Палач короля

– Да, – прошептала она в ответ на его вопрос.

Иден отпустил её и отстранился. Казалось, ему вдруг самому стало неловко рядом с Тарой.

– Послушай, постарайся не цепляться к лорду Туару. И забудь о своих нелепых предположениях. Поверь мне на слово, никакой он не палач. И будь благоразумна. Хотя бы ради Леоны. Хорошо?

Тара кивнула.

– Мама ведь меня не звала ни в какую кухню? – спросила она, слабо улыбнувшись.

– Нет. Она наверняка с ума сходит, гадая, где тебя носит, – ответил Иден. – На твоём месте я бы поспешил в гостиную.

Тара посмотрела на дверь, из-за которой доносились незнакомые голоса. Кажется, лорд Туар был уже здесь. Прекрасно. Она давно мечтала познакомиться с любимцем короля Астира. Говорят, он не менее суров и жесток, чем сам правитель Лиоса. И что бы ни говорил Иден, не одна она считала, что именно он может скрываться под капюшоном серого плаща главы тайной полиции. А если это правда, Таре найдётся, что ему сказать, и Иден её тут не удержит.

Ведь это от рук «палача», как его называли в народе, за последние месяцы умерли четверо её друзей, сыновей лордов и министерских чиновников, молодых представителей знати. Тара знала всех их лично, с самого детства. Их семьи были дружны с родом Коллен. Они росли вместе, играли в салки в саду её дома на днях рождения, а теперь они мертвы. Лишь потому, что в них проснулись магические способности. Так поговаривали, хотя сама Тара ничего подобного не замечала, да и не знала, на что именно следует обращать внимание. Как проявляется магия? Что это за дар такой, и в чём он выражается?

Это знал палач, чья работа заключалась в том, чтобы выслеживать чародеев и предавать их смерти до того, как их магия станет угрожать власти короля Астира. Говорят, у него был нюх на магов, а король дал ему неограниченные полномочия для борьбы с ними. И тот не преминул ими воспользоваться. Отрубленные головы её друзей украсили штыки ограды вокруг дворцовой площади. А ведь убитые были совсем ещё мальчишками, молодыми, невинными и наивными, как она сама!

Эта «магическая чистка» знати, проводимая палачом по приказу Астира, продолжалась уже несколько лет в разных частях королевства. И любой, кто осмелился открыто высказать недовольство или встать на пути главы тайной полиции, был обречён. Некоторых закрывали в тюрьмах, других находили мёртвыми в своих постелях. Оттого многие предпочитали помалкивать и делать вид, что ничего не происходит. Палач не знал ни пощады, ни жалости. Жестокие и кровавые убийства продолжались, и вот теперь дело дошло и до столицы. Четыре смерти за полгода. Теперь дожить до двадцати лет считалось для многих молодых людей настоящей удачей и счастьем.

Сама Тара не боялась за свою жизнь. В её роду уже много лет не было никого с магическими способностями, а женщин-чародеек среди аристократии королевства не рождалось уже лет сто. Но она всем сердцем ненавидела палача и в глубине души даже желала, чтобы однажды он явился и за ней. Ведь тогда она сможет убить его. Всадить нож в чёрствое сердце и отомстить за своих мёртвых друзей. Год назад Иден привёз ей в подарок откуда-то с севера кинжал. Тонкий, острый, с украшенной камнями рукоятью. С тех пор Тара держала его под подушкой. Если палач действительно однажды явится, она будет готова. Вот только, говорят, его меч быстрее молнии, а сам он наделён нечеловеческой силой. К чёрту! Даже если она умрёт, сражаясь, то хотя бы попытавшись забрать своего убийцу с собой. Раз никто другой до сих пор на это не осмелился.

Глава третья

– Моя младшая дочь, леди Тара Коллен, – представил девушку гостю Олар.

Лорд Туар скользнул по Таре оценивающим взглядом и медленно кивнул. Вальяжный и спокойный, словно разомлевший на солнцепёке кот, невысокий, но статный, с приятными чертами лица лорд Туар произвёл на Тару впечатление уверенного, знающего себе цену человека. Глубокие морщины и чёрная борода с проседью выдавали преклонный возраст своего обладателя. Но внимательный взгляд карих глаз из-под густых бровей не был взглядом усталого старика. Тара догадывалась, что за ним прятался живой и изворотливый ум, скрыть который от посторонних Туар мог, разве что зажмурившись.

И всё же Тара вынуждена была признать, что он не слишком-то походил на палача. Мужчина был уже слишком стар, и в его движениях различалась свойственная возрасту медлительность. Выходит, Иден снова оказался прав. На быстрого безжалостного убийцу с мечом за спиной лорд не похож. Да и физических сил у него, кажется, едва хватало на церемониальные поклоны и рукопожатия. Слабые, как предположила Тара. Девушка присела в реверансе и опустила глаза.

– Мой кузен, Иден Каас, – продолжал Олар.

– Лорд Туар, – кивнул Иден, подходя к гостю. – Для меня честь познакомиться с вами.

– Иден Каас, – задумчиво протянул старый лорд. – Мне знакомо это имя. Аррит весьма тепло отзывался о дяде своей невесты. Кажется, вы его покорили. Мой сын признался, что это именно вы уговорили его поступить на службу к королю, чего я, к моему стыду, так и не смог добиться от него за все эти годы. Слышал, вы даже подыскали для него подходящую должность при министерстве финансов. Полагаю, я вам весьма обязан, – Туар протянул руку мужчине, и тот её пожал.

– Ну что вы, – улыбнулся Иден. – Вы должны благодарить за это лорда Коллена, а вовсе не меня. Это под его благотворное влияние попал ваш сын, а все мы знаем, как лорд Олар предан королю и как красноречиво способен убеждать других следовать своему примеру. Я лишь исполнял поручение кузена.

– Мне нравится ваша скромность, Иден. В моём краю эта черта характера весьма ценится. А вы, как я погляжу, и сами человек с севера? – лорд Туар кивнул на кинжал, висевший на бедре Идена в расшитом чехле. – Не замечал, чтобы на западе Лиоса кто-либо носил с собой холодное оружие. Эта привычка свойственна лишь уроженцам неспокойных земель. Могу я взглянуть?

Иден улыбнулся и, вытащив кинжал из ножен, протянул его лорду.

– Вы правы, лорд Туар. Я перенял эту привычку, когда жил на севере. Но это было очень давно. Хотя по долгу службы мне часто доводится разъезжать по Лиосу. Бывать в разных местах, не всегда в самых безопасных. Потому приходится соблюдать осторожность.

– Однако я удивлён, – пробормотал мужчина, разглядывая нож. – Полагал, такие кинжалы всегда идут в паре, и их нельзя разлучать.

Тара невольно вздрогнула. Она знала, что клинки действительно шли в паре, и один из них дядя подарил ей. Но это было их маленьким секретом. Лорд Олар не разрешал дочерям хранить оружия и никогда не учил их с ним обращаться. Вряд ли отец обрадуется, если узнает, что Тара держит нож под подушкой в своей спальне. Девушка с замершим сердцем посмотрела на дядю.

– Правда? – искренне удивился Иден. – Я этого не знал. Да и торговец на рынке в Шотуре ничего об этом не упомянул. Должно быть, сразу разглядел во мне новичка и неместного. Теперь я даже думаю, он с меня тогда втридорога взял.

– Да, на базаре в Шотуре вас запросто надуют, мой друг. У наших купцов просто глаз на таких, как вы, столичных простачков, – Туар добродушно рассмеялся, возвращая Идену кинжал.

Тот быстро спрятал его в ножны и, мельком глянув на девушку, едва заметно ей подмигнул.

Леди Коллен пригласила всех к столу, и Тара, к своей досаде, обнаружила, что сидеть за ужином ей предстоит рядом с лордом Мюреном. Иден устроился напротив, рядом с раскрасневшейся от возбуждения и счастья Леоной. Та без умолку рассказывала дяде о последних приготовлениях к свадьбе. Он улыбался и, казалось, внимательно слушал. Но Тара замечала, с какой неприязнью он то и дело поглядывает на лорда Мюрена. Девушке подумалось, что таким холодным и острым взглядом можно перерезать горло не хуже, чем кинжалом. Она даже занервничала. Не хватало ещё, чтобы кто-то это заметил. Тара перехватила взгляд дяди и отрицательно покачала головой. Иден нахмурился и опустил глаза.

Разговор зашёл о свадьбе и предстоящем торжестве. Лорд Туар планировал задержаться в городе до церемонии, назначенной на конец следующей недели. Уточнялось меню, обсуждалась музыка и детали остававшихся приготовлений. Леона уже радостно рассказывала, какие красивые и редкие цветы она заказала для украшения зала. Тара же молча слушала, не уделяя особого внимания разговору. Её куда больше волновала рука лорда Мюрена, которая то и дело невзначай касалась под столом её колена. Девушка делала вид, что не замечает этого, но, когда пальцы лорда игриво погладили её по бедру, не выдержала и с силой скинула руку мужчины, ударив того локтем в бок. Мюрен пошатнулся и едва не выронил бокал с вином на белоснежную скатерть.

– Простите, – приглушённо извинилась девушка, поймав на себе недовольный взгляд матери.

Гидон Мюрен беспечно улыбнулся, будто ничего не произошло, и его руки вновь исчезли под столом. Иден заметил, как Тара залилась краской и закусила губу, словно пытаясь заставить себя сидеть смирно и не шевелиться. Вид у неё был затравленный, словно у перепуганной, загнанной в ловушку лани. Иден сжал в руках салфетку, стараясь подавить захлестнувшую его вдруг злость. Этот мерзавец Мюрен совершенно не знал границ в своих приставаниях! С каким удовольствием Иден выволок бы его сейчас из-за стола и отсчитал ему пару хороших ударов в челюсть. Но обстановка для этого была не самой подходящей.

– Вы уже решили, где станете жить после свадьбы? – спросил лорд Туар у сына. – Как я понял, на север ты возвращаться не торопишься?

– Не теперь. Моя новая должность надолго привяжет меня к столице, – улыбнулся Аррит. – Мы с Леоной останемся в Рахшаре, отец. Да и в свете последних событий Шотур, кажется, не самое безопасное место. Я слышал о бунте, поднявшемся в пограничных деревнях.

– Бунте? – презрительно хмыкнул Туар. – Разве можно назвать бунтом обычный крестьянский мятеж?

– Правда, Аррит, эти волнения едва ли стоит принимать всерьёз, – поддержал его Мюрен. – Кучка магов и их последователей против целого северного войска. Это просто смешно.

– К тому же я уже с этим разобрался, – продолжал старый лорд. – Ничто больше не угрожает спокойствию на моей земле.

– А род Туар в самом деле уже много лет управляет северными землями от имени короля? – вдруг спросила Тара.

– Верно, – Туар кивнул. – Я являюсь наместником его величества.

– Поправьте меня, лорд Туар, но разве в обязанности правителя не входит заботиться о жителях оставленных на его попечение земель, защищать их жизни, права и свободы? – продолжала та, прожигая мужчину взглядом. – Разве это не так?

– Тара, – строго одёрнул её отец, но девушка сделала вид, что не услышала.

Лорд Туар вытер губы салфеткой и с любопытством посмотрел на девушку.

– Все так, юная леди, – ответил он, помолчав. – Забота о жителях входит в мои обязанности.

– Однако я слышала, что вы весьма жестоко и кроваво обошлись с восставшими. Говорят, ваши солдаты сожгли несколько деревень с недовольными жителями, среди которых даже не было магов. Одни крестьяне. Вы полагаете, подобная безжалостность отвечает понятию «заботы о подданных»?

Мужчина молчал. Он нахмурился и исподлобья пристально разглядывал девушку.

– Вы весьма жёстко отзываетесь о принятых мною мерах по наведению законного порядка, – наконец, сухо проговорил он, сделав ударение на последних словах.

– А как бы вы сами описали эти кровавые убийства?

За столом на миг повисла тягучая тишина. Казалось, напряжение, вызванное словами девушки, можно было пощупать рукой.

– Я действовал в интересах Лиоса и по приказу его величества, – стальной голос Туара, словно ледяная вода, заставил Тару похолодеть. – Мне показалось, или вы не одобряете политику короля?

– Помилуйте, лорд Туар, – усмехнулся Иден. – Едва ли молоденькая хорошенькая девушка вообще что-то смыслит в политике. Как по мне, так юная леди всего лишь начиталась бульварных газетёнок. Как известно, пресса любит уделять особое внимание кровавым и жутким подробностям, а леди Тара у нас весьма впечатлительна. Такое низкопробное чтиво, которым, к несчастью, кишат улицы нашей столицы, способно превратить даже самую умную и любознательную леди в глупенькую канарейку, повторяющую за столом всякий вздор. И всё же мягкосердечность и милосердие, свойственное всем юным девушкам, вряд ли можно всерьёз назвать «политическими убеждениями».

Лорд Туар с шумом выдохнул и с интересом посмотрел на Идена. Тот лукаво улыбнулся и пожал плечами. Мол, а чего ещё ждать от молоденькой девчушки?

– И всё же, Олар, ваша младшая дочь довольно решительно высказывается для столь юного возраста, – уже более спокойным тоном продолжал старый лорд. – А ведь, критикуя мои меры, она весьма нелояльно отзывается и о королевской власти.

Лорд Коллен вспыхнул от стыда за поведение дочери и взволнованно пробормотал:

– Простите, ваша светлость. Уверен, Тара не имела в виду…

– А когда же молодёжь высказывалась сдержанно и лояльно? – бесцеремонно перебил кузена Иден и рассмеялся. Да так искренне, что и сам Туар невольно вынужден был улыбнуться. – Уверен, и вы в её возрасте считали, что лучше других разбираетесь в том, что правильно и необходимо для блага королевства. Молодость! Завышенные идеалы, желание сделать этот мир лучше. Несомненно, многие из нас в своё время критиковали некоторые королевские законы.

– Не буду спорить, – неохотно согласился тот, – но…

– Ещё двадцать лет назад критика власти была излюбленной темой разговоров среди столичной молодёжи. Это сейчас они притихли, перепуганные палачом. Теперь ведь даже неосторожно брошенное слово может быть воспринято как измена. Меня, признаться, это даже немного расстраивает. Теперь молодых людей в политику силками не затащишь. Каких трудов лорду Олару стоило убедить даже вашего сына согласиться на должность в министерстве. А вы говорите о лояльности.

Тара ахнула. Несмотря на шутливый тон дяди, она заметила, как от его слов побледнел Туар. Он пронзил Идена испепеляющим взглядом. Девушке показалось, что старый лорд готов был вскочить и броситься на него за такой оскорбительный намёк. И каково же было её удивление, когда вместо этого мужчина вдруг хитро улыбнулся и ответил:

– Вы правы, Иден. И к чему эти пустые разговоры о политике за столом? Будто других тем не найдётся, – он повернулся к Мюрену: – Я слышал, вы намерены уступить ваш особняк в Рахшаре молодой чете?

Казалось, даже столовые приборы в этот миг вздохнули с облегчением. Тара поняла, что опасность миновала, даже отец постепенно стал приходить в себя и поднял глаза на важного гостя. Лорд Мюрен же довольно улыбнулся и чинно кивнул Туару, преисполненный гордости за своё великодушие.

– Да, это правда, дорогой зять. Я планирую насовсем перебраться в свой загородный дом. Устал от столичной суеты.

– Дядя Гидон очень щедр, – Аррит с благодарностью посмотрел на Мюрена.

– Только, надеюсь, вы не выставите старика за дверь, едва отзвонят свадебные колокола? – рассмеялся тот. – Я вынужден ещё ненадолго задержаться, пока не подготовлю усадьбу к переезду. Но вы не стесняйтесь, обживайтесь. Уверен, молодая хозяйка в первую очередь захочет заново обставить весь дом.

Леона смущённо улыбнулась, а у Тары на миг перехватило дыхание. Так вот про какой «новый дом» говорила ей сестра, когда просила помочь с обстановкой комнат. Они с Арритом будут жить в особняке Мюрена? Зря она не уточнила этого до того, как Тара согласилась пожить у неё первое время, чтобы вместе заняться планировкой жилища молодожёнов.

О боги! Жить с Мюреном под одной крышей! Ведь этот развратник ни за что не переедет в загородное поместье раньше, чем подчинит Тару своей воле в каком-нибудь тёмном углу особняка. Девушка вздрогнула.

Рука лорда меж тем сжала её колено, подтверждая догадку. Тара уже не слушала его слов. Кровь громко стучала в висках, дыхание участилось. Не в силах больше выдержать, девушка резко встала из-за стола, бледная и взволнованная.

– Простите меня, – извинилась она, растерянно скользнув взглядом по удивлённым лицам присутствующих. – Мне сегодня немного нездоровится. Я, пожалуй, прилягу. Прошу меня извинить.

Мужчины поднялись со своих мест, провожая леди. Тара почти выбежала из гостиной, желая как можно скорее оказаться одна. От мыслей о том, что ей придётся какое-то время находиться с ненавистным лордом Мюреном под одной крышей ей и правда стало дурно. Но даже больше этого её пугало другое – собственная неосторожность в разговоре с наместником короля.

Тара поднялась в свою комнату и заперлась, стараясь унять колотившееся сердце. Как глупо, как безрассудно было вступать в спор с Туаром! Она едва не подставила под удар отца. Если бы не Иден, лорд Туар бы точно заставил её сболтнуть лишнее. А сам бы тотчас же кинулся докладывать королю Астиру о нелояльной и дерзкой дочери министра внутренних дел. И о чём она только думала?

Не прошло и получаса, как в дверь её комнаты постучали. На пороге стоял Иден, держа в руках тарелку с куском праздничного торта.

– Как ты? – с волнением в голосе спросил он. – Перепугалась?

Девушка опустила глаза и коротко кивнула.

– Лорд Туар тебе не по зубам, Тара. Наивно и опасно затевать с ним подобные разговоры. Он человек старой закалки, преданный слуга короля. Таких неосмотрительных глупышек, как ты, он на завтрак ест. Ты меня понимаешь?

Снова кивок. Иден заметил, как задрожали плечи девушки. Казалось, она приглушённо всхлипнула.

– Да ладно, будет с тебя на сегодня, – мягко проговорил мужчина. – Вот возьми. Леона просила тебе передать. Свадебный торт. Попробуй. Ей страсть как не терпится узнать твоё мнение.

Тара слабо улыбнулась и взяла тарелку из рук Идена.

– Ты зайдёшь?

– Вообще-то, это просто верх неприличия в столь поздний час переступать порог комнаты незамужней девушки, – усмехнулся тот. – Но разговоры в дверях тоже не назовёшь хорошим тоном.

Он прошёл мимо Тары и встал возле её туалетного столика. Девушка закрыла дверь и села на край кровати.

– Гости уже ушли? Отец что-нибудь говорил? – осторожно спросила она.

– Даже не надейся, что эта выходка так просто сойдёт тебе с рук, – улыбнулся Иден.

– Спасибо тебе.

– Не стоит благодарности, дорогая племянница. Мне было несложно. Правда, теперь все будут считать, что у меня ужасное чувство юмора, а лорд Туар так вообще занесёт меня в список заклятых врагов. Но чего не сделаешь ради милой сердцу девушки.

Тара вскинула на Идена глаза. Его слова теплом разлились в душе. Но тот заметил блеск в ее взгляде и вдруг потупился.

– Не стоит так больше делать. Лорд Туар не из тех, с кем можно столь легкомысленно высказывать своё мнение. Не сомневаюсь, что про тебя он уже всё понял. Такие, как он, весьма тонко улавливают правду. Ты обвинила его в жестокости. В его глазах ты тем самым оправдываешь восставших, защищаешь магов, а значит, выступаешь против короля. Он это запомнит.

– Но я не защищаю магов, – возразила Тара. – Просто не понимаю, в чём именно они виноваты? В том, что родились с магическими способностями в мире, где правит король Астир? Они ведь ничего ему не сделали. Почему он просто не оставит их в покое?

Иден помолчал, внимательно вглядываясь во взволнованное лицо девушки.

– Ты понятия не имеешь, что такое магия и в чём она вообще заключается, верно? – спросил он.

– Я никогда не видела магии, – призналась Тара. – Только в книгах о ней читала. Не знаю, в чём именно её суть и почему король так её боится. Что за угроза такая великая для его могущества?

– Я объясню, – решительно сказал Иден. – И покажу тебе.

Он достал из кармана небольшую монетку и с загадочным видом провел ладонью перед лицом удивлённой девушки.

– Только смотри внимательно, – заговорщицки сказал мужчина. – Не упусти момента.

С этими словами он поднёс монетку к свече, стоявшей на туалетном столике, и Тара увидела, как металл вдруг вспыхнул ярким зелёным пламенем. Не обращая внимания на огонь, Иден повертел монетку, пропуская её через пальцы, а затем сжал её в руке. Он продолжал с силой стискивать кулак, пока тяжёлые капли не полились между пальцев на пол. Казалось, монетка расплавилась и растеклась по ковру. Иден наклонился и, проведя над жидкостью рукой, лукаво улыбнулся девушке.

– Держи, – он что-то подкинул в воздух, и Тара поймала совершенно нетронутую холодную монетку, которую Иден показывал ей минуту назад.

Девушка бросила взгляд на пол. Следы капель исчезли.

– Как такое?..

– Магия способна менять суть вещей. Ей подвластно изменить природу бытия, заставить её подчиняться воле волшебника. Меняя природу вещей, можно преобразить и мир вокруг. А это даёт чародею силу. Он повелевает не только вещественным миром, но и людьми. Сила рождает власть, а власть – страх. Вот на этом и держится всё могущество чародея, – тихо произнёс мужчина. – А теперь ответь мне, кто у нас в королевстве главный маг? Кто не терпит соперников, потому что до смерти боится, что однажды кто-то из них отберёт у него силу и власть? А потерять силу – значит утратить могущество. И начинается всё вот с таких вот фокусов, – усмехнулся Иден, кивая на монетку.

