Безумный угар. Жертва

– Что ты такой нудный?! Поднимайся! – она с улыбкой потянула меня за руку.

Для приличия я сопротивлялся некоторые секунды, но затем поддался ее уговорам и неохотно поднялся со стула.

Компьютер располагался в гостиной у широкого окна. Обстановка комнаты была самой обыкновенной, без излишеств, не считая небольшого плюшевого медвежонка в углу синего дивана, закованного в кожаные наручники, с ажурной маской на глазах.

– Прыгай на диван, – сказала Марина.

Разместившись рядом с медвежонком, ведь отсюда обзор был лучше, я уставился на два монитора, которые находились в спящем режиме.

Девушка села за кресло и вывела компьютер из «спячки». На экранах появился рабочий стол, полностью усеянный разнообразными ярлыками. Марина кликнула мышкой по одному из них и на правом экране открылась папка, где упорядоченно располагалось множество видеозаписей, вероятно, разбившихся по временным отметкам.

Вдруг меня озарило воспоминание, что из-за старенькой батареи вилка кабеля питания моего ноутбука была постоянно вставлена в розетку. И поэтому ноутбук 24/7 оставался бодрствующим. Хотя…

– А как же спящий режим?

– Что с ним не так? – колко ответила Марина, продолжая искать нужное видео, путем перебора по порядку всех материалов в папке.

– Ну, вероятно, мой ноут был в спящем режиме, когда те двое притащили меня.

– Вероятно, – ответила девушка, словно общалась со слабоумным.

– Тогда, получается, камера была тоже отключена.

– Вот, похоже, и оно! – вдруг воскликнула Марина, запустив очередной видеоролик и после недолгой паузы добавила: – Камера прекрасно работает даже в спящем режиме. И не только камера, но и твой микрофон. Это тебе урок на будущее. А теперь всё внимание на экран.

Девушка развернула окно видео-браузера на весь монитор и предусмотрительно отодвинулась на кресле в бок, освобождая обзор для других присутствующих в гостиной (не стоит забывать и о медвежонке). На экране отображалась до боли знакомая комната с бегущим хронометражем времени в правом верхнем углу. Сердце тут же замерло в ожидании того, что так забавляло Марину и пугало меня.

Через минуту из колонок компьютера донеся шум. Кто-то пробрался в мою квартиру, довольно в агрессивной манере захлопнув входную дверь.

– Открой дверь комнаты, – натужно произнесли мужским голосом, донесшимся откуда-то из коридора. – Как я замахался его тащить! Этот кретин только кажется худым!

– Может, у него широкая кость? – ответили мягким женским голосом.

– Поумничать решила?! – взревел мужчина. – Дверь открывай!

На пороге моей комнаты появилась молчунья с этажа выше. Теперь она чудесным образом обрела весьма приятный голос, словно из озвучки иностранных блокбастеров. Женщина прошла вглубь комнаты и отошла в сторону, освобождая дорогу своему подельнику. Тут в дверях нарисовался он, пузатый здоровяк, несший мое обмякшее тело. Взгляд на себя со стороны (в основном по снятым друзьями на телефон видео) всегда вызывал неприятное ощущение внизу живота, я казался себе слишком высоким и непокладистым парнем, имеющим длинные конечности и тонкую шею с подавшейся вперед головой. Сейчас же, смотря на свою испачканную одежду, на бледно-серое лицо с вкраплениями зерен рвоты на щеках и лбу, на влажные, взъерошенные волосы и обвисшие руки, картина выглядела куда ужасней, – на секунды я даже забыл, как дышать. Тем временем, здоровяк боком проник в комнату, дабы сойтись долговязой ношей с габаритами дверного проема. Было отчетливо заметно, как вздуваются жилы на его покрасневшей шее и дрожат руки. Он сделал пару неуверенных шагов внутрь, и, случайно поддев ногой ковёр, стремительно рухнул на пол, смягчая себе падение именно моей спиной. От мощного удара об пол, казалось, задрожал весь дом.

Мои глаза, потрясенные увиденным на экране монитора, округлились до предела и полезли на лоб. Каплю дегтя добавила и реакция на происходящее Марины – она истерично засмеялась во весь голос, увидев красочную картину падения «шкафоподобного» человека на худое беззащитное существо, которое он нес в руках.

– Сука! – заорал Михаил и неуклюже поднялся, потирая себе локоть. – Похоже, я руку сломал!

