Мультивселенная ошибочных миров. Часть 2

– Все они… – протянул Крис, наблюдая за развернувшейся вокруг них битвой, – загипнотизированы?

– Ну что ты, – почти добродушно улыбнулся маг, – это было бы слишком рискованно с моей стороны. Гипноз крайне ненадежен. Что если их сознание воспримет его не так? Какую установку им задать? Что произойдет, если они воспримут некоторые мои слова слишком буквально? Слишком много вопросов. Такого быть не должно. Их разум стерт, Кристофер, – мурлыкал он, с наслаждением понимая, что его армия, превосходящая вражескую числом и стратегическим расположением, одерживает верх, – а вместо него я поместил в их мозг нечто вроде волнового передатчика. Коллективный разум, подчиняющийся моим командам, будто мой мозг – это пульт управления. Я вижу глазами каждого из них. Чувствую каждое нервное окончание, если только оно не пытается передать мне физическую боль. Они не просто послушные, друг мой. Они продолжение моих конечностей, в каком-то смысле.

Схватка продолжалась меньше часа. Демоны были быстро истреблены, хоть и не без весомых потерь со стороны марионеток Найджела.

– С помощью этого ты бы мог остановить Вторжение за один день, – причмокнул Коллинс, разглядывая горы разорванных трупов, покрывших серые барханы останков колосса.

– Не было нужды, – пожал плечами Найджел, – к тому же, ты переоцениваешь возможности тогдашнего меня. В то время я был на такое не способен. К слову, сам Пайфон еще на ногах. Осталось пять крыльев. Или пять жизней. Сражаться против него этим бесполезно, – он щелкнул пальцами, и легионы воинов с синими глазами вернулись в его измерение.

Маг уже собирался нашептывать следующее заклинание, но демон использовал телекинез, притянул его к себе и полоснул по малиновому пальто парой клинков. Найджел отлетел в сторону, шипя от боли. Пайфон не отступал. Земля под ногами героя будто подорвалась, изрыгнув из себя столб огня. Затем еще раз, и еще раз там, куда он сбежал от атаки. Энергетический щит раскололся, и языки пламени обожгли лицо Найджела и левую руку, оставив мгновенно зарубцевавшиеся шрамы.

Крис, не шевелясь, наблюдал за сражением, свято веря, что его друг справится с противником. Беспокойство овладело им, когда демон пропал из его поля зрения, что, в принципе, было невозможно. Маг же застонал в припадке тремора. Одежда на его спине зашуршала, и через несколько секунд между лопатками Найджела выросли искореженные обугленные крылья. Во лбу зиял еще один глаз.

– Мать твою… – прошептал герой, разглядывая все эти преображения.

Он разбил пространство перед собой на осколки, чтобы переместиться к Найджелу, но демон оказался быстрее. Оставшиеся четыре крыла вновь отрастили окровавленные клинки, которыми он пронзил захваченное им тело. Изо рта мага брызнула кровь. Глаз во лбу потух, и крылья немедленно распались, оставив после себя лишь продолговатые шрамы вдоль позвоночника. Найджел растянулся на земле.

Крис уже схватил его за плечи, чтобы попытаться спасти, как нечто схватило его за арницные латы на спине и швырнуло вверх с такой силой, что он пролетел, по меньшей мере, полтора десятка метров, прежде чем перевернулся в воздухе и увидел Пайфона с тремя крылами. Коллинс разбил пространство и переместился ему за спину, но демон ждал этого. Пара его клинков тут же остановила меч Криса. Еще один ударил его по искореженным латам, которые окончательно разлетелись на куски, оставив героя без защиты. Он отлетел в сторону, беспомощно наблюдая, как его противник заносит весь свой арсенал над Найджелом для завершающего удара.

– Если ты думаешь, – прохрипел маг, – что поместив себя в мое сознание, ты не поместишь меня в свое сознание, то ты просто безмозглый никчемный идиот, который даже не годится на сосуд для перерождения. – Пайфон же застыл на месте. Свет в его глазах замерцал. Конечности задрожали. Обожженная угольная кожа начала медленно осыпаться вместе с искореженными останками крыльев. – Но, похоже, выбора у меня нет, – подытожил маг.

Голова Найджела упала на серый пепел. Яркая искра заставила Криса зажмуриться. Это была молния, пронзившая тело мага. На том месте, где он лежал, осталась лишь небольшая обугленная впадина.

