Единственная для Синей Бороды

– Йилдыз… а так, если подумать… Надо ли нам вообще с ней связываться? Мы-то уже подали иск, и «КарЛат» теперь от выплаты не отвертится. Так, может, нам этого хватит? Если завтра заранее выбесить Фирхаля, чтоб он сорвался и дал ей возможность воспользоваться шаром Вайи, тогда только мы останемся при компенсации, а все остальные «кандидаты на общипывание» не только ничего не получат, а еще и долго будут отплевываться от грязи, вылитой на них Фахри Мирталем…

– Ага, только вот все это произойдет в нашем здании, и сделает клятву ее отца по отношению к нам ничтожной, а, значит, грязи сполна хлебнем все, причем, именно мы, как не сумевшие обеспечить ее безопасность – в первую очередь! Нет, нам надо сначала добраться до ее родителя…

Согласно донесениям подчиненных Ильфара-аги, отец Шаиры, Мардан Ферналь, дома отсутствовал. Попытки его обнаружить успехом не увенчались. Ее мачеха, Фирая Ферналь, наоборот, дома присутствовала, но ничем помочь не смогла, опрошенная с применением Слезы Лейсан, она могла только лепетать, что знать не знает, куда уехал муж, он не посвящает ее в свои дела… а падчерицу она не видела уже года три…

– А сам факт его нахождения на свободе – и есть ее основная, помимо шара Вайи, гарантия, что мы ее не тронем. И одновременно самая большая угроза для нас. Потому что, случись с ней что…, и он осуществит свое обещание с публикацией этого пасквиля… и не только его…

– Ханым-эфенди, мои подчиненные перекапывают столицу, но стопроцентно обещать, что мы его найдем…

– Значит, в любом случае, бросаем все силы на поиски Мардана Ферналя. Продолжаем слежку за его домом и передвижениями Фахри Мирталя. А сами… а сами стараемся приручить Шаиру Ферналь. Выбесить Расула Фирхаля – хорошая идея. Но при этом следует не дать ему возможности ее хоть пальцем тронуть! Она должна осознать, что между разъяренными бизнес-акулами и нею стоим только мы, и проникнуться нашим к ней расположением. И понять, что наше терпение не безгранично, однажды за него придется расплатиться.

Последующие пять встреч Шаиры Ферналь с озлобленными представителями столичной бизнес-элиты прошли по предсказанному Йилдыз сценарию. Ильназ даже не удивился, скорее получил отдельное удовольствие от того, как его в подавляющем большинстве случаев прямые конкуренты или просто недоброжелатели вынуждены были переламывать себя, соглашаясь на выдвинутые бикеш Ферналь условия. И в очередной банк ее теперь сопровождала двойная охрана, внешним кольцом которой выступали представители шантажи… нет, члены горящей желанием расплатиться с ней семьи, а внутренним – боевики корпорации ИГИ. Ой, как же Ильназа веселило, когда они что во время переговоров, что во время ее сопровождения в банк старательно занимались перекатыванием желваков на скулах, а толку-то? Вы расплатитесь и свалите в закат, а бикеш Ферналь останется под патронатом семьи Граталь. И не надо так скрипеть челюстями, не вы первопроходцы в деле общения с этой своеобразной девушкой.

Шестыми «общипанными» стали Натали. И тут Ильназ испытал отдельное… нет, даже не удовольствие, а гордость, что он хоть кого-то может защитить от этого бесноватого. Потому что так неистово орать и обещать всем присутствующим мучительную смерть, заплевывая окружающих слюной, как это делал Зиннат Наталь в переговорной, может только не вполне адекватный человек. И ожидая появления бикеш Ферналь из Линнарт-банка, где она, положив на свой счет заплаченные Зиннатом деньги, разбиралась с передачей его помощникам ключей и очередного договора, подписанного ее отцом, теперь уже о неразглашении информации, касающейся отношений с представителями семьи Наталь, Ильназ позволил себе весело пошутить по поводу сохранности когда-то перехваченной у него тиары с бериллами. Потому что вряд ли теперь татежан Юльгиза может похвастаться не вскрываемым сейфом, где она хранит эту драгоценность…

Но все желание шутить у него мгновенно испарилось, когда он увидел налитые кровью глаза Зинната Наталя и ощутил, что его собственные конечности ему не подчиняются.

