Предначертание. Том I

– А заодно и за мной присмотрят, а потом тебе доложат, – усмехнулась я, – только ты зря стараешься, к тому времени я уже буду замужем и как-нибудь обойдусь без твоей опеки.

– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь! – отбила подачу мама, – ты можешь уже хоть сейчас считать себя замужней женщиной, но, согласись, Рина, это все еще вилами на воде писано, и я предпочитаю заранее заручиться поддержкой Маркеловых, чтобы затем не кусать локти.

– Так мне до конца и не веришь, да? – прищурилась я, – думаешь, моя любовь к Эйнару – это всего лишь прихоть?

– Именно так я и думаю, Рина, – кивнула мама, -и я не буду полтора года сидеть сложа руки. Моя задача – навести мосты в столице, а что там дальше, время покажет. Игорь зайдет к тебе сегодня около семи.

ГЛАВА XIV

Игорь Маркелов проявил завидную пунктуальность, и не успела часовая стрелка достичь цифры семь, как он уже стоял у нас на пороге с пышным букетом роз. На покупку цветов парня скорее всего надоумила тетя Лена, посчитав, что упакованный в шуршащую обертку веник станет беспроигрышным вариантом и моментально растопит мое неуступчивое сердце, но на самом деле я никогда не питала слабости к подобным сюрпризам, да и розы, если уж на то пошло, мне особо не нравились. Перед визитом Игоря я толком не удосужилась привести себя в порядок, и вышла в коридор в домашнем костюме с мишками, после недавней голодовки благополучно повисшем на мне бесформенным мешком, а стянутые на затылке волосы и откровенное кислое выражение лица не только дополняли нарочито небрежный образ, но в полной мере отражали мое отношение к встрече с маминым протеже. Охапку цветов я почти сразу же сунула маме, после череды восторженных ахов-охов пообещавшей определить букет в подходящую вазу, холодно поблагодарила явно ожидавшего совсем иной реакции Игоря и уже готова была удалиться в свою комнату, однако, мама вовремя подсуетилась и потащила нас обоих на кухню, где принялась самозабвенно потчевать чаем с эклерами. На стол также были выставлены розетка с фирменным бабушкиным вареньем из вишни, вазочка с шоколадными конфетами и антикварный молочник, над сохранностью которого мама обычно тряслась, словно курица над яйцом, и который предпочла даже не вынимать из комода, когда на месте Игоря сидел Эйнар. Но сегодняшний вечер мама старалась обставить по высшему разряду, и не последнюю роль в этом стремлении играло ее многолетнее соперничество с тетей Леной Маркеловой. Переплюнуть «заклятую подругу» мама, по всем признакам, пыталась еще со студенчества, но удавалось ей это с переменным успехом. В материальном плане верткая и предприимчивая Маркелова нередко лидировала, но личная жизнь у нее упорно не складывалась, что, впрочем, не мешало ей ежемесячно получать солидные алименты с отца Игоря. Несмотря на то, что дядя Паша Маркелов давным-давно создал новую семью, сына от первого брака он никогда не забывал и прекращать финансовые дотации не собирался даже по достижению Игорем совершеннолетия – тетя Лена требовала оплатить учебу в университете и недвусмысленно намекала на помощь в приобретении квартиры в столице, что преуспевающему бизнесмену было, на мой взгляд, в общем-то под силу. Естественно, что своими наполеоновскими планами тетя Лена охотно делилась с мамой, а та буквально бредила идеей свести меня с Игорем, пока парня не взяла в оборот какая-нибудь продувная бестия, дабы таким способом наложить лапу на денежки Маркеловых. Естественно, вслух мама свои тайные намерения при мне не озвучивала, тщательно прикрывая меркантильные мотивы благородными помыслами, и предназначенная для меня версия базировалась преимущественно на желании видеть единственную дочь рядом с достойным спутником, но я хорошо понимала, что мама уже представляет меня эдакой столичной штучкой, не забывающей регулярно приглашать в гости родителей. Игорь Маркелов был идеальным кандидатом на роль моего бойфренда, а затем и мужа, и мама всячески внушала тете Лене, что породниться нашим семьям предначертано судьбой. Учитывая, что последняя была только за, дело оставалось совсем за малым – убедить «детей», что им суждено быть вместе, но вот тут-то и возникала главная закавыка.

