Полная версия
Актуальные проблемы гуманитарного знания. Темы, методы, источники
Использованная литература
Источники
Stefan Zweig. Gesammelte Werke. Köln: Anaconda 2014.
Литература
О произведениях
Birk, Matjaž, Eicher, Thomas (Hgg.): Stefan Zweig und das Dämonische. Würzburg: Königshausen & Neumann 2008.
Bloch, Peter André: Stefan Zweig, «Amok». Erzählerische Strategien in der Analyse psychologischer Grenzsituationen. In: «Ich liebte Frankreich wie eine zweite Heimat». Hg. von Régine Battiston und Klemens Renoldner. Würzburg: Königshausen & Neumann 2011, S. 127—143.
Dittrich, Karin: Psychoanalytische Einflüsse in Stefan Zweigs Novellen In: Zeitschrift der Germanisten Rumäniens 1—2 (2010), S. 43—68.
El-bah, Mohammed: Frauen- und Männerbilder in den Novellen von Stefan Zweig. Freiburg (Breisgau): Hochschul-Verl. 2000.
Füllmann, Rolf: Stefan Zweigs «Verwirrung der Gefühle» und die Entwirrung konstruierter Geschlechterverhältnisse. In: Der Mensch als Konstrukt. Bielefeld: Aisthesis 2008, S. 181—195.
Gelber, Mark H. (Hg.): Stefan Zweig heute. New York u.a.: Lang 1987.
Görner, Rüdiger: Stefan Zweig. Formen einer Sprachkunst. Wien: Sonderzahl-Verl.-Ges. 2012.
Haenel, T.: Stefan Zweig. Psychologe aus Leidenschaft. Leben und Werk aus Sicht eines Psychiaters, 1995, S. 237—263.
Huang, Keqin; Zhang, Menghan: Zwei Frauen im Zwiespalt der Gefühle – ein Vergleich anhand der Novellen «Brennendes Geheimnis» von Stefan Zweig und «Das goldene Joch» von Eileen Chang. In: Aktualität und Beliebtheit. Würzburg: Königshausen & Neumann, 2015, S. 135—144.
Hurst, Matthias: «… und es begann der tiefere Traum seines Lebens.». Diskursebenen der Initiation in Stefan Zweigs Novelle «Brennendes Geheimnis». In: Zeitschrift für Germanistik 14,1 (2004), S. 67—82.
Internationale Stefan Zweig Gesellschaft. http://stefan-zweig.com/ (17.11.2017).
Kory, Beate Petra: Literatur und Psychoanalyse. Ein Dialog oder ein unauflösliches Spannungsfeld am Beispiel der Novelle Stefan Zweigs «Vierundzwanzig Stunden aus dem Leben einer Frau». In: Wissenschaften im Dialog 2. Großwardein: Partium-Verl., 2008, S. 37—50.
Küpper, Achim: «Eine Fährte, die ins Dunkel läuft». Das Scheitern epochaler Übergänge und die Dehumanisation des Menschen. Stefan Zweigs «Brennendes Geheimnis». In: Modern Austrian literature 42,2 (2009), S. 17—39.
Lafer, Celso, 1941-: Der Pazifismus Stefan Zweigs In: Zweigheft. Salzburg: Stefan-Zweig-Centre Salzburg, 2009/16, S. 11—14.
Łatciak, Małgorzata: Die Charakteristik der Gestalten in den Novellen Stefan Zweigs. «Der Amokläufer’, «Der Brief einer Unbekannten’ und «Die Schachnovelle’ unter der Berücksichtigung der Bauform dieser Werke In: Studia niemcoznawcze. – Warszawa: Uniw. Warszawski, Inst. Germanistyki, 2002, S. 491—505.
Lindemann, Klaus, Micke, Norbert: Eros und Thanatos. Erzählungen zwischen Jahrhundertwende und Erstem Weltkrieg. Paderborn [u.a.]: Schöningh 1996.
