Маги и люди

– Ты кто? – спросила Ева, проверяя рюкзак. Все на месте, даже деньги.

– Ася, – ответила девочка, доставая сигареты. Щелкнула зажигалкой. Жадно затянулась, выпустила дым из носа и выкрикнула в сторону деревьев. – Йети, выходи!

Через пару минут по ночной улице шла странная троица: девочка лет семи в джинсовом комбинезоне, огромный дядя в рваных кедах и худенькая девушка в сырой одежде.

– Далеко еще? – с опаской спросила Ева.

– Почти пришли, – ответила девочка. – Мне вот, знаешь, что интересно? Зачем ты Лори понадобилась? Лично я не вижу в тебе потенциала.

– Какого еще потенциала? – фыркнула Ева. – У меня к ней дело!

– Какое дело?

– Не твоего ума которое!

Девочка недобро прищурилась.

– Ты со мной так не разговаривай, – буркнула она. – Считай это предупреждением.

– Да-да, – встрял Йети. – Я сам ее боюсь.

– Во-во! – покивала девочка. – Даже он меня боится. А он, на минуточку…

Она вдруг остановилась. Оглядела пустынную в этот ночной час улицу.

– Йети, ну-ка, продемонстрируй! – приказным тоном сказала она.

Мужчина смутился и даже, как показалось Еве, покраснел. Краснеющий двухметровый мужик – это сильное зрелище.

– Ну, если ты настаиваешь, Ася…

Он перешагнул через низенькую ограду и скрылся в темноте аллеи.

– Стесняется, – пояснила ничего не понимающей Еве девочка.

Пару секунд ничего не происходило. Затем послышалось какое-то щенячье скуление, переходящее в протяжный вой. Внезапно вой оборвался и раздался хруст костей, а за ним – звук разрываемой одежды. Через пять секунд толстые стволы деревьев раздвинулись. От увиденного Ева чуть не потеряла сознание. Это был самый настоящий Снежный человек, которого никто никогда не видел, за исключением напуганных до смерти альпинистов да егерей в глухих таежных лесах.

Огромное мускулистое тело было покрыто грязно-белыми волосами, на гориллообразном лице застыло свирепое выражение. Мутные красно-желтые глазки источали животную злобу.

Он глухо рыкнул и двинулся навстречу стоящим на освещенной дороге Еве и Асе, ломая кусты и вырывая с корнем мелкие деревья.

– Это что за хрень? – прошептала Ева, падая на пятую точку.

Отползла, отталкиваясь пятками. Монстр вдруг высоко подпрыгнул и приземлился прямо перед ней, выламывая огромными ногами куски асфальта. Протянул к ней свои ручищи, верхняя губа задралась, обнажая белоснежные клыки. Он угрожающе зарычал, поднял руку и ударил кулаком в серое полотно асфальта, которое мгновенно вздыбилось и пошло волной. Машины, стоящие вокруг, подпрыгнули, истошно завыли сигнализациями и замигали огнями.

Ева в страхе выставила перед собой ладони. На кончиках пальцев возникло подозрительное розовое свечение, которое с каждым мгновением усиливалось, пока не превратилось в сгустки огня. Снежный человек замер, склонил голову. Его красные глаза смотрели с удивлением. Почесал волосатую макушку, явно сбитый с толку, растянул лицо в благодушной улыбке, больше похожей на оскал. В мощную грудь ударили длинные огненные плети, сорвавшиеся с пальцев девушки. Удар был такой силы, что его отбросило обратно в тень деревьев. В воздухе отчетливо запахло палеными волосами.

– Горю! – визгливо закричал он.

Он и правда горел, катаясь по земле, в попытках сбить с себя пламя. Вырывал из клумбы комья земли, посыпая свое большое тело. Огонь перекинулся на сухие стволы деревьев – еще немного и пожара не избежать.

– Однако… – задумчиво протянула удивленная Ася.