Сказать честно, за все эти годы у меня так и не сформировалось однозначной позиции касательно наличия у «Гарика» романтических чувств ко мне, и я подозревала, что он просто плыл по течению, всего лишь беспрекословно выполняя убедительную просьбу тети Лены «красиво поухаживать за Риночкой Смородской». С объективной точки зрения у нас с Игорем не было ничего общего: мы учились в разных школах, слушали разную музыку и любили разные фильмы. Но мама была уверена, что если мы происходим из более или менее равной социальной среды, то этого будет достаточно для взаимопонимания. Притом, замуж за отца, выросшего в небогатой многодетной семье и по сложившейся традиции освоившего строительную профессию, она выходила вопреки воле родителей, но в смутные времена после развала СССР именно не чуравшийся тяжелой физической работы отец устроился на завод и фактически спас нас от нищеты, тогда как оказавшаяся за бортом жизни интеллигенция выкарабкалась, что называется, через одного. Той же тете Лене Маркеловой крупно повезло, что дядя Паша подвизался у государственной кормушки и за бесценок приватизировал сразу несколько зданий, но мама не раз рассказывала, какая печальная участь постигла других ее знакомых и коллег, не сумевших найти своего места в капиталистической реальности, я совершенно не понимала, откуда у нее вдруг появился этот снобизм, если она сама попала под сокращение в годы повальной разрухи и, и если бы не бабушкины связи, вряд ли оказалась на такой «хлебной» должности, как сейчас. Но если маму еще худо-бедно можно было понять, то поведение занявшего ее сторону отца, казалось мне довольно нелогичным. Он, как никто иной, должен был оценить целеустремленность Эйнара и даже, возможно, увидеть в нем себя, но вместо этого почему-то проникся маминым настроем и не дал парню шанса проявить свои лучшие качества. Думаю, в первую очередь против Эйнара сыграла не его ужасающая бедность, а тянущийся за ним шлейф негатива в виде пьющего отчима, беременной матери и барака на злополучной Пятой линии. Я допускала призрачную вероятность, что родители могли бы простить Эйнару низкий достаток, но несмываемое клеймо маргинальности вызывало у них яростное отторжение, и сколько бы парень не лез вон из кожи, моя семья отказывалась воспринимать его в отрыве от «Живых и мертвых». В случае с Игорем Маркеловым всё было в точности до наоборот – сын тети Лены даже в теории не мог быть плохим, также как Эйнар изначально не мог быть хорошим, и чем дольше я наблюдала за разливающей чай мамой, чем очевидней для меня становилась эта беспощадная истина.

Штопаные-перештопанные носки Эйнара и его допотопный пуловер с торчащим из горловины воротником байковой рубашки катастрофически не вписывались в интерьер недавно отремонтированной кухни, а резные спинки изготовленных по индивидуальному заказу стульев вступали в противоречие с заношенными джинсами и подкатанными рукавами, но стильный, ухоженный, модно подстриженный Игорь Маркелов был словно создан для семейных чаепитий, и мама не могла нарадоваться этой безукоризненной гармонии. Если Эйнар постоянно был скован и напряжен, а в его зеленых глазах сквозила тревога и неуверенность, то Игорь, по всем признакам, ощущал себя непринужденно и расслабленно, не испытывая ни малейшего психологического дискомфорта. Перед ним не стояло задачи понравиться маме, ему не нужно было ни на кого производить впечатление, одевался он «с иголочки», в «порочащих связях» замечен не был и уже этим летом планировал поступать в юридический институт, где в независимости от результатов вступительных экзаменов тугой кошелек дяди Паши уже гарантировал ему стопроцентное зачисление. По мнению мамы, я была просто обязана влюбиться в Игоря, и, несмотря на то, что за прошедшие годы этого так и не произошло, она отчаянно надеялась на исполнение своей заветной мечты.

Погруженная в задумчивость, я сидела за столом напротив Игоря, и меня неудержимо разбирало любопытство. Мамину комбинацию я с легкостью разложила по кирпичикам, но у меня не хватало воображения понять, зачем весь этот балаган был нужен самому Игорю. Я сомневалась, что с его деньгами и внешностью он был обделен женским вниманием, да что там говорить, к нему явно полшколы неровно дышало… Неужели влияние тети Лены на сына было настолько велико, что он действовал строго по ее указке и активно набивался мне в бойфренды только для того, чтобы не расстраивать мамочку, или им и вправду двигали чувства ко мне? Но тогда почему его ухаживания не выглядели искренними? Вроде он и регулярно писал мне в соцсетях, и со всеми праздниками поздравлял, а если мы пересекались в общих компаниях, проводил со мной львиную долю времени… И в кино мы с Игорем как-то ходили, и мороженое ели, но на свидание двух влюбленных наши встречи абсолютно не походили- будто бы один из нас выполнял дежурную обязанность, а другая искала способ заполнить одинокие вечера в период разрыва с отправленным в отставку кавалером. Игорь ни разу не попытался поцеловать меня в темном кинозале, даже обнимал он меня как-то чисто по-дружески, и я бы могла списать данные странности на природную застенчивость или пуританское воспитание, но только не в случае с раскованным, открытым и коммуникабельным парнем, каковым, безусловно, являлся Маркелов. Если родители нас уже давно поженили, то сам Игорь никогда официально не предлагал мне «дружить», хотя и ежедневно напоминал о своем существовании звонками и сообщениями. Когда я пребывала во власти очередного романтического увлечения, наши контакты сводились к минимуму, а затем я от скуки позволяла Игорю пригласить меня на прогулку, чтобы вскоре снова отправить его во френдзону. Одним словом, парень никогда не был чрезмерно навязчив, он адекватно относился к отказам, и постепенно я привыкла, что Игорь всегда находится на расстоянии телефонного звонка, но благоразумно не переходит грани дозволенного. Симка в открытую осуждала меня за «динамо», но я легкомысленно отмахивалась и ничего не спешила менять, хотя моя подруга и считала, что я бессовестно издеваюсь над чувствами бедного Игоря, придерживая его на коротком поводке. Наверное, я бы даже согласилась с Симкой, если бы парень хотя бы единожды намекнул мне на необходимость форсировать события и переходить от приятельства к чему-то посерьезнее, однако, у меня невольно складывалось впечатление, что Игорь был ничуть не заинтересован нарушать нынешнее положение вещей, и его вполне устраивал установившийся статус-кво. Вот и сегодня он с аппетитом поедал эклеры, на все лады нахваливал вишневое варенье и параллельно вел оживленную беседу с мамой, будто мое присутствие воспринималось им как приятный бонус к вкусным пирожным и ароматному чаю. По большому счету, нам с Игорем даже разговаривать было не о чем: его успехи в учебе и спортивные достижения в секции плавания меня мало заботили, новости про общих друзей отклика в душе не вызывали, а о том, что тетя Лена собирается провести отпуск в Таиланде я уже и так неоднократно слышала от мамы, не теряющей надежды уломать отца последовать примеру подруги. Принимая во внимание, что две трети жизни отца проходило в бесконечных разъездах по стране, отдых он выбирал исключительно пассивный и тащиться за тридевять земель ради того, чтобы точно также валяться на диване только в номере отеля категорически отказывался, чем жутко выводил из себя истосковавшуюся по путешествиям маму. Таким образом, никакой новизны в мою жизнь визит Игоря не привнес, и я не могла дождаться, когда они с мамой, наконец, напьются этого проклятого чая, и я вернусь в свою комнату. В сущности, деликатничать с Игорем я обыкновения, как правило, не имела, и, если бы не мама, прямым текстом попросила бы парня избавить меня от своего общества, но мне не хотелось провоцировать скандал, неизбежно вытекающий из моего потенциального демарша. Я страшно устала от семейных склок и накопленных обид, а мне еще предстояло прожить полтора года без Эйнара, и я боялась, что такими темпами сойду с ума до завершения срока служба. Эйнар умолял меня запастись терпением, и я понимала, что пороть горячку уже бессмысленно, и своими детскими выходками я ничего не добьюсь. Потому я мужественно сдерживала страстный порыв встать из-за стола и молча покинуть кухню, и неизвестно, как долго я бы еще смогла выносить эту пытку, но Игорь и сам, похоже, сообразил, что пора и честь знать.

– Рина, давай немного прогуляемся, – внезапно проявил инициативу он, – погода прекрасная, снег идет…

– Извини, но у меня есть парень, и я не хочу, чтобы пошли сплетни, будто я гуляю с другим, – так громко, чтобы мои слова обязательно услышала мама, отшила Игоря я, – Эйнар сделал мне предложение, и я не должна вести себя, как свободная девушка.

– Ой, Рина, ерунду не неси! – натуральным образом перекосило маму, -напридумывала себе сказок и сама в них веришь. И что теперь, взаперти сидеть? Сходи мозги проветри, лишним не будет.

– Я уже всё сказала, никуда я не пойду, – отчеканила я и злорадно усмехнулась, – не забывай, у меня грипп, между прочим.

– А, ну…, – попалась на собственной лжи мама, – тебе же получше, свежий воздух не помешает!

– Нет, если грипп, лучше не надо, – пошел на попятную Игорь, и когда я уже было с облегчением вздохнула, вдруг добавил, – может тогда видео с соревнований посмотрим?

– Нет настроения, – нахмурилась я, – как-нибудь потом.

–Как скажешь, – кивнул парень, – я тебе файл на компьютер скину, ладно, а то мне флешка нужна…

–Скидывай, – флегматично отозвалась я и дабы сразу отбить у парня желание рассиживаться, предупредила, – только быстро, а то у меня что-то голова разболелась.

ГЛАВА XV

– Давай сюда свою флешку, – я подняла крышку лэптопа и красноречиво протянула Игорю раскрытую ладонь, – что это за соревнования вообще?

– Рина, чем ты слушала? – удивился парень, – я же только что об этом рассказывал –чемпионат области по плаванию среди учащихся школ. Наша сборная взяла золото в общекомандном зачете, а стал вторым в индивидуальном заплыве брасом. В мае меня ждут на республиканском состязании, но я не поеду.

– Почему? – я вставила флешку в разъем, поставила видеофайл на копирование и с ногами забралась на кровать, – на твоем месте мне было бы жалко упускать такую хорошую возможность громко заявить о себе в масштабе всей страны.

– Рина, ты, что, лишь сейчас из параллельного измерения вернулась? – в недоумении спросил Игорь, присаживаясь рядом, – я тут перед тобой битый час за чаем распинался, что должен сосредоточиться на подготовке к вступительным экзаменам в вуз, а теперь вдруг выяснилось, что у тебя в одно ухо влетело, а из другого вылетело. Не очень, знаешь ли, вежливо с твоей стороны.

– Ну, извини, – опустила глаза я, – я и правда за тебя рада и от всего сердца желаю тебе новых рекордов, но, честно сказать, мне на самом деле совсем не до тебя, так что ты уж сильно не обижайся.

– Я понимаю, – кивнул парень и с многозначительной улыбкой добавил, -как я вижу, у тебя произошли грандиозные перемены в личной жизни. Мама говорила, что родители не одобряют твоего избранника.

– Если бы просто не одобряют, – скривилась я, – они ненавидят Эйнара лютой ненавистью, угрожают ему полицией и запрещают ко мне приближаться.

– Да уж, твоей ситуации не позавидуешь, – констатировал Игорь, и в совершенно дружеской манере похлопал меня по плечу, -родители часто считают, что лучше всех знают, как сделать своего ребенка счастливым и успешным, но при этом полностью игнорируют его собственные потребности. Пока мы находимся в зависимости от родителей, нам ничего не остается, кроме как соглашаться с их решениями, но я утешаю себя тем, что вечно это не продлится, и однажды мы обретем самостоятельность и будем сами отвечать за свои поступки.

– Ты рассуждаешь так, будто и сам столкнулся с чем-то подобным, – заметила я, с каждым мгновением испытывая всё большее изумление от странного поворота нашей беседы. Игорь вел себя, как старый приятель, всегда готовый подставить жилетку в минуты невзгод, хотя должен был если уж не сгорать от жгучей ревности к Эйнару, то по крайней мере ощущать болезненные уколы уязвленного самолюбия, но в его темно-карих глазах отражалось лишь искреннее сочувствие, откровенно не соответствующее закрепившейся за ним репутации моего преданного воздыхателя.

– К сожалению, так оно и есть, – подтвердил мои подозрения парень и неожиданно подался ко мне, – Рина, ты умеешь хранить секреты?

– Предположим, что умею, – несколько опешила я, – неужели ты собираешься открыть мне страшную тайну?

– Я хочу заключить с тобой нечто вроде сделки, – окончательно поверг меня в ступор Игорь, и его взгляд задумчиво скользнул по моему растерянному лицу, – видео с соревнований было только предлогом, чтобы остаться с тобой наедине после того, как ты отказалась идти со мной на прогулку.

– Даже так? – я уже толком и не знала, чего ждать от предстоящего разговора по душам, и лишь озадаченно вскинула брови в немом вопросе.

– Именно так, -заговорщически улыбнулся парень, но его глаза продолжали хранить серьезное выражение, – наши матери спят и видят, чтобы мы стали парой, но ни тебе, ни мне это не нужно, я ведь прав?

– Да, конечно, -машинально кивнула я и с некоторым смущением добавила, – просто я думала, что ты…ну…

– Что я давно и безнадежно в тебя влюблен, и вечное нахождение во френдзоне причиняет мне невыносимые моральные страдания, – в точности воспроизвел дальнейший ход моих мыслей Игорь, – я даже допускаю, что тебя периодически мучили угрызения совести за то, что ты абсолютно не щадишь мои чувства и заводишь новые романы буквально у меня на глазах, но поверь, твои увлечения меня не никогда не задевали и не задевают до сих пор. Ты –милая девушка и очень мне нравишься, но только как человек, и я знаю, что ты тоже не питаешь ко мне отвращения, хотя и не воспринимаешь в качестве бойфренда.

– Ты – нормальный парень, – заверила Маркелова я, – но мне все равно не понятно, к чему ты клонишь…

– Родители, друзья, учителя, товарищи по спортивной команде тоже считают меня нормальным парнем, и мне уже много лет удается водить всех за нос, -наклонился почти к самому моему уху Игорь, и я отчетливо почувствовала исходящий от него аромат дорогого французского парфюма – легкие и ненавязчивые нотки свежего морского бриза, беззаботно резвящегося над песчаным побережьем. Эйнар тоже пользовался одеколоном, но в его случае это был резкий, чрезмерно насыщенный запах, намертво впитывающийся в волосы и одежду. Парфюмерные композиции такого сорта мама презрительно называла «слесарно–механическими», и приложила немало усилий, дабы отучить отца обильно поливаться из дешевых флаконов, принудительно заменив его любимый «Тройной» на французскую новинку. В отличии от не соблюдающего меры отца, Эйнар с количеством одеколона не перебарщивал, и постепенно я привыкла, что после свидания меня еще долго сопровождает ассоциирующийся с парнем аромат. А вот мама всякий раз брезгливо морщилась и настоятельно рекомендовала мне вывесить верхнюю одежду на балкон, пока запах не успел распространиться по всей квартире.

– Ты о чем? – еще больше запуталась я, – хочешь сказать, что ты тоже тайно встречаешься с девушкой не из своего круга?

– Нет, что ты, куда мне до тебя! – рассмеялся парень, но смех у него вышел каким-то сухим и неестественным, – обещай мне, что наш сегодняшний разговор останется между нами!

– Да обещаю, обещаю, – нетерпеливо тряхнула головой я, – я буду нема, как рыба.

– Надеюсь, мне не придется раскаяться в том, что я тебе открылся, – неожиданно взял меня за руку Игорь. Ладонь у него была влажная и липкая от волнения, и меня охватило явное замешательство: если парень не планировал объясняться мне в любви, то почему тогда он непрерывно кусал нижнюю губу и нервно постукивал ногой по полу?

– Слушай, не хочешь, не говори, – устала от игры в молчанку я и предприняла попытку высвободить руку, но парень внезапно не позволил мне отстраниться.

– Рина, -свистящим шепотом произнес он, – я – гей.

– В смысле? – захлопала ресницами я, запоздало осознавая, насколько глупо прозвучал спонтанно вырвавшийся у меня вопрос, – то есть прости, я имела в виду, ты это серьезно?

– Более чем, – наконец-то отпустил мою руку Игорь, – спрашивай всё, что тебе интересует, между нами не должно быть недосказанностей.

– А что тут спрашивать? – немного оправилась от шока я, – и давно ты сменил сексуальную ориентацию?

– Я ее не менял, – спокойно поведал парень, – я таким родился. Меня никогда не интересовали девушки, но я вынужден был это скрывать, чтобы родители от меня не отвернулись, они у меня очень консервативные, гомосексуализм для них – это даже не извращение, а скорее нарушение психики, если бы я совершил каминг-аут, меня бы сначала по психологам затаскали, а потом еще бы и в психдиспансер анонимно положили, чтобы мне там мозги вправили. Меня бы затравили в школе, с позором выгнали из сборной, да и не факт, что мать бы меня в столицу одного отпустила. Я обязательно признаюсь родителям, но гораздо позже, когда у меня появится свое жилье и работа, а сейчас я не хочу ломать себе всю жизнь и подставлять близких мне людей. Наше общество слишком нетерпимо к меньшинствам, а я надеюсь поступить в институт, найти себе хорошую работу и продолжить заниматься плаванием. Можешь осуждать меня за трусость, но я чувствую, что время для каминг-аута еще не настало. Ну, что скажешь?

– У меня слова нет, – честно сообщила я, будучи не в состоянии до конца переварить услышанное, – у тебя же, наверное, от девчонок отбоя нет? И подружка у тебя вроде была, и ни одна, по-моему. Или ты не чистый гей, а, как это называется, би?

– Нет, Рина, я не бисексуал, влечение к женскому полу у меня полностью отсутствует, – ответил Игорь, по всем признакам, успешно справившийся с первоначальной неловкостью, – да, я заводил отношения с девушками, чтобы у друзей и родственников не возникало никаких домыслов, но ты же понимаешь, что я каждый раз переступал через себя. Мне было выгодно, что все думают, будто я по-настоящему влюблен в тебя и не могу ни с кем построить прочных отношений именно по этой причине. Потому тебе и казалось, что у меня нет гордости, раз я годами довольствуюсь твоей френдзоной.

– Игорь, спасибо тебе за доверие, я никому не выдам твоей тайны, но мне неясно, зачем ты мне все это рассказал, – пожала плечами я, – и что за соглашение ты мне предлагал?

– Нам обоим необходимо прикрытие, Рина, – заглянул мне в глаза парень, – фасад, за которым мы могли бы спрятать другую сторону своей жизни. Я мог бы привести домой любую другую девушку и познакомить ее с родителями, но это наложило бы на меня массу обязательств – гулять с ней, ходить в кафе, целоваться и, рано или поздно даже заниматься с ней любовью, что претит мне до глубины души. Я обеспечу тебе ширму для встреч с Эйнаром, а ты официально станешь моей девушкой, и все будут думать, что мы счастливы вместе.

– У тебя тоже кто-то есть? – догадалась я, всё еще пребывая в определенных сомнениях, – и ты боишься, что родители вас вычислят, да?

– Мой любимый человек такой же заложник обстоятельств, как и я сам, – помрачнел Игорь, – даже после отъезда в столицу нам какое-то время придется не афишировать свои отношения. В столице за мной будет присматривать старшая сестра отца, а ее семья еще более традиционна, чем мои родители. Но если все будет знать, что в родном городе у меня осталась девушка, которая на следующий год тоже переедет в столицу, никто не станет беспокоиться, почему у меня до сих пор не появилось подружки. Посуди сама, тебе наш фиктивный роман тоже сулит немало преимуществ: тетя Люда с дядей Витей меня обожают, и отпустят тебя со мной хоть на край света, а моя мать примет тебя с распростертыми объятиями. Чем убедительнее мы изобразим влюбленную пару, тем быстрее твои родители ослабят контроль. Мы будем уходить и возвращаться вместе, я буду ждать тебе около школы, а ты – делать вид, что безумно рада меня видеть. Ничего сложного, не так ли, зато сколько плюсов для нас обоих!

– Боюсь, мои родители не поверят, что я так быстро забыла Эйнара и начала гулять с другим, – скептически хмыкнула я, – мама сразу поймет, что мы затеяли какую-то игру, слишком уж стремительно все развивается.

– Надо действовать аккуратно и последовательно, вот тогда комар носа не подточит, – с назидательными интонациями опытного стратега озвучил свою позицию Игорь, но я чувствовала, что он уже предвкушает долгожданную свободу, – сделаем первый маленький шажок уже сегодня, а дальше всё пойдет само собой. Покажи тете Люде, что я тебе не противен, и ты готова провести со мной немного времени. Будем считать, что я всё же уговорил тебя на короткую прогулку, окей? Рина, нам нужно с чего-то начинать, сегодня мы два раза обойдем вокруг дома, завтра уйдем уже на час, а послезавтра я приглашу тебя на вечерний сеанс в кино и даже лично провожу на встречу с Эйнаром. Решайся, для нас это единственный шанс делать то, чего хотим мы, а не наши родители.