Детективный флёр

Мне ее вопли надоели.

– А как ваша кошка оказалась на лестнице? – с легкой подковыркой поинтересовалась я.

– Я соседке дверь открыла, а Мура и прошмыгнула. А ведь лифт опять не работает! Пока я с четвертого этажа спустилась…

Неожиданно мне в голову пришла здравая и, главное, очень удобная для меня мысль. Я обратила внимание расстроенной женщины на гору штукатурки.

– Меня эта куча чуть не прибила, мне было не до кошки, – сказала я. – Нужно сообщить в жилконтору, чтобы поставили ограждение. Вы сделаете это?

Она отмахнулась.

– Мне Муру нужно искать.

– Ваша кошка обязательно найдется, – уверенно заявила я, хотя никакой уверенности не испытывала, – нужно распечатать объявления и развесить по всей улице.

Она оживилась.

– Сейчас же внуку скажу, пусть этим займется.

– Не забудьте в жилконтору позвонить! – напомнила я.

– Позвоню.

Переложив ответственность за безопасность граждан на чужие плечи, я направилась к метро, постепенно ускоряя шаг. К метро я почти подбежала. Руки и ноги тряслись. Меня настигло полное осознание того, что со мной произошло, вернее, чуть не произошло, а именно: такая банальная и ужасная вещь, как «кирпич на голову». Нечто подобное со мной случилось в юности. Тогда я тоже прошла по самому краю. Погруженная в себя, я переходила дорогу в неположенном месте, когда мимо меня, всего сантиметрах в двадцати, промчался трамвай, истошно сигналя. Я так же метнулась в сторону, потом меня затрясло, и я нескоро окончательно пришла в себя. На этот раз я более или менее успокоилась только при подходе к дому, решив поскорее забыть об этом неприятном эпизоде.

Кроме чая и кофе я могла порадовать гостей только сыром. К этому продукту я давно неравнодушна и, когда мои финансовые возможности позволяли, баловала себя самыми изысканными сортами. Но это в прошлом. Теперь я покупала сыр в обычном фермерском магазине, забыв об изысках. Впрочем, этот оказался совсем неплох, так что перед гостями стыдно не будет. До их прихода я успела умыться, причесаться и переодеться. Надела джинсы, которые сидели на мне, как влитые, и темно-синюю рубашку с голубыми вкраплениями – удобно, стильно, но не вычурно. Денис тоже выбрал спортивный стиль – джинсы и белая рубашка-поло, эффектно оттеняющая его черные волосы и темные глаза. На нашем фоне Вика казалась райской птичкой – в желтой мини-юбке и малиновом топике, демонстрирующем широкую полоску безупречного живота.

– Будто мы в тропиках живем или хотя бы на пляж собрались в наших широтах, -неприязненно подумала я, но тут же себя одернула.

Так недолго превратиться в сварливую старую деву. Может, уже превратилась? За последние два года у меня не то, что ни одного романа, но даже легкой интрижки не случилось. Не до того было, да и никто особо не напирал со своим вниманием. Кого может заинтересовать унылая бабища в махровом халате? Но к унылому прошлому возврата нет! Хватит посыпать голову пеплом, прошлое все равно не изменить. Нужно радоваться каждому дню! Сегодня, если бы не вмешательство Муры, я вполне могла сойти с дистанции. Но не сошла. Значит, это для чего-то нужно.

– Ты сегодня непривычно задумчивая, – сказал Денис, когда немного закусил после первого тоста в честь процветания детективного агентства «Ниро». – Что-то случилось?

Похоже, он очень быстро научился разбираться в моих настроениях. Что ж, можно и рассказать о своем приключении. К чему ненужные секреты? К тому же, надо его предупредить, чтобы был внимательнее при подходе к нашей конторе. И я рассказала, как благодаря серенькой кошке с зелеными глазами избежала гибели.

– Какой ужас! – воскликнула Вика, округлив глаза.

– Да, очень неприятно, – подтвердил Денис, – слава Богу, что обошлось. Нужно будет проследить, чтобы фасад привели в надлежащее состояние. Ты этим займешься?

Вроде бы прозвучал вопрос, но я восприняла его как руководство к действию.

– Ладно, – буркнула я, – только надеюсь, что и без меня найдутся энтузиасты. Хозяйка кошки показалась мне активной женщиной. – Денис согласно кивнул.