Поморщилась от воплей дружка, закрыла черные глаза и что-то сказала вполголоса. Маленькая тучка на небе вдруг сморщилась и задрожала, затем обрушилась потоком воды. Ливень бил точечно, как раз в том месте, где приземлился ее незадачливый друг. Буквально через несколько секунд от пышной зеленой листвы не осталось и следа – все сбил мощный поток воды. Йети валялся в раскисшей земляной жиже, тяжело выпуская воздух из огромных ноздрей.

– Похоже, Лори не ошиблась, – Ася посмотрела на сидящую на асфальте Еву. – Ты – одна из нас!

Йети перевоплотился обратно в громилу-парня, только голого. Он обернул вокруг талии останки своей джинсовой куртки и теперь шлепал босыми ногами рядом с Евой и Асей.

– А ты крутая! – с восхищением говорил он. – Думал, мне хана!

Ася фыркнула.

– Это мы еще посмотрим. Она еще «сырая», с ней работать надо.

Ева помотала головой.

– Не надо со мной работать! – категоричным тоном сказала она. – Я здесь не для этого! И вообще все это напрягает! Я в Москву хочу!

– Все хотят в Москву, но молчат, – философски изрек Йети. – А ты – выскочка!

– Я не выскочка! – обиделась Ева. – А вы кто такие? Злые волшебники?

Ася и Йети захохотали.

– Волшебники! Ха-ха-ха! – громогласно смеялся Йети.

– Волшебники! Хи-хи-хи! – тряслась Ася.

Ева не могла понять причину их безудержного смеха, поэтому предпочла просто молча идти, изо всех сил стараясь не злиться.

Смех стих через три минуты.

– Все эти волшебники – сборище рефлексирующих сосунков! Ничего не умеют! – фыркнула Ася. – Недомаги!

– А вы, значит, маги, которые могут все?

– Мы – да! Ну, и оборотни, как Йети, например.

– Не в погонах, прошу заметить, – назидательно вставил Йети. – Не в погонах.

– Маги, волшебники – какая разница? – спросила девушка. – Какова цель вашего существования?

– Власть, наверное, – просто ответила Ася.

– Над кем? Над человечеством?

– Да, – буднично пожала узенькими плечами девочка.

Слышать подобный цинизм от семилетней девочки было, по меньшей мере, странно.

– Ну, ты не думай, что мы совсем против всех людей, – примирительно прогудел Йети. – Мне они даже нравятся.

– Пришли, – сказала Ася, показывая на дом.

Дом был самой обычной кирпичной пятиэтажкой. Самой обычной хрущевской хрущевкой.

Дверь открылась сама, едва они подошли к подъезду. Поднявшись по темной лестнице на пятый этаж, троица встала у двери, обитой черным облезлым дерматином. Номер квартиры отсутствовал.

Девочка вытащила из нагрудного кармашка комбинезона самую обычную связку ключей, поковырялась в замке. Распахнула дверь.

– Прошу!

Ева осторожно шагнула в темноту. Темнота была черной, непроглядной, с ней не могла справиться даже тусклая лампочка, мигающая на площадке. Девушка в нерешительности потопталась на месте. Дверь захлопнулась – ее странные новые знакомые остались по ту сторону.

– Эй, тут есть кто? Это Ева из Москвы! – громко зашептала она. – Лори, я приехала!

Внезапно вспыхнул яркий свет, Ева зажмурилась. Осторожно приоткрыв глаза, она качнулась в полном потрясении: с ней, и так пребывающей под впечатлением от событий, и вовсе случился культурный шок. Изнутри квартира ничуть, даже отдаленно не напоминала малогабаритную хрущевку – это был дворец!

