Детективный флёр

Лена была красива, но какой-то шаблонной красотой. Высокая стройная блондинка с голубыми глазами. Впрочем, мужчинам такие нравятся больше всего. У меня глаза тоже голубые, может, даже более красивые – не круглые, как у нее, а удлиненные, но во всем остальном до Лены мне было далеко. Поначалу она меня раздражала. Она была дочерью богатых родителей, училась в частной школе за границей и обзавелась некоторыми неприятными привычками. Со временем Лена изменилась – то ли общение с нами так на нее повлияло, то ли Никита должным образом ее инструктировал, но она перестала меня раздражать. Подругами мы с ней не стали, но относились друг к другу вполне благожелательно. Конечно, моя влюбленность никуда не делась, но мы продолжали учиться вместе с Никитой, вообще много времени проводили вместе, и я довольствовалась тем, что имею. Во всяком случае, зла Лене я не желала. Наверное, моя влюбленность постепенно сошла бы на нет, но кое-что произошло, что враз все изменило.

Был май, погода хмурилась, на носу была зачетная неделя, потом сессия. Лешку отправили в оздоровительный лагерь на три недели, у него с детства были проблемы с желудком, потому и от армии освободили. Слава богу, несколько лет назад он полностью выздоровел. Воспользовавшись удобным случаем, мама тоже отправилась в санаторий, так как в тот год перенесла операцию на желчном пузыре. В общем, я осталась одна. Мы с друзьями иногда собирались у меня дома, чтобы позаниматься. Всем нравилась квартира, напоминавшая театральные декорации. Какое счастливое время было!

В субботу Никита не появился в университете, но я не волновалась. К сожалению, из-за работы ему иногда приходилось пропускать занятия. После занятий мы с Галкой немного прогулялись, но погода была такой паршивой, что вскоре мы разбрелись по домам. Часов в десять вечера в дверь два раза позвонили. У нас около звонка висел список, в котором указывалось, кому сколько раз звонить. Нам повезло. Новиковым нужно было звонить только два раза, а Артемьевым, например – семь! Я пошла открывать.

На пороге стоял Никита. Я была удивлена – вроде бы не время для визитов, но сердце радостно затрепетало. Конечно, он не раз бывал у меня дома – то с ребятами, а то и один, если оказывался неподалеку – чтобы чайку попить и поболтать. Выглядел он каким-то отрешенным, и я забеспокоилась. Что случилось? Он ответил, едва оказавшись в комнате.

– Мы с Леной расстались, – замогильным голосом произнес он.

Я сразу захлопотала над ним, отвела в отсек, который выполнял у нас роль столовой, сняла с него куртку. Затем выставила на стол початую бутылку коньяка. В нашей семье почти не пили, даже в праздники, эта недопитая бутылка осталась с незапамятных времен.

– Я недавно выпил пива, – сказал Никита.

– Сейчас отполируем, – попыталась я пошутить, изображая завзятого алкоголика.

Никита был равнодушен к алкоголю, обычно ограничивался одним бокалом. В нашей команде только Витька иногда перебарщивал, за что подвергался всеобщему порицанию. Почему я их ВСЕХ бросила, не только Никиту, но и Витьку, и Костю? Они ведь мне звонили, даже домой приходили, а я ни с кем не хотела общаться. Но лучше вспоминать по порядку.

Тогда мы выпили совсем понемногу, но, поскольку оба не были привычны к крепкому алкоголю, то слегка захмелели. Однако Никита ничуть не расслабился.

– Что же случилось? Что у вас случилось? – пыталась я его разговорить.

Он повторял, как попугай:

– Мы расстались.

Я не оставляла своих попыток вызвать его на разговор. Выговорится – легче станет.

– Но ведь Лена хорошая, – говорила я.

– Да, – подтверждал он.

– Ты тоже хороший, – продолжала я.

– Да.

– Значит, у вас все будет хорошо.

– Нет.

Вдруг он взял меня за руку.

– Это ты хорошая. Очень хорошая.

У меня в голове все смешалось, сердце забилось, как сумасшедшее. И тут он меня поцеловал. Мне показалось, что сейчас я умру от переполнявших меня чувств. Наверное, я была наивна и даже инфантильна, слишком возвышенными были мои представления о любви и, вообще, об отношениях между полами. В моей жизни было всего несколько случайных поцелуев, сорванных знакомыми парнями на вечеринках. Я ни с кем не встречалась, и в моей жизни не было сильных чувств. До этой минуты и моя влюбленность в Никиту, по существу, была платонической, поскольку даже в самых смелых мечтах я не шла дальше нежных поцелуев. И к Лене я его ревновала не так уж сильно. А тут во мне проснулась женщина! Тем временем Никита семимильными шагами продвигался вперед, действуя уже не только губами, но и руками. Меня охватили незнакомые и очень сильные чувства. В тот момент я не была уверена, что мне нравится это сумасшествие. А вдруг он от расстройства помешался и принял меня за Лену? – появилась страшная мысль.

– Никита, – попыталась я его образумить. Я не хотела красть поцелуи, предназначенные другой. – Я Ксюша, а не Лена.

Он, казалось, не услышал моих слов, тогда я повторила громче:

– Я Ксюша, а не Лена!

– Знаю, знаю, – прошептал он мне в самое ухо.

И мои бастионы пали. Окончательно и бесповоротно. Никита подхватил меня на руки и понес в мой закуток. Не знаю, как он себя чувствовал, но неплохо сориентировался в нашем лабиринте. Почти мгновенно он избавил от одежды и меня, и себя. А потом было море страсти и наслаждения – поцелуи, объятия, ласки. Я и представить не могла, что так бывает. А потом – кульминация. Много крови и много боли, а он гладил меня по голове и шептал:

– Маленькая моя, потерпи немного, сейчас боль пройдет, и все будет хорошо.

И действительно, скоро опять все стало хорошо, даже не просто хорошо. Мы немного поспали, а потом проснулись… В течение ночи мы еще три раза начинали все сначала, прежде чем погрузиться в глубокий сон. Проснувшись, я увидела склонившегося надо мной Никиту. Он был уже полностью одет и улыбался. В этот момент я поняла, что не просто влюблена, а люблю этого мужчину всем своим сердцем. Я ответно улыбнулась. Он склонился еще ниже и нежно прикоснулся к моим губам.

– Мне пора, а ты еще поспи.

Я вскочила с постели и накинула халат.

– Я тебя провожу.

По коридору мы шли молча. Не знаю, почему он молчал, но я просто не знала, о чем нужно говорить в таких случаях. В дверях Никита обернулся и проникновенно произнес: «Спасибо», после чего сразу скрылся за дверью. Его «Спасибо» меня обескуражило. Что он имел в виду? Разве так прощаются с возлюбленной? Или у мужчин принято благодарить за прекрасную ночь? Когда он позвонит, обязательно спрошу, что означало это вежливое слово. Но он не позвонил. Я все воскресенье не расставалась с телефоном, даже в туалет с ним ходила. Я возлагала большие надежды на понедельник, но в понедельник Никита в универе не появился. Вдруг с ним что-то случилось? Я позвонила, его телефон был выключен. Парни тоже не смогли ему дозвониться. Мое настроение было ужасным. После занятий я пошла домой, сославшись на плохое самочувствие, когда остальные отправились заниматься в читальный зал. Я была в смятении. Почему он не пришел? Почему не звонит? Потом до меня дошло. Вернее, я думала, что дошло. Он долго встречался с Леной, но, как только расстался с ней, тут же переметнулся ко мне. Никита ведь очень порядочный человек, совестливый, ему трудно пережить такое. А, может, Лена страдает, и ему жаль ее? Я решила занять выжидательную позицию.

На следующий день Витька сообщил, что ночью дозвонился Никите. Тот чем-то очень занят и обещал появиться через несколько дней. Слава богу, с ним все в порядке, с облегчением подумала я, но, когда он появится, нам придется серьезно поговорить. Какой наивной я была! Никита появился в четверг перед второй парой. Мы всей группой стояли в коридоре перед аудиторией. Он приветливо улыбнулся нам с Галкой и пожал руки парням. Выглядел он бодрым и отдохнувшим, в то время как я исхудала и осунулась. Хорошо, хоть месячные начались, одной заботой меньше. После занятий и посещения столовой мы отправились в читальный зал, и совершенно случайно оказались с Никитой на соседних стульях. Я тупо смотрела в открытый учебник, ничего не понимая, все ждала, ЧТО он мне скажет, он же молча изучал нужный параграф. Даже ни одного взгляда в мою сторону не бросил. Я была в замешательстве. «Стыдится, что так быстро перекинулся с одной девушки на другую», – повторила я придуманное оправдание. Меня это мало утешало, но нужно же как-то объяснить необъяснимое.

До субботы я еле дожила, не могла ни спать, ни есть, мама перед сном мерила мне температуру, считая, что я заболела.

– Ты же не маленькая, – выговаривала она. – Стоило оставить тебя без присмотра всего на две недели, и ты превратилась в привидение.

В субботу я еле дотащилась до университета, решив, что сегодня обязательно поговорю с Никитой. Я должна знать, на каком я свете. Я выбирала, когда лучше это сделать. Вряд ли стоит затевать разговор на факультете, там в любой момент могут помешать. Нужно договориться встретиться после занятий вне стен университета. Я все оттягивала момент, когда с ним заговорить, но тут случай представился. После лекции я замешкалась, даже Галка уже выбежала из аудитории. Я склонилась к сумке, убирая туда тетрадь, когда кто-то тронул меня за плечо. Я вздрогнула и обернулась. Это был Никита.

– Ксюша, ты стала очень нервной, нужно подлечиться, – улыбнулся он.

Я во все глаза смотрела на него, пытаясь понять, что он чувствует. Но ничего не могла прочесть по его лицу. Мне показалось, будто он надел маску – приветливую доброжелательную маску, которая скрывает что-то другое. Мне нужно это выяснить.

– А больше ты ничего не хочешь мне сказать?

На какое-то мгновение в его глазах промелькнуло смятение, но, наверное, мне просто показалось.

– Хочу, но не сказать, а спросить: «У тебя по истории все лекции записаны? – Я машинально кивнула. – Ты не могла бы одолжить мне тетрадь до понедельника? Я сниму копию.».

Я лихорадочно думала, что делать. Неужели он обо всем забыл?! У меня это в голове не укладывалось. Или считает произошедшее чем-то несущественным? Не знаю, сколько было у него таких ночей, но у меня-то первая, единственная. И ведь это он шептал мне: «Маленькая моя, потерпи…».

– Ксюша, так ты дашь мне тетрадь или нет? – нарушил мои размышления Никита.

– Нет!

Даже не знаю, как это получилось. Я отказала Никите в том, что без колебания сделала бы для любого однокурсника. Он в недоумении уставился на меня, затем развернулся и ушел. «Вот так-то, – подумала я, – я маленькая, но гордая птичка, и не собираюсь тебе навязываться, но и ты от меня ничего не получишь.». Гордости хватило ненадолго. Мне захотелось броситься ему вслед, отдать тетрадь и, если понадобится, вытрясти из него душу, но добиться объяснения. К сожалению, я этого не сделала. Я выскочила из универа, как ошпаренная, проигнорировав последнюю пару, и долго бродила по городу, пытаясь понять, что произошло в моей жизни. Но разве такое можно понять? Он ведет себя так, будто ничего не было. Но ведь было! Теперь-то я понимаю, что была непроходимо глупа. Я ведь знала, что у него были продолжительные и серьезные отношения с Леной, такое в один момент не проходит. Я ни в коем случае не должна была поддаваться соблазну. Но я была так влюблена, а он так нуждался в утешении, что все произошло как бы само собой. И он подарил мне волшебную ночь. Сейчас, с вершин своего опыта, могу сказать, что та ночь была уникальна. Даже с Юркой, который любил меня и был весьма искусным любовником, я не добиралась до таких вершин.

В тот вечер я вернулась домой в невменяемом состоянии. Мама охала и хлопотала надо мной, что меня ужасно раздражало, и я еле удерживалась от грубости. Ускользнув в свой закуток, я легла на кровать и застыла в позе эмбриона. Мне ни с кем не хотелось общаться, однако телефон я не отключала. Вдруг Никита позвонит? Для него я была готова сделать исключение. Он наверняка понял, что я ничего не забыла и просто обязан объясниться! Если он сожалеет о случившемся, пусть так и скажет. Мне будет больно, обидно, но это все же лучше неопределенности. В конце концов, на Галкин звонок я ответила. Она беспокоилась, чего это я смылась из универа, ничего ей не сказав, да еще на звонки не отвечаю.

– Плохо себя чувствую, – пробормотала я, – спала, только что проснулась.

Затем последовали звонки от Вити и Кости. Мы договорились этим вечером встретиться в кафе, чтобы отметить окончание трудового семестра. В понедельник начиналась зачетная неделя.

– Без тебя как-то скучно, – сказал Костя. – Может, все-таки поднимешься со смертного одра и приедешь к нам?

Витька вторил ему.