Когда эта тема была исчерпана, мы стали делиться впечатлениями от первой недели работы нашего агентства, посвящая Вику в нюансы сыщицкой деятельности. Разумеется, никаких имен мы не называли. Разговор получился оживленным, мы перебивали и дополняли друг друга, подшучивая и над клиентами, и над собой. Похоже, мы стали командой, совсем неплохо для одной недели совместной работы. Мы с Денисом так увлеклись разговором, что упустили из виду, что Вика не принимает в нем участия. Вскоре она напомнила о себе.

– Ксения, сколько тебе лет?

Вопрос был не только бестактным, но и совершенно неуместным. То, о чем мы только что говорили, никакого отношения к моему возрасту не имело. Денис метнул раздраженный взгляд на свою подругу.

– Тридцать пять, – спокойно ответила я.

Задавать встречный вопрос я не стала, решив не опускаться до ее уровня.

– Тридцать пять?! – с ужасом переспросила она. – И ты до сих пор не замужем?!

– Вика! Веди себя прилично! – одернул ее Денис.

И что ей неймется? Похоже, ревнует. Дурочка, никакого повода нет. Меня Денис в этом плане никогда не интересовал и, по счастью, он перестал бросать на меня оценивающие взгляды.

– Что значит, «до сих пор»? – усмехнулась я. – Я была замужем, сейчас в разводе.

– Твой муж был журналистом? – неожиданно поддержал тему Денис.

– Нет, музыкантом.

Похоже, их обоих это почему-то удивило. Но Вика была верна себе и с подковыркой спросила:

– Играл на скрипке?

Как же она меня раздражала! И почему в игре на скрипке она видела что-то недостойное?

– Он был рок-музыкантом – ударником, хотя хорошо играл и на клавишах, и на гитаре.

Вика растерянно молчала, а Денис заинтересовался.

– В какой группе он играл?

– «Дебоширы».

Денис изумленно уставился на меня.

– Ты была замужем за Юрием Белозерским?! – Я кивнула. – Я был фанатом этой группы, а Юрий Белозерский был моим кумиром! – возбужденно говорил он. – Белозерский – самый харизматичный из их четверки, и его песни мне нравились больше других. Что-то давно о них ничего не слышно.

– Их группа окончательно распалась несколько лет назад, – вздохнула я, – но иногда они собираются вместе, чтобы дать один-два концерта.

Видимо то, что я была замужем за известным музыкантом, сильно удивило Вику, но ее язвительность никуда не делась.

– Ты была молодой, когда с ним познакомилась?

Я усмехнулась.

– Мне было двадцать, ему двадцать три и, предвидя твой следующий вопрос, сразу на него отвечу. Мы развелись пять лет назад.

– Но почему?!

– Наркотики, – коротко ответила я. – Все, хватит обсуждать мою кандидатуру. Теперь хочу вас послушать.

На самом деле, я уже и так знала о них все, что мне было нужно, а подробности меня не интересовали. Думаю, если бы не стечение обстоятельств, мы с ними никогда не стали бы близко общаться. А теперь я с ними общаюсь гораздо больше, чем со своими друзьями. Друзья… До меня только сейчас дошло, что их стало гораздо меньше. С одними отношения прекратились вскоре после обвинений в мой адрес, с другими постепенно сходили на нет. Остались единицы, самые верные. Тем временем Денис решил отозваться на мое пожелание.

– Мне тридцать два года, недавно развелся, сыну четыре года, завтра собираюсь с ним встретиться. Насчет моей прежней работы вы знаете, насчет нынешней – тоже.

Коротко, но исчерпывающе. Я перевела взгляд на Вику.

– Теперь твоя очередь.

Она всплеснула руками. Этот жест, который Вика регулярно использовала, чтобы подчеркнуть свою молодость и неискушенность, ужасно меня раздражал.

– Я еще не успела совершить ничего выдающегося, – смущенно сказала она. – Окончила школу, потом колледж, устроилась на работу в маленькую контору. Но у нас в городке такая скука! А люди – такие неинтересные! Я решила перебраться в большой город. Долго выбирала между Москвой и Питером, решила остановиться на Питере. Это все-таки культурная столица!

