Прости за любовь

– А разве несовершеннолетним разрешают снять комнату?

– Ну, не знаю; он просто играл в футбол с сыном хозяйки, и тот ему помог.

– А-а-а.

– Это было прекрасно. Сначала мне было немного страшно и Джо тоже, потому что у него это тоже было в первый раз, и у нас все как-то неловко получалось, но в конце концов все пошло естественно… Потом мы заснули, и даже есть не хотелось. Это было в тот день, Олли, помнишь, я сказала тебе, что, типа, осталась у тебя ночевать, чтобы подготовиться к выступлению, помнишь? А утром мы суперски позавтракали, и к часу я уже была дома. Родичи ничего не заподозрили. Мне так классно было потом: легко как-то, и чувствуешь себя взрослой, и кажется, я никогда не смогу с ним расстаться…

– Ну да, как же, не сможешь с ним никогда расстаться… – злобно ухмыляется Олли и тут же получает пинок от Дилетты. – Ой, да что такого я сказала?

– У тебя вечно какие-то намеки.

– Да ты что, я всегда чистую правду говорю, никаких намеков. А ты, Ники? У тебя было с Фабио? Когда выступали рэперы?

– Ну, в общем, да… С ним. Когда выступали рэперы, да. У него дома, его предки были тогда в отпуске. Это случилось десять месяцев назад, после его концерта в одном ресторанчике в центре. Он был на седьмом небе от удачного выступления и от того, что я с ним. Он тоже все приготовил заранее… в гостиной – полумрак, два бокала с шампанским. Между прочим, я впервые его тогда попробовала. Очень вкусно. И тихо звучали его последние клипы. Для него, похоже, это было не впервые. Он вел себя уверенно, но так, что я чувствовала себя в безопасности. Он говорил, что я – как лучшая на свете гитара, на которой можно играть без настройки, настолько гармония совершенна…

– В общем, обычные прибамбахи! – Это снова Олли.

И тут повисает тишина. Дилетта еще сильнее сжимает в руках подушку. Ондэ смотрят на нее выжидающе.

– А я никогда еще этого не делала. Я жду человека, с которым я почувствую себя в трех метрах над небом, даже в четырех. Или пяти. Нет, шести. Я не хочу, чтобы это произошло случайно, и совсем не хочу, чтобы мы на следующий день расстались.

– Да при чем тут это? Ты хотя бы узнаешь, как чувствуешь себя после… здесь главное – любить друг друга, и все. И не думать о будущем.

– Ну и фразочка, Эрика!

– Да это же правда! Дилетте надо попробовать, ведь сколько парней за ней бегают! Целая туча!

– Да их пруд пруди!

– Слушайте, я бы хотела встретить одного. Единственного.

– Ну, уж один у меня точно для тебя есть!

– Кто?

– Ванильный рожок с кокосом! Ондэ, вперед!

– У меня есть идея получше… Никто из вас такого еще не пробовал.

– А что это?

– Совсем не то, что вы подумали… Это кое-что совсем новое… Идите за мной!

Олли спрыгивает с кровати и выходит из комнаты. Ники, Эрика и Дилетта, переглянувшись, ее догоняют. И разумеется, никому не пришло в голову разгладить складки на покрывале.

Глава четвертая

Огни в городе еле светят. Когда у тебя плохое настроение, все кажется не слава богу, все предметы приобретают какие-то новые очертания. Становятся другого цвета, меняют форму и объем, и от всего воротит. Алессандро медленно едет по городу. Олимпийская деревня, площадь Эуклиде – он делает большой крюк, – корсо Франча. Он смотрит по сторонам. Бросает рассеянный взгляд на мост. Подумать только, сколько идиотов на свете. Обязательно надо что-нибудь написать на мосту, испортить перила. Вот, например: «Булочка моя, я тебя люблю». Ради чего все это? Из любви… Любовь… Вот, попросите Елену рассказать вам о госпоже Любви. Эй, госпожа Любовь, куда вы запропастились?

