Игра XXIII

Кэсси робко поинтересовалась, не совладав с дрожью в голосе:

– Извините, пожалуйста, а как… входить в портал? Нам ещё никогда не доводилось путешествовать таким образом.

Ларс за моей спиной издал какой-то звук, подозрительно похожий на смешок, а я выпучил глаза. Да она издевается над этой рыжей акулой! «Путешествовать таким образом». Уж конечно не доводилось!

Мистер Планш смерил её каким-то странным, алчным, взглядом и закивал:

– А-а-а, мисс Хайнесс!.. Наслышан, наслышан! Безумно рад встрече с вами! Не волнуйтесь, моя милая, вам нужно просто войти в него. Чары устроены так, что ваше тело перенесётся, хе-хе, одним куском, без повреждений. Не будет такого, что часть отправится туда, а часть останется валяться тут, хе-хе.

Меня замутило. Мистер Планш облизнул тонкие губы, всё ещё жадно глядя на Кассандру, и Дитрих поспешил заслонить её собой. Вот у кого не занимать храбрости.

– Давай, – тем временем прошипела Андромеда, больно ткнув меня в спину.

Почему это я должен идти первым?!

Стараясь не выказывать своего возмущения ни голосом, ни мимикой, я сделал шаг вперёд:

– Разрешите войти в портал, мистер Планш?

Тот смерил меня холодным презрительным взглядом:

– Разумеется, мистер… э-э-э… Кэндел, – он скользнул взглядом по моей груди и, конечно, не нашёл там фамильных амулетов. – Остальные последуют за вами. Мисс Хайнесс, я надеюсь, что после Игры вы почтите меня визитом, хе-хе.

На месте Кассандры я бы бежал куда глаза глядят, если бы пережил финал.

Я дошагал до портала, стараясь не смотреть на калейдоскоп разноцветных пузырей, кружившихся в безостановочном танце. Я опасался увидеть фиолетовые линии, сходившиеся на горизонте бесконечности, и прилюдно рухнуть в обморок. Мои ноги были непослушными, ватными. Крепко зажмурившись и на всякий случай набрав побольше воздуха в лёгкие, я сделал шаг в… эту дрянь.

20 июля 2293 г.

Глава VII

Кэндел

Из электронного дневника.

Чего я ожидал? Что меня сейчас сдавит, расплющит, завертит, раскрошит на тысячу кусочков, превратит в дебила, стошнит?

На самом деле я вышел из портала как ни в чём не бывало.

А затем поскользнулся и упал.

Первое, что я почувствовал, – это холодный ветер, бьющий по щекам. Поверхность под кончиками моих пальцев была очень скользкой. И мокрой. Я сел и оглянулся. Позади не увидел никакого портала. Энди, следовавшая за мной, словно материализовалась из воздуха.

– Где мы? – она удивлённо огляделась.

К своей чести, девушка умудрилась устоять на ногах, несмотря на высокие каблуки. Ну вот кто так одевается на Игру?! Хорошо ещё, что Энди последовала моему совету и надела шубку. Что до меня, то я и вовсе озаботился горнолыжной курткой. Надо сказать, мы подали пример остальным вчера вечером. Многие, понаблюдав за нашими сборами, прихватили с собой тёплые вещи. Дитрих тогда ещё недоумевал – неужели я что-то знал о локации Игры?

Я же, родившись в бывшей Англии, попросту не доверяю погоде.

– Мы посреди заледеневшего озера, – констатировал я, оглядываясь. – И вон там, в километре, я вижу исполинский чёрный замок. Как в сказке. Чёрт, да он страшный – там что, дракон живёт?

– Драконов не бывает, – пропыхтел вывалившийся из портала Альциос.

Он проявил мужскую солидарность, тут же поскользнувшись и упав на живот:

– Вот дерьмо!

За Альциосом последовали Присцилла, Саран, Дитрих, Кэсси (которую доктор бережно поймал, стоило той появиться), Эмма, Чиран и Ларс. Последние уже не падали, так как на выходе из портала становилось достаточно тесно, и те, кто прибыл позднее, натыкались на спины первых. Лишь старина Ларс презабавно бухнулся на спину и выругался. Его пушистое розовое пальто намокло.

