Падение: битва за Агору

Ната оторвалась от вида крысят, села и тихо заплакала.

**

Ната очнулась, когда о ногу потëрлась шершавая шкурка. В глазах до сих пор плясали огненные языки и бег сквозь пламя. Снова в носу стал запах гари. Ната сцепила кулаки:

– Помни, что я сказала, Пи!

Крыса обеспокоенно кружила вокруг левой ноги:

– Что ты хочешь?

Пи быстро пробежала к выходу на платформу и громко запищала, будто звала последовать за ней:

– Пи не кричи глупая! Там ничего нет, – расстроилась Ната.

Но крыса настойчиво носилась по проходу взад-вперёд. Что-то встревожило Пи:

– Ну и глупая же ты!

Ната встала. Как только Пи увидела, что Ната готова следовать, то побежала со скоростью резвого Уборщика и скрылась за поворотом. Ната поразилась. Пи явно хотела что-то показать. Пришла мысль, о том, что животные чувствуют опасность. Ната слышала, что в городе завёлся какой-то монстр, который пожирал горожан. От страха жители реже пользовались подземными станциями супервагона. Нате факт монстра был только на руку. Или Пи желала предупредить о приближении ремонтной бригады? Нате не хотелось сталкиваться с рабочими и, осторожно озираясь, она прошла по лазу в сторону решётки.

Пи уже сидела посреди пустой платформы и смотрела в сторону Наты, будто собиралась порадовать. Морда у крысы была очень довольной. Ната взялась за решëтку, как вдруг заметила одинокого мужчину, который прислонился к столбу в трёх метрах от Пи. У мужчины выдавалось знакомое пузо и тройной подбородок.

Ната подскочила. Альфред! Альфред Самси! Глава городка – предатель и мучитель! Она не поверила своим глазам. Ещё больше удивляла реакция Пи. Крыса медленно подкралась к левой ноге Альфреда и, притаившись как ищейка, указывала на него. Ната с силой выдавила висевшую на соплях решётку и, вылетев пулей из укрытия, быстрым шагом оказалась у уха Альфреда.

Он повернулся и округлил глаза от ужаса:

– Монстр!..

Альфред не успел договорить. Ната схватила за горло и с силой швырнула главу на бетонный пол:

– Не надо! – противно закричал толстяк:

– Что не надо? Ты ублюдок!

Ната, припоминая всю злобу, пнула ногой. Он согнулся пополам и вытянул руку:

– Это вы? Ната, какое счастье! Я думал это монстр…

– Да, Альфред, ты не ошибся! – Ната зашипела ему в лицо. – Я! Я – монстр! Я твой монстр на сегодня! И я… И ты…

Ната зарычала от ненависти, желая сказать, что этот день Альфред запомнит надолго, но не успела. Альфред завопил будто чокнутый:

– Помогите! Пощадите!

Ната пнула ещё раз и ещë, растягивая удовольствие. На третий раз послышался хруст. Казалось, Ната попала в ребро. Она испугалась и застыла с замахом ноги. Альфред бился в истерике, а после хруста, завопил от боли и заплакал как ребëнок.

Ната замерла, не в силах двинуть ногой. Ненавистный толстяк ползал поверженный у еë ног. Ната наклонилась и схватила за ворот:

– Встань! Будь мужчиной! Посмотри в глаза!

Альфред утирал сопли и жмурился от страха, не смея взглянуть. Ната зарычала:

– ПОСМОТРИ! ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! Посмотри, что ты наделал!

Он завизжал:

– Не надо… Простите…

– Что? “Простите”?! – с упрёком сказала Ната.

В эту секунду из внутреннего кармана жилетки Альфреда выпал прозрачный пакетик и шмякнулся на пол. В пакете лежал белый круглый шарик. Нате было плевать на шарик, но когда она поняла, что видит – обомлела. Внутри лежал искусственный глаз, из которого торчал пучок тонких проводков.

