Тайна Шипки, или Загадка семьи следователя Железманова

– А платок?

– Там видно какие-то разводы, но, что это именно хлороформ, тоже не могу определить.

Однако сам факт отсутствия явных причин для внезапной естественной смерти и наличие похожего платка опять не давали Зазнаеву успокоиться версией, что господин Ачуев неожиданно умер просто так. Иван Васильевич за годы службы убедился, что жизнь богата на совпадения, но когда так подозрительно из жизни уходил нужный свидетель, то был склонен подозревать, что свидетелю помогли уйти в мир иной. В любом случае обстоятельства смерти свидетеля проверялись им особенно тщательно.

Он решил еще раз поговорить подробно с прислугой и членами семьи Ачуева. Следующий день после похорон может был не самый лучшим моментом, чтобы лезть с расспросами, но ничего не попишешь. В конце концов он не ради любопытства свои вопросы задает. Супруга, точнее вдова мало что добавила к своим прежним показаниям. С одной стороны она еще не пришла в себя, с другой – она и в самом деле не видела человека, который в тот трагический день приходил к ним в дом. А вот беседа с горничной оказалась вполне результативной. Девушка уже отошла от суеверного ужаса перед смертью, не плакала и вполне здраво отвечала на вопросы следователя. Новых примет относительно внешности она дать не смогла, все повторяла одно и то же: не высокий («Ниже вас, барин»), не худой, не толстый, уже в возрасте («Ну он не очень старый, но уже и не молодой»). Зато появились некоторые интересные подробности о личности гостя:

– Может ты слышала, о чем говорили гость и твой хозяин? – спрашивал девушку Зазнаев.

– Так я в другой комнате была, при разговоре меня не было.

– То есть в комнату, когда там находился гость, ты совсем не входила? И даже чаю не предложила гостю?

– Да не захотел он чаю. Я им водки принесла!

– А когда водку приносила, они ни о чем не говорили? Постарайся произнести дословно.

– Попробую. Значит, увидел он меня с подносом и говорит: «Вот и водочка, в самый раз к морозцу. В наши морозы чуть-чуть водочки – это настоящее спасение. Вообще, русский человек без водочки – не человек. Неслучайно даже монахи не отказываются от этого напитка. Вон, я слышал, в Болгарии монахи добавляют каплю воды в ихнию водку, она белеет, и они говорят, что молоко пьют». Ой, такое бывает? Он, наверное, пошутил?

– Нет, не пошутил, такое и в самом деле бывает. Ты не отвлекайся, рассказывай, что дальше было?

– А Кирилл Петрович тоже это спросил, – воскликнула девушка.

– Что спросил? – не понял следователь.

– Да про водку, ну которая якобы в молоко превращается, мол, вам такую пить приходилось?

– Ну а гость, что ответил?

– Ответил, что да, пил, пил, когда воевал с турками. А дальше я ушла из комнаты и больше ничего не слышала.

Таким образом, выяснилась интересная подробность: гость представлялся участником русско-турецкой войны 1877—1878 годов. Возраст у него был подходящий, если ему и в самом деле немного за пятьдесят, в 1877 году ему как раз было 19 или чуть больше. Воевал ли он на самом деле или просто создавал такой образ? Про болгарскую анисовую водку знал достоверно, она и в самом деле становится белой, если в нее добавить каплю воды. Однако для того, чтобы быть в курсе этого, необязательно бывать в Болгарии. Вон он, Зазнаев, не был в Болгарии, но это знал. И уж тем более не обязательно воевать. И Ачуев тоже был осведомлен про такое таинственное свойство болгарского напитка, хотя воевать не воевал, по возрасту, в отличие от Зазнаева, подходил, но его не призвали (это следователь уточнил у вдовы). Однако образ солнечного государства и далекой войны возник снова уже вечером.

                                   * * *

Когда стемнело Иван Васильевич отправился в ресторан «Бристоль» отлавливать господина Сенина, Федора Потаповича. Пошел он в ресторан не один, он попросил сопровождать себя горничную Дуню. Если вечером в ресторан должен будет прийти таинственный гость, который разбирается в напитках братского славянского народа, то будет неплохо, если девушка его сразу опознает. Они пришли в ресторан за полчаса до указанного в записке времени, заняли столик. Зазнаев заказал для девушки чаю и пирожное, а сам задал пару вопросов управляющему.

– Скажите, у вас часто бывает господин Сенин?

– Не часто, он живет в Зарайске, в Рязань приезжает раз в две-три недели.

– А сегодня он будет?

– Да, он заказал столик и предупредил, что его будут искать: подойдет деловой партнер. Это случайно не вы?

– Нет, не я. Но я бы тоже хотел побеседовать с господином Сениным. Какой столик ему забронирован?

