Розовым мелом

– Да подавись ты своим завтраком! – мозг работает в автономном режиме, когда швыряю в него так и не вскрытую консервную банку. Осознание приходит уже когда тушёнка с разгона прилетает Князеву чётко в лобешник.

Глава четвёртая. Выезд

Зои

Зажимаю рот ладонями, чтобы не заржать. Мне очень стыдно, правда. Понимаю, что переборщила и что это капец как больно, но меня просто накрывает неконтролируемый истерический смех.

– Оборжаться, – шипит Князев, держась за голову. Аж покраснел бедный. Даже обычно зачёсанные назад волосы встали торчком – это так его хорошенько тряхнуло. Надо полагать, баночка-то увесистая. Жестяная.

– Прости. Я думала, мимо пролетит.

– Думала она! Не занимайся тем, что не умеешь.

Всё, прошло мимолётное наваждение. Больше уже не жалко. Правильно получил.

– Эй, ну оскорблять-то сразу зачем? Я же извинилась.

– И что, от твоего извинения сотряс сам пройдет?

– Не преувеличивай. Чтобы было сотрясение, нужен мозг.

Илья хмуро отнимает ладонь ото лба, и я снова ржу. Будет шишка. Сто пудов. Уже набухает.

– Беги, просто лучше беги, – спокойно, но с угрозой предупреждают меня.

Ага, спотыкаюсь и падаю.

– Сам беги. Я тебя не боюсь, – спокойно лезу в морозилку за замороженной курицей. – На, – шлепком прикладываю окорочок к его моське. – А то к вечеру будешь ходить красивый и фиолетовый.

– Не поможет.

– Поможет. И никогда больше не смей брать мои вещи. Иначе в следующий раз в полёт отправится утюг.

На меня долго и пронизывающе смотрят. Слишком долго и слишком пронизывающе. Как-то прям не по себе становится.

– Ты чокнутая, знаешь? – интересуются как бы между прочим.

Вот не соглашусь!

– Ты вынуждаешь быть такой. Веди себя по-человечески и мы если не поладим, то хотя бы закончим эту глупую вражду.

– А если она меня устраивает?

– В таком случае мне нечего тебе больше предложить, – отковыриваю от дна сковородки готовые уже сгореть макароны и поднимаю с пола укатившуюся банку. – Открой, если несложно, – протягиваю ему тушёнку и больше времени на него не трачу. И так опаздываю. Причём конкретно, потому что всё, что должно было быть подготовлено ещё вчера ночью, разумеется, было напрочь забыто после стычки с Мартыновым. Короче, к тому моменту, как завтрак готов только и остаётся, что проглотить тарелку целиком, не жуя, и надеяться, что оно там в желудке само как-нибудь перемолется и утрамбуется.

– Лика, привет, – параллельно с дозвоном старосте на ходу натягиваю на себя ботильоны и пальто. Не очень удобное занятие, когда телефон зажат между плечом и ухом. – Я уже еду, слегка в пробку попала. Отметь, что я на месте, пожалуйста. Кызоева и так на меня зуб точит. Спасибо, – отключаю вызов, прыгая на одной ноге. Всё по закону подлости: пытаюсь не уронить гаджет – падает сумка. Которая, конечно же, расстёгнута и вываливает всё добро на пол. Пытаюсь поймать хоть что-то на лету – в итоге ломаю ноготь. Пока нянчу ноготь – подворачиваюсь на каблуке и едва не заваливаюсь. – Да твою же… – хочется орать от раздражения. Ну почему всё вечно идёт наперекосяк именно тогда, когда это катастрофично невыгодно!

– Куда такая спешка? – из своей комнаты, в которой он обжимался с перемороженной холодильной курицей последние четверть часа, выходит Князев. Ну да. Особо сильно не помогли тисканья, лоб заметно сизовеет. Илья тоже, вероятно, это понял и забил на романтическое рандеву, переключившись на уборку мусора с кровати. Правда особо не заморачивался – тупо завернул всё в заляпанную колой простынь. Стоит как ёжик в тумане с котомкой, перекинутой через плечо и на меня зыркает.

– Если бы не ты, спешить не пришлось, – торопливо сгребаю обратно в жерло пятого измерения кошелёк, конспекты и косметику. – На плите ещё осталась жрачка. Так и быть, разрешаю доесть, – моему милосердию нет границ. То ли пытаюсь загладить вину за домашнее насилие, то ли благодарна за то, что мне без язвительных замечаний всё же была вскрыта консерва. Такая мелочь, но для него прям поступок. Я вообще удивлена, что меня не прибили.

