Полная версия
Средневековая история. Изнанка королевского дворца
Что понравилось женщине – так это огромный парк вокруг замка.
Естественно, это была загородная резиденция, где Эдоард предпочитал проводить весну. Тут были в изобилии посажены сирень, жасмин, жимолость – и когда они расцветали – перебивалось даже благовоняние придворных дам и кавалеров.
Лиля была очарована.
Сначала.
А потом, по мере подъезда…
Дорога могла бы быть и получше, под кустами попадались следы жизнедеятельности организма, трава была не слишком ухожена, до английских газонов тут еще не додумались… да и сам дворец – издали смотрелся великолепно. А вот поближе…
Строили его явно в разное время. И в разных стилях. В результате – была определенная дисгармония.
Хотя – не стоит придираться. Это же средние века, а не Ренессанс или Возрождение. Хотя два последних слова Лиля просто не помнила. Оно ей надо – медику?
Зато Мири пребывала в восторге, вертелась, крутилась и довела Лилю до того, что женщина пригрозила взять малявку на поводок вместе с собаками, если та не успокоится.
Подействовало.
Минуты на три. Но – ребенок… что вы хотите?
На въезде их встретили, увидели в карете Алисию, взглянули на приглашение с печатями – и тут же пропустили внутрь.
Карета загрохотала по щебеночной дорожке, и Лиля стиснула зубы. Кто-нибудь изобретет эти клятые рессоры – или нет?! Надо бы ехать с Лейфом верхом, но куда там! Платье помнется, прическа угробится…
Паланкин не подходил по простой причине. У Лили в нем открывалась морская болезнь. Капитальная. А пешком графини тем более не ходят.
Оставалось только терпеть.
Но вот и дворец.
М-да.
Первое, что могла сказать Лиля – историческое хроники врут. Хронически.
И не договаривают про то, что дворец – грязный. Просто до кошмара. И воняет от него соответственно.
А еще молчат про узкие окна, про чадящие факелы и лампы, про пыль и паутину…
Про то, что у лакея на ливрее подозрительные пятна и воняет от него так, что собаки шарахнулись.
Про то, что у парадного подъезда всегда толкутся бездельники – и Лиля, не успев выйти из кареты, стала объектом внимания. Въезжать на территорию дворца можно было или королевским каретам – или по специальному приглашению. А карету Лилиан взяла у Алисии.
И перекрасила.
Алисия каретой практически не пользовалась – и та заросла грязью. Поэтому конюхи, прибывшие с Лилей, три дня приводили карету в порядок, матерясь во весь голос. Белые и зеленые тона, герб Иртонов на дверцах, белые занавески, посеребренные спицы колес…
Понты?
И что?
Это так же, как и в России.
Если ты жена губернатора, ты не сможешь ездить на жигулях. Твоего супруга местная дума так просклоняет…
А Лилиан Иртон…
А кто она такая?
Да никто. Пока – ноль без палочки. Ибо палочка, то есть супруг отсутствует на законном месте. И выглядывать из-за сильного плеча не выйдет. А значит…
Вот представьте себе.
Подъезжает к ресторану ржавый запорожец, выходит оттуда девица в драных джинсах и самосвязанном свитере – и топает на вечеринку. Реакция присутствующих?
Да обсмеют ее со всех сторон и загонят под плинтус. И даже если девчонка достаточно зубаста и языкаста – все равно толку не будет.
Или… к ресторану плавно подруливает белый вольво последней модели и оттуда изящно выгружается нимфа в платье от Карден. Или Шанель. И в брюликах…
Разница очевидна. Так что можно и на серебряную краску разориться за жуткие по местным меркам деньги. И тихо подумать: «погодите у меня, умники».
Бокситов и нефелинов в природе должно быть много, надо их только найти. А уж получить алюминий – вопрос времени и терпения. И алюминиевую пудру – тоже.
Ну да ладно. Это потом.
А сейчас Лиля выполняла свою программу.
Карета остановилась. Сопровождающий ее вирманин (Лейф в начищенной кольчуге производил такое сногсшибательное впечатление, что собаки не лаяли. Они – падали) подошел к карете и распахнул дверцу.