– Найджел! – воскликнул Коллинс и бросился вперед.

Еще один разряд молнии, от которого он не стал отворачиваться. На этот раз синий поток электричества пронзил рассыпающееся тело Пайфона, окончательно смахнув с него обличие демона. Теперь на его месте стоял обнаженный Найджел. Шрамов от последнего сражения больше не было, как и магических символов на руках. Само тело было молодым, будто магу еще не исполнилось и тридцати.

– Найджел! – вновь прокричал Крис, уже не помня себя от изумления.

– Да заткнись ты. – Тут же последовал ответ. – Чего разорался? Я же сказал, что это ничтожество не сможет одолеть меня, – возле него открылся портал, и которого он принялся доставать одежду: брюки, багровые туфли, рубашку и мантию грязно-серого цвета, – пока и так сойдет, – надев все это, процедил он, – плевать.

Над их головами вновь послышался скрежет. Организатор хотел объявить следующего, неизвестного героям, противника.

– Похоже, – раздался звучный голос над трибунами, – наши герои готовы к следующему поединку! Что ж, а вы готовы? – Арена взвыла в новом порыве экстаза, – Отлично! Я чувствую ваш заряд! И наши гладиаторы тоже заряжены и голодны до новых побед! Тогда, приветствуйте…

– А ну стоять! – рявкнул Найджел, глядя на синий и желтый прожектор. Он вытянул руку вверх и указал пальцем на ложе для особых гостей, где таилась чья-то фигура, наблюдающая за ними, – Я больше не намерен это терпеть! Мультивселенная безгранична. А значит, и сильнейших существ в каждом измерении тоже не сосчитать! Этот турнир не закончится до тех пор, пока мы оба тут не умрем. Вот чего ты добиваешься, Организатор. Дитя Бога. Столь же алчная личность, как и твой отец. Как ты смеешь?

– Вам придется сражаться, чтобы заполучить то, чего вы желаете, – последовал ответ, – иначе вам отсюда не выбраться. Вы приняли эти условия, ступив за грань Мультивселенной. Здесь нет ни пространства, ни времени, только безграничное желание идти вперед. У каждого свой путь. И каждому должно по нему пройти. Ваши жизни не окончатся здесь, я знаю это. Но что если дело не в биении сердца?

– Что ты несешь? – прорычал маг.

– Убеждения, – ответил Организатор, – с их смертью мы теряем самих себя. Сколько побед нужно, чтобы затмить ваш разум? Сколько призраков прошлого вам послать, чтобы вы отказались от того, во что верите? Может, мне выставить против вас Джессику?

Лицо Криса мгновенно вытянулось, после чего он тут же прикусил язык, сдержав порыв чувств.

– Вперед, – мрачно произнес он, – я сам убью ее. Это будет не та Джессика, которую я любил.

– И которую ты так же убил, – рассмеялся Организатор.

– Ублюдок, – сплюнул Коллинс.

– Разве ты говорил себе то же самое, когда оказался в измерении, где она жива? Тогда для тебя это не имело никакого значения, и ты вновь окунулся в пучину воспоминаний, – методично продолжал звучный женский голос, – ты не контролируешь себя, когда дело доходит до призраков, сидящих на задворках твоего собственного мира. Все они где-то там, под слоем битого черного стекла, Кристофер Коллинс. И тебе не избавиться от них. До тех пор, пока твое сердце бьется, они всегда будут где-то рядом. Поэтому тебе не победить.

– Слушай, – встрял Найджел, – если нам нужно тебе что-то доказать, так давай мы сделаем это и уберемся отсюда. Уверен, тебе так будет только лучше, разве нет?

Из рупоров вокруг вновь послышался прерывистый смех.

– Найджел… – протянуло Дитя, – ты именно такой, как рассказывал о тебе мой отец. Целеустремленный и беспринципный, готовый подстроиться под любые условия, чтобы в итоге навязать свои собственные правила. И весь этот пафос нужен лишь для того, чтобы скрыть ворох комплексов и душевных травм, оставшихся глубокими рубцами на твоем сердце. То чувство, которое возникло внутри, когда тебя бросил твой отец, так и осталось комом в горле. Горечь, которую ты не в силах проглотить, чтобы жить дальше. Ведь именно тогда ты начал искать во всем смысл, разве нет? Зачем Бог свел твоих родителей, если они не в силах быть вместе? Зачем он создал тебя, если ты не можешь удержать ни одного из них? И почему он так и не привнес в твой мир такую сладкую и манящую вещь, как любовь? В чем тогда смысл всего этого? Ты обволок эти простые детские мысли покровом философии и здравого смысла, но их происхождение до сих пор легко читается в пустоте твоего взгляда. Ведь ты ничего не видишь, не так ли? Нет ничего во всех мирах, что по-настоящему способно увлечь тебя. Ничего, кроме простого ответа на вопрос «зачем».

Багровая молния схлестнулась с ярко-синим зарядом Найджела, который он направил в сторону элитного ложа, где сидела таинственная фигура. Взрыв озарил арену, и герои вновь смогли мимолетно разглядеть нависшую над ними тень, что скрывалась за парой разноцветных прожекторов. Будто по щелчку арена для поединков очистилась от гор трупов и пепла. Глубокие швы и вмятины от взрывов на трибунах также затянулись, и на их месте уже сидели новые зрители.

– Вы уйдете отсюда лишь теми, кто вы есть на самом деле, – произнесла Организатор, – а до тех пор турнир продолжится.

***

– Что стряслось, чемпион? – громовой бас Стина врезался в уши сильнее, чем лязг его механических доспехов, – Ты явно не в духе после приезда. Проблемы в раю? – почти рассмеялся бургомистр.

Дорхафт шел по коридору здания правительства Хапстада в компании Никса, направляясь прямиком в кабинет бургомистра Ликхевена. Для официального приветствия. Все эти стандартные процедуры мало заботили их обоих. Никс хотел поскорее убраться из этого города обратно на холодное острие Чистого пика, где, в сравнении с этим мегаполисом, практически никто не жил и было не так жарко. Стину это приветствие было не нужнее соломинки в кружке пива. Он ожидал разговора, который должен был состояться после.

– Вчера… – протянул Никс, отводя взгляд в сторону, – как-то не задалось. Не то чтобы я хотел чего-то конкретного. Черт, я никогда не умел объяснять подобные вещи. – Он горько усмехнулся и ускорил шаг, но Дорхафт приостановил его, положив руку на плечо.

– Такова натура людей вроде нас с тобой, – хмуро произнес бургомистр, – мы не видим людей перед собой, зато прекрасно знаем нашего врага, который прячется за горизонтом. Мы – защитники, Никс. Ты и я. Не думай об этом. У нас с тобой другие ценности. А бабы могут и подождать! – он звучно расхохотался, – Может быть, когда все это закончится, я отправлюсь к своей северной королеве и ворвусь в ее распахнутые ворота, как бык в матадора! Ну, думаю, ты понимаешь, о чем я говорю, малец, – Стин довольно увесисто похлопал юношу по плечу.

Никс не стал с ним спорить. Он не хотел признавать, что ему было приятно от того, что бургомистр его безирка считает их похожими. Но, меж тем, сам он так не считал. Дорхафт с юности был знаменит и популярен, нежился в лучах внимания и обожания толпы. В Хвиттроппе не найдется человека, который за что-то его не любил. Джелед же такой харизмой не обладал. Но проблема была не в том, что у него не было толпы друзей. Ему было наплевать на то, что у него ее нет. Теперь, когда у него появился единственный друг, которому было небезразлично существование Никса, молодой человек впервые осознал свою беспомощность. Стин сделал его сильнее физически. Но сейчас он хотел бы просто научиться общаться с людьми. Нормально, как и все остальные.

Крета захлопнула перед ним дверь, и он не знал, как открыть ее вновь. Победы в турнире было явно недостаточно.

– Я хочу стать таким, как вы, – искренне признался Никс неожиданно для самого себя.

Стин смерил его удивленным взглядом, почесывая густую русую бороду.

– Приятно слышать! – добродушно усмехнулся он, – Мне спокойнее от твоих слов.

Никс хотел было спросить, что, в таком случае, вызывает беспокойство бургомистра, но внезапно они оказались прямо перед массивной дверью кабинета, к которому так долго шли.

– Веди себя так, будто в твоих жилах течет та же тепленькая кровь, что и у всех этих слюнтяев, – процедил сквозь зубы Стин, и с силой распахнул дверь, которая от такого напора чуть не слетела с петель, – Вольфра Льютер! – воскликнул он, расставив руки в стороны для воздушных объятий.

Бургомистр Ликхевена уже ждала их и лишь делала вид, что увлечена бумажной волокитой, но охранники, неподвижно стоявшие в каждом из шести углов ее кабинета, выдавали ее блеф. Она быстро стянула очки с носа и подняла глаза на гостей.