– Дай-ка взгляну, – нежно промурлыкала Изольда и торопливо подалась к нему, по дороге случайно ткнув лежащего на полу парня каблуком в пах.

Вдруг бренное тело подало признаки жизни, содрогнувшись и свернувшись калачиком. Нависшая над ним парочка тут же замерла в испуге.

– Тише, – прошептал Михаил.

Марина вновь засмеялась пуще прежнего, наблюдая за нелепостью, сходящей с экрана. «Это какая-то дичь! – сквозь смех произнесла она. – Мне тебя очень жалко, правда! Но ничего поделать с собой не могу! Смотреть на это в присутствии хедлайнера вечеринки еще смешнее!» Я одарил ее отупевшим от ужаса взглядом и вновь уставился на экран: там дебильная парочка на какие-то секунды затихла и, потом осознав, что лежащий на полу человек не пришел в себя, продолжила строить козни.

– Так, – командным тоном начал Михаил. – Позвони боссу, скажи, что его биоматериал у нас, пусть спускает своих шавок.

– Хорошо, – отозвалась женщина и вышла из комнаты.

Михаил нагнулся и со стоном боли поднял меня, заметно щадя свою правую руку. После он, приблизившись к кровати, осторожно положил обмякшее тело на постель.

– Ну и кретин, – резюмировал он, потирая больную руку.

Через минуты три в комнате появилась Изольда с телефоном в руке, в отличие от наших личных встреч женщина больше не выглядела ополоумевшей и озабоченной идиоткой, она приобрела фактуру солидной особы, довольно притягательной и желанной для ее неюных лет.

– К нему вломятся где-то через час, – сказала она. – Нам пора валить отсюда.

– Протри ручки дверей от «пальчиков». А я пока пойду приберусь в нашей квартире.

Женщина согласилась с ним, достала платок из кармана джинсов и прошлась им не только по дверным ручкам, но и по тем поверхностям, на которых, по ее разумении могли остаться следы.

Я продолжал наблюдать за происходящим на экране с неподдельной тревогой, когда ко мне обратилась Марина:

– Вот тут я и поняла, что тебе нужна помощь, – со всей серьезностью заявила она.

– Прикалываешься, – сказал я сухим голосом.

– Нет.

– Т.е. того, что меня какой-то дебил вместе с какой-то шкурой принес в комнату в отключке тебе было недостаточно?! – возмутился я.

– Честно? Не особо. Кто знает, какие у вас там причуды. Может, это были твои лучшие друзья.

– Классные друзья! – я саркастически показал девушке большой палец. – Лучшие друзья на свете!

Марина в недоумении пожала плечами и не удосужилась как-то поддержать гневную тираду.

На экране монитора ничего примечательного больше не происходило. Женщина, избавившись от следов присутствия себя и подельника, удалилась из комнаты, оставив меня одного, опороченного, побитого и облеванного.

– Кстати, о каком биоматериале шла речь? – спросила Марина так, словно упустила важную деталь в сериале. – Случайно не о…

– Не важно! – перебил я девушку и резко поднялся с дивана. – Пиво еще осталось?!

Марина лукаво заулыбалась:

– Согласна. Такое лучше смотреть под пивко.

Я пристально посмотрел на нее, сощурив глаза. Она была такой раскованной и спокойной в тот момент, когда мой мир переворачивался с ног на голову. Для нее происходящее будто являлось какой-то детской игрой, из которой она не раз выходила победителем. Но эта не игра! На кону стояла моя жизнь. Творились странные вещи. Сладкая парочка, жившая на этаж выше, оказалась не теми людьми с придурью, кем мне было удобно их считать. Кто они на самом деле и как связаны с группой захвата, отправленной на мой адрес? Вопрос оставался открытым.

– Нет! Такое лучше никогда не видеть! – на эмоциях сказал я. – Такое угнетает и заставляет бояться! Такое не должно происходить! Это какой-то бред! И еще ты, – я указал на девушку дрожащим указательным пальцем, – следишь как озабоченная маньячка за людьми. Это не нормально, Марина! Н-Е Н-О-Р-М-А-Л-Ь-Н-О!

В глазах замерцали черные точки, а мое дыхание сбилось от импульсивности, с которой были озвучены претензии. Я, жадно и с шумом поглощая воздух, ожидал вразумительного ответа от нее. Но…

– Так, ты будешь пиво? – как ни в чём не бывало спросила девушка. – И мы можем посмотреть самые сливки этого дня. Тебе, наверно, интересно, как те амбалы с пушками разнесли твою квартиру?

