240. Примерно двести сорок с чем-то рассказов. Часть 1

– Говорили – ушёл он от неё. Муж-то… Ха-ха-ха!… Неделю вся синяя ходила… Ха-ха-ха…

Тут в теплушку заглядывает наш бугор Николай Николаевич:

– Чё сидим, мужики?, – кричит он обиженно, – Я же просил – в два ровно быть на площадке! Битум стынет!.. Чё сидим, бля?!

И мы шумно собираемся и гуртом выходим на мороз.

Самат вышагивал впереди, хмуро скрепя кирзачами по снегу, бормоча под нос:

– Во, мудак… Ц-ц-ц…

Каракулаков, Аккулаков* – с казахского языка буквально – «Черноухов, Белоухов».

полкан* – полковник.

СМУ* – строительно-монтажное управление.

****

Кудесник Коля

Жил да был в нашем селе один мужичок. Мужик, не мужик, а паренёк один. Лет тридцать ему было, или чуть за полтинник, не помню точно, но пацан уже отслуживший, короче говоря. И звали его Колей. То есть не звали его никто никуда, а имя у него было такое – Николай. Я слышал, что мужик он был хороший, и его то Коляном, то Мыколой пытались, а он всегда скромненько так, но твёрдо: «Нет, ребята, зовите меня просто – Николай.»

И было у Николая как в песне – ни кола, ни двора. В общаге он нашей комнату занимал, короче говоря. А общага наша была на самом краю посёлка, как пройдёшь овражком, и чуток повернёшь мимо дома бабы Тани, так сразу спускайся вдоль реки (там, кстати источник святой у нас!), и иди повдоль коровника, и почти возле самого кладбища – резкий поворот на шоссейную дорогу. Видите? Вот так если прямо по прямой пойдёте, то через 1294 км вы будете уже в Тольятти, а чтобы к общаге подойти, то это вам надо совсем в другую сторону. Вон там, прямо на краю улицы белёный дом без крыши за заборчиком. Видите? Вот это она и есть.

А леса тут, мужики… Нигде таких лесов я не видал больше. Нет, всяк кулик, конечно, свои Хельсинки нахваливает, а таких лесов, как на Кубани-матушке нет ни где на свете. Вы когда-нибудь видели дуб высотой в полста метров? И тот дуб у комля вдесятером разве что обхватишь! А кора такая глубокая-корявая, что по ней, как по ступеням ходить можно. А вишню с яйцо вы видели? Сами вы «тополь»! Я вам про дуб, а вы мне… Тополя тут такие, что их самолёты облетают. Между веток. Клянусь! Вот вы возьмите сейчас яблоко средних размеров и ножик. Возьмите-возьмите! Осторожно яблоко разрежьте пополам. Теперь одну половинку положите жопкой кверху на ладонь. Положили? Вот хотите верьте, а хотите нет – а на Кубани у нас такие божьи коровки. Вы не смейтесь, вы вторую половинку кушайте на здоровье, а эту на руке взвесьте. Представляете? Божья коровенция таких габаритов. У нас и мотоциклистов нету по-этому. Не дай бог такая коровяка в харю… На бреющем полёте. А червей дождевых вы у нас видели? Да-да, червей. Для рыбалки. Угу, посмотрел бы я на вас… Тут у нас черви, как… Вы ветчину кушаете? Колбаса такая. В магазине видели? Здоровенная такая колбасища, на ногу уронишь, хромать будешь, ей-богу. Такой колбасенцией если хорошенько размахнуться, можно от бандитов обиваться! А-то! Вот так вот двумя руками взяться, и по морде ветчиной с размаху. Попробуйте. Ну, так вот, врать я не буду – черви тут у нас чуть-чуть поменьше, конечно, но длинные-е-е… Сколько раз помню, на рыбалке начнёшь червя из баночки доставать, тянешь его, тянешь, тянешь его, тянешь… А он не кончается! Уже наматываешь его, падлу, наматываешь, а он всё тянется и тянется… А вы чё думали? Да тут черви, как сволочи огромные! Рыба из воды выскакивает от испуга! К реке подходишь – отовсюду рыбьи рожи из воды выглядывают, боятся, что ты червей припёр опять! Были бы руки у рыбей, они бы ими крестились бы, ей-богу! У рыбов, я имею ввиду. Ну, у них, короче.

