Разговор. Игра внутри

– Добрый вечер, присаживайтесь, я Игорь Леонидович, а это члены правления Совета, этого достаточно. Все, что вам надо знать, вы уже изучили в файле.

– Да, ознакомился.

– Хорошо. Вадим, Игорь нам озвучил, с какой трудностью вы столкнулись, и мы считаем необходимым помочь вам, так как вы движетесь в нужном для нас всех направлении. Просто сидите и наблюдайте, все вопросы зададите после, вам ясно?

Вадим не стал отвечать, просто кивнул. Тогда мужчина поднял руку вверх и жестом кого-то пригласил. Делал он это на камеру.

Через пару секунд дверь открылась, и в помещение вошел тот самый юноша в сопровождении двух мужчин. Он был одет в черный костюм с галстуком. Окинул всех взглядом, но, когда заметил Вадима, глаза его загорелись. Правда, парень быстро сник, когда увидел реакцию Вадима на внешность. Юноша подошёл к столу, и Вадим испытал сильнейшее сочувствие к нему. Не надо было обладать специальными знаниями, чтобы понять, что в комнату вошёл смертельно больной ребёнок. С ужасным выражением лица и красными глазами, с мешками под ними. Он был истощен. Вадим заставил натянуть улыбку и поприветствовать его кивком. Остальные ничего не заметили.

– Добрый вечер, – тихо отозвался юноша.

Один из мужчин указал мальчику на кресло, и тот присел, после чего начал говорить Игорь Леонидович.

– Дэнис, тебе известно, зачем тебя позвали?

– Да, пройти собеседование.

– Знаешь, кто сидит перед тобой?

– Только Цветаева Вадима Николаевича.

– Откуда?

– В нашей школе мы часто про него говорили на уроках технологии и кибернетики.

– Ладно, опустим это. Дэнис, скажи свой диагноз.

– Лейкемия, тяжёлая форма.

– Почему тяжёлая?

– Не поддается лечению в наших условиях, а на лечение в продвинутых клиниках семья не имеет средств, под благотворительные программы я не попадаю в виду своего возраста. Проще говоря, я обречен.

– Поэтому ты согласен на программу?

– Нет! – твердо ответил он.

– Поясни.

– Даже если я получу лечение, оно лишь ненадолго продлит мою жизнь. Предстоит регулярная терапия, и каждый день я буду видеть сочувственный взгляд родителей.

– Дэнис, но тут тоже нет гарантий.

– Я знаю, но есть шанс, и я не буду испытывать боль.

– Ты осознаешь, что передаешь свое тело и свой мозг «Параллели»? Тебя искусственно умертвят, вскроют черепную коробку и покромсают на фарш.

Вадиму стало плохо. Он осознал, о чем сейчас идет речь. Начал ерзать на стуле и хотел было что-то сказать, но вспомнил, что был предупрежден о том, что все вопросы после.

– Да, я все это понимаю. И понимаю, что это наука, и помимо всего того, что вы перечислили, я знаю, что есть шанс, небольшой, мизерный, но он есть, что я открою свои глаза в новой эпохе, без боли, и смогу продолжить новое существование, узнать столько всего, о чем сейчас могу только мечтать, – юноша говорил это с такой надеждой и даже мольбой, а после он повернулся в сторону Вадима. – Вадим Николаевич, я вас прошу, молю, пустите меня в свой проект, дайте шанс! Вы мой кумир, как и многих в моей школе, и, если есть шанс поучаствовать в таком проекте ценой своей жизни, я согласен на риск. Лучше умру от дозы снотворного, чем от месяцев непрерывной боли, мучаясь сам и мучая родителей.

Вадим растерялся, почувствовал накатывающиеся слезы, но постарался сохранить внешнее спокойствие. Он порывался что-то сказать, но сдерживал себя, и с каждым мгновением становилось все сложнее. Игорь Леонидович это видел, но продолжал испытывающе смотреть на Вадима, это продлилось пару секунд.

– Мы поняли тебя, Дэнис. Ты свободен, о результатах сообщат через пару минут, ожидай в холле.

Юноша попрощался со всеми и вышел за дверь. Вадим смотрел на Игоря Леонидовича и пытался сдерживать все те эмоции, которые бурлили внутри.

– Вот и решение вашей задачи, – совершенно спокойно сказал член правления Совета. – Игорь, передай Вадиму документы.

