Смертник

Потом ее ухватила за волосы подруга и вытащила на берег.

Бетонные стены, чередовавшиеся с белым кафелем лабораторий, минутой спустя раздвигались до размеров огромных пустых складов, чтобы в следующий миг вместиться в игольное ушко какого-нибудь обшарпанного туалета. Весь этот нескончаемый переход напомнил ей такой же бесконечный подъем сквозь толщу воды к солнцу. Они шли и шли, а запутанный лабиринт все не кончался, и о выходе на поверхность можно было только мечтать.

От чувства безысходности, Ника потерялась во времени и пространстве. Время остановилось. Вокруг, как картинки в калейдоскопе, сменяя друг друга, вертелись коридоры, лаборатории, залы, подсобки, котельные, душевые и помещения вовсе непонятного назначения.

– Пришли, – просто сказал Перец.

За его спиной возвышались железные раздвижные ворота на рельсах.

К его словам Ника серьезно не отнеслась. Очередной привал. Сколько их еще предстоит, прежде чем им суждено выйти на поверхность?

– Там дальше начинается туннель, заваленный всяким мусором, – сталкер поочередно смерил взглядом каждого. – Будет темно, но фонари включать, когда скажу. Смотрите в оба. Выходим недалеко за баром "Сталкер". Но территория здесь чужая, так что за кровососов… вернее, за то, что их не будет, ручаться не могу. Вон, Грек знает…

Под чем именно должен был подписаться Грек: под тем, что отсюда начиналась чужая земля или под тем, что негласный договор с кровососами у сталкера закончился, Перец объяснить и не пытался.

Они некоторое время постояли, лишний раз подтягивая ремни рюкзаков. Грек лично вздернул каждого из новичков за шиворот, проверяя, нет ли посторонних шумов. Несмотря на то, что все было в порядке, проводник остался недоволен. Ника и не пыталась вспомнить, был ли он когда-либо доволен вообще.

– Напоследок, – оглянулся Перец. – Кровососа, ясен перец, нельзя увидеть, если он конечно не ранен. Это знает каждый дурак. Исходя из личного опыта, скажу: когда он проходит мимо, тебя как бы обдает холодным ветром. Это в том случае, если он сыт и задумал поиграть. Если он голоден, тут можно не беспокоиться: ты вряд ли что-нибудь почувствуешь… Сборы закончили? Тогда за мной.

Они вошли в обещанный туннель не через железные ворота, как предполагала Ника. В стене, справа от ворот обнаружился пролом в бетоне, туда, согнувшись в три погибели, первым и влез Перец.

Приготовившись к абсолютной темноте, Ника удивилась. Тьма присутствовала, но назвать ее "не видно ни зги" язык не поворачивался. Впереди, на черном фоне отчетливо выделялась спина Перца. Ника шла сразу за ним. Ей в затылок дышал Макс. Насколько девушка успела понять тактику Грека, он почти никогда не ставил Краба замыкающим. Так поступил и на этот раз.

Едва не спотыкнувшись о кусок железа, вывороченный их земли, Ника стала осторожней. Минут пять, если не больше, они шли вдоль металлической полосы, пока девушка не догадалась, что это рельсы.

Стоял сильный запах гари. Вроде бы ненавязчивый, но спустя несколько минут у Ники запершило в горле. Она глотала слюну, чтобы ненароком не закашляться. За спиной глухо выдохнул Макс, подстраиваясь под шум шагов.

Под ногами тихим шорохом отзывалась сухая земля. Впереди было так же темно, как и позади, и в ближайшее время просвета не предвиделось. Широкий туннель со стенами, стянутыми металлическим каркасом, вывел малочисленный отряд вплотную к черной громаде стоящих на рельсах вагонов.

Перец остановился. Он наклонил голову, прислушиваясь к чему-то. Потом двинулся не правее, как на взгляд Ники было удобней, а повернул налево. Высоко поднимая длинные ноги, он перешагнул через рельсы. Девушка повторила маневр, соблюдая меры предосторожности.

Бывший диггер шел вдоль вагона. Временами он замедлял шаг, и Нике приходилось подстраиваться под него, чтобы не наступить ему на пятки. Она выверяла каждый шаг, чтобы не отстать, и в то же время не налететь на его спину.

По правую руку тянулся вагон. Ника посчитала его достаточным прикрытием, чтобы не обращать внимания в ту сторону. Время от времени она вглядывалась в темноту, напряженно, до рези в глазах. Боковых стен туннеля она не видела, обзор загораживали контейнеры, огромные ящики и прочий мусор, определить принадлежность которого не представлялось возможным.

