Пепел Гринлэнда

– Агент Клиссон не вдавался в детали, – продолжал ассистент, – и все решили, что его прибытие связано с аналогичным расследованием на материке. Мы пришли сэр.

Здание налогового департамента, располагалось в старинном, сложенном из тесаных камней, продолговатом доме. Помещение Бюро занимало две небольших угловых комнаты, на втором этаже.

Изучение материалов дела ситуацию не прояснило, а наоборот, еще больше запутало.

– Итак, что мы имеем Мэд, – Мас-Кайл откинулся на спинку потертого кресла, – сенат провинции одобрил выделение средств, на закупку партии ружей производства фирмы «Смитон», для двух имеющихся в Гринлэнде полков добровольцев, на замену уже изношенным. Заказанное вооружение начало поступать, когда правительство Союза приняло решение о перевооружение всех воинских подразделений на новые «Гранстали». В результате, в арсенале форта Редер скопилось три комплекта ружей.

– Именно так сэр. И в ходе ревизии установили недостачу. Причем именно старых, списанных, «Смитонов».

Третья странность.

– Внимание вопрос. Кому и зачем, мог понадобиться этот хлам? Конституция Союза гарантирует гражданам право на владение оружием. Какой смысл рисковать оказаться в тюрьме, откуда, скорее всего тебя вынесут ногами вперед, если можно вполне законно купить это добро на гражданском рынке? Какой размер недостачи?

– Точно установить не удалось. Путаница с бумагами. Но речь шла о сотнях стволов.

– И к каким выводам пришла стража округа Регнал?

– Шериф считает, что похищенное оружие намеревались продать здесь, в Гринлэнде. Думаю, что он прав сэр. Не все могут позволить себе купить новое ружье. Особенно на севере и востоке острова. Народ там не богат.

– А командование полка может быть замешано?

– Исключено сэр, – гоблин решительно тряхнул головой, – все должности в округе, имеющие хоть какое-то значение, заняты членами клана Регнал или их приближенными. Им это просто не нужно. И сразу должен предупредить вас агент Мас-Кайл, что розыскные действия на территории остальных округов будут осложнены противоречиями, существующими между кланом Регнал и другим кланами Гринлэнда.

На данный момент поиски списанных ружей, не являлись приоритетными, и агент никак не прокомментировал слова ассистента.

– Чем Клиссон занимался перед самым исчезновением?

– Не имею понятия сэр. Он изъявил желание посетить Вивборн. Сказал, что хочет поклониться местным святыням.

– Отправился в храмовый город? – удивился Мас-Кайл, – Клиссон показался вам религиозной личностью Мэд?

– Вовсе нет сэр.

Мас-Кайл попросил Жофа принести подробную карту Гринлэнда. Затем сверившись с календарем, попытался выстроить маршрут передвижения пропавшего коллеги. Выходило так, что Клиссон не терял времени даром.

Гринлэнд был огромен – остров протянулся почти на восемьсот миль с севера на юг и более чем на триста миль с запада на восток.

– Я так понимаю что Регнал, крупнейший по площади округ?

– Почти сэр. Округ Норранд занимает чуть большую площадь. Зато в землях Регнала живет треть всей популяции острова.

– Основное население Норранда гоблины? Я сужу по названиям поселений.

– Да сэр. В ходе освоения острова, они пытались убраться как можно подальше о власти кирэфских эрлов. А поскольку все лучшие земли на юге и в центре оказались заняты, оставалось лишь бежать на север. Однако сборщики податей – то бишь дружины эрлов – нашли их и там.

– Согласно вашему отчету, – заметил агент, изучая карту, – Клиссон обернулся, очень быстро. От форта Редер до Вивборна путь неблизкий. Это возможно? Я не вижу на карте железных дорог.

– Это потому что их нет сэр, – и прежде чем Мас-Кайл успел удивиться, Жоф пояснил, – помимо клана Регнал никто больше не имеет средств, для прокладки путей. И другие кланы сопротивляются подобным проектам, ведь под железную дорогу нужно выделить землю, а Регнал и так скупил у соседей немало участков. Несколько последних лет в сенате провинции идет спор по этому вопросу. Пока ни к чему не пришли. Говорят, что горная компания планирует связать свои шахты на востоке, в Гунборских горах, с портом в Талвике железнодорожной веткой в ближайшем будущем. Кроме того в поездах нет большой нужды – Китаа издревле служит транспортной артерией которой пользуются все.

