая сентиментальная чушь. Надежды, которым не дано сбыться. И даже если они сбываются, за кратковременным счастьем всегда следуют потери. Жить, зная, что в любой момент все это может лопнуть, как мыльный пузырь, оставив тебя ни с чем – зачем нужна такая жизнь?..

Могущество и власть – вот настоящие ценности. Знать, что тебе подчиняются миллионы, и только одно твое слово способно решать их судьбу. Управлять империями, расширяя свои владения, видеть, как все трепещут от одного лишь звука твоего имени. Когда никто не смеет сказать и слова поперек, когда нет никаких запретов, осуждения и нарекания, это – истинное счастье. В этом может быть цель жизни. За такую цель стоит бороться.

Эриус поморщился. В его душу непрошенными гостями закрались сомнения. Что, если девчонка не справится? Что, если он ошибся?

Нет, это невозможно. Он не мог ошибиться. Он долго искал ее, и, наконец, нашел. Она – именно та, кто ему нужен. Он подарил ей цепочку, благодаря которой она не сможет узнать правду. Она доверяет ему, и не снимет подарок. Он внушил ей, что она – герой, что ей предстоит совершить великий подвиг. Она не успеет сообразить, что к чему. А когда поймет, будет уже поздно.

И тогда она больше не будет ему нужна.

Он хрипло расхохотался, но тут страшная судорога пронзила все его тело, словно сквозь него пропустили электрический ток. Его время истекло, и он превращался обратно в орла. Трансформация из человека в птицу происходила быстрее, и не так болезненно, как обратный процесс, и скоро Эриус поднялся с земли, и расправив крылья, несколько раз взмахнул ими.

У него было еще одно дело. План этот созрел давно, но не было возможности для его осуществления. Сейчас же обстоятельства складывались как нельзя более благоприятно.

Эссенция Гармонии

– Сюда, – крикнул Шерри, выглядывая из густых зарослей ежевики, – Осторожно, колючая.

Они с Викой шли напрямик, продираясь через кусты. Дороги Вика, конечно, не знала и шла за Шерри. А лохматый проводник как назло, выбирал в буквальном смысле самый тернистый путь. При этом он умудрялся передвигаться так быстро, что девочка еле поспевала за ним.

Наконец дикобраз остановился. Они стояли на круглой полянке, белой от заполонивших ее ромашек, у которой брала начало прямая, как стрела, аллея, посыпанная мелким песком. По обеим сторонам ее росли деревья, кроны которых были аккуратно подстрижены. Аллея вела к крыльцу симпатичного домика с высоким крыльцом, верандой и мезонином. Дом был сложен из светло-желтого кирпича, с красной черепичной крышей. Изящные витые колонны поддерживали балкон второго этажа, утопавший в зелени. В палисаднике был разбит пышный цветник, где росли невиданной красоты белые розы; даже с такого расстояния Вика почувствовала их тонкий сладковатый аромат. Все здесь было сделано со вкусом и с любовью, во всем чувствовалась забота, терпение и внимательность. Было видно, что хозяева этого домика и парка вложили в него душу, стремясь сделать как можно более уютным, милым и гостеприимным.

Они перелезли через невысокую деревянную ограду и пошли по аллее. Слева и справа расстилался коротко подстриженный газон, на котором тут и там росли деревья и кусты причудливой формы. Каждое дерево было придано сходство с каким-нибудь животным: здесь были медведи, стоящий на задних лапах, лев с густой, пышной гривой, северные олени с большими ветвистыми рогами, и еще много-много других существ, которые не обитали в мире Вики, и поэтому она не знала их названий. Между фигурами животных были сделаны клумбы, выложенные по краю круглыми белыми камнями. В середине клумб были посажены кусты пионов, а по краю росли опрятные бархатцы и ветреные фиалки.

Аллея упиралась в ступени крыльца. Семь низких мраморных ступеней. Вика поднялась и увидела высокие двустворчатые двери. Она поискала звонок, и не найдя его, решила постучать. Шерри встал на задние лапы и, принюхиваясь, повертел мордочкой:

– Дома никого нет, – пискнул он, – Наверное, они в саду.

– Кто – они? – спросила Вика. – Чей это дом?

Дикобраз пропустил ее вопрос мимо ушей и с любопытством принялся изучать сад. Его внимание привлек круглый бассейн, с фонтаном в центре. Бассейн был наполнен светло-розовой прозрачной жидкостью, похожей на земляничный кисель. Жидкость маслянисто блестела на солнце, на ее поверхности плавали радужные разводы.

Вика обошла вокруг фонтана. Потом, поколебавшись, обмакнула палец в таинственную розовую субстанцию и принялась с любопытством рассматривать. На ощупь жидкость оказалась скользкой и густой, и была больше похожа на масло, чем на воду. Она пахла солнцем, летом и апельсинами.

– Что это? – Вика оглянулась на своего проводника.

– Похоже на фруктовый сироп, – Шерри почесал в затылке. – Наверняка съедобный. Пахнет вкусно.

– Здесь все такое странное…

– Может, попробуешь? – подзадорил ее Шерри.

Соблазнительный аромат будоражил воображение, заставляя забыть об осторожности.

– Мне кажется, лучше дождаться хозяев. И вообще, – нравоучительно заметила Вика, – Нельзя брать без спроса чужое.

Шерри в ответ обиженно фыркнул.

– Если боишься, так и скажи, а не оправдывайся!

– Я боюсь?! – возмутилась девочка. – Просто я не такая дурочка, чтобы пить неизвестную жидкость. Откуда я знаю, какое действие она оказывает? Может, я усну навеки, или превращусь в кого-нибудь, или потеряю память? Я уже усвоила – здесь всего можно ожидать.

Шерри стыдливо опустил голову, и принялся с пристальным вниманием разглядывать жирную мохнатую гусеницу, ползущую по траве.

– Прости, Вика. Я не хотел тебя обидеть. – Он посмотрел на девочку, и она увидела, как в его глазах блеснуло странное выражение: безрассудная, безумная неудержимость, – Я сам попробую его!

– Нет! – крикнула Вика, но Шерри уже с громким чавканьем лакал киселеобразную жидкость прямо из бассейна, перегнувшись через бортик.

– Что ты делаешь? – испугалась Вика. – Перестань!

Шерри на миг оторвался от сиропа, и из бассейна показалась его довольная мордочка. На шерстинках блестели розовые капельки.

– Вкусно! – с наслаждением облизнулся он. – Не веришь? Попробуй сама!

Вика не ответила: распахнутыми от страха глазами она смотрела на Шерри. Но с ее приятелем не происходило ничего страшного. Отдышавшись, он вновь принялся лакать сироп.

«Теперь я просто обязана его попробовать, – подумала Вика. – Если он рискует, я тоже должна рискнуть. И если с Шерри все-таки что-то случится, а с ней нет, это будет несправедливо. К тому же, похоже, этот сироп действительно безопасный».

Девочка достала пластиковую бутылочку из-под минералки, и погрузила в бассейн. Булькая, она быстро наполнилась. Вика вытащила ее и облизала горлышко. Вкус был в точности такой же, как и запах: нежный, сладкий и очень ароматный. Она залпом выпила бутылку, потом еще одну, потом еще, не в состоянии остановиться. Вика пила сироп до тех пор, пока ей не стало трудно дышать. С трудом оторвавшись от фонтана, она села на траву и поискала глазами Шерри. Дикобраз лежал на земле, став круглым, как мячик, и негромко постанывал.

– О-ох… Я сейчас лопну, – отдуваясь, причитал Шерри, – Этот фонтан заколдован: я не мог остановиться! Чем больше я пил, тем больше мне хотелось еще и еще!

– Тебе когда-нибудь говорили, что все хорошо в меру? – не удержалась Вика.

– На себя посмотри, – дикобраз раскачался и с трудом принял вертикальное положение, – Советую тебе дождаться Мелани. Я, пожалуй, пойду, – он поднял с земли связку плодов кен-тай, и, перехватив половчее свою ношу, помахал Вике на прощанье лапой:

– Может, еще увидимся. Давай, не унывай, все будет пучком!

Вика кивнула ему на прощание, и Шерри, переваливаясь с боку на бок, засеменил по аллее. Вскоре он одолел расстояние, отделявшее его от опушки леса, и скрылся из виду в густой листве.