– Бургомистр Дорхафт, – с холодным гостеприимством произнесла она, – для меня честь видеть вас у себя в безирке. Вам не слишком жарко в этом наряде?

– Воину с северных гор в любом наряде будет жарко в гостях у бургомистра южного безирка, – надменно усмехнулся Стин.

– А это… – прищурилась Вольфра, разглядывая другого гостя.

Стин звучно хлопнул своего протеже по спине с такой силой, что Никсу пришлось упереться руками в стол, чтобы не перелететь через него.

– Никс Джелед! – торжественно произнес бургомистр Хвиттроппа, – Будущий чемпион и гордость моего безирка. Олицетворение нашего холодного духа и боевого нрава! Нет ничего в этом мире, в чем я был бы более уверен, чем в этом парне! – с нескрываемой честностью заявил он.

– Неужели, – вздохнула Льютер и кивнула Никсу, растянув плоскую улыбку на лице.

– Для меня честь встретиться с вами, – скомкано произнес Джелед и отошел назад.

– Ну что ты, – наигранно засмеялась Вольфра, – если твой бургомистр прав, то это честь для меня! Я желаю тебе удачи в предстоящем турнире, юноша. Возможно, в этом году именно ты увезешь заветные трофеи к себе на родину, прославив свою школу и город, в котором родился. Уверена, твои родители будут гордиться тобой. В любом случае.

Прозрачная тень скользнула по его лицу, но он все же ответил:

– Вы правы, – кивнул Никс, – благодарю.

– Что ж, малец, – фыркнул Стин, оборачиваясь к нему, – теперь тебе пришло время оставить нас. Бургомистрам следует обсудить дела, в которые тебе пока еще рано лезть.

Джелед тут же охотно поклонился обоим руководителям безирков и поспешно удалился, не в силах больше находиться в столь официальной обстановке. Он еще не привык к повседневным беседам с людьми. Подобные же встречи вызывали в нем откровенно противоречивые чувства.

Выйдя за дверь, он ощутил, как новое скопление мурашек пробежало по его спине. Следом за ними последовал знакомый холод и чувство опасности. Никс закрыл глаза и сконцентрировался на огоньках ауры, что толпились вокруг него. Это был не Клиин, где подобных мерцающих точек было не больше сотни. В Хапстаде их было несколько тысяч. И это только в его поле зрения.

Но их количеству молодой человек был вовсе не удивлен. Джелед застыл на месте, увидев те тучи, что сгущались на улицах города. Черно-бурые, грязные и практически непроглядные комья ауры поглотителей. Он даже мог ощутить их запах. Кислую тошнотворную вонь, пробуждающую внутри неприятные позывы. Сколько их было вокруг? Он не мог сосчитать, но точно знал лишь одно: все они находились в нескольких кварталах от стадиона, где уже завтра должен был пройти турнир.

– Почему они здесь? – шептал он себе под нос, идя по коридору в сторону лифта, – Хотя, этот вопрос скорее риторический. Но почему бургомистр Льютер не предприняла никаких мер предосторожности? Конечно, по улицам ходят патрули Очистителей, и сам стадион, наверняка, охраняется, но разве этого достаточно? Мать их, надо предупредить Крету и господина Дорхафта после того, как он поговорит с бургомистром Льютер. Или именно об этом он и хотел поговорить? Надо спешить, осталось меньше суток!

Джелед бросился бегом по коридору и вскочил в лифт.

– Вы хотели со мной о чем-то поговорить? – изображая удивление, спросила Вольфра, складывая пальцы перед подбородком.

Стин сделал уверенный шаг вперед. Очистителям, которые по-прежнему стояли в углах кабинета, это не понравились, и бойцы потянулись за оружием. Прежде, чем их пальцы прикоснулись к рукояткам синровых пистолетов, в экзоскелете Дорхафта активировался защитный протокол, пригвоздивший всех шестерых противников к стенам кабинета аурными копьями. Система работала полуавтоматически, согласованно с реакцией ауры самого Стина.

– Какого черта вы творите?! – испуганно воскликнула Вольфра, убирая руку под стол.

Где-то там, у колена, была кнопка вызова целого отряда охраны.