Эрн снова посмотрел на карту. Китаа – огромное озеро, протянувшееся на сотни миль, с юга на север, посередине Гринлэнда, разделяло остров на четыре части. И одновременно соединяло, позволяя быстро попасть по воде в нужное место.

– И как же Клиссон, по-вашему, путешествовал?

– Взгляните сэр. От форта добровольцев он мог доехать до города Нарсак, центра клана Драмен, по суше. Оттуда, на пароме по Китаа в Вивборн. Путь назад еще проще. После того как построили каналы и шлюзы в верховьях Борнэ – так называемые «Речные Врата» – путь из округа Драмен в Талвик занимает всего пару дней.

– Клиссон рассказывал что-нибудь о своей поездке после возвращения в Талвик?

– Агент Мас-Кайл, – на лице Мэда отразилось смятение, – должен вам сообщить в порядке официальной информации, что агент Клиссон не отмечался в бюро, после возвращения. Я встретил его в городе случайно. И он был неразговорчив.

Это могло, означать лишь одно – Клиссон хотел сохранить свои дела в тайне.

– Кто сообщил об исчезновении?

– Владелец таверны и гостиницы по совместительству, в селении Сэсвик, расположенном в двух днях пути от Талвика. Клиссон заночевал там. На следующий день, видя, что лошадь приезжего на месте, а сам он не выходит из комнаты, хозяин забеспокоился и пошел проверить. Агент исчез. Вещи, в том числе деньги, остались нетронуты. Вызвали стражников. Следов борьбы не обнаружили. Прочесали окрестности, но безрезультатно.

– Что дал опрос селян?

– Почти… ничего. Никакой полезной информации помощники шерифа не собрали.

– А что значит почти ничего Мэд?

Гоблин поморщился.

– Одна жительница Сэсвика утверждает, что в день исчезновения агента, незадолго до полуночи, случилось землетрясение.

– И в самом деле?

– Нет. Я проверил. В ту ночь все было спокойно. И мне сказали, что среди местных эта женщина,… скажем, имеет сомнительную репутацию в плане адекватности.

Осмотр личных вещей Клиссона ничего не дал. Коллега не доверял бумаге и не оставил никаких записей.

Внимание Мас-Кайла привлек небольшой блокнот. Несколько рисунков. И среди них, нарисованный карандашом эскиз – рой мотыльков на фоне звездного неба.

В багаже пропавшего агента, среди прочего обнаружился длинный железный ящик. Ключа не нашлось, но Эрн кое-что понимал в устройстве замков.

Внутри оказалось оружие. Старый, кое-где прихваченный ржавчиной «Смитон». Коробок просроченных патронов. Клинок в ножнах.

– Что это такое сэр? – Мэд указал на пару железных шаров с кольцами

– Ручные гранаты. Новая разработка – только для военных. В цивильной лавке такое не купишь.

– И ничего не взял с собой, – заметил гоблин, – видимо, не ожидал неприятностей.

Мас-Кайл вытащил клинок из ножен. Почти прямая кавалерийская сабля. Армейское оружие. Рукоять прикрыта узорчатой гардой в форме корзины. На рукояти изображение – стилизованная голова лошади.

В деле Клиссона не упоминалась его служба в вооруженных силах. Четвертая странность. Это следовало прояснить.

– Я бы хотел поговорить со стражниками, осматривавшими комнату Клиссона в той гостинице. Выясните, получал ли он что-нибудь на почте. Надо будет также навестить отделения банка. Узнаем, не снимал ли Клиссон деньги. Кстати, что насчет злачных мест?

– У меня есть кое-какие знакомства. Попробую узнать сэр. А вот стражников может не оказаться в городе.

– Тогда займитесь почтой и банком. Встретимся здесь, завтра утром.

Жоф как-то странно посмотрел на агента.

– Утром сэр?

– Да. Какие-то сложности?

– Нет, сэр, – ассистент, кажется, хотел что-то сказать, но не решился.

– Отлично. А я пока, начну знакомиться с этим чудесным городом. Что может быть лучше пешей прогулки, после обеда. Где у вас тут находится самый приличный ресторан Мэд?