Вика зевнула и присела на ступеньки крыльца, прислонившись к нагретой солнцем балюстраде перил. Зажмурилась. Солнце светило сквозь опущенные веки, отчего перед глазами расплывались желтые, красные и фиолетовые круги, как в калейдоскопе. Сидеть на теплом камне было так приятно, что девочку незаметно начало клонить в сон. Пустая бутылка выскользнула из ее руки и покатилась по земле.

Она почти дремала, когда услышала голоса и звонкий смех. Вика вздрогнула, сон моментально слетел с нее, она вскочила, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями. Сердце бешено колотилось. Вика поспешно пригладила взлохмаченные волосы и приняла самую вежливую позу.

– Мелли, ты только посмотри на это! Мелли, иди сюда!

Это кричала маленькая девочка со светлыми, почти белыми волосами, заплетенными в тугие косички, и озорными серо-голубыми глазами, задорно блестевшими.

– Привет, – поздоровалась Вика.

Девчонка чуть не захлебнулась от восторга.

– Мелли, ты не поверишь! Оно говорящее!!! Ты представляешь, оно сказало «Привет!» Мелли, где же ты там? Иди же!

– Ну, что там опять у тебя случилось? – услышала Вика усталый голос, а спустя мгновение увидела его обладательницу: это была высокая молодая женщина. Ее голос, теплый и мелодичный, звенел, как весенний ручей. Волосы, такие же серебристо-белые, как у девочки, чтобы они не путались и не мешали, она собрала в узел на макушке. На незнакомке был скромный сарафан с вышивкой на рукавах, и такой же вышитый передник. Единственными украшениями была серебряная диадема в волосах и кулон в виде полумесяца на тонкой цепочке. В руках она держала плетеную корзинку с земляникой.

– Здравствуй! – поприветствовала она гостью. – Как тебя зовут, человеческое дитя?

Вике не понравилось, что она разговаривает с ней, как с младенцем: все-таки она была уже достаточно взрослая. Но она сдержалась и вежливо ответила.

– Добрый день. Меня зовут Виктория, – на всякий случай она назвала свое полное имя. – Шерри показал мне дорогу в ваш дом – я повстречала его в саду деревьев кен-тай. Мне… нужно вернуться домой. Шерри что-то говорил про Старейшину. Так вот, мне нужен ее совет.

Про черного орла и дерево с семью стволами Вика решила пока умолчать.

– Вижу, ты пила из моего фонтана, – заключила Мелли, критично осмотрев девочку с ног до головы. Она не улыбалась, но глаза весело сверкали.

Вику будто окатило ушатом ледяной воды: откуда ей это известно?! Она растерянно попятилась, споткнулась, и чуть не упала в бассейн, но краем глаза успела заметить нечто странное в своем отражении. Ее уши.

Они были насыщенно-розового цвета.

Вика покраснела, как пион, так, что цвет лица почти сравнялся с цветом ее ушей.

– Не бойся. Никто ни в чем не обвиняет тебя, Вика, – ласково сказала Мелли. – Она протянула руку. – Будем знакомы. Я – Мелани, а Кэтти, – она бросила строгий взгляд на девочку, не перестававшую хихикать, – моя несносная младшая сестричка.

В ее тоне было что-то такое, что Вика почувствовала, что Мелани добрая, и просто не в состоянии кому-либо причинить зло.

– Извините меня, – промямлила она, – я… М-мы просто…

Внезапно ее пронзила ужасная мысль: Шерри тоже пил из заколдованного фонтана, и выпил гораздо больше нее…

Вика похолодела. А если это опасно? Она будет виновата, если с Шерри случится что-то плохое, ведь это из-за нее он пришел сюда! им сейчас происходит то же самое… ерри тоже пил воду из заколдованного фонтана.

– Твоей жизни ничего не угрожает, Вика, – словно прочитав ее мысли, успокоила ее Мелани. – Розовый оттенок скоро исчезнет, и ты снова станешь такой же, как раньше.

Она подошла к фонтану и, поставив корзинку на каменный бортик, зачерпнула рукой сироп.

– Это – эссенция Гармонии, – объяснила Мелани, – Она возвращает предметам их первоначальный вид. Ее используют, чтобы починить сломанное, склеить разбитое, сделать старое – новым. Она исправляет разрушенное, и помогает выявить суть вещей. Смотри! – она взяла из корзины ягоду земляники и, на секунду опустив в волшебный фонтан, положила на землю. Сначала ничего не происходило, и Вика было подняла голову и в недоумении посмотрела на Мелани, но вдруг ягодка задрожала, и из нее с неимоверной скоростью начал расти стебель, укоренился, на нем появились листья и усы, извивавшиеся, как маленькие змеи. Минута – и на земле возник кустик земляники.