Игорь Леонидович толкнул папку в сторону Вадима. Он остановил ее у себя и достал содержимое. Первое, что увидел, – это паспорт с фотографией Дениса, только там ему уже было восемнадцать лет и звали его Денис, вторым документом было свидетельство о смерти Дэниса, датированное вчерашним днем.

– Официально юноша погиб вчера в результате неудачного переливания крови и сильного кровотечения. Сегодня родители получили его прах и компенсацию от нашего учреждения. Все как вы просили: молодой, здоровый мозг, образец для подражания, и он буквально вас молит о том, чтобы вы вскрыли ему череп и покромсали его мозг. В поставке такого материала нет никаких проблем, Игорь готов наладить поток, а количество вы можете озвучивать своему подопечному Николаю, занимайтесь, Вадим.

– Материала? – выдавил с себя Вадим. – Это мальчишка, которому запудрили мозги.

– Вадим, никто ему мозги не пудрил, он осознает риски, и да, материал, когда ляжет на стол. Он уже не будет человеком, он будет частью исследования. Если не использовать такие методы, то человек до сих пор считался бы полым внутри. Что ж, с вашего позволения, мы вас покинем, мальчишка ваш, заявки Игорю.

Вадим держал файл с документами и молча провожал взглядом членов совета. Игорь Леонидович остановился напротив Вадима, дождавшись, когда уйдут мужчины, обратился к нему.

– Вадим Николаевич, ребенок в любом случае умрет, даже если вы откажетесь, для него разыграют историю эксперимента в лучшем случае. У него есть пара недель, после состояния начнет существенно ухудшатся, вы действительно даете ему шанс.

Вадим ничего не стал отвечать, просто ждал, когда он уйдет. Когда Вадим остался в комнате один, пытался собраться силами и осознать, что он на себя взвалил.

Спустя пять минут вышел из зала и увидел, что в коридоре его ожидает Антон. Николай Борисович и мальчишка, сидевший на стуле и уткнувшийся взглядом в свои колени. Вадим подавил подступающий комок к горлу.

– Дэнис, поехали, – постарался сказать Вадим без каких-либо эмоций.

– Я вам подошёл? – спросил юноша.

– Да, Денис, ты подошёл, твое имя теперь Денис, и тебе восемнадцать, держи свой паспорт.

Вадим молча двинулся к своему номеру, все проследовали за ним. Вадим обратил внимание, что юноша слишком растерян.

– Денис, располагайся у нас скоро вылет.

– Я догадывался, но не предполагал, что тебе его вручат прямо сейчас, по тебе видно, что ты себе места не находишь. Я могу забрать его к себе.

– Да, пожалуй, так будет лучше. У меня нет вещей, я с Антом направлюсь вниз, предлагаю лететь прямо сейчас.

Вадим пошёл к лифту, чтобы быстрее убраться от сюда.

Всю дорогу в машине, самолете, он смотрел на Дениса. Кроткий парень был разговорчивым с Николай Борисовичем, но боялся смотреть в сторону Вадима, а того поедали: вина, сожаления, жалость и сопереживания. Он себя угнетал, но уже двигаясь в лабораторию, он набрал профессора и убедился, что тот на месте.

Въехав на территорию закрытой лаборатории и остановившись у входа, все вышли с Машины.

– Ну что прекрасный юноша, – улыбаясь и, добродушно похлопав по плечу мальчишку, сказал Николай Борисович. – Я искренне рад нашему знакомству. Сейчас ты остаешься здесь.

– Я тоже рад нашему знакомству, – отозвался мальчишка.

Вадиму не хотелось, чтобы Николай уходил, но понимал, что это будет несерьезно просить его остаться, поэтому они распрощались. Вадим попросил Дениса следовать за ним.

Он торопился, пока шел в лаборатории в поисках профессора, и нашёл его в большом зале.

– Доброй вам ночи, – произнес Вадим. – Как обстоят наши дела?

– Все хорошо, Вадим Николаевич, через две недели мы будем полностью готовы начинать.

– Две недели!? – воскликнул он.

– Что вы? – перепугано отпрыгнул от Вадима профессор – Да, две недели, сейчас проводятся пусконаладочные работы, установка оборудования, но самое сложное и долгое – это подготовка сканеров. Их демонтаж занимал три недели, сейчас их собирают, две недели – это оптимистичный, но реальный срок.

Вадим огляделся по сторонам и посмотрел, что пока это помещение больше похоже на строительную площадку космического корабля.

