Other Side. Когда туман сгущается

– Ну, не только за этим, расслабиться тебе и вправду не помешает. Люблю, когда одно решение подходит для нескольких задач. Считай, с пользой оттянешься.

Тем временем машина затормозила на парковке клуба, и Андрею пришлось прервать диалог. Он расплатился и поднялся по бетонной лестнице. Лишь в безлюдном холле заговорил вновь.

– Даже если я соглашусь, где гарантии, что Ярослав уже не проверил там все?

– Однако не слишком-то ты ему доверяешь, да? Гарантий никаких. Но глупо упускать хоть и призрачный, но шанс. Подумай вот над чем: неспроста ведь тебе Филин завещал книжку и ключик? Мне кажется, он стал понимать, что накопал нечто значительное. Заметь, при жизни даже не попытался рассказать, значит, либо сомневался, либо был связан тайной. Бьюсь об заклад, что это нечто важное и наверняка полезное. Не в нашем положении пренебрегать какой бы то ни было возможностью.

– И как же мне по твоему попасть в каморку к Филину? Хозяина убалтывать, или включишь снова свой ниндзя-мод?

– Этим, как ты выражаешься, ниндзя-модом тоже злоупотреблять не стоит — довольно сильная встряска для организма. Ты и без моего колдовства на многое способен. Впрочем, я могу немного подшаманить вполне безобидным образом. А насчет убалтывания — я даже не уверен, на месте ли Ярослав, так что будем импровизировать. Конечно, это все лишь при условии, что ты перестанешь задавать кучу вопросов и приступишь наконец к делу.

В голове Андрея поплыли воспоминания.

«Вот он стоит, облокотившись на подоконник, на чьей-то желтой кухне. Напротив него – увлеченная его рассказом бледная девушка с короткой стрижкой и резкими чертами лица. Он болтает о какой-то несусветной чуши, больше увлеченный завихрениями собственной мысли, чем девушкой. Пока он стоял спиной к окну, потягивая что-то умеренно пьяное из стакана в правой руке и размахивая сигаретой в левой, казалось, что ни страха перед грядущим, ни сожалений о прошлом не существует. Шум вялотекущей вечеринки на заднем фоне придавал чуть ли не сакральный смысл его абстрактным рассуждениям. Живая молодость и алкоголь наполняли тот вечер».

Затем картинка сменилась на сцену побега от полиции в компании, естественно, Филина после чересчур удачной попойки. Калейдоскоп памяти в минуту прокрутил перед ним больше десятка в основном студенческих историй, которые на трезвую голову рассказывать стыдновато. Зато при повышении градуса они выглядят веселыми подвигами, смешиваясь в гремучий коктейль из авантюризма и удальства. Приняв решение, Андрей шагнул в полутемный рок-н-ролл пустого бара.

В ходе неторопливой болтовни с барменом, если верить именному бейджу, Алексеем, Андрей выяснил, что на место Сашки еще никого не взяли, и Ярослав сам вынужден исполнять его обязанности. Еще парень за стойкой сообщил, что директор только что ушел на кухню, и он может его позвать, если нужно. Отказавшись от предложения, Андрей заметил, что Клотт, внезапно оказавшийся по ту сторону стойки, показывает на какой-то брелок, лежащий неподалеку от хромированных пивных кранов.

– Ключ от нижних дверей!

«Предлагаешь украсть?!»

– Почему бы и нет? Одна камера направлена на кассу, вторая даже не работает. Друг, это наш шанс!

«С ума сошел? Я не буду этого делать!»

– Вполне вероятно, что секреты Филина – единственный способ разобраться в происходящем, а значит, и спастись. Причем не только для нас. Подумай, ведь Рите угрожает точно то же, что случилось с остальными, а может, и нечто похуже. На твоем месте я бы не стал этим рисковать. Лешка отвернулся, действуй!

Не веря в реальность происходящего, Андрей ловко перегнулся через полированное дерево и ухватил свою добычу, пока бармен расставлял принесенные с мойки пивные кружки.

– Красавчик! Теперь не тормози, не вечно же он будет на кухне торчать.

Чувствуя, как потеет рука, зажимая пластмассовую кругляшку, Андрей расплатился за недопитое пиво перед тем, как якобы пойти покурить.

Алкоголь замедлил бег мыслей, но ускорил спуск по лестнице в недра «Греха». Миновав первую дверь, отделяющую пролет от подвальных помещений, он чувствовал, что нервы превращаются в тугие струны по мере приближения к тайнику усопшего. Уже через минуту после прощания с барменом Андрей, преклонив колено, стоял напротив обшарпанной тумбы, служащей основной опорой ветхому столу. Как и говорил Клотт, из замочных скважин верхних трех ящиков торчали соответственно пронумерованные ключи. Точно такой же с цифрами «04» он выудил из кармана собственных джинсов. На спрессованном из опилок дне только что вскрытого ящика лежал черный мобильник, снабженный кверти-клавиатурой. Он тут же поднял глаза на материализовавшегося Клотта, непринужденно сидящего, скрестив ноги, прямо на захлопнутом ноутбуке.

– И ради этой рухляди я пошел на взлом и воровство?

– Как сказал бы хозяин этого места: неисповедимы пути твои… Не отчаивайся, надежда еще есть. Вдруг в памяти этой вещицы есть что-нибудь стоящее. В любом случае дома разберешься. Пора сваливать, пока нас не засекли.

Остаток ночи Андрей провел на своей кухне, пытаясь реанимировать новоприобретенное наследство. Испробовав пару тройку популярных методов, он обнаружил, что под задней крышкой на том месте, где положено находиться элементам питания, запрятан небольшой прозрачный пакетик с застежкой зиплок, наполовину заполненный белым порошком.

– Да это просто чертова нычка! Ну спасибо тебе, дружище, я же чуть не поседел, пока это все проворачивал. Да и в баре теперь стыдно будет показываться…

– Все то тебе не нравится! Вполне веселенькое приключение, как раз в духе Филина. К тому же, сам телефончик ты еще не проверил. Тут сперва к нему батарейку нужно подобрать, дело одного дня.

– Хватит! Я по твоей милости уже успел и работу прогулять, и человека ножом пырнуть, теперь вот еще наркоту украл. Я уже сам себя не узнаю. Прав был Олег – на меня это не похоже. Не хочу больше. В гробу я видел эти тайны, если из-за них меня посадят.

– Не слишком ли у тебя возвышенные представления о законе для сына полковника?

– Задрал меня отцом попрекать! Сам говорил: некоторые вещи не выбирают.

– Не думал даже. Просто тебе давно пора усвоить, что некоторые очевидные для обычных людей аксиомы на тебя не распространяются по праву рождения, как бы ты не хотел обратного. И не надо тут факты передергивать — на работу фейковую тебе наплевать, к ней же никто серьезно не относится, так, синекура для мажора. Пырнул ты того самого типа, который сам тебя прирезать пытался, самооборона. А уж про наркоту в ящике я как и ты не знал и, повторюсь, возможно, это далеко не главная часть дружеского привета с того света.

– Наплевать, мне все равно уже надоела эта канитель. Я не хочу воровать, убивать и обманывать. Не хочу притворяться, что говорю по телефону, когда общаюсь с тем, кого никто кроме меня не видит. Не хочу сходить с ума, а хочу пить лекарства и стать нормальным Андреем, без криминала и безумия.

– Но ты и есть «нормальный Андрей», более нормальный чем когда-либо. Просто перед тобой открывается неизведанный облик мира. Экстраординарные обстоятельства требуют экстраординарных мер.

– Хватит играть со мной, просто исчезни, будь добр, и не вылезай без надобности.

– Видать, и правда не все с тобой в порядке, раз ты и с воображаемым другом умудряешься поссориться. Может, таблеточки попить — не такая уж плохая идея. Но так и быть, без надобности приходить не буду. Даже жаль, что ты такой осел, ведь мы неплохо потусили последние деньки, разве нет?

Вопрос растворился в прокуренном воздухе вместе с тем, кто его задал. Волна усталости нокаутировала Андрея так, что он еле добрел до кровати и, не раздевшись, рухнул на постель, засыпая в падении.

Утренний звонок от сестры прервал черный покой забытья. «Надо бы мелодию поменять» – подумал Андрей, всем телом прочувствовав резонанс незатейливой песенки и ранние симптомы похмелья.

– Проснулся? – в устах Кати этот вопрос, обращенный к нему, стал подобием приветствия. Дождавшись неубедительного мычания с его стороны, она продолжила. – К врачу ходил?

– Да, да. Уже лечусь потихоньку.

– У меня тоже все готово. Вот думаю на работу тебя подкинуть, поболтаем заодно…

Сквозь гул в голове Андрей не сразу сообразил, о чем она говорит. К тому же при упоминании работы он ощутил первые рвотные позывы.

«Это от вчерашней беседы меня так расколбасило, или мешать пиво с виски было лишним? Однако про Хромого узнать надо бы, да и на заводе в кадрах даже культурней отпроситься, чем по телефону».

– Хорошо, только мне собраться нужно, ты через сколько будешь?

– Минут пятнадцать примерно.

– Ладно, подожди у подъезда, скоро выйду.

Первым делом, он добрался до кухонного стола, куда накануне не глядя бросил упаковку с новым лекарством. Приняв согласно инструкции, две таблетки холозепама, и выкурив бьющую в голову первую сигарету, он направился в ванную. Наскоро, но без лишних движений умывшись и натянув пальто поверх измятой сном рубашки, Андрей спустился во двор. Знакомый наглухо тонированный БВМ с наемным водителем как раз показался в бетонной подворотне соседнего дома.

– Вот, держи, – Катя протянула ему серебристую флешку, – тут все, что удалось накопать. Забавный парень оказался, только тебе он зачем?

– Да это даже не мне, знакомая одна попросила помочь. Мы в клубе пересеклись, я навеселе и согласился. Потом неудобно отказывать было.

– Гусаришь.

– Есть немного. В общем, спасибо, что выручила и за то, что подвезла, тоже спасибо.

– Свои люди – сочтемся.

Петляя путанными обшарпанными коридорами, минуя свой кабинет, Андрей устремился прямиком в утробу всех заводских сплетен – отдел кадров. Еще выбираясь из почти стерильной белизны кожаного салона, он утвердился в намерении взять как минимум пару выходных, невзирая на вчерашнюю браваду.

Поздоровавшись с милейшей, но любопытнейшей и болтливейшей Олей, он с порога заявил о своем желании взять пару отгулов. Та восприняла эту новость с преувеличенным энтузиазмом, пообещав все утрясти с директором, хотя в последнем, с точки зрения Андрея, не было насущной необходимости.

– Это ведь из-за Риты?– свой вопрос она сопроводила понимающе-заговорщицкой улыбкой.

– А причем тут Рита?

– Ой, ну передо мной можешь не стараться, я же знаю, что вы встречаетесь. А ей сейчас, как я понимаю, постоянная поддержка не помешает, – увидев удивление на его лице, она спешно добавила, – ну, после скандала с Сергеем Ивановичем.

– Какого скандала?

– Я, похоже, лишнего тебе наговорила…

– Нет уж, теперь рассказывай.

– Прости, я-то думала, что она сама тебе все рассказала, а тут вон как. Я же подробностей не знаю. Просто в пятницу она полчаса у него в кабинете проторчала, потом выбежала, ни с кем не попрощавшись. А потом Сам ко мне заходил, чтоб я ей по собственному оформила минимум до следующего месяца. Вот и вся история. Только ты меня ей не выдавай, я же не знала, что это секрет какой-то.

– Само собой. Ладно, мне идти пора. Оформишь, как договорились. Если что-то поменяется, наберу. С меня причитается.

Слегка контуженный интересными новостями, Андрей не заметил, как добрался домой. Измученный последствиями хронического недосыпа и вчерашних возлияний, он решительно отказался от попыток в чем-либо разобраться. Отправил Рите ни к чему не обязывающую смску перед тем как уснуть, с головой зарывшись в одеяло.

Пред ним предстало знакомое серое помещение с тусклым освещением и книжными полками. При входе в неестественной позе лежит тело Филина, смахивающее на зловещую тряпичную куклу. Немного поодаль конвульсивно корчилась Света, размазывая по паркету кровь, и судорожно пытаясь выползти из комнаты. В центре, на том самом деревянном столе — обездвиженный Олег, а за спиной в стекло балконной двери истерично колотит Рита. Паралич мешал Андрею обернуться, но он точно знал, что это она. Свет моргнул, и над телом лежащего на столе Олега возник Хромой, держа в руке волнообразный нож из черного металла. Заметив Андрея, он приподнял бровь, затем, улыбнувшись, обратился к нему.

– А я уже и не надеялся увидеть тебя на нашей вечеринке. Даже начал думать, что ты не такой уж биомусор и каким-то образом обуздал бездну. Рад, что я ошибался и мне не придется изворачиваться, чтобы до тебя добраться.

Не в силах прервать ступор, более того — неспособный издать ни звука или хотя бы закрыть глаза, Андрей наблюдал, как Хромой заживо вскрывает Олега. В полной тишине, если не считать хрипов девушки, ползущей к двери, и приглушенного хруста разбиваемых о стекло кулаков сзади. Вытащив из разрезанной груди сноп серебряных лент, убийца подошел вплотную, хлюпая босыми ногами по свежей темной луже. Холодные омуты глаз бездушно уставились на Андрея, проникая во все закоулки сознания.

– Знаешь, ты, пожалуй, первый на моей памяти, кто сумел хоть как-нибудь меня удивить. Поэтому я сделаю тебе небольшой подарок. Судя по всему, ты очень высоко ценишь жизни этих ребят, особенно той девчонки за окном. Предлагаю маленькую сделку: если избавишь меня от лишних хлопот и убьешь себя сам, я оставлю ее в живых, когда придет ее время жатвы. Даю тебе девять дней на размышление. А пока погляди, что ждет твою подружку в случае отказа.

После этих слов он направился к балконной двери и, распахнув ее, втащил в комнату не прекращающую сопротивляться девушку, ухватившись за ее волосы. Все глубже погружаясь в кровавый кошмар, не имея возможности прекратить чудовищную жестокость, Андрей провалился во тьму.

Холодная, влажная от пота простыня, безумно колотящееся сердце и стылый ужас, пронизывающий, казалось, все его существо. Глаза все еще застилал багровый туман. Лишь через несколько кошмарных минут, проведенных без движения, Андрей понял, что это был сон.

– Клотт, ты мне нужен, – прохрипел он в вечереющую затхлость спальни.

Молчание повисло в комнате, сковывающий ужас прошел за несколько минут, вытесненный забытым страхом одиночества. Андрей лежал на боку, подтянув колени чуть ли не к подбородку. Именно сейчас исчезновение Клотта было совсем некстати. Промозглое отчаяние пропитало душу насквозь, раз за разом запуская перед глазами сцену коварного предложения. Единственным, что заставило его подняться с постели, оказалась боязнь снова провалиться в кошмар.

Умывшись и покурив, Андрей приступил к изучению досье Хромого. Помимо подтверждения истории с четвертым цехом, отчет содержал несколько интересных моментов. Гаряев И.Д. – настоящая фамилия Хромого, оказался сыном местного табачного короля. Он действительно учился в столице и подрабатывал за баром, не столько из-за нужды, сколько из интереса. В первый же год своего обучения ввязался в какую-то историю с наркотой, после чего взял академ и на полгода уехал в Ладакх. Вернувшись, восстановился на учебе, и казалось, только ей его жизнь и ограничивалась. С друзьями встречался все реже, жил затворником, а полгода назад он и вовсе исчез. Не только родственники и друзья не смогли его найти – он скрылся даже с радаров Катиных орлов, а это уже из ряда вон.

Вообще, досье было объемным и как всегда содержательным, но встревоженный разум не давал ему сконцентрироваться на тексте. За изучением файла Андрей провел всю ночь, так и не решившись снова лечь спать. Позвонил Олегу, предложил встретиться. Тот ответил, что до пятницы будет сильно занят. Написал Рите еще одну сентиментальную смс и отправился на поиски аккумулятора для телефона-тайника. Поиски не принесли существенных результатов: обойдя, кажется, все сервисы по ремонту в своем районе, он так и не нашел нужный тип батареи. Только в одном месте ему обещали покопаться на складе и привезти ее завтра.

Два дня он провел в полном одиночестве. Как никогда сильно он ощущал собственную изолированность от мира. Из дома выходил лишь за обещанной батареей, но поставить телефон на зарядку догадался только в пятницу. Несобранность, страх уснуть и предчувствие беды стали его постоянными спутниками. Большую часть времени он ломал голову над вопросом: приходит ли он в норму после приема таблеток или окончательно утрачивает связь с реальностью? Единственной отдушиной было виртуальное общение с Ритой, хотя на вторые сутки без сна даже стиль ее смс будил пучину подозрений. В довершение ко всему, боязнь уснуть перерастала в фобию, заставляя избегать любых горизонтальных поверхностей. В пятницу Андрей, не раздумывая, принял от Олега приглашение в «Грех», по рассеянности выронив из памяти недавнее происшествие. Панический укол воспоминаний настиг его, когда к излюбленному столику в самом начале вечера подошел сдержанно-улыбчивый Ярослав.

– Вы ждете кого-то?

– Да, скоро друг должен прийти, – ответил Андрей, прикладывая неимоверные усилия, чтобы не выдать охватившее его волнение.

– Не возражаете, если я украду у вас пару минут, пока ваш друг не пришел?

– Конечно, присаживайтесь, – знакомое с детства чувство приливной волной накатило на Андрея. Чувство, что вот-вот попадешься, и все твои тайные дела уже известны собеседнику. Пару лет назад, находясь в таком положении, он сам бы начал исповедоваться во всех мыслимых и немыслимых грехах. Но сейчас выдержки хватило как минимум не начинать покаянный монолог. Усевшись напротив, Ярослав воткнул в него твердый как корунд взгляд и снова заговорил.

– Значит, вы все-таки решились? Ну и как? Стоило оно того?

– Честно сказать, я еще не знаю…

– Наверняка вы уже жалеете о содеянном и желаете вернуть все на свои места. Должен вас разочаровать, с этого пути уже не свернуть. Говорю вам как человек, побывавший на вашем месте.

«Он мне что, мораль читает?»

– Неужели вы и на моем месте успели побывать?

– Само собой, я же рассказывал вам, когда отдавал книжку.

«Хоть убей, не помню, чтоб мы говорили о воровстве».

– Простите, я не совсем понимаю… О чем вы?

– Ну как же. Я вижу, что вы завершили сделку, – Ярослав горько улыбнулся, – влились, так сказать, в наш теплохладный строй. Значит, бес оказался и вас хитрее. Сочувствую.

– Хотите сказать, я лишился души?

– Я вижу пустоту в вашем сердце так же ясно, как эту салфетницу.

В этот момент к столику приблизился Олег, и Ярослав, спешно попрощавшись с обоими, вышел на лестницу.

– Спугнул я твоего приятеля, да и хрен с ним. Предлагаю начать с пива, а там как пойдет.

– Я пить не буду, иначе тут же за столом и отрублюсь.

– Ну, начинается… Сам пересечься звал и сам бухать отказываешься, – Олег пригляделся, – хотя выглядишь и правда не ахти. Что, чрезмерное употребление Риты вызывает бессонницу?

– Ах, если бы, – Андрей даже огрызаться не стал, – тут другое… Мне кажется, я начал кукухой ехать.

– Сейчас я выпить закажу, и расскажешь. Народу много, а официантов не видать, – он сходил до стойки и вернулся через пару минут, груженый двумя запотевшими стаканами.

– Не боись, в твоем энергетик, рассказывай давай.

Щедро сдобренная домыслами информация хлынула из Андрея, смывая остатки плотины, разделяющей внешний мир и мир внутренних переживаний. Бессонные дни и ночи добавляли искренности и вместе с тем сбивчивости его рассказу. Когда он закончил говорить о своем украденном наследстве, другу удалось остановить фонтан откровений.

– Вот это очень важно, и, в отличии от невразумительной истории с охотником, крайне интересно. Видишь ли, я тоже без дела не сидел, мне кое-что удалось раскопать, – алкоголь рисовал румянец на щеках Олега и наполнял глаза жадным блеском, – я думаю, что Филина убили, когда он вступил в квадру. Сведений об этих чуваках крайне мало, в основном слухи и сплетни. Единственный железобетонный факт состоит в том, что они внесены в список террористических организаций, а это вдвойне удивительно, поскольку есть они только у нас. Вторая странность – информации об их деятельности практически нет, хотя террористами просто так не становятся. Ни тебе громких дел, ни шумихи в СМИ. В открытом доступе только строчка в списке, даже решение суда не найти. А слухи разнятся, и если исключать совсем бредовые, невольно приходишь к выводу, что «квадра», тесно связана с Той Стороной. Мне они представляются организацией посредников, закономерно впавших в немилость наших доблестных спецслужб – ну, про заговор элит я тебе уже как-то рассказывал. А главное, почти все как один утверждают, что вступить в их ряды можно только по личной рекомендации действующих членов.

– А почему ты решил, что Филин был в квадре, и причем тут моя съезжающая крыша?

– Во-первых, хватит ныть, я тебе не психиатр диагнозы ставить и по душевным терзаниям сам тебе фору дам. А во-вторых, про связь Филина и квадры следак упомянул, ну помнишь, я рассказывал. Съезжающая крыша здесь и вправду не причем, зато его тайный телефон может нам помочь разыскать посредников. Он у тебя с собой, кстати?

– Нет, дома на зарядке.

– Так чего мы ждем, поехали к тебе.

«Так даже лучше — вдвоем не спать веселее».

– Можешь вызывать, я расплачусь и в туалет заскочу.

Знакомые петли улиц струились перед лобовым стеклом. Олег сидел сзади, вертя в руках зажигалку. Как только нетерпеливый водитель вошел в резкий поворот на родную Октябрьскую, Андрей ощутил мощнейший удар с левой стороны, машину развернуло, и его буквально впечатало в дверь. Оглушенный ударом и ослепленный светом галогеновых фар, он услышал, как открылась задняя дверь. Последнее, что он увидел, теряя сознание, были серебряные отблески в зеркале дальнего вида.

Глава 5. Тетрафобия

Пыльная пожухлая зелень стелилась вдоль тротуара. На стене раскаленного двухэтажного административного здания висело табло, показывающее время и температуру воздуха. Почти половина пятого, а жара не спешила спадать: солнце заливало весь город нестерпимым светом. Марево размывало силуэты машин и прохожих вместе с их тусклыми тенями. В такой час и мысли не могло возникнуть воспользоваться потными передвижными крематориями, по ошибке принимаемыми за общественный транспорт. Отчасти поэтому Андрей так спешил: встреча ровно в пять, а идти почти к самой Стене. Он пробирался дворами, стараясь избегать солнечной стороны. Меньше чем через полчаса он уже сидел в мрачном холодке полуподвального паба.

Андрей не помнил, сколько времени провел в этом месте, не знал даже, как появился здесь. Казалось, там далеко были какие-то детство, юность, но настолько абстрактные, что на поверку могли оказаться фантазиями, слепленными из чужих воспоминаний. Зыбкость собственной жизни, разведенная в повседневной рутине, превращала жизнь в подобие тягучего сна. Именно этим она его и зацепила, с горячечным упорством убеждая его в иллюзорности окружающего бытия. Он не задумываясь купился, променяв сытую однообразную жизнь на это.

Первая их встреча состоялась на вечеринке по случаю дня рождения одного из коллег. Она так сильно выбивалась из пресного гобелена знакомых лиц, что запала ему в сердце с первого взгляда. Там они и познакомились. С того момента ежедневная унылая усталость все чаще сменялась тревожной таинственностью встреч. Она постепенно приохотила его к ночной жизни, меняя в корне устоявшийся ее образ, переворачивая все с ног на голову. Он ушел со службы и со временем сам задышал опасной темнотой спящего города. Почти каждая ночь выбивала почву из под ног, сбивая с пути угрозами и соблазнами. Но даже тут, на изнанке привычного мира, он устоял на ногах, прочно заняв не последнее место в новой иерархии. Едва коснувшись дна, он выплыл почти на вершину криминального омута.

– Прости, я задержалась. Жара невыносимая, не привыкла вставать так рано.

– Я думал, ты вообще не спишь.

Она передернула хрупкими белыми (не смотря на палящее солнце) плечами и приблизилась вплотную к его лицу.

– Сегодня я по делу. Мне кажется, я нашла ключ.

Ну конечно, ключ. Это была ее заветная мечта: выбраться отсюда, пересечь границу. Единственный путь за пределы Стены — восточные врата. Однако на протяжении многих веков никому не удавалось подобрать подходящий ключ.

– Покажешь?

– Он не у меня, но я знаю, как его найти.

**************************

Халиф. Так прозвали эту носатую сволочь, сколотившую состояние на сутенерстве и торговле гашишем. Еще недавно это был один из самых уважаемых людей днем и, пожалуй, самой гнусной падалью ночного города. На счету этого типа было больше полусотни убийств и бесчисленное множество изуродованных судеб. Теперь же на веки остекленевший грозный взгляд впивался в носок Андреева ботинка, отражаясь в темно красной луже.