Неожиданно ей почудилось движение между контейнерами, и девушка занервничала. Перехватила автомат, нащупала на всякий случай спусковой крючок.

Стояла тишина, и Ника облегченно перевела дух.

За пару секунд Перец успел оторваться. Нике пришлось пошевелиться, чтобы нагнать проводника.

Так они и двигались вперед, соблюдая тот ритм, что задавал Перец. Под ногами шуршал гравий. Запах гари улетучился. Пахло мокрым деревом и еще чем-то неуловимым, напоминающим запах разрытой земли.

Вагоны кончились и лишили Нику уверенности в том, что с правой стороны не стоит ждать неприятностей. Словно поймав поезд в ловушку, оборвались и рельсы. Стальные полосы загнулись вверх, наподобие бивней слона.

Перец стоял, склонив голову набок.

Ника тоже замерла, пытаясь определить ту причину, что заставила сталкера насторожиться.

То, что произошло дальше, заняло от силы несколько секунд, но девушке показалось, что прошло много больше.

Внезапно темноту разорвал ослепительный свет фонарей.

Если бы не Перец, Ника так и осталась бы стоять столбом, слепая от света, не имея возможности даже приблизительно представить себе, в какую сторону можно упасть, чтобы не наткнуться на задранные вверх рельсы или что что-нибудь еще. Падая, сталкер сбил ее с ног. Так и не успев оценить, как близко была от смерти, Ника ударилась спиной о контейнер. Перец оставил ее в покое. Ника встала на колени, пытаясь подняться в полный рост, но беззастенчивый шлепок по шее заставил ее пригнуться.

– Вляпались, – тихо сказал Перец. И столько тоски было в его голосе, что девушке стало страшно. – Вляпались, по самые помидоры.

Он вскинул автомат, высунулся из-за контейнера и дал короткую очередь по фонарям. Пули звонко защелкали по железу. Оглушительно взорвалось стекло. По все видимости, пуля зацепила один из фонарей. Однако темнее не стало.

– Уходим, – успел еще сказать Перец.

Сказать оказалось проще, чем сделать. Стоило ему сунуться вправо, как откуда-то сзади послышалась автоматная очередь.

– Не глупи, Перец, – послышался голос. Спокойный, будничный. Словно не начинал, а продолжал давно надоевшие переговоры. – Назад тоже ходу нет.

В доказательство слов снова застучал автомат. Ника видела, как в паре шагов от того места, где они сидели, вздыбив фонтаны сухой земли, ткнулись пули.

– Эй! – слева раздался голос Грека. – Не стреляй! Что нужно?

– А ты кто? – поинтересовались из-за контейнеров.

– Я проводник! Чего надо?

– Назовись, проводник.

– Я Грек. Веду новичков до "Сталкера". В чем проблемы, мужики?

– Никаких проблем, Грек. Ты можешь идти со своим молодняком, куда шел. Выходи с поднятыми руками и не дергайся. Только сначала пусть выйдет Перец.

– Кому это я понадобился? – прохрипел Перец, взвешивая в руке гранату.

– Чё, еще не догадался?

– Я-то догадался. Ты назовись, сначала.

– Не до приветствий мне, Перец. Руки за голову и вперед. Тогда и сам жив останешься, и остальных спасешь.

– А то что?

– Сам знаешь, что. Жизнь наскучила?

– Нет, еще немного бы поскучал. Козлы мешают…

– Не парься, Перец. Выходи. Еще поживешь. Убивать я тебя не собираюсь, сам знаешь, я сталкеров не трогаю. Мне поговорить с тобой надо.

– Пойдем ко мне, в бункер, я место хорошее знаю. Там и поговорим.

– Слушай, Перец, я бы с тобой поболтал еще часок – другой, времени жалко. Дел много. Соберись, давай. Даю тебе пять минут на все про все. Если через пять минут не выйдешь, начну отстрел. Заметь, не с тебя начну. Слышь, Грек, вот с тебя и начну. Потом молодняк в расход пойдет. Думай, сталкер. Время пошло.

– Погодь! – подал голос Грек. – По голосу трудно узнать, Сэмэн, если не ошибаюсь?

– Не ошибаешься.

– Сэмэн, погоди стрелять! Дай нам с молодняком пройти!

Перец сидел, привалившись спиной к контейнеру. Он сжимал в руке гранату и медленно-медленно качал головой из стороны в сторону.

