Рассвет после Заката

Несмотря на то, что я не послушала подругу, ее настроение было на высоте, не удивительно, ведь сегодня она идет на концерт любимой группы, завтра суббота и день ее рождение! Столько поводов для радости. В машине негромко играло радио, Хэйли подпевала Clueso. Мне нравится, как поет этот артист, его мягкий баритон, успокаивает и расслабляет. По большей части он репер, но его стиль отличается от многих американских представителей данного направления. У него нет англоязычного контента и акцент он больше делает на пение, а не на рэп. Под его песни хочется ехать и ехать туда, куда глаза глядят.

До места назначения мы доехали раньше, чем я предполагала, на дорогу у нас ушло чуть больше 40 минут. А вот с местами для парковки нам не повезло, даже для такой маленькой машинки, как тойота-ярис было трудно отыскать место. Нам пришлось припарковаться в 300 метрах от Tonhalle münchen и идти пешком. Ветер растрепал наши прически, пришлось зайти в туалет, чтобы поправить их. Войдя в концертный зал, мы заняли свои места, но уже после 15 минут начала мероприятия Хэйли затащила меня в фан-зону на танц.пол. Столько шуму я еще не слышала ни разу в своей жизни. Музыка исходила, можно сказать, от стен, потолка и пола, она сотрясала все во круг.

Крики фанатов и визг моей подруги все это смешалось в один общий гул. Мои уши давно превратились в трубочку, а бедным ногам досталось еще больше, несколько раз на них наступили, я почти не ощущала их.

– Встретимся, как обычно. – крикнула я подруге.

Хотя сомневаюсь, что она меня услышала. На крайний случай есть телефоны, если, что созвонимся. Обычно мы встречались около машины, а иногда возле выхода, когда машина стояла далеко, как сегодня. До конца концерта осталось приблизительно минут 15, я стала пробираться сквозь толпу к выходу.

– Ох! Как же жарко! Да еще и все ноги отдавили.

Я умыла лицо и руки холодной водой, привела в порядок волосы, которые успели растрепаться, и проверила время на телефоне.

– Вот черт, зарядки осталось совсем чуть-чуть. – вслух выругалась я.

Убирая телефон в рюкзачок и доставая бутылку воды, я собиралась уже было выходить, как в уборную влетел парень лет 20 – 25, увидев меня он замер. Молодой человек на голову выше меня, его волосы цвета гречишного меда, немного отдающие в бронзу, были взъерошены, на лбу и шее проступили капельки пота, как будто парень пробежал марафон. Одет незнакомец в обычную футболку с пиджаком и рванные джинсы, на шее висела цепочка с каким-то круглым символом. Парень смутно кого-то мне напоминал, но кого именно я не могла понять.

– Эм…Вообще-то это женский туалет. – заметила я.

– Серьезно? – с усмешкой в ответ послышался бархатисто-грубоватый голос.

– Ну да. – кивнула я. – Ты не собираешься выходить отсюда?

Парень начинал раздражать меня, иногда такое бывает, смотришь на человека, и он действует на нервы без всяких на то причин. Нет, причины конечно же есть, но ты пока не можешь понять какие. «Почему он не уходит?» -повис в голове немой вопрос.

– Вообще-то собираюсь, но, наверное, у меня получится это сделать, как минимум через минут 20. – деловито заявил он.

Ах, так это еще и намеренное действие – зайти в женский туалет! Он маньяк?

– Почему ты не визжишь от радости и не просишь сфоткаться или хотя бы не берешь автограф? Ты знаешь, кто я? – с напыщенным самодовольством и нескрываемым интересом спросил молодой человек.

Ну все этот зазвездившийся паренёк вывел меня из себя!

– С чего вдруг я должна фоткаться с тобой или брать автограф? Какого черта ты стоишь в женском туалете и ухмыляешься? Почему сможешь убраться от сюда только через 15 минут? И зачем ты закрыл дверь? Ты кто такой вообще? Повернись, когда с тобой разговаривают! – Пока я на него обрушивала тираду вопросов, он еще и дверь закрыл, поставив между дверью и ручкой наискосок швабру. Вот черт!

– Спокойно, спокойно, зачем так орать? Давай по порядку. – начал он. – Я Джейсон Френки Стрит – солист группы Dark Moon, весело мне оттого, что ты первая, кто не узнает меня, а еще за мной бежали бешенные фанатки и журналисты, из-за которых теперь я вынужден находится тут! Когда я ответил на твои вопросы, могу я задать встречный? – спокойно, но с нисходящей с губ улыбкой закончил он.

Вот же, святы булочки, как я могла не узнать солиста группы, которую так любит Хэйли, а еще называюсь будущим журналистом! Он хочет что-то спросить, что ж пускай попробует!

– Что ты хочешь спросить?! – чуть сбавив обороты, но все же немного грубо уточнила я.

– Судя по всему ты, – он обвел меня взглядом с головы до ног. – Ты была на моем концерте! Но …– он сделал паузу. – Мне интересно, как девушка, которая не знает ни как зовут солиста, ни других участников группы, и явно не интересуется их творчеством… – он опять обвел меня взглядом при этом задержав взгляд на моих глазах, а затем продолжил.– У тебя готическо-байкерский стиль, смею предположить, что ты фанатка таких групп, как «Skillet» или «Muse» , к примеру. Как тебя вообще занесло на концерт? Что ты тут забыла? Ахах, Мне просто интересно. – Джэйсон уже в открытую веселился, а мои щеки залил легкий румянец.

– Я здесь благодаря подруге, она фанатка вашей группы…

Вдруг послышался скрежет и топот ног, кто-то начал дергать ручку.

– Брось, вряд ли он прячется в женском туалете…Это чистой воды бред.

– Не удивлюсь, если он успел проскочить мимо нас и уже дома спит. – заметил еще один.

Спустя какое-то время возгласы прекратились. Несколько минут Джейсон смотрел на меня, при этом закусив губу, а я на него.

– У меня…– начал было он, как зазвонил мой мобильник.

Хэйли. Ну конечно, я даже не заметила, как прошел почти целый час! Она, точно, в ярости. Я держала телефон и просто смотрела на него, не решаясь ответить.

– Может, ты уже ответишь!!! Сколько ты будешь смотреть на него? – услышала я голос недовольного мистера Стрита.

Снова посмотрев на телефон, я обнаружила, что он разрядился. Черт. Я убрала его обратно в рюкзак вместе с бутылкой воды, которую все ещё держала в руке. Мой внутренний голос подсказывал мне, что уже поздно и пора домой, внимая ему я направилась к двери и уже собиралась ее отворить. Но мне не позволили это сделать.

– Тише. – сказал Джейсон, держа мня за руку. – Прислушайся!

– Какого черта!

В течении 2-х минут я действительно услышала быстро приближающиеся чьи-то шаги и еще не различимые реплики.

Парень дотронулся до моей руки.

– Послушай, сейчас открываем дверь и бежим, если нам повезет, то нас не заметят. Все свои вопросы задашь потом.

В одно мгновенье Джейсон распахнул дверь правой рукой, а левой схватил меня и потянул за собой.

– Они здесь, готовьте камеры и микрофоны. Стиф, эта статья должна быть бомбой и блистать на обложках журналов завтра же! – послышались голоса сзади нас.

Мы с Джейсоном пробежали довольно большое расстояние, когда я вспомнила.

– Моя куртка!

– Что? – не понял он.

– Моя куртка осталась в зале на стуле, где я сидела! – махнула я рукой, указывая направление.

– На это нет времени. – не сбивая шага, через плечо бросил Джей.

Парень силком вывел меня из помещения через черный выход. Между двумя зданиями приютился прекрасный металлический конь, в который любой любитель машин влюбится сразу. CITROEN SURVOLT темно-серого цвета – цвета мокрого асфальта с вставками цвета фуксии. Я дотронулась рукой до капота, проведя по нему я ощутила прохладный метал.

– Запрыгивай! – Джейсон галантно приоткрыл для меня дверь пассажирского сидения.

Сидения были кожаные, пока молодой человек обходил машину, я пристегнула ремень безопасности и продолжала любоваться железным конём. Салон был своего рода капсулой или ячейкой, а обширная стеклянная поверхность, создавала ощущение простора, я посмотрела на верх и увидела чистое небо и золотистый месяц.

Мы не ехали, а парили. В салоне был слышен звук работающего мотора, что лишь вызывало у меня еще больший интерес. Джейсон вырулил на Rosenheimer strabe и мое любопытство взяло верх.

– А правда, что этот красавчик разгоняется до 260 км в час?

– Ты фанатка машин? Что ты еще знаешь про мою малышку?

– Малышку? – ухмыльнулась я. – Хм, она весит 1150 кг, кузов и днище выполнены из углеродного волокна. Отличительная черта – узкие горизонтальные фары со светодиодными лампами. – блеснула я.

– Ух ты, про углеродное волокно я не знал, а вот со скоростью ты ошиблась на 40 км в час.  – не отрываясь от дороги, ухмыльнувшись заметил Джейсон.

Шоссе было свободно, и мы разогнались до 270км/ч.

– Где ты живешь? Куда тебя доставить?

– Donnersbergebrücke это…

– Это автобусная остановка, ты что на остановке живешь?

– Очень смешно, нет пару метров пройдусь пешком!

Пейзаж за окном сменился, и я увидела Новую Ратушу – знаменитое здание, находящиеся в северной части площади Мариенплац. Оно предназначено для работы городских властей, но так же является смотровой площадкой, и очень многие туристы выбирают именно ее для того, чтобы полюбоваться городом. Ведь это место не только сочетает в себе богатую историю, но и архитектуру. Я давно хотела посетить это место, однако все ещё не успела найти время для очередной исторической экскурсии.

– Зачем мы сюда приехали? – спросила я. – мой дом в другой стороне!

– Я хочу полюбоваться городом! А отсюда открывается прекрасный вид!

Джейсон припарковал машину перед фасадом ратушной башни, где каждый день в 11:00 начинают бить 43 колокола часового механизма, и 32 фигуры высотой в человеческий рост показывают сценки из жизни нашего города.

– Мне давно уже надо быть дома! А благодаря кому-то, я не буду указывать кому именно, у меня даже куртки нет!

Джей закатил глаза. Он стоял, облокотившись на дверцу моего пассажирского сидения, показывая всем своим видом, что ему уже наскучила эта ситуация.

– Обязательно быть такой врединой? Любая другая девушка прыгала бы от счастья, что я прокатил ее на своей машине или перекинулся парой слов!

– Я не просила тянуть меня за руку и везти сюда!

Парень наклонился ко мне, я рефлекторно отклонилась назад. Из-за моего сидения он достал черную куртку и кинул мне её на колени. – Чем быстрее мы посмотрим, тем быстрее поедешь домой! Надевай!

– Что ж, ладно! – я вышла из машины, накинув на плечи куртку, от которой пахло мужским одеколоном и легким запахом сигарет. – Ты, что куришь?

– Нет, а что? – обернулся Джейсон на меня.

– Почему куртка пахнет сигаретами?

– Это допрос? – его брови взметнулись вверх, уголки губ чуть приподнялись, затем он ответил. – Я балуюсь ими иногда, если не нравится можешь снять, но боюсь твоя тонкая кофточка тебя не спасет. – ухмыльнулся он.

Я развернулась на 180 градусов и пошла в неизвестном мне направлении.

– Куда направляешься? Если, что, то Нойхаузен-Нимпенбург находятся с другой стороны. Отсюда ты часа полтора будешь идти, но с твоей ориентацией в пространстве ты и за день не дойдешь! – и он направился к входу прямо под башней с часами.

– Не хочу тебя расстраивать, но они закрываются в 17:00!

– И что? Спорим я и сейчас туда зайду?

Мне ничего не оставалось, как пойти за ним. Вообще я с 14 лет мечтала посетить это место, но я никогда не думала, что попаду сюда при таких обстоятельствах! Джейсон пожал руку охраннику и пошел дальше! Никто не может сюда просто так войти в это время! А он просто идет дальше, как будто это делает каждый день, ему что все двери открыты потому, что он певец?

– Опережая твой вопрос и возмущение отвечу…мой дядя работает в правительстве, вообще он бывший дипломат, но это не важно, теоретически он заправляет здесь, поэтому я могу приходить в любое время! – и с довольной улыбкой он пошел дальше.

Мы поднялись на самый верх, выше нас были только острые шпили и башенки, куда уже никто не мог забраться. Нам открылся прекрасный вид на город, черепичные крыши домов, окошки в которых горел свет, должно быть люди готовились ко сну или смотрели семейный фильм. Сбоку от нас была церковь Пресвятой Богородицы (Фрауэнкирхе), самый высокий собор Мюнхена, один из символов нашего города. Здесь на высоте ста метров было очень ветрено, на улице было, наверное, градусов 5-7 тепла, так что я очень быстро замерзла. Но красота, которая предстала взору была неописуема, а осознание того, что я на Новой Ратуше практически совсем одна, да еще в запретные часы, придавало приглушенное чувство адреналина и детского счастья.

Когда я вернулась домой, часы показывали полпятого утра. Мама заснула перед включенным телевизором, сидя в кресле около окна, подложив ноги под себя, а Макси спал на диване в обнимку с моим плюшевым мишкой, заботливо укрытый мамиными руками. Хм, я думала, что Хэйли заберет своего брата, но видимо она не доехала до моего дома, я живу чуть дальше от Tonhalle münchen, чем она. Выключив телевизор, я взяла со спинки дивана плед и накрыла им маму, поднявшись в свою комнату я плюхнулась на кровать, сняв только сапожки. День был таким длинным и насыщенным, что сил уже не было, а глаза закрывались сами собой.

Глава № 2 (от имени Джейсона)

Я ехал по шоссе Goethestrabe на своем спортивном мотоцикле Kawasaki Ninja 250Sl Wsb abs неонового зеленого цвета с серебристыми вставками. Такое сочетание напоминало мне герб факультета «Слизерин» из известного романа про «мальчика, который выжил», где учились темные волшебники. И хотя сам я не являюсь фанатом этой истории, темная сторона

мальчишек-плохишей всегда привлекала меня.

На улице было прохладно, и я пожалел, что из своей небольшой коллекции спортивных машин и мотоциклов, выбрал именно последнее передвижное средство. Подъехав к 4-х звездочному отелю Maritim hotel Munich и застегнув до конца куртку, натянув рукава до кончиков пальцев, я вошел в здание. Была бы у меня моя куртка, я бы так не мерз…Проклятье, и где мне теперь искать ту девчонку?! Интересно, где живет эта дикарка, куртка которой теперь лежала в моем гараже. « – Моя куртка осталась в зале на стуле, где я сидела! – махнула она рукой, указывая направление.

– На это нет времени! – не сбивая шага, через плечо бросил я.» – пронесся диалог в моей голове.

Моё поведение в ту ночь осталось загадкой для меня самого. Продалжая анализировать, я так и не понял почему после той прогулки на Новой Ратуши вернулся в концертный зал, нашел то место, где она сидела: третий ряд, седьмое сидение. Куртка висела на спинке стула никем не тронутая, словно ждала, чтобы я ее забрал.

Подойдя на рецепшен, я обратился к женщине на вид которой было 35 лет.

– Чем могу быть полезна? – спросила она, ее губы, накрашенные светло-розовой помадой, растянулись в улыбке.

Одета она была в обычное офисное платье темно-фиолетового цвета, которое очень некстати подчеркивало ее фигуру. Оно слишком обтягивало, поэтому лишние килограммы в районе живота и бедер выделялись и бросались в глаза.

– У меня встреча с мистером Стефаном Кённингом.

– Ах, да, – замельтишила она. – Нас предупредили. Я вас провожу. Женщина вышла из-за стойки рецепшен и, поднявшись со мной на 3-ий этаж, сказала: – Вас ожидают в 311 номере, после чего ушла.

Дверь была приоткрыта так, что я прошел в просторный люкс. Дядя, пообыкновению одетый в строгий костюм, сидел на кресле, положив ногу на ногу, и смотрел новости.

На журнальном столике стояло несколько бутылок с водой, поднос с фруктами и чашка с недопитым кофе. Завидев меня, мужчина поднялся, пожал мне руку и хлопнул по плечу.

Я многим был обязан дяде. Он меня вырастил и подарил блестящее образование, благодаря ему я стал известен и, по его словам, занимаюсь любимым делом и обладаю музыкальной студией. Но несмотря на все это, отношения у нас холодные, натянутые и скорее напоминают рабочие, нежели родственные. Все моё детство прошло в лагерях, частных школах и спортивных секциях, когда я попал к Стефану Кённингу, он сразу дал понять, что детей не любит, а в доме должна быть тишина и порядок. Как бы усердно я ни старался вспомнить, когда и при каких обстоятельствах оказался у него, мысли разбегаются, а воспоминания очень расплывчаты, несвязны и туманны.

– Джейсон! – привлек дядя мое внимание. – Садись, у меня не так много времени!

Я послушно опустился в кресло, напротив того, где он сидел, и взял бутылку воды.

– О чем вы хотели поговорить? – сухо, без особого интереса спросил я.

На лице дяди появилось некое подобие улыбки, потерев ладони, он извлек из внутреннего кармана пиджака флэшку и начал вертеть ее в руках.

– В скором времени ты и твоя команда отправляетесь на концерт, который состоится в Лондоне, затем ты отправишься в город Эдинбург, а также в Париж.

– Но дядя… – я не успел ничего возразить.

– Никаких «Но»! Я сказал, что едешь, значит так и есть. Уже все решено, ты едешь! – подчеркнул мужчина. – Билеты я заказал, номера тоже. – Не понимаю, почему ты так удивлен? – Стефан встал с кресла и подошел к письменному столу, на котором стояли бокалы для вина. Он взял один из них и щелкнул по нему ногтем. По комнате разнесся звон, затем он поднес бокал так близко к лицу, будто проверял его на наличие пятен.

– Ты уже не раз давал концерты в разных городах. У тебя вдруг появилась социофобия? – Стефан обернулся и изобразил некое подобие удивления.

– Я ни разу не давал концерты заграницей и….

– И…– он сделал многозначительную, но не большую паузу. – Да…– возвращаясь к первоначальной мысли, заметил он. – И твой новый альбом должен выйти ко дню святого Патрика! А теперь я должен идти, много работы накопилось. – в очередной раз напоминая о своей занятости, сказал мужчина.

С этими словами дядя вышел в коридор, прикрыв за собой дверь, которая захлопнулась через несколько секунд от сквозняка.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Гнев начинал бурлить в жилах, разгоняя злость по всему телу. Внутри все клокотало. Постепенно мое уважение к дяде превращалось в ненависть, не знаю как долго я смогу терпеть его ничем не оправданные выходки! Я поднял голову и посмотрел на своё отражение в зеркало, да уж, видок оставляет желать лучшего: волосы растрепались, челка застилала глаза, а лицо перекошено от нахлынувших эмоций. Раздался телефонный звонок. Выдохнув, я отнял руки от столешницы и размял пальцы, я и не заметил, что основную массу своего тела я перевёл на руки!

– Джейсон слушает! – бросил я в трубку.

– Джей! Я не вовремя? Что с голосом?

– Ничего такого, ты что-то хотел?

– Да так, перекинуться парой слов…да и увидеться все лучше, чем год болтать по телефону, не думаешь?

– О, боже! Андрэ, прости, я совсем забыл, как прошёл перелёт? Ты ведь вчера прилетел? – придя в чувство и узнав друга, ответил я.

– Почти. – послышалось на том конце провода. Я прилетел ночью. Тут такая тема, – не растягивая разговор, парень перешёл к конкретике. – Моя подруга устраивает вечеринку по случаю своего Дня рождения, может заглянешь?

– Хм, назови адрес и время. – чуть улыбнувшись, заметил я, настроение потихоньку поднималось.

Я нёсся по дорогам Мюнхена на своём верном коне лавируя между множеством автомобилей. Холодные капли моросящего дождя, словно иглы выпивались в кожу. Домой я приехал замёрзший и очень голодный. Из гаража не разуваясь, пересёк просторную и чистую гостиную и поднялся на второй этаж, оставляя после себя грязные разводы. М-да, миссис Стивенс будет очень недовольна, не составит труда вообразить, как она будет возмущаться. Представив реакцию своей любимой нянюшки, улыбнулся (и пошёл в душ.)

Горячий поток воды обволакивал, все проблемы ушли на второй план, на первый же вышли чувства спокойствия и умиротворения. На выходе из душа, от моей раскрасневшийся кожи исходил пар, зеркало запотело, я вытер его полотенцем и приступил к процессу бритья, да щетину лучше так не отпускать, совсем запустил себя.

Закончив все ванные процедуры и спустившись вниз, на кухне я обнаружил тушенное в горшочках мясо с картошкой. Всю еду я съел за считанные минуты и довольный откинулся на спинку дивана.

– Вижу, что ты наелся – раздался голос позади меня.

Обернувшись, как и предполагал, я обнаружил нянюшку. Тётушка Элизабет стояла, уперев руки в бока, при этом улыбаясь своей нежной и заботливой улыбкой, от чего вокруг её серо-зелёных глаз собрались морщинки.

– Да, спасибо вашим золотым рукам, нянюшка! – я подошёл к невысокой, чуть полноватой женщине и поцеловал её руку, одета она была в свою любимую, как она сама её называла , униформу: спортивные штаны, чуть подвернутые к коленям и футболку.

– Не подлизывайтесь, юноша! Могу я спросить, что за грязь вы тут развели? – спросила Элизабет, слегка со своим южным акцентом.

– О! Это долгая история, но я могу помочь с уборкой. -Улыбнувшись, быстро предложил свою помощь.

– Значит, – няня сделала паузу. – можешь помочь?! Ты не можешь, а должен помочь! – с этими словами милая женщина потрепала мою щеку, после чего прошла в кладовку, где хранились всякие принадлежности для уборки.

– Твоя лестница и второй этаж, надеюсь, там такой же хаос, а то и больше!

– Слушаюсь и повинуюсь. – отшутился я, взяв ведро с тряпкой, пошёл на второй этаж. После уборки нянюшка предложила выпить чай.

– Вид у тебя уставший. – заметила она, ставя на стол тарелку с кексами и садясь рядом со мной. – Все хорошо?

– Все относительно…– я сделал глоток, а няня посмотрела на меня, выжидая, когда я продолжу. – От твоего пронзительного взгляда я чувствую себя неловко.

– Прости, дорогой, продолжай. – мягко заметила Элизабет. – Что тебя беспокоит? Дядя? Музыка? Фанаты? Быть может… девушка? – не унимаясь, женщина положила свою мягкую ладошку поверх моей руки.

– Не смешите меня. Какие девушки? Они меня даже не интересуют и....

– Тебя мальчики интересуют? – удивилась няня. – Дорогой, это немного необычно, но я приму твой выбор…– затараторила женщина.

Мой смех разнесся по гостиной, а Элизабет не понимающе посмотрела на меня.

– Няня, няня, притормози, – остановил я милую старушку. – Я не это имел ввиду. – отсмеявшись заметил я.

– Вот и славно. – она одобряющие похлопала меня по руке. Тогда…

– Да-а, дядя пытается контролировать мое творчество…Я знаю, что он главный спонсор и все такое, – покачав головой, продолжил. – но, нянюшка, разве можно диктовать условия творчеству и ограничивать его в рамках? Креатив – это свобода, индивидуальность, это то, что выделяет из толпы. Так почему я должен подчиняться, почему не могу открыто делать то, что хочу и показывать это окружающим? Разве жизнь нам дана, чтобы быть одинаковыми и прятать душу за масками уныния, безразличия и обыденности?!

– Мальчик мой, ты безусловно прав. – грустно заметила Элизабет Стивинс. – Однако запомни одну простую вещь, ты являешься творцом своей судьбы, только ты пишешь свою историю и создаешь правила. Человек всю жизнь изучает себя и свои силы, науке не дано узнать насколько сильными мы можем быть, но в нас самих спрятаны все ключи к дверям, кажущимися закрытыми. Мы сами их закрываем и сами же открываем. – Няня погладила мою руку. – Ах, Стефан, не изменяет себе… и – тетушка Элизабет замолчала и погрузилась в свои мысли.

Я отвлёкся на телефонный звонок. Телефон стоял на вибрации, и я его не слышал, на экране высветилось три пропущенных. Неохотно прерывая разговор с няней, я перезвонил.

– Друг, ты придёшь или как? Вечеринка уже началась! – перекрикивая звуки праздника, протараторил в трубку Андрэ.

Я взглянул на часы, которые показывали без чего-то восемь.

– Да, скоро буду. – коротко ответил я.

– Куда-то уезжаешь? – поинтересовалась няня

– Да, надо съездить, Андрэ прилетел сегодня ночью, хочет увидеться…

– Будь осторожен, я буду у себя. – собираясь оставить меня одного, как и всегда давая мне время на сборы, заметила женщина.

Элизабет жила в соседнем домике, который стоял прямо за моим. Однако наши дома соединялись через нижнюю лестницу, которая вела в погреб и гараж так что мы могли спокойно переходить друг к другу. Лет до 8 я жил у дяди, после чего он купил мне дом, где мы жили вдвоём с нянюшкой, а в переходном возрасте я заявил, что хочу жить один. И Элизабет построили дом рядом.

– Я буду поздно, не жди меня, отдыхай. – поцеловав няню в щеку, я ушёл на верх переодеться.

Надев джинсы и первую попавшуюся рубашку, которая оказалась черной, я взял ключи от рэнж-ровера, включил первую попавшуюся радиостанцию и поехал по названному адресу. Район, в который я приехал, оказался не таким большим. С местами для парковки было проблематично, так что пришлось припарковался напротив одного из домов и перейти дорогу, чтобы попасть в нужное мне место, перепутать которое было невозможно. Громкая музыка, смех и крики доносились от последнего дома этой улицы. Около калитки меня встретил Андрэ.