Половой показал на столик в углу зала. Пожалуй, это было лучшее место в этом ресторане. Ивана Васильевича это вполне устраивало – с того места, которое они сейчас занимали, нужный столик был виден очень хорошо.

– Пожалуйста, не говорите господину Сенину, что я его жду. Я сам представлюсь ему, – попросил следователь полового.

Около шести показалась фигура посетителя, который подходил под описание. По тому, как суетливо крутился вокруг мужчины половой, можно было не сомневаться, что это постоянный клиент, не скупящийся на чаевые.

– Доброго здравечка, уважаемый Федор Потапович, присаживайтесь. У нас сегодня семга исключительной свежести. А еще грибочков не желаете?

– Желаю. И водки принеси.

– Конечно, конечно, а может еще селедочки?

– Нет, селедки не надо. Язык отварной есть?

– Есть. Как подать? С хреном? Горчицей?

– Неси то и другое.

Зазнаев внимательно смотрел, как Сенин делает заказ, и попросил девушку:

– Дуня, гляньте внимательно: не этот ли господин приходил к Кириллу Петровичу?

Дуня посмотрела на мужчину, потом покачала головой:

– Нет, это не он, тот и говорил иначе и выглядел тоже.

– Точно?

– Я уверена.

Увы, эта ниточка обрывалась. Пришлось проводить девушку к выходу, поймать извозчика, дать ему мелочь, чтобы он доставил горничную на Нижненикольскую. Сам вернулся в ресторан. Он хотел поговорить с этим господином Сениным. Пока следователь выходил из зала, у Федора Потаповича уже появился собеседник, точнее деловой партнер, и судя по всему партнер был не очень пунктуальный и обязательный. Разговор разворачивался на повышенных тонах:

– Я тебе когда велел приехать? Ждал тебя в гостинице, а ты и носа не показал, – шумел Сенин.

– Да я показал, я приехал, но опоздал только, – оправдывался мужчина лет тридцати.

– На два часа, – язвительно уточнил Сенин.

– Ну ехать же далеко, – пытался придумать оправдание горе-предприниматель.

– Выезжать надо раньше. Когда поставишь товар?

– Завтра.

– Завтра? Ты три дня назад обещал!

– Ну поставлю, вот истинный крест!

– А покупателям я твое крестное знамение буду предъявлять? Не буду я больше с тобой дело иметь.

– Каюсь, виноват. Дайте возможность исправиться, – начал лепетать мужчина. Однако Сенин не успел ответить. К их столику подошел Зазнаев и представился:

– Добрый вечер, Федор Потапович, я следователь по особо важным делам и мне бы надо поговорить с вами. Дело, не требующее отлагательства.

– А попозже нельзя?

– Нет, никак нельзя.

Сенин нехотя подчинился:

– Ладно, прощаю в последний раз. Если завтра товара не будет, ко мне больше не приходи, – бросил он своему деловому партнеру.

Незадачливый поставщик ушел, кланяясь и благодаря.

– И о чем вы хотели со мной говорить?

– Вы четыре дня назад заселились в гостиницу на Почтовой улице, провели там ночь, а потом выехали на следующий день вечером. Так?

– Так. А к чему бы это?

– Вы прибыли в Рязань ночью казанским поездом?

– Да.

– А вы не заметили, с вокзала в гостиницу вы приехали один?

– Да я особо не обращал внимания, но когда выходил из вокзала, то явно не один я с поезда вышел, и в гостиницу со мной тоже один господин заселялся. Но вот приехал ли он тем же поездом или как еще прибыл – сказать не могу.

– А вы когда заселялись, то не слышали, как он отрекомендовался?

– Слышал, но плохо запомнил. То ли господин Точилин, то ли Тормилин.

– А может Торчинов?

– Да, вроде так.

– Может вы общались с ним в гостинице, обсуждали что-то? Он вам о себе ничего не рассказывал?

– Нет, 6 часов утра, спать хочется, – довод Сенина звучал вполне логично. Зазнаев вздохнул, и неожиданно свидетель вспомнил важную деталь:

– Я его видел на следующий день. Так мельком.

– Где?

– На Семинарской улице, он из дома одного выходил.

– А номер дома не припомните?

– Нет, запомнил, что вроде как раз рядом с училищем напротив духовной семинарии.

Пришлось уговорить Сенина по дороге на вокзал заехать на Семинарскую (благо по пути) и показать этот дом. На двери значилась табличка: «Врач Секретеров Илья Николаевич».

