Хроники Арли. Книга 3. Я – инквизитор

Я заложил руки за спину и принялся мерить шагами улицу, за мной неотрывно следило уже восемь пар глаз: шестеро купцов и Оррик с Аридилом. Во взглядах моих друзей все больше проявлялась растерянность и нервозность. Купцы глядели больше презрительно, одни – с примесью разочарования, другие – торжества. Точнее, торжествовал один. Над ним болталась абсолютно зелёная тучка такого насыщенного оттенка, что поначалу я не поверил. От него же в мою сторону несло «помоями» – презрение так и сочилось на мою бедную голову – весьма странное сочетание.

Я быстро проверил цвета аур других: раздражение, досада, недоумение, злость, скука и только у одного напрочь отсутствуют негативные эмоции. У них спёрли товар, они разругались с многолетними партнёрами, а этому весело?

– Эй, ты, – я ткнул в него пальцем. – Кто такой?

– Это Веридо, брат моей жены, мой младший компаньон, – ответил за мужика Саводей.

– А ну-ка иди сюда, – я поманил его пальцем и с удовольствием заметил, как газон над головой человека слегка побледнел. – Иди-иди! Уверен, ты как-то связан с этой фигнёй!

– Он не имеет отношения к поставкам зерна, – возразил Саводей. – Веридо всю жизнь занимается холстом. У него своя лавка в среднем городе.

Но я закусил удила, отмахнувшись от купца.

– Веридо, друг, – я подошёл к нему и слегка приобнял, что выглядело немного потешно, потому что до его плеч я не смог бы достать при все желании, – ты ведь что-то знаешь об этом деле?

– Нет! – вскрикнул он и попробовал отстраниться. – Я ничего не знаю!

Я чихнул так сильно и громко, что все подпрыгнули от неожиданности, мне же захотелось отвесить поклон создателю за его тонкое чувство юмора. Нет, когда я работаю через металл, сдерживаться гораздо проще. Вместе с радостным возбуждением и облегчением во мне просыпался азарт охотника.

– Господин Саводей, – я растянул рот в зловещей ухмылке, – попросите своего родственничка не вставать в позу, если он не хочет, чтобы ему прямо тут открутили голову. Пусть подержится за кинжал, подозреваю, сейчас мы узнаем о-очень много интересного о делах протеже вашей супруги.

Глава 18

Оррик ржал, держась за живот, ибо боялся расплескать то, что уже там находилось, а находилось и впрямь немало – перед ним выстроились три кувшина лучшего пива, которого только можно найти в столице. Аридил потягивал эльфийское «молодое», смакуя каждый глоток. По его словам, вкус напоминал ему о далёком доме и годах детства, проведенных в совершенно других заботах, чем те, что беспокоят его сегодня. Брала ли меня зависть при подобных речах? Ну как же, его детство – это четыреста лет, человек успеет родиться, состариться и умереть десяток раз, пока эльф прогуливал школу. Но мне почему-то нисколечко не обидно – у каждого свой план и своя судьба. Да и что-то мне подсказывает, что школу он вряд ли прогуливал. Четыре века в одних и тех же стенах – мне кажется, что на такое не согласился бы никто из моих знакомых.

На лицах друзей впервые за наш нескончаемый «пойди-туда-не-знаю-куда» отпечатались выражения блаженства и удовлетворения, и они этого не скрывали. Впрочем, от меня вообще сложно скрыть настроение, и те два зелёных ковра над их головами лишь подтверждали правило. Надо же, сегодняшнее утро ничем не предвещало бурного продолжения. Ещё бы, за один день мы отметились в совершенно разных частях города и слухи о наших подвигах сейчас «продвигают» везде, куда у крысенышей Фарида был доступ.

Когда у меня только созрела мысль о создании подобного предприятия, мне и в голову не могло прийти, чем все обернётся. В схему лучше всего укладывались вопросы супружеского долга и прочие подобные моменты, когда лишь требуется уличить кого-то во лжи. Становиться детективом в мои планы совсем не входило. Ну какой из меня Шерлок Холмс? Резкий поворот в деле купцов явился для меня совершеннейшей неожиданностью и едва не посадил в лужу. К счастью, мне от отца достались трезвая голова и острый глаз. Да, мозги у меня работают, но только случай поставил жирную точку в деле. Не будь его, моя карьера «правдовидца» оборвалась бы, не начавшись. И ещё, конечно, надо поблагодарить создателей за идеально подобранное сочетание даров: видеть настроение и чувствовать, что о тебе думает собеседник – дорогого стоит. Может, и в самом деле заделаться великим сыщиком?!

Наше первое расследование закончилось феерично: Веридо «поплыл» практически сразу, едва на него надавили. Он оказался не просто причастен, он завяз в этом деле по самые гланды, так что Саводей, до того с пеной у рта защищавший родственника, едва услышав его слабое «блеяние» и ужас на лице, пришёл в такую ярость, что Оррику пришлось оттаскивать купца в сторону и пригрозить ему примирением силы, если тот не придет в себя.

История оказалась стара, как мир. Шурин давно и крепко завидовал успеху зятя. Трудолюбие и хватку он приписывал удаче и счастливому стечению обстоятельств. Там, где у Саводея шло как по маслу, Веридо терпел неудачу и убытки. Попытка начать свое дело едва не обернулась для семьи разорением, так что зять по просьбе жены, войдя в положение, нанял того в помощники.

Пообтесавшись да набрав кое-каких знаний, Веридо принялся строить «империю в империи». Так как за товаром приходилось ездить ему, то «близкое» знакомство с поставщиками оказалось лишь делом времени. Осторожно заговаривая с людьми, Веридо «прощупывал» их на предмет верности слову и желании подзаработать. Естественно, нашлись те, кто не имел ничего против. Так со склада Саводея стали исчезать товары высокого качества, будучи замененными аналогами похуже. Разница оседала в кармане родственника. Чтобы никто не заметил подмены, он строго следил за упаковкой – зачастую мешки, в которых хранился товар, стоили больше, чем их содержимое.

Сначала Веридо не рисковал брать помногу, но постепенно смелел. Безнаказанность пьянила, лёгкие деньги влекли все сильнее. Масштаб деятельности изменился: ему пришлось посвятить в курс дела двух приказчиков, те – ещё кого-то. Так со склада стали уходить более дорогие грузы и в совершенно иных количествах. Клиенты ворчали, но зная о щепетильности Саводея, пока что закрывали глаза, полагая, что это случайность. Но их количество быстро росло, сообразно аппетита Веридо.

Вот тут-то и прозвучал тот злосчастный вопрос. Я и подумать не мог, что он приведет к таким последствиям.

– Причастен ли ещё кто-нибудь из семьи? – я задал его без всякого умысла, просто потому что, согласно жанру, его следовало задать.

– Нет! – выкрикнул Веридо в отчаянии, а я неожиданно для себя снова чихнул.

Вот тут начиналось самое интересное. Я отозвал Оррика в сторону и попросил незаметно позвать Саводея. Дела торговые – это одно, а семья – совсем другое. Да и негоже вытаскивать чужое грязное бельё перед голодной до сенсаций публики.

Купца пришлось тащить в прямом смысле этого слова. Саводей рвался учинить самосуд прямо здесь, и Оррику со товарищи приходилось изо всех сил сдерживать праведный порыв негодующего человека. Я стоял и думал, что мне ему сказать. Если он узнает, что тут замешана ещё и семья, рукой подать до смертоубийства, которому я буду, естественно, соучастником. Но и не сказать нельзя – человек должен понимать, откуда ноги растут, а растут они явно не из пуза этого несчастного идиота.

– Господин Саводей, – начал я. – Вы удовлетворены результатом?

– Да! – почти прорычал тот, плотоядно оглядываясь на своего родственника.

– Тогда я вынужден вам сказать, что это ещё не все, – вздохнул я.

Купец впился в меня глазами. Белки постепенно наливались кровью.

– Полагаю, остальное вам лучше узнать без лишних ушей.

Саводей несколько долгих секунд буравил меня взглядом, а затем лишь кивнул. Я поймал его за рукав, когда он повернулся.

– Саводей, – я заглянул ему в глаза. – Надеюсь, вы не наделаете глупостей?

Он посмотрел на мою руку и мрачно кивнул.

– Отправьте людей по домам, и мы продолжим.

Купцы, ставшие свидетелями чужого обмана, не выглядели расстроенными. Они переглядывались, топорщили бороды, хмыкали и старались скрывать довольные усмешки – соседу плохо, лучше новости не придумаешь. Саводея не слишком любили, и ему ничуть не сочувствовали – по обрывкам фраз и общему настрою, я понял, что вина за произошедшее целиком лежала на нем – за чужими промахами он слыл большим охотником, да за своими не доглядел.

В результате никто больше никаких сенсаций не ждал, и они с лёгким сердцем дали себя уговорить разъехаться по домам, тем более что и оплата услуг теперь уж точно пойдет не из их кармана. Саводей отпустил даже условно «своего» человека, буркнув, что дальше справится сам.

И мы продолжили. К счастью, остальные не слышали, как ловко родственник купца ухитрился объегорить двух матерых дельцов. И самая интересная часть рассказа новоиспеченного крестного отца оказалось та, где он за раз ухитрился умыкнуть полкаравана. Четырнадцать грузовых подвод, до верху наполненных отборным зерном, вместо склада Саводея уехали куда-то в другом направлении. Задумано и сработано было на совесть: когда половина каравана прошло через туннель под стеной, у одной из телег заклинило колесо, наглухо перегородив вход и выход. Караван разорвало на две части, в первой из которых находились люди Веридо. Телеги выползли на площадь перед стеной, где их ждали точные копии с точно таким же количеством зерна, но несколько худшего качества. Возницы, бывшие в курсе происходящего, поменялись местами, и колеса телег снова застучали по камням, уводя подальше от чужих глаз результаты излишнего доверия и дьявольской хитрости. Подмены никто не заметил, если бы на складе Саводей ограничился проверкой товара в «правильной» телеге, но ему вздумалось полезть чуть дальше.

Все слушали рассказ спокойно, все, кроме самого Саводея. Оррик тоже расслабился и потому не успел среагировать – купец же, сорвавшись с места, в считанные секунды добрался до своего обидчика, с лёгкостью отшвырнув меня в сторону.

– Сволочь! – орал он, встряхивая за воротник шурина, отчего тот больше напоминал тряпичную куклу, чем человека. – Убью, тварь! Раздавлю! Кто ещё с тобой такое удумал?! Кто?! Таракан помойный!

Оррик опомнился, я сделал знак охране, которая выглядывала из окна, и все вместе мы минуты две пытались отодрать родственников друг от друга.

– Ой!

– Руки, руки его держи!

– Губа! Он мне по губам…

– Да хватай же!

– Убью!

Мне, к счастью, повезло, и в этой битве кабанов я участие не принимал. Как, впрочем, и Аридил, для которого участие в подобных мероприятиях никогда не доставляло удовольствие.

Наконец, Саводея скрутили. Мне удалось разглядеть его изрядно помятую физиономию и ещё более пострадавшего брата супруги. Он с ужасом наблюдал, как трое бородатых мужиков едва сдерживают зятя. Купец хрипел и вращал глазами, как хамелеон.

– Иан, – крикнул мне Оррик, – может, хватит?

– Саводей, на ваше слово совсем нельзя положиться? – добавив нотку презрения, спросил я.

Купец еще несколько мгновений яростно дергался в руках, а затем обмяк на руках разорванной тряпкой. Волосы, слипшиеся от пота, висели сбившимися лохмами. Он смотрел в землю остановившимися взглядом.

– Отпустите, – наконец прохрипел он.

– Мы можем вам верить?

– Клянусь, – выдохнул он, – что не трону этого слизняка.

Как оказалось, сдержать слово Саводею оказалось гораздо сложнее, чем все мы думали. История только начиналась, и до того показалась только вершина айсберга. Веридо, несмотря на весь свой злодейский вид и врождённую изобретательность, являлся всего лишь исполнителем чужого замысла. За всеми злоключениями Саводея стояла супруга самого купца, дражайшая Лаврина (какой муж, такое имя и у жены), задумавшая извести муженька и потихоньку прибиравшая к рукам весь его бизнес. Именно она предложила подменить часть товара, предназначенного для гномов, но вовсе не для того, чтобы как следует поживиться, а чтобы подорвать доверие клиентов и в конечном итоге сместить супруга, обвинив его в нечистоплотности.

Для меня осталось загадкой, как она потом собиралась восстанавливать репутацию компании и свое доброе имя. Впрочем, и тут вскоре нашлось разумное объяснение. Ходили слухи, что женщина крутила шашни с другим купцом – Тавором, который спал и видел, как пускает по миру своего конкурента.

Когда клубок наконец оказался распутан, солнце стояло над головой, время перевалило за полдень, и в горле изо всех сил терлись коты. Саводей показал, что он не зря славился хваткой и упорством, к концу беседы почти успокоился внешне, хотя внутри у него все горело, и ненависть бурлила над его головой.

– Пусти, – выплюнул он Оррику, когда тот попытался придержать его за рукав. – Не трону я его. Руки об эту сволочь марать.

Веридо оказался не из тех, кто грудью встречает ветер. Он сидел подле стены, сгорбившись, растеряв весь лоск, заносчивость и кичливость. Его взгляд блуждал между нами, ни на ком конкретно не останавливаясь. Кому-то могло показаться, что он ищет выход из сложившейся ситуации, но от меня не укрылось, что страх овладел человеком от макушки и до кончиков пальцев. Веридо просто отдался в руки судьбы, прекратив бороться, как будто у него выключили аппарат жизнеобеспечения. Я даже не представлял, что его ждёт: тюрьма, долговая яма, вечное рабство или костёр – отстраненно и почти без удивления я подумал, что готов признать, что мне все равно. Он выбрал свой путь, а мне предстоит идти своим.

– Мастер Иан, – услышал я глухой голос человека, говорящего через силу, и обернулся.

Передо мной стоял Саводей. От громогласного толстяка осталась лишь тень. По-моему, он даже слегка похудел. Купец пытался получше закутаться в свой кафтан, и старательно отводил взгляд. Его настроение отдаленно походило на винегрет из разных цветов, и только зелёный среди них отсутствовал полностью. Злость, досада, стыд, ненависть – чувства Саводея затянулись морским узлом, но ко мне, как ни странно, относилась лишь досада. Он о чем-то сожалел, но я никак не мог понять, что именно его гложет. Необдуманное обещание гонорара?

– Я прошу подождать до завтрашнего утра, – он склонил голову.

– Подождать? – я не понял, что он имеет в виду. – Чего именно?

– Мне необходимо время, чтобы собрать нужную сумму.

– Конечно, я подожду.

Купец сделал шаг назад, ещё раз кивнул, стремительно для такого грузного тела взобрался на коня и, дав ему хворостиной по крупу, умчался восвояси. И только Веридо так и остался сидеть на месте.

– А его не следует передать страже? – я кивнул на бывшего помощника Саводея. – Или отвезти куда-нибудь?

Оррик махнул рукой.

– Уж будь уверен, о нем позаботятся и без тебя. И сестричке его достанется – Саводей не тот человек, который умеет прощать. К тому же этого борова прилюдно облили помоями – да он в лепёшку расшибется, лишь бы слухи о его слабости не поползли дальше, – Оррик, подогнал лошадей к ожидавшему окончание представления эльфу. – Эта история может поставить крест на репутации Саводея, и тогда прощай гномы – карлики на дух не переносят любой шумихи, а тут вой поднимется до небес. Завтра весь город будет чесать языками!

– Завтра первый день праздника, – напомнил эльф, не принимавший непосредственного участия в происходящем. – Вряд ли люди вспомнят об этом маленьком происшествии.

Оррик даже развернулся от возмущения.

– Маленьком? Саводей входит в совет гильдии и слывет одним из самых богатых людей Аллии. Посмаковать проблемы у богача – что может быть слаще?

– Если он такой богатый, то почему попросил отсрочку по оплате? – недоверчиво хмыкнул я.

Оррик оторопело уставился на меня.

– Шутишь? Двадцать процентов от поставки даже для него это большие деньги.

– Четырнадцать возов с зерном, – удивился я. – Да сколько они могут стоить?

– Во-первых, не четырнадцать, а двадцать восемь. Во-вторых, – много, учитывая, что оно подготовлено для кухни подземного короля. Витред Четвертый обожает сдобу из отборной пшеницы.

Настала моя очередь тереть лоб.

– То есть, когда я предложил ему десять процентов… – начал я, и Оррик хлопнул меня по плечу.

– Ты заполучил целое состояние.

– Но тогда зачем он заявил о двадцати?!

– Просто он не знал тебя так, как знаем мы.

– А если бы знал? – хмыкнул я.

На этот раз вместо Оррика ответил Аридил.

– Полагаю, держал бы язык за зубами.

Оррик весело заржал и поскакал вперёд.

Глава 19

Если кто-то из нас надеялся, что день клонится к завершению, то все его чаяния канули в лету, как только показалась гостиница. Возле входа застыла карета, также отличающаяся по своему внешнему виду от транспорта, разъезжающего по улицам в этой части города, как «Ягуар» отличается от «Жигулей». Все в ней кричало о богатстве и высоком положении владельца. Слуга, застывший на козлах, изображал титана, удерживающего на своих плечах небосвод. В том смысле, что он смотрелся настолько же величественным, насколько и неподвижным. Постояльцам, которым нужно было попасть в гостиницу, приходилось протискиваться между покрытыми пылью колесами и выцветающим камнем цоколя, но слуге не было дела ни до них самих, ни до ругательств, брошенных сквозь зубы. Вокруг кареты носился бедняга Клаус, вопил не своим голосом и заламывал руки, вот только все усилия хозяина пропали втуне. На него обращали внимания не больше, чем на муравья, ползающего по песку.

– Гляди-ка, сейчас начнет рвать на себе волосы, – предположил Оррик, и действительно Клаус в ту же секунду схватился за голову.

– Эй! – Крикнул я. – Господин Клаус! Какие-то проблемы?

– Проблемы?! – Взвился тот. – Это не проблемы, это полное разорение!

– Дружище, – подъехал Оррик, – ты, как всегда, преувеличиваешь. В чем собственно дело?

Клаус хоть и был зол, как чёрт, но отсутствием чувства самосохранения не страдал. Поэтому ругался крепко, но вполголоса и прикрывал рот ладонью. Он с ненавистью бросал взоры на экипаж и не забывал рычать в нашу сторону.

– Это все из-за вас! – слюна долетела даже до лица эльфа. – Нормальным людям ни минуты покоя! У меня респектабельная гостиница, а эти высокородные… – на последнем слове его голос перешёл на совсем уж негромкий шепот, и закончил он явно не так, как собирался. – Умоляю, помогите, поезжайте с ними… куда угодно, лишь бы они не мешали моим постояльцам!

– Так это тем самым, которых ты заполучил после нашего представления? – невозмутимо поинтересовался Оррик.

Клаус «ожег» его взглядом.

– У меня и без вас останавливались весьма уважаемые люди.

– А с нами их стало раз эдак в десять больше.

Я не смог сдержать улыбку и поспешил успокоить взволнованного хозяина.

– Господин Клаус, мы сейчас сами во всем разберемся. – Я обернулся к инквизитору.

Оррик лишь кивнул в ответ.

– Чего же они хотят?

– Чтобы вы поехали с ними, – снова влез Клаус. – Езжайте уже немедленно! Вы разве не видите, что я разорен?!

– Господин Клаус, мы готовы пойти вам навстречу, – теперь уже я начал выходить из себя. – Но и вы войдите в наше положение. Мы целый день лазили по трущобам, выискивали убийц…

– Убийц?! – изумленно разинул рот хозяин гостиницы.

– В том числе, – отмахнулся я. – И у нас с утра нет маковой росинки во рту. Представьте, каково нам? А вы требуете немедленно куда-то бежать.

– Я велю приготовить вам с собой… – неуверенно начал Клаус, но я остановил его.

– С собой не стоит, милейший. Мало ли, вдруг враги?

– Враги?! – Его глаза расширились. – Но…

– Ну, вы же знаете: они повсюду! – я демонстративно похлопал его по плечу, а затем невпопад закончил: – Так что мы будем к вечеру, вот тогда вы для нас и расстараетесь. Оррик, ты чего хочешь?

– Пива. Лучшего. Много! – не моргнув глазом, отчеканил тот.

Эльф повел плечами.

– Я бы не отказался от эльфийского. Оно напоминает мне о доме.

– А мне лагер, тьфу, светлого, лёгкого, без горчинки, – добавил я. – Ну, запомнили? Тогда давайте пойдём все по своим делам. Мы – в карету, вы – за эльфийским!

Я подтолкнул хозяина гостиницы по направлению к его вотчине и направился к ожидающему нас экипажу, а Оррик слегка задержался и после ещё что-то втолковывал Клаусу. Наверное, дополнял заказ.

– Эй! – подойдя к здоровенному золоченому ящику на колесах, я задрал голову вверх, чтобы разглядеть развалившегося на козлах слугу.

Он никак на меня не отреагировал. «Скотина», – подумал я и с размаху запустил в него камнем, найденным тут же под гигантскими колесами без малейшего следа шин. Ещё больше, чем смотреть вверх, мне не нравилось, когда меня игнорируют. Слугу подбросило, как будто к стулу подали электрический ток. Он ошалело огляделся и только потом заметил обидчика. Убедившись, что угроза его величию исходит именно от скрюченного паренька снизу, мужчина налился дурной кровь, враз покраснев.

– Выпорю! – взвизгнул он неожиданно высоким голосом.

Опять двадцать пять. Что ж мне вечно теперь хамов учить уму-разуму? Черт с ним с горбом, хоть усов подрисуйте – так не буду выглядеть, как ученик из ясельной группы, которому все хотят наподдать.

– Слышь, дядя, – я состроил наглую гримасу, на какую только способен. – Тарантас свой убери!

Потирая ушибленный бок, слуга зарычал и полез с козел, потрясая кнутом.

– Ну все, недомерок, сейчас ты у меня отведаешь плетей! Враз поймёшь, с кем говоришь!

Я с интересом наблюдал, как он сползает со своей этажерки. При этом мужчина всячески старался не испачкать костюм, пыхтел и ругался. Наконец его ноги, обутые в лакированные туфли, с опаской коснулись земли. Лакей развернулся, занёс для удара хлыст и упёрся взглядом в Оррика. Тот как раз закончил перечислять пункты меню, необходимые ему для выживания, и подошёл ко мне узнать, что происходит. Аридил же давно стоял рядом и с любопытством поглядывал, как слуга изображает из себя таракана, пытающегося спуститься по коре старого дуба.

– Мастер Иан, это что за идиот? – великолепно разыграл удивление Оррик, опустив руку на рукоять меча.

– Фиг знает, – насупился я. – Манер не знает, хамит и распускает руки.

Инквизитор уже был в некоторой степени знаком с моими сленговыми выражениями, поэтому я особенно не стеснялся их использовать в ряде случаев.

– Так может, ему следует преподать урок хороших манер? – вдруг подал голос Аридил, своим фирменным «ледяным» взглядом буравя мужчину, притом эльф слегка тряхнул глефой, которую успел извлечь из зажимов на спине. – Мне не хватает практики, а тут такая возможность.

Слугу затрясло, он выпучил глаза, хлыст выпал из его рук. Мне даже стало немного жаль непутёвого парня.

– Вы уже достаточно развлеклись? – из окна кареты высунулась рука с кружевным манжетом, и насмешливый женский голос продолжил: – Когда вам наскучит издеваться над моим Жаском, можете присоединиться ко мне, а то я уже устала вас ждать.

Инквизитор с нами не поехал.

– Да не люблю я все эти балы, приемы, – Оррик скривился как от кислого молока.

– Какие балы, приемы? – не понял я.

Оррик усмехнулся.

– А ты думаешь, тебя на чай зовут? Как пить дать для развлечения. Поработаешь шутом для кучи сиятельных сволочей.

– Тебя так часто приглашали на балы? – эльф приподнял левую бровь.

– Мне и одного достаточно, чтобы понять, что больше я туда ни ногой. Епископ обожал таскаться по таким местам, и непременно с охраной.

Мы с Аридилом понимающе переглянулись.

– Не переживай, мы после тебе все расскажем. Со всеми подробностями.

В ответ на мой ироничный тон инквизитор только отмахнулся.

– Давайте уже, а то не пройти, не проехать, – впрочем, нашего отъезда он ждать не стал, протиснувшись между стеной и каретой, исчез за дверью.

– Благородная госпожа, – обратился я к невидимой пассажирке. – Не могли бы вы всё-таки отогнать карету?

– Вас так заботит удобство других? – насмешка в голосе незнакомки усилилась.

– Признаться, меня больше заботит удобство себя любимого, так что, если вас моя просьба чересчур затруднит, то я, пожалуй, лучше пойду прогуляюсь – доктор советовал мне перед ужином прогуливаться на чистом воздухе.

Сверху недовольно фыркнули.

– Жаск, сделай, как говорит этот человек, я не готова ждать вечность, – в женском голосе прорезались капризные нотки. – Меня и так уже утомил весь этот шум.

Парень, даром что дородный и с виду совсем неуклюжий, мигом взлетел на козлы, лихо свистнул, и карета, заложив крутой вираж, остановилась прямо перед нами, едва не посбивав несколько человек на площади.

– Мне сделать ещё что-нибудь, или вы собираетесь торчать тут до вечера?! – теперь в тоне, которым говорила незнакомка, слышалось сильное раздражение.

– Вообще-то я ещё не дал своего согласия, – заметил я в полуоткрытую дверь.

– А вы нахал, – заметили из-за шторки, закрывающей вход в карету, – на приглашение герцога де Гура не принято отвечать отказом.