При виде замка некоторые испытали благоговейное восхищение, а некоторые – ужас. Например, Чиран с беспримерным самообладанием изрёк, едва завидев это монструозное сооружение:

– Доставьте моё тело родителям, прошу вас.

Милая Присцилла икнула от страха, разглядывая кривобокие башни, каждая из которых могла вместить в себя небоскрёб «Плеядс». Саран тихонько присвистнула и заулыбалась. Альциос нервно цокал языком, оглядываясь на реакцию остальных. Дитрих озабоченно поглядывал в сторону Кэсси, которая выглядела так, словно её сейчас стошнит. Эмма ругалась на свой навороченный голографон, который отказывался включаться на морозе. Андромеда недовольно хмурила брови, грея руки в карманах своей коротенькой шубки.

Ларс вдруг спросил:

– Мне кажется, или земное притяжение усилилось? Я не могу подняться на ноги.

Мы оглянулись на него. Парнишка всё ещё лежал на спине и изо всех сил напрягал руки, пытаясь встать. Ларса трудно назвать хиляком. Он что, придуривается?

– Я поняла, почему мы здесь, – подала голос Кэсси. – Наверняка замок построили на месте разлома плит. Там, где залежи маны выбросило на поверхность несколько сотен лет назад. Мы же знаем, что бывает возле таких рудников, не так ли? Во-первых, наша мана производится в большем количестве и с большей скоростью. Во-вторых…

– Нас притягивает к скоплениям маны! – перебила её Присцилла, крайне заинтригованная этой мыслью. – Меня сейчас тянет туда.

Она махнула рукой куда-то влево, в сторону едва видневшегося леса. Я оглянулся на остальных. Помимо Присциллы, синей маной владели ещё Эмма и Альциос. Они согласно кивнули, а Альциос добавил:

– Притяжение достаточно сильное. Если бы не оберег, который мне имплантировали ещё при рождении, меня могло бы утащить к разлому. Как железку магнитом.

– Мне тоже провели эту операцию, – зачем-то поделилась Эмма.

– Это стандартная процедура во всех состоятельных семьях, – пояснял Дитрих для Кэсси, слушавшей его со странным выражением лица. – Я уверен, что у тебя тоже есть имплант. К слову…

Прищурившись, доктор махнул рукой вправо, в сторону скалистой гряды на горизонте:

– Там явно присутствуют залежи зелёной маны. Чиран, ты чувствуешь?

Тот согласно закивал, вглядываясь в острые силуэты горных вершин.

Теперь уже и я подал голос:

– Энди, а ты чувствуешь… это странное притяжение к замку? – с каждой секундой я ощущал его всё явственнее. – Там однозначно лежит красная мана. Причём много красной маны. Если бы не оберег, который я купил, то мне бы никакие провожатые не потребовались – я бы по воздуху долетел.

– А зачем ты купил оберег? – бестактно осведомилась Андромеда, подняв брови.

Я с трудом сдержал своё раздражение:

– Поскольку моя семья небогата, то никакую операцию мне не проводили, когда я агукал в подгузниках. А хорошо зарабатывать я стал лишь недавно.

Я наконец встал на ноги и поспешил отряхнуться.

– Как и мне, – Ларс подал голос из-за наших спин. – По ходу, прямо под озером находятся залежи жёлтой маны. Целый пласт, если судить по ощущениям.

Бедный парень всё ещё барахтался на льду, тщетно пытаясь сесть. У него не получалось даже оторвать спину от гладкой поверхности. Меня охватило дурное предчувствие.

– Ты ничего не чувствуешь? – озабоченно спросила Присцилла у Кассандры. Та ответила ей смятенным взглядом.

Я направился к Ларсу, с тревогой глядя за нараставшей в его бесцветных глазах паникой.

– У тебя есть оберег? – упавшим голосом поинтересовался я.