– Зря, – услышала Ника. – Зря Грек надеется, что Сэмэн оставит его в живых. Не оставит. Не тот человек. Никого не оставит. Вас всех как свидетелей положит… за меня. Не повезло вам, мальцы. Не то время вы выбрали, чтобы в Зону сходить… На моей совести будете… все…

Он забыл о конспирации. Куртка перестала на нем пузыриться. Страшно, не по-человечески, она втянулась внутрь тела, словно не осталось ничего из того, что соединяет верхнюю половину тела и нижнюю. Перец посмотрел девушке в глаза – прямо, открыто, не скрываясь. Оттуда, скрытая за черными тенями на Нику смотрела смерть.

Ника не выдержала, отвела взгляд.

– Жаль, – шептал он. Ввалившиеся глаза лихорадочно блестели. – Так все вышло. Все равно, попробуй. Вдруг получится? Назад не суйся, без меня сдохнешь под землей. Тебе не выбраться. Попробуй вперед прорваться. Там слева за контейнером дыра. Молодой… прорвешься.

– Перец! – голос, чей обладатель был скрыт от посторонних глаз, постепенно наливался силой. – Время вышло. Считаю до трех.

– Я тоже. Считаю. – Перец вцепился девушке в плечо, притянул к себе. – На мой счет три ныряй за контейнер.

Ника кивнула. У нее не было желания выходить с поднятыми руками.

– Перец, я начинаю отсчет. Раз.

– Раз, – как эхо отозвался Перец.

– Подожди, Сэмэн! – крикнул Грек. – Мы выходим! Не стреляй!

– Пусть выйдет Перец.

– Как я могу за него отвечать? Сэмэн…

– Два, – не обращая внимания на слова проводника, Сэмэн продолжал отсчет.

– Два, – шепнул Перец.

– Сэмэн, подожди! – закричал Грек.

Но было поздно.

– Три, – опережая Сэмэна на долю секунды, уронил Перец.

Он высунулся из-за угла контейнера. Тут же затрещала автоматная очередь. Перец размахнулся и бросил гранату в свет. Одновременно с этим пуля впилась ему в плечо. Сталкера развернуло. Он коротко всхлипнул, прижимая руку к плечу.

Ника ничего этого уже не видела. Скорее по наитию, она прижала ладони к ушам.

Страшный грохот потряс туннель. Застучали по стенкам вагона осколки. Отброшенные взрывной волной полетели во все стороны обломки металла. В то же время почти одновременно с первым раздался еще один взрыв. Свет погас.

Оглохшая, слепая от резкого перехода от света к тьме, Ника втиснулась ужом между стеной туннеля и металлическим ящиком – туда, куда указал Перец. Она выскочила по ту сторону и попробовала подняться на ноги. Не тут-то было. Под ноги попалось что-то деревянное, и она едва не упала, с трудом удержавшись на ногах.

Ругань, свист пуль, возня, скрежет металла, – все слилось в адский шум, за которым Ника вообще перестала понимать, в какую сторону движется.

В темноте постепенно стали проступать очертания предметов. Пригнувшись, Ника уже осознанно метнулась в пустое пространство между контейнерами. Чувства обострились до предела. Поэтому, столкнувшись с человеком, чье лицо закрывала маска с прорезями для глаз, Ника не раздумывала.

Человек опоздал на долю секунды, не ожидая ее появления буквально у себя под ногами. Ника выстрелила первой. Хотела в грудь, но машинально вскинула автомат – сработало вбитое намертво правило: стреляй в голову. Вполне возможно, грудь бойца прикрывал бронежилет – эта предосторожность не спасла ему жизнь. Одна из пуль пробила контейнер, следующая угодила в цель. Черное месиво выплеснулось на стенку. Человек судорожно дернулся. Колени его подогнулись. Он рухнул набок, выронив из рук оружие.

Ника с ходу перепрыгнула через обмякшее тело и бросилась бежать, пока имелась такая возможность. С автоматом наперевес бежать было неудобно. Она машинально передвинула его за спину и тут же была наказана за самоуверенность.

Путь ей преградил еще один человек в маске. Одновременно с его появлением раздались выстрелы. Он не оставил ей и доли секунды на то, чтобы нащупать автомат. Но все это она осознала потом. В тот самый миг, когда перед ней возник темный силуэт, словно какая-то сила дернула ее вниз – Ника бросилась ему под ноги. Человек рухнул на нее сверху и едва не сломал шею. В последний момент она успела перевернуться на спину и упереться коленями в грудь. Изо всех сил она столкнула человека с себя. Как они ухитрились в свалке случайно не нажать на спусковой крючок, Ника не знала. И меньше всего ей хотелось это знать.