Martens, L.: Geschlecht und Geheimnis. Expressive Sprache bei Stefan Zweig, in: Stefan Zweig heute, Hg. M. H. Gelber, 1987, S. 44—64.
Matuschek, Oliver: Drei Leben. Stefan Zweig – Eine Biographie. Frankfurt a. M.: S. Fischer Verlag, 2006.
Müller, Hartmut: Stefan Zweig. Reinbek bei Hamburg 1988.
Müller, Karl (Hg.): Stefan Zweig – Neue Forschung. Würzburg: Königshausen & Neumann 2012 (= Schriftenreihe des Stefan Zweig Centre Salzburg 3).
Neymeyr, Barbara: Aporien der Hasard-Leidenschaft im kulturanthropologischen Kontext. Die Inszenierungen des Glücksspiels in Stefan Zweigs «Vierundzwanzig Stunden aus dem Leben einer Frau» und in Arthur Schnitzlers «Spiel im Morgengrauen». In: Hasard. Würzburg: Königshausen & Neumann, 2012, S. 141—168.
Prochnik, George: The Impossible Exile: Stefan Zweig at the End of the World. London: Granta 2015.
Ren, Guoqiang: «Die Zeit gibt die Bilder, ich spreche nur die Worte dazu». Über den Bezug zur gesellschaftlichen Realtität in Stefan Zweig Novellenwerk In: Aktualität und Beliebtheit. Würzburg: Königshausen & Neumann, 2015, S. 75—83.
Renoldner, Clemens u.a. (Hg.): Stefan Zweig. Bilder. Texte. Dokumente. Salzburg, Wien: Residenz Verlag 1993.
Roșu, Petra-Melitta: Zur Figur der Ehebrecherin in Stefan Zweigs Novelle «Angst». In: Temeswarer Beiträge zur Germanistik 9 (2012), S. 61—70.
Schmidt, Mirjam: Frauengestalten in den Erzählungen von Stefan Zweig. Frankfurt/Main u.a. 1998.
Sharvit, Gilad: Zweig, Freud, and the Ends of Criticism. In: Journal of Austrian Studies 49 (2016), S. 29—50.
Spörk, Ingrid: «Mit einer finsteren, einer schwarzen Liebe». Zu Liebesdiskursen in Stefans Zweigs erzählerischem Werk. In: Stefan Zweig Reconsidered. New Perspectives on his Literary and Biographical Writings Hg. von Gelber, Mark H. Tübingen: Niemeyer 2012, S. 175—192.
Strelka, Joseph: Stefan Zweig. Freier Geist der Menschlichkeit, Wien 1981.
Tomaševskij B.: Teorija literatury: poėtika. Moskva: Aspekt-press 1996.
Turner, David: Moral values and the human zoo. The novellen of Stefan Zweig. Hull: Hull Univ. Press 1988.
Ulrich, Silvia: Spazi «affettivi». Un’analisi spaziale di «Brennendes Geheimnis» di Stefan Zweig. In: Studia Austriaca 23 (2015), S. 149—164.
Wieland, Klaus: Die Konstruktion von männlichen Homosexualitäten im psychiatrisch-psychologischen Diskurs um 1900 und in der deutschen Erzählliteratur der frühen Moderne. In: Scientia poetica. Berlin u.a.: de Gruyter 1997, S. 216—262.
Winthrop-Young, Geoffrey: «That voice in the darkness!» Technologies of the tropical talking cure in Stefan Zweig’s «Der Amokläufer» and «Verwirrung der Gefühle». In: Stefan Zweig and world literature. Rochester u.a.: Camden House, 2014, S. 56—73.
Wörgötter, Martina (Hg.): Stefan Zweig – Positionen der Moderne. Würzburg: Königshausen & Neumann, 2017.
Wyszyński, Tomasz: Frauengestalten in den Novellen von Stefan Zweig. In: Głosy piszacych kobiet. Katowice: Ślask, 1993, S. 59—68.
Yang, Jin: «Mein zu Dir hinflüchtender Schmerz» – zum Motiv des Liebesbriefes in Stefan Zweigs Novelle «Brief einer Unbekannten». In: Aktualität und Beliebtheit. Würzburg: Königshausen & Neumann, 2015.