От мысли, что в тот злосчастный момент я мог еще находиться там, мои ноги потеряли твёрдость. Неизвестно, как бы всё обернулось, если бы Марина вовремя меня не разбудила. Я медленно опустился на диван к закованному в наручники медвежонку. Ответ девушке последовал безжизненным голосом:

– Да… Нам… Точнее мне, необходимо понять, почему меня обвиняют в том, чего я не совершал.

– Тогда устраивайся поудобнее, а я пойду сгоняю за пивом, – воодушевленно произнесла Марина.

Скоро девушка вернулась и протянула мне запотевшую от холода бутылку пива, которая предусмотрительно была открыта. Я взял бутылку дрожащей рукой и сразу же поднес к губам, чтобы сделать несколько жадных глотков охлажденного напитка. Намерение было одно – скорее притупить эмоции и больше не чувствовать страха.

Марина через пару минут обнаружила необходимую видеозапись. На экране вновь появилась многострадальная комната.

Из компьютерных колонок гулко вылетал вой пилы, срезающей металлические петли входной двери. Далее, когда дело было сделано, послышался звук ее падения на пол и ужасный топот, словно в квартиру ворвалось стадо бизонов. Через мгновение дверь, ведущую в мою комнату, кто-то без особой надобности «открыл с ноги», та, резко отворившись, с грохотом ударилась об стену. В комнату забежало два человека в масках и с автоматами. Осмотревшись по сторонам около секунды, один из них отправился на балкон, видимо, в поисках меня, другой принялся лазить в шкафу, осматривая с особым вниманием отсеки, где по его разумению мог поместиться человек. Со смесью страха и вскипающей злости я наблюдал, как рушат опрятный облик квартиры, как из шкафа вылетает одежда и белье, как с балкона доносятся угрожающие звуки падающей на пол утвари. И вот амбалы добрались до совсем новой кровати и с деревянным хрустом перевернули ее. А после, будто специально, принялись следить грязными берцами по белоснежному постельному белью, которое было изъято из шкафа.

– Здесь чисто! – прогорланил один из них, когда поиски не увенчалась успехом.

Затем в комнате появился старший лейтенант Кнутов. Он с дельной физиономий оглядел бардак и задумчиво резюмировал:

– Куда он делался?

Через минуту в комнату вошел его худой коллега с черной родинкой у носа.

– Ну, что здесь? Тоже пусто? – поинтересовался майор Игнатов.

– Как видишь.

– Как мы могли его упустить? – словно воздевая руки к небу, произнес Игнатов. – На балконе смотрели? – он обратился к двум амбалам в масках, те утвердительно закивали.

– Может, он спрыгнул с вниз? – после предположил один из амбалов.

– Ты совсем идиот? Мы на четвертом этаже, – с издевкой произнес Кнутов.

– Ну, я просто отрабатываю версии, – промямлил амбал. – Всякое бывает.

– Ага! Всякое! У него не девять жизней, как у кота! – хрипло рассмеялся Кнутов.

– Так! Хорош разводить базар! – урезонил их Игнатов. – На нет и суда нет. Вы двое! – указал он на амбалов. – Всё подозрительное в этой квартире изъять.

– Подозрительное? – почесал голову тот же амбал в черной маске.

– Да! Я имею ввиду информационные носители и тетради с записями, которые могут навести на его след. Может он вел личный дневник. И… Возьмите, какой-нибудь неприметный комплект верхней одежды – джинсы и футболку, на ваше усмотрение.

– Зачем одежда то? – подал голос другой амбал.

– За НАДОМ! – прокричал Игнатов. – За работу!

После он резко перевел взгляд на ноутбук, и показалось, что его глаза прямиком через камеру заглянули в мою душу. Я неосознанно отшатнулся. Дернулась и Марина, видимо, она почувствовала тоже самое.

Майор Игнатов уверено подошел к столу, выдернул кабель из электрической сети и захлопнул ноутбук. Мигом красочная картинка исчезла и на мониторе отобразился черный экран. Но писать звук ноутбук продолжал, пока через минуты три не сядет старенькая батарея.

– А ты Иван, – обратился он к Кнутову. – Пробей-ка его телефон. Может, еще есть шанс зацепиться за соломинку.

После этой фразы Марина резко обернулась ко мне и обдала умоляющим взглядом, словно надеясь, что на ее последующий вопрос, я отвечу отрицанием:

– Ты взял с собой телефон?