В темном углу моста стоят, обнявшись, двое. Влюбленные голубки. Алессандро гудит им и, открыв окно, кричит: «Давайте – давайте, наслаждайтесь жизнью, пока один из вас не устроил кидалово!» – и со всей силы давит на газ, несется вперед, обгоняя пару – тройку машин и проскочив на желтый свет. Вниз по корсо Франча, а потом по виа Фламиния, но у следующего светофора замечает машину карабинеров. Красный свет. Алессандро останавливается. Двое карабинеров спокойно болтают: один – по телефону и все время смеется, второй – с какой-то девицей. Может, остановил ее для проверки документов, а может, это его подруга, она пришла сюда, зная, что он сегодня дежурит. Но тут этот второй чувствует, что за ним наблюдают. Он поворачивается к Алессандро. Смотрит на него. В упор. Алессандро медленно поворачивает голову, делая вид, что его очень интересует, не поменялся ли свет на светофоре. Нет, все еще красный.

– Извините… – Дррр. Дрррр. Рядом останавливается скутер, на нем сидит парень и сзади – девушка с длинными волосами. У него накачанные мускулы, проступающие сквозь плотную голубую майку. – У меня к тебе есть вопрос.

Алессандро высовывается из машины.

– Да, слушаю.

– Просто ты что-то орал нам, когда мы стояли на мосту рядом с корсо Франча: так что тебе было надо?

– Да нет. Извини, вы не так поняли. Это я кричал одному типу, который еле полз впереди.

– Да ты, лох, не делай из меня идиота, понял, нет? Никого там перед тобой не было, и благодари Бога, что тут карабинеры, и в следующий раз не выпендривайся, а то плохо кончишь… – Он не дожидается ответа и, посмотрев на светофор, где зажегся зеленый, сильно газует и исчезает из виду.

Алессандро потихоньку трогается. Карабинеры по-прежнему заняты своими делами: один, выкурив сигарету, берет у девушки жвачку, второй закрыл телефон и сел в машину, перелистывая какой-то журнал. Они ничего не заметили.

Алессандро едет дальше. Потом разворачивается и возвращается. Карабинеров больше нет, и девица куда-то девалась. На ее месте стоит другая и ждет автобус. Она чернокожая, и ее можно было бы не заметить в темноте, если бы не розовая майка со смешным пупсиком на груди. Но даже он не вызывает у Алессандро улыбку. Он по-прежнему едет медленно, ставит другой диск. Иногда лучше довериться слепому случаю. Какая все же классная эта тачка. Просторная, красивая, элегантная. Музыка, несущаяся из нескольких колонок, заполняет пространство. Все просто великолепно. Но к чему все это великолепие, если ты один и никто этого не оценит? Никто не разделит твою радость, никто не сделает комплиментов, никто не позавидует.

Играет музыка. «Я хотел бы быть платьем, что ты наденешь, помадой, которой накрасишь губы, я хотел бы всегда видеть тебя во сне, а когда ты встречаешься мне на пути, мне становится грустно, потому что сразу думаю, что скоро ты уйдешь…» – поет Лучо Далла. Песня попалась случайно, но режет как по живому. Неплохая могла бы быть реклама для кредитной карты: «У тебя есть все, но нет ее».

Алессандро переключает канал: сейчас я готов слушать что угодно, только не это.

Набережная Тибра. Лунготевере. И снова набережная. Он увеличивает громкость и теряется в потоке машин. Но на светофоре Алессандро останавливается, а за ним тормозит миникар. Из окон несется громкая музыка, прямо как на дискотеке. На переднем сиденье – две длинноволосые девушки: блондинка и брюнетка. У обеих на глазах огромные солнечные очки – писк моды семидесятых годов, – выглядит странно, ведь сейчас поздний вечер. У одной на носу малюсенький пирсинг. Другая курит сигарету. Сидят молча. Зеленый свет. Поехали.