Yuan, Kexiu: Leidenschaft zwischen dämonischem Trieb und Liebe. Die Homosexualität in der Novelle «Verwirrung der Gefühle». In: Aktualität und Beliebtheit. Würzburg: Königshausen & Neumann 2015, S. 163—175.
Теория и методология
Anz, Thomas: «Stimmungskunst und -kitsch in der Literatur um 1900. Untersuchungen zum Gelingen und zur Bewertung emotionaler Kommunikation». Stimmung und Methode. Hg. von
Anz, Thomas: Literatur und Lust: Glück und Unglück beim Lesen. München: Beck 1998.
Apresjan, Jurij D.: Obraz čeloveka po dannym jazyka: popytka sistemnogo opisanija. In: Voprosy jazykoznanija 1 (1995), S. 37—67.
Becker, Sabina, Hummel, Christine, Sander, Gabriele: Grundkurs Literaturwissenschaft. Stuttgart: Reclam (= RUB 17662).
Benthien, Claudia (Hg.): Emotionalität. Zur Geschichte der Gefühle. Köln, Wien u.a.: Böhlau 2000.
Benthien, Claudia: Tribunal der Blicke. Kulturtheorien von Scham und Schuld und die Tragödie um 1800. Köln, Weimar und Wien: Böhlau 2011.
Burkhard Meyer-Sickendiek und Friederike Reents. Tübingen: Mohr Siebeck 2013, S. 235—249.
Busse, Dietrich; Teubert, Wolfgang (Hg.): Linguistische Diskursanalyse: neue Perspektiven. Wiesbaden: Springer 2013.
Butler, Judith. Excitable Speech. A Politics of the Performative. New York, NY: Routledge, 1997.
Butler, Judith: Die Macht der Geschlechternormen und die Grenzen des Menschlichen. Frankfurt am Main: Suhrkamp 2009.
Connell, Robert/Raewyn W.: Der gemachte Mann. Konstriktion und Krise von Männlichkeiten. 2. Aufl. Opladen: VS Verlag für Sozialwissenschaften 2000.
Fahlenbrach, Kathrin: Metaphoric Narratives. Paradigm Scenarios and Metaphors of Shame in Narrative Films. In: Image & Narrative 15,1 (2014), S. 56—70.
Haupt, Birgit: Analyse des Raums. In: Einführung in die Erzähltextanalyse. Kategorien, Modelle, Probleme. Hg. v. Peter Wenzel. Trier: Wissenschaftlicher Verlag Trier 2004 (= WVT Handbücher zum literaturwissenschaftlichen Studium 6), S. 69—87.
Hillebrandt, Claudia: Das emotionale Wirkungspotenzial von Erzähltexten. Mit Fallstudien zu Kafka, Perutz und Werfel. Berlin: Akademie Verlag 2011 (=Deutsche Literatur. Studien und Quellen 6).
Hillebrandt, Claudia: Figur und Emotion. In: Mitteilungen des Deutschen Germanistenverbandes 62,3 (2015), S. 212—226.
Klein, Rebekka: Was ist ein Gefühl? Interdisziplinäre Konzepte aus der Emotionsforschung. In: Kerygma und Dogma 63,2 (2017), S. 102—114.
Koppenfels Martin von; Zumbusch Cornelia: Handbuch Literatur & Emotionen. Berlin, Boston: de Gruyter 2016 (=Handbücher zur kulturwissenschaftlichen Philologie 4).
Lehnert, Gertrud (Hg.): Raum und Gefühl. Der Spatial Turn und die neue Emotionsforschung. Bielefeld: transcript Verlag 2011.
Luhmann, Niklas: Liebe als Passion. Zur Codierung von Intimität. Frankfurt am Main: Suhrkamp 1982.
Mellmann, Katja: Literaturwissenschaftliche Emotionsforschung. In: Rüdiger Zymner (Hg.): Handbuch Literarische Rhetorik. Berlin & Boston: de Gruyter 2015 (Handbücher Rhetorik 5), S. 173—192.
