Тот самый Дикий ангел

– Милли, ты еще очень юна! Прошу тебя, подумай, действительно ли ты хочешь посвятить всю свою жизнь служению Господу. Обратного пути не будет!

Глория не могла больше сдерживаться и в голос засмеялась. Я тоже расхохоталась вместе с ней, заплевав весь стол хлебными крошками.

– Ну, ты даешь, Толстушка! Тебя так легко разыграть! Видела бы ты свое лицо! Я пошутила, расслабься!

– Милли! Испорченная ты девчонка, разве можно шутить над этим! Ты чуть не довела меня до инфаркта!

Обиженная сестра Каталина вышла из столовой и еще долго бормотала себе что-то под нос. Уж не знаю, что она там говорила. Но это явно были не комплименты в мой адрес…

– Зачем ты так с ней? Она же со всей душой к нам, – заговорила Глория, придя в себя от смеха.

– Да, брось ты! Я ведь просто пошутила. Чем сегодня займемся? Может, сходим на танцы

– А, пошли! Давно не были!

* * *

Когда все легли спать, мы с Глорией, как всегда, вылезли в окно и отправились на танцы.

Скорее всего, меня уже так сильно не контролировала мать-настоятельница, но для Глории я не хотела проблем.

На мне была все та же короткая красная юбка и белый лаковый корсет.

Не успели мы подойти к клубу, как мое настроение уже было испорчено. На улице стояли Иво и его друг Бобби. Я хотела проскользнуть незамеченной, но было поздно:

Иво уже направился ко мне. Я попросила Глорию не ждать и пойти внутрь.

– Ты такая красивая, – сказал Иво, подходя ближе – Больше, чем красивая. Мне нужно сказать тебе что-то важное. Знаешь, я не могу выбросить тебя из головы. С самого первого дня, когда я увидел тебя здесь, а потом в комнате бабушки, я думаю о тебе постоянно.

– Да ладно тебе, перестань! Не люблю я такие разговоры.

– Нет, серьезно. Ты думаешь, что я такой наглый и самоуверенный. Но на самом деле я очень застенчивый. Ты подумала над моим предложением? Ты поужинаешь со мной? Только ты и я, вдвоем. Ты нравишься мне такой, какая ты есть. Твой смех, твой взгляд, твой губы, они сводят меня с ума.

– Я подумаю, Иво, – хриплым голосом ответила я. – Я дам тебе ответ, а пока оставь меня.

– Куколка! – услышала я за спиной.

– Лина! Я так рада тебя видеть! Как же я соскучилась!

– Я тоже, милая, пойдем танцевать. С кем ты здесь?

– С Глорией. Глория, иди сюда, я тебя познакомлю кое с кем!

– Это тебе за то, что ты такой козел! Ты вдохновил меня!

– С кем ты хочешь меня познакомить? – настороженно спросила подруга.

– Это Лина. Бабочка. Я рассказывала тебе про нее. Лина- это Глория. Тебе я тоже рассказывала про нее. Девочки, как же я рада, что мы здесь все вместе. Пойдемте скорей танцевать!

Лина и Глория пожали руки, испепеляя друг друга взглядом.

* * *

Солнышко сильно припекало через окно, хотя было уже начало декабря.

Я проснулась в хорошем настроении и разбудила Глорию. Умывшись и выпив чаю, мы стали собираться на нашу новую работу.

В комнату вошла мать-настоятельница.

Мы подумали, что она просто зашла пожелать нам удачи, но она пришла сказать, что внизу меня ждет какая-то дама.

Я выглянула в окно и увидела Донью.

Я была удивлена ее приезду.

Помнится, она не выходит из своей комнаты…

Я попросила Глорию подождать, пока я поговорю со старухой, и спустилась на улицу.

Анхелика заговорила первая. Это и хорошо, так как я все равно понятия не имела, с чего начать.

– Я приехала сюда для того, чтобы…

– Что, Донья? Говорите громче, я Вас совсем не слышу. Что Вы там бубните себе под нос?

– Милли, у тебя что, вода в ушах? Я приехала сюда для того, чтобы… В общем, собирай вещи, ты едешь со мной!

Я хотела обнять ее и сказать, что очень рада ее видеть, но решила оставить это на потом.

– Послушайте, мадам, что я Вам скажу. Я никуда с Вами не поеду, мне и здесь хорошо! – Я демонстративно повернулась к ней спиной. Пусть уговаривает меня, если ей так нужно.

– Не понимаю, ты и в самом деле не хочешь возвращаться?

– Вот именно! – я снова развернулась к Донье. – Я никогда больше не вернусь в Ваш дом! По крайней мере, до тех пор, пока Вы не извинитесь.

– Ну да, конечно. Ты права. А теперь поехали!

– Я не слышу…

– Прости меня.

– Что, Донья? Я не слышу…

– Прости меня, Милагрос, – громче сказала Анхелика.

В этот момент она была такой трогательной, такой ранимой и беззащитной, что я не стала больше ее мучать. Видно было, что она действительно сожалеет о том, что произошло. Я приобняла ее за плечи и повела в монастырь.

– Мне нужно сказать Глории, чтобы та шла на нашу НОВУЮ работу одна. Потом я должна еще собрать вещи… – я специально сделала акцент на слове «новую», пусть думает, что я и без них хорошо живу.

– Новую работу?! Ты что, уже нашла новую работу?!

– Конечно! А Вы думали, что я буду сидеть и ждать, пока Вы приедете за мной? Нет уж!

К нам навстречу вышла мать-настоятельница. Поприветствовав сеньору Анхелику, она пригласила ее выпить с ней чаю в своем кабинете, а я пошла в комнату – собирать вещи, испытывая сильный приступ дежавю.

– Кто это был? – спросила Глория, как только я переступила порог.

– Это Донья. Та самая несносная старуха, на которую я работала.

– А что ей здесь нужно?

– Она приехала извиниться. Зовет меня обратно на работу. Поэтому, Глория, тебе придется пока одной поработать в магазине. По крайней мере, до тех пор, пока меня снова не уволят.

– Ты, что, вернешься к ним?

– А что мне остается, Глория? Мне нужны деньги, чтобы нанять детектива, а в магазине одежды нам платят товаром, а не деньгами.

– Ну вот, – обиженно сказала подруга. – Опять ты уезжаешь!

Я обняла ее. Мне не хотелось прощаться, но так было нужно.

– Дубль два, – подумала я и отдала свою сумку водителю. – Привет, Рокки.

– С возвращением, – подмигнул он.

– Спасибо, – ответила я и села на заднее сиденье рядом с Доньей

– Ну, рассказывайте, Донья, что нового? Нашли вора?

Донья рассказала мне, что это Дамиан подговорил Марту украсть медальон.

Они не знали, куда его спрятать. Единственное, что пришло в голову – убрать ко мне под матрас. Считая, что там точно никто искать не станет… Хороша парочка! Ничего не скажешь! Марта сама пришла к ней и призналась. Поэтому Анхелика не стала поднимать нового шума и даже не уволила Марту, ведь та сама бы до такого не додумалась.

– А зачем они это сделали, Донья?

– У Дамиана, по словам Марты, какие-то финансовые трудности… Таким способом, он решил, что уладит часть своих проблем.

– Вот червяк!

– Милли?!

– Что – Милли?! Они поступили ужасно, а им это сошло с рук. Не справедливо это.

– Хоть я с тобой и согласна, червяк он еще тот, но его уже судьба наказала. Нет ничего хуже ненависти собственного сына!

Когда железные ворота открылись – я вдруг осознала, как страшно мне снова возвращаться в этот дом. Здесь меня до сих пор считают воровкой, ведь Донья никому не рассказала, кто настоящий вор.

В гостиной мы наткнулись на Луису.

– Что здесь делает эта воровка? – спросила она у Анхе лики, сверля меня взглядом.

Что это был за взгляд! Было ощущение, что сейчас вот-вот полетят молнии! Я ожидала такого приема, поэтому молчала в тряпочку, как меня и просила Донья.

– Успокойся, Луиса, – вступилась за меня Донья. – Она ничего не украла.

– Дорогая, иди и распакуй свои вещи, – обратилась Анхелика ко мне и снова повернулась к Луисе. – Это мой дом, и я могу приводить в него кого захочу. И не заставляй меня говорить тебе, кто настоящий вор. Тебе это не понравится!

Я поднялась на второй этаж и прислонилась к двери комнаты, чтобы понять, есть кто-нибудь внутри или нет.

Я услышала, как Лина напевает песенку. Резко ворвавшись в комнату, я громко закричала:

– Та-а-а-да-а-м!

Лина сидела на кровати, расчесывая свои длинные медные волосы. От неожиданности она выронила расческу из рук. Я не помню ее без нее, кажется, что она даже спит с расческой в руках.

– Милли! – закричала она. – Я так счастлива, что ты вернулась! Я очень скучала по тебе!

– Я тоже рада тебя видеть, Бабочка! Слушай! Давай я покажу, как мы с моей подругой Глорией приветствуем друг друга?

– Давай.

– Вот смотри… плюешь на ладонь, плюй! Пожимаешь мне руку, и… вытираешь об штаны! Вот так!

Лина была явно не в восторге от такого приветствия. Она скорчила недовольную физиономию еще на первом этапе. Однако потом все же подчинилась и проделала все до конца.

– Это безумно… негигиенично…

– Да, ладно тебе! Так мы скрепляем свою связь с Глорией, а еще это забавно!

Я разобрала вещи, переоделась и пошла на кухню, поздороваться с остальными.

– Милли, ты вернулась! – обняла меня Сакорро, как только я вошла.

Бернардо стоял в стороне и наблюдал за нами. Я не ждала от него пламенных речей. Бернардо был скуп на эмоции, поэтому я обняла его сама.

– Я так рада видеть тебя, Бернардо.

– Сеньор Бернардо, – буркнул он и вышел из кухни.

– Да-да, сеньор Бернардо! Ну, и зануда ты! – крикнула я ему вслед.

За столом сидела Марта. Увидев меня, она стала язвить.

– Ну, что? Вернули тебя обратно, дворняжка?

– Замолчи сейчас же! После того, что ты сделала, я могу тебе прямо сейчас выцарапать глаза. И этого еще мало будет!

– Что ты такого сделала, Марта? – спросила у дочери Сакорро.

– Ничего, мама, – Марта посмотрела на меня своим ядовитым взглядом, как совести еще хватило, и вышла из кухни.

– Пойду из этого балагана!

* * *

Перед сном мы с Линой долго болтали. Она рассказывала мне о Бобби и о сплетнях, которые ходили в доме. Я же рассказала ей про то, как в монастырь приходил Иво.

– Итак, старая ведьма, узнала, кто вор?

– Не называй ее так. Да, Донья знает, кто вор, но просила никому пока не говорить.

– Ну, мне-то ты можешь сказать? Я же никому не скажу.

– Извини, Бабочка, но нет! Я знаю, что хранить секреты ты не умеешь…

* * *

Всю первую половину дня я караулила Блондина. Мне так хотелось увидеть его, а еще больше, увидеть его реакцию. Он еще не знает, что я вернулась в дом.

Я, как параноик, оглядывалась каждые пять минут в надежде, что он вот-вот появится.

После утреннего чая для Доньи, я вызвалась помочь Лине в уборке на втором этаже.

Наконец, моя цель появилась на горизонте!

Демонстративно я смеялась, якобы над шуткой Лины, как только Иво подошел совсем близко.

– Ты вернулась, – не скрывая радости сказал он.

– Как видишь, – ровно ответила я, пытаясь дышать как можно тише.

– Лина, тебя, кажется зовут на кухне.

– Милли, но…

– Да, я тоже слышал, иди Лина.

– Да, сеньор, Иво, – озираясь на нас ответила Лина, направляясь к выходу.

– Скажу тебе еще раз, Блондин. Ты настоящий червяк! Хуже тебя я никого не знаю. Ты думаешь, что я дура? Думаешь, я поведусь на твою речь, которую ты заранее подготовил тогда в монастыре?

– Что я такого сказал? Я пригласил тебя на ужин.

– Да, но не сказал, что у тебя уже есть девушка.

– Откуда…? Неважно.

– Милли, ты нравишься мне, очень. Это правда.

Я развернулась и хотела уйти, но он схватил меня за руку и притянул к себе.

– Еще раз схватишь меня – и я закричу!

– Хватать не буду! Но послушай.

Он притянул меня к себе так близко, что я растерялась. Иво страстно поцеловал меня в губы. Я ответила на поцелуй. Я наслаждалась его страстными объятиями и прикосновениями. Земля ушла из-под ног. Казалось, что время вокруг остановилось, что есть только мы, здесь и сейчас. Он обнимал меня за талию, зарывался руками в волосы. У меня стали подкашиваться ноги. Его губы были такими мягкими, такими родными. Я не хотела, чтобы это когда-нибудь закончилось…

Иво поцеловал меня напоследок нежно и взял за руку.

Я вырвала свою руку и еле перевела дух.

– Почему ты злишься? – спросил он.

– Почему?! Ну и нахал! Ты еще спрашиваешь? Ты поцеловал меня!

– Тебе понравилось!

– Вовсе нет. Это было противно!

– Я тебя не держал.

– Я просто не сразу среагировала. Со мной такое бывает, когда я вижу таракана.

– Тебе понравилось, – с ухмылкой продолжал Иво.

* * *

Сегодня мы с Линой решили заработать немного денег для монастыря.

Сделав свои дела по дому и получив разрешение от пингвина на отдых, мы взяли сумку с открытками и вышли на центральную улицу города.

Чтобы сделать работу эффективной, мы разделились. Лина пошла по одной стороне дороги, а я – по другой. В конце улицы мы договорились встретиться и подсчитать выручку.

– Не густо. Но это лучше, чем ничего. Сколько открыток мы продали? – спросила я, когда мы встретились в установленном месте.

– Всего пятнадцать, – сказала Лина, пересчитав оставшиеся открытки.

– Давай еще пройдемся немного и будем возвращаться, – предложила я.

– Только пойдем вместе, а то мне одной страшно.

На светофоре я отвлеклась на аварию, которую создали мотоциклист с автомобилем.

Когда загорелся зеленый и мы уже собирались перейти дорогу, у Лины выхватил кошелек какой-то парень и, чуть не сбив нас с ног, побежал через дорогу. Мы ринулись за ним.

– Стой! А ну, верни мои деньги, нахал! – кричала ему вслед Лина.

Пока мы перебегали дорогу, старясь не врезаться в других людей, парень уже скрылся во дворах.

Лина стала причитать, что это она во всем виновата…

Я увидела знакомый силуэт, который показался из того самого двора, в который только что забежал наш вор.

Приглядевшись, я узнала того самого бродягу, который меня преследует уже почти два месяца.

Давненько не виделись. Сегодня он не скрывался в кустах. Бродяга шел в нашу сторону, и это насторожило меня.

– Кажется, это ваше? – спросил он, подойдя к нам. – Прошу вас, не бойтесь, – он сделал шаг вперед и протянул кошелек.

– Как ты можешь говорить: «не бойтесь», когда сам преследуешь меня, фотографируешь и появляешься везде, где бы я ни была?!

– Пойми меня правильно, я не преследую тебя. Мне просто нравится фотографировать. Ты такая красивая…

– Спасибо за кошелек, – сказала Лина и выхватила его из рук. – Все на месте, – сказала она, проверив деньги.