Тот сразу вскинулся – в точности как и я сам при вопросе Андромеды. Юноша вскипел:

– Откуда мне знать об обереге?! И на какие деньги я должен был купить его? Мне, изучавшему магию из ворованных книг и жившему…

В этот момент льдина под ним хрустнула, а затем раскололась.

Мы остолбенело смотрели на то место, где ещё только что розовело это дурацкое пальто Ларса. Сейчас там зияла неровная дыра, около метра в диаметре. Поверхность иссиня-чёрной воды казалась огромным слепым глазом, которым озеро смотрело на нас в ответ.

Кто-то рядом со мной вскрикнул, а затем я услышал плеск.

Спустя мгновение до меня дошло, что Кассандра, также владевшая жёлтой маной, не рухнула в прорубь вслед за Ларсом, а добровольно спрыгнула. Глупая девчонка вознамерилась спасти его! Да её же саму притянет, с имплантом или без! В этом бальном платье особо не поплаваешь.

– Вытаскивай её, – бросил я остолбеневшему Дитриху. – Кэсси сейчас ко дну пойдёт, раз залежи так близко.

И я прыгнул.

Подумать только… Упасть под лёд лишь потому, что ты родился вдали от мира роскоши! Меня охватил гнев. Я, выросший в крохотном отцовском домишке, стенавшем под гнётом ветров, мог оказаться на месте Ларса. Чёртовы богатеи…

Однако сейчас не время для негативных эмоций. Если потеряю концентрацию, то рискую не справиться с колдовством.

Я призвал из своего браслета синюю ману, чтобы покрыть свою кожу защитным слоем. Не то чтобы он сильно спасал от холода, но хоть что-то. Да и вдруг здесь водятся хищные рыбы?.. Я поплыл вниз – так быстро, как только мог. Мои конечности стремительно немели в ледяной воде, так что пришлось нагреть кожу заклинанием. Я всматривался в чёрную бездну, тщетно выискивая в ней розовое пятно.

Ну же, парень! Где ты?

Отчаявшись, я решился на последнее средство. Всё равно здесь, под водой, нет лишних глаз. Вытянув перед собой руку, я мысленно переключился с красной маны на вторую – ту, которую я старался не использовать без причины.

Из моей ладони вылетел шарик оранжевой маны. «Найди мне Ларса Кэрри, – мысленно попросил я у своей аномалии. – Мне нужен Ларс Кэрри». Хорошо, что я уточнил его фамилию этим утром, на всякий… Я представил лицо Ларса в мельчайших деталях, насколько помнил. С бесцветно-серыми радужками глаз, розовым ирокезом и проколотой бровью.

Меня потянуло правее. Моя оранжевая аномалия сработала моментально, исполняя роль компаса. Я задвигал руками и ногами с удвоенной силой, стараясь не отклоняться от курса. Ещё немного… Где ты, Ларс? Где… Вон там!

Когда мои руки наконец крепко обхватили парня за талию, я встревожился, увидев его застывшее лицо. Казалось, что Ларс крепко спал. Это дурной знак? Хороший? В фильмах, которые я смотрел, у утопленников были открытые глаза. Что ж, есть только один способ проверить, жив ли панк.

Согревая его тело красным заклинанием, я поплыл обратно. Приходилось грести одной рукой. Кажется, воздух в лёгких был уже на исходе. Голова становилась мутной, а свет, лившийся сквозь отверстие во льду, стремительно тускнел. Я попытался сфокусироваться на его исчезающих лучах. Так хотелось вдохнуть… Несколько метров я преодолел на одной силе воли. Мои руки тяжелели, отчаянно цепляясь в Ларса, а движения ног становились всё более вялыми. Неужели мы оба так и останемся тут кормить рыб? Рыбки… Я слышал о снежных крабах, а бывают ли снежные рыбки?

Меня начало окружать белое свечение…

Сильные руки выдернули нас из воды, и я жадно вдохнул холодный воздух, кашляя. Дитрих, полностью мокрый, бережно вытащил меня на лёд.

