Врата духа

– Мы обсуждали проблему с барьером. Как вы знаете, он с каждым днем истончается. Исвериловые кристаллы19 постепенно теряют силу истощая свою энергию. И это при том, что давление извне с каждым днем возрастает. Нам требуются новые кристаллы, – теммерис20Анвариана вздохнула, откидываясь на спинку своего кресла.

– И для того, чтобы их добыть я должен послать отряд к Хребту Даххи, – закончил эммисар Сальварион.

– Не вижу в этом никакой проблемы, – вставил Таварион.

– Да? – злобно покосился в его сторону Сальварион. – Кроме одной.

– Какой же? – ехидно поинтересовался персее.

– То, что это самоубийство. Все прекрасно понимают, что значит оказаться там за стенами нашего города, защищенного барьером. Или, может, вы желаете возглавить эту миссию персее?

– Нет, – надменно ответил Таварион. – Ведь это же вы занимаете пост эммисара, а не я. И за все, что связано с войной и смертью, отвечаете тоже вы. А я лишь могу подлатать ваших воинов. Так что, если уж кто из нас и возглавит эту миссию, так это вы Сальварион.

– Хватит, – прервал спор Элькуарон. – Пока никто не собирается отправлять отряд из города. К тому же этот вариант не дает нам никаких гарантий того, что отправленным эурлин удастся вернуться. Как по мне эта идея утопия, но полностью исключать ее нельзя. А пока у нас есть и другие варианты. Надо дождаться возвращения Эрдуарона. Кстати, как продвигаются ваши исследования паттенас21?

Казалось, дотоле не слушавший говорящих Арториас, поднял голову. Некоторое время он молчал, переводя взгляд от одного члена Совета к другому. Немеридия внимательно следила за ним. Арториас переживал свой последний Цикл и готовился к Перерождению. И именно Немеридии вскоре предстояла завершить его Цикл. Арториаса считали странным. Да он этого, впрочем, и не скрывал. Практически все свои малые Циклы паттенас Арториас посвятил науке. Различного рода исследованиям. Также он неплохо разбирался в истории эурлин. Конечно, в той ее части, что касалась научных открытий. Именно Арториасу принадлежала идея использования исвериловых кристаллов. Ему и Астарии. Не зря же она были его эйтере22. И все же именно в его малый Цикл встал вопрос о защите города. А теперь история повторялась. И ему предстояло сделать новое великое открытие для спасения своего города и народа. И он его сделал.

– Исследования, – наконец проговорил Арториас. – Я изучил все что касается граней и материй нашего мира. Как я уже говорил, их как минимум три. Из одной, если верить старинным записям, прибыли наши предки. Таким образом, мы уже в свое время совершили переход из одной материи в другую. Или из грани в грань. Не могу подобрать нужного слова.

– Это мы уже слышали, – нетерпеливо высказался Таварион. – Вы нам рассказываете об этом при каждом удобном случае. Мы уже знаем, что существует несколько иных миров помимо нашего. И в один из них вы открыли портал. Нас интересует…

– Это не иные миры, – возмущенно воскликнул, взмахивая руками, Арториас. – Это один мир. Один и тот же. Просто состоящий из разных материй. Граней. Слоев если вам так угодно. На крайний случай можно назвать это сопредельными материями. Сейчас, в данный момент в этом самом месте, существуют и здравствуют другие существа, скажем так, иные субстанции. То, чьего присутствия мы не видим и не ощущаем, так же, как и они нашего. Но это не значит, что их нет. И я не открывал никаких порталов. Это разрыв, сопряжение. Так, если разделить неделимое и сделать переход между этими частями. Я прекрасно понимаю, что это все довольно сложно для эурлин не занимающихся этим вопросом вплотную. Но простые истины вы могли бы уже в конце концов запомнить.

– Мы вас поняли паттенас, – вполне будничным тоном без тени эмоций проговорил Элькуарон. – Таварион занимается медициной и далек от изысканий и терминов иных областей науки. А остальным, я думаю, вполне понятны ваши разъяснения настолько, насколько это конечно вообще возможно.

Никто из присутствующих не стал этого отрицать.

– Нас же интересует другое, – продолжил Элькуарон. – Именно об этом мы вас и спрашиваем. Каковы ваши успехи?

– Да, да, да, – нетерпеливо забубнил Арториас. – Я знаю о чем вы. И с сожалением должен сообщить, что пока не добился практически никаких результатов. Знаете ли создать разрыв такого размера, какой желаете вы, по моему мнению практически нереально.

– То есть вы не можете этого сделать? – со злорадным торжеством в голосе поинтересовался Таварион.

Немеридии очень хотелось заткнуть его поганый рот. Вассеси в который раз совладала со своим гневом. Когда-нибудь она покажет этому экхаре его место. Вассеси буквально предвкушала этот момент. А пока она внимательно следила за происходящим и еще более внимательно слушала.

– Я сказал, что это практически невозможно. Но в теории все может быть. Просто на данный момент у меня нет подтверждений обоснованности данного вопроса. Но я постоянно работаю над его решением. Конечно, за исключением времени, проводимого здесь с вами.

– Что же в таком случае продолжайте свои исследования. Мы будем ждать. Но просим вас приложить все усилия, так как вы знаете, что стоит на кону.

– Знаю, – буркнул Арториас. – Но это никак не облегчает мою задачу.

– Хорошо, – ответил Элькуарон. – А пока надо дождаться возвращение Эрдуарона. От него нет никаких вестей? Вы можете хоть что-то узнать о его местонахождение?

– Если честно нет, – признался Арториас. – Но я поддерживаю жизнедеятельность разрыва, в завуалированном виде, естественно.

– Они хотя бы живы? – поинтересовался Таварион.

– Я не знаю, – раздраженно ответил Арториас. – Я не могу сказать, что происходит по ту сторону разрыва. Каково состояние той материи, куда мы открыли хм, проход. Наш отряд мог оказаться, где угодно. К тому же я не знаю, что за сущности обитают параллельно с нами в других материях. Они могли столкнуться там с кем или чем угодно. К тому же вы, несмотря на мои яростные возражения, послали именно Эрдуарона. А зная его, я мог бы предположить, что он возможно уже прервал свой Великий Цикл.

– Мы уже обсуждали это, – хмуро ответил Элькуарон, – но большинство проголосовало…

– Да, я помню. Но если бы вы послушали меня и вассеси, и отправили Инлиэрию, эта миссия имела бы большие шансы на успех.

– Мы это уже обсуждали, – ледяным тоном повторил Элькуарон. – Вы с вассеси Немеридией высказали свою точку зрения и проголосовали. Должен напомнить вам, что это Совет шестерых и решения мы принимаем все вместе. Большинство решило, что эту миссию возглавит Эрдуарон. Он более подготовлен к такому роду деятельности. Жаль, что вы с вассеси не понимаете этого.

Немеридия искоса посмотрела на Элькуарона. Казалось, что тот не заметил ее взгляда, но это было не так. Ох, как ее злило, когда он говорил о ней в подобной форме, так, будто бы ее здесь и не было. Но она не подала виду. Правда взгляд ее говорил о многом. Она знала, что Элькуарон не простил ей поддержку Арториаса. Может он именно поэтому так реагирует на ее опоздания. Пусть, думала Немеридия, обводя взглядом членов Совета. Пускай знают, что она не чья-то ручная зверушка. Она сама решает, что правильно, а что нет. И ее голос будет отдан так, как решит она сама. И хотя, поддержав Арториаса, она вызвала недовольство Элькуарона и осталась на проигравшей стороне, вассеси знала, что это задел для будущего. Тонкий намек с ее стороны на то, что ее голос не менее важен чем голоса серсиса.

– По пути сюда я встретила Инлиэрию. Ее вызывали на Совет? Для чего? Только не говорите, что ее пригласили только ради того, чтобы сделать отчет о службе городской стражи.

– Конечно, нет. Она была здесь по той же причине, что и два раза до того. Ее позвал паттенас Арториас. Хочет лишний раз напомнить нам, что мы ошиблись, отправив через портал Эрдуарона. Впрочем, смысла в этом не больше, чем каждый раз словесно указывать нам на это.

Немеридия признаться тоже не видела в поступке Арториаса никакого смысла. Ничего уже нельзя было изменять. Совет проголосовал и Эрдуарон уже находился по ту сторону портала. Или как называл его сам паттенас разрыва.

– Что слышно из других городов? – наконец поинтересовался эммисар Сальварион решив сменить тему.

– Ничего, – ответила Анвариана. – Они не отвечают на мои эманации. Я прощупала нити связи. Некоторые из них повреждены, но не критично. Конечно, визуально различить того, с кем разговариваешь, будет довольно сложно, очертания и образ будут не четкими, грани размыты. Но голос должен проходить без каких-то либо изменений и искажений. Поэтому я не думаю, что дело в плетение нитей. Похоже проблемы с их стороны. Либо же они не хотят, что маловероятно, отвечать нам. Но и то и другое нас не устраивает.

– Все одно к одному, – проворчал эммисар. – У них есть то, что нам нужно. Я бы даже сказал крайне необходимо. Но именно в это время мы теряем с ними связь. Это очень скверно. Будем надеяться, что с ними все хорошо и это временные проблемы.

– Полагаться на одни лишь надежды нет смысла, – Элькуарон возложил руку на стол и медленно пробарабанил пальцами по столешнице. – Итак, что мы имеем. У нас истончаются силы исвериловых кристаллов. Связь с другими городами пропала. От Эрдуарона нет никаких вестей. Ситуация не из лучших. Эммисар что с нападениями?

– За последнее время новых налетов не было. Но не думаю, что затишье продлится долго. Тем более в связи с ослаблением барьера созданного исвериловыми кристаллами. Думаю, в ближайшее время нам стоит ожидать новых атак.

– Но у вас же все под контролем? – наглым тоном осведомился Таварион.

– Все как обычно, – кисло ответил Сальварион. – Лучше беспокойтесь о себе дорогой мой Таварион. Я слышал, что в северной части города вновь вспыхнула какая-то зараза. И в доме Разделенных не все спокойно.

– То, что вы слышали всего лишь жалкие сплетни. Нет ничего такого из-за чего стоило бы волноваться. Я и не думал, что вы эммисар собираете слухи.

– Я не сказал, что верю этому, а просто интересуюсь все ли у вас под контролем.

– Какое вам до этого дело?

– А какое тогда вам дело до моих дел? – злобно гаркнул в ответ эммисар.

Таварион возмущенно открыл рот, но Немеридия не дала ему ответить.

– Что у нас с припасами? – будничным тоном осведомилась она, так будто бы ничего и не происходило.

Конечно, она ознакомилась в общих чертах с состоянием дел касающихся городских припасов, но вопрос был ее задан с целью разрядить обстановку.

– Не так много, как нам хотелось бы, – поддержал ее Элькуарон, – но на данный момент их достаточно, чтобы обеспечивать город в течение велрес23.

– Замечательно, – проворчал Таварион. – В довесок ко всему прочему мы скоро начнем голодать.

– Не стоит сгущать краски- раньше времени, – Элькуарон, перестав барабанить пальцами по столу, отдернул руку. – И я не говорил, что спустя велрес мы все начнем голодать. Просто придется немного урезать наш рацион.

– Немного, – фыркнул Таварион. – Это самое немного может перерасти в много.

– Думаю, вам это не грозит, – холодно произнесла Немеридия. – А чтобы не настало это самое «много», думаю вам Таварион уже сейчас надо умерить свои аппетиты.

Анвариана коротко рассмеялась. Губы Сальвариона растянулись в хищной ухмылке. Таварион злобно посмотрел на вассеси, но отвечать не счел нужным. Впрочем, ей было все равно.

Заседание Совета шестерых продолжалась еще какое-то время, в течение которого они спорили, соглашались, раздумывали и отпускали колкие замечания в сторону оппонентов, а еще поднимали вопросы, на многие из которых ни один из членов Совета не мог дать однозначного ответа. Когда наконец заседание было окончено, Немеридия, не скрывая вздоха облегчения, покинула Зал Гласа одной из первых. Ее двое стражей, словно ожившие статуи, молча вышли из своих ниш и последовали за ней. Уже у самого выхода из Белого дворца ее нагнал эммисар Сальварион.

– Вассеси, – окликнул он ее. – Подождите.

– Что-то случилась? – она остановилась, приосанившись и напуская на себе надменный вид. Она любила так делать. Это придавало ей значимости и величия.

– Нет, нет, – тут же заверил ее эммисар. – Просто хотел составит вам компанию по пути в храм Возрождения и Забвения.

– Вы собираетесь посетить храм? – Немеридия изобразила удивление.

– Нет. Просто решил сопроводить вас. Надеюсь, в вашей повозке найдется для меня место. Наши стражи поедут следом за нами.

– Найдется, – холодно ответила Немеридия. – Что касается ваших стражей, вы вольны делать с ними что пожелаете, пусть следуют за вами, мне все равно. А вы двое свободны.

Она кивком головы отослала Архорона и Дезерику, своих стражей, обратно в храм. Повозка с гормами ждала ее там, где она ее оставила. Сальварион пропустил ее вперед, затем залез сам. Немеридия отдала команду гормам и те, сначала перейдя на шаг, а затем на бег, тронулись вперед. Какое-то время они ехали молча, но, как только дворец скрылся из виду Сальварион заговорил.

– А хорошо вы осадили Тавариона. Этот экхаре, последнее время, слишком часто сует нос не в свои дела.

– И все же, несмотря на это, вы эммисар на удивление часто принимаете ту же сторону, что и он. Или лучше сказать ту, что занимает Элькуарон.

– Вам только так кажется вассеси, – не подав виду, что его уязвили слова Немеридии, ответил эммисар. – Я сам решаю, как мне поступать. Я же не виноват в том, что в последнее время мое мнение по некоторым вопросам совпадает с мнениями Элькуарона и Тавариона.

А то, как же, подумала Немеридия. Как же удобно порой валить все на банальную случайность. Сальварион думает, что она глупа? Что же если это так, то он сильно ошибается в своих суждениях. Немеридия знала, что Сальварион сторонник Элькуарона. Не то чтобы он был настолько крепко связан с ним как Таварион, но все же серсису каким-то образом удалось привлечь эммисара на свою сторону. Возможно, то была банальная позиция силы, а возможно Элькуарон просто подкупил эммисара. Наверняка Немеридия сказать ничего не могла, но в будущем предполагала побольше узнать о том, что связывает этих двоих. А пока она будет играть свою роль до конца. Сальварион что-то было от нее нужно. Ей осталось только узнать, что именно и самое главное определить, стоит ли за этим Элькуарон.

– Мне очень жаль, – тем временем продолжал эммисар, – что вы составили обо мне столь ошибочное мнение вассеси.

– Какое же? – более вежливым тоном поинтересовалась Немеридия. – Я всего лишь озвучила то, что вижу. Не больше, не меньше. Это всего лишь замечание. Вполне возможно, что мне действительно показалось. Простите эммисар, если я обидела вас.

Играть свою роль до конца, подумала она.

– Ничего страшного вассеси. С кем не бывает, – добродушно пожал плечами Сальварион. – В конце концов, мы давно знаем друг друга. Стоит ли нам сейчас ссориться из-за какой-то ерунды.

– Безусловно, нет. И в мыслях не было. Я думаю, что вы имеете ко мне какое-то дело эммисар. Ведь не зря же вы вызвались сопроводить меня. Что-то серьезное?

– О нет, что вы. Просто жест дружеской воли. Не так часто нам выпадает возможность поговорить наедине.

Жест, как же. Немеридии хотелось рассмеяться, но она сдержалась. Не так часто выпадает возможность? Да вассеси вообще не помнила, чтобы она и эммисар находились вдвоем без свидетелей столь длительное время.

– Я же не виновата, что вы совсем не посещаете храм Возрождения и Забвения. Исповедь пред Малой купелью и песнь Циклов, вот что вам нужно.

– Возможно, вы правы. Может я и найду время для этого, раз вы так настаиваете.

– Я!? Ну что вы. Здесь нет никакого принуждения. Эттери принимает лишь искренность. Оно как зеркало нашей сущности. Вы должны добровольно решиться на это.

– Я подумаю, – с серьезным видом кивнул Сальварион. – Кстати, раз мы уж заговорили о купели и Храме. Вам уже доставили бренные оболочки двух стражей, чьи Циклы были столь бессовестно прерваны этой ночью.

– Еще нет, – насторожено ответила Немеридия. – А почему они вас так интересуют? Я никогда раньше не слышала о том, чтобы вы эммисар переживали за рядовых воинов из городской стражи. Мне казалось это не в вашей компетенции.

– Просто интересно, – буркнул эммисар. – Очень странный случай, знаете ли.

– В наше время ничему нельзя удивляться, – ответила Немеридия, краем глаза следя за задумавшимся эммисаром.

– Следовательно ритуал Забвения Цикла вы еще не проводили! – констатировал Элькуарон. – И дознания оболочек, естественно, тоже.

– Конечно, нет. Я, между прочим, играю ключевую роль в этих мероприятиях, а значит наверняка бы знала будь таковые действия совершены.

– Да-да, я знаю, – Сальварион задумчиво отвернулся, выглядывая из повозки.

Что-то тебя связывает с этими стражами, подумала Немеридия искоса поглядывая на замолчавшего эммисара. Она знала, что ему было плевать практически на любого кроме себя. Но он вдруг, заинтересовался двумя рядовыми воинами из городской стражи, чьи оболочки, лишенные Великого Цикла, нашли неподалеку от дома Разделенных.

– Знаете, что я подумал вассеси, – внезапно заговорил Сальварион. – Раз вы наставляете меня на истинный путь, и приглашается в Храм, я должен сделать ответное предложение. Через пять протосов в Доме Воинов будет скромный прием, я приглашаю вас. Стойте, стойте. Я знаю, что вы не любите этого и не посещаете подобные мероприятия, но обещайте мне, что хотя бы подумаете о том, чтобы прийти.

– Хорошо, – коротко ответила Немеридия, не сводя с эммисара взгляда. – Подумаю.

– Вот и хорошо, – Сальварион добродушно прихлопнул в ладоши и улыбнулся.

Весь оставшейся путь она слушала его пространственные разговоры на различные темы, которые, в итоге свелись к одной – войне. Она, делая вид что внимательно слушает и изредка кивая в ответ, пропускала мимо ушей его болтовню о видах клинков и тактике ведения боя, а также командование военными отрядами и армией в целом. Когда гормы остановились у ступеней храма, она облегченно выдохнула. Эммисар помог ей вылезти из повозки, хотя она не просила его об этом. Затем он попрощался и, сев во вторую повозку со своими личными стражами, все это время следовавшими за ними, уехал.

Немеридия, встреченная свитой служителей, стала медленно подниматься по широким ступеням Храма, размышляя о странном проявлении внимания к своей персоне со стороны эммисара. На площадке у входа в главный зал ее встретил один из старших служителей.

– Вассеси, прибыли оболочки двух стражей, – сказал он ей.

– Замечательно, – громко ответила она. – Подготовьте их к обряду дознания.

Вот теперь мы узнаем, что ты скрываешь Сальварион, подумала она. Осталось лишь подождать пару перетос. Немеридия хищно улыбнулась и вошла в храм. Белый шлейф платья, словно змея, послушно тянулся следом за своей хозяйкой.

Инлиэрия

Эддери Инлиэрия, восседая на спине своего боевого горма, молча взирала на выбеленные стены четырехэтажного дома Разделенных. Она руководила всей городской стражей Агадарона и никто и никогда не смел усомниться в ее смелости. Она не боялась ничего, так думали все остальные, но они не догадывались, что даже у нее были свои страхи. И одним из них был страх перед этим местом. Да, именно дом Разделенных и его обитатели вселяли в сердце эддери неподдельный ужас, с которым она постоянно боролась. Именно страх, а не отвращение или жалость, которое другие эурлин испытывали к подопечным этого места, владели ею, когда она взирала на стены дома Разделенных. Он находился в ведение персее Тавариона, одного из членов Совета шести управляющего городом. Инлиэрия, несмотря на свое высокое положение в Агадароне, в состав Совета не входила. Так получилось, что место, предназначенное ей как эддери, занял в итоге эммисар Сальварион, чьи остатки войск, которыми он командовал, сейчас были расквартированы в городских казармах в квартале Священных фонтанов. По мнению эурлин, находящихся в подчинение Инлиэрии, воины эммисара были совершенно бесполезны и, из-за изоляции города, в основном проводили перетос в праздности и безделье. Эддери не могла не согласиться с ними, так как воины Сальвариона часто доставляли неприятности городской страже и были причиной то и дело возникающих волнений и беспорядков в городе. Хотя она не могла не признать того факта, что без воинов эммисара ее эурлин было бы тяжело отбивать набеги Обреченных, которые то и дело устраивали налеты на защитный барьер окружавший Агадарон, пытаясь прорвать брешь в его защите и пробиться к городским воротам, дабы проникнуть в город. Эддери было жаль Обреченных, она прекрасно понимала их стремление спасти свой Великий Цикл, но также она знала, что ни она, ни жители города, ни Совет шестерых ничем не способны помочь им. Обреченных уже так или иначе затронуло Искажение и даже Таварион обладая огромными знаниями в медицине ничем не мог помочь этим беднягам. К тому же городские хранилища постепенно пустели, а теммерис Анвариана, заправляющая в башне Единства, и ее эурлин, не могли вечно пополнять запасы нектара. В зависимости от вида он изготавливался из специальных ингредиентов и веществ, чье количество в хранилищах башни Единства постепенно убывало, а пополнять новые было не откуда. Благодаря своему статусу Инлиэрия знала, как обстоят дела и, если тайная миссия Эрдуарона провалиться, город постигнет голод. Конечно, если к тому времени не падет барьер созданный Анварианой.

Инлиэрия отвела взгляд от стен дома Разделенных и повернулась к своим людям. Эстерия и Вардарон застыли в седлах своих мускулистых гормов, а скрывающие их лица шлемы с глухими забралами в форме лиц с прорезями для глаз, придавали им вид непоколебимых статуй.

– Почему именно здесь? – вслух спросила Инлиэрия, впрочем, ни к кому конкретно не обращаясь. Вардарон ответил, решив, что вопрос был задан им.

– Не знаю. Этот квартал обычно спокоен. Нападений здесь не было довольно давно, а уж тем более никто не смел лишать кого-либо Великого Цикла. Многие стараются избегать дома Разделенных. Возможно, это был один из его подопечных, хотя служители заявляют о том, что такого произойти не могло.

Инлиэрия и сама это знала. Ведь именно она допрашивала служителей дома Разделенных, а также лично персее Тавариона, хотя тот и не сказал ничего определенного. Несмотря на свои способности в медицине Таварион был довольно неприятным эурлин. Салинария, его эйтере, была много проще, хотя и ее нельзя было назвать приятной личностью, скорее чуть более умной и умеющей держать свои мысли при себе. Привилегия членов Совета шестерых в течение Великого Цикла не сменять свое эйтере вызывало у большинства эурлин зависть и пересуды, но Инлиэрия к таковым не относилась. Она с нетерпением ждала, когда придет черед Андариона, а она в течение одного малого Цикла сможет передохнуть. Хотя обе части эйтери имели одно тело, разум их, кто бы что ни говорил, отличался. Пусть и принято было считать, что обе эйтери эурлин одно целое, и отличие состояло лишь в этих нелепых различиях в паху и именах, это было не так. Инлиэрия могла судить об этом по себе. Сейчас был ее малый Цикл, и она лишь слышала голос Андариона в своей голове, но тем не менее решения принимала она, и эддери знала, что во многом Андарион поступал по-другому. Одно то, что он не боялся дома Разделенных говорило об различиях в их взглядах. И в то же время они были одним целым. Инлиэрия вздохнула. Скоро Андарион будет принимать решения, а она Инлиэрия отдыхать где-то в глубине его разума. Если, конечно, их мир к этому времени полностью не рухнет в бездну. Все вокруг рассыпалось, но Агадарон, именуемый по-иному Белым городом, еще боролся, стараясь избежать бремени смерти нависшее над их обреченным миром.

– Почему именно здесь? – вновь в задумчивости произнесла она.

– Наверняка это воины Сальвариона.

Эстерия даже не пошевелилась, говоря это. Она смотрела прямо перед собой, а бледно-голубые глаза блестели в прорезях забрала в форме лица. Гормы, послушные и тихие, терпеливо ожидали застывших в размышлениях наездников.

– Возможно, – рассеяно ответила Инлиэрия. – Никто ничего не видел. Ни одного свидетеля. Великие Циклы двух стражей прервали прямо посреди белого дня, и никого в этот момент не оказалось рядом. Остается надеется на то, что вассеси Немередия сумеет хоть что-то выяснить во время обряда дознания оболочек. Я намерена попросить ее дозволения присутствовать при обряде.

– Она не позволит, – в голосе Вардарона звучала твердая уверенность. – Никому не позволено присутствовать при обряде кроме вассеси и высокопоставленных служителей храма.

– Я знаю, – холодно оборвала его эддери, – но времена поменялись. Мы находимся на грани гибели и незначительное нарушение одной из многочисленных традиций не принесет большого вреда.

– Объясните это Немеридии, эддери. Говорят, она упряма как необъезженный горм и слишком трепетно относится ко всему, что касается традиций и их соблюдения.

Эстерия наконец пошевелилась, а ее лицо в шлеме повернулась к Инлиэрии. Эддери не посчитала нужным отвечать ей. Она должна была присутствовать при дознании и обязана уговорить вассеси допустить ее под священные своды одного из запретных залов храма Забвения и Возрождения.