Я проглотил образовавшийся ком в горле и хотел было как-то оправдаться, но ситуация разрешилась сама собой.

Слабые звуки полицейских сирен ворвались в комнату, где в тишине находились двое: красивая рыжеволосая девушка и высокий парень, сидящий рядом с плюшевым медвежонком, который был закован в кожаные наручники.

– Телефон живо мне! – гневно прокричала Марина.

Я поднялся с дивана и судорожными движениями, словно телефон являлся горячей картошкой, вытащил его из кармана джинсов и бросил девушке. Марина ловко поймала его и, сняв силиконовый чехол, запулила им в стену. Телефон ударился с грохотом и срикошетил на ковер, прямиком к босым ногам девушки. Он с достоинством выдержал первую попытку уничтожения, не считая потрескавшегося экрана. Марина импульсивно подняла его и попыталась разломить, но у нее ничего не вышло. Дальше девушка подбежала к окну, открыла створку и вышвырнула телефон на улицу. На какие-то секунды я потерял дар речи, когда наблюдал, как безжалостно обращаются с тем, где была сосредоточена внушительная часть моей жизни.

– Собирайся, мы уходим! – приказным тоном сообщила Марина.

– Мой телефон… На хрена? – еще находясь под впечатлением от увиденного, невнятно произнес я. – А нельзя его было просто отключить?

– Наверное, можно, – покидая гостиную, через плечо бросила девушка. – Извини, я просто растерялась.

Часть вторая. Убийство девушки

Глава 1

Вернемся немного назад.

28 августа 2020 года.

Каждый обеденный перерыв на работе я предпочитал проводить в кафе неподалеку от офиса. Этот день не стал исключением. Я поднялся из-за компьютерного стола и, можно сказать, вприпрыжку покинул кабинет, где оставались корпеть над «особо важными» задачами, поставленными руководством, особо ответственные сотрудники. Пройдя метров пятьсот под палящими лучами августовского солнца, я завернул в проулок и через какую-то минуту был на пороге кафе. Красочная вывеска при входе заманивала посетителей обеденными скидками и свежей выпечкой. Внутри было прохладно, благодаря исправно работающим кондиционерам, поэтому контраст с душным уличным воздухом был разительным. Когда я проходил вглубь кафе мимо кухни, меня обдало запахом готовящихся вкусностей. После я занял привычный столик в углу помещения, что был прилично отдален от самой шумной и активной части заведения. Официант сразу меня заметил и принял привычный заказ: борщ со сметаной и картошку фри с соусом и отбивной. Из напитков я предпочитал яблочный сок.

Ожидая заказ, я привычно залезал в телефоне в группу, на которую был подписан в одной из социальных сетей, и принимался листать ленту с новыми фотографиями. Группа называлась «Обнаженные и развратные девушки позируют перед зеркалом». Через минут десять мне приносили заказ, и я с крепким стояком принимался поглощать горячий борщ, исправно разбавляя его хрустящей картошкой, измазанной в остром соусе, и изредка покусывая мясо свинины. И, казалось, в эти славные моменты жизнь становилась ярче и насыщенней. Но, к большому сожалению, после вновь приходилось тащиться в ненавистный офис, вновь лицезреть ненавистный экран монитора и выполнять унылые проекты до самого вечера. Но в этот день привычный график претерпел изменения.

Я поперхнулся, когда в главный зал кафе вошла она, высокая девушка в черных приталенных брюках и белой блузке. Ее волосы, длиной где-то по плечи, были светло-рыжими, и развивались в такт ее решительным шагам. Черты лица с высокими скулами я бы не назвал идеальными, но что-то в них имелось такое очаровательное, что заставляло смотреть на девушку непрестанно и заворожено.

Она почти сблизилась с моим столиком, но всё-таки выбрала столик через один.

Девушка заказала виски с колой – это она произнесла отчетливо официанту, – и попросила пепельницу, но ей ответили, что с недавних пор в кафе и ресторанах запрещено курить. Она сказала: «Ну и зря!» После она залезла в телефон и, видимо, принялась рыскать по просторам интернета. Выражение лица девушки казалось очень грустным, но это только добавляло интереса к ее загадочной персоне.

Я практически прикончил свой обед, когда девушка, уже потягивающая виски с колой через трубочку, поймала мой любопытный косой взгляд. Она мило улыбнулась и поставила бокал на стол. В ответ я вздрогнул и резко опустил голову, словно был пойман за чем-то постыдным.