– Ему… нужна твоя помощь, – с трудом выговорил я, дрожащей рукой указывая на Ларса.

Доктор бросился к иллюзионисту и принялся водить над ним браслетом, что-то бормоча себе под нос. Неподалёку Чиран колдовал аналогичным образом над Кассандрой – девушка ожесточённо чихала в одолженный Присциллой платок. Вот дурёха… Хорошо, что Дит смог её вытащить, не запутавшись в этих пышных юбках.

– Ты как? – испуганно спросила Андромеда. Она присела рядом со мной на корточки и использовала магию, чтобы высушить мою одежду.

– С-с-сойдёт, – выдал я, стуча зубами. С трудом мне удалось встать с колен.

Я диагностировал себе гипотермию. В последние секунды вынужденного заплыва я уже не мог использовать обогревающее заклинание, поскольку терял сознание, так что сейчас мне бы не помешала помощь доктора.

Рядом послышалось гортанное бульканье, а затем Ларс начал кашлять, выплёвывая воду из лёгких. «Слава богу», – я испытал такое облегчение, которое трудно описать. Теперь уже можно расслабиться и сосредоточиться на собственной безопасности.

– Док? – слабым голосом позвал я. – А можешь… пожалуйста… полечить меня от обморожения? На всякий пожарный.

Я выдавил из себя жалкую улыбку. Мне претило просить у помощи у Дитриха, но сейчас не до гордости.

– А почему ты до сих пор сам себя не вылечил? – искренне возмутился врач. – Это опасно! Надо в первые же минуты…

Или до гордости?

Не желая признаваться в собственном невежестве по части целительства, я мысленно приказал браслету выдать мне зелёную ману. Затем сделал несколько движений над своим дрожащим телом. И обмяк. В смысле полностью обмяк. Я упал на спину, не в силах пошевельнуть ни единым мускулом, кроме лицевых.

Окей, это даже не смешно.

Альциос, доселе наблюдавший за Ларсом, заметил моё состояние и поспешил привлечь к нему всеобщее внимание:

– Кэндел, а ты чего упал? Тебя в сон клонит?

– Да, я устал, – я ответил неестественно тонким голосом. Моё лицо, выдавая меня, покрылось жгучими пятнами стыда. Лишь бы никто не заметил!

Дитрих, закончив с Ларсом, переключился на меня. Присев на корточки рядом, он принялся рассматривать моё тело с тем серьёзным выражением лица, которое бывает только у врачей. Нет бы сразу помочь! А Чиран, второй зелёный маг, чего ворон ловит?

– Пошевели-ка пальцами, – к моему ужасу, попросил Дитрих.

– Я не могу, – признался я и понял, что от позора меня уже ничто не спасёт. – Я… хреново разбираюсь в зелёной магии, Дит. Кажется, я сам себя парализовал.

Некоторое время все молчали, а затем грянул дружный хохот. Даже Ларс, гнусный предатель, улыбался! Я сумрачно взирал на мокрую, растрёпанную Кэсси, на доктора, занявшегося исцелением моих лёгких, и на остальных. С одной стороны, я отлично понимал всю комичность ситуации, не говоря уже о том, что мы только что испытали мощный выплеск адреналина. Но с другой стороны… Хватит ржать, как стадо коней!

– Знаешь, а таким ты мне нравишься больше, – усмехнулась Андромеда, склонившись надо мной. – Заботливый Кэндел, который хоть в чём-то не совершенен!

– Героизм тебе к лицу, о мой рыцарь на белом коне! – поддакнул ей Ларс.

Эмма, Альциос и Присцилла попробовали создать вокруг него «тройной барьер», имитировавший действие оберега. В принципе, на такое заклинание способны лишь высшие маги. Может, близость к разломам оказалась кстати… Но нам повезло, что в нашей славной компании столько одарённых. Хоть на «В Магистрейте есть таланты» отправлять их по возвращении.