– Не советую, – пригрозил Дорхафт и одной рукой отодвинул массивный стол, прикрученный к полу, в сторону, – если бы я хотел вас убить, а в этом наши желания не взаимны, уж поверьте, ваши люди не смогли бы меня остановить. Они бы и не успели.

– Не взаимны? – теперь она удивилась искренне, – По-вашему, это я устроила ту серию покушений?

– Хотите сказать, что это не так? – он наклонился вперед, и теперь Льютер чувствовала кожей лица его разъяренное дыхание, – Вы вызывали у меня противоречивые чувства еще во время Собрания. Но тогда каждый был под подозрением, и я решил не обращать на свою интуицию должного внимания. Но теперь, когда именно в вашем безирке поглотители устроили себе столицу, и именно с вас началась череда покушений, вопросов к вам становится все больше. А ответом может быть лишь отсутствие в вас веры и верности.

Вольфра резко поднялась со своего кресла, не в силах больше терпеть угрозы и оскорбления.

– В отличие от вас, бургомистр Дорхафт, – она почти встала на цыпочки, чтобы дотянуться лбом до его подбородка, но все безуспешно, – я проверяю собственные догадки и сопоставляю их с фактами, прежде чем выдвигать обвинения. Признаюсь, в чем-то вы правы. Именно внутри моего безирка централизовалось движение поглотителей. Но виновник уже найдет и заточен под стражу. Сейчас он находится в отделении военной полиции Очистителей. Под надежной охраной. Новоиспеченный капитан ежечасно отчитывается мне о том, что нет никаких причин беспокоиться об этом субъекте. После турнира я лично займусь его делом и добьюсь того, чтобы он был осужден по закону. Надеюсь, это вас устроит?

Дорхафт язвительно фыркнул и сделал шаг назад.

– Едва ли, – буркнул он, – учтите, Льютер, если во время турнира что-нибудь случится, что угодно, то я обвиню вас в измене и лично доставлю в Зентриум. Я слышал, Алтиорем вернул классическую смертную казнь сжиганием заживо, – злостно заметил Стин, – вспомните об этом, когда будете в следующий раз путаться с клыкастыми отбросами.

В ней было достаточно слов, чтобы облить Дорхафта грязью с ног до головы, но бургомистр Хвиттроппа поспешно удалился, звучно захлопнув за собой дверь, прежде чем Вольфра успела выплеснуть все, что в ней накопилось за эти пару минут. Теперь она молча дрожала от ненависти и первородного страха, стоя среди трупов своих лучших охранников.

Она кинулась к телефону и нажала кнопку быстрого набора участка Очистителей. Ей ответили всего через пару гудков.

– Я слушаю, бургомистр, – послышался кряхтящий голос лейтенанта Смишера, – по расписанию доклад должен быть через тринадцать минут. Что-то случилось?

– Иен Корини по-прежнему в камере? – тяжело дыша, процедила Льютер.

Она прижала трубку так сильно, что хрящи в ухе застонали. Вольфре было на это наплевать.

– Да, – с некоторым замешательством ответил Токкен, – а почему вы спрашиваете?

– До меня дошли новости, что вы закрыли участок и впускаете внутрь только офицеров и служащих, с которыми служите не один год, – ее глаза бегали по окровавленным стенам кабинета, пытаясь найти хотя бы одно не запачканное место, но его не было, – в чем причина… этого?

В трубке послышался напряженный вздох.

– Стандартная мера предосторожности, – ответил Смишер, – в городе слишком много людей, которые могут оказаться потенциальными преступниками. На носу крупное мероприятие, улицы переполнены. А в штате слишком много новичков, которых легко подкупить. Учитывая, какая важная фигура сейчас сидит в нашей клетке, я не знаю, что именно может пойти не так.

– Поэтому вы решили отгородить дом правосудия ото всех?! – воскликнула Льютер.

– Уверяю вас, – почти ласково произнес Токкен, – межбезирковый турнир пройдет в точности, как надо.

– Я рассчитываю на вас, – после этих слов лейтенант услышал в телефонной трубке лишь повторяющиеся гудки. Бургомистр поспешно оборвала связь.

Сам Смишер размеренно поставил устройство на базу слегка дрожащей рукой. Подчиненные Дрю Фейна быстро привели его в чувство после нападения лидера Поглотителей и залатали его раны в местном лазарете. И после этого так и не покидали участок, следя за тем, чтобы Токкен в точности следовал инструкциям их вожака. Даже сейчас пара обладателей металлических клыков стояла прямо за его спиной, внимательно слушая каждое его слово.

