Королевство серебряного пламени

Неста наградила ее ледяным скучающим взглядом.

Мор в ответ лучезарно улыбнулась.

Воспользовавшись моментом, Фейра как бы невзначай подошла и встала между ними. Щит Риза, окружавший ее, по-прежнему был крепок. И это накануне их разговора!

– Сегодня занятий не будет. Разберешь вещи, освоишься. Отдохнешь, если хочешь.

Неста молчала.

Кассиан запустил руку в волосы. Котел их упаси! Риз ожидает от него политических интриг, а он не может справиться с простой ситуацией.

Мор усмехнулась, словно прочитав его мысли.

– Поздравляю с повышением. – Она тряхнула волосами. – Кассиан-придворный. Вот уж не думала, что увижу такое.

Фейра хихикнула, а Неста скользнула по нему удивленным и настороженным взглядом.

– Но я как был, так и остаюсь незаконнорожденным, вышедшим из низов, – сказал он, чтобы хоть как-то вызвать Несту на разговор.

Неста поджала губы.

– Мы вскоре поговорим, – сказала ей Фейра.

И снова Неста не удостоила младшую сестру ответом.

Похоже, она действительно решила не разговаривать с Фейрой. Но хотя бы перестала брыкаться по поводу своего переселения.

Почти перестала.

– Отправляемся? – спросила Мор у Кассиана и Несты.

Неста глядела в пол. Лицо у нее было бледным и осунувшимся, только глаза сердито сверкали.

Фейра посмотрела на Кассиана. Это был взгляд-просьба.

Неста прошла мимо нее, взяла Мор за руку и перевела взгляд на стену.

Посмотрев на Кассиана, Мор даже поежилась. Кассиан не отважился ей ответить. Пусть Неста и не смотрела на них, но он знал: она все видит, слышит и оценивает.

Поэтому он взял Мор за другую руку, подмигнул Фейре, и они исчезли, растворившись в ветре и темноте.

Мор перебросила их в небо над Домом ветра.

Высота, на которой они оказались, была головокружительной, инстинктивный страх падения заставлял все внутри замереть. Но раньше чем Неста успела испытать это ощущение, Кассиан подхватил ее на руки, расправил крылья и полетел к каменной веранде. Давно Кассиан не держал ее на руках. Давно она не видела город внизу таким маленьким.

Он вполне мог бы долететь сюда с нею и без помощи Мор. Неста это поняла, когда Морригана помахала им и вдруг исчезла. Правила Дома ветра были просты: любые перебросы внутрь запрещались. Им препятствовала многоярусная цепь заклинаний, опоясывающих это место. Всякий желающий сюда попасть должен был или одолеть десять тысяч ступеней, или, совершив переброс до внешней границы, камнем падать на веранду, рискуя сломать себе кости. Самым безопасным способом был переброс до внешней границы, когда тебя подхватывал кто-то, умеющий летать, и плавно опускал вниз. Но лететь к веранде в объятиях Кассиана… Неста охотнее упала бы, рискуя разбиться в лепешку. К счастью, полет продлился считаные секунды.

Едва ее ноги ощутили истертые камни веранды, Неста тут же вырвалась из рук Кассиана. Он не возражал. Сложив крылья, он остановился возле ограждения. За его спиной простирался сверкающий Веларис, казавшийся совсем игрушечным.

В прошлом году она провела здесь не одну неделю. Жуткое время превращения в фэйку. Жуткое вдвойне, ибо тогда она буквально умоляла Элайну проявить хоть малейшее желание жить. Неста почти не спала, боясь, что Элайна перелезет за ограждение веранды, высунется слишком далеко в какое-нибудь из бесчисленных окон или просто скатится по лестнице, пересчитав все десять тысяч ступенек.

От нахлынувших воспоминаний и впечатляющего вида у Несты перехватило дыхание. Внизу переливалась лента Сидры, а вокруг простирался дворец из красного камня, построенный на плоской вершине горы.

Неста поглубже запихнула руки в карманы, вспомнив о теплых перчатках, которые Фейра уговаривала ее взять. Она отказалась. Точнее, промолчала, поскольку после разговора в кабинете не сказала младшей сестре ни слова.

Отчасти потому, что боялась сорваться и наговорить много всего.

Неста и Кассиан стояли на веранде, глядя друг на друга.

Ветер нещадно трепал длинные волосы Кассиана. Здесь было гораздо холоднее, чем в городе, но Кассиан словно не чувствовал холода. Казалось, он стоит не на продуваемой ветром веранде, а на летнем поле. Неста до боли сжимала зубы, не давая им стучать.

– Ты будешь жить в своей старой комнате, – наконец сказал Кассиан.

Можно подумать, она когда-то принадлежала этому месту. Или любому другому в пределах Двора ночи.

– Моя комната этажом выше, прямо над твоей, – добавил он.

– Зачем ты мне это говоришь? – вырвалось у нее.

Кассиан направился к стеклянным дверям, что вели внутрь.

– На всякий случай. Мало ли, дурной сон приснится или захочешь, чтобы тебе почитали вслух, – растягивая слова, ответил он и улыбнулся. – Какую-нибудь непристойную книжицу, которые ты так любишь.

Неста раздула ноздри, но молча вошла в открытую дверь, придерживаемую Кассианом.

Изнутри на нее пахнуло приятным теплом краснокаменных коридоров. Ее новое жилье. Ее спальня.

Это место не было ее домом, равно как и прежнее.

А где тогда был ее дом? В роскошном отцовском особняке, полуразрушенном солдатами Сонного королевства? Тоже нет. Ни их жалкая хижина, ни другой особняк, где прошло ее детство. Слово «дом» для нее не имело смысла.

Но Неста хорошо знала этот этаж Дома ветра: слева столовая, справа лестница. Спустившись на два этажа, она попадет в отведенную ей комнату. Этажом ниже – кухня. А библиотека – гораздо ниже.

Несте было все равно, где жить, но привлекательной особенностью ее этажа была небольшая частная библиотека. Именно там она разыскала «непристойные книжицы», как их назвал Кассиан. За первые недели пребывания здесь она проглотила несколько десятков скабрезных романов, и не потому, что ее притягивала эта сторона жизни. Она хваталась за любую соломинку, чтобы не распасться на куски, чтобы не завыть во весь голос от насильственных перемен, случившихся с нею, ее жизнью и с Элайной. С Элайной, которая ничего не ела, не разговаривала и чахла на глазах.

И тем не менее Элайна приспособилась к новой жизни.

Ей тоже отчасти удалось приспособиться. Это было перед самой войной и во время войны. Неста вошла в новый для себя мир, сжилась с новым окружением и даже начала видеть будущее…

Пока правитель Сонного королевства и Котел не устроили на нее охоту. Пока она не поняла, что все, кто ей дорог, станут орудиями ее мучений, истязаний и поимки. Пока в последней битве она не попыталась спасти от гибели тысячу иллирианцев, а спасла только одного.

Его. Если бы обстоятельства вынудили, она бы сделала это опять. И осознание этого… Еще одна невыносимая правда.

Кассиан пошел к лестнице, ведущей вниз. От каждого его движения так и разило нескрываемым презрением.

– Мне не нужен провожатый, – огрызнулась Неста, хотя часть пути им все равно предстояло пройти вместе. – Я помню, как добираться.

Он ухмыльнулся, поглядев на нее через мускулистое плечо, и двинулся дальше.

– Просто хочу убедиться, что ты доберешься туда в целости и сохранности. А потом уж пойду к себе.

Кассиан кивком указал на арку, за которой начинался коридор его этажа. Неста хорошо помнила расположение здешних помещений, поскольку в первые недели своей фэйской жизни безостановочно, словно призрак, бродила по Дому ветра.

– Аз живет через две комнаты от меня, – добавил Кассиан. К этому времени они спустились на ее этаж. – Хотя ты вряд ли его увидишь.

– Его приставили шпионить за мной?

Ее резкие слова так и отскакивали от красных стен.

– Нет. Он говорит, что предпочитает жить здесь, а не в доме у реки.

Значит, не она одна такая.

– Почему?

– Не знаю. Аз есть Аз. Он любит свое пространство. – Кассиан пожал плечами. Фэйский свет, лившийся от золотистых настенных светильников, играл на когтистых верхушках его крыльев. – Аз предпочитает одиночество, так что бо́льшую часть времени мы будем проводить с тобой вдвоем.

Неста ничего не ответила, не зная, какой смысл вкладывал во все это Кассиан. Вдвоем с ним. Здесь.

Кассиан остановился перед знакомой арочной дверью, прислонившись к косяку. Светло-карие глаза пристально следили за каждым шагом Несты.

Она знала, что Дворец ветра принадлежит Ризу. Риз оплачивал все потребности не только Кассиана, но и каждого, кто входил во Внутренний круг. Самым простым способом поглубже уязвить Кассиана, побольнее ударить по нему было бы заставить его усомниться в собственных усилиях и намекнуть на его несостоятельность. Подхлестнутая инстинктом, волна поползла вверх. Каждое слово имело единственную цель – ранить. Неста всегда обладала этим… дарованием, но не считала его проклятием. Оно хорошо ей служило.

– Что ты на это скажешь, Нес?

– Не называй меня так.

Неста нарочно делала вид, что ведется на его подначки. Пусть считает ее уязвимой.

Кассиан оттолкнулся от двери, сложив крылья:

– Тебе нужно поесть горячей пищи.

– Не хочу.

– Почему?

– Потому что не голодна.

Она говорила правду. После той битвы первым исчез аппетит. Только инстинкт да редкая необходимость, оказываясь на публике, делать вид, будто она такая же, как все, заставляли ее что-то есть.

– С пустым желудком завтра ты и часа не продержишься, когда мы начнем упражняться.

– Я не собираюсь упражняться в том жутком месте.

Едва увидев Гавань Ветров, Неста возненавидела иллирианский лагерь: холодный, невыразительный, полный суровых, неулыбчивых воинов.

Сифон на левой руке Кассиана вспыхнул. Полоска красного света протянулась от камня к дверной ручке. Ручка повернулась вниз. Дверь со скрипом открылась. Полоска исчезла.

– Как помнишь, тебя поставили перед выбором: или ты живешь здесь, упражняешься и работаешь, или… Захочешь вернуться в земли людей – это легко устроить.

«Ты не пленница. Можешь отправляться куда пожелаешь».

Скорее всего, он попросит эту самоуверенную гордячку Морригану перебросить ее через границу, как мешок со скарбом.

Неста назвала бы это пустыми угрозами, если бы… если бы не знала, с чем столкнется на юге. Война почти не изменила отношение людей к фэйцам.

Ей некуда податься. Как бы Элайна ни скорбела по несостоявшейся жизни с Грасэном, средняя сестра нашла здесь свое место. Ухаживала за садом в доме у реки, помогала горожанам восстанавливать их сады, уничтоженные войной. У Элайны появился смысл жизни, появилась радость и подруги – две призрачных полуфэйки, работающие у Ризанда по хозяйству. Но у нее это всегда легко получалось, что и выделяло Элайну среди многих других.

Неста сражалась, как проклятая, только бы уберечь Элайну.

Котел узнал об этом. А вслед за Котлом об этом узнал и правитель Сонного королевства.

Давняя тяжесть потянула ее вниз. Захотелось провалиться в сон и забыть обо всем.

– Я устала.

Хоть эти слова она произнесла без издевки.

– Тогда отдыхай весь день, – уже тише сказал Кассиан. – Завтра Мор или Риз перебросят нас в Гавань Ветров.

Неста молчала.

– Мы начнем с простых упражнений, – продолжал Кассиан. – Два часа занятий, затем второй завтрак, после чего ты возвращаешься сюда и работаешь с Клото.

Несте не хватало сил спросить об особенностях упражнений и работе в библиотеке со жрицами. Ни то ни другое ее не интересовало. Пусть Ризанд с Фейрой и Амрена с Кассианом заставляют ее возиться со всем этим дерьмом. Пусть думают, будто это хоть чуточку ее изменит.

Неста молча вошла в свою комнату. Спиной она чувствовала взгляд Кассиана. Он оценивал каждый ее шаг: то, как она взялась за ручку и наконец захлопнула дверь изнутри.

Неста замерла в нескольких футах от двери, щурясь от яркого света, что лился из окон на противоположной стене. Негромкий стук сапог по камню подсказывал, что Кассиан ушел.

Только когда шаги совсем стихли, Неста оглядела комнату. Та ничуть не изменилась. Только дверь в комнату Элайны теперь была плотно закрыта.

В отличие от ее недавнего жилища, эта комната была просторной. Слева, у стены, стояла громадная кровать под балдахином. Справа – диван и два стула. За ними – резной мраморный камин; хвала богам, незажженный и без дров. Холодный каменный пол был плотно устлан коврами.

Но эта комната нравилась ей не простором, а видом из окон. Город, река, равнины и вдалеке – сверкающее море. И земли, и те, кто на них жил, находились очень далеко от нее. Порою казалось, что Дом ветра плывет в облаках. Бывали дни, когда густой туман скрывал все внизу и клубился возле самых окон: сунешь руку – и пальцы исчезают в тумане.

Сегодня за окном не было никакого тумана. Только погожий день ранней осени и яркое, почти ослепительное солнце.

Так проходили секунды. Минуты.

В ушах Несты появился знакомый гул. Тяжелая пустота тащила ее вниз с неистовством фэйри, что обвил свои костлявые руки вокруг ее лодыжки и упорно тянул в темную воду. С тем же неистовством ее затолкали под вечную, ледяную воду Котла.

Неста задернула плотные серые бархатные шторы. Собственное тело казалось далеким и чужим. Комната постепенно погружалась в темноту. На два сундука и три мешка с ее скарбом, поставленных возле комода, она даже не взглянула.

Едва успев сбросить туфли, она скользнула под одеяло, распластавшись на белой, безупречно чистой простыне, и стала дышать.

Она дышала.

И дышала…

4

Мор уже облюбовала и заняла столик в заведении на набережной. Она сидела, положив ногу на ногу и опустив руку за спинку чугунного стула. Другая ее рука изящно покоилась на колене. Кассиан остановился в нескольких шагах от лабиринта столиков, расставленных прямо на тротуаре, с улыбкой любуясь Морриганой. Ее голова была запрокинута к солнцу, распущенные волосы ниспадали на плечи, переливаясь, как жидкое золото. Полуоткрыв свой полный рот, она наслаждалась солнцем.

Она никогда не жаловалась на избыток солнца. Наоборот, жадно впитывала его лучи. И спустя пятьсот лет после того, как она покинула мрачную тюрьму, именовавшуюся родным домом, и чудовищ, называвших себя ее родней, давняя подруга Кассиана (по сути – сестра) наслаждалась каждым мгновением на солнце.

Кассиан предупредительно кашлянул. По пути к столику он учтиво улыбался посетителям и прохожим. Кто-то просто глазел на него, кто-то приветственно махал. Когда он усаживался, Мор уже вовсю усмехалась, и ее карие глаза весело светились.

– Не начинай, – предупредил он.

Кассиан сел, закрыв крыльями спинку стула, и подозвал хозяина заведения. Тот достаточно знал его вкусы и понял, что ему нужна обыкновенная вода. Никакого чая и сластей, стоящих на столике перед Мор.

Улыбка Мор была настолько красивой, что у Кассиана перехватило дыхание.

– Ну как не насладиться зрелищем давнего друга, которым восхищаются все подряд? – озорно спросила она.

Кассиан раскрыл глаза. Владелец заведения принес кувшин воды и стакан. Мор дождалась, пока владелец отойдет, и сказала:

– Помнится, было время, когда тебе нравилось купаться в лучах славы.

– Я тогда был молодым самонадеянным идиотом.

Кассиан поежился, вспомнив, как после успешных сражений и ответственных поручений ему нравилось расхаживать по улицам. В те годы он считал, что вполне заслуживает похвалы и восхищение горожан. Он слишком долго пребывал в этом заблуждении. Непозволительно долго. Все изменилось после пленения Риза Амарантой. Тогда Риз пожертвовал очень многим ради спасения Велариса. И Кассиан, привычно разгуливая по городу, вдруг увидел совсем другие лица. Многие горожане не скрывали своего недовольства и страха. Кассиан запоздало понял, каким же глупцом был.

Словно почувствовав ход его мыслей, Мор деликатно кашлянула. Способности, которыми обладал Риз, были ей недоступны, но жизнь при Дворе кошмаров научила ее замечать малейшие оттенки в выражении лиц. Когда-то она уже рассказывала Кассиану, что в том поганом мире легкое подмигивание могло означать решение чьей-то судьбы – жизнь или смерть.

– Ну как, она устроилась?

Кассиан знал, о ком речь.

– Сказала, что устала. Улеглась спать.

Мор фыркнула.

– Не начинай, – снова попросил Кассиан, поворачиваясь к сверкающей глади Сидры, от которой его отделяло несколько шагов. – Давай не будем об этом.

Мор отхлебнула чай – сама невинность, причем очень элегантная.

– Лучше бы мы закинули Несту в Двор кошмаров. Там бы она прижилась и даже расцвела.

Кассиан стиснул зубы. Слова Мор были обидными и одновременно правдивыми.

– Мы как раз и пытаемся сделать ее жизнь лучше.

– Тебе больно видеть ее в таком состоянии. – Мор смотрела на него, хлопая густыми ресницами.

– Мне больно не только от этого.

В отношениях между Кассианом и Мор всегда превалировала правда. Ничего, кроме правды, какой бы жестокой та ни была. Так повелось с первого и единственного раза их интимной близости, когда он слишком поздно узнал о последствиях ее шага. Потом, увидев ее избитой и изуродованной, узнав, ради чего она пошла на близость, он ничуть не сожалел о своей роли.

Кассиан шумно выдохнул, оттесняя кровавые воспоминания, которые не изгладились и за пятьсот лет.

– Мне больно, что Неста превратилась в такое… Да ты сама видела. Они с Фейрой постоянно готовы вцепиться друг другу в глотку. Фейра от этого страдает, да и Неста тоже. Я знаю. Мне больно, что… – Он побарабанил пальцами по столику, затем глотнул воды. – Не хочется об этом говорить.

– Ладно, не будем.

Легкий ветер играл складками темно-синего полупрозрачного платья Мор.

Кассиан в очередной раз восхищался красотой ее лица. Их единственная ночь имела для Мор катастрофические последствия. К этому добавилось бешенство Риза и тихое, но весьма ощутимое негодование Азриеля. После этого Кассиан подавил в себе все плотские желания к Мор, переведя их в русло восхищения, а все романтические чувства заменил братско-сестринскими узами. Но он по-прежнему восхищался ее изумительной красотой, как восхищаются произведением искусства. А ведь он прекрасно знал: внутренний мир ее был еще прекраснее и совершеннее внешности.

Знала ли она сама об этом?

– Расскажи, как дела в Валлахане, – сделав еще глоток, попросил Кассиан.

Отношения с этим древним фэйским государством, занимавшим гористую часть континента, всегда складывались непросто. Так было еще задолго до войны с Сонным королевством. В разные исторические периоды у Валлахана на Притиании имелись как враги, так и союзники. Какую роль сыграют в новом мироустройстве темпераментный король Валлахана и его горделивые подданные? Это еще предстояло решить, хотя многое в судьбе королевства зависело от почти постоянного присутствия Мор при их Дворе как официальной посланницы Риза.

– Они не хотят подписывать новый договор, – щурясь от солнца, сообщила Мор.

Кассиан выругался.

Риз, Фейра и Амрена месяцами трудились над этим договором, равно как и все их союзники в других Дворах и землях. Самое действенное участие принимал Хелион – верховный правитель Двора дня и ближайший союзник Риза, прозванный Рассекателем Заклинаний. Прозвище вполне соответствовало натуре Хелиона, отличавшегося редкой самонадеянностью, которую он всячески выпячивал. Не исключено, что это прозвище он придумал сам. Однако этот самонадеянный правитель имел в своем распоряжении тысячу библиотек. Сведения, собранные там, очень пригодились при составлении договора.

– Я несколько недель проторчала при этом несносном Дворе, – посетовала Мор, берясь за слоеное пирожное. – Задницу себе отморозила, пытаясь задобрить их холодные задницы. А король с королевой отказались подписывать договор. Потому я сегодня и убралась пораньше оттуда. Чувствовала: моя назойливость перед отбытием им не понравится. Как-никак, я же там находилась с дружественным визитом.

– Почему они не желают подписывать договор?

– Потому что эти дуры человеческие королевы продолжают мутить воду. Их армия до сих пор не распущена. Королева Валлахана даже спросила меня: какой смысл подписывать мирный договор, когда в воздухе пахнет новой войной – на этот раз против людей? И тогда границы окажутся гораздо ниже прежней Стены. Сомневаюсь, что Валлахан заинтересован в мире и в союзе с нами.

– Значит, Валлахан хочет новой войны и нового расширения своих владений?

Пятьсот лет назад это королевство и так захватило больше земель, чем ему полагалось по тогдашнему договору.

– Им скучно, – недовольно поморщилась Мор. – А люди, невзирая на своих королев, гораздо слабее нас. Захватить земли людей – все равно что сорвать плод, висящий у тебя перед носом. Думаю, что и Монтисара с Раском имеют схожие желания.

Кассиан поднял глаза к небу и застонал. Во время недавней войны на Притиании боялись, что все три фэйских государства могут объединиться с Сонным королевством. Это уничтожило бы все шансы уцелеть. Но даже сейчас, после гибели правителя Сонного королевства, его подданные не могли смириться с поражением. Там вполне может появиться новая армия. И если они объединятся с Валлаханом, если к ним примкнут Раск с Монтисарой, рассчитывая оттяпать себе жирные куски человеческих владений…

– Ты уже рассказала Ризу.

Кассиан не задавал вопроса, но Мор кивнула:

– Потому-то он и просит тебя сунуть нос в дела человеческих королев. Я отдохну несколько дней, затем вернусь в Валлахан. Но Ризу нужно как можно раньше узнать, что́ на уме у человеческих королев.

– Значит, в твои обязанности входит убедить Валлахан не начинать новой войны, а в мои – убедить в том же человеческих королев?

– Тебе и близко не подобраться к королевам, – откровенно сказала Мор. – Но, судя по моим наблюдениям из Валлахана, они что-то затевают. Что-то опять крутится в их головенках. Но что именно – пока непонятно. Нет ответа и на другой вопрос: неужели люди окажутся настолько глупы и начнут войну, в которой им не победить?

– Или в их арсенале должно появиться нечто, позволяющее рассчитывать на победу.

– Это тебе и предстоит выяснить.

– Удовольствие не из приятных, – усмехнулся Кассиан, постучав ногой по каменным плиткам тротуара.

– Роль придворного не всегда состоит из красивых нарядов и пышных приемов, – глотая чай, сказала Мор.

Кассиан нахмурился. Хвала богам, Мор умолкла. Он тоже замолчал. Где-то на задворках сознания он слышал шум ветра над Сидрой, веселые разговоры посетителей и стук посуды. Мор снова подставила лицо солнцу.

– А ведь есть человек, знающий этих королев вдоль и поперек, – нарушил молчание Кассиан. – Знающий их повадки и замыслы.

Мор приоткрыла один глаз и подалась вперед. Волосы, словно река, последовали за нею.

– И кто же это?

– Вэсса.

Кассиан был мало знаком с королевой-изгнанницей. Остальные королевы предали ее, продав чародею. Тот наложил на Вэссу заклятие: днем она превращалась в огненную птицу и лишь с наступлением темноты вновь становилась женщиной. Но Вэссе еще повезло. Она осталась жива. Другую королеву, посмевшую взбунтоваться против хищной четверки, королевы отдали Аттору. Во время налета на Веларис тот сбросил ее, еще живую, на острый шип фонарного столба. Это случилось на мосту, совсем недалеко от места, где сейчас сидели Кассиан и Мор.

– Возможно, ты прав, – кивнула Мор.

Кассиан уперся руками в столик:

– С Вэссой много общается Ласэн. С нею и Юрианом. Как-никак Ласэн – наш посланец в землях людей. Пусть он и расспрашивает Вэссу.

– Ласэну больше нельзя полностью доверять, – жуя пирожное, сказала Мор.

– Это почему? – встрепенулся Кассиан.

– Он хоть и вздыхает по Элайне, на континенте сблизился с Юрианом и Вэссой. Добровольно перебрался к ним и ведет себя не столько как наш посланец, сколько как их друг.

Кассиан стал припоминать свои встречи с Ласэном, начавшиеся перед самой войной. Вспоминал все, что слышал о нем, стараясь встать на точку зрения Риза и Мор.

– Ласэн, который месяц помогает им разбираться в политических хитросплетениях тех, кто теперь правит землями людей на Притиании, – медленно, словно размышляя вслух, сказал Кассиан. – Поэтому все его сведения о Вэссе, передаваемые нам, нельзя считать беспристрастными.

Мор хмуро кивнула:

– При всех благих намерениях Ласэна, его сообщения могут быть искажены в их пользу. Он этого может даже не замечать. Нам нужен кто-то еще, кто не входит в их мирок. На чьи сведения и сообщения мы можем положиться. То есть ты, – заключила Мор, дожевывая пирожное.

Прекрасно. Кассиан начинал понимать свою задачу.

– Слушай, а почему мы раньше не обратились к Вэссе?

Мор небрежно взмахнула рукой, хотя ее глаза оставались серьезными:

– Потому что мы только сейчас начинаем собирать все куски головоломки. Но ты при первой возможности должен поговорить с Вэссой. И чем раньше, тем лучше.

Кассиан кивнул. Вэсса не вызывала у него антипатии, хотя, помимо нее, ему обязательно придется встретиться с Ласэном и Юрианом. С первым он кое-как научился ладить, а вот второй… Не важно, что Юриан сражался на их стороне. Этот человеческий полководец, пробывший пятьсот лет в плену у Амаранты, благодаря Котлу получил вторую жизнь. Он только притворялся союзником Сонного королевства, а на самом деле помог Кассиану, Ризу и остальным победить в войне. Однако у Кассиана он до сих пор вызывал неприязнь.