Энди отбежала от меня на минутку, чтобы высушить одежды всех, кто угодил в воду. Вот она – солидарность игроков на турнире: чтобы никто не тратил покупной маны, красные маги жертвовали собственную на общественные нужды.

– Дитрих, – я бросил на доктора умоляющий взгляд. В первый и последний раз в своей жизни. Однако тот широко ухмыльнулся:

– Мне ты тоже больше нравишься таким, Кэндел. Полежи пока что. Мы поднимем тебя, когда судьи придут.

– Сволочь! – выдохнул я.

Док выглядел чрезвычайно довольным собой и прямо-таки напрашивался на зуботычину. Чиран даже не взглянул в мою сторону. Этот бесхребетный тюфяк явно воспринял слова Дитриха как указания к действию. Точнее, к бездействию.

Андромеда вернулась и улеглась рядом, положив голову мне на плечо.

– Ты не против, если я так подремлю, о храбрая подушка? – с невинной наглостью спросила она.

– Лежи, что уж, – вздохнул я.

Ужасно чувствовать себя таким беспомощным.

– Я тоже, – вдруг послышалось слева.

На моём втором плече возник розовый ирокез Ларса, сразу защекотав мне нос.

– ЭТО ЕЩЁ КАКОГО ХРЕНА! – взревел я. – А ну поднимайся!

– Нет, – тот хихикнул. – Я теперь от тебя ни на шаг, мой герой.

– Андромеда, прогони его!

– Нет, он мне начал нравиться. Пусть тоже полежит с нами.

– Да что с вами всеми?! Чокнутые!

Спустя полчаса я заснул, изнурённый неравной борьбой со своими гипер-тактильными спутниками. Они так и остались лежать на мне и засопели уже через пять минут. Действительно, сегодня же никто не выспался…

Мне снилось, что я очутился в Южной Африке и по мне ходит стадо бегемотов. Упитанных таких. Потом бегемоты решили лечь поспать, найдя себе укромное местечко в тени. И почему-то этой тенью был я. Бедный и страдающий, я стал гигантской тенью от баобаба… Каждый ложился своим мощный брюхом на мои руки, ноги, а цапли хихикали: «Это так мило!.. Так мило!.. Сделай фотографию!..»

Я проснулся от дружного хихиканья:

– Это слишком мило! Сделай ещё одну фотографию, – попросил Дитрих у Кэсси.

Та, солнечно улыбаясь, направила ладони на меня и сотворила запечатлевающее заклинание.

Заметив, что я открыл глаза, парочка покатилась со смеху.

Я огляделся. Солнце стояло в зените посреди ярко-синего неба. На моих плечах по-прежнему спали Андромеда с Ларсом, во сне схватившись за руки. Присцилла устроилась поверх Андромеды, уложив голову мне на живот. Мою правую ногу в качестве подушки использовал Альциос, который звучно храпел. Левую ногу оккупировала Эмма. Чиран лежал возле неё, закрыв голову от солнца моим плащом. Лишь Саран проявила достаточно такта и спала поодаль, завернувшись в свой худи, как огромная серая птица.

Я набрал побольше воздуха в лёгкие:

– ЭТО ЧТО ЕЩЁ ЗА ЛЬВИНЫЙ ПРАЙД?! А НУ ВСЕ ЖИВО ПРОЧЬ С МЕНЯ! ДИТРИХ, ДА ПОМОГИ ТЫ МНЕ УЖЕ, ВСПОМНИ КЛЯТВУ ГИППОКРАТА!

Пока я орал, все начали просыпаться. Присцилла, вздрогнув, подскочила, а Энди недовольно заткнула себе уши. Альциос наконец перестал храпеть. Придя в себя окончательно, они вновь прыснули со смеху, как дети, потешаясь над моим параличом. Их остановил лишь окрик Дитриха:

– Я вижу судей!

20 июля 2293 г.

Глава VIII

Дитрих

Из отчётов, хранящихся в архивах спецслужб.

Здание, в котором нам предстояло провести весь следующий месяц, вызвало у меня внутреннее содрогание: какой безумец мог спроектировать этого монстра?

