Арлет. Черное дерево

– И что же они рассказали? – эхом отозвалась Тэгмин.

– Стражи услышали загранных, когда те находились еще на поверхности, – голос Окды звучал устало, – Они, видимо, собирались незаметно проникнуть во владения Водных Просторов.

– Видимо? – тут же отозвалась Антарес, – Так это всего лишь догадки?

– Стражи попытались захватить загранных, – продолжил Окда, – только лишь для допроса, – с нажимом добавил он, – но те стали сопротивляться.

– Сопротивляться…? – прошелестела Антарес, – Но как они могли сопротивляться? Они всего лишь загранные…

– Это и есть самое важное, и в тоже время самое пугающее в рассказах стражей, – ответил ей Окда, – Наши гости защищались с помощью стихии.

– Стихии? – Анатрес и Тэгмин воскликнули одновременно, и на фоне их голосов вновь послышался шум разливающейся воды.

– Да, стихии, – печально подтвердил Окда, – Они держались над водой с помощью воздуха, а затем воздухом же попытались отразить захват.

– Но это невозможно… – недоумевала Антарес, – Стражи все видели собственными глазами?

– Так они утверждают…

– Но загранные не могут управлять стихией, это противоречит законам вселенной. Разве что…

– Разве что их послали творцы воздуха, ты это хочешь сказать? – каким-то неестественно холодным тоном отозвалась Тэгмин, – И именно ОНИ наделили загранных силой, не так ли?

По ту сторону свечи наступило напряженное молчание, и даже у водяного столика, где прислушивалась троица, будто засквозило холодом.

– Есть еще кое-что, – вновь заговорил Окда, когда тишина стала затягиваться.

Из свечи донесся какой-то шорох, будто там, где стояли творцы, что-то проскользнуло.

– Вот… – Окда выдержал краткую паузу, видимо, указывая на что-то, скрытое от глаз Арлет, Нео и Эдвиана, – было доставлено вместе с загранными.

– Они ведь принадлежат воздушной стихии, не так ли?… – в голосе Антарес послышались нотки печали.

– Да, – как-то совсем тихо ответил Окда, – они были надеты на загранных, когда стражи схватили их.

Арлет смотрела, как Эдвиан безмолвно роняет лицо в ладони, и обреченно качает головой. Еще бы ему этого не делать, ведь все они влипли. Причем влипли по самое не хочу. Чертовы накидки! Конечно, они оказались у стражей вместе с пленниками. Да, в Поднебесье эти накидки скрыли их от глаз воздушных творцов, зато в Водных Просторах оказались главной уликой в злодеянии, которого они даже не совершали! И сейчас в роли судьи выступал вовсе не Странник, который каким-то невероятным образом поверил в их невиновность, а творцы воды, которые лишь того и ждали, чтобы утвердится в этих своих чувствах о том, что в Арлет таится неведомая опасность.

– Мы ошиблись, – отозвалась, наконец, Тэгмин, – Мы должны были сделать это сразу же, как захватили загаранных. Ради нашей же безопасности. Ради безопасности нашей стихии. Им не место в Аграале, вы и сами это знаете. Они несут лишь разрушение. Другие стихии не стали бы раздумывать, случись подобное вторжение в их стихийные владения. И мы тоже не можем закрывать на это глаза. Мы заберем жизни загранных, – добавила она, – Опасно и дальше оставлять их в живых, особенно после того, что рассказали стражи. И лишь когда они будут мертвы, мы созовем Единение, дабы выслушать творцов воздуха.

Вновь наступила тишина. Арлет чувствовала, как нервы натягиваются до самого предела. Судя по мертвенно бледным лицам, с Нео и Эдвианом происходило то же самое.

– Ты права, Тэгмин, – послышался, наконец, голос Окды, – Стражи оставили загранных в живых до выяснения обстоятельств, и вот, все доказательства здесь, перед нами. С каждым днем исчезновений становится все больше, и стихия воды становится все уязвимей. Мы не имеем права подвергать ее еще большей опасности.

– Я сама лишу загранных жизни, – добавила Тэгмин мягко, но решительно, не обращая внимания на то, что Антарес так и не высказалась, – Я чувствую мрак, который живет внутри них, и я сумею его одолеть. Я сделаю это на рассвете.

Никто из собеседников не стал ей возражать. Вскоре послышались не то шаги, не то течение воды – творцы покидали место по ту сторону свечи. Решение было принято.

Арлет, будто во сне, оторвала пальцы от свечи, чувствуя, как по телу пробегает дрожь.

Она, Нео и Эдвиан еще несколько минут смотрели друг на друга, не в силах проронить ни слова. Когда молчание стало невыносимым, заговорила Нео:

– Значит, на рассвете… – в ее глазах, всегда полных решительности, сейчас читался страх.

– Еще бы знать, когда этот рассвет наступит, – голос Эдвиана подрагивал, хоть он и пытался не выказывать переживаний, – Неба-то не видно…

– Мы не должны сдаваться, – голос Арлет прозвучал неожиданно твердо, даже для нее самой, – Не затем мы остались в живых, чтобы несколькими часами позже нас отправили на тот свет.

– И что же ты предлагаешь, Арлет? – спросил Эдвиан, – Твоих сил не хватит, чтобы их остановить, ты ведь и сама уже в этом убедилась.

– А я и не собираюсь применять силу, – ответила Арлет, – Пришло время все рассказать.

– Рассказать о чем? – спросила Нео.

– Обо всем, – Арлет решительно сжала кулаки, – Обо всем с самого начала. О ключе, о Хранителях, и о моих способностях. Я даже покажу им нити, если понадобится! Да творцы только и делали, что преследовали нас – а нам ни разу не дали возможности высказаться.

– Может потому, что вместо высказываний мы предпочли просто удирать? – кисло отозвалась Нео, – Как самые настоящие преступники.

– Сомневаюсь, что они нам поверят Арлет, – Эдвиан тоже не разделял ее энтузиазма, – Нео права. Сначала мы сбежали из Обители Огня, затем оставили улику на месте преступления, и в конечном итоге были пойманы с поличным прямо на границе.

– И все же нам стоит попытаться, – Арлет стояла на своем, хотя пессимизм Эдвиана поубавил в ней уверенности, – Антарес явно колебалась. Она не была уверена в решении убивать нас, возможно, нам удастся ее убедить.

– Если ты так считаешь… – вздохнул Эдвиан.

Веских аргументов у Арлет больше не нашлось.

Друзья, у которых известие о скорой казни лишь поубавило сил, разлеглись прямо на полу, и уставились в круглый, зеркальный потолок. На его темной поверхности все еще отражались их темные, безликие тени. Интересно, почему эти тени движутся? Наверное, потому что вода, из которой сделан потолок, переливается – подсказывала логика. Но Арлет все никак не могла отделаться от ощущения, что отражение, которое она видит, вовсе не ее отражение.

Она все думала о словах Тэгмин – о том, что она почувствовала, когда впервые увидела Арлет на Единении: “Та, что сидела внутри клетки, была пропитана тьмой.” Пропитана тьмой… А что, если внутри нее и правда живет некая тьма? Что, если эта тьма и привела ее Аграаль? Что, если безглазая тварь – та самая, которая убила ради нее – и есть воплощение этой самой тьмы?

Арлет вдруг представила себе некую темную, безликую сущность, проникающую в ее тело, и крадущую ее разум. А может, когда она впервые оказалась в Аграале, ею управляла эта самая сущность? И именно поэтому она ничего не помнит?

– А вам не кажется странным, что несмотря на нашу непричастность к этим исчезновениям, нас то и дело с ними связывают? – вдруг отозвалась Нео, прерывая тем самым поток ее мыслей, – Сперва этот ключ, затем кольцо, которое Эдвиан теряет на месте убийства, затем нас ловят на границе в накидках стражей… Это словно одно большущее невезение. Словно по нашим стопам и правда идет… смерть.

– Может, на нас порчу навели? – нервно хохотнул Эдвиан.

Шутить, да еще и порчу – кажется, младший Гримм был на гране нервного срыва.

– Зато теперь мы можем исключить еще две стихии, – добавил он, уже серьезней, – Судя по тому, что воздушники пытались нас убить, а водники, даже несмотря на наше недавнее спасение, собираются казнить, ни одни ни другие, видимо, не причастны к нашему появлению в Аграале.

– Значит, все-таки стихия земли? – подытожила Нео.

– Все как-то слишком просто, не считаете? – несмотря на неопровержимые факты, Арлет почему-то сомневалась.

Слова Странника о том, что тот, кто убивает и похищает творцов, действуя из-за кулис, никак не давали ей покоя. Безглазая тварь, скрывающая свое существование, и открытое объявление войны и правда как-то друг с другом не вязались. Неужели творцы земли нарочно убили своего верховного правителя, дабы обвинить в этом стихию огня? Или он все еще жив, а они просто его прячут?