Почувствовав свободу, девушка первой вскочила на ноги. Человек тоже времени зря не терял. Он выстрелил с колена. Ника оказалась чуть проворней, или ей просто не мешал бронежилет – ее выстрел оказался точнее.

Ника бежала вперед и самое страшное, что она не видела выхода.

По-прежнему туннель заполняли звуки. Стояла стрельба, кто-то громко матерился, скрежетало железо, принимая огонь на себя.

Дальше пути не было. Все свободное пространство занимала груда наваленного сверху на ящики железа, растянувшаяся от стены до стены. Девушка заметалась, отыскивая свободную дорогу. Она сунулась, было, между стенками ящиков и вовремя остановилась. Перед ней, особо не скрываясь, мелькнула тень. Ника опустилась на корточки и осторожно заглянула за угол.

Как оказалось, предосторожность не была излишней: в ту же секунду над головой просвистели пули. Времени на раздумья не осталось. Сколько могла продолжаться перестрелка? Когда наступит тишина, продвигаться вперед будет поздно. К тому же, Ника не смогла бы ответить точно на вопрос: сколько патронов осталось в магазине. Рука нащупала последний запасной – менять или не менять?

Ответом на незаданный вопрос стала дорожка из пуль, проложенная почти к ногам. Смерть, наступающая на пятки, подтолкнула девушку к решительным действиям.

Затаив дыхание, со всей быстротой, на которую была способна, Ника перекатилась вдоль стены контейнера, отстоящим от нее на расстоянии более двух метров. Она искренне надеялась на то, что человек не успеет сориентироваться.

Боец не тратил времени зря – пули пробили контейнер буквально в полуметре над ее головой. Видимо, он не ожидал такого глупого маневра, иначе, сработай он на опереженье – в укрытие докатился бы ее труп с пробитым черепом.

Сухой щелчок Ника услышала одновременно с тем, как приняла решение – невзирая на то, чем для нее закончится вылазка, она все же попытается. Тупик значил лишь одно. Смерть. Она жила, пока двигалась, стоило остановиться и от нее уже ничего не зависело. И тогда смерть – вопрос времени.

Направив ствол автомата в ту сторону, откуда стреляли, Ника и услышала щелчок, возвещавший одно из двух – либо то, что у нападавшего заклинило автомат, либо то, что кончились патроны. В довесок ко всему короткое ругательство – как доказательство того, что ей не послышалось.

Девушка выглянула из укрытия, держа палец на спусковом крючке. Там, куда она собралась стрелять, никого не оказалось. Да и глупо было надеяться на то, что человек станет дожидаться, пока она выйдет в полный рост, чтобы выпустить в него пулю.

Однако поняла Ника все это с опозданием. Никого не разглядев, она метнулась вперед, не отрывая глаз от угла контейнера. Сколько нужно секунд, чтобы поменять магазин?

Девушка появилась из-за поворота в тот момент, когда человек с маской на лице вставил магазин в автомат. На то, чтобы вскинуть оружие, времени ему уже не хватило. От нервного возбуждения, Ника выпустила в нападавшего больше пуль, чем рассчитывала. Первая же попала человеку в голову, но девушка продолжала давить на спусковой крючок. Она остановилась, когда человек взмахнул руками и упал навзничь, выпустив из рук автомат.

В тот же миг, когда вдалеке забрезжил дневной свет, и Ника ясно разглядела то, что дорога впереди свободна, на ее голову сзади обрушился страшный удар.

Потемнело в глазах. Колени подогнулись. Девушка успела подумать о том, какая же она дура, что не догадалась оглянуться. Мысль мелькнула как молния и погасла, оставив ее наедине с пустотой.

ГРЕК

Грек так и не понял, куда девался Краб. Вот только что впереди темнела его спина, а когда загорелся свет, рядом остался Макс. Он застыл как столб, моргая ослепшими глазами.

Трудно соображать, когда в полной темноте тебе в лицо врубают прожектор. Только благодаря тому, что в памяти как слепок отпечаталась удобная нора в мусорном завале слева – догадался все-таки повертеть головой, отмечая убежище, в случае чего.

Как часто бывает в Зоне – "в случае чего" не заставило себя долго ждать.