****

Немного поплутав по Талвику, Мас-Кайл нашел, в конце концов, что искал. Большое трехэтажное здание, сложенное из красных кирпичей, уютно расположившееся в квартале, где селились выходцы из других провинций, неподалеку от порта. Отделение Гильдии Искусств Гринлэнда.

Большой бронзовый щит над входом – арфа, маска, кисть и перо – герб гильдии, был виден издалека.

Внутри, в этот час было пусто. В центре просторного зала, напротив сцены, обнаружилась выполненная из белого мрамора, традиционная статуя богини Нахем – покровительницы искусств. Богине обычно вручали в руки музыкальные инструменты, в зависимости от предпочтений каждой расы. В данном случае набор оказался оригинальным – «та, которая любит музыку» держала в руках барабан и палочки. Такой выбор скорее можно ожидать от орков.

Лестница на второй этаж наверняка вела в игорный зал. Несложно было также догадаться, какие развлечения предлагались гостям гильдии на третьем.

Не раз бывавший, в подобных заведениях в других провинциях, Мас-Кайл немедленно направился к стойке бара.

Древностью происхождения Гильдия Искусств могла бы посоперничать с любыми другими профессиональными объединениями, созданными разумными расами. Кроме разве что храмовых борделей.

Официально она оказывала покровительство всем творческим персонам. От литераторов и певцов до скульпторов и художников. Несмотря на свободные нравы в этой среде, довольно строгий внутренний кодекс удерживал организацию от скатывания в откровенный криминал. А благотворительная деятельность обеспечивала уважения среди всех слоев населения. Но главная задача гильдии – это предоставление возможности творцам явить свои шедевры публике. А зрителям место для культурного досуга.

Понятно, что многие, использовали гильдию для достижения своих, не всегда законных целей, зачастую полулегальными средствами.

Бюро Расследований Союза, не являлось исключением.

– Чем могу вам служить сэр? – бармен дружелюбно улыбнулся Мас-Кайлу.

– Приготовьте ваш фирменный напиток. Непременное условие – он должен соответствовать сезону.

– Не уверен, что у нас есть все необходимые для этого ингредиенты сэр. Но я сделаю все возможное.

Агент опытным взглядом осмотрел собеседника. Слегка за сорок. Среднего роста и сложения, альв – нетипично для местных, отличавшихся высоким ростом. В роду, наверное, были люди.

Мас-Кайл снова удивился особенностям метаболизма альвийской расы. На юге Атрешлэнда, альвы, живущие под палящим солнцем, сохраняли белый цвет кожи, тогда как здесь, в самой северной провинции Союза их кожа выглядела заметно темнее. Особенности питания или солнце светит по-другому, в этих широтах? Вопрос, который ученые пока не могли разрешить.

Бармен удалился. Через пару минут ожидания, гоблин, вышедший в зал, с ведром и шваброй, предложил агенту проследовать за ним. Пройдя по хитросплетениям коридоров, Мас-Кайл вошел, в небольшую комнату, где его за низким столом ожидал глава местной Гильдии Искусств и по совместительству, шеф тайного отделения Бюро в Гринлэнде.

Эти структуры, полуофициального характера, с устного разрешения предыдущей администрации Союза, были созданы в столицах всех провинций входящих в республику. Местные элиты не желали вмешательства центрального правительства в свою жизнь и очень неохотно сотрудничали с Бюро, усматривая в любых расследованиях, посягательство на свои права. Так что приходилось импровизировать. Основной задачей таких отделений, предполагался сбор информации и помощь агентам, работающим по конкретным делам.

– Урман, – бармен протянул руку, – рад приветствовать господин…?

– Мас-Кайл. Вы всегда сами принимаете посетителей за стойкой?

– В это время года у нас нехватка персонала. Летом все изменится.

– А что случится летом?

– С тех пор как Регнал отстроил заново храмовый квартал в Талвике, здесь собираются толпы паломников со всей провинции. Многие заходят к нам. Чем могу помочь агент Мас-Кайл?

– Я разыскиваю пропавшего коллегу. Клиссон бывал у вас?

– Нет, – кратко ответил Урман.

Пятая странность. Конечно, агентам Бюро не рекомендовалось прибегать к услугам гильдии без особой нужды. И все же, это выглядело необычно, учитывая, что на острове Клиссон явно вел какое-то секретное расследование. Тут, либо он впал в паранойю и не доверял никому. Либо его деятельность не имела отношения к официальной работе.