Rosenwein, Barbara: Gender als Analysekategorie in der Emotionsforschung. In: Femenistische Studien 1 (2008), S. 92—106.
Schnell, Rüdiger: Historische Emotionsforschung. Eine mediävistische Standortbestimmung. In: In: Frühmittelalterliche Studien 38 (2004), S. 173—276.
«Смятение чувств» как философская категория
Вступление
Повествовательные способности Стефана Цвейга трудно недооценить. В его произведениях настолько ярко проявляются разные персонажи, что рассказы Цвейга производят на читателя кинематографическое и драматическое впечатление. В исследовательской литературе часто говорится о «чтении и понимании чувств».48. Этот эффект не в последнюю очередь связан с воспроизведением эмоций в текстах Стефана Цвейга.49. Романы Стефана Цвейга характеризуются изображением лучших эмоциональных переживаний их персонажей, причем эти переживания могут изменяться в ходе соответствующего повествования. Присущий новеллам простой линейный стиль повествования позволяет говорить о сценариях развития эмоций в новеллах Стефана Цвейга.
Цель проекта – проанализировать развитие эмоций у женских персонажей в новеллах «Горящая тайна», «Письмо от незнакомца» и «Двадцать четыре часа из жизни женщины». Предмет исследования – выражение эмоций как субъективных психических состояний, возникающих у персонажей женского пола в избранных романах. В контексте настоящей работы под эмоциями понимаются психофизиологические реакции персонажей на внешние раздражители, психические состояния и способности, которые конституируются субъективным опытом и, при определенных обстоятельствах, развивают побуждающий к действию эффект.50. Эмоции следует отличать от аффектов, поскольку последние могут существовать только в течение короткого периода времени (например, спонтанные вспышки гнева и т. Д.), В то время как эмоции длятся гораздо дольше. Эмоции динамичны и преднамеренны, то есть они меняются в ходе повествовательного процесса в зависимости от изображаемых событий, созвездия фигур, пространств и т. Д.
В рамках данной работы выделяются индивидуальные фазы развития эмоций по Я. Апресяну:
– Причины возникновения эмоции;
– настоящая эмоция;
– Желание сдержать или продлить эмоцию;
– Выражение эмоций;
– внешние реакции на эмоцию51.
В данном проекте особое внимание уделяется таким эмоциям, как любовь, похоть и гнев, и их выражению. Кроме того, рассматриваются пробелы как выражение эмоций женских персонажей и невербальные аспекты выражения эмоций (а именно, молчание в «Письме от незнакомца»). Необходимость соотнести пространственный анализ с эмоциями заключается в том, что восприятие пространства влияет на эмоции, а эмоции влияют на восприятие пространства, что приводит к образованию «настроенных пространств».52. Предполагается, что комнаты в литературных текстах также обладают эмоциональными качествами и что эта комната вызывает эмоции персонажей.53. Используется метод литературного исследования эмоций, основанный на конструктивном характере эмоций и посвященный вопросу о том, как эмоции формируются в литературных текстах.54Это анализ эмоций, сосредоточенный на тексте, поэтому невозможно ответить на вопросы об эмоциональном воздействии романов Стефана Цвейга на читателей.
Состояние исследований по этой теме можно охарактеризовать тем фактом, что эмоции женских персонажей в новеллах Стефана Цвейга рассматриваются или упоминаются как часть других желаемых исследований, даже если невозможно найти более крупное независимое исследование эмоций. В своем анализе изображений людей Норберт Микке приходит к выводу, что персонажам Цвейга не хватает стабильных эмоциональных отношений с другими людьми, что делает их переживания более интенсивными.55. Рюдигер Гёрнер называет повествовательный стиль Цвейга «Эстетикой в нервном состоянии» и заключает, что Цвейг понимал искусство как «своего рода основу беспокойства», в которой проявляется его интерес к изображению захватывающих переживаний.56. Кроме того, нельзя сразу отрицать, что некоторые новеллы Цвейга соответствуют психоаналитической модели развития, основанной на учении Зигмунда Фрейда (например, новелла «Двадцать четыре часа из жизни женщины»).57. В новеллах Стефана Цвейга эмоции выражаются в первую очередь с помощью выразительного языка.58.
Настоящая работа состоит из введения, трех глав, каждая из которых посвящена новелле, и аннотации.
1 «Горящий секрет»
1.1 Эмоциональный мир матери Эдгара
Психологические дилеммы главных героев часто выходят на первый план в романах Стефана Цвейга.59. Это касается и повести «Горящий секрет», в которой обсуждаются психологические дилеммы ребенка по отношению к его детству и его отношениям со взрослыми. Что касается этой новеллы, можно сказать, что литературные исследования сосредоточены в первую очередь на детской фигуре Эдгара, так что его эмоциональный мир рассматривается более подробно, в то время как эмоции его матери часто игнорируются.60. Тем не менее, эмоциональные состояния матери Эдгара представляют собой не менее важную исследовательскую цель, поскольку в романе показаны сильные эмоциональные отношения между женским персонажем и другими персонажами.61. Таким образом, она создает связь между персонажами мужского пола в этом романе. Мать Эдгара «в конфликте чувств»62предполагая, что ее эмоции претерпели значительные изменения в ходе повести. Обратимся к развитию их эмоций. Пока можно сказать, что любовь к женскому персонажу романа «Пылающая тайна» представляет собой эмоцию, которая имеет решающее значение для развития ее эмоционального состояния.
Женская фигура в этом романе изображена как сексуальный объект.63. Впервые она появляется в новелле в образе дамы с «самооценкой многих изумлений».64из чего можно сделать вывод, что она желанный человек. Это желание и встреча с молодым бароном в Гранд Отеле в Земмеринге могут рассматриваться как причины (согласно Дж. Апресяну, первая фаза развития эмоций) развития любви. Возникающая в результате любовь к барону (настоящая эмоция) может быть записана в том факте, что мать Эдгара «всегда дружелюбнее к барону».65 стал.
Следует признать, что Стефан Цвейг очень кратко описывает или только предлагает причины любви и ее происхождение, чтобы читатели узнали о ней лишь немного. Но это связано с тем, что 1) в центре повествования находится фигура ребенка и 2) Стефан Цвейг интересуется психологическими дилеммами и связанными с ними выражениями эмоций. Если рассмотреть попытки женской фигуры удлинить или сдержать эту эмоцию, становится ясно, что ее эмоциональное состояние направлено на расширение ее любви к барону. Здесь следует указать причину этой любви:
Она была в те решающие годы, когда женщина начинает сожалеть о том, что осталась верной мужу, которого никогда по-настоящему не любила, и когда пурпурный закат ее красоты предоставляет ей последний самый неотложный выбор между материнским и женским.66.
Дилемма: любить мужчину и быть любимым им или полностью повернуться к ребенку, решается женской фигурой для первого варианта путем чтения:
[…] в последний раз волшебная игла воли дрожит между надеждой на эротический опыт и окончательным смирением. Тогда женщина принимает опасное решение жить своей судьбой или судьбой своих детей, стать женой или матерью.67.
С одной стороны, это решение «либо-либо» привлекает внимание к социальной проблеме, согласно которой у матерей больше нет собственной жизни, когда они обращаются к своим собственным детям, так что эротический опыт больше невозможен. С другой стороны, здесь представлена субъективная неоднозначная психологическая ситуация, в которой мать – что удивительно – решает не за своего собственного ребенка, а за странного человека, которого она знает лишь кратко и лишь несколько раз видела в Гранд Отеле. Из этого эпизода становится ясно, что женскую фигуру совершенно не заботит сдерживание любви к барону. Напротив, она сразу же вступает с ним в любовную связь, чтобы продлить эмоции. Эта эмоция выражается перформативными действиями,68.
Даже если женская фигура не обуздывает чувства любви, в новелле есть ограничивающий фактор для этой внебрачной любви. Это сын женского персонажа Эдгара, который сначала понятия не имеет о романе между ними, но позже понимает все больше и больше. Сын мешает женщине завязать роман с бароном, так что она становится все более нетерпимой к сыну.69. Это видно по тому факту, что она «до странности строга» со своим ребенком.70. Боится, что ребенок разрушит ее последние надежды на эротический опыт и любовные отношения, принимает репрессивные меры, постоянно ругая ребенка и запирая его в его комнате. В исследовательской литературе говорится, что Эдгар является причиной ее страданий.71. С одной стороны, с этим утверждением можно согласиться, поскольку Эдгар представляет собой некое препятствие для ее тайных желаний и надежд, которое она пытается устранить. С другой стороны, нельзя отрицать, что Эдгар в этом созвездии становится жертвой внешних обстоятельств, так как он не намерен ее беспокоить и в детстве нуждается в материнском внимании.
Любовь женской фигуры к барону выражается через отношение к собственному сыну. Сначала она с ним просто строга, тем более злится на него.72. Видна связь с сексуальным удовольствием. Чем сильнее сексуальное удовольствие женской фигуры, тем труднее становится ее подход к собственному сыну. Это приводит к взрыву общественного гнева:
«Что ты всегда гонишь за мной, как трехлетний ребенок? Я не хочу, чтобы ты был все время рядом. Дети не принадлежат взрослым. Помните это! Проведите час с собой. Читайте что-нибудь или делайте то, что хотите. Оставь меня в покое! Ты заставляешь меня нервничать, когда ты крадёшься, твое отвратительное раздражение "73.
Любовь женщины к барону выражается в возрастающих невзгодах и безразличии к сыну. Она заменила свою любовь к сыну любовью к барону (я не хочу, чтобы ты всегда был рядом). Она подчеркивает, что детям нет места в любви двух взрослых. Разъединять женщину и ребенка – опасное решение74на что ранее намекал автор.
Страх раскрыть любовную связь вездесущ в выражении любви женской фигуры к барону. В сцене в лесу двое первых обсуждают, следует ли им идти в лес. Это следует интерпретировать как выражение страха женской фигуры быть пойманной, поскольку она колеблется, пока барон ее уговаривает. Когда Эдгар шумит и становится известно, что на этой сцене присутствует третье лицо, влюбленные пугаются.75.
После нападения Эдгара на барона в коридоре отеля76надежды женской фигуры на любовь окончательно разбиты, потому что барон уезжает. Даже если ее объекта любви больше нет, она все еще одержима любовью к барону. Она охвачена жаждой мести и заставляет сына написать барону письмо с извинениями. Эдгар отказывается и бежит из отеля, садится на поезд в Баден и едет к бабушке, где чувствует себя в безопасности.
Из-за полета Эдгара эмоции женской фигуры меняются.77. Она глубоко потрясена и обеспокоена его побегом78. Это эмоциональное состояние женской фигуры следует интерпретировать как реакцию на любовь к барону (по Апресяну, пятая и последняя фаза развития эмоции). Через печальный опыт неудавшейся любви и проклятия сына она приходит к самопознанию и решает в пользу семьи.79. Это приводит к примирению с сыном и с самой собой, сын становится хранителем тайны ее любовной связи с бароном.
Развитие эмоций в женской фигуре можно увидеть в «Burning Secret» как несостоявшуюся любовь. Сценарий развития любви можно представить следующим образом. Женский персонаж новеллы испытывает симпатию к молодому барону из Вены, который быстро обращается к любви из-за своего стремления к эротическим приключениям. Однако ребенок всегда стоит на пути этих любовных отношений, поэтому любовь к мужчине возможна только через отказ от любви к сыну. Женщина впускает себя в эти отношения, в которых ее чувства любви к барону всегда проявляются в отделении от сына, в том, что она становится строгой с ним, злится и, наконец, злится. Страх раскрыть роман доминирует над их эмоциями, чего обычно не бывает с любовью. С отъездом барона и бегством Эдгара в Баден женская фигура оказывается в полном одиночестве, от чего ей становится не по себе и она ищет сына. Под любовью понимается страдание, потому что любовь выражается в новелле исключительно через такие эмоциональные состояния, как страх, гнев и гнев.