– Может то, что кажется простым, иногда таковым и является? – пожимая плечами, отозвалась Нео.

Возможно, так оно и было. В любом случае, теряться в догадках было единственным, что им оставалось.

Арлет, Нео и Эдвиан стали ждать прибытия творцов. Они понятия не имели, как скоро настанет тот самый рассвет, и как долго им еще ожидать рокового часа. При малейшем шорохе каждый из них вздрагивал, нервно оглядываюсь по сторонам в поисках появляющейся двери, а также стражей, которые сквозь эту самую дверь проходят, дабы забрать с собой осужденных на смерть пленников.

Но время шло, а за ними никто не приходил. Арлет все прокручивала в голове варианты своей речи – ей просто необходимо убедить верховных творцов в их невиновности! Она ни за что не станет умирать за преступление, которого не совершала. Но как бы она не старалась, нервы были на пределе, и ей с трудом удавалось сосредоточиться. Слова в голове путались, превращаясь в несуразные предложения, совсем не годившиеся в доказательства неповинности. В конечном итоге она была вынуждена оставить эти отчаянные попытки (как не крути, действовать инстинктивно у нее всегда получалось лучше) и вновь уставилась в потолок.

Оттуда на нее в который раз посмотрело ее фантомное отражение, и на этот раз ей даже показалось, что оно зловеще улыбаться. Сухая вода, чем-то напоминающая вышитую бисером ткань, переливалась настолько таинственно, что Арлет, вглядываясь в ее глубину, почувствовала, как ее начинает клонить в сон. Вправо-влево…вправо-влево… Будто она была ребенком, которого укачивают в кроватке. А эти звуки… Неужели она и правда слышит, как кто-то поет колыбельную? Как же хорошо, как же приятно засыпать под столь волшебную песнь…

После недавних приключений Арлет все еще была обессилена, и отчаянно нуждалась в восстановлении сил. Она медленно прикрыла глаза, не в силах противостоять внезапно накатившему дрему, и решила, что несколько минут целительного беспамятства ей никак не навредят.

Но уснуть Арлет так и не успела, так как прямо на ее веко вдруг упала большая, и невероятно холодная капля воды. Морщась, и растирая глаз кулаком, она приподнялась на локтях, пытаясь понять, что происходит. Но ничего необычного она так и не заметила. В комнате все еще стояла тишина, а Нео и Эдвиан мирно посапывали рядом с ней – видимо, от усталости тоже отключились.

Арлет уже собиралась было их растолкать (лучше все же встретить стражников бодрствующими), как на голову упала очередная капля, которая оказалась в разы ощутимей, нежели ее предшественница.

– Что за… – пробормотала она, пытаясь увернуться от последующей порции воды.

Подняв глаза вверх, Арлет заметила, что движение потолка изменилось. А точнее, изменилось движение того небольшого участка, который нависал прямо над ней. Ее отражение, равно как и отражения Нео и Эдвиана, исчезли – бусины сухой воды словно расплавились, и вместо них на темной поверхности образовалось нечто наподобие водоворота, такого же, каким еще недавно творцы сумели потопить их воздушную лодку.

Движущийся участок понемногу расширялся, и вскоре над Арлет уже висело небольшое, но очень неспокойное озерцо, то и дело орошавшее ее тяжелыми брызгами. Немного побурлив, неоновая вода неожиданно выгнулась, и, словно резина, потянулась эластичными потоками к полу – прямо туда, где стояла Арлет. Та, не раздумывая, отскочила в сторону, наблюдая, как у ее ног растет странная лужа. В голове промелькнула пугающая мысль – что, если никто за ними не придет? Что, если творцы казнят их прямо в этом помещении? Они заполнят его водой, и пленники просто-напросто превратятся в утопленников.

Но вскоре потоки, льющиеся из озерца над головой, прекратились. Вместо них, в движение пришла та самая лужа, которая лежала у ног Арлет – из нее в воздух вдруг потянулись длинные струи воды. Они, словно водяные змеи, извивались в пространстве, переплетаясь друг с другом, и образуя тем самым немыслимые мозаики, которые сначала вертелись в беспорядочном вихре, а затем стали обтачивать некий высокий, смутный силуэт. Силуэт, напоминающий человеческий.

Сперва Арлет с трудом верила в то, что видят ее глаза, но когда из воды сформировалась ладонь с хрупкими, тонкими пальцами, сомнения тут же отпали. Следом возникли острые плечи и изящный, женственный торс, из которого, вместо ног, потянулись длинные щупальца, совсем как у осьминога. Последним округлилось лицо – вода, словно умелый мастер, шлифовала его мельчайшие черты, и вскоре на Арлет взглянули уже знакомые, белые глаза.

Эти глаза источали такую стихийную мощь, что она сразу поняла – перед ней находится не кто иной, как Хранитель Воды. Ее тонкие, призрачные губы дрогнули в некой странной, горестной улыбке, а затем с них сорвались столь же странные слова:

– Ты так схожа с естеством воды, безымянная, – ее белые глаза, так же, как и глаза всех предыдущих Хранителей, пристально смотрели на гостью, – как бы ты ни была хрупка, в конечном итоге всегда пробьешься туда, куда пожелаешь.

Голос ее был нежен, как шелк, и звучал, будто из глубины.

Арлет стояла, как вкопанная. Сидя в заточении, и размышляя о скорой казни, она ожидала чего угодно, только не визита Хранителя Воды. Каким образом дух смогла проснуться? И по какой причине удостоила Арлет своим появлением? Ведь ее обиталище наверняка находилось далеко от места, в котором были заточены пленники.

Арлет резко повернула голову к Нео и Эдвиану в надежде отыскать поддержку, но те все еще спали, и казалось, ничто в этом мире неспособно их потревожить.

– Твои спутники уснули очень крепко, – ответила Хранитель на растерянный взгляд Арлет, – по моей воле, – добавила она.

Голос ее был наполнен сочувствием.

– С ними все будет хорошо? – выпалила Арлет.

– О, несомненно, – ответила Хранитель, – но они пробудут наедине с собой еще некоторое время…

С этими словами она вздохнула, а затем, глядя куда-то вдаль, опустилась на свои щупальца-колени, запустила пальцы в свои струящиеся волосы, и принялась с ними играть. Наряду с ее движениями по стенам побежала грустная песнь, совсем не походившая на человеческую – она напоминала, скорее, пение мифических созданий. Это была та самая колыбельная, которая донеслась до слуха Арлет, когда она закрыла глаза.

Хранитель, казалось, забыла о присутствии своей собеседницы, и, не переставая петь, на время погрузилась в какие-то размышления. Арлет молча стояла на месте и с интересом наблюдала за ее необычным поведением. С каждой нотой разум ее будто наполняли умиротворяющим дурманом, и неожиданно страх перед Хранителем исчез. Откуда не возьмись, возникло странное чувство расположения, будто она встретила старого друга. С чего бы вдруг? Может, снова обманчивое впечатление, и сейчас стихийный дух неожиданно рассвирепеет, как это случилось с ее предшественниками?

Но опасения Арлет не оправдались. Песнь становилась все проницательней, и тело Арлет само по себе расслабилось – она уселась прямо на пол, все поражаясь такой необычной смене настроения. Еще совсем недавно в ней бушевала непоколебимая стойкость – она была твердо намерена завоевать доверие творцов, рассказав им о безглазой твари, но сейчас это твердость неким странным образом отошла на второй план. А вместе с ней ушли и тревоги – и правда, зачем ей тревожиться? Ведь вероятность того, что творцы поверят ее словам, была ничтожна. Так может, и стараться не стоит? Может, стоит принять судьбу таковой, какой она есть? Арлет удивилась такому ходу своих мыслей. Что же с ней происходит?

Она еще раз обвела взглядом Хранителя Воды. Хм… едва ли та прибыла сюда из праздного любопытства. Как и у каждого стихийного духа, внутри нее обитала своя, уникальная природа, природа, которая преследовала собственные цели, и которую так или иначе придется укрощать

Прошло немало времени, прежде чем песнь Хранителя утихла, и та заговорила вновь.

– Ты, наверное, уже позабыла о нашей предыдущей встрече, – мягко сказала она.

В словах ее, на удивление, не слышалось никакой угрозы. Но это никак не меняло того факта, что Арлет и правда абсолютно ничего об этой встрече не помнила.

– Я помню ее очень хорошо, – соврала она, стараясь ничем не себя не выдать.

– О, правда? – искренне удивилась Хранитель, – А мне показалось, это было невероятно давно. Даже такое безвременное создание, как я, чуть было ее не позабыла.

Она чарующе засмеялась, а потом вновь погрустнела.

– Видишь ли, время тянется очень медленно, когда за ним следишь. А я следила, я была вынуждена. Следить и чувствовать эти беспокойные сны, преследующие меня со дня нашей встречи. Сны, нагоняющие страх и нагоняющие отчаяние…

Она вдруг тихо заплакала, будто вспоминая жуткий кошмар.

– Эти сны всегда начинались и заканчивались тобой, безымянная, – добавила она, – а я все гадала, правильно ли мы тогда поступили? Правильный ли выбор сделала я сама? Я ведь так сильно хотела, чтоб ты обрела сама себя. А сейчас я вновь почувствовала твое безликое присутствие, вновь почувствовала твои мысли, как тогда, помнишь?

Хранитель вновь замолчала, обдумывая, как продолжить свою речь. А Арлет лихорадочно пыталась понять, присутствует ли в ее словах хоть какой-либо смысл.

– Приближается буря… – задумчиво произнесла дух, – Ты тоже это чувствуешь?

– Думаю, вскоре она и вправду разразится, – Арлет озвучила первое, что пришло ей в голову.

А затем, повинуясь некой невидимой силе, слова полились из ее уст, будто все барьеры в ее сознании разом сломались, и будто всю жизнь она лишь того и ждала, дабы поделиться своими чувствами.

– Творцы считают меня виновной, – голос ее задрожал, а глаза наполнились слезами, – и сейчас, когда они меня схватили, я не знаю, что меня ждет. Я боюсь.

– О, бедное дитя, – по телу Хранителя побежали волны, и она плавно скользнула к плачущей девочке.

Вытянув свои прозрачные руки, она обвила ее в нежном объятии. По телу Арлет пробежала дрожь, но не от холодной воды, из которой было соткано тело Хранителя, а от прикосновения к чистейшему проявлению водной стихии, которым это тело было наполнено. Голова закружилась, и Арлет поглотил легкий омут, до тех пор, пока дух, наконец, ее не отпустила.

Арлет вдохнула полной грудью, пытаясь вернуть себе четкое зрение.

– Твой страх был настолько силен, что я почувствовала его даже во сне, – молвила Хранитель, – Ты боялась и искала меня, и именно поэтому я здесь. К сожалению, редко нам возвращают то, что мы однажды потеряли. Но шанс рождается только из бед и неудач, и не дать его тому, кто в нем так сильно нуждается – равносильно смертельному греху.

– Ты поможешь мне? – спросила Арлет.

– Помогу, – ответила Хранитель, – Но лишь с одним условием.

– Каким? – Арлет уже была готова услышать о той самой плате, но дух удивила ее.

– В этот раз ты примешь то, что откроет тебе Башня.

– Приму? – удивилась Арлет.

– Да, примешь. Ты ведь поэтому здесь, не так ли? Поэтому вновь бежишь от своей судьбы? Тебе не понравилось то, что открыла тебе Башня в первый раз. И сейчас ты отчаянно ищешь с ней еще одной встречи.

Арлет не знала, о чем говорит Хранитель, но в таком необычном состоянии ей стало казаться, что ее собеседница пытается сказать ей именно то, в чем сама Арлет сейчас больше всего нуждалась.

– А еще ты должна молчать, – добавила дух.

Арлет удивилась. Молчать? Что она имеет ввиду?

– Страх толкает нас на безумные поступки, – продолжила Хранитель, – Особенно, если это страх перед смертью. Но я помогу тебе избежать смерти, а ты должна молчать о том, что произошло. Я знаю, ты собиралась все рассказать. Но знай, это не приведет ни к чему, кроме разрушения. Так будет лучше, лучше для всех.

Вот и она, сущность Хранителя. Та самая причина, по которой она пожаловала. Каким-то образом она почувствовала, что Арлет собирается рассказать о том, кто стоит за убийствами и похищениями, и решила этому воспрепятствовать. Но остается вопрос – зачем? Неужели Хранителю есть что скрывать от своих собственных творцов?

В любом случае, размышлять об этом сейчас не было никакого смысла. Дух протягивала ей руку помощи в обмен на молчание. Молчание о том, во что творцы итак не поверят.

– Хорошо, – согласилась Арлет, – Я не скажу ни слова.

– Спасибо, – прошелестела Хранитель, и вновь ее лицо озарила задумчивая грусть, – Надеюсь, твои спутники последуют тому же примеру.

Арлет услышала шорох. Обернувшись, она увидела, как приходят в себя Нео и Эдвиан.

– Я открою вам путь наружу, – добавила Хранитель, – Вы должны уходить немедленно.

– Арлет…? – осторожно спросила поднимающаяся на ноги Нео, – Что здесь происходит?

Эйтан стоял рядом с ней с таким же удивленным видом.

– Мы уходим, – только и ответила Арлет.

Нео уже собиралась задать следующий вопрос, но Арлет глянула на нее выразительным взглядом, давая понять, что вопросы сейчас не уместны.

– Ну ладно… – буркнула голубоглазка.

Хранитель тем временем молча поплыла в сторону того самого столика, на котором стояла водная свеча. Приблизившись вплотную, она наклонила голову прямо к трепещущей капле воды и, сложив губы в трубочку, озарила ее своим легким, свистящим дыханием. Капля, повинуясь потоку, разлетелась на десятки микроскопических крупиц. Свет, озарявший помещение погас, и теперь Арлет могла различать силуэт Хранителя лишь благодаря призрачному свечению фосфорических стен. А затем, те самые крупицы поплыли в сторону друзей, и стали окутывать их с ног до головы.

– Есть лишь один способ преодолеть защиту воды, – отозвалась Хранитель, – стать водой самому.

Арлет наблюдала, как под действием крупиц тела Нео и Эдвиана становятся все размытей. Контуры их искажались и искажались, до тех пор, пока не стали напоминать собой тающий кусок льда. А затем Нео и Эдвиан и правда растаяли, растаяли по-настоящему. Они превратились в воду, расплывшись по полу тихой волной. Еще с минуту волна эта растекалась по помещению, и затем пол поглотил ее сполна. И вода исчезла. Арлет оглядела свои руки, и поняла, что вскоре с ней случится то же самое.

В то же время Хранитель вновь поднесла погасшую свечу к губам, и вновь одарила ее своим водным дыханием. Повинуясь стихии, капля на кончике свечи снова замерцала неоновым сиянием. Затем дух протянула свечу в сторону Арлет.

– Вы будете под моей защитой,– сказала она, – Когда окажетесь за пределами Обители, не покидайте воднолесье, так творцы не смогут вас услышать. Там вас будет ждать помощь – свеча укажет вам путь.

Арлет сжала растекающиеся пальцы вокруг свечи, и посмотрела прямо в белые глаза Хранителя. Она все еще не могла поверить, что путь на свободу дался ей так просто. Чем же она заслужила такое расположение Хранителя? А что, если…

– Ты хотела о чем-то меня попросить? – прошелестела дух.

Конечно, Арлет хотела. Нет, она неистово желала. Желала заполучит стихийную нить. И Хранитель об этом знала, она знала, что Арлет направляется в Башню. Так почему же она сама не предлагает отдать ей нить? Если уж явилась сюда по собственной воле с намерениями освободить пленников?

Дух продолжала выжидающе смотреть. Ну что ж, тогда Арлет попросит, как бы там ни было. Она уже открыла рот, чтобы озвучить эту самую просьбу, когда случилось нежданное – глаза застелила черно-белая полоса. Видение – Арлет никак не ожидала, что оно настигнет ее именно сейчас. Ведь жизнь ее не была под угрозой, да и Хранитель этот наверняка не пожалеет отдать ей нить. Не то, что ее предшественники.

Слова, сорвавшиеся с губ Арлет, удивили ее саму.

– Ты дала мне больше, нежели я заслуживаю, – молвило воспоминание, – как же я могу просить о большем?

А затем все вновь вернулось на свои места.

Так, это было весьма странно. Арлет даже разозлилась, ведь до сих пор эти внезапные воспоминания лишь помогали ей в охоте на стихийные нити. Что же изменилось на этот раз? Почему воспоминание не хочет, дабы она заполучила желаемое? Нет, она не может уйти просто так. Она должна исправить ошибку.

Но Хранитель вдруг горестно вздохнула.

– Ох безымянная, – покачала она головой, словно говорила с маленьким ребенком, – ты всегда знала, что желает услышать Хранитель Воды. И будешь за это награждена. Что бы ни происходило за стенами этой Обители, я чувствую, скоро все изменится. Тебя ждет необычная судьба.

С этими словами она потянулась к своим сотканным из воды волосам, а затем вытянула из них длинную прядь. Та стала извиваться, словно маленькая змейка, а затем скользнула прямо к Арлет, занимая свое законное место на ее правом запястье. Водная нить. Такая живая, такая прекрасная – каждой клеточкой она источала невинность. Значит, дабы ее заполучить, нужно было о ней не просить.