Теперь я настойчиво глазами сверлил полупустую тарелку борща и шкрябал ложкой, догребая остатки супа. Внезапно я услышал приветливый голос сверху. Рука с ложкой зависла в воздухе, а взгляд медленно переместился к источнику звука. Она стояла в метре от моего столика, всё также мило улыбаясь.

– Ты не против, если я присоединюсь к тебе? – спросила девушка.

С тяжестью проглотив еду, я ответил, пытаясь придать голосу величественности, но он получился даже хуже, чем в обычной жизни.

– Да, конечно. Вы можете присоединиться ко мне, – гнусаво произнес я, словно нос был полон соплей.

Девушка выдвинула стол из-за стола и уселась напротив с тем же бокалом виски-колой.

– Можно сразу на ты? – улыбчиво сказала она.

– Хорошо, – снова гнусавя, согласился я.

– Ты случайно не простужен? Твой голос… Какой-то он странный? – она с подозрением покосилась на меня.

– Нет, нет. Я вполне здоров, – сказал я, теперь пытаясь придать голосу низкой тональности.

– А сейчас ты звучишь слишком грубо.

– Грубо? – деланно удивился я. – Тебе показалось.

– Я так не думаю. Что-то в нём есть противоестественное, – девушка сощурила глаза и стала всматриваться острее.

– Не знаю, так по мне самый обычный голос, – я продолжал придерживаться роли этакого непонимающего брутального мачо. – Возможно, здесь плохая акустика.

– Ну, вот же! «Возможно, здесь плохая акустика», – сделав смешную рожицу, передразнила она. – Ты что, специально его искривляешь? – рассмеялась девушка.

– Конечно, нет! Как ты могла такое подумать! – краснея, запротестовал я.

Но меня будто и не слышали. Заметив мое взвинченное состояние, которое передавалось рукам, не находящим покоя на столе, девушка рассмеялась ярче. У меня загорелись уши от неловкости, а щеки, вероятно, стали пунцовыми.

– Ну, ты и чудик, – после произнесла она.

От стыда захотелось провалиться под землю, но почему-то я продолжал верно сидеть за столом и растерянно смотреть на ее ухоженное лицо с ямочками на щеках, появляющимися во время улыбок.

Вдруг она осторожно коснулась моей беспокойной руки и пронзительно посмотрела в глаза, сказав следующее:

– Не нужно переживать о том, как ты выглядишь в глазах других.

– Я и не переживал, – резко вырвалось из меня.

Девушка неспешно поднесла указательный палец свободный руки к своим губам, давая понять, что мне стоит пока помолчать.

– Просто будь собой. Какая нахрен разница, о чём подумают другие. Мы с тобой договорились? – вкрадчиво поинтересовалась она.

Ее зеленые глаза гипнотизировали, а мягкий голос заставил расслабиться, срывая почти все зажимы былой застенчивости. И я незамедлительно поддался этому колдовству.

– Договорились, – тихо ответил я своим голосом и принялся ожидать реакции девушки на него.

– Уже намного лучше. Покладистость тебе к лицу, – лукаво заулыбалась она и высвободила мою руку.

Девушка вновь заговорила после недолгой паузы, возникшей из-за того, что она отпила из бокала.

– Меня Марина зовут.

– Дима, – ответил я.

– Очень приятно. И так, расскажи мне, как ты оказался в этом кафе? Хотя, подожди! Дай-ка я угадаю. У тебя обеденный перерыв, и ты постоянно ходишь в это кафе, потому что недалеко работаешь?

– Всё верно, – я позволил себе смущенную улыбку.

– Ммм, – заинтересованно протянула Марина. – Да ты еще и человек, раз способен улыбаться. Мы определенно должны с тобой поладить.

– Я обеими руками за, – теперь мои губы растянулись шире.

– Очень прекрасно. Мне нравится твой ответ и у тебя красивая улыбка.

Я слегка опешил от комплимента, ведь мне такое говорили впервые. Тем более услышать подобное из уст красивой особы была на порядок приятнее.

– Думаю, я хорошенько подогрела почву для следующего предложения. Дима, ты случайно не желаешь выпить со мной за компанию?

На секунду я задумался, взвешивая свой будущий отказ:

– Я бы с радостью, но мне скоро возвращаться на работу.

Девушка опустила глаза и разочарованно вздохнула:

– Жаль. А этот ответ мне совсем не нравится. Ты всегда такой скучный?

– Возможно, только в будние дни, – с бодростью проговорил я, надеясь вернуть ее расположение.