– Но вы знали, что он здесь?

– Меня уведомили.

– Есть идеи, что могло случиться? Или чем он занимался?

– Никаких, – Урман качнул головой, – могу лишь сказать, что Клиссон чувствовал себя уверенно. В Талвике посещал места, куда приезжим в одиночку ходить не рекомендуется.

– Курильни и бордели?

– Нет. Трущобы и окраины, возле берега, где иногда сгружают товары, в обход таможни.

– Ваши сотрудники следили за ним?

– Без надобности. У меня глаза во многих местах и его появление не осталось незамеченным.

Мас-Кайл не сомневался, что Урман принимает участие в сомнительных «торговых» операциях. Что может быть лучше для распространения дурманов, чем группы странствующих артистов?

– А в приличных местах он бывал?

– Да. Например, в резиденции господина Аслага Манэ. Это такой местный нувориш. Что интересно, никак не связан, родством с Регналом. Имеет партнеров по бизнесу на материке. О чем говорили, не осведомлен.

– Господина Манэ навестим позже. А что-нибудь необычное в последнее время происходило? Что могло бы заинтересовать Клиссона?

– Необычное? – Урман качнул головой, – есть кое-что. Например, жители срываются с мест и уезжают не понятно куда. Сначала в Вивборне. Сейчас и у нас. Даже стража, наконец, заметила.

– Ищут лучшей жизни на континенте?

– Возможно. Пока не готов утверждать определенно.

– Ладно. Тогда введите меня в курс местных дел. По нашей линии.

Беседа затянулась дотемна. Когда они закончили разговор и Мас-Кайл направился к выходу из гильдии, альв остановил его.

– Я могу организовать комнату для ночлега.

– Благодарю, у меня уже есть номер в гостинице.

Урман странно посмотрел на Эрна. Так же как и Мэд ранее.

– День Живых, господин Мас-Кайл. Как раз сегодня.

Агент и в самом деле подзабыл об этом. Месяц Роста Жизни. Средина месяца. Лучше оставаться дома.

– Здесь недалеко. Кстати  – вспомнил агент – а почему ваша покровительница экипирована барабаном? На острове в почете громкая музыка?

– Месть творца – криво усмехнулся Урман – один из моих предшественников поссорился, из-за женщины, со скульптором, взявшим заказ на статую. Когда пришла пора расплачиватся, фигура уже была готова. И вместо струнного инструмента, богиня держала ударный. Пришлось брать в таком виде.

Попрощавшись с главой гильдии, Эрн вышел на улицу. Ни души.

Мас-Кайл заблудился почти сразу, свернув на какую-то узкую улицу. Дорогу спросить, конечно, не у кого. Потому услышав шум впереди – через почти полчаса блужданий – агент, немедленно обрадовался и ускорил шаг.

Едва свернув за угол, он лицом к лицу столкнулся с группой перепуганных и от того очень шумных мужчин, в синей униформе городской стражи. Увидев Мас-Кайла, они заорали пуще прежнего, и направили на агента ружья.

– Вот он! Колдун! Вызвал Ганду!

– Морда! Орк! – надрывно вопил, мелкого роста гоблин.

– Руки в гору, – перекрикивая остальных, обозначился сержант стражников.

Стараясь придать себе максимально миролюбивый вид, Эрн медленно поднял руки вверх.

3

Ватэль

Для второго лейтенанта медицинской роты, одиннадцатой пехотной бригады Тилы Ватэль, утро началось слишком рано. Она дежурила до часу ночи, в палатке с тяжелоранеными и по уставу, после этого полагался шести часовой сон. Однако еще перед восходом солнца ее разбудила коллега – такой же второй лейтенант, девушка расы людей, Астри Хитрид. Несмотря на ранний час, Астри выглядела очень бодро.

– Подъем военная. Труба зовет.

Быстро приведя себя в порядок – учитывая обстановку, Ватэль спала, не раздеваясь – толком не отдохнувшая, она вышла из палатки на улицу. Бригада продвигалась вперед, и медикам приходилось быстро менять дислокацию полевого госпиталя. По правилам, медрота должна располагаться на расстоянии не более одной мили от передовой линии. В городе эта дистанция сократилась вдвое.