– Да ладно? Что, и туда даже ничего не подсыпано? – искренне удивляются такой щедрости.

– Слабительное закончилось. Сгонцаешь в аптеку, всё будет, – огрызаюсь я, не оборачиваясь, и поспешно сваливаю, гремя ключами. Некогда мне пикироваться. Опоздаю на тест, точно турнут из универа. Обиднее всего, что осталось доучиться каких-то несколько месяцев.

Далеко уцокать по кляклым лужам не успеваю. На половине пути к остановке рядом со мной равняется чёрный седан. Опускается стекло со стороны водителя, и я с приофигевшим видом опять наблюдаю моську Князева.

Это когда он успел машиной обзавестись? Да ещё и мерсом? (прим. авт. Мерседес) Я видела эту тачку уже несколько раз у подъезда, паркующуюся в стиле: "я главный козёл на районе, мне законы не писаны", но даже в голову не брала, что она его.

Знала бы, записочку под лобовое оставила. Мол: нельзя занимать одним собой сразу три места, не будь скотобазой, а то найдутся добрячки, любящие тайком прокалывать шины и привязывать воздушный шарик к выхлопной трубе.

– Садись, подвезу, – это предложение или требование? По голосу не особо понятно.

– Спасибо, я пешочком, – не надо мне от него ничего. Кто его знает, куда Илья меня собирается завести. Может уже договорился переправить в Мексику на товарняке.

– Харе ломаться, – злится он. – Сама говоришь, опаздываешь. Я второй раз предлагать не буду.

Не будет. Точно не будет. С его стороны и один раз оказать мне любезность уже событие века. Хоть красным кружочком отмечай в календаре. Кажется, сильно я его жахнула, где-то что-то походу повредила. Но отрицать глупо, на машине реально выйдет быстрее, чем на маршрутке с последующим метро. А у меня тик-так часики.

Раздумываю секунд десять, после чего согласно киваю. Ладно. Подвезёт, так подвезёт. Надеюсь, что всё же в универ, а не сдавать в рабство.

Зои

Не поверите, реально подвозит. Прямиком ко главному входу МГУ имени Ломоносова, самого высокого среди семи знаменитых "сталинских высоток", построенных в середине прошлого века. Изначально по плану таких зданий должно было быть девять, но строительство тормознуло на семи. Туристы их ещё иногда называют "семь сестёр". Зрелище действительно впечатляющее, один шпиль чего стоит.

Молча выхожу из салона. За всю дорогу мы не проронили ни слова. Ни звука. Мне Илье больше нечего сказать. Всё, что я хотела, уже озвучила на кухне. Ему, видимо, тоже добавлять ничего не хотелось. Молчали и не срались, уже хорошо. И на том радость.

Мерс быстро скрывается из виду, а я грустно иду внутрь. Шикарное место, богатое на архитектуру и скульптурное оформление. Ещё недавно я жила в одном секторов, где располагались общежития блочного типа, а теперь вот меня попёрли. Дяде Володе с тётей Мариной я наплела про то, что устроилась на работу в вечернюю смену рядом с домом и отсюда ездить туда неудобно. Вроде поверили.

– А вот и наша цаца, – откуда-то из-за колон выныривает Артём Гордеев, тот самый муда… та самая мычащая утка, из-за которой меня, собственно, и попросили.

Неужели я с ним реально встречалась? Дура. И где только глаза были? Залипла на смазливую можорскую мордашку и поплыла. Ещё бы, один из самых завидных парней на потоке, богатенький мальчик, сынок местного председателя и просто очаровательный разгильдяй обратил внимание именно на меня! Ещё и так красиво ухаживал. Кто уж тут уши не развесит.

Это потом вскрылось, что у таких, как он не бывает только "одной", однако даже при наличии гарема отпускать кого-либо подобные персонажи не любят. Когда я послала его куда подальше настал черёд мести за задетое самолюбие. Уж не знаю, приплёл ли он папашу или сделал всё сам, но учёба начала скатываться семимильными шагами, а от красного диплома остались одни мечты.

В прямом смысле слова меня начали валить чуть ли не на каждом экзамене и прикапываться до малейшего пустяка. Как итог – лишение стипендии, места в общаге и нескончаемая головная боль. И всё лишь по тому, что я не дала какому-то уроду. Кто рассказал бы, не поверила, а тут на собственной шкуре всё прочухала.