И вот, короче говоря, наш Николай очень любил нашу природу. Да и как не любить её? Красотища вокруг такая, что… Очень красиво, короче говоря. А Коля-то ишо и с прибабахом парень. Увидел на полянке – осинку ветер уронил. А осинка ровненькая, чистенькая, на пенёчек прикорнула, лежит себе, как качеля. И Коля приладил осинку к пеньку, обстрогал лишнее, глядишь, и народ приметил. Тут народу много ходит. Раньше обычно присядут на пенёк, отдохнут, да красоте порадуются, а теперь гляди, качелька, и приятно и красиво. Николай качельку с обоих сторон сидушками снабдил, да не простыми, резные мудрёные полешки сложил, и со спинкой, и с перильцами. По всей осинке прошёл узором лихим, петухами серёдку расписал, а по бокам кренделей всяких нарезал собственноручно. Кто не выйдет на полянку, так и ахнет! Не качелька, а диво-дивное! Сколько раз видел – выползет из чащобы грибник какой, язык на плечо, паутина в волосах, весь во мху и комарах, а тут качелька стоит, словно в раю, и ахнет грибник, аж корзинку уронит, и сопля из носу тянется до земли – чудо-невиданно! И всяк к качельке подступает с опаской, озирается: это чья ж красота такая неописуемая? И вдоль качельки пройдётся, и со всех сторон посмотрит-заглянет, и опять оглянется – да чьё ж это чудо такое среди лесу? И качается на качельке народ, и осторожно и бережно, и жалеет её, глаз с неё не сводит, не налюбуется. Да на такой качельке нешто матюкнуться, а даже небритым сидеть неловко было, ей-богу! Стали люди замечать – кто к качельке идёт перво-наперво и помоется, и принарядится прилично. Вон девица-красавица катается, умница-прелестница, щёчки румяные. Корзинку с другой стороны поставила, ножками землю толкает, смеётся-заливается. А вот и старица присела потешить себя, да и зарделась вся, вдруг кто увидит, мол, села кататься старая дура, шо дитя малое. А Коля всё не успокоится, когда никого нет, то по бокам качельки лаком красную рябину гроздями добавит, то на сидушках бубенцы приладит! И всяк кто увидит, ахнет ещё громче – ой, ещё краше качелька! С каждым днём краше! По всему селу только и разговоров, что про качельку в лесу:

… – А вчерась иду, гляжу – а на качельке-то узор резной, да всё цветами, да ягодками расписано!

– Так то вчера! А сейчас смотри – на торцах ишо и розами алыми, да с золотой прожилкой!

– Брешешь!

– Та шоб я здох!

И бегут к качельке всем гуртом, и ахают хором! Ах, красота-то какая! Ах, мать его так!..

И к Николаю нашему вопрошает один:

– Всем ты хорош, —говорит, – Николай! И мастер ты на все руки, прям кудесник народный! А в одном ты, Коля, не учёл – сколько тебе эта качелька прибыли приносит?

А Коля-дурак и не поймёт, о чем вы, товарищ?

– Всё должно прибыль приносить, – говорит ему, – Да такая качелька в одной Москве небось сто тыщ стоила бы!

– Та ты чё?, – ахнул Коля и умер.

– Ей-богу! Сам посуди – в день на ей человек сорок катается, а тебе с того чего?

– Чего?

– А того. Качается себе качелька без толку без проку. Хоть копеечку приносила бы в час, и то тебе на курево. Или ты богатый?

– Кто?

– Конь в манто!