– Будние дни, – задумалась девушка. – Может быть, ты сегодня сделаешь одолжение мне, и этот день станет выходным?

– Извини. Не выйдет. Мне нужно возвращаться, у меня накопилось много работы.

Девушка скромно улыбнулась, а весь ее боевой настрой мигом испарился – черты лица вновь приобрели грустные оттенки.

– Но мы можем обменяться номерами, и как-нибудь встретиться в удобное для обоих время.

Попытка реабилитации потерпела крах. Марина устало вздохнула и посмотрела тусклым взглядом на меня:

– Завтра ты мне уже будешь неинтересен.

Я опешил и не знал, как быть дальше, – ее высокомерное сообщение задело мое самолюбие. Молчание затягивалось. Ну вот я поднялся из-за стола, решив закрыть счет за барной стойкой. На мое сухо произнесенное «пока» был аналогичный ответ.

Уже подходя к выходу из кафе, в голове возник вопрос: «Что ты вообще творишь, идиот? К тебе в первые жизни клеится классная девчонка, а ты просто уходишь». Вдруг я замер и, постояв мгновение, развернулся, чтобы поспешить обратно к ней. «К черту всё! – пролетела веселая мысль. – На сегодня я возьму отгул!»

Бармен, который закрывал мой счет, обдал меня любезным взглядом:

– Что-то забыли?

– Нет, – улыбнулся я. – Вы не подскажете, какой виски заказывала вон та девушка?

Мне последовал ответ, который совершенно не обрадовал, – виски был слишком дорогим.

– Эм… А есть еще варианты?

Мне предоставили барную карту.

Выбрав более демократичный по цене виски, я с двумя бокалами направился к ней.

– Снова привет, – на ее губах отразилась очаровательная улыбка, когда девушка заметила меня возле столика. – Смотрю, ты сделал правильный выбор.

– Привет. Это тебе, – тихо ответил я, протягивая Марине бокал.

– Даже так, – ее брови удивленно полезли наверх. – А ты, Дима, умеешь сделать девушке приятно.

Обрадовавшись ее благосклонной реакции, я широко улыбнулся.

Некоторое время мы сидели в молчании. До нас доносились разговоры с соседних столов. Мы пили виски и иногда наши взгляды пересекались. Было до жути неловко, нужно признать, начинать беседу первым. Как назло, в место дельных идей в голове по кругу текли одни и те же идиотские мысли. Я повернул голову в сторону, обреченно оглядывая окрестности кафе.

– Что же ты молчишь, Дима? – вдруг заговорила девушка. – Ты меня стесняешься?

– Да нет, что ты, – встрепенулся я и решил немного выпить. – Просто задумался.

– О чём же ты задумался? – спросила она, когда моя рука с бокалом почти приблизилась ко рту, уже готовому принять виски. – Удастся ли меня сегодня затащить в постель?

От неожиданного поворота диалога на руку, держащую бокал, внезапно напала судорога, и часть его содержимого расплескалась. Моя рубашка в области груди изрядно намокла. От греха подальше я быстро поставил бокал на стол и ошарашенно посмотрел на девушку, которая в первые секунды выглядела невозмутимой. Затем уголки ее губ задрожали, и она мелодично рассмеялась.

– Ты такой забавный, – сквозь смех произнесла она.

К тому моменту, когда Марина успокоилась, я успел основательно отхлебнуть из бокала, чтобы попытаться достойно парировать ей. Но она опередила:

– Не принимай близко к сердцу. Я иногда могу говорить пошлое. Но в этот раз это была всего лишь шутка.

– Шутка, – от отсутствия стоящих мыслей повторил я.

– Хотя, – задумавшись, произнесла Марина, – кто знает, как всё сегодня обернется после нескольких бокалов. Этот, кстати, будет вторым, – она подняла принесенную мной порцию так, словно говорила тост, затем слегка отхлебнула.

Вдруг меня обдало горячей волной, и я внутренне содрогнулся от предвкушения близости с ней. «Соберись, идиот!» – мысленно обратился я к самому себе, понимая, если сейчас не возьму себя в руки, то нить в разговоре будет утеряна окончательно. Собраться удалось не сразу, и это выглядело со стороны, наверняка, довольно глупо. И с каждой новой секундой подавать признаки жизни становилось только сложнее. Марина периодически посматривала на меня с легкой ухмылкой, вероятно, ожидая, что я наконец-то вымолвлю хоть словечко, но снова продолжить беседу пришлось ей: