Вторжение в Мидгард

– Как выглядели ётуны?

– Огромного роста, выше троллей и хримтурсов, в доспехах и кольчугах, за поясом мечи или топоры, одеты в черные плащи с капюшонами. Их лиц я не увидел, они были скрыты одеждой, да и находились ётуны далековато.

Вульф вздохнул и взглянул на Хельги. Старик пристально смотрел на Эймунда, словно пытался прочесть его мысли.

– Ну что ж, Хельги, – сказал Вульф, – вот и они. Никто не сомневался, что рано или поздно нам придется столкнуться с ними. Что скажешь?

Хельги прислонился спиной к стене и сложил руки на груди.

– Сколько было ётунов? – хрипло спросил он.

– Точно не скажу, – пожал плечами Эймунд, – сто, может, чуть больше.

– Сто ётунов, – проговорил Хельги, сдвинув седые брови, – звучит как смертный приговор. Не только нам, но всему человечеству. – Вардлок помолчал немного, а затем продолжил: – Я работаю над рунами без отдыха и изучил много приемов. Выбрал шестерых человек, которые тоже начали обучаться искусству чародейства. Так что сегодня в нашей армии всего семь колдунов, большинство начинающие, неопытные.

– Среди моих людей есть несколько ведьм и вёльв24, а также три жреца, – сообщил Арн. – Они совершали служение в капищах по всему Уппланду. Сейчас они здесь, в гарте. Я решил построить одно капище для всех богов и собрать в нем жрецов и жриц округи.

– Хорошо задумано, Арн, – похвалил Хельги, – ты поступил правильно. Если мы один народ, то и совершать службы и приношения богам должны вместе. Раз уж зашел об этом разговор, скажу, что, хоть и жили мы в разных местах и у каждого рода был свой гарт, свои земли, свои дружины и свои капища, мы тем не менее один народ, хотим мы этого или нет. Все мы ведем свой род от великого Манназа, а три славных бога дали нам – людям – разум, дух и тело. Как бы ни назывались наши кланы и где бы мы ни жили, у нас есть кое-что общее: наша Вера. Великие боги и богини, которым мы молимся, приносим жертвы и даем клятвы, – они и есть та «глина», которая скрепляет прутья наших кланов в один общий дом. Потому думаю, что стоит не только сплотить в один кулак все кланы и племена, но также скрепить этот союз общей Верой. Вот почему я сказал, Арн, что ты поступил верно, собрав своих жрецов и жриц вместе и построив для них, да и для всех жителей гарта, одно большое капище. В конце концов без помощи великих богов и богинь нам никогда не одолеть злобных троллей.

– Кстати, Хельги, – сказал Вульф, – слова князя напомнили мне об одном важном деле, которое нам предстоит совершить.

– Ты говоришь о Молоте? – уточнил колдун.

– Да.

– Ты прав, время пришло. Иначе нам не победить.

– Послушай-ка, Вульф, – обратился Хигелак к брату, – о чем это вы толкуете? Какой еще молот?

Вульф взглянул на Хельги, тот кивнул. Тогда ильвинг принялся рассказывать князьям о том, что Одноглазый поведал ему и вардлоку про похищенный молот Тонараза, про курган Трюма на далеком северо-востоке и прочее. Когда он закончил, Эйрик сказал:

– Я слышал, тролли превращаются в камень, когда на них падает солнечный луч. Наверное, именно потому этого не происходит сейчас, что Молот, которым Громовержец охранял Асгарт и Мидгарт от великанов, похищен.

– Пожалуй, ты прав, – согласился Хельги.

– Нам необходимо как можно быстрее вернуть Молот, – сказал Вульф, – сражение с троллями и ётунами может начаться раньше, чем ожидаем, и мы должны быть готовы.

– Да, я подумаю, как это сделать, – кивнул Хельги и поднялся. – А теперь мне пора. Время бежит, а мы еще так мало знаем о рунах. Эймунд, покажи мне капище и жрецов, собравшихся здесь. Я думаю, нам было бы удобно проводить наши занятия в нем, чтобы не тревожить людей и чтобы нам никто не мешал.

Арн дал согласие, и Хельги с Эймундом покинули жилище князя. Вульф тем временем продолжал:

– Что ж, положение таково: сюда движутся две армии – одна с севера, другая с запада. Из того, что нам известно, можно сделать вывод: северная армия является их главной силой, поскольку она больше числом и мощнее по составу. Поэтому мы должны ударить вначале именно по ней.