В своем ответе Вика много чего опустила, но, главное, о возрасте не упомянула. Неужели ей больше двадцати семи? А ведет себя, как подросток. И зачем я трачу время на человека, который мне не интересен и, к тому же, ужасно раздражает? Обстоятельства, обстоятельства… С Денисом мы неплохо сработались, так что придется терпеть его подругу. Может, со временем она изменится? Вике не хватает уверенности в себе, а, главное, в чувствах Дениса. Честно говоря, мне казалось, что особых чувств с его стороны и нет, но это их дело, а ко мне она его ревнует совершенно зря. Господи, и о чем я только думаю? От этих ненужных и неприятных мыслей меня отвлек телефонный звонок. Звонила Галка. Я радостно встрепенулась и, извинившись, вышла из кухни.

– Ксюшка, я просто умираю, – трагическим тоном произнесла подруга. – Завтра хочу смыться отсюда с самого утра.

– Одна?

– Одна! Ты ко мне приедешь? Если я не выговорюсь, то просто с ума сойду.

– Может, ты ко мне?

– Нет уж, я и так все время к тебе приезжаю, а ты не была у меня больше года.

– Что случилось? – не удержалась я от вопроса.

– Потом расскажу. Не хочу, чтобы кто-нибудь подслушал. Гришку уложила спать и сразу стала тебе звонить, пока Володька умывается. Свекровь плохо себя чувствует и уже удалилась к себе. Все, иду спать. Завтра собираюсь встать в шесть, а то и раньше. Когда приеду домой, сразу позвоню тебе. Тогда и ты выдвигайся. Не будем терять ни одной минуты. – Она говорила очень быстро, без пауз, и в ее голосе слышалось не просто напряжение, а настоящее отчаяние.

– Хорошо, спокойной ночи, – сказала я. – Завтра увидимся.

Я сидела на кровати в спальне, размышляя, что могло случиться с подругой. Ее семейную жизнь особо счастливой не назовешь, но, во всяком случае, она была мирной. Они с Володей познакомились, когда ей было двадцать девять, а ему тридцать девять, и он всего через месяц сделал ей предложение, а она его приняла. Володя мне не особо нравился, хотя по общепринятым меркам был завидным женихом – не пил, не курил, никакого тяжелого багажа в виде бывших жен и детей, неплохо зарабатывал. У него было юридическое образование, и он работал в конторе, занимающейся банкротствами. Они жили вдвоем с матерью в трехкомнатной квартире в Приморском районе. Галке от родителей досталась небольшая двухкомнатная квартира, в которую после свадьбы переехала свекровь. Но все Володины плюсы перекрывал один большой минус. Он был таким вялым, отстраненным и тусклым, что зубы сводило от скуки.

В какой-то мере я понимала подругу. До этого у нее было несколько романов, даже не романов, скорее, интрижек, и до официального предложения ни разу не доходило. А ей хотелось семью и ребенка. К двадцати четырем годам она лишилась обоих родителей, и к двадцати девяти вдоволь нахлебалась одиночества. Надо признать, для создания семьи такое скучное воплощение добродетели все же лучше, чем харизматичный наркоман. Главное, теперь у нее есть сын. Грише уже пять лет, и это очень симпатичный и шустрый мальчишка, Галка его обожает. Она – женщина яркая, эмоциональная и немного агрессивная. Внешность соответствует характеру. Высокая, атлетически сложенная брюнетка с темными близко посаженными глазами, крупным прямым носом и тяжелым подбородком. Если рассматривать все по отдельности, можно подумать, что она уродина, но это не так. Все вышеперечисленное находилось в гармонии между собой, что делало ее интересной женщиной. К тому же, она умела себя подать. Это касалось и одежды, и макияжа, и манеры держаться. Она регулярно делала химическую завивку, и прическа из мелких кудряшек, сколотая в тяжелый узел на затылке, очень ей шла.

Для меня же главное заключалось в том, что Галка была верной подругой и хорошим человеком. Так, что же у нее случилось? Они вместе с мужем и сыном три недели провели в Испании. В этот период мы с ней не созванивались, обходясь короткими сообщениями. В них не было ни одного намека на неприятности. На днях они вернулись и отправились на дачу догуливать отпуск, и мы с ней сразу созвонились. Она показалась мне нервной и раздраженной, но я списала это на безудержную Гришкину резвость и Галкину нетерпеливость. Похоже, тут все серьезнее.

Я так глубоко задумалась о подруге, что не сразу вспомнила о гостях, которых оставила на кухне. Как же мне не хотелось туда возвращаться! В мое отсутствие они занялись делом – Вика мыла посуду, а Денис ее вытирал. Оба выглядели довольно хмуро. Похоже, обиделись на мое долгое отсутствие.

– Извините, что я так долго, – приветливо сказала я, – просто у подруги неприятности, и я не могла сразу прервать разговор. А вам – огромное спасибо за помощь. Ужасно не люблю мыть посуду!

Денис немного оттаял.

– Учтем на будущее, а то ты перестанешь приглашать нас в гости.

Можно подумать, сегодня я их приглашала. Просто, когда решили отметить успешное начало нашей деятельности на детективном поприще, Денис почему-то сразу решил, что вечеринка по этому поводу состоится в моей квартире. Я не возражала. В последние месяцы слишком много времени провела в одиночестве. Напоследок я поблагодарила гостей за приятную компанию, и мы расстались вполне дружелюбно.

Утром меня разбудил звонок телефона, когда на часах еще не было восьми.

– Просыпайся, соня, я уже дома. Ноги в руки – и ко мне! Жду!

После такого приветствия я сразу вскочила и стала собираться. Однако особо быстро не получилось, мне хотелось предстать перед Галкой во всей красе. Она ведь еще не видела меня похудевшей и, надеюсь, похорошевшей. Только в девять я вышла из дома – в элегантном голубом костюме, моей последней покупке еще в той, благополучной жизни, и светлых босоножках на высоких каблуках. Я чувствовала себя молодой и красивой и с удовольствием ловила на себе заинтересованные взгляды встречных мужчин. Впрочем, мысли были не особо радужными. У Галки случилось что-то серьезное. Она, конечно, любит преувеличивать, но не до такой же степени!

В некоторой задумчивости я вошла в метро, опустила жетон в щель и подошла к эскалатору. Именно в этот момент вход на него перекрыли. Я метнулась к соседнему, оказавшись в первых рядах. Его все не запускали, и позади меня скопилось много народу. Нетерпеливые пассажиры напирали и толкались, я еле удерживалась на ногах. Наконец, эскалатор запустили, я сделала шаг вперед, и тут ощутила сильный толчок в спину. По инерции я буквально пролетела несколько метров по еще плоскому эскалатору и, не удержавшись на ногах, рухнула на живот. Под ним вздымались ступени, наклон стал круче, и я заскользила вниз, постепенно набирая скорость. Я всеми конечностями пыталась хоть за что-то зацепиться, но поверхности были слишком гладкими. Тут раздался крик. Возможно, это кричала я. Эскалатор, дернувшись, остановился, но мое движение продолжалось. Тем временем появились помощники. Двое мужчин сбежали вниз и остановились передо мной, преграждая дорогу. Натолкнувшись на их ноги, я остановилась. Хорошо, что успела выставить руки вперед, а то бы шею свернула. Одному из моих спасителей было в районе сорока, второму – не больше двадцати. Они помогли мне подняться.

– Кости целы? – спросил тот, что постарше.

Я покрутила шеей, проверяя, все ли в порядке.

– Главное, голова цела, – ответила я.

– А девушка с юмором, – хихикнул парнишка.

В это время из динамиков раздался голос дежурной:

– Девушка, с вами все в порядке? Помощь нужна?

– Это к вам обращаются, – пояснил первый спаситель.

Я встряхнулась и, глядя наверх, помахала рукой, давая понять, что помощь не требуется. Эскалатор возобновил движение. Мои спасители продолжали стоять на пару ступеней ниже и повернувшись ко мне лицом.

– Такие каблуки нужно запретить законом, – высказался старший.

– Зато красиво, – хихикнул младший.

Тем временем мимо нас проходили пассажиры, будто специально желая на меня взглянуть и удостовериться, что со мной все в порядке. Наверное, картина моего падения выглядела впечатляюще. Кое-кто и высказывался. «Поспешишь – людей насмешишь», «Торопиться нужно медленно» и все в таком духе.

– Да никуда я не торопилась, – буркнула я. – Меня кто-то в спину толкнул!

– Не придумывайте, – осадил меня старший спаситель. – Там была такая толкучка, что любой мог оказаться на вашем месте. Просто у вас каблуки неустойчивые.

Мы уже спустились вниз, и я не стала спорить, а еще раз поблагодарила их за спасение, после чего мы дружелюбно распрощались. Я нашла свободную скамейку и, разместившись на ней, осмотрела следы разрушений. На ладонях были лишь поверхностные ссадины, крови не было, зато на коленях капельки крови блестели, да и площадь повреждений была достаточно обширной. Несколько лет назад женщина из нашей редакции не обратила внимания на царапину и получила заражение крови, еле спасли. С тех пор я всегда ношу с собой антисептик и пластырь. Я прыснула на колени хлоргексидином, после чего тщательно заклеила их пластырем. Юбка почти полностью скрыла следы моих увечий.