«Мерседес» останавливается у Сант-Анджело. Алессандро выходит и идет по мосту. Вокруг – туристы: много молодых – болтают бездумно, сидят в обнимку, любуются Римом, просто расслабляются оттого, что не на работе. А вот пара постарше: оба длинноногие, с короткими волосами, в ушах – iPod, в руках – мятая карта. Алессандро останавливается, с ногами усаживается на парапет и смотрит вниз. Течение медленное, бесшумное. Безмятежно плывет какой-то смятый пакет, а с ним наперегонки несется деревяшка. А на берегу из своих укрытий за этим наверняка наблюдают скучающие мышки.

Вот. Точно. Единственная важная на свете вещь – это найти в своей жизни истинный смысл. Даже если смысла никакого в ней нет. Вот именно. Не было бы меня, что бы особенного случилось? Алессандро задумывается. У меня нет особых отношений с семьей: они видят смысл только в его замужних младших сестрах. Значит, без меня одной печальной мыслью было бы меньше. А что, если вот так взять и прыгнуть вниз? Появится ли какой-нибудь ангел, чтобы объяснить мне смысл жизни? Именно в эту минуту чья-то рука хлопает его по плечу.

– Начальник?

– О боже, кто это?

– Это я, начальник. – Перед ним стоит бородач с грязными волосами и в засаленной одежде; не очень-то он похож на ангела. – Прости, начальник, я не хотел тебя пугать, а у тебя, случайно, не найдется двух евро?

Нет даже одного, думает Алессандро. Он открывает портмоне, вынимает банкноту в двадцать евро и протягивает ее бородачу. То т, слегка удивившись, берет ее, крутит задумчиво в руках. Улыбнувшись, он произносит:

– Спасибо, шеф.

Ну, по крайней мере, успел что-то хорошее сделать, оставить по себе добрую память. И вдруг слышит:

– Да слушай, он же суперспортсмен, просто класс!

Алессандро оборачивается. С другого конца моста ему навстречу идут Пьетро, Сюзанна, Энрико и Камилла. Идут себе не спеша и улыбаются друг другу. Энрико держит под ручку Камиллу, а Пьетро идет немного впереди.

– Ну и что дальше? Ой, Алекс, а ты что здесь делаешь? Статистический опрос населения? Ты уже все слои опросил: хочешь стать победителем в конкурсе слоганов? Ты вот с ним разговаривал… – Пьетро оборачивается, чтобы убедиться, что тип уже отошел, – могу поспорить, что в следующем твоем ролике героем будет вот такой бородач!

– Да ладно, я просто здесь прогуливался. А вы? Где были, что делали?

– Да… Были в одном местечке.

– Тебе там не понравилось?

– Моя тетка и то лучше готовит!

– Ну, так она же у тебя сицилианка!

– В общем, мы пошли поесть в «Каприччи сичилиани» на виа ди Панико. Мы тебя тоже хотели позвать, но потом я вспомнил, что ты говорил, – сегодня у Алессии праздник, ну, твоей коллеги, я и подумал, что ты у нее.

– Точно! Я совсем об этом забыл.

– Ну ты даешь! Давай мы тебя проводим к Алессии.

– Не хочу я.

– Да ладно, по пути захочешь. Похоже, твой социально-культурно-экономический конфликт с помощницей портит ей жизнь.

– Да там у нее полно народу.

– Вот именно поэтому тебе и надо пойти. И потом, поскольку я, как адвокат, веду ваши дела, поэтому…

– Поэтому что?

– Поэтому я тебя провожу. – Пьетро подходит к Сюзанне. – Милая, ты не против? Видишь, в каком он настроении? Мне нужно пойти с ним вместе, у него что-то на душе… И еще мне надо поговорить с ним по работе.

Алессандро подходит к ним.

– Что там с душой? Что ты там сказал?

– Да ничего, ничего! Эй, а вы не хотите тоже пойти с нами?

Энрико и Камилла переглядываются, улыбнувшись друг другу.

– Мы что-то устали, пойдем домой.

– Ну как хотите. – Пьетро берет под руку Алессандро. – Пока, дорогая, я не поздно вернусь, не волнуйся. – И быстро тянет его вперед. – Давай быстрее, пока она что-нибудь не сказала. Она не в духе последнее время.

– А что ты ей только что сказал?

– Да ничего, просто придумал ерунду какую-то, чтобы показать, что тебе нужна психологическая поддержка.

– То есть?

– О боже, ну, я сказал ей, что у тебя что-то на душе неспокойно.

– Надеюсь, ты не сказал ей, что…

– Да не волнуйся ты так, такие адвокаты, как я, всегда имеют дело с обманом.

– А ведь это правда. Не хочу только, чтобы об этом узнали. Я только тебе это сказал.

– Ух ты! Это и есть твой новый мерс?

– Да.

– Значит, действительно с Еленой все кончено. Дашь прокатиться?

– Нет! Ну ты даешь: я тебе уже месяц назад сказал, а ты все не верил?

– Теперь у меня есть доказательство. Ты ведь сам недавно говорил, что ни за что не купил бы эту тачку. Помнишь? Надо что-нибудь новое купить, чтобы поднять себе настроение. Помнишь, я купил себе новый мобильник, потому что та молоденькая продавщица, Мануэла, дала мне от ворот поворот?

– А, да, вспомнил, ты мне рассказывал. Трудно уследить за всеми твоими похождениями. Эту Мануэлу, к примеру, я уже и не помню.

– А я тогда так и сделал, как ты сказал, мой великий учитель, я пошел тогда и – хоп! – купил себе супертелефон, последняя модель. И главное, купил я его в «Телефониссимо».

– А это-то здесь при чем? Насчет магазина я тебе никаких установок не давал!

– Именно там работает Мануэла! Она-то подумала, что это был просто предлог еще раз ее увидеть, а я, не будь дурак, еще пару раз ее поимел!

– Боже, да что ты за чудовище. У тебя два прекрасных малыша, красавица жена. Понять не могу эту твою сексуальную неутолимость, вечный голод, перенасыщение, тебе все равно где и с кем, ты как бы борешься со временем и пытаешься завоевать всех женщин без исключения. Ну скажи на милость, почему тебе надо всех женщин сразу?

– Э, это психоанализ? Хочешь прокатать на мне какой-нибудь свой идиотский рекламный ролик? А ты, случайно, не воспользуешься моей историей в рекламе нового презерватива? Вот, мол, смотрите, этот типчик гуляет направо-налево и всегда имеет при себе коробочку с этими… как ты там говорил, они называются?

– Кондомами.

– Вот-вот. В общем, на самом деле неизвестно, что ему позволяет трахаться со всеми этими женщинами: его собственная храбрость или презерватив… неплохо, да? Только не забудь на кастинг моделей позвать меня, а уж мужиков сам отбирай.

– Непременно.

Пьетро садится на корточки перед «мерседесом». Именно в этот момент мимо проходит туристка, немолодая, но очень привлекательная: улыбнувшись, она говорит: «Итальянцы!»

– Ну ладно, хватит, давай садись!

– Да, кстати, это могло бы быть новой рекламой «мерседеса»!

Глава пятая

В тот же час, в том же городе, но немного дальше. Квартал Эур. Позади Луна-парка собрались молодые ребята: одни сидят в машинах, другие стоят, прислонившись к своим скутерам, третьи просто сидят на поребриках. Изредка в воздух улетают струйки сигаретного дыма. И наши веселые подружки Ондэ тоже здесь.

– Хочешь? У меня «Бум Шива». На, возьми одну!

– Нет, курить не хочется.

– Смотри, это же косяк, а не сигарета.

– Вот именно поэтому. – Ника слегка отталкивает подругу.

– Ну и что это значит? У тебя проблемы?

Теперь вмешивается Дилетта:

– Да это у тебя проблемы будут, если, чтобы развеселиться, ты куришь…

Ники пытается примирить подруг:

– Слушай, не приставай ты к ней.

– Да ты со всеми так, подумайте, какая крутая, вечно ссоришься.

– Я просто сказала, что не курю. Это она всех хочет под Марию подвести, не хватает только какой-нибудь религиозной секты Мадонны.

– Ну ты и зануда!

– Это я‑то?

– А можно узнать, чего мы ждем?

– Да, ты сказала: большая новость, великая новость, а здесь что-то ничего такого не происходит…

– А ты действительно никогда не участвовала в BBC?

– Это что, американский телеканал?

– Это BumBumCar. Вот, смотри, перчатки.

– Зачем они?

– Чтобы не оставлять отпечатков.

– Каких еще отпечатков, я же не состою на учете в полиции!

– Да, но если вдруг будут проверки, у тебя их возьмут, и тогда они совпадут.

– Да что будут проверять-то? Мои отпечатки? Зачем их будут проверять?

– Так. Теперь еще вот, возьми. – Она вынимает из кармана очки с резиновыми завязками.

– Да они ж для плавания!

– Так они не спадут, когда будешь ударяться. Знаешь, иногда даже стекла в окошках вылетают!

– Кретинка! Специально все это говоришь, чтобы страху на меня нагнать.

– Да ладно! Не ты ли говорила, что никогда ничего не боишься?

– Я говорила, что опросов не боюсь. А здесь – другое дело.

– Ха, молодцы, завтра посмотрим на первом уроке!

Дудудудуду. Какой-то странный раздается звук: то ли трубы, то ли старых клаксонов, почти антикварных, звук взрывается в ночной тишине.

– Вот они едут.

Неожиданно на площадку въезжают пять разных машин. Первая резко тормозит, другие более или менее повторяют маневр. Одна – «пятисотая», одна – «мини», потом – «Ситроен C32». И «лупо». И еще – «микра». Все они сильно газуют.

– Почему одни только маленькие машинки?

– Это то, что у нас было, ничего лучше найти не смогли.

– И сколько же вы заплатили за каждую?

– Да ерунду – по сотне евро за машину, мы их взяли у Манна, на вокзале Тибуртина, знаешь, того, что занимается кузовными работами?

– М-м-м…

– Они были уже готовы, без дверных замков, с подобранными ключами, полный улет!

– Тебе уже объясняли, как их подготовить?

– Конечно! Вот, мы уже шины связали.

– Ну, теперь поднимайте их на машины. И готовьте экипажи!

– Я еду с ним.

– А я – с тобой, можно?

В каждую машину берут по одной девочке. Все они возбуждены, полны адреналина, хохочут без остановки.

– Эй, в каждой машине едет только три человека, слышите, сзади – только одна!

– Я не поеду.

– Да ты что, дура, Ники?

– Нет, мне что-то неохота.

– А ты, Дилетта, как, тоже не едешь?

– Нет, вы просто сумасшедшие! Что это еще за BumBumCar?

– Это офигенная вещь, а ты зануда!

Две другие Ондэ, Олли и Эрика, вместе с другими девчонками садятся в машины. Из них несется громкая музыка.

– Так, вперед! А мы на вас ставки будем делать! Еще раз повторяю правила: выигрывает та машина, которая в конце останется на ходу! Ставки делятся так: половина – тому, кто на ней ездил, а другая половина делится поровну между теми, кто на нее поставил.