Раскрыв рот от изумления, девочка опустилась на колени и дотронулась до земляники. Ягоды были настоящие, и одна из них – та самая, которую Мелани намочила Эссенцией.

– Ничего себе! Как будто он всю жизнь здесь рос! – Вика задумалась, – А почему на меня он подействовала по-другому?

– Исцеляющее действие Эссенции Гармонии распространяется только на тех, кто знает о нем, и имеет намерение исправить что-либо. Однако у нее есть одно побочное действие: Эссенция содержит особый пигмент, и если человек, зверь или существо выпьет ее, он на некоторое время окрасится в розовый цвет. Считай, что тебе повезло – у тебя розовыми стали только уши.

Мелани изящным жестом убрала волосы со лба и продолжала:

– Гармония – очень сильная вещь. Даже если ты не знаешь о ней, она не может не оставить след.

– Жаль, там, откуда я пришла, нет Эссенции Гармонии, – вздохнула Вика, – Как-то раз я нечаянно разбила хрустальную вазу для цветов, любимую бабушкину вазу. Она разлетелась на мелкие осколки. Как мне тогда хотелось ее починить, но это было невозможно!..

– Придет время, и люди твоего мира откроют секрет Эссенции Гармонии, как когда-то открыли энергию солнца и элементарных частиц. Похожий эффект, кстати, имеет ваша святая вода. Только она воздействует на тонкую материю, на душу человека, а в Эссенции Гармонии магия гораздо концентрированнее, поэтому она оказывает влияние даже на плотноматериальные предметы.

– Мелли! – вдруг воскликнула Кэтти, испуганно показывая на небо, – Гляди!

Вика посмотрела на небо, но не увидела там ничего необычного. Небо было синим, безоблачным и чистым. Никакого намека на дождь или грозу. Она перевела взгляд на Мелани и увидела, что та побледнела от страха.

– Беги в дом! – велела она сестре. Кэтти подхватила корзинку и опрометью бросилась к двери.

– Что случилось? – попыталась вмешаться Вика. – Я ничего не понимаю…

Но Мелани уже схватила ее за руку.

– Ты что, не видишь? Небо меняет цвет!

– Меняет цвет?

Вика еще раз внимательно окинула взглядом небосвод, но, вынуждена была признать, что не видит никакой разницы.

– А разве оно раньше было не синим? – осторожно начала она.

– Синим? Оно красное!

– Красное? Не понимаю! Почему… – Вика запнулась. Теперь даже она почувствовала, что происходит что-то странное. Девочка прислушалась. Тишина. Отчего-то умолкли все существа, воздух больше не наполняло их беззаботное щебетание, жужжание и стрекот. Ветер стих, и листья деревьев замерли, словно в ожидании. Весь мир оцепенел, как перед бурей.

– Да в чем, в конце концов, дело? – воскликнула она.

Мелани изучающе посмотрела на девочку. Взгляд ее остановился на черной цепочке. Вика вздрогнула.

– Что это? – спросила Мелани.

– Мой талисман. Он помогает…

– Помогает? – прищурилась Мелани, – Ну-ка, сними, я хочу рассмотреть ее поближе.

– Но она…

– Пожалуйста!

Вика послушно развязала узелок. Цепочка соскользнула и кольцом свернулась на ладони. В тот же миг окружающий мир обрушился на нее сонмом цветов, запахов и звуков. Девочка несколько раз глубоко вздохнула, чтобы унять звон в ушах и поморгала, чтобы привыкнуть к новому восприятию.

– Понимаете, эта цепочка помогает мне воспринимать этот мир так, как я привыкла. С ней удобнее, и вообще…

Схватив цепочку, Мелани размахнулась и бросила в Эссенцию Гармонии. Вика вскрикнула и кинулась к бассейну. Она ожидала, что цепочка пойдет ко дну, но она осталась плавать на поверхности, словно была сделана не из железа, а из воздуха. Вместе с тем с ней стало происходить что-то странное: она начала таять в розовой жидкости, как масло в каше. Некоторое время на поверхности еще был виден ее контур, но скоро исчез и он.