Командир роты и главный хирург, чистокровный альв, подполковник медицинской службы Лон Мон-Таль, держал речь:

– Доблестная пехота начинает движение к реке. И мы тоже. Сворачиваемся. Всех тяжелых грузим на фургоны и в тыл. Через два часа все должно быть готово. Напоминаю ношение касок и защитных жилетов при перемещении по городу обязательно. Тут все еще могут быть стрелки мятежников.

Ватэль поморщилась и потерла ноющую, после ношения каски, шею. Вчера, они почти два часа сидели в полной экипировке, в готовности отражать атаку кирэфов. К счастью ничего не произошло.

Пока санитары укладывали раненых на выдвижные койки в фургонах, чтобы отправить в тыловой армейский госпиталь, остальные разбирали палатки и грузили оборудование.

Закончив разбирать лагерь, и в ожидании команды на выдвижение, врачи присели вокруг костра, разложенного прямо на мостовой, чтобы позавтракать.

Ватэль закончила военно-медицинский колледж Орфор, в прошлом году. И получив диплом по специальности – ассистент хирурга – была направлена в провинцию Акрона – место, где постоянно дислоцировалась третья пехотная дивизия.

А в этом году началась война в Гринлэнде. И одиннадцатую пехотную бригаду в полном составе, перебросили на остров.

Первый день в Индэльлане – центре округа Герсунд – выдался тяжелым. Батальон пехоты из другой дивизии окружили и почти полностью уничтожили. По мере продвижения, они находили множество тел погибших солдат, лежавших и в домах и на городских улицах. Так что вначале медикам пришлось иметь дело не с ранеными, а с убитыми.

Трупы свозили в роту, где врачи писали заключения о смерти и пытались опознать погибших. Сделать это оказалось не просто. Часть трупов была раздета. Многие сильно изуродованы. Мон-Таль сказал, что часть увечий не имела отношения к ранам, полученным в бою. Кирэфы пытали пленных, перед тем как убить.

Подобные вещи не шокировали Тилу. Жизнь в родном Корал-Але – самой южной провинции Союза – оставалась нелегкой, несмотря на весь технический прогресс. С одной стороны, хищники с болот регулярно разрывали на части неосторожных фермеров, а с другой – морские чудовища с не меньшей регулярностью уничтожали рыбаков. Для расы тонагов – ящеров разумных, по классификации Академии – предпочитающей жить на берегу водоемов, ярость обитателей вод не считалась чем-то из ряда вон выходящим. Рутина жизни. Поэтому брезгливости Ватэль не испытывала. Первый раз она увидела смерть вблизи…

…когда ей исполнилось семь лет. Тот день врезался в память. Тила помогала матери и другим женщинам чистить сушильные котлы для соли. Почти стемнело, когда на горизонте показались паруса баркасов возвращающихся с рыбной ловли. Раз в месяц, рыбаки из всех окрестных деревень ходили на банку в десяти милях от берега, где косяки рыбы останавливались во время регулярных миграций, следуя постоянно меняющимся течениям. Но не только тонаги приплывали туда на промысел.

Когда мужчины, отчаянно ругаясь, стащили с лодки тело, завернутое в парусину, она не сразу поняла, что это их односельчанин. Молодой парень, чья семья жила на другой стороне поселка. Он был изувечен до неузнаваемости.

– Что с ним стало? — спросила ее мама.

– Блядский ихтис постерег. Он распутывал сети и свалился за борт. Пока вытащили… — старый рыбак сплюнул и не закончил фразу.

Ихтиса, Ватэль никогда не видела, но знала, что это такая большая рыба, покрытая наполовину костяным панцирем, который трудно пробить даже броском гарпуна. Быстрая и с полным ртом зубов. Один из самых опасных хищников в южных водах. Говорили, что большая особь может запросто перекусить пополам, упавшего в воду рыбака.

Этому парню не повезло. Он мучился всю ночь, и умер на рассвете, несмотря на усилия деревенского целителя.

На следующий день после похорон, она спросила мать:

– А чародеи могли его спасти? – истории про всемогущих колдунов были ее любимыми сказаниями.

– Возможно… если бы его отвезли в город.

– Разве это жизнь? – заметил тогда старший брат Тилы, — без ноги и руки. Уж лучше смерть.

– Пусть бы боги решали, а не старший на лодке, — мать покосилась на группу рыбаков направившихся к корчме, — им в голове только выпивка.

– А почему они не захотели отвезти его в город? – удивилась Ватэль.

– Пока бы они плавали туда и назад, рыба бы протухла, — ответил брат.

– Протухшую рыбу можно скормить скутарам, — возразила Тила.

– Помолчи. Ты ничего не знаешь. Лечение стоит дорого. Его семья оказалась бы в долгах и с калекой.

– Это неправильно, — возразила мама, — род должен держаться вместе. Когда у тебя будут свои дети, ты поймешь.

– Он бы все равно умер, – буркнул брат.

Ватэль с ужасом подумала, что через год или два он тоже будет ходить в море и однажды, его могут так же привезти завернутым в парусину. И некому будет помочь. Или он утонет в шторм, вместе с лодкой, как их отец.

– А почему у нас нет больницы, чтобы спасать рыбаков? – наморщила лоб Тила.

– Потому что это дорого, иметь больницу в деревне. Да и кто захочет работать здесь? – ответила мама.

Тогда Ватэль впервые подумала о том, что хочет стать целителем, чтобы всех лечить и спасать жизни.

«И вот я здесь».

Вчера, помогая укладывать трупы в мешки, она отметила, что некоторые тела представляли собой мешанину из плоти и костей.

– Чем можно нанести такие повреждения сэр? – ей овладело профессиональное любопытство, – магия? Их словно расплющили.

– Мне незнакомо такое воздействие. Выглядит так, словно их вытащили из- под завала. Или сбросили на землю большой высоты, – ответил Мон-Таль.

Ватэль специально уточнила у санитаров, собиравших тела. «Раздавленных», вытащили не из-под завалов, а из здания местной гильдии торговцев, где солдаты, видимо, пытались обороняться. Что именно произошло – осталось загадкой.

Хлебая горячий кофе с сухарями с изюмом, Тила слушала болтовню коллег.

… – И он мне такой говорит: «Ваши чудесные глазки поразили меня до глубины души. Разрешите пригласить вас после войны на ужин». А сам даже рукой пошевелить не может, – лейтенант Бона, широко раскрыла и в самом деле красивые, немного скошенные глаза, пересказывая свой диалог с раненым офицером.

Гоблинка обладала довольно специфической наружностью. По этой причине, потомков смешанных браков гоблинов и людей некоторые ученые даже выделяли в отдельную расу. Цветом кожи и ростом они походили на представителей человеческой расы, в то время как форма черепа и черты лица безошибочно выдавали кровь гоблинов. Невероятно выносливая, способная отдежурить две смены подряд, Бона всегда умудрялась сохранять хорошее расположение духа.

– Мужчины, – фыркнула Астри, – одно только в голове. Это тебе еще повезло. Пока кое-кто получал комплименты, мы с Тилой копались с мертвецами. Что за пекло. Вонища жуткая. Нам платят слишком мало за эти дела.

Всю это девушка произнесла с презрительно-удивленным выражением лица, на котором выделялись неестественно расширенные зрачки.

«Снова принимала какие-то препараты», – подумала Ватэль. Впрочем, к такому поведению коллеги она уже привыкла.

Как-то раз, в госпитале, в пункте постоянной дислокации бригады, они прилично напились. Бона быстро отключилась, а Тиле пришлось полночи выслушивать душевные излияния Хитрид. Она узнала, что ее семья обитала в бедных кварталах Варренборга. Отец семейства умер рано, и после того как мать Астри повторно вышла замуж, жизнь девушки стала невыносимой. Отчим позволял себе слишком многое. В конце концов, она сбежала из дому. Какое-то время жила на улице. Потом неизвестно какими путями попала в Орфор.

– Не прибедняйся, – Бона лукаво посмотрела на Астри, – я заметила, что к нам что-то зачистил один капитан из штаба. Кое-кто тоже не теряет времени даром.

– Не мой уровень, – Астри сделала надменное лицо, – мне подавай не ниже полковника.

– А у тебя Тила, какие успехи? – поинтересовалась гоблинка, – никто не надоедает?

Закономерный вопрос. Кроме них троих, в медроте не было других женщин. Еще несколько девушек служили в канцелярии при штабе бригады. И это на две с лишним тысячи личного состава.