– Нехорошо дезертировать в такой момент, это недостойно звания будущего журналиста.

Никита так и не позвонил, хотя он тоже был в кафе, Костя упомянул, что кроме меня вся команда в сборе. Почему он не позвонил? Обиделся за тетрадь или тут что-то другое? Эти вопросы, на которые до сих нет ответа, терзали меня беспощадно. В универ меня просто ноги не несли, и я занималась в одиночестве, днем перебираясь в Лешкин отсек, так как в нем имелось окно. Вернувшийся из лагеря брат казался еще более бодрым и позитивным, чем обычно.

– Что это у тебя рожа такая кислая и синяя? И почему фигура напоминает высохшую корягу?

– Это, дорогой братец, все от счастья тебя видеть.

Если бы не Лешка, я бы, наверное, в те дни свихнулась. Частенько, когда не болтался по городу с приятелями, он устраивался на своей кровати в непосредственной близости от письменного стола, за которым сидела я, надевал наушники и либо читал, либо просто слушал музыку, покачиваясь из стороны в сторону.

– Ты напоминаешь умственно отсталого, – подкалывала я его.

– А ты канцелярскую крысу, только очков не хватает.

Это беззлобное подтрунивание помогало мне как-то держаться на плаву. Я даже немного успокоилась и решила, что в среду, после зачета, обязательно разберусь, что к чему. На этот раз он не отвертится. Звонить ему я не хотела, мне нужно видеть его глаза, когда мы будем разговаривать. Он мне тоже не звонил, хотя остальные отметились, интересуясь моим пошатнувшимся здоровьем. Мне нужна была ясность. В амнезию я не верила. Да, в тот вечер, когда он пришел ко мне, он был не в себе. Допустим, вся жаркая ночь выпала у него из памяти. Но ведь было еще утро! Как объяснить его ясный взгляд, ласковую улыбку и нежный поцелуй? Прежде такого не было. За все годы он лишь пару раз чмокнул меня в щеку, когда поздравлял с днем рождения. И за что он меня благодарил?

Я готовилась к зачету, но мои мысли постоянно сбивались на предстоящую в среду встречу. В голове теснились вопросы: «Как? Почему? За что?». В конце концов, я додумалась до того, что Никите просто нужно время, чтобы осознать чувства, которые он ко мне испытывает. И ведь эти чувства были! Ну, не мог человек, ничего не испытывая к своей партнерше, так себя вести! Ладно, до среды осталось немного, сдам зачет, а потом припру его к стене.

Однако все прояснилось во вторник. Мама была на работе, Лешка куда-то убежал, так что я была дома одна, когда раздались два звонка в дверь. Я нехотя пошла открывать. Сначала увидела Никиту, потом мой взгляд переместился на Лену. Они были вместе! И оба смотрели на меня ясными и дружелюбными глазами. Я была в таком замешательстве, что не пригласила их пройти в комнату, и мы топтались в коридоре. Неловкое молчание нарушила Лена.

– Ксюша, мы с Никитой вчера подали заявление, свадьба через месяц, как раз после окончания сессии! Тебя первую приглашаем!

Она достала нарядную открытку и торжественно вручила ее мне. Я машинально ее взяла, не спуская взгляда с Никиты. Его взгляд был спокойным и ничего кроме этого спокойствия не выражал. Лена продолжала что-то щебетать, но я ничего не слышала и не понимала. Никита поджал губы, затем взял Лену за руку.

– Ладно, пойдем, у нас сегодня еще большая программа.

Лена выглядела растерянной.

– Ксюша, ждем тебя на нашем празднике!

Они ушли, а я еще некоторое время стояла в коридоре, окаменев от горя. Только потом закрыла дверь на замок и вернулась в комнату. Меня использовали и выбросили на помойку! До этой минуты, несмотря на непонятное поведение Никиты, я считала нашу ночь чем-то прекрасным и особенным. А ведь он просто надругался надо мной! Я почувствовала себя грубо изнасилованной, грязной, да еще последней дурой. Мне стало понятно, за что он меня благодарил тем утром – за сексуальные услуги. У него был сильный стресс, я помогла ему его преодолеть, и он, возрожденный, помчался к своей Лене. Мои чувства не в счет. Господи, он же знал, что был у меня первым! «Маленькая моя, потерпи…». Моя самооценка упала ниже нуля. Я не пошла сдавать зачет, все, к чему прежде стремилась, больше не имело никакого значения. Главное, я не хотела видеть ЕГО! Зачетная неделя прошла без меня, как и последовавшая за ней сессия. Мама с Лешкой пытались меня образумить, но у них ничего не получилось. Даже Лешкины шутки больше на меня не действовали. А уж он изо всех сил старался. С однокурсниками я не общалась, изредка делая исключения для Галки. Она оказалась хорошей подругой, терпела мои выкрутасы. Никто не знал, почему я так резко изменилась. Впрочем, у Галки были подозрения.