Высокая крепостная стена была скошена набок, её высота достигала пятидесяти метров у правого края и тридцати – у левого. За каменными зубцами виднелся ряд чрезвычайно уродливых, кривоватых башен. Две из них угрожающе кренились, напоминая рухнувшую в 2182 году всемирно известную пизанскую достопримечательность. Широкие округлые бока этих чудовищных строений были покрыты вздутиями, словно кто-то пытался взорвать их изнутри. В первый раз вижу, чтобы камень так пучило… Из чего этот замок построен? Не из резины же? По виду, стены сложены из крупных чёрных валунов…

Со стороны замка к нам приближались три человека, одетых в схожие чёрные пальто. Наверное, это наши пресловутые провожатые. Меня снедало любопытство: почему Планш советовал дождаться их? На двери замка что, наложено какое-то хитроумное заклятье, требующее пароля? Если да, то мне необходимо разузнать о нём. Эта информация понадобится позже, когда мои коллеги нагрянут сюда для обыска.

Согласно моей теории, в замке находилась одна из секретных лабораторий Планша. В таком случае вряд ли Игра вообще случится – нас попросту заманивают в ловушку.

Когда провожатые приблизились, тот, что шёл посередине, громко объявил:

– Прошу внимания! Я и мои коллеги входим в судейский состав финала. Сейчас мы будем отводить участников на игровую локацию по очереди, тройками. Тем, чьи имена мы назовём, просьба следовать за нами. Все остальные должны дожидаться нашего возвращения!

– Опять ждать? – негромко проворчал Кэндел.

Я вылечил его от паралича (долгая история), однако бедолага до сих пор пребывал в расстроенных чувствах. Надо признать, что после утреннего происшествия я зауважал его. Кто бы мог подумать, что этот тщеславный адвокат не побоится рискнуть своей жизнью ради спасения чужой…

Судья, стоявший справа, достал голографон из кармана пальто. Открыв нужную заметку, он зачитал хрипловатым голосом:

– Мистер Альциос! Мисс Эмма! Мистер Чиран! Прошу следовать за нами.

Даже не взглянув на участников, провожатые синхронно развернулись и направились обратно к замку. Те, чьи имена назвали, нерешительно последовали за ними. На ходу Альциос обернулся. Его пухлое добродушное лицо выглядело встревоженным, когда он указал Присцилле на Ларса.

– Не волнуйся! – крикнула та, сложив ладони рупором. – Я справлюсь с защитным заклятьем и в одиночку!

Мы остались ждать посреди озера.

Ларс с опаской поглядывал в сторону воды, явно не желая повторить свой опыт с экстренным погружением. Сейчас его жизнь целиком зависела от умений Присциллы.

Та, щурясь на солнце, умело поддерживала защитные чары, подпитывая их своей маной. Её руки двигались плавно, а пальцы с безупречной чёткостью вычерчивали в воздухе сложные фигуры. Присцилла чем-то напоминала мне Амабель. В такие моменты меня охватывала сильная тоска по прошлому, смешанная с горечью утраты. Если вспомнить, то раньше я ненавидел Кэсси за то, что именно она выжила в тот роковой день…

К слову, о моей подопечной. Та в сотый раз перепроверяла количество маны на своём браслете. Я увидел голографические показатели: 128к, 215с, 513з, 781ж. Как и ожидалось, Кэсси сделала упор на зелёную и жёлтую магию.

Если вдуматься, то её врождённый дефект – огромная редкость. Девушка может пользоваться магией, но не производить её. Делает ли это Кэсси полу-магом? Или кем?

Андромеда жалась к Кэнделу. Её прелестное лицо было пронизано тревогой. Странно, обычно Энди держалась подальше от своего любовника, тщательно скрывая эмоции. Кэндел хмуро взирал на исполинский замок, черневший на фоне северного неба. Видимо, адвоката тоже не радовала перспектива провести там целый месяц.

– Интересно, на каком мы континенте? – прошептал он, обращаясь к Андромеде. Та лишь пожала плечами в ответ.