Сверкающий мозаичный паркет отражал свет огромных хрустальных люстр, свисающих с высоченного, покрытого алебастровым орнаментом потолка. Впереди расположилась лестница – широкая, с алой ковровой дорожкой, по бокам высились парные колонны, а между ними – огромные окна, задрапированные тяжелыми парчовыми шторами. Рядом с лестницей тихо журчал мраморный фонтан. Поражали масштабы, достойные только королевских резиденций.

Даже если допустить дичайшую мысль, что дом расселили, снесли все перегородки и межэтажные перекрытия, затем выстроили все это великолепие,тогда это было бы худо-бедно объяснимо, если бы квартира находилась на первом этаже. Но это был пятый этаж! Он же – последний! А высоченный потолок дворца убегал вверх еще как минимум на этажа три.

Объяснить это было невозможно.

Ева обернулась, посмотрев на входную дверь. Ее уже не было. Были другие двери – роскошные, с золотистыми вензелями.

– Охрене-е-еть, – плаксиво протянула Ева, крутя головой. – Где я?

– Ты у меня дома, Ева, – донеслось откуда-то снизу. Ева вздрогнула и опустила глаза. Вздрогнула еще раз.

Женщина была крохотной. Ростом – чуть выше метра. Одета в просторный шелковый балахон, скрывающий непропорциональное тело. Лицо в обрамлении стриженных под каре светлых волос было некрасивым, с грубыми чертами. И этот взгляд! Взгляд человека, который привык подчинять и управлять: властный, прямой, даже жестокий.

– Ой, здрасьте! – Ева испуганно закивала. – Я пришла.

– Я вижу, – карие глаза Лори, казалось, сверлили. – Проходи.

Она высвободила из складок своего балахона маленькую пухлую ручку и показала в сторону лестницы. Ева сделала шаг, затем растерянно оглянулась по сторонам. Помотала головой.

– Вы писали, что откроете секрет моего рождения, если я приеду сюда. Я здесь. И я жду.

Она бросила к ногам карлицы рюкзак.

– Здесь двести тысяч.

Карлица как-то расстроено вздохнула.

– А кто тебе про деньги говорил?

Ева растерялась.

– Ну, как… Вознаграждение за информацию. Думала, что этого будет достаточно.

– Ты мне только головную боль добавила. Мне пришлось отключать камеры в банке, а это вызвало лишние вопросы и подозрения. И потом, информация, которую я для тебя приготовила, она не продается и не покупается. Она передается!

– Кому? – глупо улыбнулась Ева.

– Прямым наследникам! – жестко ответила Лори.

– Наследникам?

– Проходи, у нас впереди долгий и очень серьезный разговор, – властно сказала маленькая хозяйка и подтолкнула ее в сторону золоченых дверей.

Обеденный зал был размером с четверть футбольного поля. Такие же колонны, окна с тяжелыми шторами, большие люстры и отполированный пол со сложным рисунком орнамента. Посередине расположился длинный стол, на гладкой малахитовой поверхности которого стояли кофейный сервиз, тарелки с пирожными и вазочка с конфетами. Ева пила кофе, но вкуса не чувствовала – она была усталой и растерянной, вдобавок давила атмосфера зала, где каждое слово разносилось вокруг раскатистым эхом и еще долго гуляло в высоких узорчатых сводах.

– Твоя мать – сильный маг. Отец тоже кое-что умел, – Лори внимательно смотрела на растерянную гостью, прихлебывая кофе из красивой миниатюрной чашки.

– И где они сейчас? – спросила Ева.

Лори ответила не сразу, покрутила в задумчивости серебряной ложечкой. Наконец, положила ее на блюдце и посмотрела на гостью.

– Их уже нет, – ответила она.

– Умерли?

– Да. А твой отец погиб незадолго до твоего рождения.

Ева эту весть приняла спокойно, лишь пожала плечами: в конце концов, она их никогда не знала.

– А мой отец тоже был… ну, магом?

– Он был оборотнем.

Ева застыла, перед глазами возник образ перевоплотившегося Йети с клыками и волосатым телом. Поежилась.

– И в кого он превращался? – прошептала она. – Тоже в Снежного человека?

Лори засмеялась.

– Нет. Йети такой – в единственном экземпляре. Уникум.

– Так в кого превращался мой отец?

– В красного коршуна.

– Это, наверное, круто, – кисло ответила Ева. – И как их звали?

– Ирина и Айварс.

– Айварс? Он что, иностранец?

– Норвежец. У тебя, кстати, его синие глаза. Ирина внешне – совсем другой типаж.

Ева в задумчивости потерла лоб. Не каждый день тебе говорят, что твои настоящие родители – маг и оборотень.

– А почему она меня бросила?

– Это ты так думаешь. Понимаешь, вся жизнь мага – это череда непрекращающихся войн, в том числе и с себе подобными, а также – большая ответственность за людские судьбы. Не каждый выдержит такое бремя.

– А зачем вы, маги-шмаги, вмешиваетесь в дела обычных людей? – нахмурилась Ева.

– Приходится, иначе таких дел наворотят! Ты думаешь, историю делают обычные люди? – снисходительно ответила Лори. – Нет, все значимые события в истории человечества вершили маги, управляя людским сознанием. И тоже иногда допускали ошибки. Мы сейчас не говорим о слабых магах или даже середнячках, мы говорим о сильных. Твоя мать была именно такой. И она не хотела, чтобы ты несла ответственность за судьбы миллионов, она хотела, чтобы ты жила спокойной жизнью в столице, в обеспеченной и любящей семье.

Лори замолчала, по ее лицу невозможно было определить, осуждает она настоящую мать Евы или нет.

– Ты думаешь, эти Михайловы тебя случайно выбрали? – продолжила она. – Они сначала мальчика хотели. Но когда увидели тебя, то все – пропали и влюбились. Ирина повлияла. И Евой тебя назвали только потому, что так хотела она.

– А почему вы решили сказать об этом только сейчас?

Лори улыбнулась, хотя взгляд ее оставался холодным.

– Хороший вопрос. А чтобы тебя не постигла судьба Аси. Ты уже имела счастье с ней познакомиться.

– А что с ней не так? – не поняла Ева. – Ну, за исключением того, что она курит и не по годам злобная.

– Она до скончания веков останется семилетней девочкой. Когда неофит проходит процесс посвящения, его возраст останавливается после принятия клятвы. Ася прошла обряд инициации в семилетнем возрасте и теперь останется такой навсегда. Представляешь, как не повезло ей и как повезло тебе?!

– Повезло?

– Ты не согласна? Тебе всегда будет восемнадцать! Ты никогда не узнаешь, что такое целлюлит и брыли, морщины и седеющие волосы. Ты всегда будешь молодой и красивой. И, что немаловажно, ты уже достигла половозрелого возраста в отличие от Аси. А это значит, что у тебя будут мужчины или, если захочешь, женщины. Они будут стареть и умирать, а ты будешь молодой всегда, на протяжении тысячелетий. Это ли не счастье?

– Видеть, как стареет и умирает близкий тебе человек? Счастье, конечно, – съязвила Ева.

– По-твоему, лучше постареть и видеть, как он умирает? – усмехнулась карлица. – Впрочем, ты, конечно, можешь вернуться и жить своей обычной скучной жизнью. Никто не заставляет. А можешь и реализовать свой потенциал во благо человечества.

– Прямо во благо? – поинтересовалась девушка. – А вот Ася сказала, что вам нужна только власть!

– А что во власти плохого? – прищурилась Лори. – При хорошей власти все счастливы: и верхи, и низы. И не путай с политикой, пожалуйста, там совсем другие правила! Там система, тупая и несовершенная, там даже нам не совладать, до того все прогнило. В мире магии все намного тоньше, выше и… благороднее.

Ева не ответила. В голове вертелась карусель из мыслей и догадок. Усталость навалилась с новой силой.

– А можно я отдохну немного? – спросила она.

– Разумеется, – улыбнулась Лори. – На четвертом этаже – твоя комната. Располагайся, не стесняйся.

– На четвертом этаже – это внизу?

– Это там, – Лори подняла палец.

Затем дважды хлопнула в ладоши. Из ниоткуда появились две молодые служанки, с удивительно похожими лицами, в одинаковых бордовых платьях. Одна подхватила рюкзак Евы, другая показала на выход из зала.

Ева встала.

– Скажите, как вот это возможно? – она обвела рукой вокруг.

– Это ерунда! – засмеялась Лори. – Ты сможешь строить целые города или, при желании, их разрушать.

– А разрушать зачем? – не поняла Ева.

– Всякое бывает… – уклончиво ответила карлица.

***

София смотрела на восходящее солнце. Сколько она видела таких рассветов за свою долгую жизнь! Всегда разных – от совсем невзрачных и блеклых до ослепительно красивых и запоминающихся. Она встречала их в холодных снегах Якутии и в горячих песках Египта, в протекающей рыбацкой лодке и в удобном кресле первого класса самолета. С окровавленным широким мечом в руке и с изящной японской катаной. С любимым человеком и в полном одиночестве.

Сколько их было, этих восходов – не счесть…

Посмотрела вниз, на зябко поеживающегося от утреннего холода человека. Он шел медленно, заторможено глядя по сторонам – видно, еще не до конца проснулся. Остановился, похлопал по карманам, вытащил пачку сигарет, роняя смятые деньги. Прикурил и пошел дальше. София пошевелила пальцами – упавшие купюры медленно поднялись в воздухе и быстро нагнали раззяву. Залетели обратно в карман.

– Доброе утро. Не спишь? – послышалось за спиной.

– Доброе. Не ложилась, – не оборачиваясь, ответила она.

– Сейчас чайник поставлю, – зевнула Вика. – Кофе попьем.

София повернулась к ней.

– О чем я сейчас думаю? – задала она неожиданный вопрос.

Вика потерла глаза. Плотнее закуталась в плед.

– О вечном.

– Вика, я серьезно.

Вика вздохнула и закрыла глаза. Постояла молча, слегка раскачиваясь на голых пятках.

– Не знаю. Не могу пробиться через твою защиту.

– Это самое главное, – удовлетворенно ответила София. – Лори умеет проникать в голову и читать мысли, а также внушать другие, выгодные только ей. Учти это.

– Так я тоже умею закрываться, – отмахнулась Вика.

– Неужели? – недоверчиво прищурилась София. – Посмотрим. Подумай о чем-нибудь.

Она снова облокотилась на балконный парапет, глядя на поднимающееся солнце. Вика, скрестив руки на груди, смотрела с ухмылкой.

– Да нет, милая моя, я не старше мамонта! – вдруг засмеялась София. – Завязывай думать о моем возрасте. Давай лучше кофе попьем.

Через пять минут обе сидели за кухонным столом и пили кофе.

– Ну, хорошо, – сказала Вика. – Про возраст спрашивать не буду, но можно узнать, как тебе удается выглядеть так молодо?

– Есть два пути, – София с удовольствием пригубила ароматный напиток. – Либо пройти посвящение в молодом возрасте, либо всю жизнь поддерживать молодость своими силами. И это не пластические операции.

– Я догадалась, это магия. Ты выбрала второй способ, насколько я понимаю?

– Второй, – подтвердила София.

– А почему не первый? – не отставала Вика.

– А потому, что свободу люблю, – ответила София. – Маг, который инициирует новичка, привязывает его к себе, загоняет в кабалу, если не сказать – в рабство. И забирает у него половину силы.

– Это как?

– Очень просто. Это своего рода плата за покровительство, – вздохнула София. – Давай уже поговорим о деле. Мне понадобится твоя помощь.

– Я готова, – быстро сказала Вика.

– Сначала выслушай. У каждого свой предел и свое предназначение. Если ты хороший поисковик, это еще не значит, что ты, например, умеешь исцелять или обладаешь боевыми навыками. Хотя сильные маги умеют многое, но тоже далеко не все. Я вот, например, не умею лечить. И толку от твоих поисковых талантов сейчас мало, а все потому, что впереди – хорошая драка. Научить тебя всем премудростям войны я не смогу – мало времени. Но могу поделиться своей силой и опытом. Другими словами, вложу в тебя знания и кое-что из боевых навыков.

– И что я буду уметь?

– Многое. Лори – опасный противник, свое мастерство она оттачивала в сотнях войн, на протяжении почти двух тысяч лет.

– Я согласна, – не колеблясь, повторила Вика. – А сколько таких сильных, как Лори?

– В России – всего двое. Лори и Ирина Нильсен.

– Ирина Нильсен? Не слышала. А она на сторону Лори не встанет?

– Нет, – уверенно ответила София. – Слишком правильная. Вот на свою сторону я бы ее вытянула, но я не знаю, где она. Даже если она живет под своей фамилией, найти ее будет очень трудно. Открыться маг может только в одном случае – если его интересы будут задеты.

***

Женщина откинула капюшон своей куртки. Улыбнулась кассиру, протянула паспорт и деньги.

– Один билет до Странногорска, пожалуйста.

Через несколько минут она уже выходила на платформу, сжимая в руке билет на имя Ирины Нильсен. А через полчаса тряслась в купейном вагоне и общалась с попутчиками, едущими к морю: женщиной и ее малолетним сыном.

Мальчик тихонько покашливал, затем вдруг задохнулся в приступе удушья. Отвернулся к стенке, засунув в рот ингалятор. Мать удрученно смотрела на соседку по купе.

– Астма, – пояснила она. – Врачи сказали – климат менять, вот едем к морю. Пусть подышит морским воздухом, хоть какое-то облегчение. У нас там сплошные заводы… Заодно присмотримся к ценам, если на домик какой хватит, пусть даже развалюху, то и совсем переедем.

Судя по чистой, но весьма скромной одежде матери и сына, на домик у моря, пусть даже и развалюху, им точно не хватит. Она горестно махнула рукой, повернулась к сыну. Мальчик обессилено откинулся на стенку, прикрыв глаза. Узенькая грудь часто вздымалась, на лбу выступили капельки пота.

– Мам, а мы долго на море будем? – прохрипел он с закрытыми глазами.

– Недельку побудем, – мать ласково погладила по его светлым, аккуратно стриженым волосам.

Снова посмотрела на соседку.

– А вас как зовут? Меня Дарьей, а это мой Санечка, – она приобняла сына.

– Ира, – представилась женщина.

Подмигнула мальчишке, тот, уже почти оправившись от приступа, подмигнул в ответ. Женщины засмеялись.

Они еще долго говорили, точнее – говорила Дарья, изливая душу. Попутчица внимательно слушала, сочувственно кивая. Губы ее слегка шевелились, будто она что-то проговаривала про себя, а длинные пальцы подрагивали. Но ни мальчик, ни мать этого не замечали. Затем Ирина, извинившись, вышла из купе, прошла по длинному проходу в тамбур. Захлопнув дверь, раскрыла плотно сжатый кулак – на ладони клубилась серо-черная дымка, до сей поры уютно сидевшая в бронхах маленького Сани и съедавшая их изнутри. Дымка вдруг стремительно закрутилась в маленькую змейку, стала извиваться и биться о невидимые границы, словно пытаясь пробить их и выскользнуть за пределы узкой ладони. Ирина слегка подула на нее, змейка вспыхнула ярким пламенем и забилась в предсмертных конвульсиях. Через пару секунд она осыпалась сквозь пальцы черной пылью, смешиваясь с сигаретным пеплом на полу. Ирина отряхнула ладони и вышла из грохочущего тамбура.

Всю ночь маленький Саня безмятежно спал под мерный стук колес на своей верхней полке. Мать вставала несколько раз, поправляя одеяло и напряженно вслушиваясь в его ровное дыхание. В недоумении всматривалась в темноте в улыбающееся лицо сына, которому наверняка снилось море. Синее, ласковое и теплое.

А утром симпатичная попутчица, тепло попрощавшись, вышла на вокзале Странногорска. Закинула дорожную сумку на плечо и помахала своим ночным попутчикам.

***

Ева проснулась от табачного дыма, щекочущего ноздри. Открыла глаза и увидела Асю, сидящую на столе. Она мрачно смотрела на нее и дымила сигаретой.

– Просыпайся! – недовольно сказала девочка. – Уже утро!

Ева натянула шелковое одеяло до самого горла.

– Доброе утро, Ася! – приветливо пожелала Ева.

Ася не ответила, спрыгнула со стола. Подкинула недокуренную сигарету, щелчком растворяя ее в воздухе.

– Ждем тебя в обеденном зале! – бросила она на ходу, толкая красивую витражную дверь. Ева встала и поплелась в ванную, отделанную темным мрамором. Посвежевшая вернулась в комнату. На заправленной широкой кровати аккуратной стопкой лежала ее одежда – выстиранная и выглаженная. У кровати стояли высушенные кроссовки. Ева быстро оделась, натянула кроссовки и вышла из комнаты. Спустилась по широкой лестнице, с трудом распахнула тяжелые двери обеденного зала.

За столом сидели трое: Лори, Ася и Йети. Ася широкими движениями намазывала на тост джем, Йети, изящно оттопырив мизинец, прихлебывал из чашечки, которая, и без того миниатюрная, в его руке выглядела словно из игрушечного набора Барби. Кстати, Йети выглядел довольно презентабельно: гладко выбрит и даже облачен в новую рубашку, щегольскую ковбойскую жилетку и джинсы. Во внешнем виде Лори каких-то кардинальных изменений не наблюдалось, единственное – свободный балахон был уже не синего цвета, а травянисто-зеленого. Ася была такой же, как и вчера, – в джинсовом комбезе и с хмурым выражением на детском лице.

– Присаживайся, Ева! – Лори показала на стул с высокой резной спинкой.

Ева присела, из-за колонны вышла служанка в бордовом платье с глухим воротничком. Взяла кофейник и наполнила чашку Евы.

– Спасибо, я сама, – смутилась девушка.

Она хоть и росла в обеспеченной семье, но к прислуге не привыкла. Всем хозяйством в их большой квартире занималась мать… точнее, приемная мать.

Служанка слегка поклонилась и отошла в сторону. Ева взяла хрустящий поджаренный тост.

– И что решила? Остаешься с нами? – спросила Лори, поигрывая ложкой.

– Ну, это было бы интересно, если честно, – Ева вгрызлась зубами в аппетитную корочку.

Лори одобрительно кивнула. Йети сжал кулак и торжественно потряс над головой, Ася скривилась и отвернулась.

– А процесс посвящения – это как? – спросила Ева.

– Очень просто! – язвительно отозвалась Ася. – Сначала ты пробежишь стометровку через падающие с неба топоры, затем прыгнешь через огненное кольцо прямо в котел с кипящим оливковым маслом, затем, если выживешь, снова пробежишь стометровку, но уже босиком и по острию ножей, затем разорвешь грудью стальную финишную ленту и, наконец, преклонишь колено и прочитаешь клятву на арамейском. И вот тогда мы еще подумаем, брать тебя к себе или купить обратный билет до Москвы.

Йети громогласно заржал, глядя на растерянное выражение лица Евы. Протянул девочке огромную ладонь. Ася, хихикая, шлепнула по ней маленькой ладошкой.