– Ты постой смирно, Ильназ-эфенди, – прошипел Наталь, – и на охранников своих не рассчитывай, их тоже сдерживают. Вот как только я получу договор, подписанный ее отцом, тогда и настанет момент, которого я ждал. Она не сможет активировать свой шар Вайи под артефактом подчинения Байрама-нари и мне все расскажет… и деньги вернет в многократном размере… Никто не смеет приказывать Наталям, и девка твоя не станет исключением…, на куски порежу тварь!

Ильназ еще успел с ужасом подумать, что артефакт Байрама-нари относится к разряду запрещенных и наказание за его применение – полная изоляция, но тут Зиннат Наталь его оттолкнул и последнее, что он запомнил – ощущение падения. А очнувшись в госпитале Тагира Йяли в обществе сестры сумел спросить только о том, чем все закончилось.

Злая как оса, Йилдыз Граталь ядовито ответила, что она, слава Всевышнему, милостивому, милосердному, не такая доверчивая дура и заранее оповестила Туманных Стражей о возможных неприятностях, поэтому они Наталя взяли под белы руки прямо у Линнарт-банка, и теперь ему не отвертеться от Суда Высшей Милости.

– А так ему и надо, уроду! – заключила Йилдыз. – Ты-то как себя ощущаешь, братик?

– Вроде, как и неплохо… а что там с бикеш Ферналь?

– Пока Стражи тебя с охраной отбивали и пеленали этого поганца… она исчезла. Ее, конечно, ищут, но… Боюсь, что они с отцом все-таки покинули страну.

– Эх, жаль, такого Мастера ключей упустили…

– Да… что ж, нам остается теперь не упустить своего в деле обгрызания косточек «КарЛат» а…

Если бы Ильназ чувствовал себя чуть получше, он бы сразу обратил внимание на то, как спокойно сестра согласилась с невозможностью отловить Шаиру Ферналь, и эта история могла получить другое продолжение. Но будучи приложенным боевым артефактом, он мог только есть и спать, восстанавливая здоровье, поэтому не бросил все силы ни на поиски беглянки, ни на расспросы Йилдыз. И напрасно, потому что та, оставшись в одиночестве, в третий раз перечитала крайне любопытное письмо.

«Уважаемая Йилдыз-ханым! Когда Вы будете читать это послание, мы с отцом окажемся максимально далеко. Да, Вы правильно понимаете, что шантажируемых корпораций было шесть, а не восемь. И начать ужесточать контроль за моими перемещениями Вы наверняка планировали после седьмой выплаты. Но мне был жизненно необходим временнóй люфт[12] для организации исчезновения, поэтому я и ввела Вас в заблуждение, иначе Вы бы меня просто не выпустили из рук. Нет, я не пытаюсь поехидствовать над Вашим промахом, наоборот! Именно Ваша помощь, как Вы помните, уберегла меня от неадекватного поведения минимум трех представителей, из следующих за Вашей пяти корпораций. Я по-прежнему не верю в женскую солидарность, но глубоко убеждена, что именно женщины чаще умеют быть благодарными, и своевременно расплачиваться за все, что для них сделали. Вы – единственная, в этой истории, кому мне хочется отплатить добром. Я ничего не могу пообещать прямо сейчас, мне понадобится несколько лет, чтоб вернуть себе хоть какое-то подобие спокойствия и уверенности в себе, но однажды посланное Вами сообщение в любое отделение Харват-банка для Язгуль Отари найдет своего адресата. До свидания когда-нибудь.»

Подписи не было. Что ж, рассудила Йилдыз Граталь, складывая послание, пока мы разошлись с бикеш Ферналь с равным счетом, но однажды она мне окажет такую услугу, которая с лихвой перекроет недовольство от ее побега. И, судя по всему, она догадывается, что именно я попрошу, поскольку братик в последнее время меня сильно раздражает. Возможно, в этой женской солидарности, в которую я тоже не верю, все-таки что-то есть…

Второе лиственя 3012 года от Вознесения Святого Халида. Вейсан, столица первого ханства

– Кто тварь проклятая? И что именно она сумела?

– Да Шари же! Чтоб ее вечно шайтаны поджаривали! Выбрала среди наших заказчиков самых зубастых! И слила им меня!