– Так, как тебе удалось забрать наш кошелек? – спросила я у него.

– Пошли, Милли, мне не нравится этот тип, – вмешалась Лина и стала тянуть меня в сторону.

– Лина, ты пройдись пока по левому ряду с открытками, я скоро тебя догоню. Мне нужно поговорить ним. Не волнуйся за меня.

Лина неохотно пошла вдоль машин, предлагая открытки и время от времени, поворачивалась в нашу сторону.

– Я был здесь, недалеко… – продолжил незнакомец.

– Снова преследовал меня?

– Я был недалеко и увидел, что ты с подругой идешь к светофору. Я спрятался, чтобы полюбоваться тобой издалека. Потом я заметил, как какой-то парень выхватил кошелек у твоей подруги. Я неплохо бегаю. Мне не составило труда его поймать. И к тому же он сам забежал в этот двор. Так тебя зовут Милли?

– Милагрос. Но в монастыре, где я жила, меня звали Чолито. Это Падре Мануэль придумал. А тебя как зовут?

– А ты угадай!

– Я ведь не гадалка, как я могу угадать твое имя?!

– А ты посмотри на меня. Вдруг ты угадаешь, как меня зовут. Говорят, что имена подходят их владельцам. Как думаешь, какое имя подходит мне?

Заинтриговал! Я пристально посмотрела в его каре-зеленые глаза. На ум ничего не приходило. Обычный бродяга. Его имя могло быть любым, если оно у него вообще было.

– Ну что, есть догадки? – спросил он.

– Нет. Но я увидела в твоих глазах кое-что более важное, чем имя.

– И что же?

– Доброту. Так, ты скажешь мне свое имя?

– Когда-нибудь ты узнаешь его. Я рад нашему знакомству, Милагрос, но мне пора идти. Спасибо, что не убежала от меня. Мне приятно, что оказался полезен. Увидимся.

Бродяга ушел в тот же двор, откуда и вышел. На нем был рваный светло-коричневый плащ, рваные перчатки и не менее рваные сапоги. Лицо было грязным и бородатым, хотя мне показалось, что борода какая-то ненастоящая, словно наклеена… Но его глаза… Он заинтересовал меня. От него исходило добро. Мне стало интересно, что случилось с его жизнью и зачем он, все-таки, фотографирует меня. Надеюсь, что он не маньяк-убийца, а просто помешался на красоте, как он сказал.

– И что это значит, Милли? – недовольно спросила Лина, подходя ко мне. – Как ты думаешь, как я себя чувствовала все это время? Да, я себе все ногти искусала! Отправила меня, а сама осталась с этим маньяком!

– Ну ладно тебе! Успокойся. Мне хотелось поговорить с ним. И никакой он не маньяк. Если не обращать внимания на его лохмотья и бороду, то он совсем даже ничего. Он вполне интеллигентный и милый. Я, думаю, он – бывший миллионер, который проиграл все свое состояние и теперь скитается. Тебе удалось продать еще открыток?

– Да, продала все.

– Ух, ты! Вот это да, Лина! Ты прирожденный предприниматель! Завтра отвезу деньги в монастырь. Спасибо тебе, подруга!

– Не за что! Но не заговаривай мне зубы. Все равно этот тип очень опасен, ведь он преследует тебя.

– Ты права. Я разберусь с этим.

– Будь осторожнее.

– Пойдем, купим по пирожному, мы на него заработали сегодня!

Лина немного смягчилась при мысли о пирожном, и мы пошли по широкой улице в сторону небольшой кондитерской, что была недалеко от особняка Ди Карло.

Взяв каждая по одному пирожному со взбитыми сливками, мы съели их по дороге к дому.

Когда мы вошли во двор особняка, я увидела Иво, который, по всей видимости, собрался куда-то уезжать.

Мне не хотелось говорить с ним, и, взяв Лину под руку, я ускорила шаг, и когда я уже была одной ногой на пороге, Иво окликнул меня.

– Милагрос, задержись на минуту, мне нужно поговорить с тобой, – сказал он, выходя из машины.

– Я не могу, меня ждет Ваша бабушка.

– Пять минут ее не убьет. Дай мне пять минут, Милагрос.

– Зря Вы так, в ее – то возрасте, пять минут очень много…

– Милли, почему ты избегаешь меня? Все из-за того поцелуя?

– Нет. Это здесь совсем не причем.

– А что тогда?

– Ты и сам знаешь. Я не буду запасным колесом.

– Но, у нас с ней все несерьезно! – начал он оправдываться мне в спину.

– Вот именно, Блондин. В том-то все и дело. У тебя с каждой – несерьезно.

* * *

Я отнесла Донье чай.

Там как раз был наш дворецкий, который уговаривал ее прогуляться. Но Донья – очень упрямая женщина, она и слушать его не стала. Она говорит, что ее больше не интересует то, что происходит за дверью этой комнаты.

Но мне кажется, что это не так, ведь она приехала за мной в монастырь, а это значит, что у меня есть все шансы, чтобы вытащить ее на улицу. Надо только придумать, как.

Иногда я думала, а что, если я не случайно попала в этот дом, что, если я могу чем-то помочь этим людям. На все воля Божья. Возможно, это испытание для меня.

– Разве ты не видишь, что нравишься ему? – перехватила меня Лина, когда я вышла от Анхе лики. – Не будь такой глупой. Если бы ему было наплевать на тебя, то он не стал бы постоянно преследовать тебя.

– Может, ты и права.

– Не «может», а так оно и есть. И я вижу, что тебе он тоже не безразличен. Или ты и это будешь отрицать?

Отрицать это я не стала, мне на самом деле нравится Блондин. Я никогда раньше не испытывала таких чувств. За мной ухаживали ребята из монастыря, но это все было не серьезно, мы росли вместе и были одной семьей, я относилась к каждому из них, как к младшему брату.

А Иво был другим… Да, он был заносчив и самовлюблен. Он избалован жизнью и по нему это видно. Он мог бы добиться любой девушки в мире, если бы захотел. А кто я? Я обычная служанка, которая работает у них. Нашим жизням не суждено пересечься.

И лучше бы мне выбросить его из головы, потому что добром это не кончится, я чувствую.

Я не хочу, чтобы мне разбили сердце.

Но Глория всегда говорит мне, что лучше попробовать и пожалеть, чем не попробовать и потом жалеть об этом еще больше. Может мне стоит признаться ему в своих чувствах?

– Так, что ты скажешь, Милли? – перебила мои мысли Лина.

– Что тут скажешь, ты права, мне действительно он нравится.

– Когда ты станешь с ним встречаться, познакомишь меня с его другом? – с огоньком в глазах быстро среагировала Лина.

– Не торопи события, Бабочка. Какие у нас с тобой сегодня планы?

– Да, наверное, никакие. Сегодня так жарко, что я бы лучше приняла ледяную ванну и спряталась от этого солнца в комнате.

– У меня есть идея получше. Что, если нам поплавать в бассейне?

– Милли, ты шутишь?! Если хозяева увидят нас, то всех сразу же уволят.

– Ну, а если не увидят…

– Не говори так, Милли. Я изучила уже это выражение лица, оно ни к чему хорошему не приводит.

– Не будь такой занудой, Лина. Хозяев нет дома, и вернутся они поздно, я слышала, что вечером у них какой-то светский прием, дома они ужинать не будут.

– А сеньора Анхелика?

– За нее не переживай. Она ни за что не выйдет из своей комнаты, даже если начнется пожар. Наша единственная проблема – это Берни. Но его я беру на себя, так что за это тоже не переживай.

– Ты с ума сошла! – закатила она глаза в духе «будь, что будет».

– Ты иди пока собери всех, пусть переоденутся и ждите меня на заднем дворе. А я разберусь с дворецким. Кстати, где он?

– Он в гостиной. Проверяет мою работу своими глазами-микроскопами.

* * *

Было начало шестого, в доме, кроме прислуги и сеньоры Анхелики, никого не было. Хозяин дома был у себя на фирме, вместе с сынком, а Луиса, наверняка, уехала на очередную консультацию к психологу.

За то время, что я работаю здесь, мне выпала честь повидать много семейных драм. Все стандартно. Он старый, она старая. Чувств нет. Скорее всего, он даже завел себе молодую любовницу. Луиса страдает от недостатка внимания. Однажды, я увидела, как дворецкий тащил ее в стельку пьяную в комнату. Мне ее жаль немного. Но она сама погубила их брак.

По словам Марты, Луиса выпивала в одиночестве. Когда Федерико узнал об этом – он записал ее к психологу. И это, кажется, даже помогает. Она регулярно ходит на прием. И или этот врач шарлатан, или у них роман.

Я знала, что даже не стоит пытаться уговаривать Бернардо, чтобы он разрешил нам искупаться, так как он на двести процентов отказал бы мне.

Берни – преданный дворецкий, работник с большой буквы. Говорят, что за все двадцать лет, что он здесь работает, он ни разу не брал выходных. Не странно ли?

Я прошла мимо него, когда он проводил свою инспекцию полок над камином, в такие моменты хоть на танке проезжай – он не заметит.

Я посмотрела на часы, которые висели в гостиной. Половина шестого.

Кажется, в это время Донья отдыхает после приема таблеток, которые ей недавно назначил доктор.

У меня был план, как нейтрализовать дворецкого, не очень честный, но на войне все средства хороши.

Я аккуратно зашла в комнату к Донье, старушка мило посапывала в своей кровати под классическую музыку. Бах это или Моцарт, я не разбиралась.

Я тихонечко открыла верхний шкафчик прикроватной тумбы и достала снотворное. Уж если оно ей помогает уснуть, то Берни точно будет спать, как убитый.

Знал бы он, что его ждет – убил бы меня сразу. Но выхода не было. Сам виноват.

Я высыпала половину упаковки в карман, убрала таблетки обратно и вышла из комнаты. Теперь нужно было как-то заставить дворецкого их выпить.

Приготовив на кухне лимонад, я растворила в нем снотворное и предложила дворецкому освежиться. На мое удивление, он даже не стал сопротивляться. Жара победила всех.

– Это очень мило и, кстати, с твоей стороны. Жаркий выдался денек, – сказал он, когда я принесла лимонад.

– Всегда, пожалуйста. Передохнуть бы тебе, Бернардо, работаешь без выходных, устал, наверное.

– Если я перестану следить за вами – то дом превратиться в хаос, – с этими словами он оперся о спинку дивана. Таблетки были очень сильными и подействовали быстро.

– Что-то мне, правда, нехорошо.

Я помогла ему присесть. Только усевшись, Бернардо сразу плюхнулся на бок и захрапел.

Сквозь смех, я подняла его ноги с пола, чтобы он лег всем телом, и пошла за дом, где меня уже ждали Лина, Сакорро, Рамон и Марта в купальных костюмах.

– Бассейн наш! – закричала я им. И они, будто услышав команду «на старт», рванули в воду.

Я расположилась на шезлонге возле бассейна с чистейшей голубой водой. Солнышко сегодня сильно припекало и уже через десять минут, я почувствовала, как защипало плечи. Погрузившись в свои мысли, я выставила свое лицо солнечным лучам. Я думала об Иво. О том, что делать дальше. О том, как признаться ему в своих чувствах. И стоит ли это делать. О том, что будет, если он откажет мне или просто посмеется.

– Милли, иди к нам, вода такая чудесная, – звала меня Лина.

Компания вовсю плескалась в хозяйском бассейне и была очень этому рада. Но желания поддерживать их веселье у меня не было.