И охмурил-таки Колю, ухарь нечистый!

– Вот смотри, это бизнес-план. В «земельном» у меня связи, выкупим полянку, поставим заборчик резной. Заборчик-то ты сумеешь?

– Да я!!.., – у Коли глаза разгорелись. Сколько работы впереди!, – Да я такую красотищу наведу, что никто и не видел раньше!

… – Вот тут надо будет урны поставить…, – бормочет делово над бумагами, – А тут надо ещё парочку… Тут можно «мороженное» поставить, а тут парковку придётся… Стоимость надо будет повысить, но только после презентации… У тебя сайт есть?

И Колю как током. Сайт! Мужику под сорок уже, а у него сайта нет до сих пор!

… – Разместим в блоге фотки, твой телефон сотовый выставим… Надо в рекламном слоган заказать… «Кто не пил пивка у Коли – счастья тот не знал доколе!»… Пойдёт?.. Насчёт логотипа надо тоже подумать… «Коля… качелька.. Коля…»… Так не пойдёт. Не в тренде… У тебя фамилия какая?

– Чё?, – задыхается Коля.

– Кий в плечо. Фамилия у тебя какая? «Иванов» вроди?

– Да. Иванюшев.

– Не. «Иванюшев» тем более не пойдёт. Надо по респекту. Чё-нибудь в теме… Ну… Ладно, я сам этим займусь…

И целый час ещё обсуждали, и Коля своим ушам не верил, и совсем задохнулся почти. И теперь решено уже, что у Коли есть коммерческий директор, и Коля у нас не Коля совсем, а Айвон-Ник, потомственный мастер, обучившийся у старинных гениев итальянского зодчества, о чём прописано в сертификате и на личном сайте «Аттракцион-глобал-компани-корпорейшн-ин-лимитед». И мгновенно уже даже готов проект видеоролика рекламы:

«… Из темноты на экран капают яркие мультяшные буквы, смешно расползаясь, словно козявки, и выстраиваясь в надпись «Аттракцион…», и вот камера крутится вокруг Колиной расписной качельки, ускоряясь, а рядом с качелькой на травке дети танцую хип-хоп: «Надоело быть маленькими-ми-ми-ми-ми! Надоело быть маленькими-ми-ми-ми-ми!…» И в центре качельки, оседлав её, словно брыкающегося мустанга, шлёпая в такт музыки себя по заднему карману джинсов, губастый парень в очках и с нелепой причёской ловко спрыгивает в крупный план: «Безумное количество невероятных аттракционов от Ника-Айвона! Развивающие игры для малышей и взрослых!.. Акции и суперскидки на коллективные заявки, прохладительные напитки и многое другое! Ваш ребёнок будет безумно счастлив!» И парень вытаращивает глаза навыкат, и камера спускается вниз, а внизу оказывается парня уже дёргает за штанину белокурый ангелочек трёх лет с накрашенными губами: «А мозьна я исё покатаюсь?» И парень умиляется: «Конечно же можно!», и малыш весело бежит к смеющейся толпе детишек, уплетающей чипсы перед стартом, мечтательно вздыхая на ходу: «Вот бы каздый день так!»…

… – И это только начало, Ник!.. Я заказал оборудование, нам нужно увеличить темпы. Уже дали добро на открытие филиала в Фёдоровке и в Дальних Песках. Только там просят чтобы ты сказал в рекламном ролике: «Спасибо за поддержку главе местного управления господину Кондрашкину Юрию!»… Слово в слово!.. Хорошо?

– Хорошо.

И Коля наш совсем перестал уже ходить к нашей качельке. Той самой, первой. Коля был занят. Качелек понадобилось много, их модернизировали, и долго совершенствовали неоновые надписи. А потом у них были неприятности. Кто-то кого-то «кинул», а Кондрашкина ихнего посадили за воровство, и с рекламщиками были разборки. Но «Аттракцион» выпутался, и снова заработал на полную мощь, разнообразив качельки вертелками, тарзанками и тошнилками, и вообще расширил ассортимент, открыв филиал «Диснейленда» где-то под Самарой, выкупив право на использование брендов «Чудо-йоргут» и «Йога-чудо». А наша качелька очень быстро обветшала, потрескалась и лопнула вдоль. И в конце концов, говорили, что какие-то придурки жарили рядом с ней шашлык и разобрали качельку на дрова…

****

Верочка

…Да, некрасивый Сергей Игоревич.

Большой, толстый, лысый. За столом чавкает, рот лоснится от жира. Говорит всегда одновременно жуя и хохоча, брызгая слюной. Тфу!.. Его секретарша, тридцатилетняя Вера, терпеть не может «босса». И всякий раз подмечает всё новые и новые некрасивости. Да и какой он Сергей Игоревич? Он её года на два старше всего, наверное. На ворованные деньги сколотил фирму по продаже стройматериалов и стал большим начальником. А сам в носу ковыряет. Фу! Смотреть противно. Как глянешь на него, так и воротит! Разве это мужик? Жирная свинья. Причём наглая и невоспитанная. «Корпоратив» опять собрал после работы!.. Весь коллектив пригласил, что бы опять сидеть во главе стола, расставив жирные ляжки и, чавкая креветками, про Турцию рассказывать. За столом собрались все двенадцать человек. Даже охранника Лёшу притащили. И Сергей Игоревич «поляну накрыл» для работников, тут и мясо и шампанское и два вида вина для женщин… А сам хозяин торжества сидит выше всех, жрёт, аж за ушами трещит, и других подгоняет. И никто не посмеет отказаться. Если решил он расщедриться – попробуй только откажись, посмей только не есть! Посмотрит так, будто на вора какого… Ох, и ненавидит же его Вера. Домой надо бежать, с Ленкой уроки учить, а этому борову одному скучно, денег куры не клюют, вот и собрал слушателей:

– А в Турции шашлык говно…, – начальник неторопливо вымывает языком десну, собирая ошмётки креветок и сглатывает, запивая «Варштайнером», – Заказал в горшочке, думал… – Ту-урция!.. Цык… Говно. Ничем от нашего не отличается.

Все молча жуют, не понимая, шутка это или что?.. На всех взял десять литров «Жигулёвского», а перед собой «Варштайнер» поставил, три бутылки, говорит медленно, громко, с расстановкой:

– И, между прочим, в Праге тоже ни чё интересного… И «баранина на косточке» там говно, и утка по-пекински… Тоже…

Боже, какой противный, мерзкий человек!.. Срыгивает, деликатно прикрываясь салфеткой:

– Звыняюсь…

И опять чушь какую-то мелет.

Из ресторана напротив для понтов пригласили двух официантов, и Сергей Игоревич строго бдит, что бы они «отработали» на совесть:

– Я тебе за какой хер плачу?, – ловит он одного из них на мизинец за фартук, когда тот бесшумно пробегает мимо, – Ты чё, лоха во мне увидел?

Ничего непонимающий худющий парень с тяжёлым подносом в руках вопросительно улыбается и ждёт, когда Сергей Игоревич выдержит длинную паузу и продолжит с упрёком:

– Мусси долго ждать?

Нахватался названий всяких по заграницам, аж слушать противно. Верочка всякий раз еле сдерживает презрение от его «тирамису и мусси». Всех лакомств названия знает, свинья жирная. Официант, небось, тоже еле сдерживается. Бегом притащил полный поднос тарелочек с какой-то сладкой пастой, торопливо суетится, обмирая от мысли: «Только бы не уронить чего…»

– А в Вене, между прочим, Ирочка, мусси вообще говно!, – Сергей Игоревич горько поджимает мокрые губы, обращаясь к своему заму Ирине Ивановне, и отправляет крохотную ложечку себе в рот, хмурит брови, придирчиво пробуя мусси на вкус…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.