Ната уставилась на глаз и пока Альфред хныкал, пыталась понять, что в руках кригера делает искусственный имплант синтета. Злоба наполнила её:

– Это что такое? Что это Альфред? – Ната подняла пакет и потрясла им перед залитой соплями физиономией. Альфред затрясся и заныл:

– Я не знаю. Мне это дали!

– Ты знаешь что это? Это глаз синтета! Где ты его достал?!

Альфред сжался и замотал головой:

– Это не моё! Меня попросили узнать – чьё.

Ната двинула его в плечо, но мягче, чтобы ничего не сломать:

– Ты убил его? Признавайся!

Её трясло от возмущения. Кригерская ненависть могла вылиться в убийство синтета. Иначе, зачем Альфреду носить глаз? Как трофей? Или перед кем-то отчитаться? Клубок заговора кригеров начинал заполнять разум. Если кригеры решились на убийство, то как далеко это зашло; сколько трупов они за собой оставили?

Ната готова была запинать Альфреда до смерти, но докопаться до истины. Толстяк не производил впечатления убийцы, он был слишком тщедушен, но кто-то же это сделал!

– Кто тебе его дал?

– Один знакомый, – ныл глава городка. – Он знал, что у нас живёт инженер и просил узнать.

– Теперь не живёт!

– Да, но, что ему делать? Он уходил на судне и у него времени не было. Я пообещал, найти способ узнать.

– О… Я тебе клянусь – ты уже нашёл его! Альфред скажи честно – чей глаз? Кто убил? И я тебя отпущу!

Альфред завопил:

– Да никто никого не убивал! Глаз нашли в трубе канализации, которая ведёт из ТНН!

– Где именно?

– На побережье.

– И всё?

– Рядом с глазом, наверное, был труп. Чьи-то останки. Мы не знаем, – он взмолился. – Пожалуйста, поверьте, Ната. Помилуйте! Ну, посмотрите на меня.… Ну, какой из меня убийца? Вы же знаете…

Ната схватила за ворот жилетки и дëрнула:

– Посмотри на меня Альфред! – сказала она с упрёком, подставляя обгорелую половину. – Ну, какая из меня угроза вашему городку? Ну, какая?.. Ты же знал! Смотри внимательно! Ты всë знал и обещал Паруту! А теперь, я должна тебе поверить?

Альфред всё понял и жалобно захлопал глазами:

– Простите, пожалуйста, Ната. Я не хотел. Они меня заставили.

– Ничтожество! Ты – низкое ничтожество Альфред!

Ната сунула пакет с глазом в карман:

– Я узнаю, чей это глаз. Я узнаю, Альфред! И когда я узнаю – я вернусь! И моли своего бога Граппа или во что ты там веришь, чтобы хозяин был жив и это всё ошибка!

– Я не имею к этому никакого отношения. Говорю же, глаз нашли в сточной трубе! – уверял он:

– Я проверю! – рыкнула Ната и отпустила ворот.

Для Наты возник шанс если не восстановить кожу, то хотя бы вернуться. Ей нечего было делать в Тетре. Теперь она могла шантажировать Альфреда и жителей, на полном праве угрожать разнести их город, если они не примут её правила игры. Вот, только осталось найти способ, узнать, чей это глаз.

Ната оставила хныкающего Альфреда лежать и забралась обратно в свою пещеру. Внутри уже сидела крыса и внимательно наблюдала, как Ната ставит на место решётку. Ната повернулась и всмотрелась в умные крысиные глаза:

– Пи, прости меня, – сказала она. – Ты – не глупая.

Ната жалела, что столько наговорила крысе, которая вывела еë на Альфреда. Феноменальное чутьë Пи не поддавалось объяснению. Ната с восторгом покачала головой:

– Ты вовсе не Глупая Пи… Ты – Умная Пи!

Глава 6. Откровение

Мир – шкатулка, полная секретов. Но иногда он превращается в лабиринт, где за каждым поворотом нас поджидает новое открытие.