– Это из-за Никиты? Из-за его свадьбы?

– Да при чем здесь свадьба?! – искренне возмутилась я.

Сама свадьба действительно была ни при чем. Важно было то, что ей предшествовало. Галка на этой свадьбе побывала, но, когда стала о ней рассказывать, я ее остановила.

– Мне это неинтересно.

Не желая видеть Никиту, я заодно порвала и с его окружением. Мама переживала, хотела записать меня к психологу, но я воспротивилась, хотя понимала, что не могу вечно сидеть на ее шее, ничего не делая. Никаких конкретных планов на будущее у меня так и не появилось. И тут вмешалась Галка, заманив меня в модный клуб. В тот день моя жизнь резко изменилась.

Погрузившись в воспоминания, я слишком долго опиралась на парапет, руки затекли, да и шея тоже. Я распрямилась, подвигала руками, покрутила шеей, не отрывая взгляда от реки. Мимо проплыло грузовое судно, затем прогулочный катер, с борта которого раздавалась громкая музыка. А ведь я все это время стояла, уставившись на реку, но ничего не видела и не слышала, будто только сейчас глаза открылись. В общем, осуществила полное погружение в прошлое. На душе неожиданно полегчало. Совсем недавно я была подавлена неожиданной встречей с Никитой, а теперь отпустило. Этот солидный человек, вальяжный и самодовольный, не имеет ко мне никакого отношения. Видимо, и в прошлом он был не тем, кем казался. Иначе не поступил бы со мной так жестоко. Я этого не заслуживала.

Вечером в гости пожаловали соседи. К этому времени я окончательно оправилась от встречи с прошлым, настроение даже приподнялось. Вика уже рассказала Денису о моей стычке с ее начальником, так что их обоих разбирало любопытство. Денис принес с собой небольшой тортик. «Не вечно же тебе нас кормить.». Я сидела на жесткой диете, но решила, что сегодня позволю себе немного расслабиться. По Викиным словам, после моего ухода шеф пребывал во взвинченном состоянии, сначала сделал ей резкое замечание из-за какого пустяка, затем устроил разнос нескольким начальникам подразделений, потом отменил назначенное совещание и ушел, сказав, что сегодня не вернется.

– Я даже боюсь завтра на работу идти, – заключила она свой рассказ.

– Тебе нечего бояться, – усмехнулась я. – Мы с Никитой давние знакомые, вместе учились. В прошлом у нас были кое-какие трения. Если бы я знала, что он владелец фирмы, ноги бы моей там не было! А тут, вхожу в кабинет и – сюрприз, сюрприз!

– Он тебе отказал?

– Да. Сказал, что пиар-менеджер в уважаемой фирме должен иметь безупречную репутацию. Предложил место в отделе рассылки. Ну, я его и послала.

Последнюю фразу я произнесла весело и с удовольствием, и ничуть не притворялась. Я чувствовала себя так, будто в том нашем давнем противостоянии победила я, а не он. Нужно было послать его еще пятнадцать лет назад. Послать и забыть. Жаль, что этого не сделала. Вика хотела продолжить обсуждение нашей стычки, но Денис, довольно потирая руки, ее прервал.

– Ксения, значит, теперь тебе прямая дорога в мое агентство!

– Выходит, что так, – усмехнулась я. – Попытка – не пытка!

И вот, этот день настал. Сегодня я должна приступить к работе на новом месте. Мы долго придумывали название моей должности. С обязанностями более или менее было понятно – вести документацию, заниматься рекламой, любыми способами завлекать клиентов и, по мере возможности, помогать в расследовании. Числиться детективом я не могла, так как не имела лицензии. Денис предложил назвать мою должность – руководитель офиса, что вызвало у меня неудержимый смех. К чему ненужный пафос? Мы перебрали еще несколько вариантов, после чего остановились на самом простом – секретарь. Как я поняла за последнее время, мне вообще нужно держаться в тени, никуда не высовываться, чтобы моя скандальная слава не повредила работе. Итак, вперед!

Глава четвертая

Для конторы Денис снял квартиру с двумя смежными комнатами на первом этаже жилого дома. Дом располагался на 7-й Красноармейской неподалеку от Московского проспекта. Он считал, что контора должна находиться в центре города – это престижно, да и народу там больше ходит. Я надеялась, что его расчеты верны. На фасаде уже висела вывеска «Детективное агентство «Ниро»» – синие буквы на белом фоне, скромно, но приметно, примерно такая же табличка, только гораздо меньших размеров, висела на двери квартиры, в которой разместился наш офис. Его обустройство потребовало немалых затрат. Частично Денису помогли родители, частично банковский кредит. Я не представляла, когда мы сможем отбить эти деньги. Квартира была малогабаритной и темной, но не балы же здесь устраивать! Зато на окнах имелись решетки, а двери были очень надежными. Безопасность – прежде всего, говорил мой новый шеф. Мебели было немного, вся новая и светлая, как и стены, так что удалось в какой-то степени сгладить мрачность помещения. В первой комнате было мое рабочее место – стол с компьютером, стеллаж и небольшой диванчик для посетителей с журнальным столиком. Во второй комнате размещался кабинет детектива. Там было примерно так же, как и в приемной, только еще имелся шкаф и небольшой несгораемый сейф. В общем, все по-взрослому.

Я взялась за работу с энтузиазмом – разместила рекламные объявления на нескольких сайтах и договорилась о размещении объявлений в двух бесплатных газетах. На радио и телевидение мы пока не замахивались, не по карману. Но о баннере где-нибудь в людном месте стоило задуматься. Денис тем временем пытался составить примерный прейскурант цен на наши услуги, используя для этого всевозможные источники. Иногда он удалялся на какие-то встречи. Офисный телефон пока молчал.

Первый клиент появился на четвертый день без предварительного звонка. Это был мужчина лет пятидесяти, крепкий и прилично одетый.

– Я никакой информации не нашел о вашем агентстве, ни одного отзыва, – едва поздоровавшись, сообщил он. – Хотелось бы быть уверенным в безупречной репутации организации, которой собираюсь доверить деликатное поручение.

Я едва не вздрогнула. Похоже, у меня появилась аллергия на слово «репутация». Однако я быстро взяла себя в руки и улыбнулась.

– Вы ничего о нас не слышали потому, что мы открылись только в этот понедельник. А насчет репутации можете не беспокоиться, – не моргнув глазом, сказала я, – глава агентства – отличный детектив. До недавнего времени он был заместителем начальника отдела убийств.

– За что же его турнули из полиции? – перебил мою хвалебную речь потенциальный клиент.

– Его не турнули, – терпеливо объяснила я, – он сам ушел, захотел изменить свою жизнь. Колосов Денис Викторович. Можете навести справки в Следственном Комитете.

Похоже, упоминание Следственного Комитета подействовало на мужчину благотворно, и он хмыкнул.

– Вы отличный адвокат.

– Всего лишь секретарь, что меня вполне устраивает.

– Кирилл Романенко, – протянул он руку, желая закрепить знакомство.

– Ксения, – представилась я, решив не озвучивать свою фамилию. Вдруг у него хорошая память? – После небольшой паузы спросила: «Ну как, вы решились воспользоваться услугами нашего агентства?».

– Пожалуй, – улыбнулся он. – Знакомьте меня со своим шефом.

Я вошла в кабинет и, округлив глаза, торжественно произнесла:

– Клиент! Кирилл Романенко!

От возбуждения Денис вскочил с места, затем пригладил рукой волосы и сел.

– Зови.

Они беседовали довольно долго. Я просто изнывала от нетерпения. Каким будет наше первое дело? Я устроилась на эту работу от безвыходности, а сейчас вдруг ощутила азарт, что не могло не радовать. Я уже давно научилась не зацикливаться на неприятном, однако в последнее время все чаще ощущала какую-то бесприютность, будто нигде мне нет места. Может, именно здесь я его найду? Острая тоска вдруг полоснула по сердцу. Я посмотрела в окно. Решетки… В комнату проникал тусклый свет, что добавляло уныния. А ведь на дворе лето! К сожалению, значительную часть этой благословенной поры я провела в заточении у себя в квартире, но там хотя бы решеток не было. Стоп! Хватит ныть! Я прошла в кухню и включила кофеварку, нужно помнить о своих секретарских обязанностях.