«Может этот господин заболел и ему потребовался медик?» – подумал Зазнаев. Если это так, то это неплохо: иногда врачам сообщают интересные детали биографии, и они бывают реальными, ибо болезни тоже у людей реальные. Поэтому Иван Васильевич попрощался со свидетелем (пусть едет, а то еще на поезд опоздает), а сам решительно протянулся к медной ручке, на которой было выбито «Покрути меня». Уже через минуту Зазнаев стоял в приемной и объяснял девушке, что ему срочно нужен доктор Секретеров.

– Доктор принимает с утра, если у вас нет ничего срочного, то не могли бы вы прийти завтра? – пыталась отстоять право на отдых своего работодателя домработница.

– У меня неотложное дело, и прошу доложить обо мне, – настоял следователь.

Илья Николаевич тоже вначале дал понять, что с болячками приходить к врачу в неприемное время можно только уж совсем занеможется. Зазнаев не удивился, он прекрасно понимал, что не похож на умирающего. Но еще больше врач заупрямился, когда Иван Васильевич объяснил, что сам здоров, но ему нужно получить сведения об одном пациенте.

– Насколько я понимаю, вы человек образованный и должны знать, что врачи дают клятву, которая в том числе связывает нам язык, мы не имеем права рассказывать о болезнях наших пациентов, – решительным тоном заявил он, разворачиваясь спиной.

– Но вы тоже человек образованный и тоже должны понимать, что следователь интересуется такими вопросами не просто так, а из служебного долга. Я разыскиваю убийцу, который не просто отправил на тот свет несколько человек, но и возможно собирается делать это дальше, – настаивал следователь.

– И вы уверены, что этим убийцей является мой пациент?

– Не совсем. Но я уверен, что разговор с вами мне может помочь. Также я обещаю, что наш разговор останется исключительно между нами и не будет использован кому-либо во вред.

Минут через пять он добился своего, услышав желаемое:

– Хорошо, кто именно вас интересует?

– Я не знаю точно его имени, возможно, он представился Торчиновым, а может и как-то еще. Ему примерно 50 лет, он невысокого роста, хорошо одет.

Зазнаев указал точную дату и время, когда приходил этот пациент.

– Ладно, я сейчас посмотрю журнал, – пробурчал врач.

Через минуту оба листали исписанные страницы:

– Вот, – доктор показал пальцем в одну запись. – В то время, которое вас интересует, от меня мог выходить именно этот господин. Представился Торчиновым Федором Сергеевичем, ему 56 лет, он невысокого роста, хорошо одет.

– Доктор, спасибо за помощь, но я не могу не спросить, с чем он обращался?

– А как вам это поможет его найти?

– Ну, если он пришел к вам с насморком, то не поможет. А если нет? Может он что-то о себе рассказывал? – настаивал следователь.

– Ну, ладно, если это так важно… – окончательно сдался медик. – Он обращался по поводу головной боли.

Зазнаев разочаровано вздохнул. Головная боль – дело обыденное, по ней человека не найдешь. Это заметил врач, чуть подумав, он добавил:

– Может быть я смогу вам помочь. Пациент сказал, что головные боли являются следствием контузии, которую он получил в бою еще в молодости. Ваш Торчинов связывает свое недомогание именно с ней, поэтому это стало предметом нашего разговора.

– Связывает? А на самом деле как?

– Трудно сказать, головные боли в этом возрасте – дело не уникальное, может возраст влияет, а может перемены в погоде, имеет ли значение контузия, которая была получена много лет назад, – уже не определишь. А так нельзя исключить, что вообще не имеет отношения, но пациент про нее рассказал и правильно сделал. Врачу лучше сказать лишнее, чем не сказать нужное.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Федор Федорович Радецкий – военный инженер и военачальник, настолько ярко зарекомендовал себя во время обороны Шипкинского перевала, что в Габрово одна из центральных улиц названа его именем и на ней установлен бюст российскому военачальнику.

2

Станция «Вожа» – современное название этой станции «Рыбное».

3

Улица Левицкая получила свое название по фамилии владельца самого состоятельного и богатого дома на улице – дворянина Левицкого.

4

О любви Петра к девушке Тоне рассказано в романе «Фальшивые императрицы и следователь Железманов». Читайте на сайте «ЛитРес» https://www.litres.ru/

5

Про Мишу и тетю Соню рассказано в романах «На своем месте, или Новые приключения следователя Железманова», «Одесские каникулы следователя Железманова». Читайте на сайте «ЛитРес» https://www.litres.ru/

6

Гостиница Михайлова и в самом деле была приличная, в том плане, что останавливаться в ней могли только состоятельные люди, которым хозяин представлял довольно высокий уровень комфорта. При ремонтных работах на Почтовой в современные дни в здании бывшей гостиницы была обнаружена скважина, благодаря которой вода доставлялась прямо в номера.