Синяя рыба. Добрая сказка для всех, кто любит волшебные приключения

Вика вопросительно взглянула на Мелани. Она стояла бледная, как полотно, переплетенные пальцы были напряженно сжаты.

– Может, мне кто-нибудь объяснит, что происходит? – Вика начала терять терпение. И тут она заметила, что небо больше не синее, как раньше: оно стало ядовито-красного цвета, жесткого и колючего, от которого щипало глаза.

– У Эссенции Гармонии есть еще одно свойство, – прошептала Мелани, – если вещь несет в себе зло, она уничтожит ее. Я не знаю, кто дал тебе эту цепочку, но он тебе не друг.

Она взяла Вику за руку и потянула за собой.

– Идем в дом. Надвигается буря.

Энергет

Гроза застала Максима на вершине холма. Вокруг не было ничего, похожего на укрытие, лишь далеко впереди темнела небольшая дубовая роща. Он знал, что в грозу не рекомендуется находиться под деревьями, но гораздо опаснее было оставаться здесь, на открытом месте, где он был идеальной антенной для молний. И потом, под деревьями можно было спрятаться от дождя.

В небе ерзали тяжелые толстые тучи, почти черные от огромного количества воды. Максим ускорил шаг. Перспектива попасть под дождь другого мира отнюдь не прибавляла ему энтузиазма. Туча набежала на солнце, и сразу стало темно. Через пять минут на небе уже не было ни единого просвета.

Проклиная себя за то, что забыл зонтик, мальчик принялся бежать что есть духу. Гроза шла с севера, и первые молнии уже сверкали на горизонте. Налетел шквальный ветер, взъерошив Максиму волосы. Он на бегу застегнул куртку, ежась от холода.

Гроза неотвратимо приближалась, молнии сверкали все ближе, в качестве подтверждения своей правоты всякий раз сопровождая вспышку раскатистым громыханием, и первые капли дождя упали на землю. Дубрава была уже почти рядом. Максим, задыхаясь от быстрого бега, собрал последние силы и бросился к деревьям. Как только он вбежал под густые кроны дубов, то почувствовал себя в относительной безопасности. Здесь еще было сухо, и почти не было ветра.

«Надо где-то переждать бурю».

Максим шел, внимательно разглядывая окрестности, чтобы не пропустить подходящее место. Впереди был холм, и, обогнув его, Максим, наконец, увидел то, что искал: с этой стороны его рос глубокий овраг, сводам которого не давали обрушиться корни огромного дуба, сетью оплетавшие почву. Между корней темнел вход в небольшую пещерку.

Старая лисья нора, решил Максим, размытая дождем. Встав на четвереньки и держась руками за стены, он вполз внутрь и поморгал, чтобы привыкнуть к темноте. В норе царил почти непроглядный мрак, но зато было сухо и очень тепло, словно здесь недавно разжигали огонь.

Максим облегченно перевел дух и стал устраиваться поудобнее. В дальнем углу что-то белело. Это что-то было шелковистым и мягким на ощупь, как мех. «Этот мех здесь очень кстати», – подумал Максим и, ощупав края подстилки, опустился на нее.

Подстилка возмущенно взвизгнула и выпустила когти, царапнув Максима по рукаву куртки. Он подскочил от неожиданности и кувырком отлетел в сторону, щурясь из всех сил в попытке разглядеть таинственное существо. Существо между тем тщательно отряхнулось и сердито зашипело:

– Какая возмутительная наглость! Я тебе не кровать! Дожили! В собственном доме тебе могут сесть на шею, и это в порядке вещей!

– Простите, пожалуйста, – поспешно извинился Максим. – Я только хотел спрятаться от дождя, но я не знал, что это ваш дом. Здесь темно.

От неизвестного существа волнами расходилось красно-оранжевое возмущение. Вибрации энергии были настолько сильными, что воздух вокруг него уплотнился, и пружинил, как желе. Существо насмешливо фыркнуло.

– Темно, надо же! Да абсолютно все знают, что я здесь живу. И что после обеда я обычно отдыхаю!

– Я… не хотел вас потревожить, – пролепетал Максим. – Я уже ухожу. – Он повернулся к выходу, но тут хозяин норы вдруг ворчливо пробурчал:

– Ладно уж, ты меня уже разбудил, так что уснуть мне теперь все равно не удастся. Оставайся покамест. Не выставлять же тебя на улицу в такую погоду, в самом деле.

– С-спасибо, – заикаясь, проговорил Максим.