Несколько придворных, прогуливающихся по дорожкам неподалеку от парадного входа и увлеченно сплетничающих, в шоке наблюдали, как первой из кареты выпрыгнули две здоровущие собаки.
Нанук и Ляля. И замерли в классической позе – уши торчком, хвост неподвижен, тело напряжено, носы настороженно нюхают воздух, глаза сканируют пространство на угрозу хозяйкам…
Лиля еще сомневалась – брать их с собой или не брать, но Алисия махнула рукой. Мол, с королем согласовала, разрешение получено, а если по дороге кого и покусают… Авось, не отравятся.
Да и придворная шваль будет покорректнее. Собака – она ведь не человек, на дуэль вызывать не станет.
Далее из кареты появилась… куколка.
Иначе и не скажешь.
Маленькая девочка в белом и зеленом была очаровательна.
По размышлении, Лиля остановилась на зеленом платье. И для Миранды – и для себя. Мало ли что, в белом раз по траве прогуляешься – и больше этого не сделаешь.
Поэтому – пока что благородная зелень.
Белыми были – и у нее, и у девочки: кружевные перчатки. Кружевной пояс. Кружевные воротники и манжеты. У Миранды еще и громадный белый шелковый бант на макушке. Окончательно превращавший девочку в фарфоровую куколку.
Оценили единогласно – минутой восхищенного молчания.
Вслед за Мирандой показалась Алисия.
Она была одета довольно просто. Зачем «гадюке» бриллианты? Да и траур, опять же…
А потому – скромное темно-темно-зеленое платье, которое оживляли графские изумруды и белый кружевной воротник. Из роскоши – брошь на платье. Белый янтарь в золоте. Если быть точной – камея. Идею Хельке опять же подсказала Лиля. А ювелир оценил и сделал несколько штук. Одну из которых и презентовали Алисии. Женщина приколола ее у горла и довольно кивнула.
Такого тут еще не делали. Но – красиво.
Придворные зашушукались, видя, как девочка кладет руки на холки псам. Как Алисия что-то говорит малышке – и та серьезно кивает.
Но вирманин подал руку еще раз.
И из кареты появилась третья женщина.
Солнце вспыхнуло на золотых волосах, превращая их в корону.
Сама Лиля замаскировала графский браслет широкими кружевными манжетами – и нацепила жемчуга. Август расстарался и добыл для любимой дочурки.
Длинная нитка жемчуга на шее, кольцо с жемчужиной, жемчужные серьги (это уже Хельке) – и несколько нитей жемчуга в золотых волосах.
Вот с прической Лиле пришлось сложнее всего. Миранде можно было завязать бант. Алисия волосы укладывала по моде двора – в нечто, напоминающее улитку, и закрепляла кучей шпилек. Но у нее и волосы были длиной до лопаток.
А у Лили-то коса. Да какая!
Если такую тяжесть на голове закрепить – мигрень обеспечена. А посему Лиля плюнула – и заплела обычную «французскую» косу. Только с помощью Марсии вплела в нее жемчуг и кружево. И дорого и просто. Чай, не бал, простой прием…
Хотя для этого мира и такой метод плетения стал новинкой. Алисия оценила.
Лиля огляделась, улыбнулась – и кивнула Мири.
– Малышка?
Миранда послушно вложила ладошку в руку женщины. На окружающих обе не обращали никакого внимания. Сами придут и сами познакомятся. Любопытство – оно такое…
Алисия осмотрела женщин – и кивнула.
– Идемте.
Лейф кивнул своим людям. Мужчины подхватили три ящичка с подарками – и направились вслед за дамами. Вообще во дворце вирман не слишком жаловали. Ативерна – морское государство, вирмане – морские разбойники… куда уж дальше. Но в данном случае Лиля ничего не нарушала. Это вовсе не охрана, не может же благородная графиня сама таскать подарки?
Нет, никак не может.
И перед графиней Иртон зазмеились коридоры королевского дворца.
* * *
Честно говоря, Лиля не раз порадовалась, что надела зеленое платье. И что на ней не десяток нижних юбок (как полагается), а всего две штуки. И те очень легкие. Их можно было подхватить руками и не подметать полы.
А полы были грязные. Научить благородных дворян вытирать ноги никто не додумался. Научить их не гулять по животным и человеческим отходам жизнедеятельности тоже – и в результате на полу был определенный след, а в замке пованивало этаким специфическим душком компостной кучи. К тому же пол был посыпан соломой. А к этой сельхозкультуре Лиля относилась весьма недоверчиво, после того, как они один раз с Лешей попробовали воплотить в жизнь исторические хроники. А попросту – заняться любовью в стогу сена.
Потом, простите, неделю солому из всех мест вытаскивали.
Миранда, поглядев на маму, тоже приподняла платье.
– А они тут полы не моют?
– Подозреваю, что просто выметают солому и сжигают, – пробормотала Лиля, лихорадочно вспоминая, что, кажется, в этой соломе еще и блохи живут… нет, если она хоть одну на себе или Миранде потом найдет – она весь этот «версаль» щелочью зальет. От подвалов – до крыши!
А собак надо сразу же искупать. Вот как только вернемся – так и сразу.
– Фи!
Лиля едва не фыркнула. Много ли надо ребенку? Полгода не прошло, а мелочь уже нос морщит при виде грязи. А, ладно! Вот если удастся – она тут еще римские термы откроет! С массажем и бассейном. И будет долго прятаться от местной инквизиции.
Мимо дам прошел один из знатных кавалеров. Чуть поклонился, проследовал дальше… донесся весьма характерный звук. Товарищ явно позавтракал горохом.
– Фи! – еще раз повторила Миранда.
И Лиля впервые подумала, что мужу малявки придется тяжко.
Коридоры кончились неожиданно, и Лиля едва не уткнулась носом в большую тяжелую дверь.
– Кто? – выскочил какой-то нещадно раздушенный тип.
– Ее сиятельство графиня Иртон, с подарками для Его величества и Их высочеств, – ледяным тоном ответила Алисия.
Тип прищурился.
– Откройте ящики, я должен проверить, что там нет яда…
Лиля посмотрела на Алисия, но та кивнула. И женщина махнула рукой вирманам.
К подаркам тип не притрагивался. Посмотрел, кивнул – и разрешил закрыть крышки.
– Девочка?
– Моя дочь, виконтесса Иртон.
Мужчина кивнул и сделал отмашку лакею. Слуга распахнул двери и рявкнул так, что Лиля едва назад не шарахнулась.
– Ее сиятельство графиня Иртон, ее сиятельство вдовствующая графиня Иртон, виконтесса Иртон!!!
Мири крепко вцепилась в надежную материнскую руку.
И Лиля сделала шаг вперед.
Тяжело это?
Неприятно.
Особенно когда на тебя смотрит куча народу. С другой стороны – не отвечали вы, граждане, на семинарах! Особенно совместных! Когда народу в зале полторы сотни студентов. А тебе еще доклад делать… и сделаешь! Ты потом хоть описайся, но пока ты на людях – страх долой! Нахальство в руки!
Лиля ощутила, как привычно расправляются плечи, а на лице проявляется знакомая насмешливая улыбка.
Кто тут против меня?
Кому-то жить надоело?
Исправим…
И они двинулись.
Поплыли.
Прошествовали.
Впереди – ледоколом – Алисия. За ней две собаки с весьма недружелюбным выражением лица. Сначала женщина хотела оставить собак дома, но потом поговорила с Алисией и поняла, что собака при дворе – явление житейское. Так что Нанук и Ляля тоже были приглашены.
За собаками двигались Лиля и Миранда. И замыкали процессию вирмане, недовольные, но ящики-то доставить надо!
Алисия остановилась внезапно. Вперед Лиля не смотрела, стараясь сберечь платье и не вляпаться куда-нибудь на полу, поэтому даже удивилась. А потом свекровь склонилась в поклоне.
– Ваше величество.
Лиля выпустила ручку Миранды. И тихий, на грани слышимости, шепот.
– Малышка, делай, как я…
А теперь юбку придержать, голову склонить, грудь вперед, зад назад – и присесть. Глубоко и уверенно. В ту позицию, которую все, занимающиеся боевыми искусствами ощутили на себе. Киба дачи.{2}
А то ж!
Все равно под юбкой ног не видно, даже и кончики туфель из-под них не торчат, а в такой позиции Лиля могла сидеть часа полтора. Раньше.
Сейчас – минут десять, не рискуя ляпнуться на заднее место. Нет, а вы что хотели? Плие и гранд батман?{3 } Ага, особенно второе. Тогда она точно произведет фурор, потому как задом в солому это круто…
Лонс, когда увидел – был в шоке. Сначала. В юбке-брюках это ведь не скроешь. А потом призадумался. Отрепетировали пару раз в широкой юбке – и получилось неплохо.
– Можете подняться, – разрешил высокомерный голос.
Лиля так и сделала. И не удержалась – бросила взгляд из-под ресниц.
На троне сидел симпатичный мужчина лет так шестидесяти. То есть тут ему на десять-пятнадцать меньше, однозначно. Но Лиля все равно восхитилась. Потому что человек в короне был сильно похож на Шона Коннери.
Вот если бы Шон был блондином – и сероглазым – было бы самое оно. По левую руку от коронованного типа сидели две симпатичные девчушки. Одна чуть постарше, с более капризным выражением лица, вторая определенно чуть помягче. Но на отца были похожи обе. Как более женственные копии. Овалы лица, форма надменных губ, улыбки… Принцессы? Да, наверное. Старшая – Анжелина, помладше – Джолиэтт.
– Мы рады видеть вас при дворе, графиня.
Лиля бросила быстрый взгляд на Алисию. Та чуть опустила глаза, мол, можно.
– Ваше величество, я счастлива, что вы удостоили меня своим вниманием.
– Вы, графиня, человек необычный, а необычные люди всегда привлекают внимание, где бы они ни находились.
Лиля сделала еще один реверанс. Мол, благодарю за комплимент.
– Надеюсь, дорога не слишком утомила вас?
– Нет, Ваше величество. Ради исполнения вашего повеления, я готова была проделать и втрое больший путь.
Эдоард перевел глаза на Миранду. Лицо его чуть смягчилось.
– Юная виконтесса… как поживаете, госпожа?
– Ваше величество, – девочка явно подражала Лиле – Я счастлива, что вы пригласили нас…
– Вы замечательно выглядите, виконтесса…
– Ваше величество, – Мири держалась с несвойственным ее возрасту достоинством, – я старалась.
Прозвучало это так, что Лиля искренне улыбнулась. Малышка…
И только потом поняла, что Эдоард смотрел на нее. Говорил он с Мирандой, а реакции отслеживал у нее. И кажется, остался доволен увиденным. Ну да…
– Я доволен вами, графиня. Задержитесь, после приема я хочу побеседовать с вами и вашей дочерью.
Лиля присела в реверансе.
– Ваше величество, ваша воля – закон для меня. Позволено ли мне будет вручить вам мои скромные дары – и отпустить моих людей?
Эдоард подумал пару секунд – и чуть склонил голову.
Лиля кивнула вирманам.
В этот раз она сделала упор на стекло. И приготовила три ящичка. Подарки Алисии она уже вручила. Амалии – все еще впереди.
А сейчас…
– Что это?
Лейф, Олаф и Ивар сделали несколько шагов, отрепетировано опустились на одно колено – и протянули три ящичка. На крышке каждого была вырезана корона. Но королевский ящик был самым большим. Ящички для Анжелины и Джолиэтт поменьше.
Девочки бросили взгляд на отца – и тот милостиво кивнул. Еще бы. Смотрели они, как два щенка, только что хвостами не виляли.
Малявки сорвались с мест и атаковали вирман. Которые распахнули перед ними ящички.
Митенки[4]. Кружевные, отделанные янтарем. Красивая штучка. Сделать несложно, выглядит шикарно. И промахнуться с размером сложно. Возьми ребенка примерно в том же возрасте, обмерь руку – и вяжи. У Лили такие были. Давно, она тогда на восточные танцы ходила. Сама себе крючком связала дня за четыре.
Девочки переглянулись, не понимая. Лиля подтолкнула Миранду. Малышка аккуратно раскрыла свой веер на запястье. Обмахнулась, прикрыла лицо, хлопнула ресницами и задорно подмигнула из-под кружева. На девочке были именно что митенки. Чтобы удобнее было. Сама Лиля постарается быть осторожной. А Миранда – ребенок. Мало ли за что зацепится…
Принцессы оценили. И тут же опробовали новинку. Лиля подумала, что угадала. Что приятно – митенки не мешают носить кольца.
И потянули ручки ко второй игрушке. Лиля исходила из того, что принцессы прежде всего девочки. А девочкам интересно что?
Всякая мелочь.
Поэтому Лиля аккуратно выдула из стекла несколько фигурок. Таких, что не требуют усилий.
Кот, собака, змея… тут главное было довезти и не разгрохать. Как поняла Лиля, стекло в этом мире пока еще было некачественным, про цветное вообще говорить было страшно – стоит жутко дорого, а уж про такие милые мелочи и вовсе говорить не приходилось. Технологии не доросли. Вот, лет через пятьдесят… но пока нету – лучше мы воспользуемся.
Стеклянные игрушки вызвали восторженный писк. И до третьей новинки дело дошло минут через пять.
Калейдоскоп.
Самый простой калейдоскоп.
Такой был и у маленькой Али, разве что в пластиковом корпусе. А тут… металл и стекло. И получилось…
Глядя на ошалелые лица принцесс, Лиля поняла – девчонки ее. С потрохами. Они дорвались до игрушек.
Эдоард только головой покачал. Кажется, ему тоже было любопытно, почему ахают девочки, держа у глаза металлическую трубочку, но не при всех же? Потом еще расспросит…
– Ваше сиятельство, вы уже второй раз смогли угодить моим дочерям.
– У меня тоже дочь, Ваше величество.
Подтекст Эдоард понял. Что понравилось Миранде, то и принцессам понравится. Дети ведь… И еще один. У меня дочь. Не у нас, не у моего мужа, нет. У меня. Графини Иртон.
И это Эдоарду понравилось. Как ни крути – внучка. Сына король любил, но понимал, что воспитанием девочки должна заниматься мать. А судя по последним происшествиям… король мог оценить сдержанность графини. На ее месте он давно бы потребовал разъезда. Как минимум. А она терпит. Ради Миранды?
Да, скорее всего. Стоит только увидеть, как она смотрит на малышку. С любовью и нежностью. Так и Джессимин смотрела на своих дочерей.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Вши, блохи, прим. авт
2
Киба-дати (яп. стойка всадника) – статичная боевая стойка. Присутствует во многих видах восточных боевых искусств. Название происходит из-за схожести положения человека в этой стойке и положения всадника, сидящего на лошади.
3
Батма́н (фр. battement – взмах, удар от гл. battre – махать, взмахивать, ударять, отбивать такт) – движение классического танца, представляющее из себя какое-либо отведение, приведение или сгибание одной, работающей ноги стоя на всей стопе или на полупальцах (пальцах) другой, опорной – вытянутой или согнутой в колене, а также с одновременным выполнением приседания, подъёма на полупальцы (пальцы) либо опускания на всю стопу. Батман – общее наименование для всей группы движений; конкретизация достигается при помощи добавления прилагательного (tendu – вытянутый, piqué – колющий, fondu – тающий, grand – большой, petit – маленький и т. д.). Совокупность этих движений – необходимый элемент для совершенствования техники классического танца: с помощью батманов отрабатывается умение правильно отводить ногу и приводить её обратно в позицию, сгибать и разгибать её, вытягивать и поднимать на любую высоту в каком-либо направлении и с любой скоростью.
Материал из Википедии – свободной энциклопедии.
4
Ми́тенки, мите́нки (ед. ч. – митенка фр. mitaines) – перчатки без пальцев, удерживающиеся на руке с помощью перемычек между пальцами или за счёт пластических свойств материала, из которого они сделаны.
