Чему улыбается Джоконда?

После новогодних каникул я переехал в другую, более спокойную комнату. Причиной переезда была моя учеба на вечернем отделении Новосибирского техникума. Мне требовалась более тихая обстановка для выполнения домашних заданий. Иногда я заходил на посиделки, чтобы расслабиться и от души посмеяться в кругу моих бывших соседей.

Спорщик

Мои наблюдения за многие годы жизни, позволяют сказать, что в каждом коллективе найдется индивидуум – спорщик. Особенно ярко они выделяются в юном возрасте. Один из таких представителей оказался и в речном училище, скажу больше – в нашей комнате общежития, в которую я переехал после новогодних каникул, покинув общество Тарзана.

Новый сосед спорил по поводу и без, ради интереса спортивного и материального, да и просто из любви к искусству. Спорил на деньги и сигареты, на лакомства из родительских посылок, в общем на все. Любимым блюдом у него был компот из сухофруктов, на него он делал ставки чаще всего, иногда выигрывал. Однажды он вынудил и меня на спор. Предметом спора стала банальная фраза из кинофильма «Фантомас», который демонстрировался в то время. Я высказал свою версию, он свою, как положено в таких случаях, спор разбил свидетель – наш сосед по комнате Сергей. Пришлось сходить на «Фантомаса» еще раз, оплатив билет свидетелю. В результате я проиграл свой компот и ждал случая, когда рассчитаться. На другие напитки, типа какао или кисель, спорщик не соглашался. Наконец в субботу на обед подали долгожданный напиток. Мы закончили есть второе, и я пододвинул свой стакан с компотом Юрке. Сначала он расправился со своей порцией затем, довольный, подмигнув мне, поднес к губам мой компот, но вдруг, как ужаленный, отдернул руку со стаканом от лица и поставил его на стол, возмущенно заявив, что в компоте муха. Показал стакан свидетелю спора. Сергей взял стакан, вилкой вытащил муху на свою тарелку, и вернул компот Юрке, со словами: «Пей, она же дохлая». Спорщик вскочил из-за стола и быстро удалился. Серега протянул мне свой стакан, взял себе проспоренный и безо всякой брезгливости опорожнил содержимое. Я отказался от его пожертвования, сказав, что спор должен быть по-честному. Серега громко расхохотался, взял с тарелки муху, положил в карман, сказав: «Хозяин – барин. Наше дело – предложить, а ваше – отказаться». Допил компот из своего стакана, крякнул с наслаждением, и мы пошли переваривать субботний обед.

По дороге я спросил его: «Слушай, Серый, зачем ты дохлую муху в кармане носишь?» Он опять принялся хохотать, насмеявшись вдоль, сказал: «Это непростая муха, это японская мушка, на такую мушку мой батя хариусов на перекатах ловит, попросил выслать ему домой с десяток. Девять штук я ему отослал, а десятую на наживку оставил. Давно хотел спорщика Юрку на неё поймать, вот случай и представился». Теперь мы хохотали вдвоем до самого общежития.

Юрка лежал на кровати, отвернувшись к стене. Услышав наше веселье, не поворачиваясь, пробурчал недовольным тоном: «Чего ржете? Компот все равно за тобой!» Я огрызнулся в его сторону: «Твой компот остался в столовой, я к нему не прикасался, спроси у свидетеля». Мы с Серегой растянулись на кроватях, продолжая смеяться. Юрка встал, и, уходя, произнес: «А ну вас. Придурки!» Больше я с Юркой не спорил, а он, почему-то, к компоту охладел.

Улыбка Джоконды

В речное училище приехали четверо земляков из небольшого городка в Кемеровской области, Анжеро-Судженска. Двое из них имели проблемы с внешним видом, все лицо Архипова Феди было покрыто фурункулами. Очевидно, были проблемы с обменом веществ, так как врачи ничем не могли помочь, лицо его выглядело как жуткое месиво. Его земляк Валера Попов был маленького роста, пухленький и с постоянной улыбочкой, как у Джоконды на картине Леонардо ла Винчи.