Когда я покончила с медицинскими процедурами, меня передернуло. Похоже, я опять прошла по самому краю. На этот раз трясучки не было, я все воспринимала как-то отстраненно. Мысли были вялыми и узконаправленными. То ногу сломала, то «кирпич» на голову, сегодня чуть шею не свернула. Просто фатальное невезение. Или везение? Ведь во всех случаях я осталась жива. Но, раз пошла такая полоса, решила я, нужно быть вдвое или втрое осторожнее, чем обычно. Сделав несколько шагов, я поняла, что в ближайшие дни мое передвижение в пространстве будет ограничено, так как каждый шаг отдавался болью. О возвращении домой не могло быть и речи. Галка меня ждет, да и мне будет слишком тоскливо в одиночестве зализывать свои раны. Как-нибудь доберусь. Выйдя на платформу, я остановилась на краю, потом шарахнулась назад, хотя никакой толкучки не было. Береженого Бог бережет.

Глава шестая

До Комендантского проспекта я добралась без всяких приключений и, выйдя на поверхность, первым делом купила пачку сигарет и зажигалку. В этот момент я в какой-то мере поняла Юрку. Если я после долгих лет воздержания опять схватилась за сигарету, то что требовать с него? Выбрав уютную скамейку, я расположилась на ней и закурила. Мне немного полегчало, и я запретила своим мыслям двигаться по мрачному пути. Сейчас подруге нужна моя поддержка, а со своими неприятностями потом разберусь. Я поковыляла на остановку маршрутки. Обычно я добираюсь от метро до Галкиного дома пешком, но сегодня особый случай.

Когда Галка открыла мне дверь, я оторопела. Никогда такой ее не видела. Никакой косметики, лицо опухло от слез, волосы взъерошены. Она всегда, в любых ситуациях, следит за собой, а тут… Значит, действительно случилось что-то серьезное.

– Почему ты так долго? – набросилась она.

Я приподняла юбку, демонстрируя покалеченные колени.

– Господи, что случилось? – всполошилась подруга.

– Ничего страшного, в метро поскользнулась и упала.

Я решила, что не время посвящать ее в подробности. Сначала нужно узнать, что у нее случилось.

– Я не представляю, как ты ходишь на таких каблуках, – проворчала она. – И, вообще, чего так вырядилась, будто на свидание собралась?

– Угадала, – обиженно пробормотала я. – Я и ехала на свидание. К тебе. Хотела произвести на тебя впечатление.

– Тебе это удалось, – улыбнулась она сквозь набухшие слезы. – Ты так похудела!

– На пять с половиной килограммов! – гордо сообщила я.

Галка смотрела на меня, а пара слезинок скользила по ее щекам. Зачем я сунулась со своим бахвальством? Вот дура!

– Мои новости потом обсудим. Пойдем, чаю попьем.

– Лучше чего-нибудь покрепче.

Это тоже было непохоже на Галку, она была почти полной трезвенницей. Я попыталась разрядить обстановку.

– Предлагаешь напиться с самого утра? Впрочем, есть такая присказка: с утра напился – день свободен.

– Уже одиннадцать, – усмехнулась она. – Алкоголь продают во всех магазинах, значит, государство не против, чтобы мы именно сейчас приступили к делу.

Вскоре мы сидели за накрытым столом в кухне. На столе возвышалась початая бутылка коньяка, а ее окружали тарелки с закусками. Видимо, Галка по пути заскочила в супермаркет и накупила всевозможных нарезок и готовых салатов – все то, что я в последнее время не ем. Но не время выпендриваться. К тому же, мне уже порядком надоели вареные овощи, обезжиренный творог и йогурты, к которым лишь изредка я добавляла сыр. Галка щедрой рукой плеснула нам коньяку и подняла свой бокал.

– За встречу!

Она отхлебнула большой глоток, я лишь пригубила.

– Рассказывай.

И она начала свой рассказ, обильно поливая его слезами. О коньяке тоже не забывала.

– Знаю, тебе никогда не нравился Володя. Ты считала, что я вышла замуж за него только потому, что других предложений не было, а я хотела семью и ребенка. Но это не так!

– Я никогда ничего подобного не говорила, – промямлила я.

– Тебе и не надо было говорить, я слишком хорошо тебя знаю. А он мне сразу понравился, и довольно сильно.