– А откуда ей знать для кого ты делал замки с ключами?

– Еще бы ей не знать, если всю бухгалтерию она же и вела!

– А откуда ей взять ключи?

– Так она же их и делала!

– Тогда у нас появляется прекрасный шанс в суде спихнуть всю ответственность на нее! Как на недобросовестного совладельца фирмы, подставившего под удар своего делового партнера!

– Но… «КарЛат» оформлена только на меня…

– Тогда как на работника, нарушившего договор найма и рассекретившего ноу-хау нанимателя.

– А… ну… тут как бы…

– Что как бы?

– Мы с ней… не подписывали договор…

– Тогда наш единственный шанс – требовать высшей справедливости по божьим законам за предательство интересов мужа! Латиф, мальчик мой, я немедленно иду подавать встречный иск!

– Мы не женаты…

– Та-ак… весело… видимо, чего-то я в этой жизни не понимаю… Латиф, а теперь поясни мне, старику, простыми словами: кто и на каких основаниях у тебя трудился в мастерской аж целых пять лет?

– Ну, что Вы, Шари не помните?

– Я-то помню, но вопрос был другой. Итак, пять лет она на тебя работала… будучи кем?

– Ну-у…

– Латиф, попробуй прямо ответить мне на этот вопрос, потому что его обязательно тебе зададут, например, кади, так что давай, порепетируй заранее. Итак, она не совладелица «КарЛат», не постоянная сотрудница, не приглашенный бухгалтер, не жена, так с чего ей забесплатно трудиться в твоей мастерской аж целых пять лет?

– Я ей давал деньги…

– Ты официально ей что-то платил? Переводил на ее счет? И помни, что любой перевод отслеживается! Только не говори, что она получала деньги наличными и это не отражено в документации для налоговых органов! Ты понимаешь, что тогда тебя сожрет уже Департамент по закяту[13] и налогу на прибыль? В четвертый раз: почему она на тебя работала?

– Я полагал… что она меня любит…

– Значит по причине большой и светлой любви девчонка пахала на тебя как сотрудник, бухгалтер, любовница и кухарка в одном лице, или я что-то упустил? При этом ты ее на работу не оформлял, никаких денег ей официально не перечислял, вы друг другу по всем законам божеским и человеческим ничего не должны. А теперь ей такая эксплуатация надоела, и она рассекретила свою часть неоплаченной работы на тебя, я правильно понимаю? И знаешь, что я тебе скажу? Она в своем праве. Латиф, мне будет нечего ей предъявить в суде. Если она вообще соизволит туда явиться, при том, что иски предъявлены не ей, а тебе.

Пять лет спустя. Двенадцатое октариня 3017 года от Вознесения Святого Халида. Крантаг, столица седьмого ханства

Латиф Картвель с раздражением допил стакан ранфии и с отвращением оттолкнул его от себя. Дожил, благородный сайеди, уже не можешь себе позволить ничего, кроме этого дешевого пойла, от которого распоследнего пьяницу воротит! А все почему? Потому что без денег ты внезапно оказался никому не нужен. Лазиза из «Райского уголка», не получив очередного взноса, ушла на содержание какого-то бея, Зульфия Варнель после скандала только фыркнула на предложение совместного времяпрепровождения, Ильгиза Нолль сказала, что они отныне не знакомы, Малика Ильнераль прямо посоветовала забыть ее номер коммуникатора… А и правильно, кому нужен неудачник без филса в кармане?

А кто виноват? Она, кто же еще! Кто ее просил ломать его приятную, налаженную жизнь?! Подумаешь, изменял! Это жене можно изменить, а у любовницы и прав ни на что нет! И все ее слова о любви, получается, были ложью? Вот и любила бы! И работала бы себе и дальше, что ее не устраивало? Нет ведь, обиделась ни на что, и так все подстроила, что у него отняли не только мастерскую, а даже дом, где он жил. И из первого ханства пришлось перебираться в нищее седьмое, потому что «слава» специалиста, подставившего аж шестерых бизнес-гигантов закрепилась за ним намертво. Кто рискнет взять его на работу? Только такие же неудачники, которым терять в общем-то уже нечего. А у неудачников и заработки соответствующие, то есть никакие. И божественные сущности от него отвернулись, иначе почему у него полоса постоянного невезения? Опять он раскис… надо сходить к мулле Фаилю, только после разговоров с ним Латифу удается взять себя в руки. Но мулла Фаиль не все знает… рискнуть и рассказать? Он же святой человек, не станет бросаться обвинениями… глядишь, и посоветует что-то умное.

Мулла Фаиль внимательно выслушал Латифа и только вздохнул, перебирая плохо гнущимися пальцами субха чётки.

– Сын мой, ты подвержен греху уныния. Такое возможно, если речь идет о душевной лени, о случаях, когда человек перестает верить в помощь Всевышнего, зато считает возможным упрекать его в своих земных невзгодах. Почему ты не хочешь поискать вины за собой, которая привела тебя к нынешнему состоянию?

– В чем я виноват?

– Возможно в том, что ставил себя выше окружающих и не соблюдал по отношению к ним принцип уважения. За что и получаешь ответное отношение.

– И в чем он заключается?

– Получить уважение ты сможешь, если и сам будешь уметь уважать и соблюдать чужие границы, вместо проживания злости из-за нахлынувшей зависти. Любой человек, от древнего старца до маленького ребёнка заслуживает того, чтобы прислушивались к его желаниям и мнению, только так можно научиться тактичности по отношению к другим. А ты не хочешь этого делать, так за что тебя самого уважать? Подумай об этом, сын мой…

Латиф почти бежал домой, вздернутый беседой с муллой. Это на что он намекает? Значит, я к ней не прислушивался и не уважал, за что и поплатился? Вообще-то нет. Не прислушивался и не уважал. Привык, что она всегда рядом, где-то под боком, заглядывает в глаза с обожанием, готовит еду, работает в мастерской и ни на что не претендует. А то, что ты обещал жениться, но обещания не выполнил – так это мелочи, у мужчин… ну, более высокие потребности, с этим следует смириться! А она не смирилась. В один прекрасный день ее достала такая жизнь и твои оскорбления, и она исчезла.

А слабó было честно поделиться заработанным ею же? На то же озеро свозить? Сейчас бы не пришлось кусать локти и искать виноватых…

А ведь было когда-то по-другому… свой первый замок они сделали вместе случайно. Потому что время поджимало, а утром истекала неделя, отпущенная ученикам мастером Багиром. Но именно этот замок не смог открыть даже их куратор потока и засчитал им как совместную итоговую годовую работу. И они договорились отныне работать вместе. А потом на конкурсе учебных заведений их сувальдный замок[14] получил первую премию жюри, оказавшись по классу взломостойкости на порядок надежнее ригельных[15], представленных конкурентами.

И она тогда так радовалась… Темно-серые глаза блестели, черные волосы сияли, улыбка… такой улыбкой можно было осветить полгорода. И смотрела она на него как на первого после Бога, еще бы, у кого могло получиться настолько талантливое изделие, как не у Латифа! И у нее были такие нежные губы… и шелковая кожа… И она так отчаянно стеснялась, разрешив ему первому и единственному снять с себя абайю[16]… И тогда он думал, что они всегда будут вместе с любимой.

Латиф вздохнул. За пять лет он многое передумал. Он и сам бы сейчас не смог сказать, в какой момент из того удачливого и веселого студента, который был влюблен в свою Шари, превратился в заносчивого сноба. Зачем понадобилось коллекционировать девок в таком количестве? Зачем захотелось указывать Шари на ее подчиненное положение? Неприятное это чувство – осознание, что все могло пойти по-другому, не сверни ты в сторону лелеяния своего эго. А теперь… что теперь? Попробовать исправить ситуацию? Попробовать ее найти? А она хочет, чтоб ты ее нашел? Да и сможешь ли ты преуспеть там, где обломали зубы шесть гигантов бизнеса? Кстати, это ты как Мастер замков прозябаешь, а вот она как Мастер ключей легко найдет себе работу. Зачем ты ей? Нарываться на очередное оскорбление? А смысл? Вот теперь она в полном порядке, с учетом того, сколько она умудрилась стрясти с бывших заказчиков, а ты считаешь медные монетки от жалования к жалованию. Смирись уже с тем, что твоя женщина осталась где-то в прошлом существовании и ничего у тебя без нее не выйдет.

Прекращай вспоминать, как это было и переставляй бодрее конечности. Дойти бы уже до своей съемной хибары в самом злачном, а потому и самом дешевом районе Крантага и завалиться спать, потому что завтрашнюю порцию работы в мастерской Юсуфа Мехри никто не отменял…

Мягких шагов сзади он даже не услышал. Зато ощутил, как затыкается кушаком рот, как его обхватывают жесткие ладони, не давая двигаться, а еще одна пара рук быстро обшаривает карманы и прочие места в одежде, где могут быть попрятаны деньги и ценности. Нашли, кого грабить, идиоты, у него нет денег вот совсем! Не повезло вам, шакалам, ничего вам с нищего не обломится! Латиф аж засмеялся, представляя себе разочарование грабителей, выбравших не ту жертву, с которой можно поиметь хоть что-то кроме замызганной одежонки, но недооценил степени их недовольства от неудачного грабежа. Зато почувствовал боль в груди, когда обоюдоострый кинжал кама, вонзившись со спины, пробил ему сердце.

Обидно заканчивать жизнь – вот так, думал Латиф, истекая кровью в грязной подворотне, от руки нищего сброда, потому что никаких ценностей у него не осталось. Никому он не нужен, ничего у него нет, и жизни тоже скоро не будет, потому что зачем ему теперь эта жизнь? Была Шари, был смысл, а теперь ни ее, ни смысла, ни желания трепыхаться…

А ведь мулла Фаиль говорил, что предсмертные просьбы богами учитываются… Он попросит их, попросит в последний раз. Не денег, не чинов, не званий, это все мишура, он попросит еще один шанс. И, умирая в грязном переулке Латиф молился только о том, чтобы Всевышний дал ему еще одну возможность встретиться с женщиной, с которой они когда-то друг друга любили…

Принцип полезности. Lento

Борода уму не замена.

Русские пословицы и поговорки

– Ну, и где твоя сила?

– Я не знаю…

– А может, ты и вовсе не ведьма? А мне просто врала?

– Но… я не понимаю… при чем тут моя сила?

– При том, что сама ты без нее никому не нужна! А я, как полный идиот на тебя столько времени убил!

Когда он ушел, хлопнув дверью, она долго лежала ничком и уже ничего не чувствовала и могла только плакать. А в какой-то момент времени потянулась к единственному человеку, который мог ее понять и послала импульс:

– Мама!!!

* * *

– Мам, а почему девочки в пансионе меня дразнят ведьмой?

– Они не дразнят, ведьма, это… не ругательство, это определение нашей сути. Вот существуют на нашем континенте несколько семей с предрасположенностью к дополнительным способностям. Нас еще называют вештицами, это те, «что обладают ведовством, знанием». А уж как мы этими знаниями и способностями распоряжаемся – зависит от многих причин. Бывает так, что обиженные ведьмы могут сильно попортить жизнь окружающим, ну, так нас и не следует обижать!

– А зачем обижали?

– А вот это уже к вопросу о силе и направлении ее использования. Понимаешь, никто не может предсказать до инициации какая и к чему у ведьмы предрасположенность. Это и после инициации бывает не сразу понятно… особенно, если направленность редкая… Вот представь, кто-то сразу после инициации начинает поджигать окружающие постройки – и все ясно, огненная ведьма, ату ее! Кто-то вызывает дождь – тоже понятно, водяная ведьма, не место ей среди нас!

– И чем плоха возможность вызывать дождь в местности с засухой?

– Так это в местности с засухой, а если ведьма живет в местах, где влажность и без того повышенная и дожди не прекращаются? Зачем такой дар там? Есть шанс, что ее либо изгонят, либо сожгут. Значит, опять скитаться…

– А редкие дары чем не угодили?

– Да тем, что пока дар неизвестен, он по умолчанию может оказаться угрозой для окружающих! Неизвестное порой пугает похлеще известного. И чего тогда от ведьмы ждать? А вдруг она мор нашлет? А вдруг она ядовитых змей приманит? А вдруг она извержение вулкана спровоцирует?

– Но именно к владелицам редких даров выстраивается самое большое количество страждущих…

– Не ко всем. И это когда уже известна суть дара. А до того… как определить скрытый дар? Это надо экспериментировать, причем подальше от людей, иначе многие могут пострадать. И лучше от потенциальной угрозы избавляться заранее. Вот и гнали молодых ведьмочек куда подальше, пока те еще сами не знают своего предназначения…

– А сила тут каким боком?

– Таким, что никто не может предсказать и вторую компоненту нашего дара – степень его силы. Кого-то хватает только на то, чтоб свечу зажечь, а кто-то может враз спалить весь город. Кто-то весь упарится, чтоб заставить воду еле-еле бурлить в стакане, а кто-то сорокаметровое цунами вызывает одним движением брови. Причем сила дара не зависит от происхождения, и случалось, что у сильнейших ведьм рождались девочки-слабосилки, и, наоборот бывало, у ничем не примечательных ведьм появлялись дочери с запредельным уровнем способностей. Бывало, сильный дар доставался даже тем, у кого отродясь в роду ведьм не водилось… так что тут не угадаешь…

– И тогда начиналась та самая охота на ведьм?

– Не совсем. Сначала во времена наших пра-пра-… не помню сколько прабабок, всех ведьм… а до кучи еще и уйму невиновных ловили и тупо жгли со страху, боясь этих проявлений, и ответно нарывались на посмертные проклятья… а проклятья, наложенные на убийц в момент смерти самые страшные… хуже только материнское проклятье… Да, так вот на месте города Цварс, где сожгли Ледяную Мальву, образовалось болото, где захлебнулись все жители, ни один не уцелел… А поселение Боровики, где погибла Радужная Леона, в одночасье сгубила черная лихорадка. Последних выживших издали добивали из луков войска герцога Багорского, собственно и благословившего местных жителей на уничтожение ведьм на своей территории. А те, кто еще трепыхался, потом нашли свою смерть в очистительном огне, костерок-то герцогские солдаты разложили вокруг всего населенного пункта, чтоб, значит, наверняка, чтоб зараза не поползла по всей стране, да…

– И что, никому в голову не пришло, что они сами виноваты?

– Эх, дочка, молодая ты еще, наивная… зачем задумываться, когда есть многолетняя установка: «Ведьмы – зло!» А борьба со злом есть первейшая обязанность всякого жителя страны. Да еще одобренная власть предержащими. Поэтому нет, думать мы не будем, а будем со всей дури это самое зло искоренять. За столько лет гонений мы научились прятаться и скрывать свои способности, а потом… кому-то в голову пришла мысль, что ведьм можно и нужно использовать. Вот тогда на нас и началась охота, но уже с другими намерениями…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Чакра – специфическое метательное оружие. Представляло собой железное кольцо, внешний край которого был заточен до остроты бритвы, а внутренний – тупой.

2

Очень красивые растения этого вида имеют обворожительно густой и роскошный цвет, оттеняющий фиолетовый и черный. Сорта «Черный Дракон», «Black Suited», «Черная ночь» и «Черная магия» абсолютно безвредны. Но один из них – «Черный принц» отличается неприятной особенностью: его пыльца при вдыхании действует на человека как мощный психостимулятор.

3

Принцип – это первооснова, на которой возводят научные теории, законы, правила поведения, нравственный кодекс, жизненные заповеди. Этимологически происходит от греческого «principium», что переводится как «первейшее».

4

Муасель (лат. tobacco и mellis – табак и мёд) – очищенный (с низким содержанием никотина) и нарезанный табачный лист для кальяна (наргиле), смешанный с различными ингредиентами. Различается два подвида: неароматизированный или «чёрный» муасель – смесь табачного листа и патоки, характерного чёрного цвета, и ароматизированный муасель – связующей средой которого, как правило, является инвертированный сахарный сироп, реже мёд или патока. Содержит различные вкусовые добавки, ароматизаторы и красители.

5

Имам баялды – одно из известных блюд восточной кухни. Готовится это блюдо из свежих баклажанов, томатов, лука и зелени и обладает таким необыкновенным вкусом, от которого «имам упал в обморок». Это дословный перевод названия блюда.

6

Система обращений к женщине: бикеш – барышня. В некоторых случаях – обращение к девушке с оттенком высокой почтительности. Татежан – уважительное обращение к женщине старшей по возрасту. Ханым (сударыня, госпожа) – употребляется при уважительном, почтительном обращении к женщине. Если вы с ней ровесники, допустимо обращение по имени. Ханым эфенди – «уважаемая госпожа».