– Кто ты такой? – требовательным голосом спросило существо, – Я не припоминаю, чтоб видел тебя когда-нибудь. Ты ни на кого не похож. Для гнома слишком большой, на эльфа тем более не тянешь, про магов я вообще молчу.

Сравнение было отнюдь не в его пользу, но Максим решил, что обижаться на такую мелочь не стоит. Тем более, что незнакомец, скорее всего, не хотел его обидеть. Просто ему была свойственна такая манера общения.

– Я человек. Меня зовут Максим, – представился он, – А ты?

Его собеседник, словно не расслышав последнего вопроса, издал удивленный возглас:

– Да ты что? Нет, серьезно? Ну и дела! Видно, времена нынче такие, – он замолчал, быстро что-то соображая. – Да, кстати, – спохватился он, – Меня зовут Флэйк. Я энергет.

– Энергет? – переспросил Максим.

– Я питаюсь солнечным светом. Энергией солнца. Энергеты – это существа, которые могут поглощать первичную энергию напрямую от ее источника. Я, например, солнечный энергет, потому что питаюсь от Солнца. Солнце заменяет для меня пищу и питье. Но есть еще энергеты ветра, электричества и мыслей.

От всего услышанного у Максима голова пошла кругом.

– Энергеты мыслей? Они что, питаются мыслями?

– Мыслями, чувствами, эмоциями других существ. Иногда их еще называют энергетическими вампирами, но для них это смертельное оскорбление.

Максим засунул руки в рукава, чтобы согреться. Зубы мелко стучали от холода.

– Замерз? – спросил Флэйк.

Максим кивнул.

– Я сейчас разведу огонь, – засуетился он. Послышался хруст веток, и вдруг прямо посреди норы вспыхнуло пламя, осветив скромное жилище Флэйка. Очаг был в два ряда обложен камнями, чтобы летящие из костра искры не подожгли сухую траву, устилавшую пол пещерки. Пламя было голубовато-синее, как от газа, только в сотню раз ярче, и такое горячее, что Максим быстро стал согреваться. Он поднял глаза и, наконец, увидел своего собеседника.

Это был огромный белый кот с роскошной густой шерстью, длинными, залихватски закрученными усами и умными глазами изумрудного цвета. На кончиках его ушей трепетали язычки пламени. Кот сидел напротив мальчика, между ними горел огонь, и, глядя сквозь горячий воздух, Максиму казалось, что его шерсть шевелится, как живая.

– К сожалению, мне нечего тебе предложить к ужину, – проговорил Флэйк, грациозно обвив лапки хвостом, – у меня нет еды, к которой ты привык.

– Ничего, – улыбнулся Максим, – у меня еще осталось пара бутербродов, – он вытащил пакет. – Могу угостить, если хочешь.

– Ни за что, – отчеканил кот, демонстративно задрав подбородок кверху. – Я это не ем.

– Зря. Это вкусно, – пожал плечами Максим и с аппетитом принялся за бутерброд, проглотив его так быстро, что сразу же пожалел об этом. Пока он не знает, где добывать еду в этом мире, надо расходовать запасы как можно экономнее.

– Если бы ты мог попробовать солнечный свет, – хмыкнул Флэйк, – как только ты почувствовал бы его вкус, ты бы не пожелал даже смотреть ни на что другое. Жаль, тебе этого не понять.

– Ты ведь кот, верно? – полюбопытствовал Максим. – Значит, все солнечные энергеты – коты?

– Конечно, нет! – слегка обиделся кот. – При рождении мы можем выбрать, кем быть. Каждый выбирает то, что ему по душе. Мне, например, нравится быть котом, хотя, если б я захотел, то мог бы стать и кем-либо другим. Теоретически мы можем меняться, и принимать облик абсолютно любых существ, но не так, как мультинеры – те вообще и минуты не могут прожить в одном и том же облике – у них ветер в голове. Для нас же, чтобы измениться, нужна магическая энергия. Много энергии.

– Здорово! – восхитился Максим. – Люди так не могут. Если ты родился человеком, то будешь им всю жизнь. Интересно было бы превратиться, например, в птицу. Летать – это, наверное, очень приятно. Или в рыбу, и нырнуть на самое дно океана без всякого водолазного костюма. Я раньше часто мечтал…

Максим не смог закончить последнюю фразу, потому что Флэйк внезапно вскочил, одним прыжком перелетел через костер и бросился на Максима, прижав к Земле. Передними лапами он крепко зажал ему рот, не дав договорить, и испуганно прошипел:

– Что ты делаешь? Забыл, где ты находишься? Ты в Абсолюте! Здесь нельзя бросаться словами. Хочешь превратиться в рыбу? И что я буду с тобой делать? Здесь поблизости нет ни рек, ни ручьев, а до ближайшего водоема полдня пути! – Он замолчал, чтобы перевести дух, но увидев, что у Максима душа ушла в пятки от страха, продолжил уже гораздо спокойнее:

– Кроме того, нельзя использовать магию без разрешения, подписанного Советом Высших, если ты не маг, конечно. У тебя оно есть?

Максим покачал головой.

– Вот видишь. Сейчас бы заварил кашу. Неужели тебя не предупредили?

– Синяя Рыба ничего не говорила мне об этом, – признался мальчик.

В глазах солнечного кота вспыхнул огонек любопытства.

– Синяя Рыба? – живо переспросил он, – Так это она привела тебя сюда?

– Ты ее знаешь? – обрадовался Максим.

– Кто ж ее не знает. Синяя Рыба – одна из Высших. Она одна из Великих Сил древности, тех, которые создали и все миры Вселенной. Почему, интересно, она не сказала тебе о запрете?

– Не знаю. Возможно, она сама не знала об этом.

– Вообще-то, запрет на использование маги ввели совсем недавно, – Флэйк наклонил голову и задумчиво провел языком по грудке, приглаживая взлохмаченный мех. – Я сам не сразу привык к этому. Впрочем, этого следовало ожидать.

– Но почему запретили использовать магию? Я думал, здесь вообще невозможно что-либо запретить. Синяя Рыба сказала мне, что Абсолют – это прежде всего, абсолютная свобода, и здесь не может существовать ни ограничений, ни правил.

– Да, – кивнул Флэйк. – Раньше именно так все и было. Но в последнее время стали происходить странные вещи. Странные, необъяснимые и страшные. Никто не может понять, в чем дело, все живут в тревоге за себя и своих друзей. Ты можешь, например, внезапно исчезнуть, и через секунду появиться совсем в другом месте. Неделю назад я видел огромного черного орла, который парил высоко в небе. Его аура была чернее сажи. Она клубилась, облаком окутывая его со всех сторон. Слава Высшим, он меня не заметил. Мне жутко даже представить себе, что было бы, окажись я с ним лицом к лицу.

– Я тоже видел черного орла, – взволнованно подхватил Максим. – Сегодня. Он пытался напасть на Лунного зайца, а потом схватил перо Феникса, и улетел. Все произошло так быстро, что я даже не успел испугаться. Возможно, это один и тот же орел?

– Перо Феникса? – задумчиво протянул энергет. – Говоришь, он забрал Перо? Это нехорошо. Очень нехорошо… – Он встревоженно заурчал и улегся поближе к огню. – Высшие, правда, пытаются разобраться во всем этом, но для этого им нужно много энергии. Как можно больше. А магическая энергия – величина постоянная. Она не может самовоспроизводиться. Сколько бы она не переходила из одного вида в другой, ее количество всегда одинаковое. Раньше ее хватало на всех. Даже фантомы иногда использовали ее для своих целей, – не все, конечно, только единицы.

В узких щелочках зрачков энергета отражалось пламя костра.

– Но сейчас, похоже, что кто-то ворует ее у нас. Какое-то зло незаметно проникло в наш мир, и медленно, но верно плетет свою сеть. Я не знаю, какие у него замыслы, но если он сможет их осуществить, всем нам крышка. Поэтому Высший совет использует все свои силы для борьбы с ним. Зло необходимо остановить, это вопрос жизни и смерти. Но для этого потребуется вся энергия, которая у нас есть. Вся, до последней капли, до последней крупинки. Поэтому Совет издал закон о Лицензиях. Все, что раньше было доступно для всех, сейчас можно получить только по лицензии, а для этого надо сначала получить лицензию. Многие были возмущены новыми порядками, некоторые смирились и подтянули пояса потуже, но я считаю, это справедливо. Более того, это было необходимо. Использовать драгоценную магическую энергию для себя, когда из-за этой твоей прихоти может не хватить энергии, чтобы остановить врага – просто кощунство.

Максим кивнул, выражая свое согласие.

– Кстати, – внезапно спросил Флэйк, – Ты знаешь, сколько энергии нужно, чтобы открыть Проход? Если Совет Высших пошел на это, очевидно, что они от тебя чего-то ждут.