Порой складывается впечатление, что я проклята. В школе Князев не давал покоя, даже после его поступления в кадетское я долго не могла разгрести то, что он за собой оставил, тут этот доморощенный прЫнц приклеился. Вот и надо было ему именно ко мне прицепиться? Я-то мимо него за километр ходила, понимая, что "элитные" орешки мне не по зубам. На том и прокололась. Надо было, видимо, висеть на шее, чтоб он сам мечтал поскорее избавиться от пиявки.

Прохожу мимо, ничего не отвечая, но Гордеев не отлипает.

– И чё это мы нос задрали? Даже не здороваемся.

Ааа! Взять бы за шкирман эту сволочь и вместе с Ильёй запихнуть куда-нибудь в закрытое пространство без света и интернета, чтоб они от скуки поубивали друг дружку и оба, наконец, оставили меня в покое. Всё чаще задумываюсь над тем, чтобы после выпуска уехать в другой город. Сил никаких уже не осталось.

– Артём, мне некогда. Иди подоставай кого-нибудь ещё.

– Не хочу других. Хочу тебя, – вырываюсь, когда меня пытаются приобнять.

– Клешни подобрал. Я тут недавно научилась метко бросаться тушёнкой, так что не буди лихо.

– Не посмеешь, – зашкаливающее самомнение может соперничать у него только с такой же зашкаливающей наглостью. – Ты же не хочешь усугубить своё положение ещё сильнее.

Опять угрозы? Его любимое средство.

– Не напугал. Мне терять нечего.

– Ну так давай исправим? Я ж сколько раз предлагал: развлечёмся разок-другой и, считай, золотая медалька у тебя в кармане.

Считаю мысленно до пяти, чтобы не всадить ему каблук промеж глаз.

– Удобно, скажи, когда есть авторитетный папочка? – желчно интересуюсь я. – Жаль, без него сам ты ничего из себя не представляешь.

– Не груби.

– А то что? Побежишь жаловаться? – сворачиваю, не доходя до памятника Менделееву, величественно украшающему конец коридора. – Тогда поспеши. А то у меня как раз тест, успеешь устроить, чтоб он потерялся, – Артём наверняка бы продолжил свои ядовитые серенады, но я успеваю нырнуть в аудиторию. Почти не опоздала, две минуты не считается.

Настроение испорчено, но треклятый тест кое-как нацарапан. В целом я даже уверена, что там почти всё правильно, но на хороший балл давно не рассчитываю. Порой появляется мысль вовсе не стараться. Какой смысл готовиться и зазубривать, если один фиг занизят? А по специальности я так и так не собираюсь идти, к этому душа не лежит абсолютно. Нет. Я хочу вернуться в художественную гимнастику. Хотя бы учителем, раз у самой мечта в своё время накрылась из-за травмы.

К обеду лучше не становится. В рабочем чате приходит сообщение о просьбе подменить. Причём не от девчонок, а непосредственно от администратора. Её просьба, что приказ – начнёшь отмазываться, потом не единожды припомнят. Блин, законный выходной же. Был. Я так рассчитывала просто лечь спать. И проспать сутки.

– Чего такая кислая? – спрашивает сидящая рядом в столовке Диана, замечая моё выражение лица.

– А? Да ерунда. Очередные загоны, – лишь отмахиваюсь я. Мы более-менее общаемся с ней, как и с другими сокурсницами, но за столько лет так и не сблизились настолько, чтобы я могла хоть кого-то назвать "подругой". В таком месте друзей не заводят, тут все с понтами и себе на уме.

Да и вера в женскую дружбу закончилась, когда бывшая "подружка", которую я знала с песочницы и доверяла секреты, жёстко кинула меня, растрепав всему свету то, что было нельзя произносить даже шёпотом. Как после обнаружилось, желая выслужиться перед Ильей. Нравился он ей, видите ли. Он тогда, помнится, никак не среагировал, оставив её без внимания, а я впредь зареклась кому-либо рассказывать что-то личное.

Тот урок я усвоила хорошо, так что дальше общедоступной информации больше ни с кем не делюсь по сей день. Ну и про мою "работу" никто, естественно, не знает. И слава богу. Я специально для этого устроилась в клуб практически в другом конце города. Чтоб даже случайно ни на кого не наткнуться. И схема вполне себе работала, пока не объявился Князев.

Князев… что с ним делать? Скорее бы уже всё закончить и уехать. Или хотя бы погасить остаток долга за оплату семестра и перебраться на съёмную квартиру. Куда угодно, лишь бы подальше от него. Надеюсь, его не будет дома, когда придётся заскочить домой за шмотками. Знала бы, сразу взяла.

Обломись, Крамер. Сегодня явно не твой день. Все звёзды этого мира сошлись на небосводе в единое созвездие одного большого жирного… среднего пальца. Тут уже не только чёрная кошка, тут чёрная кошка верхом на ведре проскакала мимо, устраивая фейерверк из рассыпанной соли.

Князев сидит возле своей тачки, на заборчике, что отделяет парковочную зону от детской площадки. Рядом топчутся Огурцов и Лопырёв. Рядом развернулся стандартный набор автомобилиста спальных районов: поставленное на крышу машины прохладительное в алюминии, окурки под ногами, поднятый капот мерса и распахнутые дверцы. На заднем сидении, высунув ноги наружу, лежал, судя по всему, Мартынов. Утомился, лапушок. Отдохнуть захотел.

– Эй, фашистка, – окликает меня по дороге к подъезду Илья. – Как тест? Отрицательный, положительный?

Опять пошлые шуточки?

– Боишься стать папочкой? – парирую я.

Тот аж чихает в свою банку с энергетиком под дружный хохот верных пёселей.

– Я ж с миром, а ты опять за старое.

– С миром?

– А то. Мартынов, – зовёт Князев друга. – Ты что-то хотел сделать.

– Что, прям сейчас? – скулит тачка и подёргиваются неодобрительно ноги.

– Сейчас. Давай, давай.

Нелепая полукривая физиономия оказывается в поле зрения и смотрит на меня исподлобья, соскребая остатки гордости по углам.

– Прости за вчерашнее, – цедит он без особой охоты. Раскаянья ноль, зато послушание на высшем уровне. Какой натренированный щеночек. Слушается хозяина. Поразительно то, что даже несмотря на годы отсутствия Князев продолжает быть среди них авторитетом. Как ему это удаётся?

– Прощаю, – максимально миролюбиво киваю. – Но в следующий раз буду прощать, вооружившись ножницами.

– Почему ножницами? – заинтересовался Князев.

– Глаза удобно выкалывать, – под очередной гогот поскорее скрываюсь в подъезде. Хотя я, конечно, удивлена. С чего бы такая щедрость?

Окончательно убеждаюсь, что тушёнка нехило помяла его мозги, когда вижу на кухне вымытую сковородку. Ничё себе. Он и посуду мыть умеет! Подвёз, заставил Мартынова извиниться, всё убрал за собой. Такими темпами не за горами крепкие семейные узы! Знала бы, ещё лет так десять назад по башке огрела его чем-то поувесистей садовой лопатки. Блин, будет обидно, если завтра с утра всё шарики встанут на место и опять включится эгоистичная чебурашка.

Голая, мокрая, но всё равно такая желанная кроватка буквально манит к себе, однако ночную смену никто не отменял. Лезу в коробку с эротическим барахлом и выуживаю зашкаливающе сексуальный прикид из помеси серебристых страз, блёсток и ремешков. Ну и стрипы, само собой (прим. авт.: туфли для танцовщиц на высокой платформе). Запасные. Основные лежат в шкафчике на работе. Мало ли что. Конфузы случаются, тем более что покупаю я всё это с рук.

Правило третье в сфере стриптиза – танцовщицы одевают себя сами, никто "униформу" выдавать вам не будет. Отсюда же вытекает и Совет #3: если нет кругленькой суммы на новые прикиды, выкупай шмотки в половину дешевле у девчонок. Неважно, что это когда-то было на ком-то, мужики такого не запоминают, главное, что танцовщица всегда должна выглядеть как картинка.

Никаких торчащих ниток и потёртых труселей. Мы – отражение тайных эротических фантазий, и этому статусу необходимо соответствовать. Я не наращиваю волосы с ногтями, но что причёска, что маникюр всегда должны быть безупречны. К другим органам чувств это тоже относится: от нас всегда должно вкусно пахнуть, даже если мы только что танцевали и вспотели как грешницы в церкви. Амбре или вонь вчерашнего борща изо рта – табу! Имей при себе десять жвачек и ополаскивать.

Грустно прощаюсь с сушащейся подушкой и снова выхожу из квартиры. Князев на том же месте. На этот раз больше не отвлекается, даже в мою сторону не смотрит. По всей видимости батарейки сели и лимит милостей исчерпан. Ну и слава богу, а то правда прям не по себе.

Пока толкаюсь в переполненном вагоне метрополитена ещё дважды приходят сообщения в чат. Убеждаются, не собираюсь ли я свинтить. Будто у меня есть выбор, но такая настойчивость напрягает, уж больно непривычно. Смутно чую подвох, но лишь приехав в клуб понимаю, с какой кстати администраторша развела бурную деятельность.

Блин. Только не это. А я так радовалась, что за все те месяцы, что работаю меня это ни разу не касалось, и на те. Я знала. Я знала, что сегодняшний день не мог закончиться хорошо.

Зои

Я пришла в стриптиз осознанно, без розовых очков, и прежде тщательно прозондировав почву. Перерыла весь интернет, даже списалась с бывшей стриптизёршей, ведущей в сети блог. Именно она дала мне ценные советы на старте, которые в последующем не раз меня выручали.

У других танцовщиц не всё так гладко складывалось. Многие приходили в надежде на быстрые деньги за "обычное виляние задом", но спотыкались об непредвиденные проблемы в первые же дни. Многие удивлялись тому, что клуб оказывает подпольные интим-услуги, запрещённые на официальном уровне, но делающие суточную выручку не официальном и в первые же смены бежали вон сломя голову.

С этой точки зрения хорошо, что приём на работу происходит на честном слове, без трудовых и отработок по договору. Да и что можно было бы записать для пенсионного фонда в графе профессии: исполнительница экзотических танцев?

Кого не пугала подработка шлюхой, сыпались с непривычки на адовом графике. Тяжело всю ночь держаться на ногах, от усталости постоянно начинает вырубать, но спать как раз нельзя. Только в гримёрке, но когда там собирается много народу это маловероятно. Поэтому девчонки могли задремать прямо в зале, спрятавшись где-нибудь в уголке. Если это замечалось мигом прилетал штраф.

Штрафы вообще у нас любят, могут влепить за что угодно, так что особо сильно не заработаешь. Опоздала? Перепила (а алкоголь порой единственное, что помогает не вырубиться, но граница меры очень хрупка)? Пожаловался клиент? Отказалась от выполнения стандартных обязанностей типа эротического массажа? Забыла предложить продолжение после привата? Штраф, штраф, штраф. В конечном итоге от обещанной зарплаты обычно остаётся дай бог половина, а надо ведь ещё за собой ухаживать. Эпиляция, кремушки, маник. Тряпки те же покупать. А это ой как недёшево обходится.

От того, чтобы не совсем скатиться в ноль спасают приваты, но лично у меня с ними туго. Я ведь не раздеваюсь. Правда даже несмотря на это за последние полгода умудрилась завести своих постоянных "мальчиков". Те, кому хочется просто выговориться: как их достали холода, работа, начальник, жена-мегера, да и жизнь в целом. Для таких не надо танцевать. Просто сидеть рядом и сочувствовать.

Слушать такое нытье из раза в раз не особо прикольно, а стараться выглядеть заинтересованно, когда глаза слипаются от тоски, ещё сложнее, но после зато получаешь щедрые чаевые, так что девчонки охотно подрабатывают ещё и внештатными психологинями.

В общем подводных камней много и желательно знать о них заранее, чтобы не батрачить за коктейль. Но, как показывает практика, так работает не всегда. Отсюда и бешеная текучка. Мне в этом плане повезло, но даже я не смогла застраховать себя от выездов.

Это самая бесящая часть работы. Стриптизёрши не эскортницы, они танцовщицы и вот это тупая обязанность "девочки на час"… ну как бы понятно, деньги не пахнут. Причем нехилые, особенно когда выезды сопровождаются сопутствующими бонусами. Но я то эти бонусы не предоставляю! Поэтому меня прежде и не заказывали.

И сегодня никуда не хочу ехать, хоть администраторша, переделанная дамочка с накаченными губищами, раз десять заверила, что всё чин-чинарём и ни о каком сексе речи не идёт. Мол, группа постоянных клиентов заказала несколько девушек для вечеринки на дому, день рождения как понимаю. Из торта выскакивать не надо, но сильно всё равно не легче. Не нравится мне, что я была выбрана. Зачем им танцовщица, что не оголяется? У них у кого там праздник, у священника?