Галка начала издалека, с момента знакомства. Они жили в соседних домах и однажды, когда она шла с остановки автобуса с тяжелой сумкой, Володя помог ей ее донести, проводил до дома и назначил свидание.

– Он был таким милым, заинтересованным, глаза сияли. В общем, я попалась.

Ухаживания были непродолжительными, вскоре он сделал ей предложение, и они поженились. Поначалу все было хорошо, они часто занимались любовью и очень радовались, когда она забеременела. После рождения сына их отношения несколько изменились. Близость случалась все реже, он замкнулся, она уже и не помнит, когда он ей улыбался или говорил что-то приятное. Холодность и безучастность. Видя такое отношение, Галка отвечала ему тем же.

– Неужели ты не пыталась с ним поговорить, все выяснить?

– Пыталась, и не раз. Он сказал, что его все устраивает, а, если я недовольна, то могу подать на развод. И все это он произносил таким безучастным тоном, что хотелось повеситься!

– Почему ты мне ничего не рассказывала?! – возмутилась я.

– Я знала, как ты к нему относишься, и знала, что мне посоветуешь: «Пошли его подальше и начни жизнь с чистого листа.». Но я этого не хотела! Я ведь помнила период ухаживаний, его блестящие глаза. Почему он выбрал именно меня, ведь многие женщины, уверена, с радостью вышли бы за него? Значит, что-то его во мне зацепило. Я, дура, надеялась на какие-то изменения. Но становилось только хуже. – Она уже рыдала навзрыд. – Несколько месяцев назад он окончательно перебрался в гостиную, и мы стали жить, как соседи, причем, не самые дружелюбные. А недавно я поняла, что мы с ним НИКОГДА не занимались любовью, он просто выполнял свой супружеский долг, а теперь и этого не делает.

Я гладила ее по голове, шептала ласковые слова, но поток слез не иссякал. Я убрала со стола бутылку, тут коньяк не поможет, и сварила кофе. Казалось бы, бодрящий напиток, но, выпив целую чашку почти залпом, Галка немного успокоилась и стала рассказывать более связно.

Пару месяцев назад, когда я сидела дома с загипсованной ногой, Галка навестила меня после работы. Мы с ней засиделись допоздна, так что дома она появилась около полуночи. Осторожно, чтобы не разбудить мужа и сына, она на цыпочках вошла в квартиру. Дверь в гостиную была приоткрыта, и она услышала, как муж разговаривает по телефону. Вернее, заканчивает разговор. Отчетливо расслышала она только последнее слово: «люблю». Над диваном горело бра и освещало Володино лицо. Оно выражало такую любовь и нежность, что у Галки дыхание перехватило.

– Ты замечала, как он красив? – грустно спросила она.

Красив?! Я вспомнила худощавую подтянутую фигуру, густые каштановые волосы, подстриженные у хорошего мастера, правильные черты лица. Наверное, его можно было бы назвать красивым, если бы не унылое, а подчас, и брюзгливое выражение лица. Я вижу человека целиком, не отделяя внешнюю оболочку от внутреннего содержания, поэтому в моих глазах он выглядел непривлекательно. Но, по Галкиным словам, когда он не прятал свои чувства, то становился красавцем. Наверняка он знал об этом, просто не хотел или не мог распространять свое обаяние на жену. Это было так ужасно, что у меня сердце сжалось от боли за подругу. В тот день Галке удалось вернуться в прихожую незамеченной, и она нарочито громко хлопнула дверью. Володя вышел к ней. На его лице была прежняя равнодушная маска. Галка же еле удерживалась от того, чтобы не наброситься на него с кулаками.

– Что-то ты поздно, – процедил он.

– Неужели ты волновался?

Он не ответил и вернулся в гостиную, плотно прикрыв за собой дверь. Галку мучили демоны ревности. Ей хотелось узнать, с кем он говорил с такой нежностью, кому адресовалось то слово, которого она так и не дождалась. Раньше она не придавала этому большого значения, считая мужа слишком сдержанным для романтических объяснений. Оказалось, он совсем не чужд романтике. Ей понадобилось два дня, чтобы улучить момент и заглянуть в Володин телефон. Так она выяснила номер своей соперницы. Сначала сама хотела ей позвонить, затем передумала. Галка боялась сделать неверный шаг, но ей было просто необходимо узнать, когда эта женщина появилась в Володиной жизни. Кто она?