– А что за юное дарование с вами?

Вадим обернулся и увидел немного перепуганного юношу, который сильно сдал эмоционально после ухода Николай Борисовича, да и был измотан. Время было около трех часов ночи. Для Вадима дело обычное, а вот мальчишка явно валился с ног. Вадиму стало неловко.

– Это доброволец, который примет участие в проекте, уже прибыл, – старался как-то помягче сказать Вадим.

От услышанного уже опешил профессор.

– Живой!?

«Идиот!» – мысленно прокричал Вадим.

– Пока да, – неожиданно для всех влез в разговор юноша, увидев Вадима на грани взрыва.

– Простите, меня, как известно, нельзя быть гениальным во всем, –смутился профессор.

– Все нормально. Я смертельно болен, и мне известна процедура через, которую предстоит пройти, в общих чертах, конечно. Мне будет приятно и проще, если вы будете говорить как есть, а не жалеть меня.

– Смелый юноша – улыбнувшись сказал профессор.

– Так все же две недели Денису надо где-то проживать, – вернулся к главному Вадим.

– Да, я сейчас что-нибудь придумаю, пойдемте за мной, – живо сказал он и направился к одной из дверей в боковой стене.

Профессор провел их по коридору к какой-то комнате.

– Он может переночевать тут сегодня, а завтра подберем что-то более обставленное.

Вадим заглянул в комнату, и у него защемило сердце. Комнатушка была около пятнадцати квадратных метров, койка, от больничной ничем не отличимая. У Вадима перекривило лицо.

– Ничего, Вадим Николаевич, все мои последние места пребывания схожи с этим, но тут хоть нет капельниц, – успокоил Вадима и уселся на кровать.

Вадим молча смотрел на Дениса и подумал: «Шикарные последние деньки, сказка просто!»

– Денис, поехали, эти две недели поживёшь в «Параллели».

– Правда!? – восторженно воскликнул он.

– Да, поехали.

Перед отъездом Вадим предупредил профессора, что две недели – это максимальный срок, или он сам будет искать следующего Дениса.

Перед тем как уснуть, он написал сообщения Максиму, чтобы тот раздобыл частного врача-онколога и привез в квартиру как можно быстрее.

И после он попытался лечь спать, но удалось ему это не сразу.

***

Вадим проснулся от стука в дверь, едва продрав глаза, услышал голос Максима, который приехал с врачом. Было начало десятого.

Когда они прошли в квартиру, Вадим показал все документы Дениса врачу, который, поизвучав их пару минут, спросил:

– Могу я увидеть больного?

– Да, увидеть, но будить не надо, мне известен диагноз и прогноз, – сухо сказал Вадим и, пройдя к спальне открыл двери, где в его кровати спал мальчишка. Врач подошёл, пощупал зачем-то его руку, но парень не проснулся от этого, и после вернулся обратно к выходу.

– Парень, вялый, и дела его плохи.

– Доктор, мне это известно, что через две недели он улетает окончательно. Мне нужны от вас рецепты и рекомендации на эти две недели, дальше он перейдет в другой мир в Швейцарии, выпив смертельную дозу снотворного.

– Есть какие-то ограничения или пожелания?

– Лекарства не должны вредить мозгу, только это, и две недели максимально близко к нормальному состоянию.

Врач присел за столик и начал заполнять рецептурные бланки, который потом протянул Вадиму.

– Одно снимет все болевые ощущения и основные симптомы, второе приведет в тонус. Это очень сильный коктейль. Принимая его три раза в день, юноша будет бодр и свеж, но на третьей недели у него откажет печень и вероятен инсульт или инфаркт. В его состоянии это наименьшая беда, но вы должны понимать, что он жилец максимально – от двух до трех недель.

– Спасибо, – сказал Вадим и взял бланки, выглянул за дверь квартиры и сообщил Антону: – Антон, в срочном порядке отправь кого-то все купить и привезти. Эти лекарства вероятнее всего не во всех аптеках будут.

Когда доктор ушел, Максим подал голос:

– Вадим Николаевич, я слышал про суицидальный туризм, но каким образом этот турист оказался у вас?

Вадим немного подумал, и решил все подробно изложить Максиму.

– Но я не в курсе, что мы обладали таким аппаратом.

– Ты в курсе просто не сопоставил факты, отделение нейрохирургии проверяло мозговую активность и собирало материалы по проникновению и хирургии мозга. Лаборатория криосна научилась максимально замедлять процессы жизнедеятельности даже в тех конечностях, которые отмирали и продолжала прокачку жидкостей, чтобы конечность уже продолжила жизненный цикл от приборов, а не от тела. Те МРТ, на которые ты не хотел давать денег, выступили прототипом аппарата, внутри которого будут другие аппараты, и эксперименты на тех МРТ помогли более детально отцифровывать показатели, как и электронный микроскоп с миллиардным программным обеспечением тоже. Ты знал обо всех проектах, просто не понимал, что это составляющая одного единого, но каждая комплектующая разрабатывалась отдельно.

– Вадим, но парень совсем юный, и он понимает, что идет на самоубийство?

– Это не самоубийство, а самое настоящее убийство! И я тут палач. Я не могу ему в глаза смотреть, после того как мы провели эксперимент, от исходника осталась каша. Мы не представляем, что будет, и я сам не знаю, на что он подписывается, и не представляю, что ему внушили.

– Вадим, но вариантов нет. Он умрет в любом случае, а так может умереть во имя цели, и в случае успеха он в принципе-то не умирает.

– Мы ничего не знаем, вот в чем проблема, а эти мясники готовы уже поставлять мне пачками таких ребят. И у меня, как ни странно, есть команда мясников, которые готовы их принимать. Знаешь, что удивило профессора, когда я привез сегодня Дениса? Что пацан еще живой, и только это.

– Вадим, не разбив яиц не получишь омлета. Это наука, и чем важнее открытие, тем серьезнее жертвы.

– Это все философия и размышления, а в данный момент в соседней комнате лежит ребенок, которого через две недели должны усыпить и покромсать.

– Вадим, так ты сам затеял. Это ты хотел перенести сознание. Или ты думал, что это по щелчку пальца произойдет? Нет пути обратно, и ты никого не заставляешь, парень понимает и сам тебя просит.

Их диалог длился до тех пор, пока не проснулся и не вышел из комнаты Денис. Он был уже в строгом костюме, поскольку надеть больше было нечего. Вадим догадался одолжить ему свой спортивный костюм, который был юноше не по размеру, но, во всяком случае, в этом Денису будет удобнее.

– Вот держи, примерь, у нас все же не званый ужин.

– Спасибо.

Бледность парня еще больше бросалась в глаза из-за черного цвета костюма.

– Не огонь, конечно, но лучше, чем в костюме, – подметил Максим.

– Согласен с вами.

– Денис, ты хочешь есть?

– Нет, Вадим Николаевич я не голоден.

– Привет, Денис, я Максим.

– Я знаю.

– Откуда? – удивился Максим.

– Вы простой выпускник института, который привлек внимание Вадима Николаевича своими знаниями, и в результате победы на одном из конкурсов попали к нему на работу. За три года заняли одну из самых высоких руководящих должностей, став заместителем Цветаева, всех руководителей и директоров предприятий вы набираете по такому же принципу, продвигая достойных по карьерной лестнице или принимая талантливых учеников в свои проекты. Ваша история и принципы являются для многих в моем классе стимулом, и многие из выпускников моей школы становятся сотрудниками данного центра.

– Ого!

– Да, как и Вадим Николаевич у нас считается легендой, мы все изучаем «Параллель» как самый крупный бизнес и научную структуру. И моя мечта уже по факту осуществилась. Я в параллели с теми людьми, которыми восхищался.

– Да уж, я очень рад нашему знакомству. – Максим пожал ему руку.

Вадим уловил нотки грусти на лице Максима, когда тот ощутил силу рукопожатия Дениса, вялое и обессиленное, но Максим быстро реабилитировался:

– Я думаю, поесть все же стоит.

– Я могу немного в себя затолкать вкусняшек, –намекнул Денис.

– Вот оно как, и что по-твоему вкусняшки? – оживился Максим.

– Мороженное, шоколад – в общем, всё то, что мне нельзя.

– Одну минутку, – сказал Максим и, достав телефон, кого-то набрал.

– Доктор, это опять Максим. Да. Есть еще один вопрос. Да, в отношении мальчика. Скажите, в эти две недели ему можно есть сладости? Прям без ограничений? Спасибо.

Максим положил трубку.

– Ну, что, Денис, у меня есть хорошая новость. Эти две недели ты можешь питаться исключительно одним сахаром, – со смехом сообщил Максим. – Так что не парься, сейчас мы закажем много вкусняшек.

Глаза парня блеснули, и он улыбнулся, Вадим наконец-то увидел что-то положительное, и ему немного полегчало. Максим позвонил в ресторан и попросил притащить все разновидности сладкого, но в ресторане сказали, что проще спуститься и выбрать самим. Юноша был этому очень рад, ведь ему просто неимоверно хотелось погулять по зданию. Вадим одобрительно кивнул, и они отправились в ресторан. Когда они выходили из квартиры, Максим повернулся к Вадиму, и тот сказал:

– Спасибо, Макс.

Глава восьмая. Незнакомое чувство.

Первые пару дней Вадиму было тяжело свыкнутся с новым соседом, но заселять его отдельно он напрочь отказался, поскольку Денис стал ему интересен. Таблетки, выписанные врачом, оказались целой историей. Их пришлось достаточно долго искать и задействовать для этого знакомых, чтобы все же произвели по рецепту. Но они сотворили чудеса – мальчишка после приема первой же пары таблеток захотел поесть, отступила бледность, и энергии было как у активного подростка.

Виктория получила отгул и полдня провела с мальчишкой в магазинах, покупая ему одежду. На третий день Вадим вместе с парнем переехали в загородный дом. Мужчина оформил себе неофициальный отгул, так как считал, что проводит исследование и изучает потенциально цифровой разум, который будут загружать.

Уже через неделю Вадим и Денис вели себя как друзья.

– Денис, вставай! – крикнул Вадим, постучав в комнату Дениса.

– Встаю!

Вадим принялся за завтрак. Через пару минут подошёл Денис, на ходу натягивая худи. Было понятно, что он принял таблетки, но они еще не подействовали, так как у него была слабость. Но парень все равно отлично поел и выпил какао.

– Вадим, что у нас на сегодня?

– Есть какие-то предпочтения?

– Все лучше, чем сидеть дома.

– Принял, –просиял Вадим.

Закончив завтрак, Вадим направился на улицу, Денис проследовал за ним. Они пришли в гараж.

– Может, прокатимся?

Но парень уже стоял с открытым ртом у спорткара, и Вадим рассмеялся.

– Эту машину мне подарил Роман. Тот, кто придумал «Параллель», и я на ней мало проездил, так что можем покататься.

– Было бы круто.

Денис прыгнул на пассажирское сиденье, полный восторга и предвкушения, Вадим завел машину и нажал пару раз на газ, а у парня уже появился восторг от рычания двигателя.

– Ну ладно, поехали!

До обеда они катались, а потом перекусили на одной из заправок. Вадиму пришло сообщение на телефон, прочитав которое, он немного напрягся.

– Денис, езжай в дом, мне надо уехать по работе.

– А с вами можно?

– Нет.

– Хорошо.

Вадим подозвал Антона.

– Антон, отвези Дениса в дом, я уеду ненадолго.

– Вадим Николаевич, я с вами.

– Антон, посмотри на меня. Кто меня узнает? – Вадим указал на худи, капюшон поверх бейсболки и очки.

– Вадим Николаевич, я понимаю, но мне лучше от вас выговор получить, чем от Радика.

– Хорошо, пусть охрана везет Дениса домой, а ты со мной.

– Хотя бы так.

Денис направился в машину где было двое охранников, а Антон пересел в машину Вадима, и они поехали в лабораторию.

Вадима не сразу признали на КПП, и если бы не Антон, которого все знали как личного охранника Вадима, то и простые сотрудники бы тормозили.

Вадим шёл по лаборатории и удивлялся. Всего за неделю оборудование было расставлено по местам. Он подошёл к центральному холлу, где блестела сварка и располагалась круглая конструкция высотой в девять метров. За процессом сборки внимательно наблюдал профессор.

– Добрый день, – сказал Вадим, подойдя к ученному.

– Ох, е, – от неожиданности дернулся профессор, – Вадим Николаевич, вас не узнать.

– Я получил сообщение, – напомнил ему мужчина о причине визита.

– Да-да, мы почти закончили. Конструкция к вечеру будет готова, и начнем крепить все оборудование, которое настроено, плюс пара дней финальных испытаний, и можно везти Дениса.

– Да?

– Да.

– Скажите, как произойдет процесс?

– Я вам сейчас все продемонстрирую.

***

Вадим вернулся в загородный дом поздним вечером. У него болела голова от полученного объёма информации, и ему хотелось есть. Придя в столовую, он обнаружил Дениса, который ел картошку фри, облокотившись на столешницу, и смотрел какой-то фильм по планшету.