– Грапп Феро "Корни истины"

Альб сгорбился над докером и пытался сосредоточиться на документах. С утра один за другим ему слали всё новые доклады. Сегодня, казалось, шпионы и докладчики, секретари и дипломаты, будто посходили с ума, высылая всë больше информации.

Из минпорядка верный Альбу человек докладывал, что нашли ещё одно тело. Следователи Гордея подозревали Монстра. “Нужно будет сказать Буну” – подумал Альб, вспомнив, что Бун видел чудовище вживую. Бун думал, что Монстр не тронул его, потому что рядом была очень добрая девушка-подросток. Как можно так наивно мыслить? Если бы так всё было просто… В поведении Монстра прослеживалась последовательность. Все жертвы занимали в корпорациях места не ниже руководителя отдела. Альб и рад был позвонить министру Гордею, но дал себе слово не связываться со строптивым стариком. Возможно, стоило обсудить жертв Монстра с Роком Бруно, но Альб не желал кидать тень связью с собой на верного человека Артура, по крайней мере, пока Рок не сменит старого министра.

На экране возник доклад из Дипломатического Звена. Альб открыл его первым, но сообщение подписала не Тильда. Это старик Али Берточче передавал, что с Норвейей вопрос уладили. “Когорта” доставила зерно и выплатила штраф. Альб усмехнулся – Тильда всё-таки отвлеклась от основных забот и добилась своего, помогая Юри. Альб судорожно поискал в тексте намëки на состояние здоровья президента Норвейи, но подозрительного ничего не заметил. В надежде, что орех не подведёт, Альб потёр висок и постарался успокоиться.

Очередные доклады. Старые затëртые ссоры разных планетян. У Пандеи три корпорации устроили пострелушки торпедами, но это мелочи, Грапп пускай разбирается… В районе колонии на Шандри произошёл крупный взрыв, зацепивший три крейсера на орбите. Крейсеры принадлежали ТНН и сгорели, войдя в атмосферу. Спаслось две трети экипажей.

Что-то в этом сообщении показалось Альбу тревожным. Он вспомнил, как полгода назад прошла серия таких же взрывов. Несмотря на отсутствие видимых причин, корпоративные флоты несли потери. Альб тогда ещё подумал, что слишком подозрительно и массово боевые корабли стали рваться. К тому же они цепляли обломками транспортники и те тоже падали. Альб ещё тогда заподозрил, что крушениями отвлекают от незаконной бойни. Или корпорации, сговорившись, прикрывают какую-то деятельность и стараются списать потери. Слишком часто за последние десять лет они стали использовать такую тактику в своих отчëтах.

Альб вспомнил слова любимой – “Война давно ведётся не кораблями и финансами Питер, кроме космоса и бирж, она ведётся всеми доступными средствами, в том числе и подлогами в отчётах. Корпорации не желают открывать правительствам своих планов и замыслов. Они что-то скрывают! Помяни моё слово, Питер”. Своенравие самых крупных компаний обсуждали на Совете Пяти, но постоянно вскользь. Тильда настаивала на открытии бухгалтерии, полной проверке за последние пятьдесят лет. Но никому это казалось не нужным, а члены старого Совета имели свои доли прибыли и не желали злить директоров. Все всё понимали – в период безумного финансового расцвета Союза, каждый наживался как мог. Совет Пяти не мог и не хотел нагло вгрызаться в делёжку пирога. Все предпочитали вялое течение дел. Барок Фьюзо, как всегда, делал вид, что держит руку на пульсе. Он и желал контролировать корпорации и занимал выжидательную позицию. Похоже, Диктатор спихивал контроль на Звено Тильды. Альбу иногда казалось, что подруга разорвётся от вороха сваленных на неё одну проблем.

Сообщения от Тильды Канн всегда подсвечивались жёлтым. Альб увидел знакомый ярлычок и нажал. Всплыли строки: “Привет! Я получила копию завещания от Граппа. Он спрашивает, кто такая Ната Феро? Под этим именем она наследует дом Парута. Питер! Что мне ему сказать?!!! Ты понимаешь, что вообще происходит?!!!”

Альб почесал висок, пока разглядывал знакомое имя. Затем его бросило в холод. От имени Наты он остолбенел и сжал докер. Затем откинулся на спинку и расхохотался. Парут рассказывал о сиделке, вот только имя не называл. За ним последние годы ухаживала женщина-синтет и Парут всех успокаивал, что ни в чëм не нуждается. Ни Альб, ни Тильда, ни Грапп, не подозревая, не навещали старика, так часто, как раньше, считая, что он под надёжным присмотром и защитой.

Альб, отходя от смеха, отдышался и прошептал – “Ната!”

Пока он думал, что ответить Тильде, пришло "красное" сообщение. Это была записка от самого Диктатора Союза. Альб отвлёкся и прочёл послание Барока. Глава Фьюзо писал, что финансирование заморозит на год. Топал только что избрал нового премьер-министра, а Фьюзо и так потратился. Премьером назначили всем удобного Дика Точи. Теперь Альбу самому предстояло искать деньги.

Альб почесал затылок. Денёк обещал быть занятным. Столько неожиданных новостей, ещë подряд, давно не было. В приёмной послышалась ругань. Герман вошёл, прикрыл за собой дверь и капитулируя вытянул ладони:

– Я не мог отказать ему… Вы же знаете!

Альб с мыслью, что безумный день не закончится, оторвался от докера и с изумлением спросил:

– Кому?

– Буну.

– В чём?

Герман шумно вздохнул и нехотя сознался:

– Только что пришли из четвёртого отдела и попросили нашего Сыщика.

– Ну и в чëм проблема? У нас не один, – задумчиво промямлил Альб. Он всё ещё думал о записке Диктатора:

– Остальные на перепрошивке. А последнего забрал Бун.

– Когда?

– Час назад.

– Для собственных нужд?

Герман помялся и, наконец, признался:

– Да, я знаю, нельзя последнего, но ему было всё равно… Вы бы видели его!

– Что значит всё равно? – опешил Альб, Бун ему казался самым предсказуемым и невозмутимым человеком на Топале; он переспросил. – С Буном что-то не так?

Альб взялся за докер и собрался позвонить второму заму, чтобы отчитать. Герман замахал руками:

– Он не слушал никого! Просто бросил всё и уехал на “21” номере.

– Взял служебное авто и уехал? Хорош… – Альб уже набрал в докере номер Буна, с осуждением смотря на Германа. Герман схватился за рыжие волосы:

– Только не говорите, что это я…

Альб отмахнулся, Бун как раз ответил, вокруг него шумело шоссе:

– Бун, ты где?

– Альб простите… У меня срочное, семейное.

Альб, стараясь не выдать Германа, начал выводить на откровенность. Бун понял, что прижат к стенке, тем что без резолюции вывез Сыщика:

– Альб ну мне очень нужно, – заумолял он:

– Зачем? – строго спросил Альб:

– Это не мой секрет.

– Бун ты вернёшься и всё равно мне расскажешь! Лучше сейчас!

Бун замялся:

– Она просила. Вы меня убъёте…

– Кто? Она? – Альб подскочил в кресле:

– Она просила вам не говорить.

Альб по нерешительному тону заместителя догадался:

– Кто, Ната?

Он расплылся в радостной улыбке, Герман при этом округлил глаза. Альб уже не мог сдержать себя:

– Бун, где она?!

– Я не скажу.

– Бун дорогой вы мой! – Альб чуть не прыгал от радости. – Слушайте меня внимательно! Вы встретитесь сегодня? Вот что… – он недослушал ответа. – Скажите ей! Скажите, что мне СРОЧНО нужно с ней поговорить!

Бун долго мямлил, насчёт того, что она боится и не хочет никого видеть:

– Попросите её! Попросите от моего имени. Скажите – Альб умоляет вас о встрече. Он не сердится и очень хочет вас видеть.

От удивления замолк не только Бун, но и Герман поехал лицом. Альбу было всё равно. Он нашёл, ту, что ухаживала за Парутом, Ната была крайне важна. Она просто обязана была знать, куда инженер спрятал свои записи.

Бун недолго сопротивлялся и согласился устроить встречу.

**

Ближе к полуночи Альб мерял шагами свой дом и не знал, куда себя девать. Он выпил уже четвëртую кружку ромашкового чая, который напоминал о спокойствии и любви Тильды. Даже она одобрила бы его план. Он собирался помочь Нате и даже позвать еë обратно на службу. Если записи Парута найдутся, то весь Союз будет обязан бывшей сотруднице, которая попала в беду.

Бун позвонил уже за полночь и дал точные инструкции, куда ехать.

– Альб только будьте один. Иначе она говорит, что сбежит. Мы у меня.

**

Бун встретил около своего подъезда, но повëл не в дом, а в железную дверь, ведущую в подвал. Бун открыл, впустил, затем запер дверь за спиной и таинственно прошептал.

– Плохие новости.

– Да, – согласился Альб. – Я её видел.

– Я не о Нате, – отозвался Бун, необычно севшим голосом.

По мере того как они шагали по коридору, освещённому крошечными лампочками у потолка, Бун в двух словах описал встречу на далёкой станции. Ната ждала его на платформе и согласилась переехать. Здоровяк развернулся и ткнул Альбу пальцем в лицо.

– Я не дам её в обиду! Вы слышите? Я люблю её и никуда не отпущу! Хватит, с неё приключений!

Альб миролюбиво похлопал взволнованного товарища:

– Я и не собирался её трогать. Просто поговорю.

– Тогда, почему она вас так боится?

– Давайте выясним, – предложил Альб.

Они вошли и Альб поразился убранству бункера. Убежище Буна состояло из просторной светлой комнаты, разделённой визуально на спальню с кроватью, кухню и кладовую, где за занавесью виднелся диванчик со сваленным барахлом. Под высоким потолком ярко светили три люстры, посреди стоял обеденный стол со стульями. Если бы не отсутствие окон можно было подумать, что комната самая обычная, настолько хорошо и с любовью она была обставлена. На плитке шкворчала сковородка, рядом стоял силуэт в салатовом халатике. Ната водила ложкой по сковороде и как только Альб вошëл, натянула капюшон халатика сильнее. Альб успел только заметить один глаз и копну обгоревших волос:

– Здрасьте, – донеслось из-под халатика. Капюшон учтиво кивнул.

Ната смотрела одним правым глазом и казалась подавленной, скрывая свои ожоги. Бун прошёл к столу, где лежал Сыщик и стал нажимать кнопки и заглядывать в экран. Альб заметил, что в бункере не разуваются, и спокойно сделал шаг:

– Здравствуйте, Ната! Я очень рад. Мне хотелось вас увидеть и …

– Я тоже рада, – сказала она полушёпотом. Бун в это мгновение выпрямился и громко спросил:

– Альб скажите! Где сейчас, по-вашему, Иван?

– Иван Рунов? – удивился Альб:

О другом Иване не могла идти речь. В их компании был только один Иван, но он уволился шесть лет назад. Альб совершенно не ждал вопроса про Ивана и рассказывать не мог, потому что Иван ушёл не просто так, а по просьбе самого Альба. Он стал самым ценным агентом. Последний раз он направился следить за руководством ТНН.

Бун сказал:

– Да, Альб. Я насколько помню, вы его сделали своим агентом, – Альб открыл рот от удивления, Бун отмахнулся. – Да это секретно. И я знаю, что говорить об этом не стоит. Слухами сами знаете и бетон прорастает. Но, похоже, теперь об этом можно говорить открыто.

Бун указал на нишу в Сыщике, где под стеклянным колпаком в чемодане лежал искусственный глаз. Бун спросил:

– Альб. Иван вставлял себе имплант? Вы знаете об этом что-нибудь?

Ната в этот момент поставила пустую тарелку на стол и хмуро сказала:

– Простите. Ужин получается не к месту… Альб, – она обратилась к нему. – Похоже, это глаз Ивана.

– Да, – подтвердил Бун. – И мы думаем, что он недавно вставил себе записыватель. Я так понимаю – это всë для вашей слежки.

Альб ощутил холод. Колени стали ватными, и он медленно осел на один из стульев.

Иван действительно вставлял себе глаз, чтобы передать картинку, для верности. Но вот уже как два месяца не высылал новых данных из ТНН и не выходил на связь.

Ната с печалью смотрела на нишу Сыщика, Бун качал головой:

– Вы можете не говорить Альб. Мы и так всё поняли. Глаз нашли у останков. Мы с Натой думаем… – Бун затих, будто говорил о мертвеце. – Ну, в общем, вам, конечно, виднее…

Ната подошла и прижалась к высокому другу, Бун обнял её в ответ. В глазах обоих стояла скорбь. Альб помолчал с секунду, свыкаясь с мыслью, что его лучшего шпиона больше нет в живых:

– Где его нашли? – прохрипел он.

– На побережье. В сточной трубе, ведущей из ТНН, – отозвалась Ната:

– Кто?

– Не знаю. Кто-то из кригеров, наверное.

Альб обхватил голову. В это время Бун нажал на кнопку в чемодане:

– Сейчас мы пытаемся извлечь картинку из микропамяти, чтобы узнать хоть какие-то подробности.

Сыщик зажужжал, помигивая символами на экране. Ната выключила огонь на печи и, оставив ужин на сковороде нетронутым, скрылась за занавеской кладовой, прибирая разваленные вещи с диванчика.

Альб завис в мыслях, понимая, почему пропали ивановы отчёты:

– Его раскрыли, – прошептал он. – Он шпионил для меня.

Бун покачал головой:

– Понятно, – семьи у Ивана не было. – Он был всегда одиночкой. И самым сообразительным из всех.

Альб печально кивнул:

– Я очень ценил его. Он был лучшим.

Ната поправила мокрые после стирки куртку и штаны, висящие под потолком, и отозвалась:

– Он был самым скрытным их всех. Я понимаю ваш выбор…

Пискнул Сыщик:

– Он работал в ТНН… – сказал Альб и тут же дëрнулся испугавшись.

Ната резко выпрямилась, округлив глаза, и прикрыла рот рукой:

– АЛЬБ!

Она указывала на экран Сыщика. Альб повернул голову и вместе с Буном отшатнулся. По экрану в замедленной съёмке ползли кадры. В кромешной тьме на зрителя подкрадывались три ярких пятна. От ужаса Альб ощутил, как кончики волос наполнились электричеством. Два раскосых огня светились красным, под ними сияла алым огромная пасть. Пасть увеличилась и экран залило блеском стальных зубов. Ната вскрикнула. Она подскочила к экрану и завопила:

– ЧТО?! – повернулась к нему с непониманием. – АЛЬБ! ЧТО ЭТО?

Альб раскрыл рот и молча захлопал глазами. На экране картинка стала повторяться, крутясь бесконечно. Раскосые глаза и алая пасть со стальными зубами заглатывали голову на весь экран.

Ната прокричала:

– Альб, где она?! Скажите, что она с Бети!

После секундной паузы она завопила:

– Чего вы молчите?!

Бун нахмурился и почесал подбородок:

– Дела… – пробормотал он.

Альб молчал, пока Ната с осуждением его разглядывала, потом тихо ответил:

– Она не с Бети. Простите…

Ната, с яростным лицом, отпрянула и стала посреди комнаты:

– АЛЬБ! Я отдала её Бети! Где она? Что эта женщина с ней сделала?

Альб прикрыл ладонью глаза и с сожалением сказал:

– Вы многого не знаете…

– Что тут знать?! Это Бесси?! Скажите, что это просто совпадение!

Альб не стал отвечать. Он уже понял, что пантера из приюта попала, скорее всего, в лапы убийц. Нату трясло от возмущения, она схватилась за капюшон, натянула и стала ходить взад-вперёд:

– Я доверила ей! Я подарила самое ценное, что было! Для БЕТИ! – Ната ткнула пальцем. – Что она натворила?! Вы будете защищать эту женщину?

Альб взвился:

– Ната, хватит! Многое переменилось! Бети изменилась! Тильде пришлось!

– Ах… Пришлось?!

Ната непримиримо уставилась и сцепила зубы. Альб хлопнул по колену:

– Да. Бретта стала несносной! Она испортилась. Моего мнения не спрашивали. Мне тоже не понравилось. Тильда отдала пантеру в приют, но её можно понять.

Ната резко зашагала к диванчику и, усевшись, задёрнула ширму; из-за занавеси послышалось ворчание:

– Кошмар! Ничего не хочу об этом слышать! Как она могла?..

Бун выключил Сыщика и закрыл чемодан:

– Альб, я так понимаю, это та самая кошка, которая охраняла Бретту, которую мы два раза искали.

Альб утвердительно кивнул. Бун убрал ящик со стола, взял тарелку с, остывающей, кашей и сел рядом. Предложил перекусить вместе. Альб согласился:

– Я тут надолго, если ты не против.

Бун набрал вторую тарелку и позвал Нату. Она с сердитым видом вышла из-за ширмы и принесла из холодильника коньяк. Альб съел свою порцию и выпил вместе со всеми, не чокаясь и не закусывая. Ната выпила ту каплю, которую для виду нацедил ей Бун:

– За Ивана… – грустно сказал хозяин жилища и, выпив, поставил рюмку.

Они посидели с минуту молча. Бун выглядел уставшим. Ната подошла, погладила нежно и предложила вздремнуть. Хозяин встал, пожелал Альбу и Нате спокойной ночи.

– Поговорить можете здесь, – сказал он, указав на диванчик за ширмой. – Я всё равно свалюсь сейчас. Почти утро.

**

Бун лёг и услышал шëпот. Альб и Ната тихо говорили за занавесью, стараясь ему не мешать. Перед тем как закрыть глаза, Бун спокойно вздохнул, довольный тем, что Ната теперь рядом. Он старался не замечать ожогов. Под ними скрывалась всë та же Ната, любимая и милая, как прежде. Только немного изменилась, за годы: она стала более рассудительной и обрела какую-то внутреннюю строгость, смешанную с нежностью.

Бун вспоминал, как встретил её на перроне и как насильно привёз к себе. Ната не сопротивлялась, но постоянно ворчала, – “Зачем я тебе?..”

Ему было всё равно, как она выглядит. Бун понял, что не сможет оставить её. В глубине надеялся, что Альб со временем найдёт способ восстановить кожу. Если же нет, Бун сам влезет в долги и заплатит за ремонт любимой, сколько бы это ни стоило. Ната говорила – это очень дорого, но Бун считал, что вместе они всë одолеют.

Сон постепенно забирал его разум под тихий шëпот за ширмой…

**

Ната уселась на диванчик, поджав ноги, и расположилась, так чтобы Альб видел только правую сторону. Бывший начальник сел рядом и тягостно вздохнул:

– Ната, надеюсь, вы не вините меня в том, что произошло с Бесси.

Ната кивнула и недовольно буркнула:

– Я понимаю… Я знаю – кто виноват!

Предательство Тильды вызывало оторопь. Нату охватывала отчаянная обида за Бесси и девочку. Пантера так преданно еë охраняла.

Альб осторожно дотронулся до плеча:

– И Тильду, пожалуйста, не вините. Я прошу вас понять, что она не со зла так поступила. С Бети действительно нужно было что-то делать. И делать срочно.