Урбанизация. Часть романа «Дым из трубы дома на улице Дачной»

– Хороший, вылезай! Лёвка! Сматывай удочку, мы уходим.

– У меня крючок зацепился! – Лёвка дергал за леску, пытался сохранить самовольно взятую отцовскую рыболовную снасть.

Ребята затушили костер и направились в обратный путь. Лёвка, оборвав леску, поспешил за ними; пластмассовое основание в виде рыбы с поплавком Лёвка сберег, а вот крючок и грузило пополнили список содержавшегося на дне озера хлама.

– Меня подождите! – крикнул Паша, в спешке натягивая одежду на мокрое тело.

Ну вот. Стрелы, кочевники, жареное мясо. Никакой романтики.

Самовольный поход на озеро сохранить в тайне не удалось, более того, родители подвергли посещение водоема строгому неблагоприятному разбору. Ребята, надо отдать им должное, никого не сдавали, но все равно постепенно вычислили всех, кроме инициатора экскурсии. Пашины родители никогда не узнали о путешествии их сына к берегам Балатовской жемчужины, остальным влетело основательно. Егорка Красноперов, встретив как-то Пашу, поинтересовался, получил тот нагоняй от родителей или нет.

– И не говори им ничего, молчи, – посоветовал Егорка, – а то выпорют.

Вид у приятеля был какой-то изможденный, как у побитой собаки, которая не могла ни лежать, ни сидеть, к тому же с трудом передвигалась, но изменившаяся походка, скорее всего, это результат порезов на ногах, полученных во время купания. Паша посмотрел на Егорку и проникся твердым убеждением не признаваться ни под какими, даже самыми изощренными пытками.

Не долго Паша тешил себя мыслью о собственной исключительности. Час расплаты настал. Постепенно при ходьбе у Паши начали проявляться болевые ощущения в нижней части стопы правой ноги, становясь все значительнее. Самостоятельный визуальный осмотр показал наличие аккуратного круглого отверстия посередине ступни. От гвоздя, наверное. Ну раз круглое. В скором времени рана превратилась в багровый гнойный нарыв. Скрывать хромоту больше не получалось, невзирая на стоявший перед глазами образ побитой собаки с лицом Егорки вместо морды.

Бабка первая проявила беспокойство. Собрали семейный совет, потребовали предъявить ногу к осмотру. Обязанности дознавателя возложил на себя отец:

– Откуда у тебя это?

– На гвоздь наступил. На хоккейной коробке с пацанами в футбол играли, а там доски лежали. Для ремонта, наверно. Так там, наверно, гвозди были.

Отец сходил в прихожую, принес Пашины кеды, перевернул подошвой кверху правый кед. Паша не стал дожидаться вопроса, сработал на опережение:

– Я босиком был.

– А зачем ты разулся? – отец взял для проверки носки.

– Я совсем босиком был. Без носков.

– Зачем?

– Так… Э-э-э… Это… Все разулись. А зачем ты сам в детстве босиком в футбол играл?

– Потому что тогда жили плохо, поэтому летом босиком ходили.

– А если порежешься?

– Ногу сунешь в пыль, подождешь пока кровь свернется и все. В пыли кровь быстрее сворачивается.

– А если заражение?

– Раньше этого не боялись, – отец немного помолчал, но быстро сообразил о намерение сына съехать с темы. – Подожди. Разулись-то зачем?

– Так вот. А что бы мяч чувствовать. Мы мяч набивали, кто больше набьет.

На допросе, сидя перед членами семьи, Паша применил тактику Дырокола – тянул время, придумывая по ходу ответы на задаваемые вопросы. Вроде прокатило.

На следующий день бабка повела Пашу в поликлинику. Хирург, чернокудрый мужчина средних лет, находясь в отвратительном расположении духа, сочувствия к Паше не проявил, напротив, разговаривал грубо, высокомерно, в поведении доктора угадывалась явная неприязнь к пациенту. Паша лежал на кушетке, обнажив стопу; зрелище, откровенно говоря, мало приятное – у вас в ногах стоит долгоносик в голубой рубашке и белом халате, в нагрудном кармане что-то топорщится.

Папа рассказывал, что больные люди постоянно носят с собой в кармане завернутое в бумажку лекарство с нарисованным крестом, на тот случай, если у них произойдет какое-либо обострение или приступ, тогда прохожие достанут лекарство и дадут больному. Но у врача вряд ли в кармане лежало лекарство, скорее всего, у него там было пособие как правильно держать скальпель, с картинками, вдруг, неровен час, что-нибудь не то отрежет. А что? У Мишки Засорина ведь перепутали, не тот зуб выдернули, когда его к зубному водили. Мишка, впрочем, сам виноват – сопротивлялся, кричал; его долго уговаривали, потом надоело, подождали специально, Мишка рот открыл, чтобы крикнуть, ему зуб взяли и выдернули, он даже не понял. Другой зуб, правда, но выдернули ведь. Хорошо, что зубы молочные были, не жалко, в скором времени они сами выпали, вместе с больным.

Хирург осмотрел Паше рану, взял в руки пинцет, ободрал слои задравшейся кожи, поменял пинцет на другой медицинский инструмент. Паша зажмурился… Боли-то не было. Было неприятно слушать нытье этого эскулапа, которым он сопровождал свои действия:

– Дотянут до последнего, запустят абсцесс, потом приходят. Дождутся, когда дело до ампутации дойдет, тогда сразу в больницу бегут. Почему бы вовремя все не сделать, не запускать. Нет, обязательно надо запустить.

Доктор приложил мазь Вишневского, перевязал стопу, буркнул: «Все, иди. Будешь приходить на перевязки», даже не взглянул в сторону Паши, уткнулся в бумаги, взял в руку шариковую ручку, пишет что-то, лицо сердитое. Паша обратил внимание на ручку – самодельная, наборная: вытачивается металлическая трубочка, снаружи нарезается резьба, на трубочку накручиваются разноцветные пластмассовые кольца, на концах по краям белые пластмассовые, опять же, наконечники, на одном – отверстие для пишущего узла стержня с чернилами. Паше негативное отношение к себе со стороны хирурга не понравилось:

– Вас чё, ночью, что ли, никто не отодрал?

И почему врачи такие нервные? Ну не нравится тебе работа, так поменяй ее. Иди на завод, будешь там ручки делать; иди в термичку или в литейку, там вредность идет, врачом-то на пенсию все равно раньше не выйдешь, у врачей вредность-то ведь не идет. А то выскочил, на бабку накричал, она аж пятнами вся покрылась.

Паша Хорошев. 3 «Г» класс.

В третьей школе прием в пионеры проходил поэтапно: сначала принимали самых достойных, затем менее достойных, в последнюю очередь – всех остальных. Пузикова составляла список претендентов для каждого конкретного случая, называла фамилии, ученики посредством голосования, подымая руки, либо соглашались с мнением учителя, либо отклоняли предложенную кандидатуру. Обычно всегда одобряли единогласно. Паша попал в первый поток, то есть в группу самых достойных.

Церемония посвящения вчерашних октябрят в пионеры проходила в торжественной обстановке: нарядно одетые претенденты выстраивались в шеренгу, левая рука согнута перед грудью – на ней висел красный треугольный пионерский галстук; сначала претенденты по очереди называли имя и фамилию, затем хором произносили текст клятвы советских пионеров, после этого стоявшие перед претендентами действующие пионеры подходили и повязывали галстук на шею. Пионерская вожатая голосом диктора, обращаясь к новым пионерам, громко произносила: «Пионер! За дело борьбы Коммунистической партии будь готов!» Все пионеры вскидывали руку в пионерском приветствии и дружно отвечали: «Всегда готов!»

Вполне естественно, что с бухты барахты никто в пионеры посвящать не будет, надо все хорошо отрепетировать, потренироваться. Репетиции проводились в вестибюле, в том самом месте, где проходили занятия по ритмике. Руководила подготовкой будущих борцов за дело Коммунистической партии пионерская вожатая школы. Паша стоял первым в шеренге. Претенденты вместе говорили: «Я», далее каждый по очереди сообщал свои имя и фамилию, вслед за тем единодушно зачитывали пионерскую клятву: «Вступая в ряды Всесоюзной Пионерской организации, перед лицом своих товарищей, торжественно клянусь: горячо любить свою Родину; жить, учиться и бороться как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия; всегда выполнять законы пионеров Советского Союза». Следовал призыв: «Будь готов!», претенденты отзывались: «Всегда готов!», поднимали перед собой согнутую в локте правую руку, отдавая таким образом пионерский салют; рука должна была находиться чуть выше головы, пальцы выпрямлены и прижаты друг к другу, ладонь расположена ребром большим пальцем к себе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Кулёк – бумажный пакет, сверток. От слова «куль»: большой рогожный мешок; также старая русская торговая мера сыпучих тел.

2

Созвучна с фамилией Насреддин. Ходжа Насреддин – фольклорный персонаж, известный в мире с XVI века; мудрец, герой анекдотов, коротких юмористических и сатирических миниатюр.

3

Масштабная кампания по истреблению воробьев была организована в Китае в рамках политики Большого скачка (1958—1960). Воробьев обвинили в том, что они съедают очень много зерна, которым можно было бы прокормить 35 миллионов человек.

4

Аполог – краткое иносказательное повествование из жизни животных с ясно выраженной моралью.

5

Баско – (диалектн.) хорошо, красиво, классно, круто.

6

Канить – (жарг.) бояться, ныть, надоедать, приставать.