– Фокусов? – Тара недоверчиво подняла бровь.

Иден разжал кулак, и девушка увидела на его ладони клочок обгоревшей бумаги и сдавленную виноградину. Тара улыбнулась.

– Ни за что не поверю, что это просто обман зрения, – вздохнула она.

– Полагаешь, я на самом деле маг? – Иден покачал головой в недоумении. – Стал бы я тебе об этом рассказывать! А главное, ты всерьёз считаешь, что в таком случае я всё ещё был бы жив?

Он шутил. Он улыбался. Он пытался приободрить её и поднять настроение. Но девушка отчего-то лишь больше расстроилась и задумалась.

– Даже если магия опасна сама по себе, неужели все, кто ею владеет, обязательно захотят применить свой дар во вред другим? Иден, я уверена, что среди магов есть разные люди как хорошие, так и плохие. Нельзя решать, кому жить, а кому умереть просто потому, что он от рождения наделён особыми способностями. Это неправильно.

Она сидела на кровати, опустив голову, расстроенная и тихая. Иден подошёл и присел у её ног.

– Моя милая Тара, ты так наивна и добродушна в своей вере в хорошее. Но, увы, реальным мир далёк от идеалов, что угнездились в твоей белокурой головке. Ну чего ты хочешь? Свергнуть короля? Изменить закоснелые порядки в Лиосе? Спасти от смерти всех и каждого? И кто, по-твоему, на это способен? Ты?

Тара покачала головой.

– Нет, Иден, не я. Но неужели нет такого человека, которому это было бы под силу? Я уверена, народ Лиоса, столько лет живший в страхе, угнетённый и запуганный, поддержал бы его.

Иден усмехнулся.

– Даже я бы не поддержал этого сумасшедшего. Ибо только совершенно отчаянный безумец решится пойти против Астира. И для этого ему нужен ой какой серьёзный стимул. Героев в нашем королевстве нет, не тешь себя понапрасну.

Мужчина осторожно взял её руки в свои. От нежности, с которой он прикоснулся, у Тары перехватило дыхание. Она взглянула на Идена. Тот улыбнулся.

– Не думай об этом. Политика, маги, восстания – это не должно волновать юную девушку. Не тогда, когда на столе её ждёт кусочек свадебного торта, – Иден подмигнул и поднялся на ноги.

Тара повертела в руках монетку, прежде чем отдать её дяде.

– Странные знаки, – проговорила она. – Откуда она у тебя? Из твоих поездок по Лиосу? Стоящая чего?

– Нет, – мужчина убрал монетку в карман. – Так, нашёл как-то на дороге. Видимо, кто-то обронил. А мне рисунки показались необычными. Вот и оставил себе. На счастье.

Тара задумалась, будто припоминая что-то.

– Знаешь, а мне кажется, я уже видела эти символы, – протянула она неуверенно. – В одной из книг, совсем недавно. Я была в городской библиотеке на той неделе, читала о… читала кое-что, – уклончиво объяснила девушка. – Если хочешь, в следующий раз я принесу тебе эту книгу.

– Вот как? – неподдельно удивился Иден. – Странно, я таких рисунков нигде раньше не встречал. Что за книга такая?

– Старая, – Тара пожала плечами. – Я возьму её для тебя. Сам посмотришь.

Она поднялась, чтобы проводить Идена до двери. На пороге он обернулся и как-то странно пристально посмотрел ей в глаза, надолго прикипев взглядом.

– Что до Мюрена… – начал мужчина, но девушка его перебила:

– Не стоит, Иден. Я сама.

– Сама она, – недовольно фыркнул тот. – Он ведь не отстанет, пока своего не добьётся. Я поговорю с ним. Он мне давно не нравится, так хоть повод будет съездить по физиономии.

Тара слабо улыбнулась. Иден нерешительно наклонился и коснулся её щеки.

– Одно твоё слово. И он тебя больше не тронет. Обещаю.

Девушка замерла. Она прочла искреннюю тревогу на лице дяди, но – боги! – думала вовсе не об этом. Его тёплая, чуть шероховатая ладонь на её щеке, горящие в полумраке комнаты глаза, чуть дрожащее дыхание – он стоял так близко, что она ощущала древесный запах его парфюма, терпкий, будоражащий. Ну почему Иден с ней такой? Нежный, заботливый, искренний. Неужели он не замечает, что с ней творится в его присутствии? Он слеп?