Максим покраснел: ему неловко было говорить о Пророчестве и об Избранном. Пока что он не совершил ничего великого. Получалось, что он здесь находится как бы в кредит, который ему придется возвращать, хочет он того или нет.

– Есть еще легенда, в которой говорится, что в час, когда мир будет на грани, придет Избранный, уничтожит врага и укажет нам путь к спасению. Думаю, сейчас для него самое время. Лично я бы посоветовал ему поторопиться, пока еще есть что спасать.

Холодный пот выступил у Максима на лбу, несмотря на то, что в пещерке было жарко: он не припоминал, чтобы у него были какие-то необыкновенные способности или что-то вроде этого. Он представил себе выражение лица Флэйка, если тот узнает, что Максим и есть Избранный.

– Конечно, нельзя целиком полагаться на легенду и сидеть сложа лапы, – Флэйк зевнул и улегся на бок, – Но такова природа всех существ: до последнего надеяться на чудо.

Внезапно в дальнем углу норы что-то мелькнуло, что-то маленькое и быстрое. Максим покрутил головой, но ничего не увидел. Но стоило ему подумать, что ему это показалось, как из этого угла раздался жалобный писк.

– Вылезай уже. Не бойся, он свой, – сказал кот, и из темноты выкатился розовый мохнатый комок, похожий на помпончик от шапки. Помпон, тихонько попискивая, подлетел к Максиму и обнюхал его со всех сторон. Максим хотел его погладить и уже протянул ладонь, как удивительное существо вдруг отпрянуло и спряталось за Флэйка.

– Это – Розовый пушистик, – представил он друга. – Ручной. Он живет у меня уже давно. Когда у тебя плохое настроение, он разделяет с тобой твою грусть, и помогает справиться с хандрой. А когда у тебя все хорошо, он прямо светится от счастья.

– Симпатичный! – улыбнулся Максим.

– К юго-западу от этих мест Долина Грез. Там, в долине, живут Розовые пушистики. Знаешь, как они появляются на свет? Когда в вашем мире с неба падает звезда, она может исполнить любое желание. Но если звезда упадет, а желание никто так и не загадает, ее потенциал остается неисчерпанным, и она превращается в Пушистика. Над Долиной Грез ни на мгновение не прекращается звездопад, поэтому там всегда светло, даже ночью.

Флэйк перевернулся на бок, и Пушистик тотчас подкатился к нему, уткнувшись в теплый мех.

– Гномы верят, что Розовые пушистики способны приносить удачу, и даже исполнять желания. Пушистика очень сложно поймать, но, тем не менее, на них охотятся, хоть это и незаконно, чтобы потом продать, как забавную живую игрушку, – Флэйк с негодованием фыркнул, – Только это зря, потому что Пушистик не может жить в неволе, как домашнее животное. Я своего никогда не держу взаперти. Он может уйти, когда захочет. Иногда, бывает, он неделями где-то пропадает, но в конце концов всегда возвращается.

Максим надел кусочек сыра на тонкий прутик и осторожно протянул его Пушистику. Розовый помпон зашевелился и с опаской подполз поближе. Максим, наконец, смог разглядеть его: у него были большие блестящие глаза и розовенький носик, которым он методично обнюхивал сыр. Потом привередливо пискнул и взмыл под потолок.

– Не любит сыр, – прокомментировал солнечный кот. – Я его избаловал, кормил медом, и теперь он ничего другого не ест.

Флэйк встал и, обойдя костер, подошел к Максиму.

– Итак, куда ты направляешься? – деловым тоном осведомился он.

– К Белому Дворцу, – ответил Максим, – Там меня должна встретить Синяя Рыба.

– Тогда ты сбился с пути. Белый Дворец намного южнее, ты сильно забрал на запад. Утром я провожу тебя до Долины грез, а оттуда дорога почти прямая.

– Это далеко отсюда?

– Далековато. Можно было бы воспользоваться транспортером, но у меня не осталось ни одного жетона, а у тебя их вообще не может быть. Жаль. Придется идти пешком.

Максим хотел спросить, что такое транспортер, но так устал, что еле шевелил языком. Солнечный кот потянулся, распушив шерсть, и щелкнул когтем по камню, чтобы погасить огонь.

– Спокойной ночи, – проурчал он, и через несколько секунд Максим услышал его мерное похрапывание.

– Спокойной ночи, – повторил мальчик, и закутавшись в куртку, моментально уснул.

Мыльные пузыри

Скрипнула, открываясь, входная дверь, и девочка оказалась в полукруглой прихожей, ярко освещенной канделябрами со множеством свечей. Мелани вошла следом за ней, плотно притворив двери, и завязав узелком плетеный шнурок, одним концом продев его в дверную ручку, а другим – в кольцо, вставленное в стену рядом с дверью.

– Так будет безопаснее, – улыбнулась она. Вике такое крепление показалось не особенно надежным, но она сочла за лучшее промолчать.

– Тебе нужно отдохнуть, – сказала Мелани, – пока ты находишься в моем доме, ты под надежной защитой. Здесь ты как за каменной стеной. Мои владения защищает мощная древняя магия, мало кому известная в наше время. Чтобы разрушить ее, нужно приложить невероятные усилия.

Мелани наклонилась к ней и еле слышно прошептала:

– Твое появление здесь не случайно. Это – еще одно звено в цепочке странных событий, происходящтих в последнее время. Моих сил достаточно, чтобы уберечь тебя, Вика, от Зла, что привело тебя сюда, в Абсолют. Я чувствую, что оно преследует какую-то цель. Эта цепочка, которую, как ты говоришь, тебе подарили – один из семи Темных артефактов. Эти артефакты обладают большой силой: страшной, разрушительной силой. Уничтожить их может только еще более могущественная субстанция, чем они сами. Но чтобы разобраться, что происходит, нужна помощь Высших. Я расскажу тебе, как найти дорогу в их резиденцию, в Белый Дворец. Но не сейчас – погода портится. Тебе придется переждать здесь.

Она поманила Вику за собой и направилась к винтовой лестнице, с перилами из полированного красного дерева, крутой спиралью уходящей вверх. На втором этаже располагался полукруглый холл, светлый и просторный. Стеклянная крыша мансарды дробила солнечный свет на множество лучей, наполняя все пространство прозрачной хрустальной невесомостью, отчего и без того просторное помещение казалось еще больше. Широкие двери вели, по всей видимости, на балкон. Повсюду в вазонах, горшках и горшочках росли комнатные растения – чопорные фикусы с темно-зелеными мясистыми листьями, стройные кипарисы, аристократичные пальмы, пышные папоротники с южных лесов. По стенам ползли тропические лианы, их толстые, как корабельные канаты, стебли украшали крупные белые цветки, похожие на колокольчики, източавшие дивный медовый аромат.

Мелани пересекла холл и остановилась перед открытой дверью, за которой располагалась еще одна комната.

– Ротсен сейчас далеко, и вернется не скоро, так что эта комната свободна. Чувствуй себя как дома. Можешь принять ванну, там есть все необходимое. Я приготовлю ужин, а ты пока отдыхай.

– Вы очень добры ко мне, но, – запнулась Вика, – Мне бы не хотелось доставлять вам лишних хлопот.

– Что ты! – возразила Мелани с улыбкой, – Двери этого дома всегда гостеприимно распахнуты для всех, кто нуждается в помощи, и ты не исключение. Так что тебе не о чем беспокоиться. Грош цена тому, кто творит добро ради выгоды. Настоящее добро – не ради, а во имя. Во имя дружбы, любви и счастья другого существа. Здесь, в Абсолюте, не может быть по-другому. Там, в вашем мире, все иначе, к сожалению. Но придет время, когда люди поймут, что искать корысть, совершая добрые дела – это путь в никуда.

Мелани глубоко вздохнула и сказала:

– Впрочем, это длинная история. Я расскажу тебе ее, но позже. А сейчас тебе надо знать лишь одно: ты ничем мне не обязана. Я хочу помочь тебе, потому что вижу, что ты нуждаешься в помощи, а не для того, чтобы получить что-то взамен.

Вика кивнула, и Мелани ушла вниз, оставив ее одну. Она все еще чувствовала себя не в своей тарелке без цепочки, поэтому у нее немного кружилась голова. Осторожно ступая по мягкому ворсистому ковру, девочка добралась до ванной и, войдя внутрь, застыла в восхищении.

Это была самая необычная и, без сомнения, самая лучшая ванная из всех, которые она видела. В центре пола было сделано углубление в виде кувшинки, наполненное водой. На круглом столике с высокими тонкими ножками лежало белоснежное махровое полотенце и такой же халат. Светильниками служили хрустальные шары, размером с теннисные мячи, которые парили в воздухе над ее головой.

Стены же были сплошь покрыты узорами, полностью выложенными разноцветной мозаикой, такой мелкой, что даже с небольшого расстояния отдельные кусочки было невозможно различить и казалось, что все это нарисовано красками. Мозаика изображала четыре времени года: весенний сад с цветущей вишней и серебристыми ручьями; знойный летний полдень, когда палящее солнце стоит высоко в небе, а тени становятся такими короткими, что их почти не видно; осенний лес с золотыми деревьями и аллеями, усыпанными опавшими листьями, и морозный зимний вечер с метелью и снегопадом, в который так уютно сидеть у камина, закутавшись в шерстяной плед, и слушать древние предания и легенды об отважных героях и грозных чудовищах.

Пол тоже был выложен мозаикой, изображавшей ночное небо. Вика обошла вокруг, с интересов разглядывая незнакомые созвездия, а потом разделась и залезла в ванну.

Вода была теплой и прозрачной. Она поискала глазами что-нибудь похожее на мыло, но ничего не нашла. Тогда девочка нырнула, чтобы намочить волосы, и открыла глаза под водой. Вокруг нее плясало бесчисленное множество бликов, преломляя свет так, что контуры предметов расплывались, перетекая один в другой, создавая иллюзию безостановочного движения. Вика хотела дотронуться рукой до бортика, но пальцы схватили воду, она потеряла равновесие и наглоталась воды. Когда она вынырнула, кашляя и стараясь отдышаться, то прямо перед собой увидела светящийся шар, один из тех, что кружили по комнате.

Шар действительно подмигнул ей, или показалось?

«Так он живой?»

Шар подлетел поближе и легонько стукнул Вику по лбу, отпружинив, как от стенки.

«Ага, он хочет поиграть», – догадалась она. Вика протянула руку, чтобы схватить шар, но тот ловко увернулся и, будто бы дразня, пролетел перед самым ее носом.

«Нет, я тебя поймаю!»

Вика сделала вид, что пытается дотянуться до шара, но как только он метнулся в сторону, она резко повернулась и схватила его двумя руками. На ощупь он был упругий и гладкий, как резина. Шару, однако, это не понравилось, потому что он сердито заверещал и попытался освободиться. Вика держала крепко, но стоило ей сжать шар чуть сильнее, как он с характерным звуком сжался, и все его содержимое вылилось прямо в воду. Шар, заметно похудевший, тут же выскользнул, возмущенно фыркнул и взмыл к потолку.

«Это же мыло!»

Вика рассмеялась. Выходит, летающие шары, которые она приняла за светильники, на самом деле флаконы с мылом?

Между тем мыло стало быстро растворяться в воде, шипя и пенясь. Через несколько мгновений пены стало так много, что она едва не переливалась через край. Ванну наполнили жемчужные хлопья, похожие на взбитые сливки.

Вика хлопнула в ладоши, и во все стороны разлетелись мыльные пузыри, прозрачные и тонкие, как елочные игрушки. Некоторые пузыри тут же наткнулись на стены и потолок, лопнув с громким треском. Другие, повинуясь малейшему дуновению ветра, продолжали беспорядочно носиться по комнате, суетясь и толкаясь, пока в них не кончался воздух. Некоторые же росли, раздувались, пыхтя от натуги, и скоро уже могли летать, как им вздумается.

Один пузырь подлетел к Вике и повис в воздухе, держась на безопасном расстоянии. Вика неожиданно поймала себя на мысли, что пузырь стесняется ее, словно пузыри могут испытывать какие-либо чувства. Внезапно у пузыря проявились глазки-бусинки, выросли и тут же забавно оттопырились уши, нарисовался приплюснутый нос и рот. Рот растянулся в широкой улыбке.

– Привет! – булькнул пузырь, – Это ты меня сотворила?

Вика так и села.

– Наверное, я. А ты кто?

– Я – Мыльный Пузырь! – гордо пробулькал Пузырь, еще больше раздувшись от важности.

Вика подумала, что если бы черты его лица были более выразительны, на нем было бы сейчас написано чувство глубоко удовлетворения от собственной персоны.

– Ты разговариваешь? А почему другие молчат?

– Быть говорящим Пузырем сложно! – величественно провозгласил Пузырь таким тоном, как будто, по меньшей мере, председательствовал на Совете Директоров, – Нас рождается очень много, но тех, кто доживает до того, что обретает сознание, и может мыслить и чувствовать, единицы. Да и живем мы, Пузыри, недолго. Наш век короток, как полет падающей звезды.

– Мне очень жаль, – посочувствовала Вика.