Саран стояла поодаль от остальных, скрестив руки на груди. Её невыразительное лицо было задумчиво. Из-за своего серого худи девушка напоминала большую летучую мышь. На её груди поблёскивал золотой кулон в форме восходящего солнца. Какую магическую силу содержит этот амулет?

Спустя полчаса судьи вернулись и назвали следующую тройку:

– Мисс Присцилла! Мисс Андромеда! Мистер Кэндел!

Присцилла охнула, а Ларс сильно побледнел, ведь собирались забрать последнего синего мага, поддерживавшего барьерное заклятье.

– Господа судьи, – Присцилла попыталась возразить, – я не могу покинуть Ларса, иначе он погрузится под лёд… Кэндел и Андромеда помогают мне…

– Мистер Ларс – сильный маг, раз попал в Игру, – центральный судья перебил её суровым, не терпящим возражений голосом. – Он справится. Дальнейшие задержки недопустимы.

Даже не взглянув на Ларса, провожатые направились в сторону замка.

Кэндел не сдвинулся с места и умоляюще взглянул на Присциллу. Андромеда принялась что-то искать в своей сумочке, тихо ругаясь себе под нос. В её пальцах мелькнуло что-то фиолетовое, но тут же скрылось. Я не смог разглядеть как следует – длинные рыжие волосы Энди служили отличной ширмой для её манипуляций.

Присцилла беспомощно цокнула языком:

– Я попробую удерживать заклинание на расстоянии в течение получаса. Должно хватить…

С этими словами девушка тихо вздохнула и зашагала вслед за судьями.

Кэндел лишь скрипнул зубами. Андромеда виновато развела руками. Очевидно, она так и не смогла обнаружить в своей сумочке то, что хотела. Обнявшись, парочка побрела к замку.

Сейчас, когда мы остались вчетвером, я впервые почувствовал себя неуютно. Как мы можем помочь Ларсу? Два жёлтых мага, один зелёный и… Мне вспомнилось, что я так и не спросил Саран, какая у неё мана. В её досье не было этой информации.

Оглядевшись в поисках серого худи, я обнаружил его обладательницу рядом с Кассандрой. Девушки стояли рядом, о чём-то шепчась. Подруга моего детства оживлённо жестикулировала, указывая на меня.

Я нахмурился.

– Дит, иди сюда, – окликнула меня Кассандра. – Быстрее! Ларс, и ты!

Мы с иллюзионистом в недоумении переглянулись, однако послушались. Было что-то странное, даже пугающее, в голосе Кэсси. Её лицо сильно побледнело, однако карие глаза светились какой-то сумасшедшей решимостью.

Представьте себе моё потрясение, когда Кассандра сняла с себя шарф и, разорвав его надвое, завязала нам с Ларсом глаза. Парень вскрикнул от неожиданности.

– Не подглядывать! – приказала Саран, спотыкаясь на букве «р». – Ларс… сейчас будет больно.

– Да что происходит?..

Я потянулся к импровизированной повязке, когда услышал тихий всхлип Кассандры. Моя рука, поднесённая к лицу, замерла.

Рядом звучно застонал Ларс. Так, словно его резали по живому.

– Одну секунду… – пробормотала Саран. – Всё, готово. Твой оберег внутри него. Врач, ты можешь зашить их раны?

С меня сдёрнули повязку, и я едва сдержал вопль ужаса.

На руке Кэсси – в том месте, куда младенцам вводили имплант – зияла длинная продольная рана. Из рассечённых вен и артерий хлестала алая кровь. Идентичный разрез красовался на руке Ларса.

– Быстрей! – поторопила меня Саран. – Зашей, пока они живы!

Дрожащей рукой я начал водить браслетами над ранами, одновременно пытаясь выполнить кроветворное заклятье. Количество зелёной маны, хранившееся на моём браслете, стремительно убывало. Хорошо, что мы находимся рядом с разломами. Здесь я смогу восстановиться в течение пары дней…