1.2 Соответствующие комнаты в новелле
Комната отражает настроение. Этот принцип в полной мере относится и к повести «Burning Secret», поскольку развитие эмоций у персонажей этой новеллы представлено не только созвездием персонажей и сюжетом, но и многочисленными комнатами, наполненными эмоциями. Эти комнаты называются «настроенными комнатами», исходя из теоретических соображений Биргит Хаупт.80.
Исследование космоса в этой новелле также в значительной степени сосредоточено на персонаже Эдгара. Подчеркивается, что в новелле много настроенных комнат. Гранд-отель в Земмеринге олицетворяет дружбу и эрос. Кроме того, для Эдгара отель представляет собой некую остановку между детством и взрослением.81. Можно согласиться с этим утверждением, что Гранд Отель – это не только поворотный момент в жизни Эдгара. Это также относится к жизни его матери, которая решила обратиться к ребенку через свой опыт любви или страдания. Примечательно, что оба перехода представлены как бессознательные процессы, которые необратимы, определены с самого начала и не могут привести ни к какому другому результату. Помимо возможных психоаналитических интерпретаций этого открытия, следует отметить, что описанные сценарии развития менее нравственны и более строго нормативны и представляют гендерные отношения и идеи того времени. В то время считалось, что женщины в первую очередь должны обращаться к детям. Мы видим что повесть «Burning Secret» следует стереотипным гендерным концепциям. Это также происходит на эмоциональном уровне, потому что внезапные вспышки гнева женской фигуры поддерживают клише «иррациональной, непредсказуемой женщины».
Комната поддерживает развитие любви и отражает эмоции. Гранд-отель становится местом тайны между бароном и матерью Эдгара.82. Первая встреча происходит в зале, где происходит обмен первыми знаками сочувствия.83. Этот номер не заряжен каким-то особым настроением. Такое настроение помещается в процессе увеличения сексуального удовольствия женской фигуры. Ресторан представляет собой важную точку отсчета для развития любовных отношений. Также можно увидеть взаимосвязь со временем дня: когда персонажи встречаются за обедом.84, их чувства любви еще не так сильны. К ужину усиливается чувство любви, благодаря чему зал ресторана наполняется «душным».85. Эта знойность сигнализирует об усилении чувства любви и сексуального желания. Ресторан впоследствии становится местом раздражения. Ресторан служит местом встречи влюбленных, но при этом всегда присутствует сын женской фигуры, поэтому женская фигура в ресторане всегда раздражается.
Сын как подрывной фактор заставляет влюбленных покинуть отель и отправиться в лес. Их чувство любви усиливается, что также видно из того, что это будет еще позже, и они ходят под лунным светом.86. Лес понимается как метафора тайны87. Вы должны помнить, что лес издавна считался иррациональным, загадочным и волшебным местом.88.
Разочарование ситуации произошло в коридоре отеля, когда Эдгар устроил засаду на барона.89. Это происходит в узком пространстве, так что это показывает, что эти любовные отношения достигли своего предела.
Дом бабушки Эдгара – место примирения, где женская фигура уходит в семью.90. Если посмотреть на настроенные комнаты в «Burning Secret», становится ясно, что последовательность комнат имитирует развитие эмоций в женской фигуре. Публичное появление женской фигуры в холле известного отеля в известном австрийском курортном городке можно связать с поисками любви и сочувствия к барону. Настроение, представленное местами, соответствует развитию эмоций в женской фигуре: знойный ресторан и таинственный, загадочный и почти демонический лес идут рука об руку с гневом и страхом женской фигуры, которые она испытывает, занимаясь любовью. Пространственное сужение коридора в сцене избиения свидетельствует о безысходности романа с бароном.