Когда зажегся свет, Грек бросился влево, в заранее присмотренный закуток. Бросился по памяти, слепо наткнувшись грудью на деревянный ящик. И уже на ощупь, воспринимая каждую уходящую секунду как личного врага, определил угол, за которым и рассчитывал укрыться.

На спину присевшему в укрытии проводнику, свалился Макс. Надо же, как быстро сообразил парень! Всего-то и отстал на полшага.

Должно было кончиться везенье. И оно кончилось. Сколько колобку не катиться, конец один – лиса слопает. Так и у них с молодняком получилось. И от зомби с контролером отбились – потери минимальные и вспоминать не стоит. И по болоту сдюжили – для особо впечатлительных и личный Док, пожалуйста, на блюдечке с голубой каемкой. И от выброса ушли – словно нарочно времени хватило на то, чтобы в подземелье спрятаться. И Перца встретили – будьте любезны, эксклюзивный гид для ознакомления с достопримечательностями подземного лабиринта. Бла, бла, бла… И от бабушки ушел, и от дедушки ушел. А от тебя, Сэмэн…

Размечтался, колобок.

Что понадобилось "Патриоту" от Перца? Наказать простого мутанта? Бред. Мутантов в последнее время развелось видимо-невидимо. Если просит душа крови, отведи душу и далеко ходить не надо. Никто не способен убедить Грека, что такая засада, организованная по всем правилам, преследовала бредовую цель.

И потом, откуда у патриотовцев заимелись сведения о том, что Перец мутант? Бедолага месяцами торчал под землей, особо не светился. Да и не стал бы трепаться случайным знакомым о своих проблемах. Тем более что мутации таились глубоко в организме и сам Грек ничего бы так и не узнал, пока кишки из приятеля наружу не полезли. До подобных мутаций не каждый м… чудак докопается. Не могли такие сведения, да еще так скоро, дойти до приверженцев чистоты расы.

Нет, по другому поводу "Патриоту" понадобился бывший диггер.

Чем таким Перец отличался, к примеру, от Грека? Только одним. Он знал подземелье как свои… пять? Жаль, не обратил Грек внимания, как у приятеля дела обстоят с количеством пальцев. Зачем "Патриоту" подземный лабиринт? Ответ очевиден. Если верно то, что война между группировкой и торговцем не за горами – все понятно. Они надеются, что Перец выложит им всю информацию, как на духу.

Грека передернуло. Сходил, называется, мужик, подышать свежим воздухом. Не повезло. Злейшему врагу не пожелаешь попасть к "Патриоту" в лапы. И неважно, мутант ты или обычный человек. На месте Перца, Грек постарался бы не достаться Сэмэну живым. Выжмут, вытрясут, скрутят в бараний рог, а своего добьются. Расскажет Перец все, что знает и чего не знает. Нет на свете людей, способных выдержать пытки. Это только в кино таких показывают. У каждого свой болевой порог. Для Краба – пара царапин на ногах, а для Перца…

Невозможно даже представить себе, во что превратится бывший человек после обработки. Мутанты чертовски живучи. Теперь эта феноменальная живучесть как раз на руку Сэмэну. Будет пытать долго и со вкусом. Хочешь – режь на куски, хочешь – кожу с живого снимай – настоящий подарок для профессионала. Там все такие. Начнут добиваться правды от простого сталкера, а тут нате вам – получите и распишитесь, мутант готовый. Одним ударом двух зайцев: и сведенья нужные получены перерожденец наказан.

В конечном итоге, извращенный ум палача дойдет до того, чтобы оставить в живых ту часть Перца, которая способна соображать и сносно излагать мысли. Тогда, чтобы в подземелье ненароком не заблудиться, будут таскать с собой то, что от него останется… в ящике.

Чернуха? Как бы не так. Имелся пару лет назад в Зоне такой сталкер. Зайцем звали. Мог предсказать время локального выброса задолго и с точностью до километра. Только предсказатель из него получился, как выяснилось позже, после того, как сам он под этот выброс и угодил. Мутировал он странно. Тело попросту отделилось от головы. Мозг существовал, как ни в чем не бывало, в то время как тело постепенно гнило. Двигался в последнее время как зомби, а глаз горит, и с юмором все в порядке.

Последние месяцы Заяц с Зоны не выходил. Зайдет, бывало, в бар и вскользь бросит: выброс будет в четверг у НИИ, во второй половине дня. Сначала такие выкрутасы служили предметом для многочисленных острот. После того, как парочка предсказаний сбылась, к Зайцу стали относиться с уважением. Даже искали с ним встречи, чтобы подробно порасспросить.

И вот однажды Заяц пропал. Месяц нет, другой, третий. Думали, сгинул в Зоне – обычное дело.

Как-то Грек сидел в кафе "Незабудка", отдыхал от трудов праведных. Вечером зависли там с приятелями, день рождения, помнится, у кого-то был. В тесной компании и обнаружился странный парень. Как выяснилось в результате дружеской беседы, вызванной немереным количеством выпитого, парень представился бывшим патриотовцем – редкость в Зоне большая. Не бывает их, бывших. Есть только настоящие и мертвые. Как ему удалось вырваться, он не сказал. Зато, говорил о том, что завтра не будет его в городке, уезжает он к маме в Москву. Не осталось у него сил терпеть все, что здесь происходит.

Между делом следует заметить, что парень действительно исчез. Ни завтра, ни послезавтра никто его не видел. Он не говорил, как ему удалось выйти живым из "Патриота", но залившись пьяными слезами, поведал о том, куда делся Заяц. Полузомби – получеловек. Абсолютно здравомыслящая голова на высохшем, сгнившем теле.

Ничто так не ценится в Зоне, как информация. Ею и заинтересовались вдохновители движения. Операция, в смысле хирургическая, прошла успешно. Патриотовцы получили лишнее подтверждение тому, что мутанты чрезвычайно живучи, а заодно и поимели в безвозмездное пользование источник бесценной информации. Отрубленная голова Зайца стоит на базе "Патриота", расположенной возле армейских складов, на полке, в кабинете Сэмэна, одного из лидеров. Заяц постоянно скучает, очень любит поговорить и по-прежнему верно предсказывает выброс.

– Грек, это бандиты? Грек, слышишь? Чего им от нас надо? Грек! – все шептал и шептал Макс, отвлекая Грека от невеселых мыслей.

– Сэмэн, погоди стрелять! – крикнул Грек. – Дай нам с молодняком пройти!

Умом понимал, что они с новичками не более чем заложники в ситуации, но не крикнуть не мог.

Не будет его слушать Сэмэн. Ему нужен Перец. И он его получит. А то, что на пути к достижению заветной цели попались четверо придурков, которых легко можно пустить в расход, только добавляет аргументов в выигранном споре.

– Макс, скажу бежать – беги. – Грек взвесил в руке гранату. – Бери левее. Там наверняка оставлен проход за контейнерами.

– Может, попытаться прорваться назад, под землю? – спросил Макс.

Грека передернуло. Никакая сила не загонит его назад. Если Сэмэну нужен Перец, он его получит. Вполне естественно предположить, что диггер как раз и будет прорываться в любимое подземелье. Именно в том направлении и стянуты основные силы. Даже если бы и существовал реальный шанс прорваться, Грек вернулся бы назад только под дулом автомата. Без Перца в подземном лабиринте делать нечего. Только покончить жизнь самоубийством, растянув процесс на неопределенный срок.

– Два, – продолжал свой отсчет Сэмэн.

– Сэмэн, подожди! – закричал Грек. Пользуясь моментом, он высунулся из укрытия еще без боязни получить пулю в лоб.

За баррикадой, загораживающей путь, никого не было видно. Бил в глаза слепящий свет. До рези прищурив глаза, Греку удалось разглядеть место, где куча мусора казалась ниже. Далековато для броска. Однако выхода нет. Стоит попытаться. Идеальный вариант – перебросить гранату через заграждение. Вот был бы достойный ответ самонадеянному Сэмэну!

– Три!

Справа раздался взрыв. Отброшенный взрывной волной полетел ящик и разбился, ударившись о вагон. И в тот же миг высунулся Грек. Он размахнулся и изо всех сил бросил гранату в заранее присмотренный зазор. Он отпрянул назад, с досадой понимая, что силы броска не хватило. Граната угодила точно наверх баррикады.

Грек успел зажать уши руками, но это мало помогло. Раздался взрыв. Разметало по сторонам металлические обломки, сорванные взрывной волной с баррикады. Дрогнул пустой контейнер, за которым они прятались. Загудело, загрохотало. Заскребли по поверхности бетона осколки, отбивая куски штукатурки.

Взрыв, от которого едва не лопнули барабанные перепонки, имел и другие последствия. Брызнули по сторонам осколки стекла, и наступила абсолютная темнота.