– Как съездили?

– Нормально, получил большой объём информации, аж раскалывается голова. – Вадим увидел Валентину, домработницу: – Валентина, накройте мне ужин у камина и принесите моей настойки графинчик.

– Да, Вадим Николаевич, все будет.

– Если есть желание, присоединяйся.

– С радостью.

Он предложил парню поужинать из вежливости, но на самом деле ему не особо хотелось с ним находится рядом, так как он почти полдня слушал, как будет проходить процесс его считывания.

– Ты пил? – спросил он у парня, указав на стакан.

– Вадим, мне сладости нельзя было, а вы про алкоголь спрашиваете.

– Логично.

– Да и, судя по моему состоянию, мне и не надо. В таблетках, что я пью, по всей вероятности, тот еще букет.

– Это верно. Ребятам пришлось поездить, чтобы собрать его.

– Вадим, почему у вас нет семьи?

Тот лишь усмехнулся.

– Просто она есть у всех, а у вас?

– Тяжело ответить на твой вопрос Денис.

– Вы не хотите? Может, боитесь?

– Вот ты пристал, не знаю я.

– Ну не хотите, говорить, так бы и сказали.

– Не вижу смысла.

Денис посмотрел на Вадима удивлённо.

– Как это не видите смысла?

Вадим юлил и пытался как-то обыграть свой ответ, так, чтобы он не показался странным и в тоже время передал суть.

– Ну как тебе объяснить. Во-первых, девушка, которую я люблю, очень далеко, и брак попросту с ней невозможен, а во-вторых, если заводить с кем-то другим семью, я буду чувствовать себя отцом, который зачал свое чадо в тюрьме, и понимать, что я обрек его на отсутствие свободы.

– Ну первое мне понятно, а вот второе не особо.

– Ребенок будет расти в семье без любви, – сморозил Вадим.

– Вадим, остановились бы на первом варианте, этого было бы и достаточно.

Вадим посмеялся. Дальнейшие пару часов Вадим попал под шквал вопросов обо всем. Откуда он, как прошло детство, что ему интересно. И так прошло до тех пор, пока его не стало клонить в сон.

– Всё, почемучка, мне пора отдыхать.

– Конечно, почему мне раньше не прописывали таких лекарств?

– У них есть побочный эффект, Денис. Через пару недель их приема отказывают органы. Применяют, когда хотят облегчить уход и о побочных эффектах не беспокоятся, прости.

– Вам не за что извиняться. И логично, что лучше пару недель быть умирающим бодрячком, чем быть умирающим и иметь вид умирающего.

– Да, наверное, именно так, ладно, я пошёл отдыхать.

– Спокойной ночи.

Вадим остановился в проходе и повернулся посмотреть на Дениса. Увиденное его остановило. Парень подобрал ноги на кресло, и было видно, что он вытирает слезы.

Перед Вадимом стоял выбор: подойди к нему и узнать причину или оставить наедине с собой. С одной стороны, он понимал, что парень принял осознанный выбор, а с другой – Вадим никак не хотел принимать факт того, что в кресле перед ним сидел ребенок.

– Денис, что тебя терзает? – спросил Вадим, положив ему руку на плечо – Я, наверное, был бы весьма хреновым отцом, так как вообще не понимаю детства.

– Все хорошо. – Парень утирал слезы.

– Ты боишься?

– А как вы думаете!?

Вадим отодвинул все со столика на край и присел на него, чтобы быть ближе к Денису.

– Я стараюсь не думать подавить все мысли в себе в отношении твоих чувств и переживаний. Ужасно боюсь понять твои ощущения и очень переживаю за тебя. За эти дни, что ты провел со мной, я немного узнал тебя, хотя и старался держатся в стороне. Передо мной дело всей моей жизни, цель ради, которой я тут, на пороге реализации своей мечты. Но понимаю, передо мной сидит ребенок, которого надо принести в жертву. Прости, я не знаю, что тебе наговорили, что ты умолял дать тебе шанс, на самом деле ты мне даешь шанс, а не я тебе, и это я должен был тебя умолять принять участие в проекте.

Вадиму тяжело давалась душевная беседа, но он говорил то, что думает. Денис смотрел на Вадима украдкой, но слезы продолжали подступать, и он отворачивался, Вадим заговорил спокойно и искренне: