«И всякий, кто оставит дома или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради Моего имени, получит во сто крат и наследует вечную жизнь» (Мф 19:29).

«Он сказал им: истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом или родителей, или братьев, или сестер, или жену, или детей для Царствия Божия, и не получил бы гораздо более в это время и в век будущий жизни вечной» (Лк 18:29-30).

«Как печать на сердце свое ты поставь меня, как печать на руку свою,

Потому что любовь сильна как смерть, ревность как ад тяжела.

Вспышки любви – искры огня, это пламя от Яхве.

Множество вод не сможет любовь угасить, и реки ее не потопят.

Если станет давать за любовь все богатство свое – будет посрамлен»

(Песнь песней Соломона 8:6-7)1.

Вступительное слово.

Когда кто-либо берётся дать новую интерпретацию тексту, возраст которого достигает двух тысяч лет, невольно задаешься вопросом, неужели что-то может быть в нём ещё не разобрано?2 К тому же, труд сей проводили люди, озарённые Духом Святым, от которых могло ли что-либо быть сокрыто? Однако, и поныне, в Священном Писании мы встречаем много таинственного, загадочного и даже противоречивого. Святые Отцы при встрече с подобными трудностями советовали «не углубляться далеко в разумение», а непонятное оставлять, так как «ум ещё не чист и не может всего обнять».3 Очевидным является то, что Отцы решались на поиск решения той или иной библейской проблемы только в случае действительно крайней необходимости. Например, когда Церковь колебали богословские споры. Или же подвижники искали выход из собственных испытаний, пытаясь уразуметь, таким образом, волю Божию. Несомненно, они приступали к этому поиску с постом и молитвой.

Сегодня Церковь постигли искушения скорее нравственного характера. Однако решение и таких задач во многом зависит от точного и правильного понимания священного текста. Вопрос супружества после смерти оказывает влияние на проблемы семьи, с которыми столкнулось современное общество. Если этого союза не останется после смерти, тогда есть ли любовь, которая продолжится в вечность? Если нет любви, то супруги, связываясь друг с другом, руководствуются исключительно природными потребностями. При таком взгляде, какие есть основания для хранения верности?

Вместе с проблемой сохранения любви и семьи, перед нами стоит и другая, не менее важная проблема: найти слова утешения тем, кто потерял любимого человека или волею судеб разлучён с ним до смерти. Боль утраты для верующих отягощается еще и отсутствием твёрдого понимания того, что же будет с супружеством после смерти, т. к. Господь сказал, что на Небесах «ни женятся, ни посягают» (Мф 22:30).

О первоначальном семитском Евангелии

Почему же ни один из известных толкователей Священного Писания не разбирает неясные места Евангелия на языке Спасителя?

Во-первых, ко времени великих святителей (IV-Vвека) Евангелия на семитских языках уже вышли из употребления, т. к. ни их списков, ни упоминаний об их наличии практически нет. Одно из немногих сообщений мы находим в жизнеописании апостола Варнавы, которому при его погребении (57 г.) «на грудь апостол Марк положил рукописное Евангелие от Матфея». Оно было обретено лишь в V веке и хранилось в Софии Константинопольской до её разорения крестоносцами.4 В житии апостола Варфоломея также есть упоминание о Евангелии на иврите. «…Святой апостол Варфоломей отправился в индийские страны, где пробыл довольно продолжительное время… Просветив своей проповедью многих из язычников, и устроив церкви, он перевёл на их язык Евангелие от Матфея, которое носил с собой и передал им. У них же он оставил Евангелие, написанное на еврейском языке, которое по-прошествии ста лет и было принесено в Александрию Пантеном, философом христианским».5

В связи с отсутствием семитских Евангелий, в Церкви бытовало мнение, что их вообще не было. Уверенность в том, что Благовестие было сразу написано на греческом языке, продержалась фактически как догма даже до восемнадцатого столетия. При таком взгляде греческий язык Евангелий оказывался вполне исчерпывающим и не требовал более глубоких исследований его семитских корней. Лишь спустя восемнадцать веков учёные на основании глубокой научной базы, исходя из подробного анализа самого евангельского текста, постепенно начали приходить к заключению, что первое Евангелие было написано всё же на семитском языке. Об отсутствии возможности проведения подобного рода работы исследователями более ранних веков, я полагаю, нет необходимости говорить. Например, даже сегодня в России нет сирийско-русского словаря. Лишь на прилавках английских книжных магазинов можно найти – сирийско-английский. А русский учебник по этому предмету появился стараниями армянских и русских ученых всего несколько лет назад. Также обстоит дело с арамейским языком. Поэтому для адекватного перевода, например, преподобного Исаака Сирина и сегодня переводчик встретит на своём пути множество препятствий.

Об особенной сложности перевода с еврейского языка в древние времена можно судить отчасти по житию блаженного Иеронима.6 Этот святой «в пустынном уединении всего себя посвятил изучению Священного Писания, пользуясь нужными для этого книгами из своей собственной библиотеки и библиотеки, живших по соседству в Антиохии друзей, главным образом, Евагрия. В это же время под руководством одного обращённого иудея он начал изучение еврейского языка, на котором, большей частью, написаны книги Священного Писания Ветхого Завета. Последнее занятие блаженного Иеронима служило смиряющим средством. Этой цели вполне соответствовали и унизительность изучения алфавита и немузыкальность слов еврейского языка, малоприятная для блаженного Иеронима, образовавшего свой слог на изучении лучших представителей классической литературы». Когда «я начинал читать пророков, – замечает блаженный, – то их грубая речь коробила меня». (Но это его отношение к первоисточнику впоследствии всё же изменилось). «Сульпций Север, проживший с блаженным Иеронимом в его пещере шесть месяцев, свидетельствует, что блаженный отец всегда был занят чтением или письмом, почти не пользуясь отдыхом не только днём, но и ночью. Здесь в пещере блаженный Иероним собрал себе, не жалея средств, обширную библиотеку прежде всего из трудов Оригена, Дидима, Иринея и Евсевия кесарийского. В связи с главным занятием блаженного Иеронима по изучению и истолкованию Священного Писания стоит его занятие еврейским языком, которое он продолжал и в Вифлееме. Эти занятия он вёл то с раввином Вараниной, то с раввином из Лидды или Тивериады, причем последний брал за свои уроки высокую плату. (Это значит, что на его переводы могли оказать влияние и личные взгляды этих раввинов, т. к. они имели возможность сообщать ему лишь то, что считали нужным, а с чем были не согласны, о том могли умалчивать). Блаженного Иеронима при изучении еврейского языка воодушевляло, кроме стремления ознакомиться с подлинным языком священных ветхозаветных книг, желание опровергнуть насмешки над христианами иудеев. Последние указывали, что тексты Писания, на которые ссылаются христиане, имеют будто бы другое значение в подлиннике… Иероним убедил Августина отказаться от его ошибочного мнения, по которому он считал ненужным перевод Священного Писания с еврейского языка ввиду существования перевода LXX толковников».7

Еще одну маленькую заметку об исследовании еврейских первоисточников, мы встречаем в житии преподобномученика Лукиана. «Лукиан присоединил к своим занятиям исправление текста Священного Писания, сильно попорченного еретиками со злою целью. Ради этого полезного труда Лукиан предварительно изучил еврейский язык».8

Однако, не смотря на фактическое отсутствие у нас первоначального Евангелия на семитском языке, церковные писатели первых веков всё-таки свидетельствуют о его существовании.

Папий Иерапольский (Eusebius, Hist. eccl. III, 39, 16) «Матфей на еврейском языке составил Изречения, переводил же их каждый, как мог».

Ириней Лионский (Adversus haereses, III, 1, 1; sec. Eusebium, Hist. eccl. V, 8, 2) «Матфей для евреев на их собственном языке обнародовал и Писание Евангелия».

Ориген (Comm, in Matth.I; sec. Eusebium, Hist. eccl. VI, 25, 4) «Первым было написано Евангелие… от Матфея, давшего его для верующих из евреев, составленное еврейским письмом».

Иероним (Devirisinlustribus III) «Матфей … первым в Иудее для тех, кто уверовал из обрезания, составил Евангелие Христово еврейскими буквами и словами, кто же затем перевёл его на греческий, недостаточно известно».9

Таким образом, существующий ныне греческий текст по крайней мере Евангелий от Матфея и от Марка, вероятнее всего, является переводом с семитского языка. Причём он выполнен по принципу так называемой «кальки». Именно «калька» свидетельствует о первоначальных семитских Евангелиях. Учёные в самом тексте находят множество семитизмов: слов, выражений, словосочетаний, словарных оборотов, характерного порядка частей речи в предложениях, являющихся достоянием исключительно семитского языка. Подобные формы никогда не употреблялись ни в греческих, ни в других текстах. Можно предположить, что калькированный перевод слово в слово в то время считался наилучшим. Мы видим, что греческие переводчики старались избежать внесения малейших изменений, касающихся порядка слов или добавления пояснений. Благодаря этому, текст сохранил свою первоначальную форму. При такой кажущейся точности перевода, он, к величайшему несчастью, скрывает от читателя всю палитру еврейских выражений Спасителя, Его, подчас, невообразимую игру слов, которую никак не может передать перевод. В связи с этим, смысл сказанного при переводе может сужаться, из сферы духовной переходить в плоскость обыденности, а иногда приобретать противоположный характер.

Великая трудность перевода с семитского языка усугубляется ещё и тем, что иврит (или арамейский), как язык древний, содержит в себе невероятно малый словарный запас, по-сравнению с современными языками. Но, при этом, большинство этих слов имеют много значений, нередко противоречивых и, вовсе, не дополняющих друг друга.

Добавлю так же, что семитские народы в отличие от, хотя бы, современных европейцев или даже древних греков, являются носителями совершенно иного менталитета. Например, известное слово «завет» ассоциируется в европейском сознании со столом переговоров и подписанием какого-либо документа, а чаще всего с банальным застольем. Еврейское же слово «берит» доносит до нас совершенно иной обычай разрубания жертвенного животного с прохождением между его разрубленными частями. «Берит» и означает «разрезание», хотя переводится обыкновенно как «завет» или «договор». Это «разрезание» непременно заключает в себе кровопролитие, а вовсе не письменный стол с банкетом. Подобных проблем очень много.

Другой пример.

«Итак, если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие угли» (Рим 12:20).

Выражение «собрать горящие угли на голову его» является поговоркой и встречается в Ветхом Завете (Прит 25:22). Оно означает «заставить покраснеть» видимо потому что слово «угли» буквально означает «красноту»,10 т.е. буквально «соберёшь ему на голову красноту».

Важно так же заметить, что даже если кто-то не согласится с теорией первоначального семитского Евангелия, то никто, думается, не станет вступать в спор, если сказать, что Господь говорил не по-гречески, а по-еврейски или по-арамейски. Как один из примеров, доказывающих последнее утверждение, вспомним хотя бы эпизод с женщиной хананеянкой, признавшей себя псом, которой Мессия ясно сказал: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева»11 (Мф 15:24).

Следовательно, важность изучения Евангелия на языке Христа Спасителя остается актуальной и сегодня. И, более того, необходимо признать, что эта сфера, не смотря на её первостепенное значение, даже спустя двадцать столетий, остается фактически неизученной.

Об иерусалимской общине из иудеев из книги «История христианской Церкви» М. Э. Поснова.

В первые десятилетия12 I века во всём христианском мире ярко горела звезда Иерусалима. Иерусалимская община была центром христианства. Стоявший во главе иерусалимской христианской общины Иаков Праведный между апостолами занимал первое место. «Петр и Иоанн, хотя от Самого Господа, – читаем у Климента (Еве. 11:1), – предпочитаемы были, однако, по вознесении Спасителя, не стали состязаться о славе, но Иерусалимским епископом избрали Иакова Праведного». То же (первенство Иакова) мы видим и на апостольском Соборе. Но со времени падения Иерусалима (69-70 г.), звезда иерусалимской Церкви померкла. От старого города остались лишь три башни и часть городской стены, возвышавшейся над Сионом… Однако, после катастрофы, несколько иудейских и христианских семейств вернулись в опустошенную местность и среди развалин образовали небольшое поселение (Евс. Ц. И. III, 4, 32, 35; IV, 4). Так на месте древнего Иерусалима возникла немногочисленная христианская община, время от времени дававшая мучеников за веру (Евс. III, 20, 32) и построившая для богослужебных собраний небольшой храм на том месте, где после вознесения Господня первые христиане совершали Евхаристию. Язычество также водворилось во святых местах. На развалинах древнего храма, по императорскому повелению, было сооружено святилище Юпитера Капитолийского. Следствием этого явились кровавые восстания иудеев под начальством Бар Кохбы. Оно было жестоко подавлено в 135 г. Адрианом. Иерусалим вторично был разрушен. Иудеям было запрещено даже приближаться к тому месту, где стоял Иерусалим. Самое имя Иерусалим было запрещено. Он назван был в честь супруги Августа – Элия Капитолина. Вскоре, однако, и здесь образовалась довольно значительная христианская община, но уже христиан из язычников. Древнее предание, после Симеона, преемника и двоюродного брата Иакова Праведного, который умер мученически при Траяне 120 лет от роду, до 18 года правления Адриана, указывает ещё 13 иудео-христианских епископов. Все эти епископы были обрезанными; а отсюда следует, что община оставалась иудео-христианскою. После восстания Бар Кохбы уже в языко-христианской общине первым епископом был Марк, которого Евсевий датирует 19 годом царствования Адриана. Конечно, эта новая языко-христианская община не могла претендовать на то почётное положение, которое принадлежало древней Иерусалимской Церкви во всём христианстве. Этого мало. Даже в пределах Палестины первенство перешло к епископу города провинции, именно, к епископу Кесарийскому. Епископы Элийские отступили на второй план. Всё же значение иерусалимской общины, как Матери Церкви, было слишком высоко в глазах христиан. Психологически, было всё-таки невозможно, чтобы епископ Иерусалима и святых мест был подчинён кесарийскому митрополиту, как простой суффраган. Следствием этого явилось уравнение на Соборах положения епископа Элии с положением кесарийского иерарха. И вот это именно их равноправное положение на Соборах и было признано Никейским Вселенским Собором в каноне 7. Отцы Никейского Собора этим каноном предоставили иерусалимскому епископу почётный титул митрополита, но в то же время оставили его подчинённым власти кесарийского митрополита на правах обыкновенного суффрагана.13

В данной работе я хочу исследовать выражение Господа о супружестве на Небесах: «в воскресение ни женятся, ни посягают, но яко Ангели Божии на Небеси суть» (Мф 22:30), просмотрев Его пословно на Его родном языке. Для этого я разберу последовательно все слова этой фразы, а так же всё то, что косвенно может пролить свет на её более глубокое понимание.

Раздел

Глагол «жениться» и «посягать» на древнееврейском языке.

Какой глагол восстановить на месте славянских «ни женятся, ни посягают»?

«Восток – дело тонкое».

К/ф «Белое солнце пустыни»

При обратном переводе я восстановил еврейский глагол «бааль». Почему именно он?

Во-первых, как я говорил выше, из самого текста видно, что перевод был сделан по принципу кальки, т.е. слово в слово. Этот вопрос подробно рассматривает прот. Леонид Грилихес в книге «Археология текста».14 А это значит, что выражения типа «взять жену», здесь не подходят. Они также есть в семитских языках, но они двусоставные и не однокоренные, как в нашем примере. Скажите, какой смысл переводчику, тем более переводящему слово в слово, пытающемуся таким образом сохранить букву текста, заменять словосочетание «взять жену», которое в той же форме присутствует и в греческом языке, на однословное выражение? Глагола «жениться» с тем же значением и этимологией я не нашёл ни на иврите, ни на арамейском языке.

Очевидно руководствуясь теми же соображениями именно глагол «бааль» восстанавливают специалисты при переводе на иврит данного стиха в изданиях Нового Завета на еврейском языке.

Для иврита и арамейского языка глагол «бааль» это единственный вариант, при котором используется два однокоренных слова так же, как это написано на греческом языке.

Глагол «бааль» есть и в арамейском словаре, что свидетельствует о том, что он мог употребляться даже простыми людьми времён Иисуса Христа.

Есть ещё глагол «йавам»15, который переводится как «ужичествовать, усвоить свою овдовевшую невестку», иногда «жениться». Но он употребляется только в мужском роде. И даже если Господь употребил его, то тем более не отрицал брак, а лишь положение Моисеева закона о том, что брат мужа обязан жениться на вдове своего бездетно умершего брата для восстановления ему потомства (Втор 25:5-10).

Полученные результаты возможных вариантов обратного перевода можно изобразить в следующей таблице.

Глагол «бааль», переводимый на славянский язык как «жени́тися» и «посяга́ти». Его коренное значение.

Таким образом, в стихе Мф 22:30 «в воскресение бо ни женятся, ни посягают» восстанавливается один и тот же глагол, как и в греческом тексте. На месте «ни женятся» «бааль»16 ставится в форме мужского рода активного залога «ло ивалу»17 «не овладевают». Причём изъявительное наклонение указывает на незавершённость действия.18 Понятие же времени для еврейского глагола весьма условно. «В глагольной системе классического иврита нет времён в привычном для нас смысле. Главное, что подчёркивается глагольной формой – это видовое отличие совершённого (законченного) и несовершённого (длящегося во времени) действия, которые, в зависимости от контекста, принимают различные временные соотношения».19 А славянское «ни посягают» восстанавливается тем же глаголом, употреблённым лишь в форме женского рода пассивного, страдательного залога «ло тибаальна»20 «не овладеваются». Для слова «посягают» вообще кажется нет другого варианта, кроме глагола «бааль». Даже выражение «выйти замуж» отсутствует. На иврите написано обычно «стала женой мужней». Вот примеры.

«И жена Сампсонова вышла за брачного друга его» (Суд 14:20).

На иврите буквально написано так.

«И стала жена Сампсона - [женою] друга его близкого».

На арамейском примерно тоже самое с глаголом «быть».

«Если дочь священника выйдет в замужество за постороннего, то она не должна есть приносимых святынь» (Лев 22:12). А на иврите и арамейском так.

«И дочь священника если станет мужней…» Тоже Чис 30:6, Втор 24:2.

Я употребляю слова «ни женятся, ни посягают» из Евангелия на церковнославянском языке, так как они, в данном случае, слово в слово передают греческий текст: «уте гамусин уте гамизонте»21. Видите, здесь также употреблены однокоренные слова. «Гамусин» «женятся» – это активная форма.22 А гамизонте – это уже пассивная, страдательная форма, которая на славянский язык передается словом «посягают», имеющим уже активную форму, а на русский перевели как «выходят замуж» (в том же активном залоге). В греческом языке глаголы не различаются по мужскому и женскому роду в отличие от иврита. В последнем страдательная форма глагола «бааль»23 используется только по отношению к женскому роду. И наоборот, активная форма этого же глагола в отношении супружества существует только мужского рода. Ни славянский, ни русский, ни даже греческий языки не доносят до нас, таким образом, точный смысл данной фразы. Фактически, евреи не говорили: «жениться». Они говорили: «стать владельцем жены» или «завладеть». А о жене – «овладеется» или «поступит во владение». Супруга же они называли «владелец», а супругу – «обладаемая», «находящаяся во владении». Вот примеры из Священного Писания.

«Вероломно поступает Иуда, и мерзость совершается в Израиле и в Иерусалиме; ибо унизил Иуда святыню Господню, которую любил, и женился («вааль»24 «овладел») на дочери чужого бога» (Мал 2:11).

«Возвратитесь, дети-отступники, говорит Господь, потому что Я сочетался с вами»… («баальти»25 «завладел») (Иер 3:14), а на ц-сл: «Обратитеся, сынове отступившии, глаголет Господь: яко Азъ возобладаю вами и поиму вы единаго от града и двух от племене, и введу вас в Сионъ…»

«Как юноша сочетается с девою, так сочетаются с тобою сыновья твои» (Ис 62:5)… Ц-сл: «И якоже живяй юноша с девою, тако поживут сынове твои с тобою: и будет якоже радуется жених о невесте, тако возрадуется Господь о тебе». Полагаю, вполне очевидно, что при таком переводе разбираемого глагола, предложение приобрело некорректный вид, так как дети не могут сочетаться браком со своими родителями (1 Кор 5:1). Это неудобное для перевода место, является ярким примером так называемой игры слов, точнее – игры разными смыслами одного и того же слова. Пророк здесь говорит о земле и о дочери Сиона. «Земля ваша опустошена (1:7)… И осталась дщерь Сиона, как шатёр в винограднике (1:8)… Возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа («обладаемой, находящейся во владении» выражается одним словом – «була»26) (Ис 54:1), говорит Господь. Не бойся, ибо не будешь постыжена; не смущайся, ибо не будешь в поругании: ты забудешь посрамление юности твоей и не будешь более вспоминать о бесславии вдовства твоего. Ибо Творец твой есть супруг твой»… («воала-их»27 «владеющий твой») «Богом всей земли назовется Он… дословно: Не скажут тебе более: "оставлена", и земле твоей не скажут более: "опустевшая"28, ибо тебе воззовут: "благоволение Моё в ней" и земле твоей: "обладаемая" («була»29 «населённая», а не «замужняя»), ибо благоволит Господь в тебе, и земля твоя овладеется («тибаэль»30 «населится» в форме страдательного залога, а не «сочетается») (62:4). Ибо избранник31 овладеет (иваль32 – в супружеском смысле) девою; овладеешь ты (ивалух33 в смысле «населишься») сыновьями твоими» (64:5).

«И сказал Авраам о Сарре, жене своей: она сестра моя. И послал Авимелех царь Герарский, и взял Сарру. И пришел Бог к Авимелеху ночью во сне и сказал ему: вот, ты умрешь за женщину, которую ты взял, ибо она имеет мужа (булат бааль «обладаема владельцем»34)». Ц-сл: «И прииде Бог ко Авимелеху нощию во сне и рече ему: се, ты умираеши жены ради сея, юже поял еси: сия же есть сожительствующая мужу» (Быт 20:3).

«От трёх трясётся земля, четырёх она не может носить: позорную женщину, когда она выходит замуж» (Прит 30:23). «Выходит замуж» на иврите35 выражается одним словом «тибаэль»36. Русское «выходит замуж» имеет активный залог, а еврейское «тибаэль» – пассивный, поэтому правильнее перевести «овладевается» или «поступает во владение».

«Добродетельная жена – венец для мужа своего («баль-ах»37 «владельца своего»)» (Прит 12:4).

«Если он пришёл один, пусть один и выйдет; а если он женатый («бааль иша»38 «владелец жены»), пусть выйдет с ним и жена его» (Исх 21:3).

Необходимо сказать также и том, что на арамейском языке, в отличие от древнееврейского, глагол «бааль» «владеть» означает также «иметь половой контакт». Т.е. о половых отношениях евреи также говорили «овладеть», вероятно, потому что желание самой женщины мало учитывалось. Талмуд, комментируя стих Втор 24:1 «и если кто возьмёт жену и сделается её мужем («завладеет ей»)», поясняет, что речь идёт о «приобретении жены».39

1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

1 из 4