Как выяснилось, в детстве его лягнула лошадь, угодила копытом в лицо. Хирурги заштопали раны, с возрастом, швы зарубцевались удачно и стали не очень заметными, но перебитый нерв не восстановился. Проявились проблемы с выражением лица. Когда он был серьезен, физиономия обретала загадочную улыбку, но стоило ему улыбнуться от души, как окружающих охватывал ужас, особенно тех, кто был не знаком с ним. Верхняя губа у него, выворачивалась трубочкой прямо под нос, оголяя крупные зубы, со щелями между, как у юной Аллы Пугачёвой, и верхнюю десну. Нижняя губа начинала лихорадочно дергаться вверх и вниз. Описать реальную картину моего таланта недостаточно, это надо было видеть.

Зная свои особенности, Валера старался не улыбаться, и тем более не смеяться. Земляков поселили в одной комнате. Среди них был любитель острых ощущений – Володя по кличке Бобик, фамилию не помню. Володя был живчиком, всюду совал свой нос, всегда задирался. Драться умел, этого у него не отнимешь. Если мы шли на танцы в соседнюю школу или клуб и в компании оказался Бобик, знай, без драки не обойдется. Еще у него было хобби: собирал вырезки из журналов, в основном портреты артисток, да и просто симпатичных девушек. Чемодан у него был обклеен смазливыми мордашками, как внутри, так и снаружи. Ему этого показалось мало, где-то достал лист ватмана, формата А0 и весь обклеил портретами в своем стиле. Там были певицы и артистки, и даже чемпионка мира по фигурному катанию среди одиночек в короткой балетной юбочке и на коньках. Всю эту красоту, он повесил вместо ковра на стену у своей кровати. У меня до сих пор хранится фотография этой девичьей мозаики.

Раз в месяц директор училища Василий Иосифович Гоздан (за глаза мы звали его Васька-сиплый, у него были проблемы с голосовыми связками) делал контрольный обход спальных корпусов. В его свиту входили иногда преподаватели. Однажды вечером, когда курсантам делать было нечего, такая комиссия ввалилась в комнату земляков. Все лежали на кроватях в полосатых тельняшках и травили анекдоты. Первым заметил высокую комиссию Бобик, вскочил с кровати, заправляя тельняшку внутрь флотских брюк. Остальные лениво поднимались, не зная, как себя держать в таком присутствии. Директор обвел комнату своим проницательным взглядом и уставился на стенгазету, потом повернулся к Володе и спросил: «Твое искусство?» Володька кивком подтвердил и добавил: «А что? Посмотрите, кругом морды одна страшнее другой, так хотя бы на портреты девчонок посмотреть, настроение поднять». Директор не дал Бобику договорить и нервно приказал ему: «Пригласи старосту и комсорга».

Мы (я был комсорг) с Толей, старостой группы, вошли в комнату, вопросительно глядя на директора. Тот задает нам вопрос: «Вы видели эту порнографию?» Оба молча пожимали плечами, переступая с ноги на ногу, глядели то на картинки, которые на наш вкус даже на эротику не дотягивали, то на директора. Васька-сиплый продолжает: «Вы что здесь, рукоблудием занимаетесь?» Повернувшись в сторону Валеры, переключился на него: «А ты, чего лыбишься, словно Монна Лиза?» Валера не выдержал и непроизвольно сделал свою фирменную, настоящую улыбку. У директора медленно поползли брови вверх, а рот слегка приоткрылся. «Что с ним?» – окончательно осипшим, еле слышным голосом, спросил он Бобика. Тот не растерялся и говорит: «Когда Валеру ругают, у него припадки начинаются, это с детства у него. Лошадь напугала». Валерку, от такой дерзкой речи дружка, действительно начало трясти от смеха. Директор резко направился на выход, бросив мне и старосте на ходу: «Снимите это безобразие и вызовите срочно врача!» Мы рапортовали: «Есть! Не волнуйтесь, Василий Иосифович, всё будет исполнено!»