Какая-то девчонка громко кричит: «По местам!» Несколько парней быстро бегают между машинами, захлопывают дверцы и набрасывают сверху связанные парами шины. Шины падают вниз, подобно фантастическому седлу: так дверцы защищены от ударов. Насколько это возможно. Все та же девчонка в шортах с ярким свистком бегает по площадке, останавливаясь перед каждой из пяти машин. Потом вынимает из кармана красную бандану, вскидывает высоко вверх руку, словно крестная мать BumBumCar, резко ее опускает и с хохотом дует в свисток. «Старт!» – и отпрыгивает на поребрик. Машины, резко тронувшись, несутся вперед. «Пятисотка» наезжает на «микру», бьет ее, а ее саму уже атакует «мини». Темный «ситроен» быстро обгоняет и ту и другую, вдруг тормозит и, дав задний ход, бьет «лупо», разбив ему радиатор. Но тут подлетает «пятисотый» и сбоку атакует «микру», а шину на ней отбрасывает в сторону. Оба стекла разбиваются, девчонки, сидящие в машинах, кричат, верещат от восторга. И тут все замечают его. И поднимается крик.

– Эй, отойдите: это Фабио, ну и скорость!

«Микра» тормозит и снова со всей силы бьет «пятисотую». Стекло заднего окна разбивается на тысячу мелких осколков. Так оно и продолжается: машины резко трогаются, уносятся вперед, потом вдруг поворачивают назад и атакуют как бешеные. Бум! Снова удар по «микре» и «лупо». Бум! «Мини» втыкается в «пятисотую». Бум! «Мини» влетает в «микру», и снова – бум! Это «микра» задним ходом «делает» «ситроен». Глухой звук покореженного металла, звон треснувших стекол, отлетающие в стороны бамперы. А по бокам машин, как седла, подпрыгивают связанные попарно шины, некоторые из них уже отскочили и укатили к ногам зрителей на краю площадки. У «мини» и «микры» уже дымятся радиаторы, «пятисотая» – всмятку. «Лупо» – единственная машина, которой удается еще сделать несколько рывков. Она что-то недовольно бормочет, медленно направляясь к центру площадки. С нее вдруг падает номер, и она останавливается.

– Ур а! Мы выиграли! – Ребята на краю площадки взрываются радостными криками. – Я так и знал, так и знал! «Лупо» не подвел! – кое-кто, у кого руки подлиннее, уже выхватил выигрыш и начинает его делить.

Из машин один за другим выходят герои-водители, причем некоторые выползают через окна задней двери. И сдергивают с глаз очки для плавания.

– Класс! Сколько мы выиграли?

– Эй ты, дели честно, не жульничай!

Фабио берет причитающиеся ему деньги и быстро пересчитывает.

– Не может быть: шестьсот евро! Здорово! Ники, приглашаю тебя на чудный ужин в знак примирения.

– Ты что, не понял? Сколько раз повторять: никакого ужина, мы уже не вместе.

– Да как же? Ты ведь сказала…

– Я тебе давала шанс неделю назад, и я уже тысячу раз тебе повторила: все кончено. Капут. Тема закрыта. Ауфвидерзейн. Мы расстались…

– Ну ладно, как знаешь. Эй, девчонки, мы с Ники расстались!

– Да они уже давно знают.

– Значит, я снова на коне, еще и лучше.

Фабио кладет деньги в карман, садится на свой скутер и быстро уезжает. А остальные переглядываются, кое-кто пожимает плечами, и все принимают равнодушный вид. Олли подходит к Ники.

– Слушай, когда он так делает, он просто…

– Просто засранец!

Дилетта тоже подходит к ним.

– Слушайте, он же все деньги увез, ни с кем не поделившись.

– Ну, это же Фабио!

– Но ведь со своей командой принято делиться, разве нет? – Это Эрика.

Ники пожимает плечами:

– Я ведь тебе говорила сто раз, что Фабио – засранец; есть у кого-нибудь сигаретка?

Олли вынимает пачку, а Ники смахивает с майки Дилетты осколки стекол.

– Слушайте, кто меня подвезет домой, у меня завтра опрос?

– Ой, а что, вечер на этом закончился? – спрашивает Олли.

– Ладно, самое большее – можно еще по мороженому в «Аляске».

– У вас что, приступ безумия? Ну ладно, ладно, поедем.