Разумеется, ожидать ничего хорошего не приходится. Это я понимаю, едва мы приезжаем в частный сектор. Райончик не элитный, да ещё и в какой-то глуши. На такси ничего, а вот пешком если идти – сплошные леса и заборы. Стрёмно. Реально стрёмно, несмотря на соблюдение стандартных мер безопасности. Правда какие там меры? Одно название. Руководству только адрес с номером плательщика и известен, а уж что там за человек и что у него на уме…

Успокаивает лишь то, что пока на памяти ни у кого из танцовщиц нет никаких трешовых историй. Никто не пропадал без вести, поножовщин не устраивалось, даже до рукоприкладства, слава богу, не доходило, чтоб потом с фингалами приходилось ходить. Оргий вроде тоже не случалось, но тут уже всё сугубо на желании девушек.

Если что-то и было, они бы всё равно не рассказали, потому что это делалось бы не в копилку организации, а чистыми на ручку. О леваке же не распространяются, потому что бабы завистливы и обожают сплетничать. Особенно когда надо убрать конкурентку. Всплывёт крысятничество – вылетишь быстро, а штрафные санкции потом ещё с новой работы придётся выплачивать.

Короче, ничего хорошего я не жду. И оказываюсь права. Культурная вечеринка из мальчишника на пять человек, где нам галантно предлагают закуски и шампанское, быстро переходит в обычную попойку с отключающимися стопами. Вежливости становится всё меньше, а напор растёт. После третьего привата, когда приходится силком стаскивать с себя руки осмелевшего от градуса именинника, становится понятно, что лучше делать ноги.

Вот только этого мнения придерживаюсь одна я. Другие две девушки, "Ванесса" и "Лола", в простонародье Даша и Лена, уже укрылись с клиентами за закрытыми дверями, всё на благо организации. Тонкие стены, обитые вагонкой без как таковой шумоизоляции, практически не приглушают звуков и прекрасно слышно, как они стараются.

Ненужные стоны играют на воображении тех, что остались со мной. Намёки и многозначительные взгляды становятся всё настойчивей. Учтивая улыбка и напоминание, что в мои услуги ничего подобного не входит практически не помогают. Этого они уже не слышат, предлагая заплатить двойную стоимость, ещё и чистыми. Когда не работает схема подкупа, начинаются открытые приставания.

Нервы сдают. Будь это территория клуба я бы привычно пожаловалась охране, но здесь-то охраны нет. Я одна, а их трое. Да, не крепыши, обычные офисные клерки, но преимущество по количеству и при таком раскладе не на моей стороне. Особенно когда меня буквально зажимают в угол.

Не придумываю ничего лучше, кроме как сослаться на срочные женские дела и запереться в ванной. Стою у зеркала, стискиваю холодную раковину, а руки и ноги ходуном ходят. Чистая паника. Которую вот вообще не успокаивают насмешливые оклики через дверь, пробивающиеся через неприятную пульсацию в ушах.

– Мы пошутили. Да не бойся ты, трусишка. Никто тебя не обидит.

Может и не обидят, но всё равно страшно. Один на один я больше оставаться с ними не хочу. Особенно в таком виде. Мини-платье в пайетках на тонких бретельках хоть и прикрывает стратегически важные места, но, один фиг, выглядит слишком призывно. К чёрту! Пускай хоть всю зарплату срезают, пускай увольняют, но я отсюда сваливаю.

Достаю спрятанный в высоких серебристых сапожках телефон, который держу весь вечер в зоне досягаемости и пишу администраторше, прося вызвать мне машину.

"Жди остальных, поедете вместе", прилетает почти сразу отказ.

"Меня тут изнасилуют сейчас, я не могу ждать", аж пальцы мимо клавиатуры проскакивают, настолько конечности дрожат.

"Жди. Никто тебе ничего не сделает. Твой рабочий день заканчивается через 47 минут"

Всё. Тишина. Ни приветов, ни ответов. Ни хотя бы вежливое: а что случилось то, собственно? Мне кажется или я ей я не нравлюсь? Эта бабёха у нас работает месяца два и по совместительству является очередной пассией босса. Который не единожды пытался подкатить ко мне. Потому, наверное, и поблажки делает: то пораньше отпустит, то премию выпишет.

Мне-то он до фонаря. Я мужиками, по возрасту годящимися мне в отцы не интересуюсь, но даме его, судя по всему, такое повышенное внимание своего хахаля к посторонним тёлкам не нравится. Вот она и решила оторваться. Может выжить меня хочет, чтоб перед носом не маячила?

Капец. Сиди и жди. Сколько сидеть? Пока девочки не закончат? А если мне в дверь будут ломиться? За ручку дёргают так часто, что у меня глаз уже дёргается. Всё жду, когда замок не выдержит и хрустнет. Сама бы вызвала такси, но как мимо них проскочить? Отмахиваясь дезодорантом?