Глава четвёртая. Ленинградская рапсодия

Легендарная 34-СД

В Ленинградском сварочно-машиностроительном техникуме, куда я поступил учиться в сентябре 1969 года, была сформирована специальная группа из выпускников средних школ и абитуриентов, сдавших вступительные экзамены в вуз, но не прошедших по конкурсу. Выпускникам средней школы надо было сдавать три экзамена. Абитуриентов, не прошедших по конкурсу в высшее учебное заведение, зачисляли без экзаменов, но при наличии справки вуза, в которой указывались баллы по сданным предметам.

На собеседовании у директора техникума Чикунова Александра Ивановича я выложил перед ним все мои бумаги об образовании: аттестат с отличием об окончании речного училища в Томске, академическую справку о завершении двух курсов Новосибирского речного техникума и справку из Кораблестроительного института о сданных вступительных экзаменах. Александр Иванович, просмотрев моё досье, пригласил заведующего учебной частью Сурина Клавдия Ивановича и спросил его куда определить меня. Завуч посчитал часы пройденных дисциплин в академической справке и предложил на выбор два варианта: либо на третий курс, сдав экзамен по металловедению или в экспериментальную группу без экзаменов. Подумав, я выбрал второй вариант. В дальнейшем убедился, что выбор был правильным.

Группе присвоили номер 34-СД, последние две буквы обозначали сварщики-десятиклассники. Состав группы заметно отличался от остальной массы учащихся, поступивших после восьмилетней школы. Выделялись мы не только внешним видом, но и интеллектом. Наша группа всегда занимала призовые места в различных конкурсах и соревнованиях. Да и отношение преподавателей к нам было на вы.

Учёба в техникуме резко отличалась от учёбы в речном училище. Там курсанты жили в общежитии единой семьёй двадцать четыре часа в сутки, девять месяцев в году. Каждый был на виду, о каждом было всё известно. В техникуме студенты общались только в процессе учебного дня, затем разбегались по своим квартирам, кто-то снимал угол, другие жили у своих родителей в Ленинграде, или его пригородах, поскольку техникум общежития не имел. В училище коллектив был исключительно мужской, в техникуме – пятьдесят на пятьдесят, юноши и девушки. Иногородних было процентов двадцать, потому содержать общежитие было не рентабельно.

Когда начался учебный процесс, и все собрались, в очередной раз мне не удалось отсидеться в тени – на первом же собрании группы избрали старостой. Чем уж я провинился перед богом, не знаю, но почему-то в училище на первом же собрании избрали комсоргом, и вот опять всё повторилось. Время подтвердило, что так будет всегда. Комсоргом избрали Машу Мелконян, хотя-бы в этом мне повезло, уж лучше организационно-хозяйственными делами заниматься, нежели организационно идеологическими.

Учебный процесс шёл своим чередом. Преподавательский коллектив был подобран на высшем уровне. Многие из них ранее читали лекции в вузах. По учебнику нашего преподавателя, Думова Семёна Исааковича, «Электродуговая сварка» учились не только студенты профильных техникумов, но и институтов. А вот с преподавателем по «Контактной сварке» нам не повезло. Не помню, как его звали, он был такой аморфный, что трудно себе представить, как он устроился преподавателем. Одет неопрятно, брюки пузырями, пиджак покроя тридцатых годов, жёванный, цвет не определить. Внешне он был похож на Эльдара Рязанова, особенно когда тот играл роль участника собрания в собственной кинокомедии «Гараж», где проспал всё собрание, прислонившись к чучелу бегемота. В аудитории у нашего феномена чучела бегемота не было, но это не мешало ему дремать. Перед началом лекции он просил дежурного раздать каждому студенту, затёртый от времени картонный планшет с чертежом электрической схемы контактной сварочной установки и говорил: «Дерзайте! На зачёте проверю ваше усердие». Электрические схемы – чёрт ногу сломит. Затем он усаживался удобнее в кресле и спокойно закрывал глаза, дремал до звонка. Упаси боже, потревожить его дурацким вопросом!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Так назывались магазины системы сельской потребительской кооперации.