– То есть как ударить? – удивился Фолькхари. – Так ли у нас много сил, чтобы наступать? Я считаю, лучше построить побольше стен и укреплений, вырыть рвов вокруг гарта, расставить ловушек и засесть в оборону.

– Нет, – помотал головой Вульф, – во-первых, обороняться лучше всего наступая. Во-вторых, если мы засядем в оборону и станем ждать, пока они нападут на нас первыми, то этим позволим двум армиям объединиться в одну. Тогда троллям уже никто и ничто не сможет противостоять.

– Согласен, – кивнул Арн, – но не лучше было бы напасть сперва на западную армию, раз уж она слабее северной?

– Нет, – опять возразил Вульф, – пока силы наши свежи и армия велика, необходимо атаковать северную. Так у нас будут шансы на победу. Хоть небольшие, но все же будут. Если же мы ударим по ней после сражения с западной, в котором наверняка потеряем не менее четверти воинов, то тогда… – Вульф покачал головой, – …тогда северная армия просто сотрет нас в порошок. Мой план таков: прежде стоит вырвать клыки и когти, а после можно и добить оставшееся.

Вульф сделал паузу, но больше возражений не последовало. Тогда он сказал:

– Поэтому выждем удобного момента и выступим. Под удобным моментом я понимаю, во-первых: дождемся, пока тролли окажутся в подходящей для нас местности и будут двигаться в подходящем для нас направлении. Второе: к этому времени должен быть готов Хельги со своими колдунами. И третье: нам нужны новые союзники, без них удобный момент не наступит никогда.

– Что верно, то верно, – согласился Арн. – Я сказал, что разослал гонцов на запад и восток. С запада пришли вы, а с востока скоро станут появляться смельчаки и герои, кто решит откликнуться на мой зов.

– Это, без сомнения, здорово, но мы не можем ждать, пока кто-то решит похвалиться своей удалью и прискачет нам на подмогу. Необходимо привлечь самых могущественных вождей здешних земель с их дружинами, и как можно скорее. А чтобы они не раздумывали слишком долго, я пообещаю награду. По мешку золота и прочих сокровищ каждому князю, в чьей дружине больше десяти сотен человек, и половину мешка тем, у кого меньше десяти. Запоминай мои слова на зубок, Хедин, потому что сейчас ты пойдешь в дружину отца и отыщешь там десяток самых выносливых гонцов, дашь им самых быстроногих скакунов и достаточно еды. Пусть скачут на юг к данам, ютам, саксам, англам, кимбрам, даже к бешенным херулийцам, и пусть передадут им мои слова. А еще пусть скажут, что тот из них, кто придет в Уппланд первым, получит три лишних мешка золота!

Юноша встал, собираясь отправиться выполнять поручение, но Вульф остановил его взмахом руки.

– А после этого ступай в наш лагерь и отыщи Бьярни, сына Оттара. Ты найдешь его среди ильвингов. Передашь ему мой приказ скакать на юг к гаутам и сказать им, что все племена севера объединяются в одну армию и собираются на войну с троллями. Если они желают присоединиться, я обещаю гаутскому князю Сиггейреру три мешка золота.

– Гауты?! Зачем нам гауты? – возмутился Арн. Меньше всего ему хотелось идти в бой в одной дружине с заклятым врагом. – И что насчет золота мне?

– Ты получишь четыре мешка, – пообещал Вульф. Арн заколебался, очевидно собираясь поторговаться, но ирмин-конунг не оставил ему времени на раздумья и продолжил: – Каждый воин для нас дорог, а гауты – сильное племя. Мы должны присоединить их к нам тем или иным способом. Между прочим, многие кланы, которые бок о бок шли сюда в Уппланд, прежде враждовали. Например, мы, ильвинги, и хордлинги. Немало наших предков полегли в бесконечных стычках. Но я говорил и повторяю: настало время перемен! И хордлинги, и гауты, и ильвинги, и сверы, и все остальные племена – мы все один народ, у нас один язык и одна Вера. Мы должны быть вместе, ибо в единении наша сила!

– Ну да ладно, – Арн неохотно кивнул. – Но только гауты откажутся от союза, когда узнают, что мы, сверы, тоже в нем. Они ненавидят нас также, как и мы их.

– Совершенно верно, – согласился Вульф и повернулся к Хедину. – Поэтому гаутам следует передать, что я, Вульф, сын Хрейтмара, собираюсь сватать Сигрун, дочь Сиггейрера. Насколько я знаю, она не замужем.

Вульф вопросительно посмотрел на Арна, и тот коротким кивком подтвердил предположение ильвинга. Князь сверов совсем помрачнел: эта затея нравилась ему все меньше. Вульф заметил смену настроения.

– Не стоит огорчаться, Арн, – успокоил он князя, – я познал твое гостеприимство и много наслышан о славе твоего рода. Я вынужден связать себя браком с гаутской дочерью ради нашей общей победы, но тем не менее знаю, что гаутам никогда не достичь тех вершин отваги и мужества, которых достигли сверы. Скажу честно, Арн, – сверов я ценю гораздо выше гаутов. Только гаутам этого знать не следует, в моей армии все должны быть довольны своим положением.

– Благодарю за теплые слова, Вульф, – пробурчал Арн, – надеюсь, все задуманное тобой сбудется.

– Я тоже, – ответил Вульф и обратился к Хедину: – А теперь ступай и передай мои слова гонцам. Пусть выезжают прямо сейчас. И еще, пускай Бьярни скажет Сиггейреру, что через пару дней я и мои братья прибудем в Гаутланд, чтобы говорить о присоединении. И, если он согласен отдать за меня свою дочь, пусть готовит свадебный пир. Выкуп за нее он получит, когда мы все вместе прибудем в Уппланд.

Хедин кивнул и покинул зал. Князья погрузились в молчание, размышляя над словами ирмин-конунга. Наконец Сигурд сказал:

– Если гауты согласятся, они заметно пополнят нашу армию.

– Что правда, что правда, – скривив лицо, признал Арн, – у Сиггейрера необычайно сильная дружина.

– А наша все равно сильнее, – сказал Вульф и ухмыльнулся. – Если станет упрямиться, устроим парочку показательных рейдов. Когда он увидит, как горят его деревни и посевы, быстро образумится. Но надеюсь, до этого не дойдет.

Вульф взглянул на Арна, и ему показалось, что глаза свера кричат: «А я надеюсь, что именно этим все и закончится!»

Хлопнув ладонями по коленям, Вульф встал и объявил:

– Что ж, нам пора. Мы должны помочь нашим людям в постройке жилищ. Увидимся завтра. Не забудь о помолвке и твоей клятве.

Арн кивнул и проводил ирмин-конунга и его свиту к выходу. Когда они оказались на свежем воздухе, Хигелак негромко обратился Вульфу:

– Послушай-ка, братец, ты пообещал большую награду тем, кто откликнется на твой зов. Где ты возьмешь столько золота?

– В кургане великана Трюма, – ответил Вульф и обнажил в хитрой ухмылке два ряда ровных зубов.

Глава четвертая

Вальхтеов швырнула глиняную чашу в дерево, и та разлетелась множеством мелких осколков. Рыжие локоны девушки разметались по плечам и горели яростным огнем, зеленые глаза метали молнии.

– Как ты посмел решить, за кого мне выйти замуж? – прокричала она дрожащим от гнева голосом, устремив испепеляющий взор на брата.

– Успокойся! – строго велел Вульф, подойдя к ней вплотную. Зная буйный нрав сестры, он ожидал подобную реакцию и был к ней готов.

– Почему ты не спросил меня, – шипела она, – прежде чем давать подобные обещания?

Вульф положил руку ей на плечо, желая смягчить ее гнев, но она дернулась и сбросила ладонь, злобно сощурила глаза.

– Я не мог спрашивать согласия, – ответил Вульф, вкладывая в голос спокойствие и уверенность, – ты была далеко, а решение пришлось принять там и тогда.

Вальхтеов молчала, поджав тонкие губы, и продолжала жечь брата взглядом.

– Я не стану ущемлять твою свободу, – говорил он, – последнее слово за тобой, ты можешь отказаться.

Вульф отошел в сторону и, отбросив ногой глиняные осколки с земли, сел у дерева, прислонился спиной к стволу. Он посмотрел на сестру и заметил, что ярость постепенно отпускает ее. Она дышала ровнее и больше не сжимала кулаки.

– Но, если ты скажешь «нет», – продолжал Вульф, – это может сильно испортить мои отношения со сверами. Арн, скорее всего, откажется от клятвы верности и уж наверняка станет протестовать против присоединения гаутов. В конечном итоге мы потеряем сильных союзников. Тогда о победе над троллями не стоит и мечтать.

Вальхтеов нахмурилась и скрестила руки на груди. Подумав немного, подошла к брату и присела рядом. Вульф посмотрел на нее и погладил по голове.

– Ты же знаешь, сестренка, – проговорил он, – таков удел знатных дев и юношей: мало кто заключает брак с тем, кого любит. На свете есть вещи поважнее, чем любовь.

Говоря так, Вульф подумал, что он скорее пытается убедить в этом самого себя, нежели Вальхтеов.

– Меня ждет та же участь, – продолжил он после некоторого молчания. – Мне придется взять в жены Сигрун, дочь гаутского князя Сиггейрера, чтобы расположить их племя к нам и заставить присоединиться. Неважно, люблю я ее или нет. Важно, что сделать это необходимо. Поэтому я хотел бы, чтобы ты серьезно подумала о замужестве. У тебя есть время до завтрашнего полудня, тогда ты должна дать ответ.

– Не стоит ждать, я отвечу сейчас, – Вальхтеов взглянула на брата, и в ее зеленых глазах засияла решимость. – Я выйду за него, но только потому, что это нужно нам!

– Ты умница! – воскликнул Вульф и приобнял ее. Девушка грозно произнесла, сжав правую руку в кулак:

– Но, если он не устроит меня в постели, я вышвырну его вон!

– Конечно, – согласился Вульф и добавил с улыбкой: – И вообще, если у вас три года не будет детей, ты сможешь с ним развестись без всякой суеты. А чтобы не понести от него, сходи к матери и попроси ее приготовить особое зелье. Или обратись к колдуну Хельги, он наколдует, что нужно.

– Неплохая мысль, – уступила Вальхтеов и хихикнула, – подумаю об этом.

* * *

Утро следующего дня выдалось пасмурное. У восточного неба собрались грозовые тучи, они медленно двигались в сторону Свергарта. Некоторые переселенцы уже завершили (а многие почти завершили) строительство жилья и теперь занимались сараями, кузнями и мастерскими. Слаженная работа тысяч сильных умелых мужчин привела к тому, что за несколько дней рядом со Свергартом выросло поселение, которое по праву можно было назвать огромным городом, насчитывающим каркасы сотен больших и малых домов и землянок.

Вскарабкавшись на дерево, которое росло на вершине близлежащего холма, Вульф оглядел город, видный как на ладони, и повелел воздвигнуть вокруг него и гарта сверов каменную стену. Для этого он отрядил несколько десятков человек с телегами и тяговыми лошадьми на добычу камней и глины. Также приказал выстроить в городе больше домов, чем требовалось для переселенцев. Он объяснил, что скоро придется размещать новых беженцев, которые сейчас приближаются к Уппланду.

Дождь, зарядивший к середине утра, все еще лил, когда Вульф вместе с князьями, братьями, Хельги, одним из жрецов Арна и, конечно, Вальхтеов и Сигни торжественно направились к хоромам Арна Мудрого, где все было готово к предстоящей церемонии. Там их ожидал хозяин гарта со своей семьей и ближней дружиной.

– Добро пожаловать, славные князья! – воскликнула Йордис, протягивая Вульфу рог с пивом. Ее голос прозвучал мягко и нежно, словно голос матери, ласкающей дитя. Ирмин-конунг благодарно склонил голову и принял рог из ее рук.

– Гостеприимство этого чертога не знает границ, – произнес он, улыбаясь хозяйке, и осушил сосуд до дна.

Арн провел гостей и рассадил их за столами вместе с людьми из своей дружины. Вульфу и его родичам он предоставил почетные места рядом с собой, своей женой и сыном. Йордис налила гостям пиво, а слуги внесли еду. Держа полный до краев рог, Арн встал и сделал жест рукой, призывая людей к тишине. Когда возбужденные голоса смолкли, он заговорил:

– Этот рог я поднимаю за великого Тиваза! Дай нам победу, о могучий бог войны!

– За Тиваза! – хором отозвались воины, опустошая свои чаши.

Вскоре после этого пришел черед Вульфа говорить тост. Он встал и провозгласил:

– За мудрого Воданаза! Слава тебе за твою помощь и за те дары, которыми ты наделил мой род!

– Хвала Воданазу! – взревел зал.

Вульф начертил двумя пальцами знак Молота над переливающейся через край пеной и тремя большими глотками осушил рог. На мгновение его сознание помутилось, и хоровод неуловимых огней пронесся перед глазами. Вульф терялся в догадках, подействовало ли на него пиво или это были продолжающиеся возвращаться воспоминания о Колодце Мудрости.

За этим последовали тосты Тонаразу, Ингвазу и Хольде, Фрийе25 и Вульдору, и другим богам и богиням. Когда каждый из присутствующих произнес хвалебные слова, Арн поднялся вновь и проговорил:

– Что ж, пришла пора дать клятву пред взором богов и богинь, к которым мы воззвали.

Хельги развязал свою сумку и вытащил оттуда большое золотое кольцо, изрезанное рунами и священными знаками. Он вышел на середину зала и вытянул кольцо перед собой. Арн и Вульф приблизились к нему и приложили ладони к холодному металлу.

Вульф скорее почувствовал, чем услышал заклинания Хельги, когда тот воззвал к богам, призывая их в свидетели. Зал заполнился золотистым сиянием, проникшим сквозь стены и крышу. Дерево посреди зала вспыхнуло изумрудными искрами, которые сорвались с его молодых листьев и влились в поток божественного света, словно мелкие весенние ручьи, стекающиеся в одну могучую реку.

– Тиваз и Воданаз, – пел Хельги, – Тонараз и Вульдор, Фрийа и Хольда, Сиф и Вар26, все великие боги и богини Асгарта и Ванахейма, кто одаряет своим милостивым взором людей и Мидгарт. Сойдите с высот ваших обителей и внемлите словам великих конунгов, что стоят здесь, возложив длани на священное клятвенное кольцо.

Хельги кивнул Арну, князь сверов заговорил:

– Да услышат меня все боги и богини, предки нашего рода и духи, пусть знает моя дружина и весь мой народ! Я признаю Вульфа, сына Хрейтмара из рода ильвингов, ирмин-конунгом всего Севера и клянусь служить ему верой и правдой и чтить его, как своего кровного родича. Отныне мы будем единым народом, и дружины наши станут единой армией!

– С великой благодарностью принимаю я твою верность, – ответил Вульф, и ему показалось, что звук его голоса пронесся сквозь пространство и время по всем девяти мирам, достигая слуха мудрых богов и прекрасных богинь и всех занебесных существ, вплетаясь новыми нитями в полотно грядущего, которое без устали ткут три мастерицы у Колодца Судеб. – Склоняя голову пред величием твоего рода, я принимаю тебя в число своих князей и пребываю в полнейшей уверенности, что ты станешь моим верным другом и добрым советчиком, как и все те, кто принесли мне клятву верности.

Хельги вытянул руку в сторону, и Сигни вложила в нее заранее приготовленный золотой рог с пивом. Он протянул его Вульфу.

– Да будет так! – закончил Вульф и отпил пива, а затем передал рог Арну.

– Да будет так! – эхом отозвался князь сверов и тоже сделал несколько глотков.

Князья отпустили кольцо. Взяв рог у Арна, Хельги подошел к яблоне и выплеснул остатки на ее корни. Дерево вспыхнуло алым, рассыпая снопы пестрых искр по сторонам. Вскоре оно стало гаснуть, а вместе с ним угасал золотистый свет, заполнивший собой зал.

Вульф повернулся к Арну и заключил его в объятия под ликующие возгласы воинов.

– Смешаем нашу кровь и станем братьями! – воскликнул Вульф. Он задрал рукав на левой руке, правая пестрела множеством шрамов от прошлых обрядов.

Хельги освятил братание знаком Молота. Присоединившиеся ранее князья и сверская дружина заулюлюкали, заколотили оружием по доспехам, прославляя имя Вульфа и Арна.

Когда ликование завершилось, Вульф подошел к скамье, где сидели Вальхтеов и Сигни, и положил руку на плечо сестры.

– Чтобы ознаменовать наш союз, – громко произнес Вульф в наступившей тишине, – я отдаю свою сестру твоему сыну, Хедину как его помолвленную!

Арн и Хедин встали и подошли к ним. Юноша взял ладонь Вальхтеов в свою, оба подняли вверх сцепленные руки. Девушка оценивающим взглядом окинула широкие плечи и грудь Хедина и посмотрела на брата. Вульф едва заметно подмигнул ей и обратился к Арну:

– Свадьбу сыграем после победы над проклятыми троллями. Грядущие сражения дадут возможность юному жениху еще раз доказать свое право владеть оружием предков.

– И он докажет это! – уверенно заявил Арн, с гордостью взирая на сына.

– Пусть этот союз принесет счастье и процветание вам и вашим кланам, – сказал Хельги и начертил знак Молота над сцепленными руками молодых. К удивлению Вульфа, знак не вспыхнул ослепительными золотыми линиями, как это обычно бывало, а засветился темно-багровым и тотчас погас, бесследно растворившись в воздухе. Вульф не подал виду, но отметил тревогу и обеспокоенность в глазах колдуна.