Лейтенант Токкен действительно теперь пускал в участок лишь тех людей, которые, по его мнению, умели держать язык за зубами. Беспорядок в холле был спешно убран. Поломанная мебель выброшена на задний двор, лужи крови вытерты до блеска паркета и металлических решеток. Единственное, что выдавало явный непорядок, так это то, что в центральном столичном отделении военной полиции находилось не более десяти сотрудников против привычной сотни.

– Все в порядке, лейтенант? – мрачно поинтересовался один из поглотителей, стоявших за его спиной.

– Да, – его голос уже не дрожал во время разговоров с ними. Токкен быстро понял, что худшие раны ему уже нанес Фейн, а умереть ему так просто не дадут, даже если он сам того захочет. Бояться было попросту нечего, – Царство Поглощения все ближе. Льютер не сможет этому помешать. Ни завтра. Ни после этого.

***

Из огненного портала вышел очередной демон, тяжело ступая бронированными конечностями по нерушимой поверхности арены, которая ломалась и покрывалась трещинами под каждым его шагом. Организатор объявил очередного противника, и герои приготовились к битве.

– Очередное рогатое чучело, – пробормотал Крис, поднимая светящиеся глаза к голове демона, что высилась над ним.

Монстр, и правда, был огромным. Каждый сустав его исполинского тела имел продолговатые заостренные отростки. За спиной с гулом вилял бронированный зеленоватый хвост. Рога на голове были больше, чем сами герои, но их это не особо смутило.

– Бери больше, кидай дальше, – протянул маг, – когда Дитя уже поймет, что габаритами нас не взять?

Демон покачнулся и с грохотом рухнул на поверхность арены.

– Ты уже его прикончил? – удивленно повернулся к Крису Найджел.

– Нет, – недоуменно ответил он, – я думал, это ты его.

Ответом на немой вопрос оказался почти прозрачный полуголый человек, вылетевший из туши демона. На жилистом мужчине с грязными длинными волосами болтались одни лишь брюки, которые явно были ему велики. Сам же он теперь непринужденно парил в воздухе, изучая противников.

– Это ты сделал? – кивнул в сторону рогатого трупа Найджел.

Вместо ответа полуголый мужчина на мгновение растворился в воздухе и появился прямо перед самим магом. Ему потребовалось лишь мельком коснуться тонкими, как соломинки, пальцами его груди, чтобы Найджел пролетел всю арену и протаранил своим телом трибуны, ничуть не испугав ликующих зрителей.

Коллинс тут же разбил пространство перед собой, чтобы пронзить сердце и мозг противника, но его не оказалось ни в одном из осколков.

– Невозможно, – лишь успел ахнуть Крис, прежде чем острая боль скривила ему рот.

Герой взглянул вниз. Ладонь полуголого мужчины пронзила его живот и теперь копошилась во внутренних органах.

– Неизбежно, – сухо произнес он в ответ на возглас Коллинса.

– А ты не боишься замарать руки, – усмехнулся герой и полоснул клинком, разрезав им лишь воздух. Противника перед ним уже не было.

Он стоял в нескольких метрах, шевеля чистыми, не запачканными кровью, пальцами.

– Внутри тебя ничего нет, – заметил он, – мне нечего бояться.

– Тут ты ошибаешься! – рявкнул Крис, не обнаружив у себя в боку кровоточащей раны.

Он вновь разбил пространство на осколки, но, как и в прошлый раз, мужчины с длинными грязными волосами не было ни в одном из них. Пока Коллинс шарил глазами в поисках противника, тот, не теряя ни секунды, переместился к нему за спину. Латы больше не покрывали тело Кристофера, и он без особого труда прошил пальцами его плоть. Герой почувствовал, как холодная рука схватила его позвоночник и пытается вытянуть через открытую рану. Криса в прямом смысле выворачивало наизнанку. Боль затуманила глаза, но вскоре зрение вновь к нему вернулось, чтобы он смог увидеть еще более жуткую картину: рука, сжимающая пару его позвонков, торчала из его разорванной грудной клетки.

Он мог поклясться, что это не было видением или иллюзией. Все было взаправду, но в следующее же мгновение все это исчезло. Осталась лишь боль. Обессилев, Крис опустился на колени, роняя со лба капли пота. В его памяти появлялись все новые картины того, как этот человек измывается над его телом, разбирая его на части. И каждое видение вновь и вновь приносило натуральную боль.