– Но потом – серьезно – по домам, ладно? – говорит Дилетта. – После всего, что вы сделали, у вас еще кровь кипит.

– Хорошо, мамочка Дилетта. На самом деле у меня есть еще идейка что надо, – говорит Олли, – можно пойти на супервечеринку!

Ники тянет за майку Дилетту.

– Нет, мороженое, и все.

– Пока, ребятки, мы уходим!

И Олли, Ники, Дилетта и Эрика – Ондэ, как их прозвали еще в пятом классе, когда они стали подругами, – смеясь, уходят. Они красивые, веселые, они такие разные. И они любят друг друга. Очень любят. Ники только что рассталась с Фабио. Олли расстается с кем-нибудь практически каждый день. А Эрика уже сто лет с Джорджо, Джо, как она его называет. А вот Дилетта… Она еще в поисках своего единственного парня. И она ему верна: рано или поздно она его встретит, во всяком случае, она на это надеется. Классные они, эти Ондэ, и, главное, они верные подруги. Правда, одна из них нарушит эту верность.

Глава шестая

– Эй, ребята, смотрите-ка, кто пришел – шеф! Да еще и с адвокатом! Шеф, только не заставляйте нас сегодня вечером работать! Это вечеринка, а не производственное собрание! – смеется Алессия, открывая дверь.

Алессандро и Пьетро входят, в доме полно народу.

– Так. Первый, кто назовет меня шефом, на два дня уволен.

Все кричат хором:

– Шеф! Шеф!

– Нет, не так: первый, кто меня назовет шефом, два дня будет выполнять двойную работу!

– Извини, шеф, то есть извини, Алекс!

– Здесь есть что-нибудь выпить?

Алессия, помощница Алессандро, подходит с полным бокалом.

– Вот, муффато – ты ведь его любишь, правда, ше…? – Алессандро недовольно морщится. – Шериф, я хотела сказать – шериф! Клянусь!

– Еще хуже получилось. Ладно, продолжайте, веселитесь, как будто меня здесь нет, даже еще лучше – как будто нас здесь нет.

Пьетро быстро выхватывает у него бокал и жадно к нему припадает.

– Как это «как будто нас здесь нет»? Я‑то здесь, еще как! Отличное вино! Муффато? Можно еще?

– Можешь еще мне налить? – просит Алессандро Алессию; та тут же наполняет второй бокал и подает ему.

– А что же ты без Елены пришел?

Пьетро смотрит на него и делает вид, что сейчас захлебнется. Алессандро дает ему пинка.

– Она не смогла. Много работы.

Алессия немного удивлена.

– Ну хорошо. Здесь еще много всякой еды, если хотите. Я пойду поставлю напитки в холодильник. В общем, будьте как дома.

И Алессия уходит. На ней легкое элегантное платье, подчеркивающее ее формы.

Пьетро наклоняется к Алессандро:

– Да, это муффато – просто сказочное. И твоя помощница – тоже ничего: лицо у нее не очень, зато задница… ты с ней не пробовал? По-моему, она тащится от тебя.

– Ты закончил?

– Вообще-то я только начал. А почему ты ей не сказал, что бросил Елену?

– Я ее не бросил.

– Ну ладно, тогда – что она тебя бросила.

– И она меня не бросила.

– А что же тогда случилось? Она что, испарилась?

– Нет, не испарилась. Просто у нее такой момент.

– Что значит «такой момент»? Она ведь ушла из дома. Забрала свои вещи. А вы ведь собирались жениться. И ты говоришь, что у нее просто такой момент?

Алессандро некоторое время молча пьет. Пьетро не успокаивается:

– Ну, так что скажешь?

– Что я сильно лажанулся, когда попросил ее выйти за меня замуж, нет, когда рассказал все тебе, даже нет, когда привел тебя сюда, на эту вечеринку, хотя нет, я лажанулся, когда позволил тебе работать на нашу фирму, нет, когда я думал, что ты мне все еще друг…