Вульф, Хельги и Арн, а также Вальхтеов с Хединым вернулись к своим местам за столом, чтобы продолжить трапезу.

Пир длился до позднего вечера. Вскоре большинство гостей шумно захрапели, повалившись на столы или на выстланный соломой земляной пол, а самые стойкие продолжили бражничать на свежем воздухе.

Вульф и Хельги покинули жилище Арна и направились к капищу. Темные облака то и дело прятали убывающую луну. Ночная прохлада отрезвляла и проясняла рассудок. Хотя Вульф не излишествовал на пиру, хмель все же кружил ему голову.

– Недоброе знамение, – хмуро заметил Хельги и посмотрел на шагающего рядом Вульфа.

– Ты о помолвке Вальхтеов и Хедина?

– Да. Им не быть вместе. Ты же видел, как повел себя знак Молота.

Вульф взволнованно взглянул на колдуна. Старый волшебник добавил:

– Один из них погибнет еще до свадьбы.

– Кто?

Хельги пожал плечами и покачал головой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

ТОНАРАЗ (Тор) – могучий бог силы и иногда плодородия, грома и дождя. Самый почитаемый и известный бог древней Скандинавии. Олицетворяет собой силу и мощь, стоит на страже мира людей и богов. Его главнейшим атрибутом является молот Мьёлльнир – страшное оружие, которое держит в узде великанов и прочие силы зла и является надежным гарантом мира и порядка во Вселенной. Другие атрибуты Тора – это Пояс Силы, многократно увеличивающий мощь своего владельца, и железные рукавицы, с помощью которых можно брать Молот в руки. Тор – смертельный враг великанов. Когда люди чертят знак Молота (напоминает перевернутую букву «Т»), они призывают силу Тора защитить и сохранить их.

2

ТИВАЗ (Тюр) – бог войны, правосудия и порядка. С самых древних времен до начала эпохи викингов бог Тюр был верховным божеством скандинавских племен. Культ Тюра восходит к древнейшим временам индоевропейцев, когда он звался Небесным Отцом. Эквивалентом Тюра в греческой и римской мифологиях считаются, соответственно, Зевс и Юпитер. Главным атрибутом Тюра является копье. Позднее место верховного божества занял Один, переняв этот атрибут. Тюр был богом мирового порядка, борцом против мирового хаоса. Идея победы порядка над хаосом отображается в легенде о том, как боги решили связать страшного волка Фенрира, чтобы остановить хаос и разрушение, которые сеяло это чудовище. Но волк сопротивлялся и не позволял накладывать на себя оковы до тех пор, пока Тюр не согласился вложить свою руку ему в пасть в качестве залога, что боги освободят его. Разумеется, Фенрира не освободили, и тогда он откусил Тюру руку.

3

ВАРГ – волк, оборотень. В переносном смысле употребляется в значение «изгой», «преступник», «отщепенец».

4

ГАРТ – дословно «огороженное место». Изначально у древних скандинавов гартами назывались огороженные частоколом или стеной поселения, которые позже разрастались в большие деревни и даже города. Слово «гарт» имеет родственный лингвистический эквивалент в русском языке – «град» (как окончание в названиях городов).

5

ВАРДЛОК – дословно «заманивающий духов». Вардлоками у древних скандинавов назывались колдуны и знахари.

6

РУНЫ – алфавит древних германцев, использовавшийся в основном в ритуальных целях. Каждая руна являлась символом и, по мнению древних колдунов, несла в себе определенный магический заряд. Согласно легенде, бог Один (Воданаз в то время) открыл руны людям в 250 году до н.э., ознаменовав тем самым начало новой эпохи. С точки зрения рациональной истории, рунный алфавит сформировался между II и IV столетиями н.э. под влиянием римского и греческого алфавитов. Рунный алфавит называется Футарк (по его первым шести буквам) и имеет несколько вариаций в зависимости от времени и места употребления. Различают древний футарк, англо-саксонский футарк и молодой футарк. Последний развился примерно в 800 г. н.э. в Скандинавии и был адаптирован к фонетической системе скандинавских языков того времени. Англо-саксонский (или англо-фризский) футарк также является молодой вариацией рунного алфавита и адаптирован к фонетической системе английского языка. Древний футарк – это, так сказать, изначальный алфавит в том виде, в котором, если верить легенде, его передал людям Один. Он составлен на основе фонетической системы протогерманского языка.