Чистка

После Жданова снова выступал Ярославский, по близкой ему теме, про религиозную угрозу. Как и в первый раз он был краток, уступив место Иосифу Варейкису, тогда главе дальневосточного обкома партии и право-троцкисту. Он дополнил доклад Жданова и передал слово Владимиру Богушевскому, секретарю бюро КПК при ЦК ВКП(б) и еще одному заговорщику. Он рассказывал о проблемах радиовещания, после чего пленум завершил заседание.

Утром 27 февраля была череда выступления региональных руководителей, первым заряжал Роберт Эйхе, затем выступали Косиор, Хатаевич, Калинин, Хрущев, Мирзоян, Попок, Кабаков. Все, кроме Калинина были в право-троцкистским блоке. В их выступлениях не было ничего странного, кроме речей об укреплении работы партии, выборной системы и происках врагов, ничего не намекало на призывы к чисткам. Вечернее заседание продолжила первый секретарь Воронежского горкома ВКП(б) Анна Калыгина, зав. Отделом партийной пропаганды и агитации ЦК Алексей Стецкий и персек Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) Ефим Евдокимов. Все трое были заговорщиками, но если речь первых двух не содержала ничего нового, то Евдокимов разразился насчет врагов у него в регионе.

Евдокимов говорил, что проверка партийных кадров была недостаточной, а затем рассказал, что враги захватили управление городами края: «Контрреволюционная банда троцкистов, зиновьевцев, правых, «леваков» и прочей контрреволюционной нечисти захватила руководство в подавляющей части городов края. Эта банда ставила себе задачей, в целях дискредитации партии и советской власти, развал партийной и советской работы. Она всячески зажимала самокритику, насаждала бюрократизм в партийных и советских организациях, подвергала гонениям людей, осмелившихся выступать против них, что было прямым издевательством над внутрипартийной и советской демократией». Далее он долго приводил примеры этих дел, о способах вредительства, затянув выступление, что его несколько раз просили кончить. Это полностью соответствовало интересам право-троцкистского блока. Правые намеревались взять на себя руль машины репрессий, чтобы во-первых отвести потенциальный удар от себя и самим заниматься «преследованием» врагов, что также должно было их обезопасить. Но все же его речь была огромной критикой партийных органов, в первую очередь, не против бывших кулаков и белых.

После Евдокимова выступал Постышев, опасный правый заговорщик, рассказавший о провале борьбы с врагами в киевском обкоме. На него было уже столько материала, но доказательств причастности к блоку право-троцкистов еще не было на руках Сталина. Постышев все дело пытался свести к провалу партийной работы, что вызвало недовольство Сталина. Следом кратко выступила Надежда Крупская и день завершил Андрей Жданов, потребовавший усиления партийной работы. После этого пленум принял два постановления, об усилении подготовки выборов и про дело Бухарина, других правых. Второй вопрос вынесли на небольшое голосование. Сталин был за то, чтобы Бухарина и Рыкова из партии исключить, суду не передавать и передать дело на доследование в НКВД. Его поддержали: Крупская , Ульянова, Ворошилов, Варейкис, Молотов. Потребовали их исключить из партии, судить без применения расстрела: Постышев, Шкирятов, Антипов, Хрущев, Николаева, Косиор, Петровский, Литвинов. За суд и расстрел были: Косарев, Якир, Шверник, Будённый, Мануильский. Нарком ВД Ежов выступил за особое предложение – передать суду Военного Трибунала и расстрелять. В итоге было решено исключить их из партии и передать дело в НКВД.37

Сам Бухарин в этот день на пленуме не присутствовал, он был дома в бывшей квартире Сталина, его вызвали после вынесения решения, где он был взят под арест и препровожден на Лубянку, во внутреннюю тюрьму НКВД. Вместе с ним арестован был Алексей Рыков. Дома у арестованных были проведены обыски, процессом руководил зам. Начальника 4-го отдела ГУГБ НКВД Борис Берман, также правый, личный контроль за процессом был необходим, вдруг что-то найдут, про скрытых правых. Оказавшись в тюрьме, Бухарин и Рыков отказались давать признательные показания.

Вредительство это действительность

Утром 28 февраля пленум снова открылся для обсуждение третьей повестки, вредительства. Вместо покойного Серго Орджоникидзе выступил председатель Совнаркома СССР Вячеслав Молотов, который начал с того, что в целом промышленность страны достигла больших успехов, это бесспорный факт. Но далее он сообщал: «Тяжелая промышленность, как и железнодорожный транспорт, пользовалась особым вниманием вредителей, шпионов и диверсантов. И это понятно. Это наиболее важные, решающие элементы всего нашего строительства. Это основа нашего социалистического роста и развития. Поэтому на борьбу за дезорганизацию отраслей и предприятий тяжелой промышленности, как и НКПС, враг обращал особенное внимание. Что же установлено в отношении вредительства, диверсий и шпионажа за последнее время?

Надо сказать, что вредительство началось не со вчерашнего дня, а с тех пор, как возникла советская власть. Нам пришлось организовывать Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию для борьбы с контрреволюцией, с саботажем и прочим. И это вредительство никогда не прекращалось на тех или иных участках нашей хозяйственной работы. Мы, конечно, и теперь еще далеко не знаем всех фактов, Углубляясь дальше в это дело, мы получаем новые данные и новые задачи для ликвидации вредительских элементов в нашем государственном аппарате. Однако главные факты мы теперь уже знаем, и о них мы должны теперь говорить.»

Далее он долго рассказывал про факты вредительства, начиная с показаний осужденного Пятакова. Все, от вербовки вредительских кадров и до самой преступной деятельности, которая делалась множеством разных способов: намеренно неправильным планированием, затягиванием сроков проектирования и работ, поощрением выпуска бракованной продукции, разрушением рабочей дисциплины, нарушением техники безопасности, запланированными взрывами на заводах. Вторую часть своего выступления он посвятил вопросу воспитания кадров и рабочем методе. Выступление продолжалось так долго, что на остальных делегатов просто не осталось времени на утреннем заседании.

После перерыва вечером выступал Лазарь Каганович, ему был выделен не весь вечер, но доклад был длинный, тема вредительство на транспорте. Он большую часть отведенного ему времени посвятил на описание методов вредительства, приводил показания осужденных. В середине он начал рассказывать об выявленных врагах прямо на транспортном хозяйстве: «Я имею разработку 177 руководящих работников. Вот из 177 начальников управлений НКПС, учитывая начальников и заместителей начальников служб движений, паровозной, вагонной, пути, т. е. наши верхушки, на 1 января 1935 г. из 177 чел. состояло в антипартийных группировках и в оппозиции 36 человек. На 1 февраля 1937 г. имеется 251 чел., это потому что увеличились службы, осталось 6 чел., состоявших в антипартийных группировках и в оппозиции. Состояло в антисоветских партиях – меньшевики, эсеры – 26 чел., осталось еще 14 человек. Работало на выборных постах в органах Цектрана, было 27, осталось 19. Из 177 руководящих работников за два года заменено 99 человек. Из 39 начальников дорог у нас сейчас осталось 12 старых и 27 новых, из них 11 инженеров. Мы в 1936 г., по совету т. Сталина, взяли курс на выдвижение в особенности инженеров. Один техник, 9 бывших начальников политотделов, 4 бывших чекиста, 3 практика. Из 100 чел. снятых – 36 арестованы. Из 36 арестованных – 22 чел. были сняты с работы до ареста. Из арестованных 3 чел. числятся по анкете бывшими троцкистами, остальные не числятся бывшими троцкистами, значит, скрывали.»

Он рассказал, как получилось, что в его окружении в наркомате были враги, рассказал, как Яков Лившиц стал его заместителем и в чем он был замешан: «Лившиц. Про эту стерву, извиняюсь, должен подробнее остановиться. Лившица я знал потому, что как секретарь ЦК КП(б)У руководил исключением его из партии и высылкой в Сибирь. Вот как я знал Лившица. Здесь знал его по заседаниям Транспортного совещания. Здесь мы имеем яркий образец перекрашивания. На Транспортном совещании это был один из самых первых, который выступил ярко антипредельчески. Должен сказать откровенно, приход мой на транспорт, на железную дорогу,– я не ждал, что меня встретит верхушка аппарата. Как подсказывает т. Буденный, нелояльно, не ждал. Вы знаете, что встретили меня рабочие неплохо, а верхушка встретила так, что хотела держать меня в плену техническом. И вообще в первый же день моего прихода на транспорт мне предложили конвенцию и Арнольдов знаменитый дал записку (она здесь сохраняется) «Значение конвенции как способ уменьшения погрузки». Конвенция – способ прекращения погрузки. И мне предложили, так как были заносы на Курской дороге, прекратить погрузку на Донбасс. И тогда-то я обратился к т. Саркисову с просьбой по телефону. Тут был и Арнольдов, были и другие».

Каганович добавлял, что борьба велась еще до 1937 г. , наркомат путей сообщения одним из первый поставил задачу борьбы с вредителями, когда другие не поднимали тревоги: «Я не скажу, что мы абсолютно никаких мер не принимали, меры мы принимали, например, за два года из политотдельского аппарата разоблачено 299 троцкистов, из аппарата НКПС 220 человек, троцкистов из них 109 человек. Мы издали приказ в январе 1936 г., в котором говорили, что так как важнейшей причиной крушений на транспорте является подрывная и диверсионная работа проникнувших на транспорт классовых врагов – бывших кулаков, белогвардейцев, троцкистов, эсеров, меньшевиков, то приказываю организовать тщательный учет и постепенно очищать аппарат транспорта от этих людей. За это время, по этому приказу мы очистили транспорт: 485 жандармов, 220 эсеров и меньшевиков, 1415 белых офицеров, 282 вредителя, 440 человек шпионов, это, главным образом, люди, работавшие по движению. По дорогам мы имеем такую картину: в 1934 г. разоблачено было 136 чел. троцкистов, в 1935 г. 807 троцкистов, в 1936 г. 3800, из них значительная часть арестована. Значительная часть разоблаченных падает на второе полугодие. Повторяю, эта часть арестована.

Таким образом, как видите, мы здесь имеем довольно серьезное очищение рядов от политически вредных людей. Однако было бы неправильным, и я считаю, что пункт решения ЦК, резолюция правильно говорит, что необходимо признать это положение. К сожалению, надо сказать, что ряд хозяйственников проявляет пассивность в деле разоблачения, инициативы проявляют мало, а некоторые даже тормозят. Я не скажу, что у нас начальники дорог или работники дорог занимают очень решительную, активную позицию. Есть работники, которые много помогают в этом деле, а есть и такие, которые не разоблачают, а тормозят. По-моему, этот пункт правильный, а самое главное состоит в том, чтобы подбор людей организовать лучше.»

Каганович говорил, что служба путей сообщения была чрезмерно засорена ненадежными кадрами, не считая очевидных вредителей, из  156 тыс. работников 75 тыс. исключены из партии. Но все было не так однозначно. Каганович заявил, что среди исключенных есть честные люди, стахановцы, которых можно вернуть в партию. После этого он еще говорил о организационной работе и на этом закончил. После краткого перерыва выступил первый секретарь Донецкого областного комитета КП Саркис Саркисов, заговорщик. Ранее он в 1920-е годы был троцкистом, исключался из партии, но был восстановлен, когда притворно «отказался» от троцкизма, выбрав тактику двурушничества. Он непосредственно прикрывал и руководил вредительской деятельностью на Донбассе. Теперь же на пленуме он заявлял, что «прозевали» это дело: «Вредительство в Донбассе было проведено немецко-троцкистскими агентами. Но сперва я хочу ответить на один вопрос. Мы прозевали вредительство, это факт. Наши партийные организации, Донецкий обком и я как секретарь обкома прозевали серьезное вредительство, которое было проведено и в угольной промышленности, и в особенности в химической промышленности Донбасса. Но что же мы заметили, что же нам было видно? Нам был виден саботаж. Тут т. Каганович очень правильно говорил о том, что, вскрывая и разоблачая предельчество, устанавливая факты саботажа, до конца не докопались и не обнаружили вредительство.» Дальше он приводил многочисленные вскрытые факты вредительства.

Далее выступал Александр Гуревич, ранее зам. Орджоникидзе в наркомтяжпроме и на момент проведения пленума зам. Председателя Госплана СССР. Он также был правым заговорщиком. Много говорил о вредителях и дефектах производства и в конце доклада неожиданно подвергся критике Косиора и Постышева, о провале работы с кадрами. После выступал руководитель Азербайджана Багиров, лоялист, рассказавший о вредительстве в нефтяной промышленности и национализме. На этом пленум 28 февраля закончился.

Утром 1 марта новое заседание началось с выступления Авраамий Завенягин, директор Магнитогорского металлургического комбината. Находясь на своей должности, он честно исполнял свой долг, но и огромный комбинат также не избежал удара вредителей. Завенягин доложил о выявленных методах вредительства. За ним выступал Моисей Рухимович, бывший зам. Орджоникидзе и нарком оборонной промышленности СССР. Сам вредитель и заговорщик, он как знающий человек тоже рассказал о происходившем вредительстве, «забыв» упомянуть себя, в числе соучастников. Следом говорил Николай Антипов, зам. Предсовнаркома СССР, зам. Председателя СТО, член комиссии госконтроля. Один из самых опасных заговорщиков, который с 1914 года был провокатором царской охранки, правым с 1928 г. , шпионом Германии и Польши с 1934 г. Он был фактическим координатором деятельности всего право-троцкистского блока. Пользуясь своей должностью госконтролера он часто ездил по стране, встречался с многими людьми, включая вредителей на местах и отдавал им распоряжения от имени головки блока. Он же напрямую был связан с убийством Кирова.

На пленуме Антипов, как ни в чем не бывало, говорил: «В показаниях правых об установках, которые давал Бухарин, говорится, что Бухарин особенно подчеркивал опасность для правых, что сейчас трудящиеся ощущают результаты выполнения первой и второй пятилеток, что теперь, когда чувствуется рост зажиточной жизни, исключительно вырастает влияние партии среди трудящихся. Банкротство всех «прогнозов» троцкистов, зиновьевцев, правых на невозможность построения социализма в одной стране, провал их установки на реставрацию капитализма в нашей стране, победоносное строительство социализма в нашей стране вызывает их исключительную злобу к руководству партии и к трудящимся нашей страны. Отсюда – установки на вредительство, на террор, как на единственное средство борьбы людей, лишившихся всякой поддержки рабочих, трудящихся, интеллигенции. Отсюда – измена родине, переход на службу к германским и японским фашистам. Совершенно бесспорно, что если бы вредительства в таких размерах не было, то наши достижения были бы еще больше. Для каждого из нас совершенно очевидно, что вскрытое вредительство, раскрытие террористических групп не только не создадут паники, уныния среди членов партии и трудящихся, а вызовут исключительный подъем политической активности трудящихся и повышение их политической бдительности в борьбе с классовым врагом.»

Подобная речь это образец двурушнической тактики врага. После он также рассказывал о вредителях, передав слово такому же вредителю, наркому водного транспорта Пахомову. Выступал он крайне неубедительно, до того, что стал объектом самой жесткой критики, из всех, кто выступал на пленуме. Вот один пример:

«Пахомов. Например Бронштейн – бывший начальник Балтийского пароходства, сейчас арестован, Шейбухов – начальник Северо-Западного пароходства, арестован.

Молотов. А вы представляли его к награде.

Пахомов. Правильно, Вячеслав Михайлович, я уже сказал, что мы слишком относились с большим доверием к ним, недавно только стали проверять кадры и мы имеем уже такой букет. Сердюк – начальник Днепропетровского пароходства, Хандожко – заместитель начальника Енисейского пароходства – я называю фамилии людей, которые уже разоблачены и арестованы.

Смех.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Спецсообщение Л.П. Берии – И.В. Сталину с приложением заявления М.П. Фриновского. 13 апреля 1939 г.

2

Письмо Х.А. Лившиц на имя И.В. Сталина. 24 января 1937 г.

3

Стенограмма (неправленная) заседания Военной Коллегии Верховного Суда СССР по делу параллельного троцкистского центра. Утреннее заседание 23 января 1937 г.

4

5 февраля 1937 г. – Из выступления С. Орджоникидзе на совещании начальников главных управлений тяжелой промышленности. – Об отношении к кадрам в связи с антитроцкистскими процессами. Истмат.

5

Так говорил Каганович. «Серго». Феликс Чуев.

6

Сталин – Кагановичу, Ежову, Молотову 7 сентября 1935 г. Истмат.

7

Сталин – Кагановичу 8 сентября 1935 г. Истмат.

8

Хлевнюк О. В. Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. – М..: РОССПЭН, 2012. – С. 272

9

Докладная записка транспортному прокурору Юго-Западной железной дороги Н. Скоморохову о вредительстве. 12 января 1937 г. Истмат.

10

Спецсообщение Н.И. Ежова И.В. Сталину о троцкистской организации на Украине. 2 февраля 1937 г. Истмат.

11

Сообщение А.Я. Вышинского о самоубийстве бывшего прокурора Одесской области А.Н. Турина. 11 февраля 1937 г. Истмат.

12

Анонимное письмо на имя И.В. Сталина, В.М. Молотова, Л.М. Кагановича. Январь 1937 г. Истмат.

13

Спецсообщение Н.И. Ежова И.В. Сталину о вредительской деятельности иностранных разведок в Западно-Сибирском крае. 15 февраля 1937 г. Истмат.

14

Там же

15

Записка Народного Комиссара НКВД Н.И. Ежова с приложением протокола допроса Л.М. Марьясина. 13 февраля 1937 г. Истмат.

16

Спецсообщение Н.И. Ежова И.В. Сталину с приложением протокола допроса В.Н. Астрова. Архив Александра Яковлева.

17

Там же.

18

Запись Льва Каменева о его беседе с Николаем Бухариным 11 и 12 июля 1928 г. 100 ключевых документов по советской и российской истории.

19

Так говорил Каганович. «Шуйский». Феликс Чуев.

20

Стенограмма очной ставки В.Н. Астрова с Н.И. Бухариным. 13 января 1937 г. Истмат.

21

Стенограмма очной ставки К.Б. Радека с Н.И. Бухариным. 13 января 1937 г. Истмат.

22

Письмо Н.И. Бухарина И.В. Сталину. 19 января 1937 г. Истмат.

23

Записка Народного Комиссара НКВД Н.И. Ежова с приложением заявления Н.Н. Алексеева. 2 февраля 1937 г. Истмат.

24

Записка Народного Комиссара НКВД Н.И. Ежова с приложением протокола допроса П.К. Александрова. 8 февраля 1937 г. Истмат.

25

Протокол допроса Яглома Якова Кивовича от 20 февраля 1937 г. Истмат.

26

Записка А.Н. Поскребышева с приложением письма Н.И. Бухарина в Политбюро ЦК ВКП(б) и его заявления Пленуму ЦК ВКП(б). 21 февраля 1937 г.

27

П.В. Карамышев. «О методах и приемах работы фашистских разведок и их троцкистско-бухаринской и буржуазно-националистической агентуры». 1 июня 1938 г. Истмат.

28

Оружие победы. Желтенькая, глава 5. Грабин Василий Гаврилович.

29

23 февраля 1937 г. Вечернее заседание.

30

24 февраля 1937 г. Вечернее заседание

31

Записка Народного Комиссара НКВД Л.П. Берия с приложением протокола допроса Р.И. Эйхе. 20 апреля 1939 г.

32

Ларина А. М. Незабываемое. – М. : Изд-во АПН, 1989

33

Письмо Р.И.Эйхе И.В.Сталину 27 октября 1939 г.

34

Сообщение Л.П. Берии – И.В. Сталину о Н.И. Ежове с приложением протокола допроса 27.04.1939

35

Дополнительные показания Н.И. Бухарина. 26 августа 1937 г.

36

Заявление Н.И. Бухарина в Политбюро ЦК ВКП (б). 13 января 1937 г.

37

Материалы комиссии Пленума ЦК ВКП(б) по выработке резолюции по делу Н.И. Бухарина и А.И. Рыкова. 27 февраля 1937 г. Истмат.